ПОСЕЩЕНИЕ МУЗЫ, ИЛИ ПЕСЕНКА ПЛАГИАТОРА
Я щас взорвусь, как триста тонн тротила, –
Во мне заряд нетворческого зла:
Меня сегодня Муза посетила, –
Немного посидела и ушла!
У ней имелись веские причины –
Я не имею права на нытье, –
Представьте: Муза… ночью… у мужчины! –
Бог весть что люди скажут про нее.
И все же мне досадно, одиноко:
Ведь эта Муза – люди подтвердят! –
Засиживалась сутками у Блока,
У Пушкина жила не выходя.
Я бросился к столу, весь нетерпенье,
Но – господи помилуй и спаси –
Она ушла, – исчезло вдохновенье
И – три рубля: должно быть, на такси.
Я в бешенстве мечусь как зверь по дому,
Но бог с ней, с Музой, – я ее простил.
Она ушла к кому‑нибудь другому:
Я, видно, ее плохо угостил.
Огромный торт, утыканный свечами,
Засох от горя, да и я иссяк,
С соседями я допил, сволочами,
Для Музы предназначенный коньяк.
… Ушли года, как люди в черном списке, –
Всё в прошлом, я зеваю от тоски.
Она ушла безмолвно, по‑английски,
Но от нее остались две строки.
Вот две строки – я гений, прочь сомненья,
Даешь восторги, лавры и цветы:
«Я помню это чудное мгновенье,
Когда передо мной явилась ты!»
1969
* * *
И вкусы, и запросы мои – странны, –
Я экзотичен, мягко говоря:
Могу одновременно грызть стаканы –
И Шиллера читать без словаря.
Во мне два Я – два полюса планеты
Два разных человека, два врага:
Когда один стремится на балеты –
|
|
|
Другой стремится прямо на бега.
Я лишнего и в мыслях не позволю,
Когда живу от первого лица, –
Но часто вырывается на волю
Второе Я в обличье подлеца.
И я борюсь, давлю в себе мерзавца, –
О, участь беспокойная моя! –
Боюсь ошибки: может оказаться,
Что я давлю не то второе Я.
Когда в душе я раскрываю гранки
На тех местах, где искренность сама, –
Тогда мне в долг дают официантки
И женщины ласкают задарма.
Но вот летят к чертям все идеалы,
Но вот я груб, я нетерпим и зол,
Но вот сижу и тупо ем бокалы,
Забрасывая Шиллера под стол.
… А суд идет, весь зал мне смотрит в спину.
Вы, прокурор, вы, гражданин судья,
Поверьте мне: не я разбил витрину,
А подлое мое второе Я.
И я прошу вас: строго не судите, –
Лишь дайте срок, но не давайте срок! –
Я буду посещать суды как зритель
И в тюрьмы заходить на огонек.
Я больше не намерен бить витрины
И лица граждан – так и запиши!
Я воссоединю две половины
Моей больной раздвоенной души!
Искореню, похороню, зарою, –
Очищусь, ничего не скрою я!
Мне чуждо это ё мое второе, –
Нет, это не мое второе Я!
1969
ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ
Почему всё не так? Вроде – всё как всегда:
То же небо – опять голубое,
|
|
|
Тот же лес, тот же воздух и та же вода…
Только – он не вернулся из боя.
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас –
Когда он не вернулся из боя.
Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал, –
А вчера не вернулся из боя.
То, что пусто теперь, – не про то разговор:
Вдруг заметил я – нас было двое…
Для меня – будто ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
Нынче вырвалась, словно из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
«Друг, оставь покурить!» – а в ответ – тишина…
Он вчера не вернулся из боя.
Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие – как часовые…
Отражается небо в лесу, как в воде, –
И деревья стоят голубые.
Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло – для обоих…
Всё теперь – одному, – только кажется мне –
Это я не вернулся из боя.
1969
ПЕСНЯ О ЗЕМЛЕ
Кто сказал: «Все сгорело дотла,
Больше в землю не бросите семя!»?
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время!
Материнства не взять у Земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
|
|
|
Кто поверил, что Землю сожгли?
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки – как раны зияют.
Обнаженные нервы Земли
Неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет, –
Не записывай Землю в калеки!
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?!
Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всех своих ран, из отдушин,
Ведь Земля – это наша душа, –
Сапогами не вытоптать душу!
