Магическо-религиозное мышление
Министерство Образования и науки Республики Казахстан
Казахский национальный педагогический университет имени Абая
КРУПКО ИГОРЬ ВЛАДИМИРОВИЧ
ЭВОЛЮЦИЯ
МЕДИЦИНСКИХ ПРАКТИК И ДИСКУРСА
НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА В XVIII – НАЧ . XX ВВ.
ДИПЛОМНАЯ РАБОТА
В011400– «история»
Алматы, 2017
Министерство Образования и науки Республики Казахстан
Казахский национальный педагогический университет имени Абая
«Допущен(а) к защите»
________________
Заведующий кафедрой
Истории Казахстана
им.ак.Т.С.Садыкова,
д.и.н. , профессор
Койгелдиев М.К.
ДИПЛОМНАЯ РАБОТА
В011400 – «история»
Выполнил Крупко И.В.
Научный руководитель к.и.н., доцент Далаева Т.Т.
Алматы, 201 7
| КАЗАХСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ АБАЯ |
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ И ПРАВА
КАФЕДРА ИСТОРИИ КАЗАХСТАНА ИМ. АК. Т.С. САДЫКОВА
«УТВЕРЖДАЮ»
___________________
Заведующий кафедрой
Истории Казахстана
им.ак.Т.С.Садыкова,
д.и.н. , профессор
Койгелдиев М.К.
ПОРУЧЕНИЕ
по дипломной работе
Дипломная работа студента Крупко Игоря Владимировича на тему «Эволюция медицинских практик и дискурса на территории Казахстана в XVIII – нач.XXвв.» утверждена по приказу ректора университета № 03-01-01-03/18 от «2» ноября 2016 г.
|
|
|
Срок завершения рукописи дипломной работы «25» апреля 2017г. Список вопросов, рассматриваемых в дипломной работе:
1) магическое мышление и утилитарная религиозность в казахском обществе XVIII – нач. XX вв.
2) дискурсивное измерение некоторых элементов казахской этномедицины.
3) магические, фармакологические, естественно-физиологические практики и общие меры здравоохранения в этномедицине казахского общества XVIII – нач. XX вв.;
4) введение в нейропсихологическое понимание шаманизма – психотехника экстаза казахских баксы;
5) эволюция имперского дискурса (спектр репрезентации казахов) и мероприятия российской биомедицины.
Список основной литературы:
1.Торчинов Е.А. «Религия: опыт запредельного» Санкт-Петербург 1998// http://royallib.com/read/torchinov_evgeniy/religii_mira_opit_zapredelnogo.html#0
2.Левшин А.И. Описание орд и степей казахов / МОН РК. ПГУ им. Торайгырова. — Павлодар: НПФ «ЭКО», 2005. — 212 с.
3. Фрезер Дж.Дж. «Золотая ветвь: Исследование магии и религии»: В 2 т. Т. 1: Гл. I-XXX1X /— М.: ТЕРРА—Книжный клуб, 2001. — 528 с.
4.Толеубаев А. Т. «Реликты доисламских верований в семейной обрядности казахов» : (XIX - нач. XX в.) / Алма-Ата: Гылым, 1991. - 213 с.
|
|
|
5.Абашин С.Н. «Советский кишлак: Между колониализмом и модернизацией» /— М.: Новое литературное обозрение, 2015. — 848с.
6.Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза Киев: «София», 2000. – 480с.
7.Религиозная жизнь народов Центральной Евразии: Сб. статей / отв.ред. В.И.Харитонова. М.: ИЭА РАН. 2012. -336с.
8.Полевые исследования Института этнологии и антропологии / Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН. – М.: Наука, 2007 – 317с.
9. Фуко Мишель «История безумия в классическую эпоху» СПб, 1997, 576с.
10. История Казахстана в западных источниках XII – XX вв. в 12 томах. – Алматы, 2005
11. История Казахстана в русских источниках /
12. История и культура казахского народа ХVІІІ – начала ХХ вв. в русской периодической печати – в 10-ти томах. Том 1-3.
