Нарушения равновесия на границе контакта
Неврозы, которые влекут за собой существенные нарушения равновесия на границе контакта, действуют, прежде всего, через четыре механизма, хотя и взаимосвязанные. Эти невротические пограничные нарушения равновесия являются “изматывающими, хроническими, ежедневными вмешательствами в процессы роста и самопризнания” (Perls, 1973, p. 32). Однако, не все нарушения в поиске баланса организм/окружающая среда являются свидетельством невроза или порождают невроз. Интроекция, проекция, конфлуенция и ретрофлексия — вот четыре механизма нарушения равновесия на границе контакта.
Я уже упомянул интроекцию как процесс, посредством которого материал извне скорее проглатывается целиком, чем переваривается должным образом, когда ценные элементы ассимилируются, нежелательные или ядовитые элементы отвергаются. Интроекты, или неусвоенные мысли, чувства и поведение, являются результатами процесса интроекции. Интроекция может рассматриваться как тенденция “присваивать” в качестве части самого себя то, что фактически является частью окружающей среды. Два результата интроекции таковы: во-первых, интроекты препятствуют вступлению индивидуумов в контакт с их собственной действительностью, потому что все время они должны спорить с этими чуждыми комплексами; и, во-вторых, интроекты могут быть несовместимыми друг с другом и таким образом вносить вклад в распад личности.
|
|
|
Проекция является оборотной стороной интроекции в тенденции “присваивать” в качестве части окружающей среды то, что фактически является частью эго. Проекция может иметь место на двух уровнях: относительно внешней окружающей среды и относительно самого себя. Возможно, чаще всего проекция ведет скорее к переносу тех наших личных черт, которые нам не нравятся и которые мы обесцениваем, на других, а не к признанию и рассмотрению данных тенденций в нас самих. Проекции связаны с интроектами, потому что люди обычно обесценивают себя относительно интроектированных стандартов эго, чьи недопустимые производные на языке самооценок затем проектируются на окружающую среду. Проекция относительно эго имеет место, когда люди отрицают как часть себя сферы, в которых возникают импульсы, или эти определенные возникающие импульсы. Например, люди могут говорить о своем гневе: “Он овладел мной”, посредством чего гневу дают объективное существование вне себя таким образом, чтобы его можно было сделать ответственным за их неприятности и избежать полного признания того факта, что это — часть их самих.
При конфлуенции индивидуум испытывает недостаток разграничения или не ощущает вообще никакой границы между эго и окружающей средой. Люди, которые не осознают границы контакта между собой и другими, являются неспособными ни на установление с ними хорошего контакта, ни на отступление там, где это уместно. Характерной чертой конфлуенции является требование сходства и отказ терпимо относиться к различиям. Два примера конфлуенции — брачные партнеры и родители, которые, соответственно, отказываются видеть своих супругов и детей как отличных от них.
|
|
|
При ретрофлексии индивидуумы не в состоянии точно видеть отличие между эго и другими, обращаясь с самими собой так, как они первоначально хотели обращаться с другими людьми или объектами. Например, измотанная мать в конце долгого дня, когда все шло не так, как надо, может повернуть свои разрушительные импульсы против себя. Ретрофлексия буквально означает “резко повернуть назад против”. Когда люди “ретрофлексируют”, они переадресовывают свою деятельность внутрь и заменяют собой окружающую среду как цель их поведения. Ретрофлексия не обязательно бывает невротической. В некоторых ситуациях это может быть выгодно для индивидуума, чтобы подавить определенные реакции. Однако ретрофлексия является патологической, когда она хроническая, привычная и вне контроля.
|
|
|
Перлс был чувствителен к использованию языка как в представлении нарушений на границе контакта, так и в оказании помощи в том, чтобы их выдержать. Например, при интроекции личное местоимение “Я” используется тогда, когда реальное значение — “они”; при проекции местоимения “они” или “он, она, оно” используются тогда, когда реальным является значение “Я”; при конфлуенции местоимение “мы” используется, когда в действительности могут существовать различия; а ретрофлексия использует рефлексивное “меня, себя” так, как это звучит в утверждении “Я стыжусь самого себя”.
