СКАЗАНИЕ О ВАЛААМСКОМ МОНАСТЫРЕ 4 страница
Случилось же при этом чудо преславное: захотел игумен Пимин поскорее дойти при попутном ветре до своего монастыря и миновать монастырь святой Богородицы Коневской и великого основателя того монастыря святого Арсения. Когда же он приказал кормчему миновать тот монастырский остров, то поднялся встречный ветер и стал против их воли относить насад порывами назад. Тот же игумен Пимин вспомнил, что оба святых основателя — валаамский Сергий и коневский Арсений, — когда во плоти жили, имели между собой совершенную Христову любовь, поскольку оба жили в одни и те же годы. Вспомнив же об этом, игумен понял, что великий Сергий хочет побывать у своего друга и брата во Христе, и приказал поворотить насад к монастырю. Игумен же того монастыря, услышав, что мощи святого по своей воле к ним идут, сам со всей братией устроил преподобному встречу в священных ризах с кадилами и песнопениями. И с великими почестями мощи святого в монастырь внесли, и там он всю ночь покоился. Наутро же молитвами святого ветер опять благоприятен стал, и так игумен Пимин вместе со святым своим путем отправились.
И благополучным онѣмь дателным вѣтром скоро въ пристанище великаго того Валамского острова приидоша, молитвами святого Сергиа наставляеми. В манастыри же повелѣша, да во утрие священници въ священых одеждахь съ кресты и кандилы и съ свѣщами; и вся братиа к стрѣтению святого готови будут.
|
|
|
И с этим данным им попутным ветром скоро пришли к пристани того великого Валаамского острова, наставляемые молитвами святого Сергия. В монастыре же повелели, чтобы священники в священных одеждах с крестами, кадилами и со свечами и вся братия утром к встрече святого были бы готовы.
Тоя же нощи случися нѣкоему в манастыри том благоговѣйну иноку постническыми труды сиаему, на обычной ему своей молитве бдѣти. И мало от трудов онѣх въсклонися, в невидѣнии бысть. Зрит въ пристанищи острова того, идѣже святый Сергие стоя, полны храмины тѣ и брегъ священнолѣпных инокъ и пренарочитых боляръ съ свѣщами премногыми, радостне ликоствующе. Храмина же полна сущи священых священикъ в ризахь святых, и между их юноши зѣло красни и жезлы в руках имущи, и просвѣщени славою вышнею. Премножество же свѣщь в храминѣ той, и неизреченным свѣтом сиаемы; и недоумѣваемому благоуханию исходити, яки аеру, наполнитись сладкыа тоа и неизглаголанныа въня. Оному же сиа видящу, страхом и недоумѣнием одержиму, не смѣа въпросити, кто суть сии. Но едва нѣкоего от послѣдних ту боязнено въпроси, глаголя: «Кто суть сии, господине мой, иже нѣсть от земных таковыа?» Онъ же отвѣща рече ему, яко прииде началникъ валамскый игуменъ Сергие от Великаго Новаграда въ свой ему манастырь жити. Встречаеть же его спосникъ его и съпрестолникъ тоя же обители игумен Герман, а сии суть с ним. Таковаа же слышав, онъ инок абие възбудися, и видѣ себя в своей ему келии на обычном правилѣ стоящу. Сиа убо о сих.
|
|
|
Той же ночью случилось на обычной своей молитве бдеть некоему благоговейному иноку того монастыря, сияющему постническими трудами. И едва приподнявшись с молитвы, он как будто ослеп. И видит: в пристани того острова, где святой Сергий стоял, — полные здания и берег священнолепных иноков и знатных бояр, стоящих со множеством свечей и ликующих с радостью. Здание же полно священных священников в святых ризах, а между ними — прекрасные юноши с жезлами в руках, освященные вышнею славою. В здании же том огромное множество свечей, сияющих неизреченным светом; исходит непонятное благоухание, как из облака, наполняющееся сладким и неописуемым запахом. Он же, видя это, был охвачен страхом и недоумением, не смея спросить, кто они. И насилу спросил с боязнью одного из последних здесь, говоря: «Кто они, господин мой, ибо нет на земле подобных?» Он же ответил ему, сказав, что пришел жить в свой монастырь зачинатель валаамский игумен Сергий из Великого Новгорода. А встречает Сергия его сопостник и сопрестольник игумен той же обители Герман и остальные с ним. Услышав это, тот инок тотчас проснулся и увидел, что он в своей келье и стоит на обычной молитве. 06 этом — все.
