Мир прошел долгий путь со времени Линн Минмей и Дженис Эм. 3 страница
Запершись в своём захламлённом подземном кабинете, Занд отправил в рот очередной лепесток. Пройдя по замызганному ковру, он остановился перед смарт-стеной, на которую проецировалась голограмма Зора: молодого мужчины среднего роста, с мечтательными глазами, красивыми чертами лица и светло-русыми волнистыми волосами до плеч. Полупрозрачная голограмма проецировалась из проектора, встроенного в пол. Голограмма могла быть выведена в трёхмерном формате непосредственно из проектора либо передана на большой плоский экран смарт-стены.
За два месяца работы к компьютеру был получен полный доступ, и Занд с голо-Зором провёл несколько вводных дискуссий. Многие были, как говориться, «просто для души», но все – очень информативные. Машина знала английский язык, но большинство бесед было на языке Зентрейди, которым Занд владел свободно. И, чтоб не запутывать ИИ, Занд предоставил машине только строго ограниченный доступ к внешнему миру помимо внутренней сети ОИРП, хотя ИИ сам постепенно познавал окружающее через свой знаменитый телеаватар, «Еву».
В очередной полуночной беседе Занд (который обычно находился «на подъёме» именно в это время суток) заострил внимание на «тихом восстании» Зора против Мастеров Роботек и его попытках засева миров Цветком Жизни.
– Было ли целью этих посевов создать неизвестные Мастерам запасы Цветка? – спросил Занд.
В соответствии с программированием эмоционального профиля, голо-Зор взглянул на него с высокомерным неодобрением.
|
|
|
– Посев был сделан ради Инвидов.
– Но если Инвиды были врагами Тироли…
– Мастера сами сделали их такими, сперва лишив планету Цветов, а затем истребив на ней всю остальную растительность. Экспедиция по засеву была попыткой исправить эту несправедливость и дать Инвидам планету, которая смогла бы обеспечить их питанием.
– И судя по всему, они отвергли это предложение.
– Цветок Жизни сильно зависит от почвы, в котором растёт. Каждая планета, на которой Он был посеян – Карбарра, Гаруда, Сферис и остальные – дала свой Цветок, отличающийся от произраставшего на Оптере. И Инвидам не удалось получить то, что им было нужно, от местных сортов. В любом случае, Мастера положили конец этим попыткам.
Занд, усевшись за письменный стол и погрузившись в свои мысли, почесал подбородок. Компьютер, похоже, не знал, что его создатель умер на одном из тех миров, убитый воинами расы, которую он так отчаянно хотел спасти.
– Организовать отлёт твоей крепости было местью за действия Мастеров?
– Отчасти.
– Но почему именно на Землю? Почему именно сюда, из стольких сотен и тысяч миров Галактики? Не только же из-за его удалённости от Тироли, в самом деле.
|
|
|
Голо-Зору понадобилась минута, прежде чем он ответил.
– Есть вопросы, на которые я недостаточно запрограммирован для точного ответа, но я знаю, что в данном случае учитывался Хэйдон.
– Что такое Хэйдон?
– Исторический персонаж, обладающий великой властью и силой. Попытки Посева были сделаны под сильным влиянием моих исследований его деятельности.
– У тебя есть данные этих исследований?
– Данные не обнаружены.
Занд досадливо цыкнул зубом.
– Но даже в этом случае, ты, очевидно, знал, что делал, отправляя свою крепость подальше от Мастеров. Ты даже загрузил предупреждение об Инвидах.
– Да, я знал, что делаю.
– То есть ты сознательно направил её на Землю. И крушение крепости на острове Макросс тоже не было случайностью.
– Земля занимает важное место в грядущих событиях.
– Каких событиях?
– Я могу только предположить возможные перспективы развития. Более того, сам корабль не столько важен, сколько важно его содержимое.
– Матрица Протокультуры, – с пониманием и какой-то подавленностью произнёс Занд. – Где она сейчас спрятана? Компьютер ещё не знал об уничтожении и захоронении крепости.
Голо-Зор начал было отвечать, но вдруг замолчал. Через несколько секунд молчания произнёс:
|
|
|
– Попытка несанкционированного доступа.