Нижеследующее является сжатым резюме Перлса (Perls, 1973) о недостатке способности различать, вмешательствах и прерываниях, вызванных четырьмя главными нарушениями на границе контакта: “Интроектор” делает то, что от него хотели бы другие; “проектор” делает по отношению к другим то, в совершении чего по отношению к нему он обвиняет их; человек в патологической конфлуенции не знает, что, кто и кому делает; и “ретрофлектор” делает самому себе то, что он хотел бы сделать другим” (p. 40).
Слои невроза
Перлс (Perls, 1969a, 1970) пришел к тому, чтобы рассматривать структуру невроза как состоящую из пяти слоев. Во-первых, слой клише, например бессмысленные символы встречи типа рукопожатия или “Доброго утра”. Во-вторых, слой Эрика Берна или Зигмунда Фрейда, слой, где люди заняты приводящими к обратным результатам манипуляциями фиктивных ролей и игр (например, хулиган, очень важная персона, плаксивый ребенок, миленькая девочка, хороший мальчик). Когда этот слой разыгрывания ролей проработан, консультант и клиент подходят к третьему слою, называемому тупиком или иногда точкой болезни. Этот слой характеризуется фобической позицией, проявляющейся в уклонении и бегстве от подлинной жизни. В частности, избегают страданий, особенно муки фрустрации. Главная особенность сохранения неврозов заключается в том, что люди не желают подвергаться боли тупика, ощущению того, что ты увяз и потерян. За тупиком находится смертельный или имплозивный слой, который проявляется или как страх смерти или как чувство, что ты не являешься живым. Здесь люди концентрируются (взрываются вовнутрь), принимая на себя обязательства и зажимая себя.
|
|
|
Эксплозия (взрыв) — заключительный невротический слой. Имеются четыре основных типа эксплозии (взрыва) из смертельного слоя: в печаль, если человек преодолевает потерю, которая не ассимилировалась; в оргазм для сексуально блокированных людей; в гнев и в радость. Эксплозии, которые могут быть умеренными, в зависимости от количества энергии, вложенной в имплозивный слой, связаны с подлинной организмической личностью. Примером, охватывающим эти последние слои невроза, является пример молодой женщины, которая недавно потеряла своего ребенка и которая должна суметь смело посмотреть в лицо своему небытию и печали, чтобы быть способной возвратиться к жизни и осуществлять реальный контакт с миром.
Практика
Цели
Клиенты приходят на гештальт-консультирование из-за того, что оказываются в состоянии экзистенциального кризиса. Перлс имел довольно циничное представление об их побуждения, заявляя: “Любой идущий к терапевту, имеет кое-что в рукаве. Я бы сказал, что приблизительно 90 % идут к терапевту не для того, чтобы быть вылеченными, а для того, чтобы быть более адекватными в своих неврозах” (Perls, 1969a, p. 79). Цели гештальт-консультирования вращаются вокруг движения клиента от поддержки со стороны окружающей среды к независимости. Начинающие клиенты заинтересованы, главным образом, в решении проблем. Гештальт-консультанты помогают клиентам находить в самих себе поддержку не только в решении текущих проблем, но и в том, чтобы жить более подлинно. Чтобы быть самостоятельными, клиентам необходимо находиться в контакте с их организмическими экзистенциальными центрами (я — то, чем я являюсь). Люди, которые находятся в контакте со своим организмическим “Я” или со своими чувствами, являются самоактуализирующимися или самостоятельными.