|
|
|
Мы же на предиреченную повѣсть възвратимся. На утриа же приуготовавшесь священници и вся братиа съ живътворящими кресты, и святыми иконами, и с кандилы, и свещами къ устрѣтению святого. Сам же игумен Пимин съ сущими с ним священники, в священыа ризы облечесь, съ свѣщами и благовънными кандилы по пристанищу съ святым шествие творя, брега достиже. Сам на раму свою съ священикы гробъ преподобнаго въздвижут, с пѣснми духовными радостне в манастырь с великою честию относять. Нѣции же духовнии иноци от радости великыа гласы слезне испущаху, просяще прощениа от преподобнаго, еже отци их невидѣниемь ков на святого сътвориша. И тако принесение его славно бысть с великыми гласы съвершашеся, яко поющих псалмы гласы плачевныа покрываху, и каменосердечных на милосердый плачь обращаху.
Мы же возвратимся к рассказываемой повести. Наутро же священники и вся братия с животворящими крестами, святыми иконами, кадилами и свечами приготовились к встрече святого. И сам игумен Пимин с бывшими с ним священниками, облачась в священные ризы, со свечами и благовонными кадилами идя святым шествием вдоль пристани, достигает берега. Поднимают на плечи священный гроб преподобного и с большой честью относят с радостными духовными песнопениями в монастырь. Некоторые же духовные иноки от радости испускали громкие вопли со слезами, прося прощения у преподобного за то, что отцы их по неведению сотворили злой умысел на святого. И его славное принесение с таким громким пением совершалось, что заглушало плачевные голоса поющих псалмы и каменносердых обращало к милосердному плачу.
|
|
|
Принесше же святыа его мощи, въ велицѣй церкви положиша боголѣпнаго преславнаго Преображениа Бога нашего Спаса Исуса Христа. Такоже и Германа приснопаметнаго вземше, вкупѣ обоих положиша, и священныа святыа пѣсни по уставу священному над ними съвръшаху. Приходящии же братиа святыа их мощи цѣловати, игуменъ же Пиминъ яко к живу сущу прощениа прося от всеа братии, къ святому глаголаше: «Прости, отче святый, прости, не въспомяни грѣховъ отець их, невидѣниемьбосъгрѣшиша к тебѣ. Не бо есть человѣкъ, иже не съгрѣшит. Но ты, яко Сынъ Вышняго, Отцу своему и Владыцѣ подобяся милостию, остави имь их выну. С нами пребывай, на тя бо упование имамы, ты бо еси нашь ходатай и заступникъ».
Принеся святые его мощи, положили их в большой церкви боголепного преславного Преображения Бога нашего Спаса Иисуса Христа. Взяв также и приснопамятного Германа, вместе обоих положили и совершали над ними по священному уставу священные святые песнопения. Приходящие же братья целовали их святые мощи, а игумен Пимин, как у живых, просил прощения от имени всей братии, говоря святому: «Прости, святой отец, прости, не вспоминай грехи их отцов, так как по неведению согрешили против тебя, ибо нет человека, который бы не согрешил. Но ты, будучи сыном Вышнего, уподобься милостью Отцу своему и Владыке — прости им их вину. Пребывай с нами, так как на тебя уповаем, ты — наш ходатай и заступник».
Таковаа игумену за всякого брата отвѣщавающу, весь слезами обливаемь. Такоже и вся братиа съ слезами целование и прощение къ преподобному творяху. Съвершивше же священное пѣние, ко уготованному имъ мѣсту святыа ихь мощи отнесоша. За олтарем великыа церкви близ святого жертвеника положиша въ единомъ мѣсте, и гробъ паволокою честне украсиша. И в день той духовное празнество съвершиша и в честь святым и преподобным отцем Сергию и Герману.
Так игумен ручался за каждого брата, обливаясь слезами. Также и вся братия целовала преподобного и просила прощение. Завершив же священные песнопения, отнесли их мощи на уготованное для них место: положили в одном месте — за алтарем большой церкви около святого жертвенника — и с честью украсили гроб паволокою. И в тот день совершили духовное празднество в честь святых и преподобных отцов Сергия и Германа.
