Глава II. КОРПОРАТИВНЫЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ФАКТЫ 5 страница
Появление в отечественном законодательстве феномена бездокументарных ценных бумаг во многом связано с некритичным заимствованием сходных конструкций, хорошо известных американскому и английскому правопорядку. От такого подхода предостерегал еще в конце 20-х гг. прошлого столетия М.М. Агарков <1>. В основе этого предостережения лежало признание того факта, что ни английское, ни американское право не знало и не знает до настоящего времени классического понятия ценной бумаги <2>. Зато в этих странах активно используется категория оборотного документа (negotiable instrument), в качестве которого может выступать "предъявительская или ордерная бумага, предоставляющая своему добросовестному держателю право на получение платежа, свободное от недостатков в праве его предшественников" <3>. Вообще, оборотный документ представляет собой простой договор о денежном платеже, удовлетворяющий определенным требованиям <4>. Этот документ удостоверяет определенные имущественные права, которые, однако, не связаны с ним неразрывно. Отсутствие взаимосвязи между документом и удостоверяемыми им правами проявляется, в частности, в возможности уступки этих прав без передачи самого документа. Более того, само осуществление прав допускается без предъявления документа, что было бы невозможно применительно к классической ценной бумаге, обладающей признаком презентационности. Передача удостоверяемых оборотным документом прав происходит в рамках обычной процедуры уступки права требования (assignment), в процессе которой цедент (transferor, или assignor) передает цессионарию (transferee, или assignee) комплекс имущественных прав. Причем права, рассматривающиеся как имущество в требованиях (chose in action) в отличие от вещей или имущества во владении (chose in possession), передаются в собственность. Таким образом, если для передачи прав, удостоверяемых классической ценной бумагой, требуется совершение опосредованного акта, а именно передача документа, то для уступки прав, поименованных в оборотном документе, этот акт является излишним.
|
|
|
--------------------------------
<1> Агарков М.М. Учение о ценных бумагах. С. 186.
<2> Там же. С. 185.
<3> Агарков М.М. Указ. соч. С. 185.
<4> Ласк Г. Указ. соч. С. 621; Единообразный торговый кодекс США. Серия: Современное зарубежное и международное частное право. М.: Изд-во Междунар. центра финансово-эконом. развития, 1996. С. 155 - 200.
Обычно для перевода на английский язык термина "ценная бумага" используется слово "security". Непосредственным предшественником понятия "security" был термин "security for money", используемый в качестве родового понятия для обозначения разнообразных долговых документов <1>. Начиная со второй половины XIX в. термин "security" стал использоваться для обозначения акций <2>. В законодательстве отдельных штатов этот термин получил свое закрепление в начале прошлого века <3>, а первая попытка формулирования его единообразного определения была предпринята в 1929 г. <4>. Первое развернутое определение "security" появилось на уровне федерального законодательства в легендарном Securities Act и охватывало собой любое долговое обязательство, в том числе облигацию и расписку, акцию, инвестиционный контракт и многие другие категории, которые трудно сочетаются в континентальном правосознании <5>. Термин "security" лег в основу наименования целого процесса - секьюритизации ("securitisation"), призванного заменить традиционные схемы банковского кредитования новыми схемами финансирования, основанными на выпуске securities <6>. В связи с изложенным трудно не согласиться с Д.А. Пенцовым, верно подметившим, что имеющиеся сходства между понятиями "security" и "ценная бумага" весьма немногочисленны <7>. В то же время их коренное отличие - отсутствие у security, так же как и у оборотного документа, свойства презентационности, неотъемлемой характеристики ценной бумаги - делает их разнопорядковыми категориями.
|
|
|
--------------------------------
|
|
|
<1> Rosin G.S. Historical perspectives on the definition of a security // South Texas law review, 1987. Vol. 28. P. 600.
<2> Ibid. P. 604.
<3> Loss L., Cowett E. Blue sky law. Boston, Toronto, 1958. P. 7.
<4> Handbook of the National conference of commissioners on uniform state laws and proceedings of the thirty-ninth annual conference. Memphis, 1929. P. 171.
<5> Federal securities laws. Legislative history 1933 - 1982. Vol. 1. Washington. D.C., 1983. P. 99.
<6> См.: Бэр Х.П. Секьюритизация активов: секьюритизация финансовых активов - инновационная техника финансирования банков. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 3 - 66.
<7> Пенцов Д.А. Понятие "security" и правовое регулирование фондового рынка США. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 171.
