Мир прошел долгий путь со времени Линн Минмей и Дженис Эм. 7 страница
В парке, на скамейке, овеваемая тончайшей водяной взвесью от водопада, Миса дала глазам отдых от наблюдения за людьми и переключила своё внимание на робокарпа в бассейне.
Тропические птицы пели из клеток, укреплённых на некоторых пальмах. Справа от неё на видеостену транслировалось огромное стерео, изображающее гору Фудзи зимой. С той стороны веял прохладный ветерок и доносился запах кипарисовых благовоний.
Забавно, насколько люди эпохи «до Дождя» убедили себя, что секс, наркотики, музыка, фильмы и сквернословие оградит их мир от Судьбы. Но ничего в поведении подростков не отражало каких-то особенностей, связанных с Пришествием Зентрейди и Дождём Смерти. Если, конечно, ты не купился на болтовню неохристиан, Церкви Возвращающейся Катастрофы или «Сейчо но и» – «Дома Взросления».
Находились люди, которые по-прежнему хотели свалить все недуги мира на подростков – таких как она, Сенсус и Дисконт – только потому, что они не следуют заведённому порядку дел – одеваться как все, есть как все, плодиться как все, и так далее. Дело в том, большинство из этих людей не имели ни малейшего представления, каково это – жить на Поверхности. Было так легко знать свою «хоншин» – «истину сердцем» – когда тебя регулярно кормят-одевают-обувают – работники на внешних фабриках. Тогда ты можешь следить за всеми ката[29] и оставаться в гармонии с обществом и Космосом. Но у «сирот» не было ни терпения, ни желания следовать ката, которые, к тому же, не спасли мир от Зентрейди. Нет, для них это было только «моно но аваре» – «пафос вещей» – и вникать глубже они не собирались.
|
|
|
И если новый привилегированный класс действительно хотел вернуться к старому миру «Япония Инк.», с ритуальным поклоном и духом социальной гармонии, с регламентированностями, аккуратностью и чистотой, удивительной дисциплиной и управлением сверху интеллектуальной элитой, то почему им просто не расформировать ОСЗ и Народную Армию, отключить «Еву», и предложить Мастерам Роботек взять власть над планетой?
«Мода диктует, что одежда современной молодежи должна быть удобной для действий и быстрых реакций. Ваша одежда устойчива к пятнам, огню, облегающей формы, и оборудована большим количеством полезных карманов. Ваша одежда говорит миру: «Я готов действовать!» Ваше оголовье чёрного цвета, гладкое, и выглядит как гарнитура для связи. Оголовье означает твоё знакомство с технологиями и возвышенное уважение к ним, это ваш талисман, ваш тотем, ваш идеальный модный аксессуар. Когда современная молодёжь ходит по магазинам в Геосети, посещает дзидай[30], посвящённыеВойне Роботек, или наслаждается тейсоку[31], их глаза и уши открыты для нового. Вы сильны и способны, сильнейшие из выживших, и вы с честью преодолеете самые суровые невзгоды. Современная молодежь знает, что наш город – это семя Нового Мира и, как и любое семя, оно должно быть защищено, и тогда оно прорастёт, если всё будет хорошо. Вы должны быть примером для города и его жителей, над и под землей, потому что они будут вашими новыми братьями после перехода...»
|
|
|
Шайзан, Боуказ, и Даг, три Мастера, в безмолвном недоумении переглядывались над пёстрой поверхностью протопульта. Как и было приказано, они извлекли из клеточной памяти клона Зора коды доступа, с помощью которых он и его друзья-Зентрейди взаимодействовали с бортовым компьютером космической крепости. Тем не менее, в режиме реального времени деятельность компьютера была крайне далека от того, что ожидали Мастера.
Безупречное женское лицо в центре ком-сферы было смуглым и приятным глазу. Тон её голоса был тщательно модулирован таким образом, чтоб звучать спокойно-наставительно. Чистота и частота сигнала искажались из-за магнитных возмущений, источником которых была шестая планета звёздной системы, окольцованный гигант, который напомнил Мастерам Фантому.
|
|
|
– /Почему компьютер говорит о моде?/ – мысленно спросил Шайзан.