Съвершаеть же ся славное ихь святое събрание в паметь имь месяца сентебря 11 день по повелѣнию святого священаго събора,[45] въ онь же день мощи святого Сергиа в манастырь принесоша. Оттоле же даже и донынѣ вся земля Корѣльскаа день памети их, славно по вся годы ликоствующе, от рода в родъ неконечьне творяще славу, и благодарение всегда въссылающе възвеличившему ихъ Христу, Богу нашему. Ихь же молитвами всѣмь нам буди получити Небеснаго святаго некончаемаго Царствиа Царя Христа Исуса Бога нашего, ему же буди хвала и честь и поклоняние съ безначалным его Отцѣм, и с Пресвятым и Благым и Животворящим его Духомъ нынѣ и всегда и в некончаемыа вѣкы. Аминь.
Совершается же память их славного святого соединения в сентябре месяце в 11-й день по повелению святого священного собора — в тот день мощи святого Сергия принесли в монастырь. С тех пор и доныне вся Карельская земля, славно ликуя каждый год, из рода в род бесконечно отмечает день их памяти, всегда воссылая славу и благодарение возвеличившему их Христу Богу нашему. Их молитвами все мы получим небесное святое некончаемое Царствие Царя Исуса Христа Бога нашего, ему же хвала и честь и поклонение со безначальным его Отцом и с Пресвятым и Благим и Животворящим его Духом, ныне и всегда и в некончаемые веки. Аминь.
О чюдесѣх святых началникъ валамскых Сергиа и Германа. Сиа же малаа нѣкаа новаа въспомянути хощу от чюдес святых и великых преподобных отець игуменовъ и начальник валамскых Сергиа и Германа. Аще убо вся слышимаа преже съдѣаннаа ими великаа чюдеса, и яже и нынѣ неоскуднѣ чюдеснаа своя изливают с вѣрою призывающимъ ихъ. И на них же содѣаша своя преславнаа, от таковых самѣхъ усты ко устом слышах, всяко убо не довлѣеть вписание вмѣстити, ниже разуму моему обиати, но едину малу нѣкую чюдотворную каплю от великиа и непостижимыа ихь пучины чюдес повѣмь, да жаждущаго сердца горящий пламень слышениемъ утолим.
О чудесах святых валаамских основателей Сергия и Германа. Еще же немного хочу вспомнить о некоторых из чудес святых и великих преподобных отцов Сергия и Германа — игуменов и основателей валаамских. У всех на слуху сотворенные ими ранее великие чудеса, но также и ныне неоскудно являют свои чудеса всем, с верою их призывающим, и над ними свои преславные чудеса творят. Из самих уст таковых я это слышал, — а всего ни повесть не позволит вместить, ни разум мой объять, но перескажу только одну малую чудотворную каплю из всего огромного и непостижимого множества их чудес, чтобы слушающие утолили горящее пламя жаждущего сердца.
Сию новую преславную повѣсть въспомяну, юже самъ от самого сътворшагося о нем слышах. В лѣте убо 64 осмыа тысяща[46] бысть. Человѣкъ нѣкый сынъ Иоаннов Андрѣи, Гаркуевъ[47] нарицаемъ, жителствуя на реке Олонце[48] — в сей же землѣ той человѣкъ той знаемь есть. Случи же ся ему по обычаю своему въ время зимнее в конець месяца ноября съ дружиною своею у Валамскаго острова ловлю рыбную творити, якоже и преже. Бысть же ему в руку болѣзнь люта зѣло, яко не мощи ему не точию что от потребных творити, но ниже ясти, ниже спати. Руцѣ же той яко бревну превелику отекшу, и болѣзнь зелнаа безпрестани рваниемь жил мучаше. Достигшу же ему своему дому, и великую ту нужную болѣзнь терпя, даже до месяца генваря продолжитись лютой оной болѣзни над ним.