Занд выпрямился в своем вращающемся кресле.
– Предпринимаются настойчивые попытки проникнуть в мои банки данных.
– Найди источник вторжения, – приказал Занд.
– Проникновение происходит через множество вторичных волоконно-оптических станций, но я вычислил адрес источника.
– Здесь, в Токио?
– Да.
– Хакеры, – произнёс Занд с брезгливым отвращением. – Попытка происходит через «Еву»?
– Да, через «Еву».
Занд кивнул сам себе.
– Тогда передай им обычный «привет». Но обязательно добавь выговор. Ничего опасного для жизни. Просто чтоб они как следует подумали перед тем, как попытаться снова.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Из-за подстрекательства Анатоля Леонарда, к тому времени [2025й год] уже плотно обосновавшегося в Монументе, общественное мнение относительно РЭК и Зентрейди, ещё живущих на поверхности планеты, претерпело явное смещение. Леонард смог в своих интересах использовать пусть обнадёживающие, по полностью фиктивные «передачи с КСК-3», написанные по приказу председателя Морана Лазло Зандом – убедить обывателей, что члены Экспедиции не имели никаких намерений достичь соглашения с Мастерами, и просто отправились искать в Космосе новый дом для себя. Везде, где был изображён некогда почитаемый символ РОА – «воздушный змей» – он был перечёркнут красной диагональной чертой. Слово «Роботек» приобрело уничижительное звучание, и научно-исследовательский центр Ланга был переименован в ОИРП. И, конечно, именно тогда Клан выслал Зентрейди с Земли, а также совершались акты киберсаботажа, направленные против эскадрильи РОА «Кобра», людей из которой стали называть «Бандитами из Джайлеса».
|
|
|
Захарий Фокс младший.
«Мужчины, Женщины, Машины: изменённый пейзаж Второй войны Роботек».
Если и было что-то, не пострадавшее от Дождя Смерти, огненной гибели Макросса, и исчезновения Экспедиции – так это вера в то, что выходные предназначены для отодвигания в сторону порой неприятных рабочих дел и сосредоточения внимания на действительно важных вещах: семье и друзьях, спорте и хобби. Это была вневременная традиция и игра, удерживающая мир от опрокидывания при самых крутых разворотах. Даже такие высокомотивированные государственные служащие, как Рольф Эмерсон (недавно получивший многозначительно звучащую должность «Министр наземной обороны»), с нетерпением ожидали выходных. Особенно в августе, когда небо на северо-западе было ясным, воздух тёплым, сосны благоухающими, а холодные ветры середины октября никак себя не обнаруживали. И уж тем более, что в августе 2029 года, всего только месяцем ранее, Боуи Грант и Дана Стерлинг, молодые люди под опёкой Эмерсона, перебрались в казармы Академии Вооружённых Сил Земли в центре Монумента.
Для Даны, единственной дочери самых выдающихся пилотов Войны Роботек, Макса Стерлинга и Мирии Парино, Академия ВСЗ была естественным выбором. Но для Боуи, талантливого музыканта, не отличающегося крепким здоровьем, включение его Эмерсоном в состав курсантов было скорее наказанием, чем привилегией. Как бы то ни было, Эмерсон обещал его родителям, кадровым офицерам Джин и Винсу (от которых уже девять лет не было никаких вестей), что Боуи получит хоть немного военной подготовки. Не то чтобы у мальчика был особый выбор, учитывая градус напряжённости, стоявший в 20е годы.
Эмерсон задумал на эти выходные для них троих выезд в горы к северу от Монумента, на рыбалку с ночёвкой. Троих, поскольку Илайн Тинайри добровольно присоединилась к своим товарищам-Зентрейди в изгнании на борту фабричного спутника. Илайн вернулась в жизнь Эмерсона через месяц после того, как он и Лаура Шэйз расстались, но осталась всего на год. Принимая во внимание унизительные условия существования, в которых вынуждены были жить пришельцы из-за ксенофобствующих законодателей-землян, он не винил её за отказ от него во второй раз.
