КРУЗЕНШТЕРН И ЛИСЯНСКИЙ - КТО ЖЕ БЫЛ ПЕРВЫМ? 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 16Следующая ⇒

Поэтому не вызвал особого удивления в российских морских кругах и тот факт, что он был отозван из отставки, как только изменились некоторые “компанейские” обстоятельства. Можно достаточно обоснованно предположить, что во всей гагемейсгеровской истории многое было связано с первенствующим директором РАК М.М.Булдаковым. Ибо стоило Михаилу Матвеевичу в 1827 году покинуть этот пост, как Гагемейстер срочно высочайшим приказом от 27 января 1828 года был восстановлен на службе в прежнем чине капитан-лейтенанта. И сразу же получил назначение на должность командира военного транспорта “Кроткий”, водоизмещением около 500 тонн, который недавно только вернулся из трудного кругосветного плавания под командованием капитан-лейтенанта Фердинанда Петровича Врангеля.

Насколько высок был авторитет Гагемейсгера среди моряков, свидетельствует уже сам характер инструктажа, который перед плаванием он получил от почтенного главы Гидрографического департамента вице-адмирала Гаврилы Андреевича Сарычева: “Как Ваш опыт и знания морского искусства всем известны и Вы не первый раз отправляетесь кругом света, то и излишне будет давать Вам подробные наставления касательно нужных наблюдений во время сего плавания”.

Предполагалось, что “Кроткий” доставит на Камчатку и в колонии разные грузы: такелаж, металлические изделия и различные инструменты. Не исключалась и крейсерская, охранная служба у побережий.

С Кронштадтского рейда снялись поздновато, 10 сентября 1828 года. Так что особого выбора пути уже не было, и Гагемейстер повел свой “Кроткий” им же впервые открытым “восточным” маршрутом с кратковременными заходами на острова Зеленого Мыса и в Саймонстаун. При этом 1 января 1829 года, когда “Кроткий” пересек параллель мыса Доброй Надежды, Гагемейстер был произведен в капитаны 2 ранга.

Так же решительно он прошел “ревущими сороковыми”, за 46 суток пересек Индийский океан и бросил якорь на рейде Порт-Джэксона спустя ровно 22 года после первого своего захода сюда на “Неве”.

После короткой стоянки, покинув гостеприимные берега Австралии, “Кроткий” направился в центральную часть Тихого океана. На этом переходе Гагемейстер, следуя доброй традиции российских мореплавателей, вел непрерывные географические исследования и существенно уточнил истинные координаты многих встречных островов. Эту работу он педантично выполнил в архипелагах Фиджи, Самоа, Кука и, конечно, в группе Маршалловых островов, так подробно до того уже исследованных нашими моряками.

В бескрайних океанских просторах 3 июня 1830 года им была открыта группа атоллов Апатаки, где насчитали 10 островов, впоследствии названных островами Гагемейсгера. За год до этого в Маршалловых островах была открыта им и другая группа атоллов, протяженностью в 7 миль. Гагемейстер назвал ее островами Меншикова. Ныне это атолл Кваджалейн - одна из стратегических баз США на Тихом океане.

Попутно уточнив координаты атолла Эшшсльца (Бикини), командир проложил курс на Камчатку, куда “Кроткий" прибыл 10 июля, затратив на плавание из Кронштадта 10 месяцев.

В Петропавловске простояли более двух месяцев, произведя необходимый ремонт и приняв на борт берлинского профессора - физика Эрмана. Впоследствии, во время обратного перехода, Гагемейстер совместно с Эрманом выполнили важнейшие магнитометрические исследования в восточной и центральной частях Тихого океана, что позволило установить истинное положение магнитного экватора.

В колониях “Кроткий” не задерживали, поскольку в военном судне тогда надобности не возникало. На обратном же пути трудностей и опасностей было предостаточно. Из-за засухи в Сан-Франциско и не удалось запастись продовольствием и водой. Во время якорной стоянки в Матавайской бухте острова Таити “Кроткий” во время сильнейшего шторма чуть не выбросило на берег, при этом чудом остался живым сам командир. Пришлось срочно сниматься с якоря и 11 февраля 1830 года уходить от этих обычно гостеприимных берегов к мысу Горн, имея всего двухмесячный запас воды и дров.