Вспомню одну новую преславную повесть, которую сам слышал от того, с кем это случилось. Было это в 64 году восьмой тысячи. Некий человек по имени Иоаннов сын Андрей Гаркуев, живущий на реке Олонце, — этот человек в той земле известный. Пришлось ему однажды со своей дружиной, как и обычно, в зимнее время в конце месяца ноября ловить рыбу у Валаамского острова, как и прежде. И случилась у него с рукой столь лютая болезнь, что не мог он не только никакую необходимую работу делать, но ни есть, ни спать. Рука его отекла, как большое бревно, и тяжкая болезнь непрестанно мучила его, разрывая жилы. Добрался он до своего дома и терпел эту сильную мучительную болезнь, и продолжалась у него лютая боль до самого месяца января.
Начать же человѣкъ той Христу Богу нашему и Пречистей его Материе моление възсылати, и великаго чюдотворца Николу, и началник Валамскых Сергиа и Германа в помощь призывати. И обѣтъ на ся възложи, аще ихь молитвами лютыя тоя немощи избудет, в преславной той обители Валамстей два года работати будет,[49] сущим ту о Христѣ братиам, в честь святым и преподобным игуменом Сергию и Герману — такова же обѣщаниа предиреченному Андрѣю на себя възложившу.
Начал же человек тот Христу Богу нашему и Пречистой его Матери молитвы воссылать и призывать в помощь великого чудотворца Николу и основателей валаамских Сергия и Германа. И возложил на себя обет: если их молитвами избавится от той лютой немощи, то два года будет работать в той преславной обители Валаамской — на живущую там братию — в честь святых и преподобных игуменов Сергия и Германа. Вот такой обет возложил на себя вышеназванный Андрей.
Скорые же онѣ на помощь пособникы нимало потерпѣша, но того же часа одержимый болѣзнию на сонъ тонокъ обратися. Елико точию в забвение прииде, зритъ себя въ сквернене и многоплетеннѣ лыки и зѣло гнусне одеже в мѣстѣ нѣкоем от нѣкоих Валамскых острововъ, и ту свою великую немощь терпя. Таже видит представша пред собою два инока зѣло сановита и святолѣпна, славою осиаваема неизглаголанною. Онъ же, сиа видѣв, пристрашен быв, разумѣ, яко началником валамскым быти — видѣлъ бо бяше преже святую их икону.[50] Таже она великаа святаа та старца о належащей ему болѣзни въпрошати начаста, оному же к ним отвѣты отдающу. По семь же зрит: и се от великаго того острова Валамскаго по езеру к ним грядяще мужь старъ, облочен въ священую одеждѵ оѣлу, въ велицеи славѣ сущь. Рече же он священый муж къ святолѣпным онѣмъ старцамъ, глаголя: «Разрѣшите его», — и изъем рѣзень, подасть имь. Она же многаплетенныа лыка около скверныа тоя и гнусныа одежди, яже о нем, обрѣзаста, и свлокше с него непотребную ту одежду, и ввергоста въ близ ту сущую тину.
Эти же помощники, скорые на помощь, недолго ждали; и в тот же час одержимый болезнью впал в тонкий сон. Как только он в забвение пришел, то видит себя на некоем из валаамских островов, одетым в отвратительное плетеное лыко и безобразную одежду и терпящим свою страшную немощь. И видит также, что предстали перед ним два инока — весьма величественных и святолепных, сияющих неизреченною славою. Он же, увидев это, испугался, понимая, что перед ним валаамские основатели, так как он видел раньше их святую икону. Потом эти великие святые старцы начали его расспрашивать о случившейся с ним болезни, а он давал им ответы. После этого видит: вот от большого Валаамского острова идет к ним по озеру старый муж в великой славе, облаченный в священную белую одежду. И обращается священный муж к тем святолепным старцам, говоря: «Освободите его», — и вынув нож, подал им. Тогда они срезали плетеное лыко с безобразной и отвратительной одежды и, содрав с него эту непотребную одежду, бросили ее в находящееся поблизости болото.
И тако той предиреченный Андрей от видѣниа того великого възбудися въ своем ему дому и никогоже видя, чюдяся преславному тому явлению. Въспомянув же сущую в себѣ немощь, и никакоже чюа ея, обрѣтъ же премножества гноя от рукы его исшедшу. И от того часа бысть рука его здрава, яко николиже болѣвъ. Сиа же онъ видѣ скорое свое исцеление молитвами святых, славу въссылая Христу Богу и угодником его.
