СКАЗАНИЕ О ВАЛААМСКОМ МОНАСТЫРЕ 8 страница
И изложил <Сергий> закон монастырский в соответствии со священными догматами о том, чтобы лишь самое необходимое на потребу человеческого естества иметь в монастырских хранилищах и о нем лишь заботиться, а излишеств не искать, подобно лихоимцам. Еду есть самую простую — какую подаст Бог, а сложные хитроумные блюда, с ухищрениями приготовленные, — такие вовсе запретил, даже когда сделает Господь то место зажиточным. И повелел никогда не пить медовых и разных пьянящих напитков, а только необходимейший квас — и для своих, и для приходящих. В праздники никогда же не просить дополнительных блюд или лучшего кваса, но предаваться духовному веселью во Святом Духе, когда совершенно отсечено плотское веселье и чревоугодие. Одежда же иноческая не должна ни большой цены стоить, ни на вид быть красивой, но в иноческом образе служащая только для того, чтобы прикрыться; также и простейшая шуба и сермяга, как у слуг; а иметь что-то другое — только на будущее страдание послужит, лишних же и очень дорогих одежд вовсе не иметь. Бездельничающих же и важничающих слуг ни в коем случае не держать, но всем общие труды и дела на пользу монастырю совершать — и инокам, и слугам. И иметь эконома — одного старца из братии: ему во всех трудах и делах повиноваться, что он ни повелит. Работа же для всех общая, также и равенство в трапезе, и одежда всем равная — от последних до первых по званию, единая еда (рыбная и другая), единый квас и единая одежда — начиная от игумена и кончая последним мирянином или пастухом — всем дается благое равенство во Христе. Повелено также непокорных нарушителей порядка никоим образом не мучить; а подав такому хлеба для его здоровья, высылать из монастыря, чтобы другие ему не подражали; ибо сказано, что «малая закваска квасит все тесто». Это его священное законоположение и до сих пор в целости соблюдается, хотя по их молитвам и преумножил Господь своими благами то место. Совершенно запретил просить у постригаемых больших вкладов, но повелел даром постригать любого, кто с верою желает приобрести ангельскую святую жизнь, — хоть бы и из простых людей был. И по их молитвам более 100 братьев обретается ныне в их святой обители, такой святою жизнью живущих.
|
|
|
Мы же пакы на повѣствуемую повѣсть възвратимся, яже о преподобнем Сергие. По семь же грѣху творець лукавый диаволъ нѣкых неутверженных в разумѣ от инокъ обрѣтаеть, на вражду святому и великому игумену Сергию въздвизаеть. Сию же рать диаволю преподобный видѣвъ, и вълнение своих ему ощути, по Господню слову гнѣву мѣсто дасть,[28] игуменства сана уступает, и в глубочайшую пустыню великого того острова отходить. И тамо Предтечево и Илиино житие подражаеть, с дивиами водворяемь, единому Богу безпрестанными молитвами бесѣдуя. Несытный же диавол, всегда оскорбляемый от него, недоволенъ бывъ первою крамолою, но тщася от своего перваго жилища изгонити святого. Аще уже и оттято бысть от него волное его селение, но паче держа гнѣвъ на преподобнаго, яко той началникъ изгонителству его, еще своим злокозньством ину брань на преподобнаго напускаеть зелнымь оскорблением, да яко нужею и бесчестиемь святаго съ острова згонити.
|
|
|
Мы же опять возвратимся к рассказываемой повести о преподобном Сергии. Потом же творец греха — лукавый дьявол — находит некоторых из иноков, разумом некрепких, и подбивает их на вражду со святым и великим игуменом Сергием. Видя же это дьявольское войско, преподобный почувствовал волнение монахов и, по Господнему слову, допустив место гневу, отрекается от игуменского сана и в глубочайшую пустынь на том большом острове уходит. И там подражает жизни Иоанна Предтечи и Илии, находясь среди диких зверей и беседуя беспрестанными молитвами с единым Богом. Ненасытный же дьявол, всегда терпящий от Сергия оскорбления, недоволен был первой смутой, но старался выгнать святого из того жилища, которое раньше ему принадлежало. Хотя и лишен дьявол был уже свободного поселения, — но держа еще более сильный гнев на преподобного, дьявол, который начал изгонять его, напускает на преподобного своим злокозненством и колдовским оскорблением вторую брань, чтобы выгнать святого с острова принуждением и бесчестием.