После выхода в открытый океан ненастная погода и противные ветры сопровождали “Кроткий” по всему маршруту, который был вес же благополучно завершен 1 мая в Рио-де-Жанейро. Но и на этом трудном отрезке пути Эрман с Гагемейстером продолжали активные магнитометрические наблюдения, позволившие существенно уточнить местные значения магнитного склонения в этой опасной части Тихого океана.

В Рио стояли более месяца, пополняя запасы и приводя в порядок рангоут и такелаж. Дальше для многоопытного мореплаватели все шло просто и хрестоматийно - 17 августа показались берега Англии, а 16 сентября 1830 года военный транспорт “Кроткий” под командованием капитана 2 ранга Леонтия Андриановича Гагемейстера бросил якорь на Kpoнштадтском рейде, завершив таким образом очередное российское кругосветное плавание.

Взошла, наконец, звезда Гагемейстера - он стал знаменитостью Высочайшим указом за кругосветное плавание на “Кротком” он был удостоен ордена Святой Анны 2 степени, награжден двойным жалованием и кампании признана двойной. Вскоре ему был присвоен очередной чин - капитана 1 ранга, и предложен новая должность, новая и не совсем обычная. Приказом по Морскому ведомству от 5 ноября 1830 года капитан 1 ранга Гагемейстер назначался директором училища торгового мореплавания. Тогда же за 25 лет выслуги в офицерских чинах он был награжден орденом Святого Георгия 4 класса. Это назначение было вполне резонно – именно ему, пятидесятилетнему прославленному мореплавателю, чье ими не раз уже было нанесено на карты Мирового океана, с его характером, знаниями и принципами и следовало быть на этом непростом месте.

Однако на этом поприще знаменитый моряк пробыл недолго, хоти за это время его успели переаттестовать в чин полковника Корпус а флотских штурманов. Но даже и за этот короткий период директорства он был поощрен Морским ведомством - получил единовременно 3700 рублей "за отличное исправление должности”.

Вскоре Высочайшим указом он был снова восстановлен в звании капитана 1 ранга и назначен в IX экипаж Балтийского флота в Кронштадте. Но на эти зигзаги судьбы он не очень и пенял, ибо прошел и не через такие метаморфозы за 38 лет службы на флоте.

Примиряло с этим главное - ему было снова поручено готовить новое плавание в Русскую Америку. На этот раз предполагалось идти на военном транспорте “Америка”, который в это время возвращался с Тихого океана под командой талантливого и неустрашимого мореплавателя капитан-лейтенанта Василия Хромченко. “Америка” вернулась в Кронштадт 23 сентября 1833 года и, можно предположить, что вскоре после этого командир Хромченко встречался с командиром Гагемейстером, которому неумолимая судьба уже отсчитывала последние дни его земной жизни...

Скончался капитан 1 ранга Леонтий Андрианович Гагемейстер безвременно и внезапно (“от удара”) 23 декабря 1833 года на 54-м году жизни. Ушел он в самом расцвете сил, на пороге новых свершений и открытий. Вне всяких сомнений - Гагемейстер совершил бы и четвертое и, вполне возможно, и пятое кругосветное плавание. Это было ему по силам и таланту.

А вместо него командиром “Америки” в новом кругосветном плавании, совершенном в 1834-36 годах, пошел тоже знаменитый балтийский моряк и незаурядный во всех отношениях человек - капитан-лейтенант Иван Иванович фон Шанц. Он блестяще провел это плавание, открыв попутно в тех же местах, недалеко от островов Меншикова, свою группу атоллов - Вото, названную также и островами Шанца.

Именем великого российского мореплавателя Леонтия Андриановича Гагемейстера, кроме группы атоллов в Центральной Океании, названы:

- гора на американском побережье в архипелаге Александра - это имя присвоено в 1935 году американцами;

- остров в Бристольском заливе Берингова моря, открытый его современниками В.С. Хромченко и А.К. Этолиным в 1821 году.

