И экеппораторная факторизация 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 35Следующая ⇒

В западной прикладной психодиагностике исследования индивидуальности подчинялись задачам прогнозирования социального, профессионального поведения человека, а также возможных психических нарушений в случае дезадаптации. Заложенная в работах Дж. Кэттэлла (1890) статистическая стратегия в конструировании батарей тестов и тестовых профилей к тридцатым-сороковым годам XX века оформилась в довольно стройную эмпирико-статистическую методологию. С 1936 года в США начал выходить журнал «Психометрика», в публикациях которого: работах Рюлона,

Кьюдера и Ричардсона, Кронбаха, Гилфорда (см. Шмелев, 1984а, 1987а; Шмелев, Похилько, 1985) — оформились принципы измерения надежности и валидности тестов, проверки репрезентативности тестовых норм, анализ заданий (пунктов) теста (item analysis).

Автору этих строк также довелось выполнить немало заказанных прикладных методических разработок в рамках психометрической парадигмы: по психометрической адаптации русскоязычных версий различных западных тест-вопросников, например, Я. Стреляу, Ж. Тейлор, Дж. Рот-тера, Г. Айзенка, Р. Кэттэлла (см. Шмелев,- 1984; Шмелев, Похилько, 1985; «Практикум по психодиагностике. Психодиагностические материалы», 1988). Надо сказать, что в московской школе психологов корректная работа по психометрической адаптации западных тестов, основанная на статистическом анализе пунктов, утвердилась совсем недавно и то лишь в работах отдельных специалистов (см. например, более поздний вариант русскоязычной адаптации «Павловского Темперамент ал ьного вопросника» Стреляу-Англяйтнера в работе Бодунова, Романовой, 1993). Низкий до сих пор операционально-методический уровень вооруженности отечественных психологов тестологическими методами создает у многих в России иллюзию новизны от использования во многом давно устоявшихся и даже в чем-то устаревших статистических технологий. На Западе корреляционно-факторные методы конструирования однофакторных интеллектуальных тестов и тестов достижений уже во многом уступили место методам в русле так называемой теории IRT, основанной в значительной степени на модели Раша («Item-Response Theory», или «Теории вопросов и ответов» — Раш, 1973; Челышкова, 1995). Хотя при конструировании многомерных личностных тестов корреляционно-факторные методы по-прежнему применяются гораздо чаще (например, при создании такого самого популярного из новейших тестов, как NEO-PI — см. Первин, Джон, 2000).

В процессе операциональной критики «традиционной психометрики» (тестологии) нам неоднократно приходилось сталкиваться с трудностями восприятия коллегами-соотечественниками смысла: сказывалось просто-напросто отсутствие позитивного знания о том, что такое «традиционная психометрика».

В этом разделе мы не ставим перед собой задачу сколько-нибудь представительного перечня имен и работ в области тестологии, стандартизованной измерительной психодиагностики и многомерного анализа тестовых данных. В последние годы на русском языке выпущены издания, довольно полно освещающие этот вопрос {Битинас, 1971; Анастази, 1982; Аванесов, 1982; Гайда, Захаров, 1982; Общая психодиагностика, 1987; Бурлачук, Морозов, 1989, 1999; Клапн, 1994; Тюрин, Макаров, 1995). Как уже говорилось во введении, в последние годы на русский язык было переведено немало литературы, содержащей вполне качественную позитивную информацию о тестологическом направлении в области исследований и диагностики личности (Хьелл, Зиглер, 1997; Первин, Джон, 2000). Нынешнее положение кардинально отличается от тех времен, когда начи-

нался данный цикл исследований (мы вынуждены были иметь дело с полным отсутствием позитивной информации отестологин на русском языке). Но все же в указанных обзорных работах не сделан весьма важный для нас акцент — акцент на понимание особой роли структурной организации тестовых данных, что весьма принципиально для нас в контексте нашего замысла. Поэтому мы рискнули повторить здесь часть информации, уже широко известной для минимально начитанных российских психологов, но подать ее в данном случае под новым углом зрения.

Объектная структура данных

Итак, нам важно подчеркнуть, что сущностной характеристикой большинства тестологических и дифференциально-психофизиологических исследований является не только и не столько схема корреляционлого эксперимента, сколько особый принцип организации эмпирических данных, который был нами назван «объектной парадигмой анализа данных» (Шмелев, 1982а).