|
|
|
Преподобный же Сергие в преименитый Великий Новъград прииде в манастыри святого великого богословца и евангелиста Иоанна,[29] молча многолѣтную свою и многотрудную глубочайшую старость накончаваа, жды любезнаго своего желаемаго преселениа в небесныа кровы. И тако ту жителствуя тружаяся, священыа святыа книгы пиша въ просвѣщение вѣрным; да яко зѣло преславно быти его трудолюбное писание, за лежащую в немь пучину божественыа философиа. Даже и доселе писанные его книгы в манастыри том съблюдаются, ихьже нарицають «Сергиевъ перевод».[30] И тако лѣта нѣколика пожить в старости маститѣ, к Господу отъиде. Святое же его и многотерпеливое тѣло в том манастыри положено у церковных стѣн святаго Богословца.
Преподобный же Сергий в преименитый Великий Новгород пришел в монастырь святого великого богослова и евангелиста Иоанна, безмолвно заканчивая свою многолетнюю и многотрудную жизнь, ожидая желанного и милого сердцу переселения в небесное жилище. И, живя здесь, трудился, переписывая священные святые книги на просвещение верным; и было его трудолюбивое писание весьма хорошим из-за хранящейся в нем глубины божественной философии. И до сих пор написанные им книги в том монастыре хранятся, и называют их «Сергиев перевод». И так прожив несколько лет в почтенной старости, отошел к Господу. Святое же его и многопретерпевшее тело похоронено было в том монастыре у церковных стен святого Богослова.
|
|
|
В предреченном же Валамском манастыри по преподобнем игумене Сергие Германъ приснопаметный игуменом бысть, иже въ всѣхъ первых трудѣхъ общий бысть с преподобнымъ Сергием, священства чинъ на себѣ имѣа. Той убо великий Германъ добрѣ пася порученное ему стадо Христово словесных овець, и свою жизнь непорочне имѣа; елико довлѣеть телесной немощи.[31] И въ многолѣтных сединах на своей паствѣ в созданнѣм от них манастыри от житиа сего к Богу отъиде, и ту погребен бысть.
В вышеназванном же Валаамском монастыре после преподобного игумена Сергия игуменом стал приснопамятный Герман, который, имея священнический чин, во всех первых трудах был вместе с преподобным Сергием. Тот великий Герман прилежно пас порученное ему Христово стадо духовных овец и жил непорочной жизнью, насколько позволяет телесное несовершенство. И отошел от жизни сей к Богу в многолетних сединах при своей пастве в созданном ими монастыре; тут же и погребен был.
По лѣтехь же мнозѣх, яко бы от създаниа манастыря лѣт 100 и вяще, умноженым сущим грѣхом, человѣколюбивый Богъ свое наказание попусти, да безакониа своа въспомянув, уцѣломудрятся. Сице же грѣх ради наших бысть пожаръ на манастырь той, да яко згорѣша обѣ церкви и казна, и весь манастырь. Гробъ же блаженнаго Германа под церковию бысть, от великыа же тоя огненыа ярости цѣлъ Христомъ съблюденъ бысть. Святое же его священное тѣло нетлѣнно обрѣтеся, бѣ бо мѣсто каменно неудобь капаемо, но на верхь земли положен бѣ. Оттолѣ же святое его нетлѣнное тѣло в велицѣй церкви положено бысть, всѣми видимо на поклонение вѣрным. Пребысть же ту въ церкви преподобный Германъ вяще 40 лѣт,[32] дондеже мощи святаго Сергиа от Великого Новаграда принесоша. И тако обоих вкупѣ положиша за олтарем великиа церкви близ святого жертвеника, иже даже и доселе святаа их чюдотворнаа рака всѣми видима.