13.Казахские чиновники на службе Российской империи: сборник документов и материалов/отв.ред. Г.С. Султангалиева, сост. Г.С. Султангалиева, Т.Т.Далаева, С.К.Удербаева. – Алматы: Қазақ университеті, 2014.- 418с.
14. Радлов В.В. Из Сибири. Страницы дневника. Пер. с нем. Примеч. и послесл. С. И. Вайнштейна. М.: Наука, 1989. 749 с.
15.Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. — Алма-Ата, 1985.;
ГРАФИК
подготовки дипломной работы
| № | Виды работ | Сроки | Отметка о выполнении |
| 1 | Обоснование актуальности дипломной работы | сентябрь | |
| 2 | Сбор источников, отбор литературы, обработка данных | октябрь | |
| 3 | Утверждение темы дипломной работы | ноябрь | |
| 4 | Определение научного аппарата дипломной работы | ноябрь | |
| 5 | Апробация первичных результатов дипломной работы | декабрь | |
| 6 | Организация и проведение исследовательской работы | январь | |
| 7 | Подготовка рукописи основной части дипломной работы | февраль | |
| 8 | Подготовка доклада и демонстрационных материалов | март | |
| 9 | Предзащита дипломной работы | апрель | |
| 11 | Защита дипломной работы | май |
|
|
|
Задание было дано «3» сентября 2016г.
Научный руководитель: к.и.н., доцент Далаева Т.Т.
Студент: Крупко И.В.
Содержание
Введение.................................................................................................................7
1.Магическое мышление казахов XVIII – нач. XX вв……………………14
1.1Магическое мышление и утилитарная религиозность.................................14
1.2Магия «заключения».............................................................. ……………….21
2. Этномедицина в казахском обществе XVIII - XIX вв…………………..24
|
|
|
2.1 Диагностика и методы лечения болезней в казахском обществе XVIII – XIXвв.…………………………………………………………………………….24
2.2 Персонификация патологии, психические девиации……………………...30
2.3 Казахская этнофармакология……………………………………………….32
2.4 Общие меры здравоохранения: изоляция больных……………………… .34
2.5Введение в нейропсихологию шаманизма: психотехники казахских баксы……………………………………………………………………………...40
3.Мероприятия российской биомедицины в Казахской степи……………………………………………………………………………...45
3.1 Эволюция имперского дискурса: спектр репрезентации казахов………...45
3.2 Мероприятия российской биомедицины…………………………………...50
Заключение...........................................................................................................58
Список источников и использованной литературы.....................................59
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы, во-первых, в том, что работ современных казахстанских историков, исследующих казахскую этномедицину со всем усложненным и постоянно обновляемым теоретическим инструментарием медицинской антропологии, этнопсихиатрии и др. – очень мало. Тщательно исследуются экономические, военные, политические процессы человеческой деятельности. При этом из поля зрения часто выпадает всё, что могло бы вернуть прошлому узнаваемые человеческие черты (тип мышления, этномедицина и т.д.). А это неизбежно ведет к глорификации и созданию в историографическом дискурсе образов «великого и славного прошлого» имеющих мало отношения к тому, что было в действительности.
Во-вторых, механизмы магически-религиозного (как оказалось - гибридного) мышления чрезвычайно интересны для наблюдения и понимания в кросскультурной перспективе, тем более, что они продолжают успешно функционировать и в XXI-м веке. В задачи этой работы входит попытка увидеть пространства магического мышления, утилитарной религиозности и этномедицинского дискурса в традиционном казахском обществе и проследить его эволюцию с включением территорий Казахской степи в юридическую и социокультурную систему Российской империи. Калейдоскоп тем, возникающих при такой формулировке цели, необходимо превратить в теоретическую оптику, сквозь прицел которой можно увидеть историю систем воплощенного мышления. Ведь исследуя их, мы проникаем в сосуды локального дискурса (а он проникает в нас, если его не было там изначально) и циркулируем в этой системе смыслов до следующей парадигмальной инъекции. Чрезмерное сужение или расширение дискурсивных сосудов одинаково опасно. Поэтому в нашей работе синкретично действуют несколько способов антропологического исследования:
Локальный — взгляд изнутри, глазами инсайдера. Локальность фиксирует картину мира личности, интегрированной в данный культурно-исторический контекст. Этот способ интерпретации сложен проективной идентификацией, но интересен неповторимостью образов и красок, которые можно увидеть изнутри.