– /И кому он адресует своё сообщение?/ – добавил Даг. – /Текст напоминает тирезианские учебные пособия для клонов/.
Боуказ задавался теми же вопросами, что Шайзан и Даг.
–/Да. Но зачем Зор вообще запрограммировал эти учебники в бортовой компьютер крепости? Он же осуждал Старейшин за их чрезмерное увлечение генной инженерией/.
Шайзан согласно кивнул головой.
– /Более того, зачем придавать интерфейсу ЭВМ облик женщины? Притом такой… «материнский»/.
Триумвират прекратил мыслеобмен и снова обратил внимание к «женщине» в ком-сфере и переводу «потока сознания», что она транслировала.
«Современная молодёжь знает, что гири – общественный долг – включает в себя приложение максимальных усилий к тому, чтоб обеспечить выживание большего целого. Вы готовы к самопожертвованию и честно выполняете поручения. Поступая так, вы можете гордиться собой и знать, что вы – яркие индивидуальности. Современная молодёжь разделяет любовь, но не настолько, чтобы она мешала вашему общественному долгу и выполнению поручений. Современная молодёжь отдаётся сексу и чувственным удовольствиям, но не настолько, чтобы это мешало выполнять долг. Вы совершаете великое дело, и даже оставшись в одиночестве, продолжаете переживать за судьбу мира. Вы знаете, что вы создаёте собой гармонию, которая должна находиться в равновесии между собственным «я» и обществом, а также между обществом и Космосом…»
|
|
|
– /Быть может, мы случайно подключились к другой мыслящей машине, не Зора/, – передал Шайзан, оторвавшись от бубнежа компьютера.
– /Невозможно/, – ответил Боуказ. – /Последовательность кодов была несколько раз перепроверена. Независимо от их значения, слова исходят от корабельного компьютера/.
Шайзан взглянул на учёного Довака, желая получить пояснения.
– Можно ли обнаружить крепость, запеленговав источник этих передач?
– Мои повелители, источник представляет собой сеть спутников, опоясывающих планету.
– Твоё заключение?
– Скорее всего, трансляция на них осуществляется с поверхности, повелитель.
Энтузиазм Шайзана ощутили его братья по Триумвирату:
–/Надо подвести корабль ближе/.
Боуказ согласился, и добавил, обратившись к Доваку:
– Отдай приказ Инженерам переместить нас ближе к планете-цели.
– Насколько ближе, повелитель? – угодливо спросил учёный.
– Разместите наш флот среди лун окольцованного гиганта.
– Мастера прилетели, – хладнокровно сообщил Занд членам своего доверенного круга, собравшимся за столом в одном из помещений подземного этажа №3 комплекса ОИРП. – Они предпринимали неоднократные попытки связаться с компьютером крепости.
По всему столу ответом ему были потрясённые взгляды и подавленные «охи». Занд, одетый в помятый костюм в зелёный горошек, сидящий в кресле с высокой спинкой, выглядел так, будто он не спал целую неделю (что было недалеко от истины). Занд пребывал в таком «аврале» с тех пор, как сим-Зор впервые сообщил ему о попытке прозондировать компьютер Мастерами, но Занд сперва хотел уточнить некоторые выводы машины перед тем, как сообщить что-либо своим сообщникам.
У него было своё «тайное общество», в которое входили 12 человек: Майл Кокран, Самсон Бекет, Ёко Нитаби, Наг Фортуна, Флорида Бэйкворт, и семь бывших сотрудников киберотдела бывшего НИЦ Роботек. Кокран и Бекет были сотрудниками Эмиля Ланга в Макроссе и Монументе, и сейчас работали в передовой научно-исследовательской лаборатории ВСЗ, расположенной в военно-промышленном комплексе рядом с аэрокосмической базой «Фоккер». Фортуна и Бэйкворт были новыми «приобретениями», заменив Иосифа Петри и Генри Джайлеса.