По прошествии же многих лет (от создания монастыря примерно через 100 с лишним лет) человеколюбивый Бог попустил свое наказание за умножение грехов, чтобы люди, вспомнив о своих беззакониях, очистились. Поэтому за грехи наши был в том монастыре пожар, в котором сгорели обе церкви, и имущество, и весь монастырь. Гроб же блаженного Германа находился под церковью и был сохранен Христом в целости от страшной ярости огня. Святое же его священное тело сохранилось невредимо: так как каменистое место было трудно копать, то он был положен поверх земли. После этого его святое нетленное тело было положено в большой церкви у всех на виду, на поклонение верным. Более 40 лет находился здесь в церкви преподобный Герман, покуда не принесли мощи святого Сергия из Великого Новгорода. И тогда обоих вместе положили за алтарем большой церкви около святого жертвенника, так что и до сих пор всеми видима их святая чудотворная рака.
Многа же и преславна чюдеса показа Богъ тѣми своими угодникы Сергиемь и Германом. Аще и далече бѣста меж обоих расстояниа телеснаго положениа, но во единых Христовых обителех въдворяются вкупѣ сущи. Преж убо предиреченнаго пожара много въ явлениах нѣкоим достойным иноком себе являюще, и любовное попечение о своем манастыри показующи, на покаяние прочих обращающе и на молитву въставляюще, да възмогут възмолити всѣ Царя и Владыку, да его праведный гнѣвъ мимо идет — таковаа по премногу показующе неотступное свое попечение о мѣсте том имѣюще. Премногаа же их чюдотворениа неудобь списаниемъ исписуется, но и число превзыде ихь скорое пособление к требующим; вся подсивернаа страна их чюдесы богатне озаряется и удивляется.
Многие же замечательные чудеса показал Бог через своих угодников Сергия и Германа. Хотя тела их были положены на большом расстоянии друг от друга, но после соединились вместе в одной Христовой обители. Еще прежде вышеназванного пожара являлись они некоторым достойным инокам и, показывая любовное попечение о своем монастыре, обращали других к покаянию, и побуждали к молитве, чтобы все смогли молиться Царю и Владыке о миновании его праведного гнева, — так они много раз показывали свое неотступное попечение о том месте. Многочисленные же их чудотворения невозможно описать словами, ибо велико число тех случаев, когда они быстро оказывали помощь просящим; вся северная страна дивится их чудесам и ярко ими озаряется.
Суть же три велиции преславнии манастыри от того великого Валамского манастыря устроишася. Первый убо Саватей, ис Кирилова монастыря до Белаозера пришед, и в превелицем Валамстем монастыри жителствова и от ту живущаго игумена благословенъ, первый началникъ жителству Съловетцкому острову бысть.[33] Та же вторый Александр,[34] иже близ великыа рекы Свиры Святыа и Живоначалныа Троици обитель създа, и предивными чудесы выше слова облиста. Той убо святый великий чюдотворец Александръ в томь пресвѣтлом Валамстемь манастыри постриженъ бѣ, и ту сущим игуменомъ благословенъ на създание манастырю. Третии же Сава,[35] иже на Сеннянскомъ острову чюдную ону и духовную пустыню съгради въ имя Пресвятыа Животворящиа Троици, емуже в създание поможе христоименитый государь великый князь Иванъ Иванович, брат великого князя Васильа Ивановича всеа Руси.[36] Сице бо оно духовное сѣмя онѣх великыхъ трудолюбных дѣлателей на плодоносней той блазѣй земли вкоренись, гобзователенъ преславный плод израсти, пречюдными духовными цвѣтыдобродѣтелми посничества преукрашенъ в радость Небесному Царствию, и к ползѣ земнымъ, хотящим спастися.
Есть три великих преславных монастыря, основанных от того великого Валаамского монастыря. Первый — это Савватий, пришедший из Кириллова монастыря с Белаозера и живший в превеликом Валаамском монастыре и благословленный живущим здесь игуменом, — был первоначальником жительства на Соловецком острове. Второй же — Александр, который создал обитель Святой Живоначальной Троицы на великой реке Свири и просиял в удивительных чудесах так, что не выразишь словами. И этот великий святой чудотворец Александр был пострижен в том пресветлом Валаамском монастыре и бывшим там игуменом благословлен на создание монастыря. Третий же — Савва, который построил чудесную и духовную пустынь во имя Пресвятой Животворящей Троицы на Сеннянском острове, а в ее устроении ему помогал христоименитый государь великий князь Иван Иванович, брат великого князя всея Руси Василия Ивановича. И это духовное семя тех великих трудолюбивых подвижников укоренилось на той плодоносной благой земле, и вырос преславный урожайный плод, украшенный чудесными духовными цветами — постническими добродетелями, — на радость Небесному Царству и на пользу земным людям, хотящим спастись.