Йонтеф и Симкин (Yontef & Simkin 1989) отмечают, что единственная цель гештальт-консультирования — осознание (понимание). Клиентам необходимо осознание как в специфических областях, так и в процессах или автоматических привычках, которыми они блокируют понимание. Процесс самоактуализации включает в себя эффективный баланс контакта и изъятия на границе контакта и способность использовать энергию или возбуждение, чтобы удовлетворять реальные, а не фиктивные потребности. Кроме того, самоактуализация предполагает способность противостоять фрустрации до тех пор, пока не появляется решение. Самостоятельные люди берут на себя ответственность за свое существование и обладают способностью на ответ или свободой выбора. Они способны соответствующим образом использовать агрессию, чтобы ассимилировать свой опыт, и они в значительной степени свободны от невротических таких нарушений на границе контакта, как интроекция, проекция, ретрофлексия и конфлуенция. Они также обладают относительно незначительной долей самоубийственного незаконченного круга дел, так как они искусны в формировании и закрытии сильных гештальтов.
Перлс предпочитал проводить гештальт-консультирование на семинарах, которые включали в себя в Эсалене, как дополнение, [посещение] коммунальных бань. Он требовал шести элементов для своего выступления: “1) Мое умение 2) “Клинекс” (косметическая салфетка) 3) “Горячий” стул 4) Пустой стул 5) Сигареты 6) Пепельница” (Perls, 1969b, p. 227). Перлс рассматривал все интервью консультирования как экспериментальные. Консультанты должны тщательно отбирать детали, чтобы помочь клиентам осознать, как они теперь функционируют в качестве людей и организмов. Иногда он проводил массовые эксперименты или упражнения, но главным образом он работал с рядом отдельных людей, или иногда с парами, перед группой. Некоторые из его методов, использование которых “зависит от вопросов когда, с кем и в каких ситуациях” (Shepherd, 1970, p. 324), теперь и будут рассматриваться.
Техника осознания
Гештальт-консультирование является скорее эмпирическим, чем вербальным или интерпретирующим подходом. По мере того, как консультанты и клиенты вместе работают, накапливаются оценочные данные того, как клиенты нарушают свой контакт с жизнью. Гештальт-консультирование требует, чтобы клиенты ощущали себя, насколько возможно, полностью в “здесь и теперь”, и понимали как свои нынешние манипуляции, так и нарушения на границе контакта, а также заново пережили незаконченный круг прошлых проблем и травм. Перлс (Perls, 1973) расценивал простую фразу “Теперь я осознаю” как основу своего подхода. “Теперь” — потому что оно удерживает консультантов и клиентов в настоящем и подкрепляет тот факт, что данное переживание (опыт) может иметь место только в настоящем, “осознаю” — потому что оно дает и консультантам, и клиентам наилучшую картину существующих в данный момент ресурсов клиентов. Осознание всегда имеет место в настоящем и открывает возможности для действия.
Клиентов просят дать себе отчет в языке тела, ощутить дыхание, качество голоса и эмоции так же, как и любые настойчивые мысли. Ниже следуют некоторые примеры того, как Перлс направлял внимание своей клиентки Глории на ее невербальное поведение, взятые из серии фильмов Three Approaches to Psychotherapy (Три подхода к психотерапии) (Dolliver, 1991, p. 299; Perls, 1965).
“Что вы делаете с вашими ногами теперь?”.
“Вы осознаете свою улыбку?”.
“Вы не поеживались в последнюю минуту”.
“Вы отдаете себе отчет в том, что ваши глаза влажные?”.
“Вы осознаете свое выражение лица?”.
Поскольку клиенты сами являются нарушителями, они часто находят трудным оставаться в “здесь и теперь”. Техника осознания в действительности является техникой концентрации, иногда называемой фокальным осознанием, с помощью которого клиенты учатся переживать каждое “теперь” и каждую потребность, а также то, как их чувства и поведение в одной области связаны с чувствами и поведением в других областях. Таким образом, они приходят к пониманию не только того факта, что они нарушают (прерывают) свой контакт с миром, но также и того, что именно прерывают они и как они это делают через невротические механизмы интроекции, проекции и т.д. Клиентов также просят выполнять домашнее задание, которое состоит в рассмотрении занятия с точки зрения систематического применения техники осознания.