По нашему мнению, суть традиционного психометрического (тесто-логического) подхода состоит именно в использовании структуры данных «объект-признак». При этом не принципиально, применяется или нет аппарат расчета линейных корреляций (будь то для подсчета устойчивости к перетестированию, для выявления связей тестовых показателей с критериальными данными, для проверки внутренней согласованности теста). Примерно с 60-х годов разработаны и получили распространение новые, более эффективные методы нелинейной обработки тестовых данных: латентно-структурный анализ (Лазарсфельд, 1973), упомянутые выше методы IRT, различные алгоритмы нелинейной кластеризации, дискриминантной типологизации (Методы анальпа данных, 1985) и распознавания образов (Зеличенко, 1982). Все эти математические инновации повысили эффективность диагностики и прогнозирования, но... не кардинально. Дело в том, что и эти методы обработки применяются, как правило, по отношению к той же самой «объектной» (по структурным принципам организации) матрице данных.

На рис. 1 дается схематическая иллюстрация «объектной» структуры данных. Она имеет вид двумерной матрицы, или характеристической таблицы, в которой по строкам размещаются объекты-испытуемые, по столбцам — характеристики (свойства, черты), в клетках — показатели (баллы). Индексы-баллы указывают на степень выраженности данной характеристики у данного объекта. Эта модель данных в точности соответствует структуре данных, утвердившейся во всех естественных науках: человек описывается в рамках этой модели данных как объект со свойствами, или, употребляя математическую терминологию, как многокомпонентный вектор с набором компонент (признаков, характеристик). Как известно, в психодиагностике нашла широкое распростране-

Рис. 1. Объектная структура данных:

Yi — вектор-строка данных, полученных от i-ro индивида по п характеристикам, Xj — вектор-столбец данных, полученных по j-й характеристике от m индивидов.

ние графическая иллюстрация модели многокомпонентного вектора в форме «профиля» — уровень выраженности отдельной характеристики визуализируется в форме подъемов и падений ломанной линии в точке, соответствующей данной характеристике (параметру) на нумерационной шкале параметров (см. рис. 2).

Рис. 2. Абстрактная модель индивидуального диагностического профиля, соответствующая объективной структуре психометрических данных.

Пунктирная линия — средний уровень выраженности измеренного свойства (для обследованной выборки стандартизации). Превышение этого уровня, например, по X_L, означает, что первое свойство у данного индивида выражено сильнее, чем в популяции. По второму показателю X, свойство выражено слабее, чем в среднем, и т. д.

Рис. 3. Представление диагностического профиля в виде точки в пространстве

диагностических показателей.

На плоскости иллюстрируется лишь соотношение первых двух показателей X, и X , соответствующих их значениям для испытуемого Y, На рис. 2: по показателю X, результат индивида выше среднего и изображающая точка лежит в правой полуплоскости, по показателю X, результат индивида ниже среднего и изображающая точка лежит соответственно в нижней полуплоскости. (Начало координат пространства соответствует средним значениям по всем показателям.) При конкретизации содержания X, и X, квадранты декартового пространства наполняются определенным смыслом. Например, если Х_{ — «экстраверсия», а X, — «эмоциональная стабильность», то испытуемого Y_t следует характеризовать как. «нестабильного экстраверта» и т. п.

Менее распространенная форма визуализации, но полезная для нас в нашем контексте, — это представление вектора данных как точки в многомерном пространстве характеристик-осей. В этом случае выраженность каждого свойства-характеристики описывается величиной (и знаком) проекции данной точки на ось многомерного пространства (рис. 3).

Для физических тел хорошо известны физические свойства, знание которых позволяет предсказывать ход и результат их типичных взаимодействий с другими телами, — это объем, линейные размеры, плотность, вес, теплоемкость, электропроводность и т. п. Аналогичный физическому подходу естественнонаучный подход в психологии требует поиска такого базисного набора свойств (возможно латентных, скрытых от прямого наблюдения важнейших психических свойств) человека, который позволял бы в главных чертах предсказывать его поведение в широком классе ситуаций.

Конфирматорная

и экеппораторная факторизация

На протяжении первой половины нашего столетия в дифференциальной психологии и психодиагностике сложились два подхода к реконструкции базисных психических свойств индивидуальности — рациональный и эмпи-

рический (дедуктивный и индуктивный). К представителям первою подхода Н. Броуди ( Brody, 1972) относит, например, Ганс Айзенка, так как основные дифференциальные концепты «экстраверсия-интроверсия» и «невротизм» были вначале сформулированы им на теоретическом уровне, а затем была развернута эмпирическая работа по поиску и изобретению различных эмпирических индикаторов, доказательству их статистической независимости (ортогональности осей двухфакторного пространства — см. рис. 3), конструированию валидных и надежных инструментов их измерения.