Кросскультурный — взгляд «снаружи», глазами внешнего исследователя. Кросскультурная модель оперирует терминами и понятиями, претендующими на универсальность и нейтральность. В нашем исследовании мы увидим «взгляд снаружи» в большинстве российских, западных (несмотря на бессодержательность этого географического термина) источников, а затем при современной интерпретации некоторых диагнозов традиционной казахской этномедицины в терминах МКБ-10. Он не был имманентен нашей работе. Он возник в процессе исследования, когда стало ясно, что, несмотря на всё разнообразие культур, это лишь вариации, оттенки, ветви одного дерева, когда было обнаружено много универсалий. Это значительно расширяет массив сравнительно-исторического материала и спасает нас от «вторичного открытия Америки». Конечно, хронологическая и пространственная локализации необходимы для исследования. Однако всегда есть опасность абсолютизации «особой», «самобытной», «уникальной» локальной специфики, на деле оказывающейся органичной частью общемировой культуры. И прав Толеубаев, цитирующий Б.А. Рыбакова во введении к своей книге: «хронологические рамки рассмотрения материалов по язычеству не могут быть ограничены заранее отмеченной эпохой: корни многих явлений уходят в каменный век, а их пережитки могут сохраняться вплоть до XIX века» (хотя термин «язычество» представляется здесь рудиментом христианской историографии, а «пережитки» - марксистско-ленинской). Поэтому мы сравним сообщения о магических и этномедицинских практиках казахов XVIII - нач. XX вв. с аналогичными (и довольно многочисленными) сообщениями о схожих процедурах у других народов (разумеется, с учетом вариативности смыслов) в различных традиционных обществах мира.
Междисциплинарность – как важнейший эпистемологический принцип, была обозначена еще Рене Декартом. Поэтому в нашей работе мы эклектично использовали достижения этнологии, социологии, медицинской антропологии, психологии, психиатрии, антипсихиатрии, этнопсихиатрии, биологии, религиоведения и т.д. Историческая наука - междисциплинарна.
И все же, главную роль в исследовании играет медицинская антропология – научная дисциплина социально-культурной направленности, представляющая собой комплекс знаний о медицинских системах, существовавших и существующих в разных обществах, о традициях врачевания и их формах, о восприятии и переживании состояний здоровья и болезни представителями различных социумов, о вариантах сохранения здоровья человеком в культуре медицинских практик, о разнообразных социокультурных аспектах создания медицинских знаний. Медицинская антропология находится на стыке антропологии и медицины, поэтому она представляет собой как фундаментальную, так и прикладную дисциплину. Также может быть охарактеризована как интердисциплинарная область знаний, поскольку входит в сферу интересов специалистов самых разных профилей: антропологов, психологов и психиатров, историков, представителей медицинских наук и т. д. Исходно связана с социологией, гендерными исследованиями, фактически включает в себя в качестве составной части этномедицину, примыкает к психологической антропологии и антропологии сознания.
