ВНУТРЕННИЕ ДИСПРОПОРЦИИ И МИРОВОЙ РЫНОК
Проблема пропорциональности элементов производства и частей хозяйства составляет самую сердцевину социалистической экономики. Извилистые пути к разрешению этой проблемы не нанесены ни на какую карту. Открыть их, вернее, проложить их - дело долгого и трудного будущего.
Вся промышленность стонет от недостатка запасных частей. Останавливаются ткацкие станки из-за отсутствия болта. "Ассортимент выпускаемой продукции, - пишет "Э. Ж." о товарах широкого потребления, - случаен и не соответствует ... спросу".
"Один миллиард рублей иммобилизовала, "заморозила" (тяжелая) промышленность, в течение одного только первого полугодия 1932 года, в материальных запасах, незавершенном производстве и даже готовых изделиях на заводских складах" ("З. И.", 12 сентября). Таково денежное выражение некоторых диспропорций и несогласованостей по официальной оценке.
Большие и малые диспропорции вызывают необходимость обращения к международному рынку. Импортный товар в один червонец может вывести из мертвого состояния отечественную продукцию на сотни и на тысячи червонцев. Общий рост хозяйства, с одной стороны, возникновение новых потребностей и новых диспропорций, с другой, неизменно повышают нужду в связях с мировым хозяйством. Программа "независимости", т. е. самодовлеющего характера советского хозяйства, все больше раскрывает свой реакционно-утопический характер. Автаркия - идеал Гитлера, не Маркса и не Ленина.
|
|
|
Так, ввоз черного металла возрос с начала пятилетки по объему в 5 раз, по ценности в 4 раза. Если в нынешнем году эта статья ввоза снизилась, то исключительно по валютным причинам. Зато чрезвычайно вырос ввоз заводских машин.
Каганович в речи 8 октября утверждал, что оппозиция, левая, как и правая, "предлагает нам усилить нашу зависимость от капиталистического мира". Как будто дело идет о каком-либо искусственном и произвольном шаге, а не об автоматической логике хозяйственного роста!
В то же самое время советская печать с похвалой цитирует интервью Сокольникова, данное им накануне отъезда из Лондона: "В Англии все больше распространяется признание того факта, что передовое в промышленном и техническом отношении советское государство представит собой более обширный рынок для продукции британской промышленности". Признаком экономического прогресса Советского Союза Сокольников считает не ослабление, а усиление связей с внешним рынком, следовательно, и усиление зависимости от мирового хозяйства. Не промышляет ли бывший оппозиционер Сокольников "троцкистской контрабандой"? Но почему в таком случае его покрывает официальная печать?
|
|
|
ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧИХ
Речь Сталина (в июле 1931 года) со спасительными "шестью условиями" направлена была против плохого качества продукции, высокой себестоимости, текучести рабочей силы, высокого процента брака и пр. С того времени не появлялось статьи без ссылки на "историческую речь". Между тем, все те болезни, которые должны были быть излечены шестью условиями, углубились и приняли более злокачественный характер.
О провале сталинской рецептуры свидетельствует изо дня в день официальная печать. В объяснение снижения производства "Правда" указывает: "уменьшение рабочей силы на заводах, усиление текучести, ослабление трудовой дисциплины" (23 сентября). В качестве причин крайне низкой производительности Красноуральского комбината газета "За индустриализацию", наряду с "вопиющими диспропорциями между отдельными частями комбината", отмечает: 1) "огромную текучесть рабочей силы"; 2) "головотяпскую политику зарплаты"; 3) "необеспеченность (горняков) сколько-нибудь сносными жилищами"; 4) "безобразное питание горняков"; 5) "катастрофическое падение труддисциплины". Мы цитируем дословно. По поводу текучести, которая "переросла всякие пределы", та же газета пишет: "бытовое обслуживание (рабочих) на всех без исключения предприятиях цветной металлургии отвратительное".
|
|
|
На паровозостроительных заводах, не додавших стране за первые три квартала года около 250 паровозов, "наблюдается острая нехватка квалифицированных рабочих". С одного Коломенского завода за лето ушло свыше 2000 рабочих. Причины? "Плохое бытовое обслуживание". На Сормовском заводе "фабрика-кухня - это харчевня худшего пошиба" ("За индустр.", 28 сентября). На привилегированном тракторном заводе в Сталинграде "резко ухудшила свою работу фабрика-кухня" ("Правда", 21 сентября). Какого напряжения должно было достигнуть недовольство рабочих, чтоб все эти факты проложили себе дорогу на столбцы сталинской печати!