КАПИТАН ВАСИЛИЙ ХРОМЧЕНКО

В первой трети прошлого века на российском флоте выросла целая плеяда кругосветных мореплавателей, искусных капитанов и пытливых исследователей. Их иногда именовали “компанейскими капитанами”, и были это, как правило, люди незаурядные, решительные и талантливые. Одним из первых к их числу можно отнести Василия Степановича Хромченко, в чьем лице несомненно качества выдающегося мореплавателя сочетались с исследовательским талантом и великим трудолюбием.

Происходил он из семьи небогатой. Поэтому и неудивительно, что морская его служба началась еще в отроческом возрасте с определения в Кронштадтское штурманское училище. А настоящая корабельная карьера молодого выпускника началась летом 1815 года, когда штурманский помощник унтер-офицерского чина Василий Хромченко был зачислен в экипаж брига «Рюрик», только что построенного на Абоской верфи. Интересно, что Хромченко на «Рюрике» вышел в море 30 июля, а звание ему было присвоено лишь 5 августа.

Небольшой бриг «Рюрик», имевший водоизмещение всего 180 тонн, отправился в длительную научную экспедицию “для отыскания прохода через Ледовитое море из Берингова пролива подле берегов Америки”. Экспедиция была снаряжена на средства тогдашнего российского канцлера графа Н.П. Румянцева, а «Рюриком» командовал флотский офицер - лейтенант Отто Евстафьевич Коцебу, будущий известный российский мореплаватель и исследователь, до того уже гардемарином участвовавший в кругосветном плавании на крузенштерновской «Надежде». Штурманами на «Рюрике», кроме самого Хромченко, шли такие же, как он, штурманские помощники Владимир Петров и Михаил Коренев. Старшим офицером на бриге был лейтенант Глеб Шишмарев, впоследствии тоже известный мореплаватель и адмирал. Кстати, будучи впоследствии командиром шлюпа «Благонамеренный», он взял к себе Петрова старшим штурманом.

Словом, экипаж на «Рюрике» подобрался надежный в основном благодаря энергии и доброжелательному нраву Шишмарева. “Сильная, здоровая натура - один из тех, кто не разучился смеяться”, - так писал о нем впоследствии в своей книге Адальберт Шамиссо, известный немецкий поэт-романтик, шедший в этой экспедиции в научной должности естествоиспытателя. Он же дал оценку и экипажу: “Народ, заслуживший всякого уважения; люди стойкие и к тому же хорошие работники, гордые своим призванием кругосветных мореплавателей”. И среди них - штурманский помощник Василий Хромченко - “весьма добродушный, трудолюбивый юноша”.

Все это позволило не только благополучно завершить трудное и опасное плавание маленького «Рюрика», но и добиться значительных научных результатов, совершив многие географические открытия. А о том, что это плавание с самого начала приняло крайне трудный характер, написано немало Бриг прямо-таки преследовали неблагоприятные погоды, а в середине апреля 1817 года во время жестоких штормов близь Алеутских островов он дважды оказывался на грани гибели, а самого командира Коцебу сильно покалечило ударом волны. После этого долгое время старшему офицеру Шишмареву и штурману Хроменко пришлось нести большинство ходовых вахт, ибо их третий офицер, лейтенант Захарьин, был еще раньше списан на берег по болезни.

Одним словом, за время почт трехлетнего кругосветного плавании брига «Рюрик» Василий Хромченко приобрел настоящий океанский опыт, оттачивая свое навигаторское искусство и у суровых берегов Аляски, и среди опасных коралловых атоллов Центральной Океании, и в непрерывных штормах пролива Дрейка. А командир Коцебу, присмотревшись к этому молодому человеку (его фамилию он писал как Храмченко), дал ему в аттестации весьма высокую оценку “Поведение самого благородного и по службе усерден”. Примечательно, что почта в таких же выражениях через несколько лети сам Хромченко аттестовал своего помощника Адольфа Этолина, ставшего впоследствии главным правителем колоний.

А кроме того, один из новооткрытых островов в Беринговом море Коцебу назвал именем своего подштурмана.