В XX веке концепция народной медицины получила широкую известность как среди медиков, так и среди антропологов. Врачи, антропологи и медицинские антропологи использовали эти термины для описания средств, которые применялись при оздоровительных процедурах жителями сельской местности в Европе или Латинской Америке без участия биомедицинских профессионалов. Эти термины также употреблялись для описания оздоровительных практик аборигенов в различных частях мира с особым упором на их этноботанические познания, которые стали базисом для выделения алкалоидов и активных фармакологических элементов. Кроме того, изучение ритуалов, связанных с народными целительскими практиками, бросило вызов западной системе психопатологических категорий и отношениям науки и религии, принятым на Западе. Медики не пытались превратить народную медицину в антропологическую концепцию, скорее они стремились создать научно обоснованную медицинскую концепцию, которую можно было бы использовать, чтобы очертить культурные рамки биомедицины. [1]
Концепция «народной медицины» обсуждалась профессиональными антропологами в первой половине двадцатого столетия при демаркации магических практик, медицины и религии и при исследовании роли и значения народных целителей и их методов самолечения. Они воспринимали народную медицину как специфическую культурную особенность некоторых сообществ, отличную от общепринятых правил биомедицины. Если бы в каждой культуре была выявлена собственная своеобразная народная медицина, базирующаяся на культурных особенностях, то можно было бы установить существование столь же большого количества медицинских систем, что и количество культур, и в дальнейшем развивать сравнительные исследования этих систем. Те медицинские системы, в которых не было обнаружено синкретических особенностей европейской народной медицины, получили название примитивной медицины или медицины дотехнической эпохи (pretechnical medicine) в зависимости от того, относились ли они к современным аборигенным культурам или к культурам, существовавшим до эпохи Классической Греции. Медицинские системы с задокументированными методами (традиционная тибетская медицина, традиционная китайская медицина, аюрведа) иногда назывались систематическими (systematic medicines). Сравнительное изучение систем оказания медицинской помощи известно под названием этномедицина или же, если предметом изучения служит психопатология, под названием этнопсихиатрия. Согласно этой концепции, медицинские системы следует рассматривать как специфический продукт культурной истории каждой этнической группы. Научная биомедицина представляет собой одну из множества медицинских систем и на этом основании может рассматриваться как форма культуры, служащая самостоятельным объектом исследования. Такая точка зрения, базирующаяся на присущем антропологии культурном релятивизме, способствовала обсуждению следующих фундаментальных вопросов в ходе медицинской и психиатрической полемики:
1)сравнительное влияние генотипических и фенотипических факторов применительно к индивиду и определённым формам патологии, в особенности психиатрической и психосоматической.
2)влияние культуры на общепринятые представления о нормальном, патологическом и ненормальном.
3)сравнительное исследование универсальности нозологических категорий биомедицины и психиатрии применительно к различным культурам.
4)идентификация и описание болезней, свойственных отдельным культурам и ранее не описанных клинической медициной. Они известны как «этнические расстройства», а также под более современным названием «культурно-определяемые синдромы» (мэнерик, эмиряченье, куру, амок и др.). [1]
Начиная с конца XX столетия, медицинские антропологи привержены гораздо более утончённому осмыслению проблемы культурных репрезентаций и социальных практик, связанных со здоровьем, болезнью, медицинской помощью и уходом. Они выработали понимание универсального подхода с чрезвычайно разнообразными локальными формами осуществления процедур.[2]
Далее нужно определить – что мы подразумеваем под словом «дискурс».
Энциклопедия сообщает: «Дискурс (от фр. discours — речь, выступление) в общем смысле — речь, процессы языковой деятельности и предполагающие их системы понятий.
В социогуманитарном смысле — обусловленная социальными и культурными параметрами и имеющая интерсубъективный характер, а также принципы, в соответствии с которыми реальность классифицируется и представляется в речи в зависимости от места и времени развития человечества. Уже к концу 1980-х гг. под дискурсом начинают понимать сложное коммуникативное явление, сложную систему иерархии знаний, включающую, кроме текста, экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата и др.) как идеологические установки, учет которых необходим для понимания текста. С этим связана традиция, идущая от М.Фуко, которая требует включения в контекст рассмотрения дискурса властных отношений и других идеологических форм, под действием которых дискурс приобретает социально актуальное значение». [3,8]
Таким образом, дискурс – это система смыслов, циркулирующих в культуре по каналам коллективной речи, задающей модели восприятия, понимания и поведения адептов этой культуры. Это семантика лингвистических актов, детерминирующая семиотику жестов - и наоборот. Дискурс не только и не столько отражает реальность, сколько создает и воспроизводит её. Ведь что такое "реальность"? Это информация. Все мы ежедневно производим реальность, поколение за поколением вовлекаются в её меняющиеся границы и оптику, наследуя великую способность к информативной репродукции. В традиционных обществах индивидуальная реальность не слишком отличалась от социальной т.к. человек воспринимал общность как нечто природное, данное изначально, биологически детерминирующее, имманентное его жизни навсегда. И хотя редкие примеры социальной атомизации можно наблюдать уже в древних текстах и средневековом фольклоре, в целом, коллектив оставался неизменным центром силы, животворной средой, началом начал, судьбой.
