Допрос эксперта, доктора Франца Вольхардта трибуналом
Председательствующий: Профессор, эти подопытные на которых вы проводили эксперименты в своём учреждении являлись превосходными подопытными для такого эксперимента, не так ли?
Вольхардт: Они характеризовались тем фактом, что они были медиками, которые понимали значение эксперимента и я мог на них полагаться. Физически, они не были в лучшем состоянии, по крайней мере по фотографиям чем хорошо питавшиеся подопытные.
Председательствующий: Я думаю не столько об их физическом состоянии, а о том, что они были заинтересованы в этой работе, не так ли?
Вольхардт: Да.
Председательствующий: Результаты эксперимента – на себе и на знакомых – будут интересны для каждого, не так ли? Это не так?
Вольхардт: Полагаю так, да.
Председательствующий: Каждый сам полностью контролировал своё участие в эксперименте, не так ли?
Вольхардт: Да.
Председательствующий: Если, в любое время подопытные чувствовали, что условия проведения эксперимента стали для него слишком сложными их освобождали от дальнейшего участия по их просьбе, не так ли?
Вольхардт: Несомненно он бы сообщал и он бы говорил: «Я ухожу. Для меня это слишком».
Председательствующий: Это я и имел в виду. Он бы попросил отпустить его и его бы немедленно отпустили? Что же, разве не факт, что человек добровольно выносящий голод, жажду, боль, дискомфорт, выдерживает их лучше, когда знает, что он делает это по своей воле с научной целью, нежели лицо одинакового физического состояния которое выносит такой же эксперимент, при том, что у него нет в нём никакой личной заинтересованности?
|
|
|
Вольхардт: Несомненно это верно, и я полностью убеждён в том, что профессор Эппингер делал всё, чтобы получить согласие добровольцев. Его сильно волновал факт, что такие эксперименты проводились в Дахау. Он бы скорее провёл их в Вене на своих студентах, но тогда не было студентов. Их всех призвали, и медицинские офицеры столкнулись с тем, что нельзя было получить добровольцев. Поэтому, в такое напряженное и сложное время, нельзя было найти подопытных, для проведения такой серии экспериментов как были запланированы здесь, ни в госпитале, ни в клинике. Было бы лучше и практичнее, во всех смыслах, если бы эксперименты проводились на студентах-медиках, но, к сожалению это было невозможно.
Председательствующий: Доктор, вы предварили своё заявление, сказав, что доктору Эппингеру было жалко.
Вольхардт: Потому что во время совещания в основном профессор Эппингер выступал за проведение экспериментов, поскольку профессор Эппингер наметил своего лучшего ученика, Бейгельбека для проведения этих экспериментов, само собой разумеется, что Эппингер хотел бы, чтобы эксперименты проводились в Вене под его контролем.
|
|
|
Председательствующий: Вы полагаете, что Эппингер чувствовал себя также как и вы в таких обстоятельствах?
Вольхардт: Я знаю, что все те кто был заинтересован в этих экспериментов прилагали усилия, чтобы найти места для проведения экспериментов в военных госпиталях или на легкораненых пациентах или других лицах, но к сожалению, всё стало невозможным. Вы можете себе представить ситуацию, что использовалась любая госпитальная койка и любой доктор.
Председательствующий: Вы предварили последнее заявление сказав: «Я знаю». Итак, откуда вы знаете? На основании чего вы полагаете, что эти господа чувствовали тоже, что и вы?
Вольхардт: Нет. Я вспоминаю, что я читал один из отчётов, о том, что предпринималась попытка провести эксперименты где-нибудь ещё и везде они сталкивались с закрытыми дверьми. Например, кто-то думал о Брюнсвике, я случайно это узнал, о госпитале Люфтваффе в Брюнсвике, и это было невозможно. Таким образом, все просьбы отвергались.
Председательствующий: Из вашего ответа на один из моих вопросов – я вернусь к этому предмету – о том, что информированное лицо вынесет больший дискомфорт, боль, страдания, участвуя в добровольном эксперименте, о котором ему известно, что он может выйти из него в любой момент нежели, лицо менее информированное, подвергнутое эксперименту, который оно не может остановить. Это верно?
|
|
|
Вольхардт: Что же, это не ставится под сомнение, так как для лиц в Дахау, единственной приманкой была хорошая еда до и после, и сигареты которые им пообещали. Такого не было в случае моих докторов. Они делали это ради интереса, и конечно, такое решение было бы лучшим, если бы это было возможным.
Председательствующий: И, поскольку подопытным в Дахау, хотя бы кому-нибудь из них, в любое время эксперимента, показалось, что боль или дискомфорт или что-либо такое, от чего они страдали не будут компенсированы сигаретами, или другими обещаниями, которые им дали, они бы сильно стремились выйти из эксперимента. Это правда?
Вольхардт: Разумеется. Вот почему ряд подопытных тайно пил воду, потому что строгий ход эксперимента был для них не очень приятным.
Председательствующий: Что же, в отличие от подопытных в вашем учреждении, эти подопытные не были особо заинтересованы в результате, не так ли? У них не было научного интереса в результате, не так ли?
Вольхардт: Нет, нет. Вообще нет. Вообще нет.
………………………………………..
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 135; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!