И лучше всего они знали, что они победят. 6 страница
– Да это же вторжение! – воскликнула Дана.
Одновременно она заметила, что вокруг творится что-то совсем странное и нехорошее: хэйдонийцы начали использовать какую-то разновидность индивидуального энергетического оружия, и принялись сгонять иномирян, словно сторожевые собаки стадо, к похожим на входы в метро проходам в подповерхностный лабиринт транспортных коридоров и в многоуровневые убежища города. При более детальном осмотре Дана рассмотрела, как из лбов хэйдонийцев, из похожих на кабошоны[38] органов (которые Вейдт называл «дзентайлы») исходит лёгкое свечение. Ближайшим соответствием данного термина было земное слово «контролёр», и Дана внезапно поняла, что эти приспособления могли функционировать в обе стороны.
Она быстро прикинула, сколько хэйдонийцев ей надо будет снять, чтоб вырваться с площади. Начиная с Ллана, который парил прямо за её спиной, и у которого тоже немного светился лоб. Подчиняясь настойчивым телепатическим приказам Анада, Макс, Мирия, и Аврора уже миновали половину пути через площадь.
– Двигайся! – от силы мыслепосыла Ллана у Даны закололо глазах.
«О да, сейчас я тебе так двину», – пообещала она себе, прикидывая, как она будет совершать пинок с разворота. Но буквально в последний момент, когда она уже готова была развернуться и врезать от всей души, Макс схватил её вокруг плеч и чуть не уронил.
– Дана, у нас нет шансов, – шепнул он ей.
|
|
|
Дана смотрела, как полусфера на лбу Ллана начала наливаться пульсирующим красным цветом.
– Ладно, не сейчас, – сказала она, движением плеч сбрасывая руку Макса
После этого инцидента Ллан и Анад стали проявлять большую осторожность и держались сзади семейства на некотором удалении, ослабив надзор только тогда, когда Стерлинги оказались в глубине перехода в окружении нескольких десятков карбарранцев, выживших после обрушения биржи.
– Это был бы глупый поступок, – заявил Макс лекторским тоном, повысив голос, чтоб его было слышно за горестным рычанием и ворчанием.
– Возможно, – согласилась Дана, – Но меня просто бесит, когда кто-то заявляет, что это якобы для моей безопасности, и тут же нацеливает на меня пушку.
Случай всего лишь показал различия между ними. Дана пообещала, что после Тироли вернётся на Хэйдон-IV с родителями – ведь для них имело очень большое значение, что она познакомится с Авророй. А потом, когда она узнала, что Рем записался на КСК-3, у неё вообще не осталось других вариантов. Да, она прикидывала, что она может записаться на борт «Ангельского ковчега» или любого другого из судов флота, но не видела в этом особого смысла.
По прилёту на Тирезию для неё оказалось настоящим шоком обнаружить там Зора-клона, ведь буквально совсем недавно при трагических обстоятельствах прервался её роман с ещё одним Зором, на Земле. Рем и Зор Первый больше походили на близнецов, разлучённых при рождении, чем на клонов, но в остальном было достаточно много схожестей, чтоб она чувствовала, как если общается с тем же самым человеком. Она думала, что Зор Первородный, должно быть, был одним из самых сложных характеров, раз столько их шаталось по Галактике.
|
|
|
Она просто никак не могла понять и объяснить, даже себе, что такого было в этих стройных эльфоподобных клонах, что её тянуло к ним, как магнитом. Но втайне она полагала, что эта тяга явилась результатом влияния унаследованного биогенетически спроектированного женского хромосомного набора Зентрейди.
Так она отстранённо размышляла, пока они спускались на «уровень 4» Ллана, где, как она представляла, ждало их комфортабельное убежище. Она даже начала чувствовать раскаяние за свою вспышку на площади и собиралась попросить прощения у Макса за резкость, когда впереди с коридора, наполненного густым мускусным запахом меха карбарранцев, послышались проклятия и протестующие крики на общеторговом «лингва франка» языке.
|
|
|
– Вы, безрукие механоиды! – громче всех вопил какой-то карбарранец. – Да проклянёт вас всех Хэйдон!
