PS. Жора – Георгий Александрович Чуич ушел от нас в мае 2013 года. 121 страница
- Futura sunt in minibus deorum (Будущее в руках богов, лат.), - тихо произнес он, - и мы не можем его изменить, как бы не старались. Мы можем его только испортить своими телодвижениями. Как думаешь?
Я только согласно кивнул.
- Не соглашайся так безнадежно и быстро, - подбодрил меня Жора, - с нами теперь ведь и Иисус, и Тина… Они – наши боги, так что будущее и в наших руках.
Я ещё верил Жоре.
И возлагал большие надежды на Тину – она сможет!..
«Этот узел волос у неё на затылке
С беспомощной прядью на шее
Он ее не сумеет найти
А она найтись не сумеет…».
Ти, найтись сумей…
Найдись, а…
Сумей же…
А мне казалось, что Тина уже у меня в кулаке…
Как та синица…
Как перо Жар-птицы…
Глава 4
Конечно же, мы гордились своими достижениями!
- Ты посмотри, ты только взгляни на этого Эйни! – восхищалась Юлия. - Он же…
- Он не только лучше Македонского стреляет из лука,- сказала Инна,- он стометровку бежит за восемь секунд.
- Ровно?.. Ровно за восемь?- спросил Том,- это же рекорд…
- Ну, не ровно,- сказала Инна,- за восемь и семь, но эти семь десятых секунды ровным счетом ничего не значат.
Я не участвовал в этих разговорах, мне достаточно было это слышать.
- А Папа,- сказала Ната,- вы послушайте нашего Папу… Он же гений!
- Теперь он святой,- уточнила Инна.
- Его стихи уже вошли в школьную программу не только…
|
|
|
- Он выиграл почти все партии у Каспарова.
- И у машины,- сказала Ната,- машина сдалась…
- Машины не сдаются!- возразил Ушков.
И Ушков, и Ната, и Тамара, и даже Жора, думал я, кладя каждый по своему камню, строили, строили Новую Вавилонскую башню, торя дорогу в Небо. И Юра, и Том, и Тамара, и… Всех не перечислить!..
И Аня, и Аня!..
И Юля…
Надо всех помнить, всех до единого: Ната, Света, Жора, Юра, Алька, Тамара, Васька Тамаров, Лесик, Ушков, Маврин, Вит, Аленков, Ира, Ната, все Жорины Наты и Иры, и…
Архипов!..
Я никогда не забуду и… Нет – забуду. Забыть бы!..
Спасибо и Азе! Отдельное спасибо Азе! А Стас, Шут, Нана, Юта… Юленька! А..
- И ваш новый Иисус?...
- И Иисус, и Тина…
- И Тина… Ты так за неё ухватился! Да и Жора, и Жора… Что же, она так и не…
- Они… Все они…
Их худоликие лица с ввалившимися в черные глазницы глазами до сих пор…
Забыть бы!..
Я помню!..
Всех до единого!!! И Переметчик? А как же?!! И Валерочка Чергинец со своими… И все эти Иуды… Как же без них-то?
Да и как такое забыть?!.
Если просмотреть все Юлины кадры хроники и прослушать все ее записи, можно писать Новую историю.
- И я многое записала, - говорит Лена, - хочешь послушать?
Я мотаю головой – нет.
- Послушай, - говорит Лена, - разве нельзя было предусмотреть… Разве Ваши железные Нострадамусы и Мессинги, ваши Кейси и Глобы не смогли вас предупредить, предсказать именно такой ход событий, разве.. И Тина, и Тина!
|
|
|
- Стоп-стоп, - произношу я, - конечно, могли. И предсказывали, и предупреждали… И Тина, и Тина…
- А что Тина?
- Тина даже…
- Предупреждала?
- Ха! Попробуй остановить! Попробуй остановиться, когда тебе кажется, что у тебя в руке не только синица, но и тот самый журавль, да-да, и не только журавль – и Жар-птица, и борода Самого Бога! Ха! Мы ведь закусили удила! Мы пришпорили наших коней… О-о-о!... У нас слезились глаза, мы были просто ослеплены небесным сиянием нашей Пирамиды, мы стремились, мчались, слетались на ее свет, как ночные мотыльки на пламя свечи…
- И сгорели…
- Мы переспешили… Перепрыгнули через эту пресловутую punctum no return – точку невозвращения… И назад пути уже не было…
- Н-да… Я вас понимаю,- говорит Лена, - вовремя остановиться – это не всякому по силам. Я давно хочу тебя вот о чем спросить… Мир гудом гудит. Вот и книжки всякие пишут, смотри…
Лена берет с полки книгу, показывает мне, я читаю: «Время России».