Таким образом, в общем праве акция как комплекс прав не нуждается в особом материальном носителе. Не случайно еще Г.Ф. Шершеневич обратил внимание на тот факт, что выпуск английскими компаниями акций в форме обособленных документов - явление достаточно редкое <1>. Самостоятельное существование корпоративных прав и удостоверяющего документа подчеркивается и на терминологическом уровне. Права, обусловленные долей участия в уставном капитале акционерной корпорации и часто с ней отождествляемые, обозначаются как share of stock. Документ, именуемый сертификатом (stock certificate), удостоверяет, что поименованное в нем лицо является собственником определенного количества долей или имущества в требованиях (chose in action) <2>. Характеристика акции как разновидности chose in action разделяется не всеми правоведами. Так, выдающийся исследователь в сфере корпоративного права Гувер отмечал, что определение акции как имущества в требованиях не раскрывает содержания понятия акции, поскольку сам термин "chose in action" еще окончательно не определен <3>.
|
|
|
--------------------------------
<1> Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т. I. С. 390.
<2> Ласк Г. Указ. соч. С. 425.
<3> Gower L.C.B. Modern company law. P. 339.
Многочисленными определениями акции изобилуют и судебные решения. Например, судья Фарвелл в деле Borland's Trustee v. Steel охарактеризовал акцию как интерес акционера в компании, ограниченный денежной суммой, обеспечивающей ответственность акционера и его интерес, состоящий в серии взаимных соглашений, принимаемых всеми акционерами. Анализируя это определение, Гувер справедливо указал, что корпоративные права не ограничиваются фиксированной денежной суммой, выплачиваемой участниками компании, поскольку одинаковыми правами могут обладать и лица, которые приобрели акции по номинальной стоимости, и лица, оплатившие акции по рыночной цене <1>.
--------------------------------
<1> Ibid. P. 340 - 341.
Перечень тех или иных трактовок термина "акция" можно продолжать бесконечно долго. Однако отдельные нюансы не влияют на общее понимание акции как комплекса прав, существующего вне зависимости от документа, которым они могут быть удостоверены. Влияние англо-американского законодательства в части понятия ценных бумаг существенным образом отразилось и на законодательствах отдельных стран континентальной Европы. В настоящее время прослеживается тенденция к дематериализации ценных бумаг, когда права из документа уже не мыслятся как единое целое с материальным носителем. Такой носитель в форме документа рассматривается лишь в качестве одного из возможных способов фиксации прав. Во Франции принцип "дематериализации ценных бумаг" был введен в 1982 г. благодаря принятию Закона "О финансах", согласно которому с 3 ноября 1984 г. все ценные бумаги переставали выпускаться в обращение в форме обособленного документа. Операции с именными ценными бумагами начали фиксировать их эмитенты, а ценные бумаги на предъявителя стали учитывать банки <1>. Не обошли эти веяния и Германию. В настоящее время в этой стране эмиссия множества ценных бумаг как обособленных документов может быть заменена выпуском одного документа, так называемого глобального сертификата (Sammel-oder Globalurkunde). Помимо этого, широкое распространение получило понятие недокументированных (бездокументарных) "ценных прав" (korperloser Wertrechte) <2>.
--------------------------------
<1> Жамен С., Лакур Л. Торговое право: Учебное пособие. М.: Международные отношения, 1993. С. 117.
<2> Brox H. Handelrecht und Wertpapierrecht. 10. Auflage. Munchen: Verlag C.H. Beck, 1993. S. 241.
Неудивительно, что бездокументарные ценные бумаги получили отражение и в современном российском законодательстве. Такие ценные бумаги, по мнению некоторых зарубежных экспертов, более "развитые" и более "сложные", поэтому именно они будут способствовать выявлению существа ценной бумаги <1>. Отметим, что согласно положениям ст. 149 ГК РФ бездокументарные ценные бумаги представляют собой всего лишь способ фиксации прав, традиционно удостоверяемых обычными документами. В силу этого обстоятельства они не могут быть в отличие от классических ценных бумаг объектами права собственности <2>. Нельзя согласиться с А.А. Маковской, что ГК РФ "для целей регулирования оборота ценных бумаг поставил знак равенства между документарной и бездокументарной формами ценных бумаг" <3>. Согласно буквальному толкованию п. 1 ст. 149 ГК РФ законодателем отнюдь не ставится знак равенства между бездокументарными ценными бумагами и классическими ценными бумагами, а говорится всего лишь о применении правил, установленных для ценных бумаг, к бездокументарной форме фиксации прав, и то только тогда, когда иное не вытекает из особенностей такой фиксации. Если где-то и говорится о таком "равенстве", так это в Федеральном законе "О рынке ценных бумаг", положения которого мало согласуются с нормами ГК РФ. Согласимся, что законодатель иногда может наделить разные по своей сущности объекты "определенными одинаковыми "правовыми свойствами" <4>. А.А. Маковская приводит уместный пример, когда по общему правилу положения об ипотеке недвижимого имущества соответственно применяются к залогу прав арендатора по договору об аренде такого имущества <5>. Но почему-то никому не приходит в голову объявлять права арендатора особой разновидностью недвижимого имущества, чего не отрицает указанный автор, а ведь это то же самое, что и признавать ценной бумагой объект, не являющийся вещью.