Дана приподнялась на цыпочки, пытаясь разглядеть, что происходит впереди, но увидела только сплошной ковёр мохнатых спин и голов с крохотными рожками. Только тогда, когда их группа достигла конечного места назначения, где коридор выходил в обширное куполообразное помещение, освещённое невидимыми источниками света, она поняла причину ярости карбарранцев: полицейские Хэйдона, аборигены ростом на метр больше среднего, задрапированные в чёрные балахоны, использовала свои «контролёры», чтоб сортировать испуганных иномирян на планетарные типы и загонять каждую группку в отдельные помещения, подобные тем, которые, насколько Дана знала, использовались Регис Инвидов для содержания Сестёр из Праксианской диаспоры.
– Ведите себя с достоинством, приличествующем интеллекту вашей расы, и вам не причинят вреда, – непрерывно транслировали полицейские пугающим телепатическим хором. – К вашим пищевым и медицинским потребностям будут проявлять пристальное внимание. Хэйдон-IV будет стремиться разместить вас с максимальными удобствами, возможными в вашем содержании.
|
|
|
– Заключении, я бы сказал, – произнёс очень знакомый голос слева от семейства Стерлингов. Дана увидела Экседора, выглядывающий из-за чёрной мантии одного из парящих тюремщиков.
– Да, – добавил он, сложив руки на груди и оглядываясь вокруг. – Я так полагаю, что мы можем считать себя арестантами.
Как и было обещано, их индивидуальные камеры были блестяще спроектированными устройствами со всеми необходимыми удобствами и обстановкой, тем более зловещей в своей «домашности». Экседор и Стерлинги оказались размещены с четырьмя праксианками, чей размер диктовал занять им самые большие из четырёх комнат. Их тюремная секция располагалась между карбарранской и сферианской секциями, но была эффективно отгорожена от них. Проход к центральной части куполообразного помещения был перекрыт лазерной решёткой. Побег казался невозможным, что подкреплялось частыми патрулями предупредительных и вежливых тюремщиков, которые то и дело скользили по проходам между секциями.
Дана, однако, ещё не разочаровалась в идее и сидела, считая патрули и время их прохождения, в то время как Экседор рассказывал детали его собственного ареста.
– Вот только я с Вейдтом вместе анализировали результаты наших последних вычислений, и в следующий момент меня выводят из комнаты двое этих укутанных в чёрные плащи товарищей, а Вейдт предупреждает вслед, чтоб я повиноваться каждому их слову.
– Наши гиды действовали точно так же, – сказал Макс. – Сразу взяли нас в оборот.
– О, кстати, я не думаю, что они действовали самостоятельно, – многозначительно поднял указательный палец верх Экседор. – Я уверен, что Всезнание отдало каждому из них телепатическую команду, собственное Принуждение, если хотите, синхронизированное с командой, которая побудила саму планету сменить пространственные координаты.
– То есть мы… двигаемся??? – переспросила Мирия.
Экседор кивнул.
– Несомненно движемся.
– Но мы видели несколько энергетических выстрелов, Экседор, – вставила замечание Дана. – Может, планета переместилась, поскольку на неё напали?
Экседор мотнул головой.
– Не было никакого нападения, хотя то, что ты видела, определённо было действие защитных систем. Кажется, капитан одного из карбарранских грузовиков с перепугу активировал оружейные системы, когда началась планетарная реконфигурация. Всезнание засекло это и ответило в соответствии с программой. Я боюсь, что несколько судов было уничтожено. Это я смог узнать от Вейдта.
– Тогда наши жизни в опасности, – сказала Мирия, обнимая и прижимая к себе Аврору.