- Почему Пирамида не в России? Здесь и Третий, и Четвертый Рим, и…
- Здесь даже не Третий Мир. Не четвертый, не пятый и даже не семнадцатый! Это даже не мир – гоголевское скопище ублюдков и упырей… Молох…
|
|
|
- Да, но…
- И все же я еще надеюсь: скоро, совсем скоро мы выберемся и из этой передряги. Теперь мы с Тиной …
- Думаешь, она…
«…возьмёт запястья в жёсткий плен,
Скользнёт ладонями, как впервые,
И брызнут алым на светлый пол,
Разбитых роз лепестки живые…».
- Уверен!
- Так что же во всем этом самое страшное?- спрашивает затем Лена.
- Самое страшное,- говорю я,- не знать под ногами земли.
И слышу голос Юлии: «Не давайте святого псам или свиньям…».
- Не убивайся ты так. Тебе надо отдохнуть, - говорит Лена, - едем в Турею?
До сих пор не верю, что все это было всерьез:
«Разбитых роз лепестки…».
Глава 5
…и они тараторили наперебой, словно у них это была последняя попытка оправдаться передо мной… Перед… Будто бы я их в чём-то обвинял. Каждый старался как только мог замолить своим высказыванием свое участие в этой гнусной и позорной сцене, свою вину, вымолить себе мое понимание и, возможно, прощение.
Если бы я смог им это простить. Будто бы такое можно простить.
Я не обвинял, обвиняло моё молчание. Но я и сам чувствовал себя виноватым. И не было никого, на кого я тоже мог бы наброситься со своими объяснениями, выплеснуть их в поисках оправдания.
|
|
|
Никого…
- Где же все были? – спрашивает Лена.
- Они меня окружили, взяв в плотное кольцо словно пленного… И галдели, галдели… Свора сорок… Но все – как гиены. Они готовы были меня загрызть, растащить на кусочки, по косточке, только бы я их выслушал… Заглядывали в глаза, тесня друг друга, толкаясь в сутолоке, оттесняя друг друга или подминая тех, кто рядышком под себя… Кто был посильнее… Тех, кто послабее… Как это бывает вокруг… Жуткое зрелище…
- Кто – они? – спрашивает Лена.
- Ну кто?! Все! Все эти наши… Ваши… И Ушков, и Валерочка, и Переметчик… Наши упыри… Уличенки и ухриенки… Помнишь, я о них вскользь как-то рассказывал…
- Хорошенькое «вскользь»! Ты их чехвостил на каждом шагу, при каждом удобном случае…
- Все эти здяки, шипящие и гавкающие… швецы, шапари, шматковы… швондеры и шариковы… Тебе сейчас трудно их вспомнить, но они…
- Ха! Трудно! Да ты унавозил ими каждое своё слово! От них просто смердит! И вся ваша пирамида провонялась их полноправным участием.
- Полноправным?
- Ты сам говорил: гвоздики, винтики, - говорит Лена, - ваш противовес для баланса?
- Да, они… Вполне полноправным. Но, как видишь, они перевесили нас… Планарии... шшш… шавки… шипящие и ползающие…
- Как же им удалось?
- Наши Бруты!.. И Волошин, и Авлов… Вся эта свора гиен… Оказалось - зряшное это дело – зудящие Здяки, Ергинцы, Переметчики… Рассчитывать на то, что вот они позудят-позудят и стихнут… Оказалось, они – несметная сила, полчище гиен, и имя им – легион…
- Моль?
- Моль! Моль, точно – моль… Тля… Они как…
- Остановись, Рест! Я тебя уже не первый раз спрашиваю, можешь ответить?
- Спроси ещё раз, - говорю я, - спрашивай!
Лена держит паузу. Затем:
- Смотри, - говорит она, - вот эти твои полчища гиен с твоими легионами вдруг все восстали… Так?..
- Я же сказал!
- Но поясни мне, пожалуйста: что же всё-таки произошло? Что вдруг такого случилось, что весь мир ринулся на вас, скаля зубы и пуча глаза? Где истоки и причины бунта можешь сказать?
- Причины, - говорю я, - истоки… Бунта! Неужели не ясно? Никаких причин и никаких истоков и никакого бунта! Ничего этого не было и в помине! Всё дело в том…
- В чём же?!.