Эмерсон только что пережил неделю постоянных боданий с сенатским Комитетом по ассигнованиям, выбивая бюджет для модернизации базы ВВС «Фоккер», и решил для себя, что выходные вдали от цивилизации приведут его в чувство. Но его планы были выброшены в мусорку телефонным звонком в вечер пятницы. Генерал-майор Найджел Альдершот интересовался, сможет ли Эмерсон встретиться с ним утром в субботу в Монументе, чтоб обсудить вопрос большой важности. Нет, не в кабинете генерала или Эмерсона. Просто посидеть где-нибудь в городе. Он отправил на электронную почту Эмерсона адрес.
Всё это звучало как-то слишком странно-таинственно, но Эмерсон просто не мог отказать Альдершоту в просьбе. Альдершот был его старым другом, одной из живых легенд, которые сражались против Зентрейди с самого Дня Взлёта КСК-1. Эмерсон подозревал, что эта встреча будет связана с недавним прохождением через Сенат законопроекта, который создавал Особый Надзорный Комитет за развёртыванием войск. Назначенные сверху члены Комитета будут отвечать за оценку возможного вмешательства ВСЗ в территориальные споры между независимыми образованиями. Законопроект являлся реакцией на майский конфликт в Венесуэле, в котором миротворческий контингент ВСЗ раскололся и отправился воевать друг с другом «по разные стороны баррикад». Но хотя законопроект предоставлял Комитету отменять приказы Главнокомандующего Леонарда на применение силы, едва ли кто думал, что такое когда-либо произойдёт.
Итак, Эмерсон направился в Монумент. Альдершот подчёркивал «неформальность» встречи. То есть, как понимал Эмерсон – ни униформы, ни шофёра, ни прочего антуража. Он управлял «семейным» минивеном, помятым с левой стороны после столкновения Даны с лосем (и как умудрилась-то!). Их каменно-деревянный дом, бывший ранее собственностью генерала Гюнтера Рейнхардта, был расположен в лесистой долине примерно в двадцати пяти километрах к востоку от города. В других местах деревья росли намного реже. Усилиями местного населения северо-запад активно озеленялся в начале десятилетия Возрождения, но сперва посадки поразила гниль, а потом пришла засуха, продолжающаяся до сих пор. С водой стало настолько плохо, что её доставляли по воздуху, на грузовиках, и по трубопроводам с севера Канады.
С самим городом тоже произошли заметные изменения. Боевой корабль Зентрейди, ржавой пикой торчащий из центрального озера Монумента, был разобран и утилизирован, став символом ликвидации «влияния пришельцев» в городе (ирония, что Монумент был основан именно Зентрейди). И, конечно, бросались в глаза новостройки – смахивающие на средневековые готические соборы штаб-квартиры ОМП и Вооружённых Сил Земли, и строения, занимаемые подразделениями Тактического бронетанкового корпуса и Сил Гражданской Обороны. Даже база ВВС «Фоккер» изменилась внешне с момента начала формирования Аэрокосмического Тактического Корпуса, который базировался на светлой стороне Луны на базе «ЛИХИС», на орбитальных платформах и космической станции «Свобода», располагавшейся на стационарной орбите между Луной и Землёй.
В Макроссе, «соседе» Монумента, уровень радиации, наконец, опустился до допустимого уровня, и жители Монумента часто ездили посмотреть на три рукотворных горы – погребальных кургана – над местами упокоения космических крепостей №1 и №2, и крейсера Кайрона «Головореза». Эмерсон съездил туда с Даной и Боуи, чья тётя, Клавдия, погибла на борту КСК-1. Зрелище напомнило Эмерсону место в Центральной Мексике, где город оказался погребён под потоком лавы из вулкана, неожиданно выросшего прямо из кукурузного поля. Там из нагромождений пористых чёрных валунов выглядывал только шпиль церкви.
Монумент начался с группы стандартных жилых модулей из молочно-белого сплава и пластика, и постепенно вырос в полноценный мегаполис, выбросивший кластеры на восточном и западном берегах реки. Из всех новостроек Северных Земель он больше всего походил на Макросс, каким тот был за несколько дней до своей гибели. Издали город выглядел здоровым и процветающим. Но, при более детальном рассмотрении, в его переулках между потрёпанными быстровозводимыми типовыми зданиями перекатывался липкий сумрак, и буквально сквозило ощущение страха и неопределённости.