– Точные данные о местонахождении Мастеров пока неизвестны, – продолжил Занд после короткой паузы, – Хотя компьютер прикладывает все усилия, чтоб обнаружить их. Он не может понять, почему системы дальнего слежения КСК-1 не отвечают на его запросы. Жалкая железка до сих пор не может смириться с фактом, что извлечена из крепости. – Занд усмехнулся. – Может быть, теперь командующий Леонард поблагодарит меня за отказ интегрировать компьютер в системы обнаружения и целеуказания космической станции «Свобода». Ведь тогда Мастера могли бы получить доступ к банкам данных Вооружённых сил Земли.
– Есть ли у компьютера какие либо предположения, насколько они близко? – смог, наконец, проговорить Кокран. Узколицый, ярко-рыжий, он волновался о войне не меньше, чем сам Леонард.
– По космическим масштабам, практически рядом, – ответил ему Занд. – Конечно, они находятся в пределах Солнечной системы, но пока ещё не настолько близко, чтобы их заметили датчики «Свободы» или какого-нибудь зонда раннего обнаружения. Или фабричного спутника, если на то пошло. Хотя, в любом случае, я не уверен, что Зентрейди предупредили бы нас о появлении Мастеров. Только не после того, как мы их сослали туда.
Бекет – темноволосый, по-птичьи лёгкий в кости, в тёмных очках, задумчиво сцепил узловатые пальцы.
– Если Мастера здесь… – начал он.
– То тогда что стало с КСК-3? – закончил Занд его мысль. – Отличный вопрос. Ответ на него мы получим тогда, когда выясним, имеем ли мы дело с одиночным разведчиком или всей флотилией, хотя в любом случае я думаю, что мы можем с большой вероятностью утверждать, что миротворческая миссия РЭК провалилась. Так же это говорит нам, что, если Мастера просто не материализовались в околоземном пространстве, как в 2009м году сделала боевая группа Бритэя, то они либо осторожничают, зная, что случилось с их доселе непобедимым Великим Флотом, либо у них какие-то другие планы.
– Быть осторожными в их интересах, какие бы ни были их планы, – прокомментировала Йоко Нитаби. Высокая красивая японка, с таким числом татуировок, что её смело можно было причислять к «современноё молодёжи», она возглавляла Службу безопасности ОИРП. – Если они хотят отомстить, Человечеству или Зентрейди, за КСК-1…
Фортуна разразился кудахтающим смехом:
– Месть не стиль Тироли. Никогда не был им и никогда не будет. К тому же, пока они надеятся, что у них есть возможность вернуть космическую крепость, о новом Дожде речь не идёт.
Занд прищуренными глазами рассматривал Фортуну. Его настоящее имя было Наполеон Альфонс Рассо. Тот самый. А имя «Бэйкворт» носила Миллисент Эдгьюик. После почти десяти лет поисков Занду удалось найти их в центре для беженцев в бывшей Турции, где эта парочка работала администраторами, подворовывая из скудных бюджетных средств, обеспечивая себе определённые удобства при всеобщей спартанской ограниченности. Рассо, бывший президент Объединённого Мирового Правительства Земли в его нескольких ипостасях с 1999 года по 2012 год, был самый видный политический деятель века и, безусловно, самый ненавидимый из всех, поскольку именно на Рассо можно было возложить основную ответственность за Дождь Смерти, из-за его принципиального отказа вести какие-либо переговоры с Зентрейди. Эдгьюик, весьма непривлекательная женщина даже после множества пластических операций, была его любовницей и исполнительным помощником все годы его президентства, и после Дождя эта парочка снова вместе ушла в подполье.
Занд, применяя имя Эдвардса как визитную карточку и обещая могущество ещё большее, чем они когда-либо представляли, переманил их в своё «тайное общество». И они сделали ставку на Занда. Но было правильнее сказать, что они являлись страховкой заговорщиков против «нежелательных телодвижений» председателя Морана, потому что они знали о Моране много такого, за что он мигом слетел бы с кресла. Подобно тому, как Занд был в курсе некоторых тёмных делишек Анатоля Леонарда. Про Академию Джайлеса, к примеру.