Симпатия и фрустрация
Сопереживание по отношению к клиенту недостаточно, поскольку консультант отказывается от себя и, в худшем случае, допускает конфлуенцию. Одна лишь симпатия портит клиента. Что требуется на самом деле, так это комбинация симпатии и фрустрации. Клиенты должны испытывать фрустрацию в своих усилиях контролировать консультанта невротическими манипуляциями и вместо этого учиться использовать свои способности к манипуляции, чтобы осуществлять свои реальные потребности. Консультант сосредотачивается на том, чтобы заставить клиентов лучше осознавать себя, а не приобретать фобии, когда они начинают чувствовать себя неудобно.
Перлс создавал ситуации, в которых его клиенты ощущали себя увязшими в фрустрации и затем все более и более сводили на нет свои уклонения, пока не оказывались готовыми мобилизовать собственные ресурсы. Он неоднократно доводил клиентов до фрустрации, пока они не сталкивались лицом к лицу со своими блоками, запрещениями и способами уклонения от того, чтобы иметь глаза, уши, мускулы, авторитет и чувство безопасности у самих себя. Фрустрация часто ведет к открытию того, что фобический тупик существует не в действительности, а в фантазии, в том, что клиенты мешают себе использовать собственные доступные ресурсы путем катастрофических ожиданий. Кроме того, фрустрация помогает клиентам непосредственно выражать свои потребности и запросы, а не скрывать их невротическими манипуляциями. Императив — это первичная форма общения, и клиенты, которые могут действительно заявлять о том, в чем они нуждаются, и имеют в виду именно то, что они заявляют, делают наиболее важный шаг в своем консультировании.
Выявление фантазий
Ограниченность техники осознания, как говорилось ранее, заключается в ее медлительности. Чтобы ускорить терапию, Перлс широко применял фантазирование, будь это устная, письменная или сыгранная в виде спектакля форма. Ниже дается пример, взятый из серии фильмов Three Approaches to Psychotherapy (Три подхода к психотерапии) (Dolliver, 1991, p. 300; Perls, 1965), в котором Перлс поощряет Глорию описывать некую фантазию.
“Вы можете описать угол, куда вы хотели бы пойти?”.
“Вообразите, что вы находитесь в этом углу, и вы — совершенно в безопасности. Теперь, что бы вы делали в этом углу?”.
“Что я должен делать, когда вы находитесь в этом углу?”.
Во время интервью Перлс также попросил, чтобы Глория описала свои фантазии относительно него (Dolliver, 1991, p. 301).
“Теперь, что я могу Вам сделать?”
“Какого возраста я должен быть?” (Для Глории, чтобы она его ругала)
“Как мне следует держаться? Предложите мне фантазию. Как я могу показать свой интерес к Вам?”
“Что мне следовало бы делать? Как мне следовало бы скрыть свои чувства?”
Долливер отмечает, что всякий раз, когда Глория предлагала Перлсу обратную связь относительно того, как она его воспринимает, Перлс всегда расценивал это как перенос фантазии, представляющий ее проектируемые качества.
Методы драмы
“Монотерапия”, которую, возможно, лучше назвать монодрамой, является формой психодрамы с одним отличием. При монотерапии, вместо того, чтобы другие люди наряду с клиентом участвовали в драме, клиент создает собственную сцену и играет все роли под собственным руководством и с собственной выразительностью.
При использовании техники челнока клиентов просят попеременно переносить внимание с одной области на другую. Например, для клиента возможно попеременно переходить от визуализации памяти к организмическому оживлению ее здесь и теперь. Другой пример предполагает привлечение клиентов к попеременному переходу от их чувств во время и относительно инцидента к их проекциям в данном инциденте. Например, клиент, который чувствует, что он сердится на коллегу из-за его подхалимажа по отношению к боссу, может перейти к переживанию своих собственных потребностей и желания получить одобрение босса. Еще один пример заключается в том, чтобы заставить клиентов переходить от разговора к выслушиванию самого себя. После каждого предложения клиентов спрашивают: “Вы осознаете это предложение?”. Цель здесь состоит в том, чтобы помочь клиентам прекратить безостановочную болтовню, которая мешает их ощущению самих себя и выслушиванию других.