Разве я так бестолково рассказываю, что Лена воспринимает весь этот хаос как бунт? Разве не ясно, что и без всякого бунта… Просто все вдруг уразумели, что дождались, дождались! Все вдруг осознали, что так яростно и свирепо предрекаемый всеми пророками и провидцами конец света – отменяется! Отменяется! Разве это не повод для вселенского ликования?! Жорино же распятие клонированным Иисусом – это чистой воды показуха! Иисус, чтобы привлечь внимание толпы, упаковал Жору в свои одежды, сделал из него агнца, по сути козла отпущения. Этим распятием он подлил масла в огонь! И вызвал небывалый интерес публики: зрелищ, теперь только зрелищ! Казалось, что хлебами уже все были сыты (хотя сыт был только «золотой» миллиард, остальные же жили впроголодь), а вот зрелища всегда были в фаворе. Вот он и кинул толпе кость: нате – подавитесь! Экзальтация толпы – как рычаг управления, как вожжи для зашоренной лошади…
- Хорошенькие вожжи, - говорит Лена
- Да уж… Как видишь – сработало!
- Распятие в двадцать первом веке… Конечно, это любопытно, - соглашается Лена! - Нонсенс! Это не какая-то там Мадонна! Не какой-то там Иосиф Кобзон с Лепсами и Розенбаумами…
- Как видишь, - говорю я, - Иисус знает своё дело! Это почище коллайдера! Так что никакого бунта и не было. Было всеобщее ликование: «Распни, распни его!». История повторяется на новом витке. Так что… вот…
- О, кей, - говорит Лена, - а где же в это время был ты?
- Я же рассказывал… А я… Я… Меня не было…
Лена только мотает головой.
- А кого же спасала Тина?
- Всех! Кроме Жоры. Жора сам согласился… Как жертва. Я же рассказывал. Ну, не совсем так, чтобы.... Это было бы слишком просто - жертва. Он проникся духом Иисуса. Он практически Им стал. И он понимал, что если народу нужен Бог – другого никого нет. Жора однажды примерил Его тиару - терновый венец – и уже её не снимал. И нечего душой кривить - она пришлась ему впору. И никого другого не нашлось, чтобы… Другого никого нет! Понимаешь – просто нет! Ведь Жора был пропитан Иисусосом, как… Так вот… Тина спасала…
Мысль о Тине…
«…эти мысли мои, увы, ниоткуда-туда,
у иуды с ладони взлетает мой голубь почтовый,
вызрел голос и пал, и безумья приходит страда,
бьётся сердца комок в тесно-рёберных жёстких оковах…».
У, Иуды…
- У Иуды с ладони взлетает мой голубь почтовый, - невольно произношу я.
Лена не понимает меня:
- Ты-ы-ы…
- А как же! - говорю я, - я не мог не отправить весточку Иуде! Я его предупредил. Никому не нужны теперь никакие поцелуи, понимаешь? Иуд сейчас развелось, как грязи…
Лена не понимает, о какой грязи я говорю.
- Мы просто все вываляны в грязи, - говорю я, - и Тина пришла, понимаешь, пришла, чтобы… Безумья страда! Время жатв, понимаешь!..
- Что посеешь?.. - говорит Лена.
Я киваю: точно!
- Понимаю, - говорит Лена.
Нет на свете ничего прекрасней, чем это её «понимаю»!
- Они его увезли, - продолжаю я. - Накануне. А я? Где-то был. Не провалился же я сквозь землю! То ли в теннис сражался с Хосе, то ли в шахматы состязался… убей не помню… Может, с Аней… Мы так и не выяснили… Да-да, мы как раз с Аней… Она меня спеленала, просто стреножила – прижала к стене! Когда мне удалось вырваться, я долго не мог прийти в себя: Жору взяли!.. Я узнал об этом от Юры и уже предпринимал попытки освобождения Жоры… Юля нашла меня…
- Ей тоже удалось?..
- Ты знаешь нашу Юлю. Помнишь, я рассказывал историю с Этной, когда Юля хотела выпрыгнуть из вертолёта?
- Из вертолёта?!
- Она же выпрыгнула! Со своей кинокамерой! Чтобы… Правда, в жерло ей угодить не удалось – она плюхнулась тогда в море, выловили рыбаки… Ну, помнишь?
- Не помню.
- Вот и сейчас ей удалось сбежать от Тины, и она тотчас бросилась на выручку Жоры. Как и я!
- Сбежать?! От Тины? Она что же - взяла вас в плен?