В текстильной промышленности, разумеется, не лучше. "По одной Ивановской области, - сообщает "Э. Ж.", - с предприятий ушло около 35 000 квалифицированных ткачей". По словам той же газеты, в стране встречаются предприятия, на которых свыше 60% всего состава рабочих меняется ежемесячно. "Фабрика становится проходным двором".
В объяснение жестокого провала "шести условий" долго ограничивались голыми обвинениями по адресу хозяйственников и самих рабочих: "не умеют", "не хотят", "успокоились на достигнутом" и пр. За последние месяцы газеты, однако, все чаще называют, хотя и под сурдинку, действительный корень бед: невыносимо тяжелые условия существования рабочих.
|
|
|
Раковский указывал на эту причину причин больше двух лет тому назад: "...Потому растут прогулы, потому падает труддисциплина, потому пришлось так увеличить число рабочих, - писал он, - что рабочий физически не в состоянии выдержать непосильной для него нагрузки".
Но почему же плохи бытовые условия? Газеты ссылаются в объяснение на "пренебрежительное (!) отношение к вопросам рабочего быта и рабочего снабжения" ("З. И.", 24 сентября). Одним этим словечком сталинская пресса говорит больше, чем хотела бы сказать. "Пренебрежительное отношение" к потребностям рабочих в рабочем государстве возможно только со стороны зазнавшейся и бесконтрольной бюрократии.
Рискованное объяснение понадобилось, несомненно, для того, чтобы скрыть основной факт: прямой недостаток материальных благ для удовлетворения рабочих. Национальный доход неправильно распределяется. Хозяйственные задачи ставятся без учета реальных средств. На плечи рабочих взваливается все более непосильная тяжесть.
Упоминания о "перебоях" в продовольственном снабжении встречаются сейчас в каждом номере советской печати. Недоедание плюс гонка! Сочетания этих двух условий достаточно, чтобы в кратчайший срок доконать оборудование и измотать самих производителей. В утешение "Правда" печатает фотографический снимок работницы, которая кормит "свою собственную" свинью. Это и есть путь выхода. "Собственное домашнее хозяйство, - поучает газета (3 октября), - привязывало раньше рабочего к капитализму, а теперь привязывает его к советскому строю". Не веришь глазам! Когда-то мы учились, что собственное домашнее хозяйство обусловливает рабство женщины, гнуснейший элемент социального рабства вообще. Теперь оказывается, что "своя собственная" свинья привязывает пролетариат к социализму. Так из жестокой нужды лицемерные чиновники печати делают добродетель.
Плохое питание и нервная усталость порождают апатию к окружающей обстановке. В результате не только старые заводы, но и новые, построенные по последнему слову техники, быстро приходят в запустение. "Попробуйте - такой вызов бросает сама "Правда" - найти хотя бы один доменный или мартеновский цех, который не был бы завален мусором"!
Моральные условия не лучше физических. "Руководство завода оторвалось от масс" ("Правда"). Вместо чуткого подхода к рабочим - "голое командование, окрик". Речь идет в каждом отдельном случае об отдельном заводе. "Правда" не догадывается, что сумма отдельных случаев есть сталинский режим.
Во всей промышленности цветных металлов "ни одного заводского комитета, который бы работал более или менее удовлетворительно" ("З. И.", 13 сентября). Как и почему, однако, в рабочем государстве заводские комитеты - во всей промышленности, не только в отрасли цветных металлов - работают неудовлетворительно? Не потому ли, что их душит партийная бюрократия?
На паровозостроительном заводе имени Дзержинского, на одном лишь заседании бюро ячейки кузнечного цеха, разбиралось сразу 18 дел об исключении из партии, в колесном цехе - 9, в котельном - 12. Дело не ограничивается отдельным заводом. Командование царит всюду. Репрессии являются единственным ответом бюрократии на инициативу и критику снизу.