Яркий представитель эмпирического подхода — Раймонд Кэттэлл, который применял не конфирматорньш (направленный на подтверждение заданных факторов), а эксплораторный факторный анализ. В этом случае факторы индивидуальности выделялись с помощью статистико-эмпириче-ской индукции: вначале фактор выявляется как чисто статистический феномен в виде группы (подмножества) взаимно-скоррелированных эмпирических показателей, затем латентная переменная, обусловливающая наличие взаимозависимостей между поверхностными индикаторами, подвергается теоретической интерпретации (см. рис. 4).

То есть при индуктивном подходе движение идет от статистического факта к теоретическому концепту — в обратном по сравнению с рациональным подходом направлении. Р. Кэттэлл поднимал пафос своего подхода как сущностного принципа организации исследований в социальных науках по сравнению с естественнонаучным лабораторным экспериментом (см. наиболее методологически ориентированную его монографию — Cattell, Kline, 1977).

Различения рационального и эмпирического подходов в конструировании тест-вопросников придерживаются сегодня многие специалисты в области психологической тестологии { Edwards, 1970; Cronbach, 1970). Ряд

Рис. 4. Схематическая иллюстрация различий рационального и эмпирического подходов.

При рациональном подходе движение идет как бы снизу вверх по схеме — от постулирования теоретических глубинных переменных (факторов) F_t, Fk к поиску их взаимно-согласованных эмпирических индикаторов X ,, Х_;, ... Хп. А при эмпирическом подходе движение идет в обратном направлении — от обнаружения скоррелированных, взаимно-согласованных эмпирических индикаторов к интерпретации их «общего знаменателя» —

глубинных факторов.

авторов выделяют в качестве третьего самостоятельного подхода так называемую стратегию конструирования теста по внешнему критерию (например, Burisch, 1986), но, по-нашему мнению, логично рассматривать этот подход как разновидность эмпирического.

При сравнении этих двух подходов обращает на себя внимание тот факт, что наиболее фундаментальные программы исследований в рамках одного и другого подхода дали в конечном счете конвергирующие результаты: два главных из так называемых «вторичных» факторов Р. Кэт-тэлла («эксвия-инвия» и «тревожность») хорошо соответствуют по своему интерпретационному смыслу факторам Г. Айзенка.

В наших собственных разработках мы попытались учесть взаимодополнительность двух указанных подходов. В нашем специализированном психометрическом программном комплексе ТЕСТАН ( Shmelyov, 1996) предусмотрены две модели факторного анализа: традиционная (экспло-раторная) и гораздо реже применяемая конфирматорная, позволяющая проверять, какой процент дисперсии (включая ковариативную дисперсию) вычерпывают из матрицы корреляций уже заданные (по теоретическим основаниям) факторы. Математический аппарат конфирматорного факторного анализа был разработан позднее, чем аппарат гораздо более популярного эксплораторного, — только в 70—80-е годы ( Scott- Long, 1983).

Психофизиологическая интерпретация главных факторов

По-видимому, вслед за Айзенком ( Eysenk, 1967), можно предполагать, что за наиболее общими факторами межиндивидуальных различий, выявленными на многотысячных выборках, лежат конституциональные свойства нервной системы, врожденные и наиболее общие характеристики темперамента. На популярном в 60-е годы психофизиологическом языке теории активации (к нему обратился в своих последних работах и В. Д. Небыли-цын, 1966) Г. Айзенк так интерпретировал фактор «экстраверсии-интро-версии»: за разнообразными поведенческими и субъективными проявлениями интроверсии скрывается конституционально унаследованный человеком более высокий тонус ретикулярной формации, более высокий уровень «бодрствования» (см. Блок, 1970), уровень восходящих к коре акти-вационных влияний со стороны стволовых структур головного мозга. Это обусловливает более низкие пороги чувствительности к экстероцептив-ным раздражителям, более высокую исходную скорость обучения интровертов, более сильный репрезентативный ответ (яркие образы) на символические побуждения. Экстраверту же, наоборот, для оптимального уровня бодрствования как бы не хватает дополнительной более сильной экстеро-цептивной стимуляции. Поэтому они активнее идут навстречу новым впечатлениям от мира, обнаруживают «синдром поиска ощущений» (sensation seeking — Zuckerman, 1971), максимизируют риск в ситуациях выбора,

склонны не к символическому, но к чувственно-практическому контакту с окружающей действительностью. В свою очередь, «эмоциональная нестабильность», или «невротизм», по Айзенку, есть следствие более высокой активности лимбических структур мозга, на фоне которой небольшие нарушения гомеостазиса внутренней среды организма (потребностиые состояния) ведут к резкой смене эмоционального фона, настроения. Из-за этого «эмоционально-нестабильным» субъектам в большей мере свойственна склонность утрачивать полезные динамические координационные стереотипы (навыки) под влиянием стрессовых факторов и в ситуациях фрустрации. В этих ситуациях именно у невротичных субъектов гораздо сильнее страдает исполнительский уровень деятельности.

