Космическая музыка Штокхаузена 2 страница
Авангардисты, как правило, еще работали в традиционных видах искусства -- живописи, скульптуре, графике, музыке, театре, кино, архитектуре, литературе и поэзии, экспериментируя по большей части в областях художественных языков и организации художественной ткани произведения (живописной, музыкальной, словесной), доводя эксперименты до предельной черты. Реди-мейдс Дюшана или попытки Кандинского и Скрябина по созданию синтетических феноменов -- лишь робкие единичные прорывы поверх традиционных родо-видовых барьеров. Модернисты идут уже значительно дальше. Вершится повсеместный отказ от традиционных черт новоевропейского искусства -- станковизма и эстетической сущности. Артефакты, объекты, артпроекты (так теперь все чаще называются вещи, пришедшие на замену произведениям искусства) выпрыгивают из музейных рам, хотя и остаются еще нередко (но далеко не всегда) в музейно-выставочных пространствах, и устремляются “в жизнь”.
В начале столетия этот выход искусства за свои рамки (и рампы) -- в жизнь почти одновременно, но с разных позиций манифестировали символисты на духовной основе (с их творческим принципом теургии - на пути которой художник-теург должен в прямом контакте с божественными силами заниматься преображением самой жизни по законам искусства.) и в сугубо материалистическом ключе - конструктивисты, требуя “смычки” искусства с производством товаров утилитарного потребления, -- интенции, вскоре реализовавшиеся в дизайне и художественном конструировании. Но если символисты-теурги, не сумевшие воплотить свои утопические мечты, и конструктивисты-дизайнеры, органично вросшие во второй половине столетия во все сферы промышленного производства, не только не отказывались от эстетического принципа, но клали его в основу своей деятельности “в жизни”, то по-иному пути двигались многие “продвинутые” арт-практики неутилитарного толка. Они отказывают своим объектам и современному искусству в целом в их эстетической сущности. Искусства не должны быть более “изящными искусствами”, то есть носителями эстетического, чем они являлись в той или иной мере изначально и что было узаконено в 18 веке и в их именовании “изящными искусствами” (beaux arts, schцne Kьnste). Уже в 19 веке многие материалисты, реалисты, позитивисты, борцы за демократию выступали против эстетической функции искусства или, по крайней мере, за постановку ее на службу каким-то утилитарным (социально-демократическим и т.п.) целям, за активную социально-политическую ангажированность искусства. ПОСТ-артисты на иной основе довели на практике изгнание эстетического из искусства до логического конца. Когда сегодня в экспозициях современной арт-продукции мы созерцаем инсталляции из рваных мешков и замасленных телогреек, фотографии приятного лица живой девушки, облепленного роем навозных мух или клубком земляных червей, или муляж обнаженной дамы на коленях, за которой тянется длиннющая “колбаса” испражнений, у нас не остается сомнений в том, что здесь с эстетической сущностью искусства разобрались основательно.
Ясно, что все сие не с бухты-барахты, а имеет под собой всяческие и глубинные, и менее основательные основы, мифологемы, грамматологические деконструкты и конструктивные террорологики, садо-мазохо-лесбийские интенции и т.п. глубинные архи-начала. Если мастера-утилитаристы современного дизайна, художественного конструирования, архитектуры, организации среды обитания, опираясь на достижения техники и технологии, а также на принципы ясности, функциональности, рациональности, реализуют аполлоновский (согласно четкой ницшеанской дефиниции) принцип художественного творчества, то многие направления неутилитарного искусства авангарда, модернизма, постмодернизма движутся по путям пробуждения и актуализации дионисийской стихии. Здесь высвобождаются мощные хтонические и витальные начала. Иррациональное, бессознательное, абсурдное бушуют в алхимическом тигле строгой концептуальности. В результате мы имеем то, что имеем, - бескрайнюю стихию ПОСТ-, в которой господствуют ВЕЩЬ сама по себе и сама в себе со своими соматическими (визуальными, слуховыми, гаптическими) энергиями и ТЕЛО во всеоружии сенсорики. Не так уж и мало для переходной ситуации, предельно антиномичной в своей основе. Во всем этом клокочущем вареве какая-то глубинная художественно-анти-художественная провиденциальная активность -- ощущение принципиально иного этапа цивилизационного процесса и активная работа на него -- сочетается с полной растерянностью художественно-эстетического сознания перед ним.