Последние Зентрейди, вытесненные порочным фанатизмом, покинули город год назад, и вместо них появились тысячи неимущих поселенцев, ранее влачащих жалкое существование на равнинах. Пережившие засухи, наводнения, извержения двух вулканов в Мексике, землетрясение на Западе и ураганы на Юге, поселенцам некуда было податься кроме Монумента, Денвера и Портленда. Какое-то время бытовало расхожее мнение, что Земля сама решила сделать себя непригодной для жизни людей, Зентрейди, Мастеров Роботек, Инвидов или любых других якобы разумных существ, от которых она видела одни только издевательства над собой. Некоторые же считали бури и катаклизмы неустоявшейся биосферы планеты последствиями удара Великого Флота Долзы.
Альдершот выбран для встречи один из внутренних районов Монумента под названием «Латная рукавица» – «розовая» зона, где процветала преступность и были легкодоступны всякие незаконные товары и услуги типа проституции, запрещённых технологических изделий, дизайнерских наркотиков и разных жестоких развлечений. «Рукавица» служила своего рода испытательным полигоном для экспериментальных удовольствий, оружия и киберизделий, «сбежавших» из научно-исследовательских лабораторий как поблизости, из «Протокультурной долины» Денвера, так и совсем издалека – из ОИРП.
Полиция Монумента даже не пыталась пресечь поток контрабанды или разгонять соперничающие банды, многие из которых пришли на Север из Фритауна, после серии извержений вулканов в Мексике. Респектабельные жители города принимали «Рукавицу» как необходимый предохранительный клапан, через который местные люмпены «сбрасывали пар» стресса от жестоких реалий повседневной жизни. И можно было объяснить, почему это место пользовалось такой популярностью у «поколения сирот». Он взывал к юным нигилистам типа Даны, Боуи и их сверстников, с их вкусом к стилю Зентрейди, обтягивающей одежде и аритмичной музыке, к их лёгкому восприятию насилия, их бешеному увлечению «Евой», которая была даже не знаменитостью из плоти и крови, а виртуальным призраком, цифровой «Святой матерью», «старшей сестрой». «Рукавица» и подобные ей анклавы «консервированной анархии» в Токио, Портленде и Париже, казалось, были аналогом «Первой Народной Армии» Южных Земель на другой стороне Земли.
Когда он открыл электронное письмо от Альдершота, там был простой список мероприятий на выходные дни. При более внимательном изучении в назначенном времени на «поздний завтрак» была реклама ресторана под названием «Рублёное мяско».
Заведение было расположено в одном из закутков «Рукавицы», втиснувшись между салоном пирсинга и виртуальным туристическим агентством. Эмерсон раздвинул бамбуковые занавеси и был уже на полпути к суши-бару, когда его перехватил дородный человек, в котором он узнал одного из штабных офицеров Альдершота. Он тоже был одет в штатское. Офицер летящим жестом прикоснулся пальцами ко лбу, изображаяоинское приветствие, и взмахом руки пригласил Эмерсона в кроваво-красный дверной проем в задней стене помещения.
Стеснившись вокруг круглого стола в плохо освещённом приватном обеденном помещении, сидели Альдершот и несколько других должностных лиц – все бывшие члены РОА. На «8 часов» по столу сидел Эван Тэннен, чьи РОАвцы вместе с АЮКовцами Лаубина участвовали в так называемой «миротворческой операции» у Пещерного Города. Тэннен и Лаубин в итоге взяли друг друга «на пушки», но, в конце концов, Народная Армия оттянулась назад на перегруппировку, а затем отошла в направлении неукреплённого города Чёрный Камень.
Эмерсон пожимал всем руки, в то время как грузный офицер искал для него стул.
– Всё, сказанное здесь, не должно выйти за пределы этой комнаты, – сразу заявил Альдершот. – Комната трижды просмотрена и продезинфицирована снизу доверху.
– Почему такие меры предосторожности, Найджел?
– Мы не хотим, чтоб что-то просочилось в «Надзорный комитет».