Проект платформы Интернациональной левой оппозиции гласит: "Уровень жизни рабочих и их роль в государстве - высший критерий социалистических успехов". "Если б сталинская бюрократия под этим углом зрения подходила к задачам планирования и живого регулирования хозяйства, - писали мы свыше года тому назад, - она не получала бы каждый раз жестокой осечки, не вынуждена была бы вести политику расточительных зигзагов и не стояла бы перед лицом политических опасностей" (Бюллетень N 23, стр. 5).
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО
"Сельское хозяйство Советского Союза, - писала "Правда" 28 сентября, - окончательно укрепилось на социалистическом пути". Такие фразы, подкрепляемые обычно голой ссылкой на число коллективизированных дворов и гектаров, представляют собою недостойную насмешку над действительным состоянием сельского хозяйства и взаимоотношениями города и деревни.
Погоня за рекордами коллективизации, без учета технических, экономических и культурных возможностей сельского хозяйства, привела на самом деле к гибельным последствиям. Она убила стимулы мелкого товаропроизводителя, задолго до того, как смогла заменить их другими, более высокими хозяйственными стимулами. Административный нажим, который и в промышленности скоро исчерпывает себя, в сельском хозяйстве оказывается совершенно бессильным.
Станицу Кавказскую, - сообщает та же "Правда", - премировали за весеннюю посевную кампанию. Между тем, обработка оказалась так плоха, что поля сплошь заросли бурьяном. Станица Кавказская есть символ административной погони за количеством в области сельского хозяйства. Сплошная коллективизация привела к сплошным сорнякам на полях.
Колхозам дано свыше 100 тысяч тракторов. Гигантское завоевание! Но, как показывают бесчисленные газетные сообщения с мест, эффективность тракторов далеко не соответствует их числу. На полтавской машиностроительной станции, одной из новых, "из 27 недавно полученных тракторов 19 уже имели крупные аварии". Эти цифры не составляют исключения. Приволжнянская станция (Украина) имеет 52 трактора, из них два не работают с весны, 14 находятся в капитальном ремонте, а из остальных 36 менее половины занято на севе, "да и те попеременно стоят". Коэффициент полезного действия 100 тысяч тракторов еще не вычислен!
В наиболее головокружительный момент сплошной коллективизации Раковский поставил суровый диагноз: "Первым итогом является подготовленное всей предыдущей политикой и углубленное периодом ультралевой авантюры падение производительных сил сельского хозяйства, бесспорное в области животноводства и отчасти технических культур и начинающее проявляться в области зерновых культур".
Ошибся ли Раковский? К несчастью, нет. Ничто не производит такого потрясающего впечатления, как маленький, совсем незаметный декрет ЦИКа от 11 сентября 1932 года, оставшийся без комментариев в советской печати. За подписью Калинина и Молотова крестьянам-единоличникам вменено в обязанность уступать, для нужд колхозов и по их требованию, своих лошадей за определенную плату. Колхозы обязуются возвращать хозяевам этих лошадей в "хорошем состоянии".
Таково взаимоотношение социалистического и мелкобуржуазного секторов сельского хозяйства! Колхозы, обрабатывающие 80 - 90% пашни и долженствующие, по теории, привлекать единоличников своими достижениями, оказываются на деле вынуждены прибегать к государственному законодательству, чтоб принудительно получить у единоличников лошадей для своих потребностей. Здесь все перевернуто вверх ногами. Один этот декрет от 11 сентября представляет убийственный приговор для политики Сталина-Молотова.
ПРОБЛЕМА СМЫЧКИ
Могли ли на этой материально-производственной основе улучшиться взаимоотношения города и деревни?
Напомним еще раз: экономический фундамент диктатуры пролетариата может считаться вполне обеспеченным лишь с того момента, когда государство для получения сельскохозяйственных продуктов не вынуждено прибегать к мерам административного принуждения по отношению к большинству крестьянства, т. е., когда в обмен на машины, орудия и предметы личного потребления крестьянин добровольно поставляет государству необходимое количество продовольствия и сырья. Только на этой основе коллективизация - при прочих необходимых условиях, внутренних и международных, - может получить действительно социалистический характер.