– А что будет, когда Мастера обнаружат, что КСК-1 уничтожена и засыпана? – задала Йоко Нитаби человеку, которого она и остальные знали только как Нага Фортуну. – Они наверняка пожелают отомстить.
Рассо бросил на женщину презрительный взгляд:
– Срать они хотели на корабль. Матрица Протокультуры. Они хотят или Её, или доказательств, что Матрица разрушена вместе с кораблём.
Рассо до сих пор имел одутловатое жирное лицо и заплывшее тело. Но сквозь его годами отработанный образ добродушного толстяка, который позволял ему выиграть так много выборов, после падения с вершин власти всё легче вспышками проступала свирепость и безпринципность – его истинные сути.
Нитаби направила взгляд зелёных блестящих глаз на Занда:
– Но Ланг предположил, что Матрица исчезла с генераторами свёртывания крепости…
– Да, он предположил это. – Рука Занда дёрнулась в нетерпеливом безразличном жесте. Он до сих пор не удосужился подробно расспросить компьютер о рефлекторных печах КСК-1, и решил не сообщать о своих подозрениях «обществу». Но всё же он добавил: – До некоторых пор я не хочу, чтобы Мастера знали, что Матрица исчезла.
– Но предоставив им эти данные, мы, быть может, сможем избежать нападения с их стороны, – возразил один из техников.
– Мы всегда сможем разыграть эту карту, когда потребуется. А до тех пор просто подержим их «онлайн». Быть может, сим-Зор найдёт способ проникнуть в их компьютеры. Всю неделю я кормил их телепередачами «Евы», хотя не думаю, что мне удастся занимать ею Мастеров достаточно долго. Видит Бог, они выдерживали не больше нескольких минут.
– Мы должны хотя бы известить главкома Леонарда и Министерство обороны Земли об этом, – сказал Кокран.
– А зачем? – метнул взгляд на него Занд.
– Чтоб привести ВСЗ в полную боевую готовность.
– Они и так почти 10 лет находятся в такой боеготовности. Но не волнуйтесь, я прослежу, чтоб Леонард был извещён как можно скорее. Что касается ВСЗ, то сейчас пока не время.
– Но…
– Прошу прощения. Может, мне надо сказать, что Формирования ошибаются? – Занд тяжело посмотрел на него.
Кокран и остальные тут же умолкли.
Занд откинулся на спинку стула, и постучал костлявым указательным пальцем по своим губам. Хотелось бы ему знать, что говорят Формирования о Дане Стерлинг и Зентрейди. Находясь в неведении, почему она внезапно разволновалась, как сим-Зор?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Детей, лишённых родителей, часто надо учить плакать, потому что они не знают, что на их плач следует ответная реакция взрослых. Некоторые из них, в зависимости от условий, в которых они жили раньше, могут не знать даже самых обычных бытовых звуков – пылесосов, кухонных комбайнов, видеофонов, телекомпов – и будут хотеть спать весь день, или выказывать признаки дефицита внимания, или будут нуждаться в том, чтоб к ним кто-нибудь приходил и долго утешал.
Выдержка из учебного пособия для медицинских сестер, работающих в общинных домах Токио.
– Я не понимаю, что на тебя нашло, – выговаривал Рольф Эмерсон Дане. – Ты отсутствуешь в Академии уже третью неделю. Тебя же могут отчислить!
Дана безуспешно пыталась не робеть хотя бы внешне.
– Я не знаю, что происходит. Я чувствуя гнев и… Как будет слово, что желаю сражаться?
– Агрессивность? Враждебность? Воинственность?
– Воинственность. Я чувствую себя воинственно.
Эмерсон покачал головой в замешательстве.
– И на кого же ты так злишься?
Дана нахмурилась:
– На всё.
Они находились в полуподвальном этаже горной хижины. Эмерсон сидел на потёртом, но удобном диване напротив камина, Дана мерила шагами дощатый пол перед ним. Огонь в камине горел благодаря лиственнице из лесного посева неподалёку – Эмерсон притащил ствол по частям, когда дерево разбило молнией. Когда огонь не трещал и шаги Даны приходились на лоскутный ковёр, то можно было расслышать звуки музицирования Боуи из флигеля, который он оборудовал под свою студию.