Работа в технике драмы и фантазии может включать в себя как и горячее сиденье, так и пустой стул. Горячее сиденье занимает индивидуум, с которым в любое данное время консультант работает перед группой. Пустой стул — второй стул, который является “приспособлением для мысленного представления-идентификации,… ожидающим заполнения нафантазированными людьми и вещами” (Perls, 1969b, p. 224). По существу, это — метод выдвижения на первый план процесса попеременного перехода посредством того, что клиентов заставляют меняться стульями по мере того, как они переходят от одной части себя к другой или перемещаются между различными людьми в драме.
Диалоги “собаки сверху”-“собаки снизу” — один из главных примеров использования техники челнока, включающих как работу фантазии, так и пустой стул. Перлс полагал, что в своих фантазиях многие люди играют в игры самоистязания, в которых они фрагментируются во внутреннем конфликте между управляющим (“собака сверху”) и управляемым (“собака снизу”). “Собака сверху” (или супер-эго) справедлива, авторитарна, полна “следует” и “не следует”, взыскательна и манипулирует угрозами катастрофы, если ее требования не выполняются. “Собака снизу” (или внутреннее эго) хитра и управляет, подлизываясь, проявляя оборонительность, оправдываясь, играя плачущего младенца и так далее. Типичные заявления “собаки снизу” — “завтра”, “Я очень стараюсь” и “У меня такие хорошие намерения”. Путем перемещения между этими полярностями клиентам помогают понять структуру их поведения, а также достичь согласованности между этими двумя борющимися клоунами, приходя все больше и больше в соприкосновение со своим организмическим “Я”.
Работа со сновидениями
Перлс (Perls, 1970b) рассматривал сны как королевскую дорогу к интеграции. Сновидения — это экзистенциальные сообщения, а не только незаконченные ситуации, текущие проблемы или симптомы. Особенно, если сновидения повторные, то весьма вероятно, что подразумевается очень важная для клиента экзистенциальная проблема. В работе со сновидениями имеются четыре стадии. Сначала клиент рассказывает сон. Во вторых, клиент повторно пересказывает сон или часть его как драму, меняя прошедшее время на настоящее, например, “Я поднимался в гору” превращается в “Я поднимаюсь в гору”. Перлс обычно просил, чтобы клиенты вновь рассказывали свои сновидения, или часть своих снов, “в настоящем времени: как будто Вам это снится теперь” (Perls, 1970b, p. 205).
В-третьих, клиент становится театральным режиссером, устанавливает сцену и говорит с различными актерами. Например, при работе со сном Мэри Энн Перлс ввел элемент действия предложением: “Теперь давайте начнем это разыгрывать. Расскажите это мужчине. Скажите мужчине — выразите свое негодование” (Perls, 1970b, p. 206). В-четвертых, клиента поощряют превращаться в различных актеров, бутафоров и во все, что там имеется. Клиенты не должны работать со всем сном. Даже если они заново идентифицируют себя только с одним или несколькими элементами в сновидении, данное упражнение является ценным.
Четвертая стадия работы со сновидениями может быть облегчена техникой пустого стула, чтобы сделать возможным диалог между различными людьми, объектами или частями эго, которые сталкиваются с друг другом. Эта столкновения в работе со сновидениями обеспечивают возможность для двух вещей: интеграции конфликтов и возобновленной идентификации с теми частями эго, которые отчуждены, особенно для ассимиляции проекций. Работа со сновидениями — превосходный путь обнаружения слабых мест в индивидуальности клиента. Они имеют тенденцию проявляться в качестве пустот и незаполненных мест, которые сопровождаются нервозностью и замешательством.
Правила и игры
Правила
Имеются некоторые основные правила для гештальт-групп, которые обычно описываются в начале (Levitsky & Perls, 1970; Perls, 1970a). Большинство этих правил также переносятся на индивидуальную работу и включают следующее.