После возвращения «Рюрика» в Россию Хромченко получил приглашение на службу в РАК и мичманский чин, что для него, не окончившего Морского корпуса, было высоким свидетельством заслуг.

Тогдашний правитель российских колоний в Америке Матвей Иванович Муравьев, сам первоклассный моряк, назначил мичмана Хромченко сразу после прибытия того в Русскую Америку руководителем экспедиции по исследованию и описанию западного побережья Аляски. Экспедиция эта вышла из Ситки 27 мая 1821 года: бригом «Головнин» командовал сам Хромченко, а Кутером «Баранов» - будущий главный правитель колоний, совсем еще тогда молодой “вольный мореход” Этолин. За три летних месяца выполнили огромную работу, исследовав и описав побережье Аляски от острова Кадьяк до мыса Стефенса, как уже упоминалось, не обошлось здесь и без курьеза - Хромченко и Этолин открыли остров Нунивак, подойдя к нему с востока через двое суток после того, как этот остров был открыт с другой стороны капитан-лейтенантом Михаилом Николаевичем Васильевым на шлюпе «Открытие».

Вторую экспедицию с тем же составом Хромченко предпринял в следующем 1822 году, посетив острова Прибылова, Унимацкий залив, описав берега Аляски до залива Нортона. Материалы обеих экспедиций, журналы плаваний и две тщательно составленные карты были отправлены в Петербург, где получили самую высокую оценку в Морском ведомстве. Необходимо отметить, что исследования в восточной части Берингова моря, проведенные Хромченко и Этолиным, имели огромное научное и практическое значение. Они явились признанной основой для составления самых точных карт западного побережья Аляски на многие годы.

Несколько лет прослужил мичман Хромченко в Русской Америке, выполняя различные ответственные поручения РАК. И вот ведь судьба - здесь он встретился со своим старым бригом «Рюрик», на котором ранее совершил свою первую, такую трудную кругосветку. А в 1824 году его назначили командиром этого славного брига, приведенного незадолго до этого из Кронштадта известным гагемейстеровским штурманом Ефимом Клочковым.

Кроме этого, к числу его несомненных заслуг в тот период относится и самое первое обобщение опыта российских кругосветных плаваний. Написанная лейтенантом Хромченко и напечатанная под псевдонимом в трех номерах петербургского журнала “Сын отечества” за 1830 год статьи “(Обозрение совершенных русскими мореплавателями путешествий вокруг света с 1803 по 1827 год...” будучи в тот период первым и очень важным научным документом, в котором подводится итог весьма знаменательного этапа отечественного мореплавания, не утратила во многом своего значения и до нашего времени.

В ней, в частности, сформулирована глубокая и верная мысль о специфике российских кругосветных плаваний в эпоху Александра I - в период их наибольшей активности: “Хотя и сделано было немного так называемых < открытий, но всякий образованный человек охотно согласится, что сверх любопытных и для наук весьма важных результатов в отношении естество-познавательном, физическом и этнографическом, самая география путешествиями сими весьма усовершенствована”. Отдадим должное скромности автора, но отметим, что и географических и иных открытий за российскими мореплавателями числится не так уж мало, в том числе и сделанных его собственными трудами. Вскоре, в 1828 году, лейтенант Василий Степанович Хромченко был назначен командиром корабля РАК «Елена», который 4 августа снялся с Кронштадтского рейда курсом на Ситку. Следуя “дорогой Гагемейстера” вокруг мыса Доброй Надежды и с заходом в Порт-Джэксон, он прибыл в Ситку 4 июля 1829 года ровно через 11 месяцев. Обратно же до Кронштадта вокруг мыса Горн «Елена» прошла за 9 месяцев, затратив на весь поход 707 суток, из них 404 - под парусами. Это все несмотря на три с лишним месяца стоянки на Cиткинском рейде под разгрузкой и погрузкой.

В дальнейшем рекорд скорости выполнения парусного кругосветного плавания “восточным” маршрутом так и не был превзойден: ближе всех к нему подошел знаменитый тогда Иван Иванович Шанц, но его «Америке» в 1834 - 1836 годах не хватило каких-то четырех суток.

