Классическая политическая экономия. Общая характеристика. У. Петти. А. Смит.
Экономическая теория У. Петти
Основателем классической буржуазной политэкономии в Англии был Уильям Петти (1623-1687). Родился он в семье ремесленника, трудовую деятельность начал корабельным юнгой, затем работал моряком. В дальнейшем У. Петти - врач, учёный, политический деятель Англии.
У. Петти был выдающимся ученым, которого К. Маркс называл "отцом английской политической экономии". Он написал ряд произведений: "Трактат о налогах и сборах" (1662), "Слово мудрых" (1664); "Политическая анатомия Ирландии" (1672), "Политическая арифметика" (1676), "Кое-что о деньгах" (1682).
Экономические воззрения У. Петти в истории английской политэкономии представляли переходную эпоху от меркантилизма к классической школе. В вопросах экономической политики У. Петти во многом ещё стоял на позициях меркантилизма, постепенно преодолевая его догмы. Так, например, золото и серебро он считал преимущественной формой богатства, а заботу о пополнении денег - одной из важнейших забот государства. По его мнению, драгоценные металлы нужны для всех времён, для всех мест. Он поддерживал идею торгового баланса, считал, что промышленность доставляет больше барыша, чем сельское хозяйство, а торговля - больше, нежели промышленность. У. Петти ратовал за торговую экспансию. Вместе с тем укреплялось его убеждение в том, что основная часть населения должна заниматься производством, а не торговлей. В процессе эволюции своих взглядов У. Петти преодолел влияние меркантилизма.
|
|
|
В отличие от меркантилистов У. Петти выяснил внутренние зависимости, сущность изучаемых экономических явлений. Хотя его интересовала главным образом количественная сторона изучаемых процессов, он сделал большой шаг вперёд в развитии экономической теории.
Это проявилось прежде всего в учении о стоимости. Трудовая теория стоимости, которая берет свое начало от У. Петти, явилась важнейшим отправным пунктом, от которого началось исследование внутренних зависимостей производства.
У. Петти различал рыночные и естественные цены, меняющиеся в зависимости от соотношения спроса и предложения. Такую цену он называл политической ценой. Вместе с тем Петти приходит к выводу, что основу цены составляет "естественная цена", или стоимость. Он определял ее затраченным на производство товара трудом. Такая цена, по его мнению, выражается определённым количеством серебра. "Если одну унцию серебра можно добыть и доставить в Лондон из перуанских рудников с такой же затратой времени, какая необходима для производства одного бушеля хлеба, то первый из этих продуктов будет составлять естественную цену второго; и если вследствие открытия новых, более богатых рудников две унции можно будет добывать так же легко, как и теперь одну, то при прочих равных условиях хлеб будет так же дёшев при цене в 10 шил. за бушель, как теперь при цене в 5 шил."*
|
|
|
У. Петти рассматривал стоимость только в денежной форме. Он не исследовал меновое отношение двух товаров, не видел, что в нем заключен зародыш денежной системы, беря её в таком виде, как она проявляется в процессе обмена. "Опутанный представлениями монетарной системы, он объявляет этот особый вид реального труда, которым добывается золото и серебро, трудом, создающим меновую стоимость"
Итак, сегодня мы говорим о классической политэкономии, и прежде всего об Адаме Смите и его последователях. Несколько слов о самом Адаме Смите. Вот вы видите на экране цвета рода Смитов, шотландского рода Смитов. У каждой дворянской фамилии в Шотландии есть свой орнамент. Адам Смит — уроженец именно Шотландии. Часто его считают английским экономистом, но шотландцы с этим никогда не согласятся. Учился он сначала в Шотландии в Глазго, потом в Англии в Оксфорде. Об Оксфорде у него на всю жизнь остались довольно мрачные воспоминания. С 25 лет он приступил к преподаванию в своем родном Глазго сначала как профессор логики, а потом, когда освободилась кафедра моральной философии, профессором моральной философии. И этот период его жизни увенчался публикацией первой крупной работы «Теории нравственных чувств». Казалось бы, какое имеет отношение это к экономике? Мы увидим, что имеет. И уже в этой работе есть некоторые моменты, которые в дальнейшем Смит развивал и