Отказавшись от общечеловеческих ценностей, или не признав их за таковые, утверждая принципиальную аксиологическую релятивность, ПОСТ- на уровне ratio основывает свою новую поликанальную эстетику (неклассическую в своей сущности) на элитарной конвенциональности. Разрабатываются (или складываются) новые правила игры в арт-пространстве, по ним сооружаются арт-проекты и организуется арт-практики, которые более-менее ориентируются на общие тенденции и сиюминутную моду, устанавливаемые международной арт-номенклатурой, господствующей в мировом арт-производстве. Конвенциональная цеховщина (или внутрицеховая герметика - как вам больше нравится) -- один из важнейший принципов нонклассики в пространствах ПОСТ-. Кураторы, галеристы, модные арт-критики -- маги и волшебники в сфере ПОСТ-арт-бытия (= арт-рынка). Что хотят, то и воротят. Кого хотят, того и раскрутят до супер-звезды на час. Бизнес и рынок, прикрытые конвенциональным герметизмом “посвященных”, -- сегодняшний “заговор искусства” (по Бодрийяру) против человечества. Ничтожное с мистериальным благоговением выдается за Ничто (= трансцендентному Небытию), и ему воспеваются гимны и приносятся бескровные жертвы... Это ПОСТ- !
На смену мимесису, идеализации, символизации, выражению пришло конструирование на основе коллажа-монтажа. Общая тенденция и историческая логика движения в пространствах “продвинутых” арт-практик ПОСТ-: от отдельного реди-мейд с его индивидуальной энергетикой (объект в чистом виде) через композиции вещей-объектов в ассамбляжах и инсталляциях (поп-арта, концептуализма) к организации особых неутилитарных ПОСТ-пространств -- энвайронментов, в которых могут совершаться некие не поддающиеся логическому осмыслению действа - перформансы, или акции. На этих путях используются многие находки авангарда, модернизма, постмодернизма, элементы консерватизма, кича, кэмпа -- всё и вся во всевозможных комбинациях. Выдумка и фантазия кураторов и авторов здесь не имеют предела. Проекты и действа индивидуальны и одноразовы. Создаются непосредственно в данном экспо-пространстве, затем разбираются и сохраняются только в документации (вербальной, фото-, фоно-, видео-, кино- и т.п.). Поэтому документ и архив со времен концептуализма играют в ПОСТ- не меньшую, если не большую роль, чем оригинальный арт-проект в его экспозиционной презентности. В музеи, как правило, поступает документация по энвайронментам, перформансам, акциям, хэппенингам и т.п. проектам. Художественный музей постепенно превращается в архив ПОСТ-документации.
Высокая технологичность ПОСТ-арт-практик и проектов нередко способствует сохранению в них определенного эстетического уровня, как правило вопреки намерениям их создателей, которые обычно отрицают столь архаичную “идеологию” и “стратегию” как эстетическая или не задумываются о ней. Однако. Большинство из известных ПОСТ-артистов 20 века получили нормальное художественное образование, то есть не только изучали историю искусства (впитали вольно или невольно эстетическую энергию классического искусства), но и прошли классы традиционного рисунка, живописи, композиции и при необходимости без труда способны сляпать среднюю коммерческую картинку в добром консервативном духе. Сей эстетический опыт обучения дает себя знать нередко и в их постнеклассических опусах и практиках. Этому способствует и высокий технологизм, характерный для известных (= состоятельных) мастеров ПОСТ-. Они имеют возможность привлекать для изготовления своих проектов хороших профессионалов-техников (и инженеров) с современнейшим оборудованием. На одной из недавних выставок в Кёльне, например, демонстрировался целый заспиртованный бык продольно разрезанный на ломтики, которые, не нарушая общей формы быка, свободно и раздельно парили в спиртовом растворе. Без особо хитрых технологических приемов создать такой объект вряд ли возможно.
Видное место в ПОСТ-культуре занимают фотография, видео-инсталляции, а в последние годы века -- компьютерные объекты (включая сетевую литературу - гипертексты) и специальные виртуальные пространства. Симулакры и симуляции всех видов заменили образ и символ традиционных искусств, и в этом документальное фото (визуальный отпечаток мгновения быстротекущей действительности тварного мира), кино- или видеоролик обладают огромным потенциалом. Не сущности, ибо их не признает ПОСТ- (что есть сущность?), а видимости, кажимости со своими мгновенными соматическими энергиями вдохновляют отныне ПОСТ-артистов, определяют приоритеты на арт-сцене конца 20 -- начала 21 столетий. Фото, видео-полиэкраны, многоканальная звукозапись, лазерная свето-техника, компьютерная поддержка и моделирование в сочетании со статическими объектами позволяют сегодня создавать уникальные и мощные по напряжению энергетических полей самых разных уровней энвайронменты и перформансы, которые впитывают в себя и переваривают на новейшем электронном уровне все находки в сферах художественного выражения и презентации авангарда, модернизма, постмодернизма и даже консерватизма во всех видах и жанрах искусств.