--------------------------------
<1> Батлер У.Э., Гаши-Батлер М.Е. Корпорации и ценные бумаги в России и США. М.: Зерцало, 1997. С. 48.
<2> Суханов Е.А. Объекты права собственности // Закон. 1995. N 4. С. 94 - 98.
<3> Маковская А.А. Залог денег и ценных бумаг. М.: Статут, 2000. С. 42.
<4> Маковская А.А. Различия в правовом регулировании отношений между акционером и закрытым акционерным обществом и отношений между участником и обществом с ограниченной ответственностью // Корпорации и учреждения: Сб. статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 55.
<5> Там же. С. 56.
5. Комплекс членских (корпоративных) прав
как особый объект гражданского оборота
Итак, корпоративные права могут удостоверяться акцией - ценной бумагой, и в этом смысле прав В.А. Белов, утверждающий, что акция является документарным способом удостоверения таких прав <1>, а также они могут удостоверяться и иным способом, например посредством записей по лицевым счетам в реестре акционеров или по счетам депо в депозитарии. Однако в последнем случае не происходит образования особой разновидности ценной бумаги, выделяемой по признаку формы, - бездокументарной ценной бумаги. Неуместно использовать форму для обособления какого-то вида ценных бумаг, поскольку форма, впрочем, так же как и реквизиты, является конститутивным признаком самой ценной бумаги (п. 1 ст. 142 ГК РФ). Абсурдность внедрения в отечественное законодательство нового вида ценных бумаг - бездокументарных ценных бумаг - неоднократно отмечалась цивилистами <2>.
--------------------------------
<1> Белов В.А. Сделки с акциями, выпуск которых не зарегистрирован // Законодательство. 1998. N 10. С. 10.
<2> См., например: Крашенинников Е.А. Ценные бумаги на предъявителя. Ярославль, 1995. С. 11 - 12; Вступительная статья Е.А. Суханова к кн.: Белов В.А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. М.: ЮрИнфоР, 1996. С. 14 - 15, 127 - 128; Он же. Бездокументарные ценные бумаги (научно-практический очерк). М.: Центр ЮрИнфоР, 2001. С. 4 - 99; Ломакин Д.В. Акционерное правоотношение. С. 53 - 69.
Какой смысл в использовании понятия ценной бумаги, неотделимого от понятия документа, для обозначения случаев удостоверения прав, не требующих документарного носителя? Бездокументарная ценная бумага, понимаемая как особый объект гражданских прав, отождествляемая с удостоверяемыми ею правами, является в данном случае надуманной категорией. Такая "бумага" фактически не фиксирует никаких прав, поскольку они фиксируются записями по лицевым счетам в реестре или записями по счетам депо в депозитарии, которые по своей природе, конечно же, не равнозначны ценной бумаге как документу, хотя обратное и утверждается некоторыми юристами <1>. Объектом гражданского оборота в действительности являются не мифические конструкции в виде бездокументарных ценных бумаг, удостоверяющих членские (корпоративные) права, а сами эти права. Членские (корпоративные) права акционера представляют собой единый комплекс взаимосвязанных и взаимообусловленных прав. Этот комплекс, конечно, можно именовать акцией, но такая "акция" не будет иметь ничего общего с акцией как ценной бумагой. Единство прав проявляется в невозможности уступки какого-либо отдельного права из этого комплекса. Передать можно лишь все права в совокупности. Взаимосвязанность прав заключается в том, что в основе их возникновения лежат одни и те же юридические факты, которые в совокупности влекут возникновение правоотношения участия (членства). Взаимообусловленность характеризуется тем, что одни права служат гарантией надлежащего осуществления других прав. Например, для того, чтобы акционер мог принять участие в общем собрании акционеров, осуществив тем самым свое неимущественное право на участие в управлении деятельностью общества, он должен быть надлежащим образом уведомлен о готовящемся собрании в порядке, предусмотренном ст. 52 Федерального закона "Об акционерных обществах". Такое уведомление становится возможным лишь потому, что акционер имеет право на информацию <2>. Голосуя на общем собрании акционеров по вопросу о выплате дивидендов, акционер также осуществляет право на участие в управлении обществом, но одновременно с этим способствует объявлению обществом дивидендов, осуществляет свое имущественное право на участие в распределении прибыли. Примеры можно продолжить.