Принцип “сейчас”. Он подразумевает поощрение общения в настоящем времени, например, с помощью вопроса “Каково Ваше сейчас?”
Я и ты. Использование личного местоимения “Я”, а не безличной формы, и посылка сообщений непосредственно другому.
Использование языка ответственности. Например, перефразирование высказывания “Я не могу это сделать” в выражение “Я не буду это делать”.
Использование континуума осознания. Сосредоточенность на “сейчас”, “что” и “как” в отношении поведения, а не на “почему”.
Никаких сплетен. Это — другой способ выражения того, что общение должно быть адресовано непосредственно другому, а не сводиться к разговору относительно других людей, когда они присутствуют.
Замена вопросов утверждениями. Членов группы поощряют не задавать вопросов, которые манипулируют окружающей средой с целью получить поддержку, а заменять эти пассивные вопросы более активными и самостоятельными утверждениями.
Игры
Имеется множество гештальт-игр и экспериментов, которые предлагаются всякий раз, когда консультант считает это уместным. Некоторые показательные игры перечислены ниже, причем первые две особенно рекомендуются для подготовки группы в начале занятия. Многие из этих игр и экспериментов уместны работе с индивидуальными клиентами.
“У меня есть секрет”. Каждый человек думает о хорошо сохраняемой тайне, вызывающей чувства вины и позора и, не делясь ею, воображает (проектирует), как другие могли бы реагировать на это.
“Я беру ответственность на себя”. При каждом высказывании клиентов просят использовать фразу “... и я беру на себя ответственность за это”. Например, “Я знаю, что двигаю ногой, и я беру на себя ответственность за это”.
Игры диалога. Игры диалога могут использоваться при любом существенном расщеплении личности, например: “собака сверху” — “собака снизу”, хороший парень — негодяй, мужской — женский, и т.д.
Совершение кругов. Клиент разрабатывает тему или чувство (например, “Я не выношу всех в этой комнате”), делая определенное заявление каждому человеку.
Незаконченное дело. Когда клиенты идентифицируют незаконченое дело (например, с родителями, родными братьями или сестрами и друзьями), их просят завершить его. Чувство обиды — это наиболее обычная форма незаконченного дела.
Проективная игра. Например, индивидуума, который “Я не могу вам доверять”, можно попросить сыграть ненадежного человека, чтобы идентифицировать и ассимилировать его собственную ненадежность.
Выявление противоположного (реверсия). Эта игра основана на том принципе, что открытое поведение часто представляет собой реверсию лежащих в основе или скрытых импульсов. Например, приятную молодую леди просят сыграть злобную суку.
Репетиция. Поскольку большинство размышлений — это внутренняя репетиция разыгрывания социальных ролей, членов группы побуждают делиться своими “репетициями”.
Преувеличение. Техника преувеличения может фокусироваться либо на движениях и жестах, либо на устных высказываниях. В каждом случае клиентов просят постепенно и неоднократно чрезмерно подчеркивать свое поведение. Примеры требований преувеличения из интервью Перлса с Глорией следующие (Dolliver, 1991, p. 300; Perls, 1965).
“Вы можете развить это движение?”
“Усовершенствуйте его таким образом, как будто вы танцевали”.
“Теперь подчеркните это”.
“Вот как вы только что сказали, говорите со мной именно так”.
“Сделайте это снова и снова”.
Игры брачного консультирования. Они предполагают, что партнеры оказываются лицом к лицу и используют это для того, чтобы по очереди говорить “Я обижаюсь на Вас за ...”, за чем следует “Что я в Вас ценю, так это ...”. Это также игра-открытие, при которой партнеры поочередно описывают друг друга в предложениях, начинающихся с “Я вижу …”. Идея здесь состоит в том, чтобы заставить партнеров устанавливать связь с действительностью, а не со своими фантазиями в том, что касается другого человека.
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 205; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!