Сегодня очевиден своеобразный эстетический телеологизм в движении всех (я остановился здесь на наиболее наглядных визуальных искусствах, но подобный процесс шел и в литературе, начиная с футуристов и Джойса, и в музыке, начиная с додекафонии и до Ксенакиса, Кэйджа, Штокгаузена, в театре и кино, которое как художественный самостоятельный феномен продержалось всего 100 лет, и даже в массовой культуре) авангардно-модернистских искусств на протяжении 20 столетия. Помимо активного доведения до логического завершения и разрушения классических искусств и форм и способов традиционного художественного выражения нарабатывались инструментарий, система приемов и формотворческая база для принципиально новых форм и способов бытия художественной культуры (или того, что идет ей на смену -- некой невиданной еще формы будто-бы-художественно-эстетической материи) будущего со своей иной по сравнению с классической эстетикой -- неклассической (за неимением пока иного термина). И ныне мы видим, как в новейших и элитарных, и массовых, и коммерческих (они теперь все чаще сливаются в нечто единое) художественно-псевдо-будто-и-около-художественных практиках и проектах используются наработки и элементы футуризма, экспрессионизма, сюрреализма, абстракционизма, дадаизма, конструктивизма, поп-арта, концептуализма, графической поэзии, конкретной музыки и т.д. и т.п. в самых причудливых сочетаниях и на более высоком электронно-визуальном уровне исполнения, чем в станковых произведениях авангардистов и модернистов. Особенно эффективно в рекламно-зрелищно-массовой продукции, в дизайне, художественном проектировании, компьютерных играх. Многие из казавшихся гениальными достижений элитарных авангардно-модернистских направлений 20 века с порога нового столетия предстают как экспериментальные заготовки для современной высокотехнологичной и электроннообеспеченной индустрии грандиознейшего симулакра художественно-эстетического обеспечения самых широких масс населения земного шара как единого общежительного муравейника. К концу столетия начали реализовываться чаяния мудрецов и художников начала века - “искусство” устремилось в массы и полностью овладело ими.
На сегодня выявились и некоторые главные сферы и направления этого овладения. Оставляя в стороне такие его традиционные формы как коммерческая продукция для индивидуального пользования обывателя и мощное ангажированное (достаточно традиционное, но на новой электронно-сетевой основе) искусство, служащее в прямую определенным социально-политическим, религиозным, рекламным и т.п. целям, видим нечто более грандиозное. Художественные поля вырываются с середины прошлого (20-го) века за рамки, рампы, музеи и охватывают человека со всех сторон и во все моменты его тяжкого земного существования, провоцируя невиданную ранее активизацию субъекта художественного восприятия, стирая границы между творцом и потребителем его творения. Наиболее активно начался этот процесс во второй половине столетия с хэппенингов и акций, в которые наряду с их создателями и подготовленными участниками включались в большей или меньшей степени и случайные зрители - на элитарном уровне; а в дискотеках и всевозможных шоу - на массовом уровне все присутствующие. Сегодня этот процесс последовательно развивается по ряду направлений.
Градостроительство, архитектура, дизайн, художественное проектирование, искусство моды, садово-парковое искусство, включающее аналогичный опыт Востока и модернистского лэнд-арта, объединяются на базе психологии, эстетики, эргономики и других наук с целью создания всеобъемлющей Среды обитания человека (город, жилище, офис, производственные помещения, лечебницы, детские учреждения, места отдыха и т.п.). Ибо известно, что Среда оказывает одно из определяющих и формирующих воздействий на человеческую личность помимо многих других факторов. При этом предпринимаются попытки активного привлечения самых широких слоев простых обитателей Среды к косвенному участию в ее модификации применительно к конкретным условиям и персонажам, ее населяющим. Здесь важную роль играет так называемая энвайронментальная эстетика (понятие А.Берлеанта), отработка которой началась в элитарных арт-практиках концептуализма и ПОСТ-культуры последней трети столетия. Существенную роль в организации этой Среды играют и электронные средства массовой информации (СМИ), оказывая не без помощи художественно-эстетических средств манипулятивное воздействие на массовое сознание обитателей Среды.