Эмерсон немного послушал и ткнул подбородком в направлении заднего двора:
– Боуи бы сделал всё, чтоб его исключили. И, тем не менее, ему удаётся держаться подальше от неприятностей, – он взглянул на письмо, которое он получил от декана Академии ВСЗ, а затем перевёл взгляд на Дану:
– «Подняла куратора курса на флагшток». И как это понимать?
Дана агрессивно повернулась к нему:
– Она обозвала меня «полукровкой». Боуи тоже обзывают, но только не так.
Явным сомневающимся тоном Эмерсон зачитал из письма:
– «Была так же уличена в хулиганских действиях в виде освобождения группы приматов из научно-исследовательской лаборатории, которые затем устроили буйство во время выпускного бала».
– Так им и надо! – воскликнула Дана и пристукнула кулаком об ладонь.
Эмерсон потер лоб и отложил письмо в сторону. Когда он согласился присматривать за Даной в отсутствие её родителей, друзья предупреждали его, что способа обезвредить Императив не существует. Внутри каждого «окультуренного» пришельца таится «Недовольный», который ждёт только благоприятного случая прорваться на волю. Как будто Эмерсон сам не знал. Он лично столкнулся с Императивом в Илайн Тинайри – с ней была настоящая шизофреническая истерия, она бросила его и примкнула к своим товарищам-«недовольным». И он видел достаточно доказательств в матери Даны, Мирии: в её суровом воспитании юной Даны и в её хаотичном поведении во время «Восстаний «Недовольных»». Так что, возможно, только генное наследие Макса Стерлинга и удерживало Дану все эти годы.
Эмерсон смотрел на неё оценивающим взором. Почти шестнадцатилетняя, она уже имела рост под 170 сантиметров и длинные, стройные ноги. Её телосложение было спортивного типа, и густые вьющиеся светлые волосы, уложенные в тугую шарообразную причёску, придавали ещё большую опасность для мужчин её веснушчатому курносому лицу.
Но даже не вздумайте назвать её «милашкой».
Макс и Мирия полагались на сомнительные услуги Лазло Занда в надежде сгладить «шероховатости» уникального происхождения Даны. Но Эмерсон был другого мнения о лучшем ученике Ланга. Десять лет назад он обнаружил, что Занд ставит на Дане какой-то эксперимент, который, по заверениям профессора, был «направлен на стимулирование инопланетных участков её мозга». На взгляд Эмерсона, эти эксперименты пованивали педофилией под видом науки. Соответственно, Дана немедленно перешла под полную ответственность Эмерсона, и с тех пор его часто посещало чувство, что он поступает неправильно: по долгу службы ему приходилось часто летать на «Свободу» и ЛИХИС, и поэтому он на долгое время оставлял её и Боуи в подростковых центрах, похожих на «общинные дома» в Японии. Может быть, из-за этого Дана и запала на Терри Уэстона во время «Дела Академии Джайлеса».
– Я просто не могу смотреть на то, как ты собственными руками ломаешь свои шансы стать кандидатом в офицеры, – сказал, наконец, Эмерсон. – Ведь ты хочешь им стать, верно?
Она энергично закивала.
– Тогда разве ты сама не понимаешь, что такие выходки, как… – Эмерсон сделал жест головой в сторону письма, – Стремительно эти твои шансы уменьшают. Так что же ты хочешь?
– Это не потому, что я такая вспыльчивая, – поджала губы она. – Я просто ничего не могу с собой поделать. Особенно в крайние несколько недель. Как будто во мне всё зудит от желания подраться. Так, как будто я окружена врагами.
«Мы сделали это с ними», – подумал Эмерсон. – «Извратили умы целого поколения». Он собирался ответить, когда кто-то постучал в дверь. Через мгновение Сара Уиллекс, экономка, просунула голову в дверь.
– Простите, что безпокою, мистер Эмерсон, но Вас хотят видеть. Майор Фредерикс и лейтенант Сатори.
– Чего они хотят?
– Я не посмела спросить.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 147; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!