Это было одно из самых образцовых кругосветных плаваний во всей истории нашего флота, выполненное предельно четко и эффективно, на блестящем профессиональном уровне. Из Русской Америки было доставлено товаров на более чем значительную и рекордную по тем временам сумму -
1 200 200 рублей, причем судно не имело потерь в людях и повреждений. А сам командир, лейтенант Хромченко был удостоен весьма почетной императорской награды - бриллиантового перстня.

В этом плавании раскрылась и еще одна черта этого выдающегося мореплавателя - его неуемная научная любознательность и стремление наблюдать и исследовать все вокруг. Даже в условиях заведомо коммерческого плавания компанейского парусного транспорта. Кстати, это была одна из особенностей тогдашнего российского кругосветного мореплавания, что Хромченко подметил и весьма ясно изложил тогда же в “Сыне отечества": “Хотя сии последние (плавания) имели только торговую цель, причем командовавшие оными состоящие на государственной службе морские офицеры (по первоначальному плану Крузенштерна) обязаны были выбирать ближайшую дорогу и не тратить времени на ученые исследования; но несмотря на сие, сделаны в сии путешествия для гидрографии Тихого океана немаловажные открытия и наблюдения”. Хромченко имел полное право так писать, ибо в своих плаваниях всегда придерживался этого исписанного, но соблюдавшегося русскими моряками правила.

Так и в этой образцовой кругосветке он оставался верен себе, произведя по пути следования скрупулезное уточнение положения целого ряда островов в центральной части Тихого океана: Ротума, Милле, Лигиеп, Эрегуп и других. А несколько ранее, в Индийском океане, на меридиане Мадагаскара и широте 43° S (это широта Сухуми и Варны на севере) мореплавателям повезло встретить группу из восьми плавающих ледяных островов - айсбергов.

Уже вскоре после прибытия из столь счастливого кругосветного плавания, весной 1831 года, капитан-лейтенанту Василию Степановичу Хромченко было поручено командовать новым 655-тонным военным транспортом «Америка», построенным в 1829 году на Архангельской верфи и купленным Компанией у Морского ведомства. Причем в этот раз, зная исследовательские склонности командира, “ему предоставилось право также заняться и гидрографическими работами, сколько дозволит главная цель - доставка груза”.

И на этот раз Хромченко избрал хорошо известный “восточный” маршрут, хотя здесь, уже начиная с меридиана мыса Доброй Надежды, «Америка» была встречена крепкими штормами. Чтобы избежать сноса течением на север (а это было подмечено еще в прошлом плавании), пришлось спуститься в самое пекло “ревущих сороковых” до 49° S, куда до этого почти никто из наших мореплавателей не заходил. Одним словом, практически непрерывные двухмесячные шторма так на этот раз потрепали транспорт, что почти месяц пришлось ремонтироваться в Порт-Джэксоне.

А далее после выхода из этого гостеприимного порта Хромченко времени не терял, проведя интенсивные гидрографические и навигационные наблюдения. Он уточнил истинное положение группы Пейстер островов Фиджи, ряда островов архипелага Гильберта (Шарлотты, Гендервиль, Кука и другие). При прохождении Маршалловых островов им только за одну неделю была выполнена морская съемка и определено точное положение многих ранее открытых островов: Мульграва, Арроусмита, Паму, Отдиа и других.

Далее “Америка” посетила Петропавловск, где выгрузили казенные товары, а после этого и Ситку, куда также были доставлены компанейские грузы. Сборы в обратный путь были недолгими. Товаров в колониях оказалось мало - пришлось брать в трюм каменный балласт. В обратный путь пассажиром на «Америке» пошел Кирилл Тимофеевич Хлебников - известный исследователь и историограф Русской Америки.

Как обычно, с продовольствием в Ситке было туго. Поэтому в первую очередь пришлось зайти в Сан-Франциско и пополнить там запасы провизии на переход в Россию. Пересекая центральную часть Тихого океана, подходили к острову Питкерн, на котором уже тогда была колония европейцев. Там запаслись картофелем и другими свежими продуктами, а Хромченко, будучи верен себе, определил точные координаты острова и его наиболее высокую точку.

Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 111; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!