в своих экономических работах. После публикации «Теории нравственных чувств» он стал известен, и его пригласили быть воспитателем молодого аристократа герцога Боклю, и он принял это предложение, оно было очень выгодное во всех отношениях, и посвятил несколько лет вот этой воспитательной деятельности. И что важно для нашей истории, это то, что вместе с герцогом Боклю Смит поехал во Францию и был довольно долго во Франции, и там познакомился как раз вот с тем кругом физиократов, о котором мы говорили в прошлой лекции. После этого, после завершения своей воспитательной деятельности он получил пенсию от герцога Боклю-старшего и мог практически 10 лет не работать, а писать книгу. По тем временам это был совершенно уникальный случай, и Адам Смит этим воспользовался. Его главная книга «Богатство народов» принесла ему славу не только при жизни, но и до сих пор эта слава за ним идет. После того как он опубликовал эту книгу, он снова получил приглашение на государственную теперь уже службу и служил некоторое время по таможенному ведомству. Но надо сказать, что и в этот период, в последний период своей жизни, до 90-го года, он продолжал как бы работать с обеими своими книгами: и с «Теории нравственных чувств» и с «Богатством народов». При жизни было несколько переизданий этих книг, и он, так сказать, дополнял некоторые вещи, уточнял до конца своей жизни. Это важно подчеркнуть, потому что иногда кажется, что эти книги между собой противоречат друг другу, но Адам Смит так не считал. Он одинаково высоко и серьезно относился к обеим. Чтобы понять Адама Смита нужно представить эпоху, в которую он жил. Это была эпоха Просвещения. И Адам Смит — один из ее выдающихся представителей. Но в эту эпоху происходило очень много важных событий. Прежде всего, это была эпоха бурного развития науки. Незадолго, собственно, до Смита внес свой вклад в науку Исаак Ньютон. Исаак Ньютон был человеком не чуждым и экономике, между прочим, что мало известно. Последнюю часть своей жизни он был начальником королевского монетного двора, то есть ни мало ни много отвечал за денежную политику королевства. И действительно, ему пришлось заниматься экономическими проблемами, писать разные записки, доклады и так далее. Но сейчас мне хотелось бы подчеркнуть то, что вот собственно в период жизни Смита произошли великие научные открытия. Вот был тот самый знаменитый случай, когда на «кончике пера» открыли планету Уран; когда был открыт кислород; когда воду разложили на элементы. Это была эпоха, когда продолжались великие географические открытия. Еще не все земли были на планете Земля открыты. Знаменитые экспедиции Кука пришлись на этот период и много другое. То есть это был особый период в жизни человечества, когда при жизни одного поколения менялся образ мира. Многое открывалось новое, многое, казавшееся неизвестным или незнакомым, непонятным становилось понятным и так далее. То есть это создало некоторый такой общий культурный фон для тех, кто жил в эту эпоху. Соответственно, интеллектуалы реагировали на эту изменившуюся обстановку, и контекст эпохи Просвещения важен и в культурном отношении. Здесь было много важных серьезных событий. Это был период, когда в литературе появился индивид, индивидуальный жизненный путь, человек, который делает себя сам, и так далее. Вот знаменитый «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо он важен именно в этом отношении. Это человек, который сам устроил свою жизнь. Знаменитые романы Ричардсона и Фильдинга. Это тоже романы о жизни отдельного человека. Это не античные повествования, так сказать, истории каких-то родов, человечества в целом и так далее. Нет, это отдельные люди. Раньше об этом и в литературе не было, и не было представления о человеческой индивидуальности. Оно формируется именно в эпоху Просвещения. В философии здесь ключевая фигура — английский мыслитель, философ Джон Локк. Джон Локк прославился многими своими сочинениями на разные темы. Нам важен только один сюжет. Джон Локк разработал некую теорию собственности, причем он исходил из простой посылки, что человеку принадлежит ну его собственное тело, его голова, руки, и раз так, то ему должны принадлежать и плоды этих рук, его действия. Но если человек имеет право на плоды своего труда, то отсюда возникает