– Нет, ни в коей мере. Хэйдон-IV не только покинул свою орбиту вокруг светила этой системы, но и теряет атмосферу по мере ускорения. Вот почему нас всех так быстро и решительно переместили сюда. За всей их воинственной позой они, судя по всему, действительно, заботятся о нашей безопасности. Хэйдонийцы ведь прекрасно знают, что им самим не нужна никакая атмосфера. Как уже никому, кто ещё мог оставаться в Глайке. – Зентрейди вздохнул, потом фыркнул. – Поверхностный рай был всего лишь яркой мишурой, как говорят земляне. Это только подтверждает, что я говорил всё время: Хэйдон-IV не планета, созданная великолепнейшей технологией, а космический корабль. Даже его имя об этом говорит: «Хэйдон-IV», а всё равно занимает третье по счёту место в системе Бриздзики. – Экседор принял озадаченный и хмурый вид. – Нет. Он прибыл из мест, где он УЖЕ был известен как Хэйдон-IV, потому что ТАМ этот «Хэйдон» был четвёртым.
– «Хэйдон» четвёртый какой? – переспросил Макс.
– Любой ответ, который я могу дать, будет чистым предположением ввиду недостатка фактического материала. – Экседор с виноватым видом развёл руками. – Так же как и моё предположение относительно того, куда мы направляемся.
– Когда доберёмся, узнаем, и что дальше? – буркнула Дана. – Так и будем тут сидеть?
Макс перевёл взгляд с Экседора на Дану и снова на Экседора.
– А что насчёт Ваших исследований? Вы продолжаете считать, что они имеют отношение к исчезновению КСК-3?
– Я уверен в этом, – кивнул утвердительно Экседор. – И насчёт отбытия Инвидов тоже. Импульс новой энергии был послан в известную нам Вселенную. Наши вычисления доказывают без тени сомнения, что центр этого излияния является мёртвой звездой, которую мы, Зентрейди, знаем как Звезда Ранаата.
– Экседор! – потрясённо выдохнула Мирия.
– Да, Мирия, к сожалению, это так. Но есть ещё кое-что: этот импульс также вызвал малые, но потенциально опасные квантовые и гравитационные изменения по всему континууму. Хоть немного, но затронуты оказались все стандартные измерения.
– И что это значит? – спросил Макс, окончательно запутавшись.
– Это значит, что произошло нечто безпрецедентное, Макс. Как если бы всё внезапно начало стягиваться всё ближе и ближе в одну точку.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В конечном счёте, Рем понимал логику аргументов РЭК [что Матрица Протокультуры крайне важна, чтоб получить хоть какой-то шанс на победу над Регис Инвидов], или же он специально создал у Ланга впечатление, что его убедили. Так же, как когда-то Зор поддался влиянию убеждений Мастеров Роботек, что знания пойдут рука об руку с силой и что реальная мощь возникает из власти над самой Жизнью... Эта неспособность до конца отстаивать свою точку зрения и эта пластичность были недостатками характера, унаследованными обоими клонами, Ремом и Зором Первым, и они снова были использованы в своих интересах новыми поколениями Мастеров. «Зор Изменившийся», – как Ланг иногда описывал Рема в своих заметках. Кто ещё мог извлечь Протокультуру из секретных мест Цветка и держать её в равновесной неустойчивости?
Адриан Мизнер. «Плуты и жулики. Настоящая история Экспедиции КСК-3»
Даже с теми знаниями, что они смогли накопить во время путешествий на КСК-1 и КСК-3, и с тем немногим, что они смогли выпросить, обменять или украсть во время эпопеи Хранителей, самые опытные навигаторы крепости продолжали считать себя одними из наименее опытных космонавтов Сектора. Поэтому, свернувшись и оказавшись в этом «Новом Космосе» (как было названо это явление), никто не мог быть уверен, было ли оно чем-то экстраординарным или же наоборот, обыденным и хорошо известным среди космических путешественников. Опросы находившихся на борту Хранителей – Ками, Леарны, Лрона, Кристы, Бэлдана, Гнеи и остальных – показали их полную неосведомлённость в данном вопросе. Впрочем, ожидаемо, поскольку изначально команда «Фарраго» не состояла из высококлассных космонавтов, а была просто коллекцией жизненных форм для зверинца Регента.