О дефинициях магического мышления будет сказано ниже.
Говоря об этномедицинских практиках и дискурсе бессмысленно, не представляя себе системы мышления, функционировавшие на территории Казахской степи. Для этого первая глава работы посвящена дефинициям магического мышления, описанию магических практик и утилитарной религиозности казахов. Это и будет попытка запечатлеть дискурс традиционного общества в действии. С включением общественных отношений традиционного казахского общества в систему колониальной интеракции дискурс эволюционировал.
Исследуя процессы интеграции Казахской степи в социокультурное пространство Российской империи, можно различить две доминирующих интерпретации происходившего.
Первая, и более старая, берет начало в нарративах российских исследователей (этнографов, чиновников, писавших отчеты и т.д.), видевших объект своего исследования сквозь призму «просвещенного патернализма», априори воспринимающего колонизируемый народ, как нуждающийся в просвещении, модернизации и унификации образования на присоединенной территории. Причем система образования метрополии воспринимается как единственно верная и необходимая. С распадом колониальных систем и модернизацией (дисперсией) евроцентризма, ростом культурного релятивизма эта установка была преодолена.
Вторая система интерпретации тех процессов - локальная и более поздняя. Она – следствие и проявление постколониального синдрома. И выражается чаще всего языком травмы. В этой системе смыслов процесс включения территории Казахской степи в юридическое и социокультурное пространство Российской империи воспринимается как негативный изначально, разрушивший социальные и культурные институты традиционного казахского общества.
Также в этой работе нас будет интересовать – как формировался и менялся этнографический и этномедицинский дискурс метрополии, какая лексика доминировала в репрезентации образов казахов, и самое главное – какие изменения стимулировало проникновение на территорию Казахского края российской медицины.
Историография.Пространства магического мышления, религиозности и этномедицины (не всегда называя это так) описывали и исследовали многие этнографы и антропологи: Э.Б. Тэйлор в своей увлекательной «Первобытной культуре» 1871-го года, теоретические выводы которой актуальны и сейчас[4], Дж.Фрезер в «Золотой ветви», систематизировавший огромное количество мифов, обрядовых и магических практик разных народов, ввел в религиоведение понятия «симпатической» и «контагиозной» магии, разработав одну из самых влиятельных теорий религии ХХ-го века [5]. И все же, теория Фрезера объясняет далеко не все (например, феномен шаманства). Вполне успешно механизмы магического, мифологического, дологического и пралогического мышления исследовали Леви-Брюль[6], З.Фрейд[7], Клод Леви-Стросс[8]. Попытку медикализировать эти процессы и объяснить их с помощью нейропсихологии (активность правого или левого полушарий мозга) осуществляли Выготский и Л. С., Лурия А. Р. в работе «Этюды по истории поведения: Обезьяна. Примитив. Ребенок.» [9]. Из тех, кто занимался этим на казахстанской материале, можно назвать: Ч.Ч.Валиханова, маргинальная позиция которого была уникальной оптикой видения всех наблюдаемых социокультурных процессов. Уникальность в том, что, родившись в казахской среде, а затем, получив европейское образование, Ч.Ч. Валиханов мог интерпретировать этнографические факты сквозь призму секулярного сциентизма, в то же время, понимая их внутренний (локальный) смысл[10]. А. Диваева, описавшего многие казахские «приметы» и обряды[11,12], Г.Потанина, собравшего огромное количество образцов казахского фольклора, представляющего, на наш взгляд, еще большее значение сейчас, как лекарство от глорификации[13], И.А.Кастанье, подробно описавшего исследовавшего религиозные, демонологические верования казахов и некоторые приемы народной медицины[14]. Кроме того, И.А.Кастанье – один из немногих этнографов, письменно зафиксировавших субъективный опыт переживания шаманской инициации казахских баксы. А.Е.Алекторова[15] и мн.др.