Конечно, подобную точку зрения сегодня можно оспаривать с позиции новейших достижений в области физиологии мозга, но ей нельзя отказать в известной логике и стройности аргументации.

В данном контексте нам важно подчеркнуть, что «объектный» подход в дифференциальной психологии и психодиагностике с объективной необходимостью приводит различных исследователей к идее детерминации психической жизни со стороны материального субстрата — физиологических процессов в центральной нервной системе. Подобную тенденцию можно обнаружить и в относительно современных отечественных работах по психодиагностике (например, Б. В. Кулагин, 1984). Таким образом, в своем теоретическом пределе дифференциальная психофизиология и «объектно-ориентированная» дифференциальная психология смыкаются. Хотя в дифференциальной психологии латентные объяснительные факторы (скрытые от прямого наблюдения переменные, обусловливающие наличие в поведении определенных синдромов) непосредственно не измеряются с помощью физиологических и аппаратурных методик, но только интерпретируются на физиологическом языке (см. рис. 4). ■

Теории черт и типов

В этом параграфе мы коротко рассмотрим аргументацию нашего основного тезиса по отношению к таким популярным и поныне (особенно среди практических работников) теориям меж индивидуальных различий, как теории «акцентуаций характера» {И. Б. Ганнушкин, К. Леонгард, А. Е. Личко), теории психосоматических (Э. Кречмер, У. Шелдон) и психологических типов (К. Юнг).

Указанное направление условно можно отнести к «типологическим теориям», или «теориям типов». С операциональной точки зрения, отличие типологического подхода от подхода в духе «теории черт» заключается в том, что производится обобщение (объединение) не столбцов, а строк характеристических таблиц (см. рис. 1). Подобный взгляд, сближающий теории «типов» и «черт», предложен также в работе В. М. Мельникова и Л. Т. Ямпольского (1985).

Выражаясь современным алгоритмическим языком, можно сказать, что в «теории типов» к той же самой по своему принципиальному устройству структуре данных применяется несколько иной алгоритм обработки: вместо факторизации строк, производится кластеризация (типолошзация) столбцов матрицы данных, а затем для каждого кластера испытуемых (типа) строится усредненный типовой профиль черт. Современные алгоритмы совместного анализа строк и столбцов матриц (алгоритмы IRT, а для многомерного случая, например, conjoint analysis — см. De Sarbo, Carroll a. о., 1982), позволяющие одновременно выявлять базисные измерения (факторы) и сгушения объектов в этом пространстве (кластеры), показывают, что при закладывании в алгоритмы факторизации и кластеризации идентичных метрик близости строк и столбцов можно получить фактически идентичные результаты, являющиеся разными способами представления фактически одной и той же эмпирической информации.

Изложенные выше соображения можно упрощенно проиллюстрировать с помощью проекции известной классической типологии темпераментов Гиппократа-Галена в двумерное пространство «экстраверсия-ней-ротизм» Г. Айзенка (рис. 5, см.-также Гамезо, Домашенко, 1986)'. Ссылаясь на И. П. Павлова, Г. Айзенк выделяет единственный слабый и неуравновешенный тип «меланхолика» и три сильных — «холерика», «сангвиника», «флегматика», отличающихся между собой по соотношению подвижности и инертности².

На рис. 5 мы видим, что тип внутренне неоднороден — он занимает не точку, но целую область пространства. Центральная точка этой области — типичный представитель «типа», носитель усредненного (в рамках данной категории людей) профиля черт. Если провести вектора от начала координат к точкам, соответствующим позиции «типичных представителей» в пространстве факторов, то мы просто получим новую систему координат, новый факторный базис, обладающий той же самой информативностью (эффективностью прогноза поведения) и являющийся, та-

¹ К сожалению, в последнее время .в русскоязычных учебных пособиях по психологии индивидуальных различий в этой схеме, как правило, опускают попытку Г. Айзенка соотнести свои представления с представлениями И. П. Павлова (сравните — Первый, Джон, 1990, с. 264).

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 137; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!