Ланг погрузился в исследования окружающей крепость среды с неослабевающим усердием и академической глубиной. Были получены результаты от Джека Бейкера, вызвавшегося добровольцем на выход за пределы крепости. Внешняя температура и скорость света были измерены и найдены неизменными, хронометры крепости функционировали штатно и без расхождений. Физические законы внутри корабля и примерно в радиусе полумиллиона километров вокруг действовали как обычно и предсказуемо, как и должно быть. Просто исчезли звёзды и «обычное» пространство.
Рефлекторные двигатели КСК-3 функционировали исправно, но крепость до сих пор находилась в «нигде» и неизвестно было, куда идти.
– Я склоняюсь к гиперкосмической гипотезе, – говорил Ланг, не отрываясь от большого настенного экрана в своём кабинете. Рем согласно хмыкнул. В полутьме кабинета его бледное лицо то рельефно выступало, то пропадало в тени, когда на мониторе менялись пакеты данных. – Мы каким-то образом застряли между крайними точками свёртывания.
Рем снова хмыкнул, на сей раз шутливо.
– А ты не рассматривал самую популярную версию на крепости?
– Что мы на самом деле умерли? Конечно, рассматривал.
Никто не знал, кто пустил такой слух, но после опросов и медико-психических проверок экипажа, научного и военного персонала выяснилось, что у больше чем двухсот человек случились «космовидения» замечательной степени похожести. Чувство полного спокойствия, ощущениях выхода из тела, встречи в тёмном коридоре с давно умершими родственниками, внезапное переосмысление жизни, тёплый и приятный свет в конце туннеля, и слияние с этим светом непосредственно перед возвращением в реальность.
– Если бы мы все умерли, – продолжал Ланг, – То мы, скорее всего, не хотели бы вернуться назад.
– И как нам это доказать? – с улыбкой сказал Рем. – Кроме того, что мы можем измерять небытие?
Ланг оглянулся на тирезианца и понимающе ухмыльнулся, довольный, что он наконец-то смог вытащить его, пусть даже на короткое время. Поначалу Ланг был уверен, что одна только необычность местоположения корабля заинтересует Рема, но Зор-клон согласился прийти только после того, как Ланг упомянул об исчезновении Протокультуры.
Ланг сделал для себя мысленную пометку на будущее, хотя он должен был догадаться раньше: Протокультура была единственным предметом, который всегда мог вернуть Рема в реальность, пусть даже Рем не разделял энтузиазма Ланга по поводу применения Протокультуры в процессах мехаморфоз или астронавигации. Командованию РЭК пришлось долго, терпеливо и назойливо буквально уламывать его применить свои блестящие таланты для создания дубликата Матрицы, рисуя гротескные сценарии, что будет твориться в Секторе, если Регис Инвидов завладеет Землёй и Цветами. Они спрашивали его, сколько времени может пройти, прежде чем Королева-мать решит бросить свою мстительную орду сквозь созвездия, как сделал её муж? Сколько времени пройдёт, когда она решит отвоевать обратно Оптеру, на которой снова росли Цветы? И что будет с праксианками, лишившимися из-за неё своего родного мира и недавно обретших новую родину на той же Оптере? И что будет с Тиролью, Сферис и остальными мирами, недавно вырванными из когтей этой расы, и в полной мере успевшими почувствовать на себе тиранию Инвидов?
Рем временами мог приводить в совершеннейшее бешенство, но как же Ланг наслаждался редкими беседами с ним! Как волнующе было общаться с интеллектом, нисколько не уступающим его собственному! Он часто думал, чего они смогли бы достичь сообща, если бы не одержимость Рема биотрансмутационными свойствами Протокультуры и его необъяснимым внезапным увлечением Линн Минмей.
Ланг снова развернулся к экрану.
– О, я признаю, что в этой болтовне о загробной жизни есть своё рациональное зерно, – сменив тон, резко сказал он, – Но пока для нас есть более материальные загадки. – Он загрузил нужный файл. – Вот крайние результаты сканирований и расчётов.
Рем придвинулся к экрану, вглядываясь в цифры и графики, опёрся руками о стол.
