Касьянова Е.В. к.ф.н., доцент СПбГУСЭ
Этика удовольствия как ценностное обоснование молодежных субкультур
Молодежные субкультуры создаются талантливыми творцами, берущими на себя функции духовного лидерства. Творцы молодежных субкультур опираются на этические системы, которые последовательно воплощают в жизнь. Данные этические системы возникли не на пустом месте и представляют из себя результат этических поисков, которые осуществлялись интеллигенцией XX-XXI вв. Творцы и приверженцы молодежных субкультур отдают предпочтение этике удовольствия и её проявлениям — эскапизму и гедонизму.
Творцам молодежных субкультур присущи характеристики, которые дает интеллигенции XX в. Х. Ортега-и-Гассет в работе «Восстание масс» [1]: находясь в своем духовном и интеллектуальном развитии выше среднего уровня, они не стремятся воспитывать толпу (массы) и поднимать её до своего уровня. Рок-певец, «пропившийся донага» становится идеалом для молодежи, потворствуя её вкусам. Лидеры молодежных субкультур абсолютно свободно творят этические нормы и правила, а также им следуют, т.к. эти правила соответствуют их представлениям о свободе, честности и т.д. Протестуя против дегуманизированной общественной системы, омертвляющей человеческую сущность, молодежные субкультуры предлагают жизнь, полную удовольствий, как альтернативу.
Этика удовольствия возрождается в ХХ-XXI веке, становясь морально-нравственным обоснованием массовой культуры. Может показаться, что целью непрерывного потребления является получение удовольствия, ведь всё делается для комфорта и облегчения жизни человека. Но не только массовая культура базируется на этике удовольствия, но еще и конктркультура. Молодежная субкультура прививает своим приверженцам инфантилизм, период молодости становится более длительным. Адепты молодежных субкультур, «застряв» в этом периоде, вовсе не стремятся начать самостоятельную жизнь, отвечать за свои поступки, как вынужден это делать взрослый человек. Многие молодежные субкультуры воспитывают людей, в своей жизненной практике нацеленных на удовольствия и избегающих ответственности. Практика уклонения от выполнения общественных, профессиональных, семейных обязанностей называется эскапизмом (от англ. escape — уходить от реальности, отключаться). Древнегреческий философ Эпикур (341-270 гг. до н.э.) считал, что мудрец в своей жизни должен придерживаться именно такой стратегии: когда есть возможность, уклоняться от участия в общественных делах и выполнения общественных обязанностей, когда такой возможности нет, соблюдать правовые нормы лишь в той степени, в какой это необходимо. Одной из целей, которые мы преследуем при написании этой статьи, является анализ этической системы, созданной Эпикуром, и обоснование актуальности некоторых её элементов для современных людей. Если мы возьмем субкультуру хиппи и рейв-субкультуру, то мы увидим некоторое сходство между созданными ими мировоззрениями и эпикуреизмом. Субкультуру хиппи можно назвать полностью гедонистической, т.к. она допускала разнообразные удовольствия, включая сексуальные и получаемые в результате употребления наркотиков. То же самое можно сказать о рейв-субкультуре. Некоторые исследователи видят черты эскапизма и гедонизма в мировоззрении, подпитывающем субкультуру панков.
|
|
|
|
|
|
Проводя параллели между мировоззренческими основаниями современного общества массового потребления и философской системой, созданной Эпикуром, следует прежде всего вспомнить и изложить последнюю.
У Эпикура удовольствие является корнем, физиологическим началом счастья. Эпикурейское счастье, вся его полнота, подразумевает необходимость исключить из него страдание и, чтобы сделать счастье доступным всем, исключить из него всякие труднодостижимые ингредиенты: богатство, роскошь, почести, власть. Атараксия — начало гармонии. Таким образом, Эпикур основой жизненного поведения видит умеренность, и отождествлять эпикуреизм с гедонизмом нельзя. Жизненная практика, которой призывает придерживаться Эпикур, представляет из себя золотую середину между аскетизмом и ничем не ограничиваемым поиском удовольствий.
|
|
|
В современных обществах массового потребления складывается представление о том, что непрерывный и ничем не ограничиваемый поиск удовольствий можно объявить как общим смыслом жизни, так и смыслом повседневных хлопот и забот. Культ удовольствий существовал и в Древнем Риме. Тогда люди были утомлены жизнью, столь тягостной во времена рабства и упадка. В Европе эпохи Средневековья появились новые ценности, новые жизненные ориентиры. Св. Августин, испытавший влияние эпикуреизма, отверг его как учение, которое не обещало ему ничего, кроме счастливой жизни, и так поступил весь его век. Мало-помалу сады Эпикура опустели на долгие века, слово языческого учителя, которое каждый ученик запечатлел в памяти и хранил в своем сердце, всеми было позабыто, побежденное более могучим словом, и человечество поспешными шагами взбиралось на гору, где проповедовал сам Бог и откуда он указывал ближайший путь в небеса. Век шел за веком, человечество всё более утомлялось устремлять взор свой к небесам, и земля заняла большее место в мыслях каждого.
|
|
|
Еще Питирим Сорокин заметил чередование этических ценностей, значимых для обществ, в истории [2]. Это чередование является повторяющимся: от приоритета духовного аспекта человеческого бытия, духовных ценностей - к реабилитации телесности, телесных потребностей человека, вниманию к ним, осознанию красоты человеческого тела.