- Ну, не сбежать, не сбежать… Не придирайся к словам. Никакого плена не было.
- И выручила?
- Её тоже чуть не…
- У меня просто голова идёт кругом, - говорит Лена.
От такого волосы встанут дыбом! «…скоро мне перекроют последние вспышки огня…».
- Время, - говорю я, - вовсе не врач. Вот оно – пробирается мимо…
- Ты сегодня не выспался, - говорит Лена.
- И вот, - продолжаю я, - обо всём об этом мне и поведала Юля. Она сама была свидетельницей…
- Чего? – спрашивает Лена.
- Жора и сам этого хотел. Как жертва.
- Чего хотел-то?
- Ну ты помнишь, Юра рассказывал, как Тина дала Жоре волю…
- Волю?
- Ну не то, чтобы волю. Пойми, Тина никого не держит на поводке! И ни за кого не принимает решений! Она просто есть! Как воздух, как солнце! Она – как свет, понимаешь? Светит и всё. А ты сам принимай решение… Если видишь, если не слепой. Если ты не тень на её свету!..
- Понятно, - говорит Лена.
- Жора сам так решил, и Тина не противилась. Она и не настаивала…
- Слушай, Рест, с этой вашей Тиной столько загадок… Её так много, что…
- Да, - признал я, - есть немного…
- Расскажи…
- Давай по порядку…
Лена умолкает.
- С Юлей нам удалось спрятаться… Мы укрылись в каком-то бунгало… То, о чём она рассказала… Сперва Юра… О Жоре с Тиной… Теперь вот Юля… Я до сих пор не пойму, почему я оказался не у дел. Может быть, Тина, думал я, как-то меня отодвинула от происходящего… Как? Зачем? До сих пор не могу взять в толк. И Аня… Ты же знаешь её: прилипнет – не отклеишь…
- Рест, я вижу, тебе так и хочется повесить свое отсутствие на Тину.
- Да-да, ты права – хочется. Так проще! Но я понимаю, что дело не в Тине – во мне.
- Что же Юля?
- Они взяли Жору… Как Христа.
- То есть, – не понимает Лена, - кто они?
- Ну, наши же! Гильгамеши и Навуходоносеры… Вся эта свора… Ну, и все – мокрицы, планарии, жабы и кроты… Они объединились… Я же говорил!..
- Рест, ты о чём?! Какая свора?!
- Юля так и сказала: «Как Христа»!
- Навуходоносеры?.. Какая свора?!
- И Хаммурапи… И… Ну весь этот наш воскресший бомонд! О, это было…
- Ты хочешь сказать, что в распятии Жоры принимали участие и восставшие клоны?
- Лен, я ещё раз хочу сказать, что не было никакого восстания! То, что предпринял Иисус с этими навуходоносерами и гильгамешами, это – всего лишь дрожжи, затравка… Это как центр кристаллизации у моллюска… Жемчужина, так сказать, завязалась и вот росла и росла… И вот выросла… Ну, как…
- Как искра!
- Ну, да! Гильгамеши заискрились и… раздулся пожар. Понимаешь?..
- Не совсем…
- Мы сидели с Юлей всю ночь… У неё не просыхали глаза. Я никогда не видел, чтобы Юля плакала. Но она рыдала… Как ей удалось вырваться одному Богу известно! Ведь её тоже схватили… И вместе с Жорой хотели…
- Что «хотели-то», можешь сказать?! – злится Лена.
- … и когда Тина вывезла нас на свой Ковчег…
- Слушай, и ваша вездесущая и всемогущая Тина, и ваш Ковчег, - спрашивает Лена, - не много ли фантасмагорий?
- Не наш Ковчег, - говорю я, - Тинин.
- Тинин?
- И Тинин, и Тинин…
Я вот что должен сказать:
- Ковчег – это НЗ! Неприкосновенный Запас!
- Запас?
- Ну, да, говорю я, - энзэ Бога!..
- Эннн… Зэээее?..
- Ага, - киваю я, - Бога!
Лена задумывается. Вдруг:
- Фантастика, бред!
Бред! Я согласен: полный бред! Да! Но и НЗ тоже! И если Лена не может себе это представить, то и я тут беспомощен! Я и сам это признаю. Но давай по порядку…
- Я и сам… Понимаешь… Не совсем… Но Юля!.. Юле я не мог не поверить!
- Как-то всё очень тёмно и призрачно, - говорит Лена, - сперва Юра, теперь Юля… А где были все остальные? Ещё есть кто-нибудь, кто мог бы толком сказать… Рассеять все эти ваши иллюзии? Аня, Стас, да хоть Васька Тамаров?..