идея частной собственности как некоего существенного начала. И Локк принимает этот вывод и даже утверждает, что, собственно, приоритет именно индивида на эту собственность должен быть. По тем временам это было необычно, потому что даже сами люди, жившие в той или иной стране рассматривались как подданные государя, они не имели собственности на самих себя. А здесь провозглашалась собственность на плоды своих рук. Вот эта идея... Локк был очень влиятельным человеком, и эта идея получила такое хождение, понимание и распространение в цивилизованной части тогдашнего общества. В эту же эпоху очень важная тема — это развитие политической философии. Собственно, здесь история начинается немножко раньше. Дело в том, что представление о том, как устроено общество, в течение многих и многих веков строилось на принципе должного: как должно быть, как правильно себя вести и прочее. И вот уже в позднем Средневековье появляется такой автор как Никколо Макиавелли, который ставит задачу рассказать не о княжествах, как он писал, «никогда не виденных», а о «настояшей правде». И своим правителям он рассказывает, как устроен мир, как люди себя ведут в реальности. Это довольно циничные повествования, но что делать? Так себя люди реально вели, особенно во власти. Пример попытки описать общественные отношения в их реальности они вот к XVII–XVIII векам подхватываются целым рядом мыслителей. Здесь ключевую роль играл опять же английский философ Томас Гоббс, который объяснил, почему, собственно, нужно нужны власти, нужно государство. Он говорил о том, что наибольшую власть над человеком имеют его страсти. Ни бог, ни разум, а именно страсти. И если предоставить человека этим страстям, то здесь произойдет то, что он говорил «война всех против всех», и общество разрушится, и, чтобы усмирить эти страсти, как-то ограничить их, и нужно государство. Свой труд он назвал «Левиафан», это такой мифический злодей, который держал всех подчиненных в своей власти и как бы угнетал их. Левиафан, по Гоббсу, это и есть государство. И он доказывал, что государство необходимо, чтобы вот подчинить эти страсти и организовать общество. Это был вызов для других мыслителей, потому что все, в общем, были уже привычны к тому, что власти себя ведут нередко жестоко, правители — самодуры, и так далее. И вот было понимание, что это тоже не совсем все правильно, и возникает другая струя, здесь крупную роль сыграл француз Монтескьё с его знаменитой книгой «О духе законов», где впервые была провозглашена идея разделения властей, то есть речь шла о том, чтобы ограничить абсолютную власть государей, что было нормальным по тем временам. И эта мысль начинает развиваться многими мыслителями. И последний, кого мы здесь должны обозначить, это голландец, приехавший в Англию в начале 18 века, Бернард Мандевиль. Он был врачом, но вот таким социально активным человеком и, вскоре после того, как приехал, написал такую басню, как он назвал, «Басню о пчелах, или возроптавший улей». Как всякая басня, это было иносказание, иносказание о современном ему английском обществе. Я приведу лишь небольшую цитатку из того, что сказано в этой басне. Как бы история там такая, что вот этот улей пчелиный погряз в пороках, и пчелы в нем возроптали к Господу: «Избавь нас от от пороков». Ну, естественно, их избавили от пороков, и дальше автор повествует, что же из этого получилось. «Сравните улей с тем, что было. Торговлю честность погубила. Исчезла роскошь, спесь ушла. Совсем не так идут дела. Не стало ведь не только мота, что тратил денежки без счета. Куда все бедняки пойдут, кто продавал ему свой труд? Везде теперь один ответ: «Нет сбыта и работы нет!» Все стройки прекратились разом. У кустарей — конец заказам». Мораль басни была простая и заключалась в том, что действительно это общество существует успешно, когда вот есть эти порочные наклонности, как считал Мандевиль: стремление к роскоши, корыстные интересы, и все прочее. Они движут это общество и тогда общество процветает. Для Мандевиля, по-видимому, это был способ критики общества, и на него ополчилась читающая публика за оскорбление английского общества. И много десятилетий его все критиковали, и, кстати, Адам Смит тоже приложил руку к этой критике в своей первой книге «Теория нравственных