Возникает вопрос о том, к какому периоду колебаний синусоиды ценностей следует отнести культуру ХХ-XXI вв. — периоду, который характеризуется интересом к телесному или духовному аспектам человека, периоду интереса к высшему, горнему миру или к миру земному? Думается, именно земное существование, телесные аспекты бытия в этот период возобладали над чистой духовностью. Этика утратила религиозный характер, и, следовательно, всеобщее внимание устремилось на земные интересы, обязанности и права. Рвется связь между религией и моралью, которая детализирует взаимоотношения человека с его телесностью.
В нравственности может быть сосредоточена социальная сила человечества, или содержаться глубинные причины общественного кризиса. Другой задачей данной статьи является утверждение эскапизма и гедонизма как опорных точек нравственности человека, принадлежащего к глобализированной культуре XXI века, заметной, важной составляющей которой является массовая культура. Молодежные субкультуры, причиной зарождения которых становится протестный импульс, в итоге своего развития приходят в состояние мейнстрима и вливаются в срединную (основную) культуру. Несмотря на то, что в разные периоды своего существования молодежные субкультуры опираются на разные ценности, эскапизм и гедонизм, подкрепляемые стремлением приверженцев молодежных субкультур как можно дольше ощущать себя молодыми, остаются важными характеристиками молодежных субкультур. Эскапизм и гедонизм могут трактоваться как проявления игрового поведения, не нацеленного на четко определяемые результат, выгоду. Современные эпикурейцы, как и французская аристократия XVII века, стремятся познать как можно больше земных радостей и удовольствий, забывая про умеренность во всём, на которой основывался Эпикур. В то же время, поклонники массовой и молодежных субкультур, как и Эпикур, считают удовольствие целью жизни и основанием всякой морали. Стремление к удовольствию присуще не только человеку, и поэтому можно утверждать, что современная культура, опираясь на этику удовольствия, возвращает к феноменам иррациональной, донравственной психики. Разум, в силу самого своего устройства, не мыслит категориями удовольствия, и перестает быть доминирующей ценностью современной культуры. Развитие материальной, цивилизационной составляющей культуры продолжается, так как удовольствие, возведенное в ценность, является стимулом для производства, причиной появления культуры массового потребления. Об удовольствии как о стимуле, побуждающем к жизненной активности, размышлял еще Эпикур, считавший удовольствие и страдание единственными силами, способными двигать существо и побуждать его к действию [3, с. 108]. Этику удовольствия нельзя сближать с этикой счастья, так как можно быть несчастным, получая разнообразные удовольствия. Эпикур создал этику счастья, а не удовольствия: ведь, по его мнению, надо ограничиваться только исполнением естественных и необходимых желаний. Современная массовая культура также признает ограничения — главным образом правовые, религиозные, моральные, а вот молодежные субкультуры снимают их полностью, позволяя гедонизму проявляться в чистом виде. Общество массового потребления, создавшее массовую культуру, мучимое различными проблемами: экологическими, дегуманизации труда, кризиса перепроизводства, не стремится реализовать принцип благоразумия, бывший весьма важным в философской системе Эпикура, логика рассуждений которого такова: от благоразумия, «умеряющего разума» берут начало другие добродетели. Эпикур полагал счастье завершением удовольствий и верховным благом. При этом он большую роль отводил разуму, идеалу порядка и гармонии в счастии. Эпикур создал практическое учение о поведении, которое является свободным: есть возможность выбора между удовольствиями, настоящее удовольствие может быть уничтожено мыслью о будущем счастье. Отсутствие страдания обнажает счастье, присущее гармонии и здоровью. Высшее счастье – самое независимое, в котором участие чувствуемого объекта наименьшее. Этика Эпикура пронизана мыслью о превосходстве духовного удовольствия над плотским; воспоминание о прошлых наслаждениях и предвкушение будущих помогают мудрецу выдержать жизненные тяготы. Случай лежит вне нас, свобода — внутри нас. Этот внешний случай, раз он уже обнаружился, становится тем не менее для нас враждебной силой, фортуной, против которой нужно уметь, при помощи морали, предохранить свою свободу. Правда, фортуна не оказывается такой абсолютно неизменной и непобедимой силой, какой был рок. Есть нечто лучшее, чем надеяться на один случай, которым можно было бы исправить другой: это — рассчитывать на самого себя и на всё то, что от себя зависит. Мудрец восстаёт против случая. Фортуна не прибавляет к сумме счастья собственно никакого блага и никакого зла, а даёт только начало великих благ и великих зол.
Этика удовольствия — не единственный результат этических поисков, которые велись в XX-XXI вв., в результате которых появились: новое христианство, этические системы, обосновывавшие ценность классовой солидарности, индивидуальной свободы, жизнеутверждающих основ общечеловеческой нравственности.