На этом вышеназванный Андрей пробудился от того великого видения в своем доме и, никого не видя, подивился тому преславному явлению. Вспомнив же о бывшей в нем немощи и совсем не ощущая ее, обнаружил, что из его руки вышло множество гноя. И с того часа стала его рука здорова, как будто никогда и не болела. Так он увидел свое быстрое исцеление по молитве святых, воссылая славу Христу Богу и угодникам его.
Таже иное чюдо велие съдѣася преподобными онѣми святыми и великими отци Сергиемъ и Германом. Бысть убо пред малыми лѣты преже сказаннаго чюда. Онъ предиименитый игумен Пиминъ, иже святых онѣх мощи пренесе и свѣтлую ихъ с похвалою паметь узаконоположи — сей убо игумен Пимин близ трапезы монастыря того келию келарю създати въсхотѣ, да всегда готов будет к порученней ему службѣ, ради всегда приходящих гостей. Сему же бывшу, келию ону създа съ всякым приуготованием, но не у еще в ней живяху.
Также сотворилось другое большое чудо теми преподобными святыми и великими отцами Сергием и Германом. Оно было незадолго до первого рассказанного чуда. Вышеименованный игумен Пимин, который перенес мощи этих святых и учредил их светлую память с похвалою, — этот игумен Пимин захотел построить келью для келаря около монастырской трапезы, чтобы он всегда был готов к порученному ему услужению приходящим гостям. Так и было сделано: все подготовив, он построил келью, но еще в ней никто не поселился.
Бѣ же нѣкто муж, живый за озеромь от манастыря того яко бы верстъ 40, в мѣсте Соломенском тако нарицаемѣмъ, именем Феодор, скуделникъ сый хитростию, бѣ же человѣкъ той благочестивъ, съ боязнию Божию живый. Сему же Феодору явися сицево: зритъ убо себя в превелицей той Валамстей обители на манастыри, яко грядет к велицей церкви, и се у келии оноя, юже предиреченный игумен постави близ трапезы, два святолѣпна старца въ велицѣй славѣ. Сему же видѣвшу таковое, и пристрашен быв от видѣниа их. Старцомъ же онѣмъ именем възвавшим его, сему же пришедшу, сице глаголати к нему начаста: «Иди, — рече, — и повѣж игумену: мы есмя началникы монастыря сего Сергий и Герман. Възвести же ему сиа, да не повелит в келии той жителствовати. Мѣсто бо то свято есть, преже бо ту стоя церкви Рожества Христа Бога нашего». Таже к полуденнѣй странѣвъзрѣста и рекоста: «Се есть и другое прежнее мѣсто церковное, без именованиа стоит. Да повелит убо игуменъ на обоих тѣх церковных мѣстех животворящиа святыа кресты водрузити». И показаста рукою к гостиннѣй келии. Таже рекоста: «Вѣсть бо о мѣстех тѣ старецъ Ипатей — того игуменъ да въпросит. Рци же сиа игумену, да не повелит в келии той жити, да не праведный Божий гнѣвъ въздвигнут на ся». И сиа рекоста и невидими быша.
Был же некий муж по имени Феодор, искусством гончар, живший через озеро от монастыря верст за 40 в месте, называемое Соломенское, — человек же он был благочестивый, живший с боязнью Божьей. Этому мужу Феодору явлено было такое видение: видит себя в той превеликой Валаамской обители в монастыре, как идет он к большой церкви, и что у той кельи, которую вышеназванный игумен поставил около трапезной, стоят два святолепных старца в великой славе. Он же, увидев такое, испугался их вида. Старцы же позвали его по имени; а когда он подошел, так начали ему говорить: «Иди, — говорят, — и поведай игумену: мы — основатели этого монастыря Сергий и Герман. Возвести же ему следующее: пусть запретит жить в этой келье, так как место это свято — прежде здесь стояла церковь Рождества Христа Бога нашего». Также обратили они взор к югу и произнесли: «А здесь — другое неизвестное место, где раньше церковь была. Пусть игумен повелит водрузить животворящие святые кресты на месте обеих церквей», — и показали рукою на гостиничную келью. Также сказали: «О местах тех знает старец Ипатий — пусть игумен его расспросит. Скажи же игумену следующее: пусть запретит жить в той келье, не то обратят они на себя праведный гнев Божий». Сказали это и стали невидимы.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 135; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!