Бяху бо въ оной преславней велицѣй Валамстей обители великие онѣ в постных подвизѣх сиаемыа иноци, пустынное и многотрудное любяху пребывание. В нихь же бѣ нѣкый Харитонъ именем, съ своим ему спосником о Христе братом в далней пустыни острова того живяху. Той же предиреченный Харитон съ своим ему съжителником никакоже от потребъ манастырскых ниже хлѣба нужди ради своеа взимаху; но и зимный мразъ в худых рубищах терпяху и копорулею жесточайшую ту каменную землю копаху своима рукама; никакоже данному на службу человѣком скоту тяготу нанесоста, но собою оранныа нивы страдаху въ многопотных въдах, и от того хлѣбъ свой ядяху, Христу имь помогающу. Да яко таковых рукооранных нивъ за своею им годовою пищею по пяти мъръ жита и вяще в манастырь приносити. Приходящим же к ним убогымъ от таковыа своеа многотрудныа страды неоскудно по насыщении подаваху. Такоже и ини пустынници великая жителства жестокаа проходяху, подобно первым великым отцемъ. Живущии же в манастыри по священным уставом посническаго закона пребываху, в съборных и осъбных правилѣх неизмѣнне стояху от любве Христовы. Свидѣтелствуеть же их трудолюбному великому святому пребыванию в житии святого[37]...
И были в этой преславной великой Валаамской обители великие иноки, сияющие иноческими подвигами, любящие пустынническую многотрудную жизнь. Среди них был некий инок по имени Харитон, который вместе со своим сопостником, братом во Христе, жил в дальней пустыни на том острове. Этот вышеназванный Харитон со своим товарищем ничего не брали для своей нужды из монастырского имущества — даже хлеба; но и зимний мороз претерпевали в худых рубищах и своими руками копали мотыгой ту жесточайшую каменистую землю; не отягощали данный человеку на службу скот, а сами в поту возделывали пахотные нивы и от того хлеб свой ели — Христос им в этом помогал. И с такой нивы, возделываемой руками, приносили в монастырь из своего годового пропитания по пяти и более мер жита. И от таких своих тяжелых трудов щедро подавали приходящим к ним убогим. Также и другие пустынники предавались великой суровой жизни, подобно первым великим отцам. Проживающие же в монастыре жили по священному уставу постнического закона, прочно соблюдая в любви Христовой соборные и келейные правила. О их трудолюбивой великой святой жизни свидетельствует житие святого...
Многаа же и предивнаа съвершаемаа чюдеса и прорицаниа онѣх великых приснопаметных отець нѣсть мощно писанию предати за безмѣрныа и нечисленыа множества повестей. Иже бо аще хто от трудолюбных пожелаеть слышати их равноангельское о Христе чюдесное пребывание прежебывших онѣх святых отець, сам да достижет до святожителнаго того чюднаго острова и преславнаго того манастыря, да ся подвижет, и от ту сущих инок самослыщець будет. И слышав паче удивится превелицѣй Божии премудрости, како первие бесослужители сущи, оставя свое скверное вълхвование, усердне от горящиа любве посническыа законы съверхашу. Инии же от родимыа им о Христѣ незлобивыа простоты, неуклонни к злым, радостне по заповѣди Господни живяху, яко новорождении младенци пиюще нелесное млеко, ничему иному упражняхуся, развѣе еже беспрестанной молитвѣ немолчно въ дни и в нощи, и покой нужный преобидяху бодрому духу повинующеся, и службы монастырскыа от простоты сердца всею душею любезне съвершаху, не человѣкоугодне точию пред очима работающе, но яко самому Христу служаще от всея душа с любовию. Сицево бяше первых онѣх великых отець жителство в манастыри том. Таково плодовитое оно сѣмя великаго Сергиа и състрадавшаго с ним преславного Германа, иже даже и доселѣ живущии ту нынѣ священии иноци, ревностию ревнующе первым имь своимь отцем, друг друга преспѣвающе в добродѣтелех, Христу имь на таковый свой путь помагающу.
