Борьба за власть над миром под прикрытием Транстихоокеанского «партнерства»
Все более очевидной становится простая истина: центр тяжести мировой жизни перемещается из бассейна Атлантического океана в бассейн Тихого океана. Летом 2015 года это стало понятно самым упорным почитателям трансатлантической версии ближайшего будущего человечества. В результате активных боевых действий так называемого «Исламского государства» на территории Сирии, Ливии, Ирака, других арабских государств началось «великое переселение народов» с Ближнего и Среднего Востока в Европу. Все это грозит «закатом Европы» (А. Шпенглер). А без сильной Европы трансатлантические связи между Старым и Новым Светом неизбежно придут в упадок. Весь Запад, особенно Вашингтон, разворачивается лицом на восток. Там расположен Китай, экономика которого по показателю ВВП, рассчитанного по паритету покупательной способности юаня, вышла на первое место в мире. Там и Россия, которую экономические санкции Запада заставили развернуться на восток и начать более активно осваивать свой Дальний Восток. Там и Япония, которая, несмотря на многочисленные свои проблемы, остается одной из главных стран в «Большой семерке». Лицом в сторону Тихоокеанского региона разворачиваются и такие экономические тяжеловесы, как Канада и Австралия.
Азиатско‑тихоокеанский регион уже давно стал ареной для тесных межгосударственных экономических и политических связей, которые зафиксированы во многих двухсторонних и многосторонних соглашениях. Из многосторонних соглашений в первую очередь следует назвать Декларацию 1967 года об образовании АСЕАН – Ассоциации государств Юго‑Восточной Азии. Полноценный договор АСЕАН был подписан в 1976 году. АСЕАН декларирует сотрудничество не только в торгово‑экономической сфере, но также в политической и культурной областях. Организация охватывает 10 стран региона, там все «местные», нет ни США, ни других экономически развитых стран. Наиболее крупными странами являются Индонезия и Малайзия. Премьер‑министр Малайзии Махатхир Мохамад и некоторые другие лидеры стран‑членов АСЕАН еще в конце прошлого века заявляли о необходимости дальнейшего расширения интеграционной группировки в регионе. Начиная с 1997 года блок начал создавать на своей базе организации более широкого состава. Блок «АСЕАН плюс три» был первой из них. Она была создана для улучшения существующих связей с Китайской Народной Республикой, Японией и Южной Кореей. За этим последовал ещё больший по составу участников саммит стран Восточной Азии, на котором кроме этих стран были также Индия, Австралия и Новая Зеландия. Появился блок «АСЕАН плюс шесть». Эта новая группировка была создана в качестве первого шага на пути к запланированному Восточноазиатскому сообществу, которое предполагалось создать по образцу ЕЭС.
|
|
|
|
|
|
Другой региональной группировкой является организация Азиатско‑Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Год ее рождения – 1989. Там больше стран‑членов, чем в АСЕАН. На сегодняшний день – 21 страна. Примечательно, что АТЭС создавалась при активном участии Соединенных Штатов. По своему типу организацию АТЭС можно отнести к экономическому форуму. В странах‑членах АТЭС проживает около 40% мирового населения, на них приходится приблизительно 54% ВВП и 44% мировой торговли. В 1998 году к АТЭС присоединилась Российская Федерация, а в 2012 году саммит АТЭС проходил в нашей стране (во Владивостоке). Из крупных стран в АТЭС состоят Япония, Китай, Канада, Австралия, Новая Зеландия. Примечательно, что к АТЭС присоединился Тайвань, таким образом, два китайских государства сосуществуют в одной международной организации.
Есть и ряд других организаций и многосторонних соглашений, охватывающих страны Юго‑Восточной Азии, Дальнего Востока, Тихоокеанского региона. Казалось бы, надо было навести порядок, улучшить работу существующих международных форумов и соглашений, расширить членство за счет приглашения в состав АТЭС и АСЕАН новых государств. Но в конце прошлого десятилетия неожиданно появились признаки того, что в регионе может родиться еще одна международная организация. Она получила название Транстихоокеанское партнёрство (ТТП; англ. – Trans‑Pacific Partnership, TPP ). Строго говоря, организация с таким названием возникла еще в 2005 году, ее учредителями и членами стали четыре государства: Новая Зеландия, Сингапур, Чили и Бруней. Но в первые годы об ее существования знали только очень узкие специалисты, а также некоторые чиновники указанных четырех стран.