Из советских исследователей это: К. Муканов[16], В.Н. Басилов[17], Ш.Б. Амантурлин[18] и обобщивший опыт предшественников в своей книге «Реликты доисламских верований в семейной обрядности казахов» Толеубаев А.Т. [19].
Из современных исследователей казахской этномедицины и механизмов магически-религиозного мышления можно отметить Анну Афанасьеву, подробно описавшую элементы имперского дискурса XVIII – XIX вв, формируемого как российскими этнографами, так и медиками. Однако и в её фукольдианской интерпретации порой слышны интонации позитивизма[20].
Большой интерес в сравнительном исследовании эволюции дискурсивных (как локальных, так и импортированных)представляет изданная в 2015-м году книга профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге С.Абашина - «Советский кишлак: между колониализмом и модернизацией» [21].
Объектом дипломной работы выбрано казахское общество XVIII – нач.XX вв.
Предметом дипломной работы являются процессы мышления, медицины и дискурсивных практик на территории Казахстана XVIII – нач.XX вв.
Цель и задачи. Цель дипломной работы – проследить эволюцию медицинских практик и дискурса на территории Казахстана в XVIII – начале XX вв. Такая цель естественным образом формирует задачи:
1) Понять тип мышления, доминировавший в среде казахов XVIII – начале XX вв. Таковым оказалось гибридное мышление магическо-религиозного типа.
2) Проникнуть в дискурсивное измерение некоторых элементов казахской этномедицины.
3) Найти, понять и описать магические, фармакологические, естественно-физиологические практики и общие меры здравоохранения в этномедицине казахского общества XVIII – XIX вв.
4) Интерпретировать казахский шаманизм (психотехник экстаза казахских баксы) в терминах нейропсихологии;
5) Проследить эволюцию имперского дискурса (спектр репрезентации казахов) и мероприятий российской биомедицины.
Источниковая база дипломной работы состоит из опубликованных источников по истории Казахстана: «История Казахстана в западных источниках» в 12-ти томах, «История Казахстана в русских источниках» в 10 томах», «История и культура казахского народа ХVІІІ – начала ХХ вв. в русской периодической печати» в 3-х томах,
Хронологические рамки дипломной работы охватывают период XVIII - начало XX вв. С XVIII-го века начинается дошедшая до нас письменная традиция фиксирования типов мышления казахов - внешним наблюдателем.
Методологической и теоретической основой дипломной работы явились методы: кросскультурный, междисциплинарность(привлечение к интерпретации исторических фактов достижений медицинской антропологии и др. наук), объективность, историзм, взаимосвязь исторических явлений, целостный подход и всесторонность рассмотрения.
Структура дипломной работы: Дипломная работа состоит из введения, трех глав, списка использованных источников и литературы. Во введении обоснована актуальность исследования, определена его проблема, цель, задачи, охарактеризованы методы исследования, степень изученности, источниковая база. В первой главе рассматривается тип мышления, доминировавший в казахском обществе XVIII-XIXвв. и названный нами магически-религиозным. Во второй главе приводится описание магических, фармакологических, естественно-физиологических этномедицинских практик и общих традиционных мер здравоохранения в казахском обществе XVIII – XIX вв., не связанных с российскими. В третьей главе через спектр репрезентации казахов в нарративах российских медиков прослеживается эволюция имперского дискурса на территории Казахстана XVIII-начала XX вв. В заключении представлены основные выводы по дипломной работе.
Магическо-религиозное мышление
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!