Многие же удивительные чудеса и прорицания тех великих приснопамятных отцов невозможно передать словами из-за безмерности и бесчисленного множества историй. А если кто-нибудь из трудолюбивых людей пожелает услышать о равноангельской во Христе чудесной жизни тех прежде живших святых отцов, пускай сам достигнет того святожительного чудесного острова и того преславного монастыря и подвижется, и сам услышит от живущих здесь иноков. И, услышав, еще сильнее удивится превеликой Божьей премудрости: как те, кто сначала были служителями бесов, оставили свое языческое волхвование и стали с горячей любовью усердно соблюдать постнические правила. Другие же, во врожденной от Христа незлобивой простоте и которых нельзя склонить ко злу, живут радостно по заповедям Господним, как новорожденные младенцы, пьющие неподдельное молоко, ни в чем другом не упражняющиеся, кроме беспрестанной молитвы, — не умолкая ни днем, ни ночью; и повинуются бодрому духу, отвергнув необходимый телу покой; и службы монастырские от простоты сердца всей душой с любовью совершали, делая это не только на глазах у других, угождая людям, но как будто самому Христу служили от всей души с любовью. Вот такова была жизнь тех первых великих отцов в том монастыре. Таково то плодовитое семя великого Сергия и вместе с ним страдавшего преславного Германа, что даже и до сих пор живущие здесь сейчас священные иноки ревностно подражают своим первым отцам, соревнуясь друг с другом в добродетелях, — на этом пути Христос им помогает.
Ино же чюдо велие и преславно повѣдати хощу о пренесении святых мощей ихь. Малыми реченьми сего въспомяну, иже убо бысть въ дни наша и всѣмь вѣдомо есть таковое. Тоя же честныа и преславныа святыа великыа обители Валамского манастыря игумен Пиминъ,[38] иже по святителскому избранию избран на спасение живущим ту о Христѣ иноком, мню же паче от Бога знаменованъ, да преславное то и богоугодное дѣло съвершит. Се убо предиреченный великий в разумѣ игумен Пиминъ осиаваемь духовною благодатию, съвѣт в сердци благъ приимь, да прежереченнаго началника манастыря того преподобнаго игумена Сергиа от Великого Новаграда святыа его мощи в създаною от него обитель Валамскую принесет. И з съжителником его возлюбленным ему Германомъ, иже по нем игуменом ту бывъ, да обоих святыа мощи въ едину раку вкупѣ положит. Да первую ону бъсосодътелную рать посрамит, иже нѣкотории лехкоумнии чернци на преподобнаго Сергиа въздвигоша, и святаго великыми слезами да умолит. Иже самъ свое христоподобное незлобие многажды въ явлениах показа, не понося съгрѣшению ихъ, но сердечное попечение о своих чадѣх и о многотруднем том мѣсте немало показа.
Также хочу рассказать о большом и преславном чуде перенесения их святых мощей. Напомню об этом коротким повествованием, так как было это в наши дни и всем хорошо известно. Игумен той честной и преславной святой великой обители Валаамского монастыря Пимин, который по святительскому призванию избран на спасение живущим здесь во Христе инокам, — я думаю — Богом был предназначен на совершение того преславного и богоугодного дела. Этот вышеназванный великий разумом игумен Пимин, освященный духовною благодатью, принял в сердце благое решение принести из Великого Новгорода вышеназванного основателя того монастыря преподобного игумена Сергия (его святые мощи) в созданную им Валаамскую обитель и положить вместе в одну раку святые мощи обоих — с жившим с ним и любимым им Германом, который после него был тут игуменом. И посрамить этим ту давнюю созданную бесом вражду, которую воздвигали на преподобного Сергия некоторые легкоумные чернецы, и умолить святого великими слезами. Ведь он сам много раз показал в явлениях свое христоподобное незлобие, не ругая их за согрешение, но показывая большое сердечное попечение о своих чадах и о том, требующем большого труда, месте.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 151; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!