Соотношение цен на промышленные и сельскохозяйственные продукты изменилось несомненно в пользу крестьянина. Правда, произвести в этой области подсчет, сколько-нибудь приближающийся к действительности, задача неосуществимая. "Стоимость центнера молока, - пишет, напр., "Правда", - колеблется по колхозам от 43 до 206 рублей". Разница между государственными ценами и ценами легализованных базаров еще выше. Не менее разнородны и цены на промышленные изделия, в зависимости от того, по каким каналам они доходят до крестьянина. Но, без претензий на точность, можно утверждать, что ножницы цен, в узком смысле слова, крестьянство сомкнуло. За свои продукты деревня стала получать такое количество денежных знаков, которое могло бы обеспечить ее промышленными товарами по твердым государственным ценам, если бы... эти товары были налицо.
Но одна из важнейших диспропорций состоит в том, что наличию денег не соответствует наличие товаров. На языке денежного обращения это есть инфляция. На языке планового хозяйства это означает преувеличенные планы, неправильное распределение сил и средств, в частности, между производством предметов потребления и производством средств производства.
С того времени, как соотношение цен стало поворачиваться против города, последний оборонялся тем, что "бронировал" товары, т. е. попросту не пускал их в оборот, а удерживал в своих руках для бюрократического распределения. Это означало, что только денежная тень ножниц сомкнула свои лезвия, материальная же диспропорция сохранилась. Но крестьянин не интересуется тенью. Отсутствие товаров толкало и толкает его на путь хлебной забастовки: на деньги он не хочет отпускать свой хлеб.
Не став делом простого и выгодного для обеих сторон обмена, заготовка продовольствия и сельского сырья остается по прежнему "политической кампанией", "боевым походом", требующим каждый раз мобилизации государственного и партийного аппарата. "Многие колхозы, - осторожно пишет "Правда" (26-го сентября), - сопротивляются хлебозаготовкам, припрятывают хлеб". Мы знаем, что означает в подобном контексте слово "многие". Если обмен между деревней и городом выгоден, то у крестьян не может быть основания "припрятывать хлеб"; если же обмен невыгоден, т. е. является формой принудительного отчуждения, то все колхозы, а не "многие", стремятся припрятывать хлеб, как и индивидуальные хозяева. Обязательствам крестьян по мясозаготовкам ныне официально придан характер натурального налога со всеми вытекающими отсюда репрессивными последствиями. Этими фактами экономические результаты сплошной коллективизации определяются гораздо правильнее, чем голой статистикой коллективизированных гектаров.
Факт издания суровых законов против расхищения социалистического достояния достаточно характеризует размеры зла, суть которого в деревне состоит в том, что крестьянин стремится направлять свое зерно не по социалистическим, а по капиталистическим каналам. Цены на спекулятивном рынке достаточно высоки, чтоб оправдать уголовный риск. Какая часть хлеба уходит по каналам спекуляции?
В Волго-Каспийском рыбном тресте считают, что до 20% улова уходит на частный рынок. "А сколько уходит действительно?" - скептически спрашивает "Правда". В сельском хозяйстве процент утечки должен быть значительно выше. Но и 20% означают сотни миллионов пудов хлеба. Репрессии могут явиться неизбежными мерами самосохранения. Но смычки они не заменяют, экономического фундамента диктатуры пролетариата не создают и даже не обеспечивают хлебозаготовок.
На одних репрессиях власть поэтому остановиться не могла. В борьбе за хлеб и сырье она увидела себя вынужденной приказать городу разбронировать промышленные товары. В течение последних месяцев предметы широкого потребления усиленно направлялись в деревню. В городах же, особенно провинциальных, государственные и кооперативные магазины опустели.
Баланс "смычки" с деревней в этом году еще не подведен. Но торговые каналы города опустошены. "Мы дали больше товаров деревне, - говорил Каганович в Москве 8 октября, - и, если можно так выразиться, обидели города". Так вполне можно выразиться: города и промышленные районы обижены, т. е. обижены рабочие*1.