|
|
|
Неожиданно в 2008 году организацией ТТП заинтересовался Вашингтон. У американских чиновников родилась идея на базе этой мало известной организации создать гигантское международное объединение под эгидой США. На протяжении семи лет Вашингтон вел работу по созданию широкой региональной организации в восточной части земного шара. В 2013 году в переговоры по созданию новой организации ТТП была втянута Япония. Для подготовительной работы по созданию ТТП были характерны следующие моменты. Во‑первых, работа велась в условиях большой секретности. Во‑вторых, к работе по созданию ТТП привлекались не все страны, формально подходящие под статус «тихоокеанских государств», а только те, которые получали приглашение от Вашингтона. Таких приглашений не получали такие крупнейшие тихоокеанские державы, как Китай и Россия. Лишь иногда в СМИ появлялись короткие сообщения о том, что под эгидой США готовится создание крупного международного объединения в регионе Тихого океана. С 2010 года по сентябрь 2013 года страны провели 19 раундов официальных переговоров по проекту соглашения о ТТП.
|
|
|
Причем, как правило, сообщения о проекте ТТП шли в паре с информацией о планах Вашингтона по созданию еще одного гигантского международного объединения – Трансатлантического партнерства (ТАП). Развернутое название этого объединения – Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТАТИП). Еще два года назад многие эксперты были уверены, что Вашингтон раньше придет к финишу с проектом ТАП, полагая, что проект ТТП более «сырой» и менее актуальный для дяди Сэма. Однако с начала 2014 года ситуация в мире сильно поменялась. Началось обострение отношений Вашингтона с Китаем и особенно с Россией. Обозначились тенденции к быстрому сближению Пекина и Москвы, появились признаки того, что на Дальнем Востоке и в Тихоокеанском регионе могут возникнуть международные объединения, ядром которых станут Россия и Китай. Вашингтон стал чувствовать, что его позиции в АТЭС крайне скромные, поставить этот форум под свой контроль и переформатировать его работу под свои интересы не получится. Уже не приходится говорить о блоке АСЕАН, в котором Вашингтон не является членом и где с некоторых пор отношение к нему стало настороженным. Чувствительным ударом для Вашингтона было создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций весной этого года. Банк этот, как известно, был создан по инициативе КНР, причем Пекин имеет там «контрольный пакет акций». Что еще обиднее для Вашингтона – учредителями и членами банка стали его ближайшие европейские союзники, прежде всего Лондон. «Великое переселение народов» из региона Ближнего и Среднего Востока в Европу вообще переключило внимание европейских союзников на проблемы, далекие от торгового и инвестиционного сотрудничества с Новым Светом. Поэтому неожиданно для многих к финишу раньше пришел проект ТТП, а не ТАП.
Об этом мир узнал из сообщения, которое было крайне лаконичным: 5 октября 2015 года в Атланте (США) достигнуто соглашение по Транстихоокеанскому партнерству между 12 странами: США, Япония, Малайзия, Вьетнам, Сингапур, Бруней, Австралия, Новая Зеландия, Канада, Мексика, Чили и Перу. Также в порядке справки СМИ сообщили: доля упомянутых стран в мировом ВВП достигает 38–40% и в международной торговле – ¼. Иначе говоря, блок ТТП может стать гигантской интеграционной группировкой, превышающей по совокупным показателям Европейский Союз и НАФТА (Соглашение о свободной торговле стран Северной Америки).
Итак, сообщение о подписании какого‑то соглашения в Атланте прошло по всем СМИ, но сам документ не был обнародован. Переговоры велись в атмосфере строжайшей секретности. Но и после достижения договоренности секретность сохраняется. За годы переговоров, впрочем, было несколько «утечек» информации, которые позволяют составить некоторое представление о проекте ТТП. Полное название документа – Соглашение о Транстихоокеанском Стратегическом Экономическом Сотрудничестве (англ. Trans‑Pacific Strategic Economic Partnership Agreement ). По мнению антиглобалистов, создание ТТП представляет собой «корпоративный переворот», поскольку только 2 из 26 глав соглашения о ТТП имеют какое‑либо отношение к торговле, а большая часть соглашения «предоставляет новые права и привилегии глобальным корпорациям, в особенности, связанные с защитой интеллектуальной собственности (законы об авторских и патентных правах), а также – ограничение на государственное регулирование»[51].