чувств». Но, несмотря на эту критику, у Мандевиля была вот эта идея о том, что общество существует не потому, что есть некий Левиафан, который эти страсти как-то ограничивает, а потому что взаимные интересы людей таковы, что они позволяют этому обществу успешно функционировать и развиваться. И вот эта идея, она, в конечном счете, была Смитом принята. Он освободил ее от этого морального критического начала, и вот самым знаменитым выражением этого способа видения мира стал образ «невидимой руки», который мы, на самом деле, у Смита находим где-то в середине книги, между делом сказанным, но, тем не менее, это, может быть, одна из самых знаменитых частей его произведения. «Обычно, — пишет Смит, — человек имеет в виду лишь собственный интерес, а, направляя свое трудолюбие так, чтобы его продукт обладал максимальной стоимостью, он преследует лишь собственную выгоду, причем в этом случае, как и во многих других, он невидимой рукой направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения. Преследуя свои интересы, он часто более действенно служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится делать это». В другом месте «Богатства народов» ту же мысль, хотя и без образа невидимой руки, он изображал или выражал совсем лапидарно: «Не от благожелательности мясника, пивовара и булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов». То есть центральная мысль здесь заключается в том, что между частным интересом и интересом общественным нет противоречия, что, следуя собственному частному интересу, человек осуществляет некое общественное благо. Вспомним Мандевиля. Подзаголовок его басни был «Пороки частных лиц — благо для общества». Вот такая перекличка получилась у этих авторов. Каков смысл «невидимой руки» Адама Смита? Смысл, конечно, двоякий. Во-первых, «невидимая рука» Адама Смита, то есть представление о том, что общество, рыночная экономика способна к саморегулированию, эта идея была очень важна в контексте развития политической философии, о чем я говорил. Она была подхвачена и была, по существу, стала важнейшим аргументом в такой либеральной доктрине каких-то реформ тогдашнего общества. Но, разумеется, Смит уже в тот момент был и заинтересован в некоторых экономических реформах. И здесь нужно сказать, что, действительно, то, что писал Смит, шло против течения. В то время политика была протекционистской. Адам Смит требовал смены идеологии, экономической политики, переход к либеральной политике. Он убеждал, что экономика способна к саморегулированию, осуждал любые монополии, выступал за свободу торговли, особенно внешней, против протекционизма. Но он не был догматиком в этой части. Он понимал, что у государства есть, чем заняться. Он считал, что государственное регулирование необходимо для обеспечения интересов обороны, правосудия, выделял и некоторые виды общественных работ, которые государство должно обеспечивать, в частности, связанных с образованием, и, наконец, он допускал, что для некоторых молодых отраслей вполне уместно государственное покровительство. В этом смысле он был далек от некоторых более поздних радикалов в области либеральных реформ. В связи с этим возникает еще один вопрос. Как связаны между собой его книга о нравственных чувствах и о богатстве народа? В немецком языке даже появился специальный термин, Adam Smith Problem, которая как раз констатировала якобы противоречие между этими двумя работами. Дело в том, что в теории нравственных чувств он исходит из того, что человек должен руководствоваться симпатией к другому человеку. А в «Богатстве народов» он эгоист. И как это сочетать? На самом деле, у Смита это действительно было и то, и другое, но он видел, как они сочетаются. И вот небольшая цитата из «Теории нравственных чувств»: «В погоне за богатством и почестями человек может прилагать все свои силы, напрягая каждый нерв и каждый мускул в стремлении опередить конкурентов, но если он попробует оттолкнуть кого-то из них, терпению окружающих придет конец. Это попрание принципов «честной игры», что недопустимо». То есть частный интерес, по Смиту, существовал и должен был существовать в пределах принципов честной игры
|
|
|
|
|
|
Вопрос № 9.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 368; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!