/*1 В 1929 году Преображенский, в оправдание своей капитуляции, предрекал, что при помощи совхозов и колхозов партия в течение двух лет поставит кулака на колени. Прошло четыре года. И что же? Если не кулак, - он "упразднен", - то крепкий середняк поставил на колени советскую торговлю, заставив обидеть рабочих. Как видим, сам Преображенский во всяком случае чересчур поторопился стать на колени перед сталинской бюрократией.
УСЛОВИЯ И МЕТОДЫ ПЛАНОВОГО ХОЗЯЙСТВА
Каковы органы построения и проведения плана? Каковы методы его проверки и регулирования? Каковы условия его успешности?
Три системы приходится подвергнуть в этой связи краткому рассмотрению: 1) специальные государственные органы, т. е. иерархическую систему плановых комиссий, в центре и на местах; 2) торговлю, как систему рыночного регулирования; 3) советскую демократию, как систему живого воздействия масс на структуру хозяйства.
Если б существовал универсальный ум, рисовавшийся научной фантазии Лапласа: ум, регистрирующий одновременно все процессы природы и общества, измеряющий динамику их движения, предугадывающий результаты их взаимодействия, - такой ум мог бы, конечно, априорно построить безошибочный и законченный хозяйственный план, начиная с числа гектаров пшеницы и кончая пуговицей на жилете. Правда, бюрократии нередко кажется, что она-то именно и обладает подобным умом: поэтому она так легко освобождает себя от контроля рынка и советской демократии. На самом деле бюрократия жестоко ошибается в оценке своих духовных ресурсов. В своем творчестве она вынуждена, на самом деле, опираться на пропорции (с таким же правом можно сказать: диспропорции), унаследованные от капиталистической России; на данные об экономической структуре современных капиталистических наций; наконец, на опыт успехов и ошибок самого советского хозяйства. Но даже самое правильное комбинирование всех этих элементов может позволить построить лишь крайне несовершенный проволочный каркас плана, не более того.
Бесчисленные живые участники хозяйства, государственные и частные, коллективные и единоличные, должны заявлять о своих нуждах и о своей относительной силе не только через статистические выкладки плановых комиссий, но и непосредственным давлением спроса и предложения. План проверяется и, в значительной мере, осуществляется через рынок. Регулирование самого рынка должно опираться на обнаруживаемые через его посредство тенденции. Предначертания канцелярий должны доказать свою хозяйственную целесообразность через коммерческую калькуляцию. Система переходного хозяйства немыслима без контроля рублем. Это предполагает, в свою очередь, что рубль равен самому себе. Без устойчивой единицы коммерческий расчет способен только увеличить хаос.
Процессы хозяйственного строительства происходят пока еще не в бесклассовом обществе. Вопросы распределения национального дохода составляют центральную ось плана. Она перемещается под непосредственным действием борьбы классов и социальных групп, в том числе и разных слоев самого пролетариата. Важнейшие социальные и экономические вопросы: смычка города и деревни, т. е. баланс того, что промышленность получает от сельского хозяйства, и того, что она дает ему; взаимоотношение между накоплением и потреблением, между фондом капитального строительства и фондом заработной платы; регулирование оплаты разных категорий труда (квалифицированные и неквалифицированные рабочие, служащие, специалисты, правящая бюрократия); наконец, распределение той доли национального дохода, которая приходится на деревню, между разными слоями крестьянства, - все эти вопросы, по самому существу своему, не допускают априорных решений бюрократии, оградившей себя от вмешательства заинтересованных миллионов.
Борьба жизненных интересов, в качестве основного фактора планирования, вводит нас в царство политики, которая есть концентрированная экономика. Орудиями социальных групп советского общества являются (должны являться): советы, профессиональные союзы, кооперативы и, прежде всего, правящая партия. Только взаимодействием трех элементов: государственного планирования, рынка и советской демократии, может осуществляться правильное руководство хозяйством переходной эпохи и обеспечиваться - не полное преодоление противоречий и диспропорций в несколько лет (это утопия!), а их смягчение и тем самым упрочение материального базиса диктатуры пролетариата до того момента, как новая победоносная революция расширит арену социалистического планирования и перестроит его систему.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 166; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!