Можно предположить, что соглашение о ТТП является второй попыткой транснациональных корпораций по подписанию многостороннего соглашения, которое предоставило крупному частному капиталу особые права. В частности, право оспаривать и отменять те законы и решения государства, которые «подрывают международную конкурентоспособность» ТНК. Обратим внимание, что первая такая попытка была предпринята в первой половине прошлого десятилетия в рамках Всемирной торговой организации (ВТО). Тогда был разработан проект многостороннего соглашения об инвестициях (МСИ). Странам‑членам ВТО было предложено подписать МСИ, которое подавалось как дополнение к другим соглашениям, которые уже были подписаны в рамках ВТО (соглашение об интеллектуальной собственности, соглашение о телекоммуникациях и др.). МСИ также обсуждалось в атмосфере секретности, но произошла серьезная «утечка», о документе узнали многие политики, даже не самого радикального толка. Разгорелся скандал, МСИ было похоронено, о нем подконтрольные «хозяевам денег» СМИ предпочитают не вспоминать. Если бы оно было принято и начало действовать, то национальный суверенитет стран‑членов ВТО был бы окончательно уничтожен, у ТНК остались бы одни права, а у государств – обязанности (не перед народом, а перед ТНК). Так вот, эксперты, изучавшие проекты документа обращают внимание на то, что соглашение о ТТП – реинкарнация МСИ.
Соглашение о ТТП представляет собой попытку Вашингтона укрепить свои пошатнувшиеся позиции в мире. ТТП – яркая демонстрация желания Вашингтона диктовать свои условия всему миру. Причем Вашингтон свои амбиции не маскирует, здесь он обходится без грифа «секретно». После подписания документа в Атланте 5 октября президент Обама заявил: «Когда более 95% наших потенциальных клиентов живут за пределами наших границ, мы не можем позволить странам вроде Китая писать правила глобальной экономики. Мы должны писать эти правила, открывая новые рынки для американской продукции и устанавливая высокие стандарты для защиты работников и сохранения окружающей среды. Соглашение, достигнутое сегодня в Атланте, обеспечит это».
Впрочем, как ни крути, соглашение о ТТП еще надо ратифицировать. В парламентах всех 12 стран много оппонентов данному проекту. Их немало даже в Конгрессе США. Ратификация соглашения о ТТП запланирована на начало 2016 года. Поэтому тема ТТП в ближайшие несколько месяцев может стать ключевой в мировых СМИ и в политических кругах не только в 12 упомянутых странах, но во всем мире.
В любом случае, событие в Атланте должно подтолкнуть Китай и Россию к более тесному сотрудничеству, укреплению таких интеграционных группировок, как АТЭС, ШОС, БРИКС, других экономических объединений, способных противостоять диктату Вашингтона. Антироссийская и антикитайская направленность проекта ТТП не вызывает сомнений.
«Теневой банкинг», или агония капитализма
Термин «теневой банкинг» (ТБ) все чаще мелькает в разных информационных сообщениях на темы экономики, финансов и денежного обращения. Уже несколько лет понятие ТБ используется в обзорах финансовых рынков, в отчетах национальных финансовых регуляторов и исследовательских компаний. Вместе с тем, термин новый, он не получил еще должного объяснения в учебниках по экономике. ТБ – явление XXI века. ТБ приходит на смену традиционным депозитно‑кредитным организациям, «классическим» банкам, которые существовали на протяжении нескольких веков и которые были основой «классического» капитализма. Правда, забегая вперед, скажем: трудно рассчитывать, что жизнь и история ТБ будет столь же долгой, как у «классических» банков.
Не следует думать, что участниками ТБ являются какие‑то подпольные конторы, которые действуют в обход законов, финансируют «теневой» и даже криминальный бизнес, а их руководители разыскиваются Интерполом. Нет, ТБ представлен преимущественно легальными, весьма крупными и даже респектабельными финансовыми компаниями. Их особенностью является лишь то, что они формально не подпадают под определение банков, но предоставляют услуги, аналогичные банковским: кредитование, инвестиции, посреднические услуги. В качестве альтернативных названий ТБ используется термин market‑based financing. Что можно перевести как «финансирование с помощью небанковских средств», «финансирование с помощью рыночных инструментов».