– Или эта пустота всё же подчиняется известным нам физическим законам, или наши сканеры вдруг обрели сверхспособности. – В голосе учёного-землянина смешивались уверенность и возбуждение. – Я не видел ничего подобного со времён опытов на Большом адронном коллайдере тридцать лет назад. Но, по крайней мере, я знал тогда, что наши ускорители производили все эти слабо взаимодействующие тяжёлые частицы. Здесь же это совершенно необъяснимо, для подобного нет никаких условий. Ещё немного, и можно было бы утверждать, что мы вошли в своего рода «Вселенную тёмной материи».
– Я сомневаюсь, что мы смогли бы существовать в таком месте, Ланг.
– Я думаю совершенно так же. Результаты наиболее совместимы с аномалиями свёртывания, чем с чем-либо ещё.
Рем кивнул.
– Тогда актуальный вопрос, который мы должны решить – двигается ли крепость куда-то или стоит на месте.
– Я не считаю, как мы можем куда-то «лететь» с неработающими генераторами свёртывания, – скептически покачал головой Ланг.
Рем пренебрежительно махнул рукой.
– Протокультура нужна только чтоб начать свёртывание, Ланг. С пунктом назначения она никак не связана.
– Но тогда каким образом мы выходим из гиперпространства?
Пронзительный взгляд Рема расфокусировался, словно видя что-то своё, недоступное другим.
– Ты ошибаешься в видении потенциалов, доктор.
– Может, и так, Рем, но…
– Всё, что тебе нужно – вспомнить, как проходило изучение корабля, который вы, земляне, назвали КСК-1, когда он только-только разбился на вашей планете.
Лицо Ланга при этих словах сперва побелело, потом покраснело.
– Твои собственные записи говорят, что ты так и не смог объяснить смещение во времени, которому подверглись ты и твой отряд.
– Да... да…
– Ты предположил, что в корабле сохранился некий «квант» – твоё слово, доктор! – «квант» гиперпространства.
– И отряд фактически прошёл сквозь своего рода гиперкосмическое измерение, – возбуждённо вскочил Ланг. – Да, конечно, теперь я вспомнил!
– Ах, какие шутки играет с нами наше самомнение! – Со смешком прокомментировал Рем. Ланг только улыбнулся в ответ, принимая критику. – Вслушайся в свои слова, доктор: «теперь я вспомнил». То же самое с КСК-3. Крепость тогда захватила квант гиперпространства и передала его в мир времени. Наша крепость захватила квант времени и передала его в гиперпространство.
Ланг покосился на математические конструкции на экране, словно желая что-то проверить.
– Я не знаю, почему Протокультура выбрала именно этот специфический момент, чтобы оставить нас, – продолжил Рем, – Или разве что таковы её Формирования Путей. Но я действительно знаю, что КСК-3 помнит состояние «сейчас» – «сейчас», Ланг. – Он махнул рукой в сторону внешнего корпуса. – И я думаю, что то, что мы видим там – Вселенная в процессе творения.
– Помнишь, когда он только учился ходить? – спросил Рик, наблюдая за своим пятилетним черноволосым сыном через другую сторону полупрозрачного зеркала, установленного в детской. – Как будто он сразу хотел начать бегать. Всегда торопился куда-то.
– Нет, за это надо благодарить только тебя, – фыркнула Лиса. – Наверняка ходьба казалась ему ужасно скучной после всех этих твоих воздушных пируэтов, которые ты вытворял с ним в своей этажерке.
– Я крайний как всегда, – рассмеялся Рик. – Но в том, что он превратился в вундеркинда, большей частью твоя заслуга.
Лиса поправила узел начинающих седеть волос на затылке и рассмеялась вместе с ним.
Встречаясь в детской, два счастливых родителя объявляли молчаливый мораторий на обсуждение существующего положения крепости. По крайней мере, пока Ланг и Рем не разберутся, занесло ли их в какую-то туманность, неизвестный уголок гиперпространства, или они просто оказались на границе Чистилища и ждали своего вызова на Суд. Во всех отсеках мораль стремительно падала, поэтому Лиса, чтоб хоть как-то занять личный состав, ввела режим постоянной боевой готовности №2.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!