--------------------------------
<1> Лапач В.А. Указ. соч. С. 435.
<2> Гарантийная функция права акционера на информацию уже отмечалась в юридической литературе. См., например: Ломакин Д. Право акционера на информацию // Хозяйство и право. 1997. N 11.
Определяя природу комплекса членских (корпоративных) прав, подчеркнем, что он имеет имущественный характер. Ранее уже было обосновано суждение об имущественном характере корпоративных правоотношений. Очевидно, что в имущественном правоотношении совокупность прав, являющихся элементами его юридического содержания, не может иметь неимущественный характер. Хотя сам комплекс членских (корпоративных) прав, который, как отмечалось выше, именуется долей участия, имеет имущественную природу, отдельные его составляющие могут иметь неимущественный характер. Речь идет о неимущественных правах, которые опосредуют неимущественное участие акционера в деятельности акционерной корпорации. К данным правам традиционно относятся право на участие в управлении деятельностью акционерного общества, право на информацию и право на контроль.
Вряд ли можно согласиться с мнением тех авторов, которые видят в этих правах или в отдельных правомочиях, которые их составляют, имущественную природу. Например, Е.Н. Решетина делает вывод о том, что поскольку право голоса можно рассматривать как форму распоряжения акцией, то такое "неимущественное право превратится в имущественное" <1>. Не вдаваясь в подробности возможности "превращения" прав, отметим, что так называемое право голоса не является формой распоряжения акцией как классической ценной бумагой. Голосуя на общих собраниях акционеров, участник акционерной корпорации не распоряжается акцией, а осуществляет удостоверяемые ею права. Акт распоряжения акцией влечет за собой передачу прав, а не их осуществление. Не случайно законодатель проводит четкое различие между процессом осуществления прав из ценной бумаги и актом их передачи (п. 1 ст. 142 ГК РФ). Распоряжается ценной бумагой ее собственник, лицо, обладающее вещным правом на бумагу как на документ, в рамках осуществления правомочия распоряжения, являющегося элементом содержания права на бумагу, но не права из бумаги. Правомочие на участие в голосовании, так же как и право на участие в управлении деятельностью акционерного общества, само по себе лишено имущественного содержания и не является имущественным в предлагаемом некоторыми авторами особом широком значении этого термина <2>.
--------------------------------
<1> Решетина Е.Н. Правовая природа корпоративных эмиссионных ценных бумаг. М.: Городец, 2005. С. 24.
<2> См., например: Юлдашбаева Л.Р. Правовое регулирование оборота эмиссионных ценных бумаг (акции, облигации). М.: Статут, 1999. С. 23.
Однако этого недостаточно для того, чтобы закреплять за ними характеристику личных неимущественных прав, пусть и связанных с имущественными, как это делает Г.Н. Шевченко <1>. Личные неимущественные права традиционно понимаются в доктрине как неотчуждаемые и непередаваемые, как права, неразрывно связанные с личностью их носителя. В настоящее время такой подход получил закрепление и на уровне закона (п. 1 ст. 150 ГК РФ). Очевидно, что неимущественные права акционера в составе доли участия могут быть переданы иным лицам. Вместе с тем особое значение, которое придается в ГК РФ термину "неимущественные права", в силу которого они отождествляются с личными неимущественными правами, не должно, на наш взгляд, приводить к отказу от употребления этого термина в отношении таких прав акционера, как право на участие в управлении деятельностью общества, право на информацию и право на контроль. Такие попытки вызывают серьезные сомнения. Так, И.И. Пышкин, отмечая особый смысл, который вкладывает законодатель в термин "неимущественные права", предлагает заменить его термином "контрольно-управленческие права" <2>. Но если законодатель хотя бы использует словосочетание "неимущественные права", пусть и в определенном значении, то предлагаемая указанным автором конструкция ему вообще неизвестна. Более того, термин "неимущественные права" позволяет охарактеризовать природу таких прав, а словосочетание "контрольно-управленческие права" представляется весьма расплывчатым.
--------------------------------
<1> Шевченко Г.Н. Эмиссионные ценные бумаги: понятие, эмиссия, обращение. М.: Статут, 2006. С. 12.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 339; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!