Элементы многих видов авангардно-модернистских искусств в трансформированном с помощью электроники виде привлекаются сегодня шоу-бизнесом для создания интерактивных зрелищных пространств, как правило, специально рассчитанных на молодежную аудиторию, которая путем специально организованных аудио-визуальных эффектов и режиссуры активно вовлекается на уровне раскрепощенной психо-моторики (нередко с агрессивно-эротическим окрасом, призванным выпустить пар из перегретой в напряженном современном социуме молодежи) в шоу, вершащиеся в этих пространствах. Экстатические вопли и конвульсивные движения поклонников некоторых рок- и поп-звезд нередко почти приближаются к тому, что творится на эстраде. Лазерно-свето-звуковая среда, объединяющая зал и сцену (ядро шоу), почти уравнивает исполнителей и зрителей на уровне психо-энергетических полей. Здесь реализуется некий современный соматический симулакр того, что русская православная мысль называла соборностью - полное энергетическое единение всех присутствующих и исполнителей, ощущение себя неким целостным действующим телом, единой пульсирующей массой. Отличие от соборности только в том, что здесь исключен ее главный компонент - духовный: Бог и божественные силы; и человек практически утрачивает в шоу ощущение себя личностью. Соборность же, напротив, предполагает такое единение всех верующих в процессе литургического действа между собой, со священнослужителями и с божественными силами и самим Богом, при котором полностью сохраняется личностное самосознание. Соборность - один из сущностных феноменов Культуры, современное шоу - типичный продукт ПОСТ-.
Еще одно только намечающееся, но имеющее по всем признакам глобальное значение и большое будущее наиболее полное вовлечение человека в искусственную, созданную опять же не без помощи наработок многих авангардных искусств и модернистско-постмодернистских арт-практик среду являет собой виртуальная реальность компьютерных сетевых киберпространств. На протяжении всего 20 века НТП, многие “продвинутые” философские направления, гуманитарные науки, художественно-эстетические эксперименты работали на глобальное переформирование человеческой психики, ментальности, сенсорики в направлении подготовки человека к вхождению в виртуальный мир сетевого (www !) бытия. Внесознательно готовили из нас пауков, приспособленных к полноценной жизни в виртуальной паутине. Да, именно в киберпространствах человек сможет стать творцом и себя самого, и своей жизни, и своего окружения -- среды обитания, способа действия, друзей, врагов, сексуальных партнеров и т.п. по собственному желанию; компенсировать все то, что ему не удается реализовать в обыденном материальном мире (“Кто был никем, тот станет всем!”). Традиционный духовный мир Культуры заменяется грядущим виртуальным электронным миром ПОСТ-культуры, созданным усилиями самого человека с помощью научно-технических достижений и наработок авангардно-модернистских искусств 20 столетия.
Что’ обретет в нем человек будущего? Только ли могучую игрушку, разрушающую его личность и приводящую в психушку? Или он неустанно и последовательно (а сия последовательность просто поразительна на протяжении всего столетия) прорубает новое и более широкое окно в мир духовный, заглянуть в которое будет под силу только новому человеку с новым расширенным или деформированным [супер-сублимизированным (от sublime - возвышение) на сциентистско-техногенной основе] сознанием и новыми духовными установками? Виртуальное окно в иные реальности? В иные миры?..
Однако все сие - в отдаленном будущем. А что же сейчас? И как быть вообще тем, кто пока не желает совать свою голову в шлем электронного безумия? Что, например, делать еще немалому отряду духовно-религиозных людей Культуры, которым чужды и авангардно-модернистские изыскания, и компьютерная бесовщина? Здесь вроде бы проще всего: веровать и молиться! О том, чтобы Плерома духовности не навсегда оставила человечество; чтобы и то иное грядущее не было лишено космо-антропной духовной сущности. Молить о милости Вседержителя.
А как быть интеллектуалам от Культуры, которых сегодня еще немало, да и в ближайшем будущем вряд сильно оскудеет засеваемое ими поле, в катастрофически профанизирующейся потребительской цивилизации соблазнов? Здесь проблематичнее. Можно служить Маммоне, политике, НТП, но есть и иная перспектива. Именно для них Герман Гессе еще в середине столетия зарезервировал Касталию, суперэстетизированную страну Игры в бисер. И уже денно и нощно идет неустанная подготовка к Игре в среде интеллектуалов всех мастей и многих “продвинутых” ПОСТ-артистов. С тех пор как вся культура была осмыслена структуралистами в качестве огромного гипертекста, разработка и отработка правил Игры, приемов герменевтики, создания игровых ситуаций и т.п. компонентов игровой эстетики идет полным ходом в кругах постмодернистских философов, филологов, музыковедов, историков искусства и им подобных созидателей Игры. Игровое сознание оттачивается на герменевтике всей истории культуры во фрейдистской, постструктуралистской, деконструктивистской и т.п. парадигмах; в регулярных более или менее длительных паломничествах в Страну Востока и примеривании на себя ее духовных практик, эстетического опыта и т.п. Сюда подключаются уже и математики, создавая игровые партии путем пересмотра, например, всемирной исторической хронологии (команда Носовского-Фоменко). Процесс идет...
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Реально на сегодня очевидно одно:
20 век кончился успением Культуры и зарождением
начального электронно-виртуального этапа вселенской Цивилизации.
СРЕЗ b - b. ДИСКУРСИВНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ
Н.Маньковская
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 103; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!