Среди таких компаний – хеджевые фонды; специальные паевые фонды, инвестирующие в рынки ликвидности и государственные ценные бумаги; структурные инвестиционные фонды и т. д. Еще в 2012 году Совет по финансовой стабильности (FSB//СФС), действующий в рамках «Большой двадцатки» (G20) и имеющий штаб‑квартиру в Базеле, опубликовал целый ряд программных документов, призванных упорядочить работу рынка ТБ. Если в 2002 году объем операций ТБ во всем мире составлял 26 трлн. долл., то в 2007 году достиг 62 трлн., к началу 2012 года – 67 трлн., к началу 2013 года – 70 трлн. долл. Последние данные Совета по финансовой стабильности – 75 трлн. долл. (конец 2013 года). В 2013 году оборот ТБ превышал величину мирового ВВП (по данным СФС – 123,4% глобального ВВП). Учет ТБ осуществляет также МВФ, оценки Фонда (70 трлн. долл.; конец 2013 г.) не сильно отличаются от данных СФС.
Резкий взлет ТБ – следствие затяжного кризиса банковского сектора экономики. Банковские кризисы были и раньше. Но он сменялись подъемами и даже бумами банковского бизнеса. В XXI веке мы наблюдаем перманентный банковский кризис. Выхода из него не видно, и, по нашему мнению, не будет. Банковским бизнесом сегодня заниматься трудно и даже невозможно.
Во‑первых, потому, что наблюдавшаяся на протяжении ХХ века тенденция к снижению процентных ставок по активным (кредитным) и пассивным (депозитным) операциям банков привела к тому, что в нынешнем веке ставки стали почти нулевыми. По крайней мере, реальные (номинальные ставки, скорректированные с учетом обесценения денег).
Во‑вторых, потому, что после финансового кризиса 2007–2009 гг. произошло ужесточение банковского надзора и банковского регулирования. Проявления этого ужесточения весьма многообразны. Скажем, были разработаны и сегодня внедряются в разных странах нормативы достаточности капитала банков, называемые «Базель‑3». Они пришли на смену более либеральным нормативам «Базель‑2» и «Базель‑1» (нормативы разрабатываются в специальном Комитете при Банке международных расчетов в Базеле). Еще одним проявлением ужесточения стали бесконечные штрафы, которые банки вынуждены платить за различные манипуляции и нарушения. Например, за манипуляции со ставками ЛИБОР, валютными курсами и даже ценой на золото. А также за нарушения при операциях с финансовыми производными инструментами, нарушения экономических санкций, участие в финансировании терроризма, «отмывании» денег и т. п. В совокупности крупнейшие банки Уолл‑стрит, Лондонского Сити, Швейцарии, других стран Европы каждый год платят штрафы и разного рода «отступные», исчисляемые многими миллиардов долларов. В марте 2014 года британская The Financial Times опубликовала свои расчеты: за период с начала финансового кризиса по 2013 год включительно выплаты американских и зарубежных банков регуляторам США достигли почти 100 млрд. долл. (всего свыше 200 штрафов). Примечательно, что вал выплат нарастал с каждым годом. В 2013 году они составили 52 млрд. долл. Для сравнения, совокупная прибыль в том же году шести крупнейших американских финансовых гигантов (JPMorgan Chase, Bank of America, Citigroup, Wells Fargo, Morgan Stanley и Goldman Sachs) составила около 76 млрд. долларов. С 2012 года резко возросла активность финансовых регуляторов в Европе, там европейские и американские банки стали также обкладываться миллиардными штрафами и «отступными» (добровольные выплаты банков для того, чтобы избежать передачи дел в суд).
Итак, традиционный банковский бизнес на наших глазах умирает, а его замещает ТБ. Институты ТБ обладают преимуществами перед классическими банками: они могут заниматься рискованными операциями, имеют более низкие издержки деятельности (не надо, например, осуществлять отчисление в резервные фонды). Кроме того, институты ТБ не имеют таких «послужных списков», как банки («заслуги», влекущие за собой выплаты штрафов). Конечно, институты ТБ заслуживают еще более строгих штрафных санкций, чем банки, но пока у финансовых регуляторов до них руки не дошли. И этим пользуются как институты ТБ, так и их клиенты. Более низкие издержки ТБ делают его услуги нередко более привлекательными по сравнению с услугами традиционных банков.