– Понятно… – ответил Эмерсон. – Но как бы то ни было, я поддерживаю цели Комитета. Мы не можем гонять ВСЗ в каждую мелкую свару. И мы, конечно, не может позволить себе иметь Вооружённые силы, которые готовы перестрелять друг друга, как только их выведут в поле. – Эмерсон многозначительно взглянул на Тэннена. – Нет, если мы хотим встать единым фронтом перед Мастерами.
– Это когда и если они появятся, – проворчал Тэннен.
Альдершот потеребил вощёный ус:
– Мы согласны с Вами насчёт целей Комитета, Рольф. В теории, всё это очень разумно – дать право «вето» кому-то другому, кроме председателя Морана. Наша проблема в том, что большинство кандидатов, предложенных на членство в Комитете, имеют прочные связи с аппаратом Южного Креста.
– Аппарата Южного Креста, как и самого Южного Креста, нет уже девять лет.
Альдершот поднял густую бровь.
– Я не думаю, что Вы на самом деле так считаете. Южный Крест может не существовать в старом смысле, но все здесь знают, что он есть. Моран, Леонард, Занд… каждый из них находится в ключевой точке влияния на ОМП, ВСЗ и программ исследования Протокультуры. И все они там благодаря Эдвардсу. Адмирал Хантер и остальные были слишком заняты с КСК-3 и не обращали внимания на то, как пошустрил Эдвардс. И с подконтрольным ему Надзорным комитетом Леонард сможет выбирать, куда, кого и что направить. И прежде, чем мы поймём, «расформированый» Южный Крест окажется слишком силён, чтобы мы могли ему противостоять.
– Против чего именно? – спросил Эмерсон.
– Против зачистки Вооружённых сил Земли от членов Роботехнической оборонительной армии.
Рольф покачал головой.
– Я не видел свидетельств целенаправленных мероприятий по уничтожению РОА. К тому же ясно, что Леонарду не нужно никаких помощников, когда ВСЗ сами рады воспользоваться случаем пострелять друг в друга.
Альдершот молчал в течение нескольких долгих секунд.
– Я надеялся, что ты отбросишь свою верность и поговоришь с нами как единомышленник, а не как политик. – Он снова сделал паузу. – Ты хочешь поговорить об Академии имени Джайлеса, Рольф?
Эмерсон не захотел. Но он не мог не вспомнить об том случае.
В течение короткого периода в 2025 году Академия им. Джайлеса действовала как элитный учебный центр будущих пилотов «ТрансТеков». Но на самом деле Академия была прикрытием для тайной работы по саботажу полётов экспериментальных машин РОА посредством особого пульта дистанционного управления, группой внедрённых «курсантов»-хакеров во главе с Джайлесом. Эмерсон в заговоре обнаружил руку Анатоля Леонарда и отправил тринадцатилетнюю Дану Стерлинг изучить вопрос подробней. После этого он поручил лейтенанту РОА по имени Терри Уэстон раскрыть заговор. Уэстон успешно выполнил задание, но Джайлес то ли покончил с собой, то ли был убит, а Леонард сумел вывернуться.
Дана и статный красавец (и гораздо более старше её) Уэстон сохранили связь после операции, и Эмерсон подозревал, что они стали любовниками. Дана никогда бы не призналась. Но после того, как Уэстон вошёл в её жизнь, общения с виртуальными друзьями прекратились. Что касается самого Уэстона, то крайний раз Эмерсон слышал, что он живет в Токио.
– Мы просто хотим знать твою позицию, Рольф, – сказал Альдершот, избавляя Эмерсона от необходимость снова переживать детали тайной операции, которую он провёл против Джайлеса и его банды. – Всем за этим столом хорошо известно о Ваших действиях в Сиднее во время Возрождения и в Аргентине во время Восстаний. Но, честно говоря, Ваши годы службы в качестве связующего звена между РОА и Южным Крестом заставили некоторых из нас в сомнениях относительно Ваших истинных привязанностей.
– Мои привязанности – это Министерство Наземной Обороны и ВСЗ, – «закусил узду» Эмерсон, – И я отказываюсь плодить очередные фракции. Вы же отлично знаете, что Рейнхардт и Хантер ожидают от нас. Защита Земли должна стоять прежде любых местнических интересов РОА.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 150; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!