Если рассмотреть магистральное, не маргинальное, развитие преобладающих этических систем в XX-XXI вв., то можно сделать вывод о том, что в результате глобализации утвердился единый культурный образец, в основе которого — ценность жизни человека. Помимо тенденции к унификации образа жизни, в современной культуре существует и тенденция к его индивидуализации, проявлением которой является разнообразие молодежных субкультур. Обозначим признаки этики удовольствия в системах ценностей, созданных молодежными субкультурами.
Представители молодежных субкультур не стремятся определиться в жизни. Перепробовав множество жизненных ролей, они демонстрируют игровое поведение, не торопясь делать какой-либо серьёзный жизненный выбор, чреватый последствиями и ответственностью.
Приверженец контркультуры хочет избежать самоопределения в «самой жизни»; он хочет быть актером в жизни, а не на сцене… И в то же время он хочет сделать это не так, как это происходит у действительного негра, индейца, ковбоя, женщины и так далее, которым приходится платить за свою индивидуальную определенность звонкой монетой своей судьбы, а принципиально иным образом. Он хотел бы жить жизнью негра, ковбоя или женщины лишь до тех пор, пока это ему нравится, пока это доставляет ему удовольствие [4, 85].
Речь идет о том, чтобы, сохранив все права и возможности удовольствий, которые с близорукой поспешностью предоставили молодым людям их «отцы», зараженные «психологией изобилия и вседозволенности» (культивируемой «обществом потребления»), уклониться от выполнения соответствующих обязанностей и обязательств. В этом и заключается истинный смысл «тотального нонконформизма», обнаруженного бунтующими студентами из «средних классов», начиная с середины и до конца 60-х годов, причем не только в США.
Отличительными моментами гедонистического мироощущения, присущего рэйв-субкультуре, являются веселье, стремление к роскоши и ее иллюзии, легкое отношение к сексу. Рейв-субкультура делает акцент на спонтанности, непосредственности жизненного поведения, освобождении от норм, навязываемых «срединной культурой» (middle culture). Идеолог рейв-культуры Хаким Бей объявляет себя приверженцем анархизма. Х. Бей пишет о временных автономных зонах (ВАЗ), возникновение которых в обществе провоцирует рейв-субкультура. Во «временных автономных зонах» возможны не только анархия, но и освобождение общепринятых культурных ценностей и норм [5].
Касаясь антропологии ВАЗ, Х. Бей говорит, что они строятся на основе группы, а не нуклеарной семьи. Критикуя семью как устаревший, разваливающийся в конце тысячелетия институт, философ констатирует, что палеолитическая модель общины возвращается на новом витке эволюции человечества, она сегодня первична, радикальна и более адекватна, чем семья. Семейство закрыто для изменений генетически обладанием мужчины женщиной и детьми, включенностью в иерархию власти агропромышленного общества. Группа открыта, не для всех, конечно, но для родственных душ, инициированных присягой любви. Рейверы и есть группа, с одной стороны отделенная от общества, а с другой стороны открытая для вновь прибывших. Формируется "союз эгоистов" для достижения состояния счастья или, пользуясь терминологией Петра Кропоткина, реализуется основное биологическое влечение к «взаимопомощи» [5].
В современном полифоничном мире ценностей этика удовольствия утвердилась в пространстве мировой культуры в результате возрастания влияния демократизирующих тенденций. Этика удовольствия стала выражением внешней свободы человека, в то время как авторитарная этика этой свободы человека лишает. Другое дело, что те, кто избрал этику удовольствия в качестве руководствующей, не свободны от собственных страстей, желаний. Популярность этики удовольствия обусловлена и общественными проблемами: кризисом духовных ценностей, ограничением возможностей самореализации молодых в реальном мире, побуждающее бежать в мир фантазий и специфических субкультур, деградацией современного человека на разных уровнях бытия, произошедшей в результате развития техники.
Литература.
1. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс ; Дегуманизация искусства ; Бесхребетная Испания / Хосе Ортега-и-Гассет ; [пер. с исп. А.М. Гелескул и др.]. — М. : АСТ, 2008.
2. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика : (Гл. из кн.) / Питирим Сорокин ; [Пер. и прим. В.В. Сапова] ; Науч. ред. д.э.н., проф., акад. РАЕН Ю.В. Яковец ; Междунар. фонд Н.Д. Кондратьева. — М. : МФК, 1999.
3. Гюйо Ж. М. Собрание сочинений. Т. 2. СПб., 1899.
4. Иконникова С.Н. «Массовая культура» и молодежь: вымыслы и реальность. М., 1979.
5. Родионов С.В. Рэйв: философско-культурологические аспекты / С.В. Родионов ; М-во образования Рос. Федерации, Сарат. гос. техн. ун-т. - Саратов : СГТУ, 2000.
6. Кропоткин П. А. Взаимная помощь среди животных и людей, как двигатель прогресса — Пб. ; М. : Голос труда, 1922.
Бунакова В.А., к.и.н., доцент СПГУВК
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 345; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!