- В том-то и дело, что…
- Отсиживались в Ковчеге?
- В том-то и дело, что…
- Тина заперла всех там на засов?!
- Всё дело в том, что…
- Рест! Ты-то где был?!
- Горнакова, ты сегодня – как Мюллер. Я – на допросе? Я же сказал: то ли…
- Хэх! – восклицает Лена. – В теннис играл… Ну, знаешь… Аня, Аня… Ну что Аня?! Это уже похоже на маленький дурдом. Ну, да ладно… гони дальше свою пургу.
Да нет никакой пурги. Так всё и было! Просто рассказать об этом в какой-то последовательности, как-то упорядочить свои мысли, не выхватывая из памяти отдельные эпизоды, у меня не совсем получается. А кто смог бы?! Вот я и… Как могу…
- Юля рассказала, - повышаю я голос, - Юля, понимаешь?! Я не выдумываю!
Теперь Лена улыбается.
- У тебя белеют глаза, - говорит она.
- Не зли!..
- Налить?
- Сама пей!
- И что Юля?
Я беру паузу, чтобы вспомнить, на чём я остановился.
Потом мы пьём чай… С малиновым вареньем и малиновой настойкой: две-три чайных ложечки на чашку чая – за уши не оттянешь!
- Я вот всё думаю, - говорит Лена, - хочу спросить: что же ваш новый Иисус? Где он был всё это время, чем занят? Вы столько сил и ума отдали, чтобы… Чтобы что? Можешь сказать?
Это ещё один новый виток. Придёт еще время Иисуса!
- Юля рассказала, - говорю я, - что когда она нашла Жору и бросилась ему на выручку…
- Как это? Он что же был прикован к скале?
- Они тотчас и её схватили и готовы были и её… Понимаешь?..
- Нет, - мягко произносит Лена, - не понимаю. Ты тут такого уже наплёл… К чему готовы-то были твои упыри?
- Распять!
- Распять?! Рест, ты в своем уме?! Ты говоришь какие-то… Отдай стакан!
Да при чём тут стакан?!
- Распять, - повторяю я, - ты не ослышалась.
- Но…
- И Юлю вместе с Жорой!
- Слушай… Но Юлю! И Жору, и Жору… Распять? Рест, ты несёшь тут такое… Ни в какие ворота… Если и распинать – так Христа!.. Его же однажды, как ты помнишь, распяли! И сделали это наилучшим образом! Христа! Прошло уже… Зачем же его ещё раз? И я бы согласилась – ещё раз Христа! Ладно!.. Словно тогда Его недораспяли… Но при чём тут Жора?.. А Юля - так это уже совсем неимоверный бред! Отдай стакан!
Я просто швыряю стакан в окно: на свой стакан! И тихо продолжаю:
- Для неё, пойми, милая моя, тоже приготовили крест, представляешь, - крест для Юли, её обнажили напрочь, уложили… Как Христа!.. Она рассказывала такие подробности – жуть!.. Кто-то потом её вымолил… Кажется, Стас… Или Юра… Впрочем… Да – вымолил у Иисуса.
- У какого Иисуса?
- У нашего, у какого же ещё?
- У Иисуса?! Он что же, по-твоему, собирался…
- Ага, распинал… Юлю он отпустил… Жору оставил.
- Жору? Жору оставил?! Иисус распинал Жору?!.
- Распял… Юля спряталась за чью-то спину и была свидетельницей… Когда она потом мне рассказывала…
- Помолчи! – проговорила Лена, - Рест, остановись, пожалуйста! Мне кажется, что сегодня всё может кончиться маленькой бойней…
Нам не хватало только ссоры… Но – нет, решаю я, - это надо высказать, высказать! Та бомба, что растеклась по всем моим жилам каждую минуту может так бабахнуть, так… Мало не покажется!.. Я уже чувствую, что живу на грани, я могу просто сдуреть, да… просто выскользнуть из ума…
- Никаких боен, - мирно произношу я, - Лен, что ты?!..
Поэтому беру другой стакан: спьяну – легче… Как бы мягче, без задир и злости, не с таким напором… Пьёшь, не выискивая слов… Это – как маленький бред… И пусть! Лене – можно, Лена – поймёт… Я же вижу, как она смотрит на меня – с любовью! Никакой жалости, никаких сожалений… Вот и малиновую наливает… Как же она знает меня!
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 223; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!