Оценки СФС показывают, что по активам и оборотам в масштабах мира после финансового кризиса 2007–2009 гг. ТБ стал сопоставим с официальным банковским сектором экономики. Наиболее исчерпывающим исследованием ТБ явился опубликованный год назад Советом финансовой стабильности (СФС ) обзор за 2013 год. Это исследование охватило 25 стран (в первую очередь, почти все страны, входящие в «Большую двадцатку»). Сектор ТБ рос быстрее всего в развивающихся государствах. Сразу в нескольких таких странах, за 2013 год он увеличился более чем на 20%. Например, в Аргентине – более чем на 40%. Схожую динамику продемонстрировал и Китай. В России теневой банковский сектор за 2013 год подрос более чем на 25%. В СФС объяснили столь активную динамику среди развивающихся государств эффектом низкой базы. В абсолютном выражении на долю небанковских финансовых посредников в США, которые остаются мировым лидером, приходится 14,04 трлн. долл. На втором месте по этому показателю оказалась Великобритания (4,7 трлн. долл.), а на третьем – Китай (2,7 трлн. долл.).
Среди наиболее активно развивающихся институтов ТБ – трастовые компании и инвестфонды. В 2013 году активы трастовых компаний увеличились на 42%. Примерно такие же темпы роста наблюдались в пятилетний период 2007–2012 гг. Инвестфонды увеличили свой портфель в 2013 году на 18%. СФС в докладе назвал еще такой тип ТБ, как хеджевые фонды. Но они в значительной степени остались за границами исследования, так как зарегистрированы в государствах, не представленных в докладе. Примечательно, что общий объем операций ТБ в юрисдикциях, ставших объектом исследования СФС, был оценен в 35 трлн. долл. И это при том, что общий объем операций ТБ в мире, по оценкам СФС, в 2013 году составил 75 трлн. долл. Получается, что примерно половина всего бизнеса ТБ осталась за «кадром» исследования. Можно предположить, что гигантские объемы операций ТБ пришлись на офшорные юрисдикции.
Данные других исследований по отдельным странам и регионам подтверждают и уточняют ту общую картину, который содержит обзор ТБ Совета финансовой стабильности. По данным Financial Times (со ссылкой на доклад Harvard’s Kennedy School ), в апреле 2015 года доля ипотечных кредитов, выданных в США «теневыми» финансовыми организациями, составила 53% общего объема выданных ипотечных ссуд. Среди крупнейших американских компаний, работающих в этой области, – кредитная онлайн‑компания Quicken Loans, чей годовой оборот превышает 70 млрд. долл., а также кредитно‑финансовые организации PHH, loanDepot.com и др. По сравнению с апрелем 2014 года такие компании выдали вдвое больше ипотечных кредитов. FT объясняет бум ТБ в Америке тем, что, с одной стороны, банки вынуждены выполнять более жесткие требования регуляторов, с другой стороны, – выплачивать огромные штрафы за нарушения, допущенные в ходе кризиса 2007–2009 гг. и после него. Все это позволяет институтам ТБ предлагать населению более выгодные условия.
Самые последние данные о ТБ, собранные из разных источников (СФС, МВФ, БМР и др.) дают примерно следующую картину по отдельным странам и регионам (обороты ТБ, трлн. долл.):
• США – 15‑25
• Великобритания – 4,7
• Еврозона – 13,5‑22,5
• Япония – 2,5–6,0
• Развивающиеся страны (без Китая) – 5,3
• Китай – 2,7–3,3.
Конечно, развитие ТБ дает некоторую передышку странам, кредиты и иные формы финансирования по линии «теневых» институтов оживляют экономику, но все это имеет временные эффекты. Сегодня в разных странах происходит образование разных «пузырей» на рынках недвижимости, фондовом и иных финансовых рынках. В настоящее время гораздо больший вклад в «надувание» «пузырей» вносят институты ТБ, нежели традиционные банки. Институты ТБ становятся объектом пристального внимания со стороны финансовых регуляторов. Впрочем, отношение финансовых регуляторов к ТБ двойственное. С одной стороны, институты ТБ подготавливают условия для второй волны финансового кризиса. С другой стороны, не будь этих институтов, состояние реального сектора экономики и сектора домашних хозяйств было бы гораздо более печальным. Поэтому до поры до времени отношение финансовых регуляторов к ТБ будет таким, которое можно выразить словами: «Казнить нельзя миловать».
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 201; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!