Кто поверил, что Землю сожгли?!
Нет, она затаилась на время…
1969
СЫНОВЬЯ УХОДЯТ В БОЙ
Сегодня не слышно биенье сердец –
Оно для аллей и беседок.
Я падаю, грудью хватая свинец,
Подумать успев напоследок:
«На этот раз мне не вернуться,
Я ухожу – придет другой».
Мы не успели оглянуться –
А сыновья уходят в бой!
Вот кто‑то, решив: после нас – хоть потоп,
Как в пропасть шагнул из окопа.
А я для того свой покинул окоп,
Чтоб не было вовсе потопа.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я крепко обнимусь с землей.
Мы не успели оглянуться –
А сыновья уходят в бой!
Кто сменит меня, кто в атаку пойдет?
Кто выйдет к заветному мосту?
И мне захотелось – пусть будет вон тот,
Одетый во все не по росту.
|
|
|
Я успеваю улыбнуться,
Я видел, кто придет за мной.
Мы не успели оглянуться –
А сыновья уходят в бой!
Разрывы глушили биенье сердец,
Мое же – мне громко стучало,
Что все же конец мой – еще не конец:
Конец – это чье‑то начало.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я крепко обнимусь с землей.
Мы не успели оглянуться –
А сыновья уходят в бой!
1969
ТЕМНОТА
Темнота впереди – подожди!
Там – стеною закаты багровые,
Встречный ветер, косые дожди
И дороги неровные.
Там – чужие слова, там – дурная молва,
Там ненужные встречи случаются,
Там сгорела, пожухла трава
И следы не читаются, –
В темноте.
Там проверка на прочность – бои,
И закаты, и ветры с прибоями, –
Сердце путает ритмы свои
И стучит с перебоями.
Там – чужие слова, там – дурная молва,
Там ненужные встречи случаются,
Там сгорела, пожухла трава
И следы не читаются, –
В темноте.
Там и звуки и краски – не те,
Только мне выбирать не приходится –
Видно, нужен я там, в темноте, –
Ничего – распогодится!
Там – чужие слова, там – дурная молва,
Там ненужные встречи случаются,
Там сгорела, пожухла трава
И следы не читаются, –
В темноте.
1969
ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕ
А ну отдай мой каменный топор!
И шкур моих набедренных не тронь!
Молчи, не вижу я тебя в упор, –
Сиди вон и поддерживай огонь!
Выгадывать не смей на мелочах,
Не опошляй семейный наш уклад!
Не убрана пещера и очаг, –
Разбаловалась ты в матриархат!
Придержи свое мнение:
Я – глава, и мужчина – я!
Соблюдай отношения
Первобытнообщинныя!
Там мамонта убьют – поднимут вой,
Начнут добычу поровну делить…
Я не могу весь век сидеть с тобой –
Мне надо хоть кого‑нибудь убить!
Старейшины сейчас придут ко мне, –
Смотри еще – не выйди голой к ним!
В век каменный – и не достать камней, –
Мне стыдно перед племенем моим!
Пять бы жен мне – наверное,
Разобрался бы с вами я!
Но дела мои – скверные,
Потому – моногамия.
А всё – твоя проклятая родня!
Мой дядя, что достался кабану,
Когда был жив, предупреждал меня:
Нельзя из людоедок брать жену!
Не ссорь меня с общиной – это ложь,
Что будто к тебе ктой‑то пристает,
Не клевещи на нашу молодежь,
Она – надежда наша и оплот!
Ну что глядишь – тебя пока не бьют, –
Отдай топор – добром тебя прошу!
И шкуры – где? Ведь люди засмеют!..
До трех считаю, после – задушу!
1969
СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕ
Как‑то вечером патриции
Собрались у Капитолия
Новостями поделиться и
Выпить малость алкоголия.
Не вести ж бесед тверёзыми!
Марк‑патриций не мытарился –
Пил нектар большими дозами
И ужасно нанектарился.
И под древней под колонною
Он исторг из уст проклятия:
«Эх, с почтенною матрёною
Разойдусь я скоро, братия!
Она спуталась с поэтами,
Помешалась на театрах –
Так и шастает с билетами
На приезжих гладиаторов!
“Я, – кричит, – от бескультурия
Скоро стану истеричкою!” –
В общем, злобствует как фурия,
Поощряема сестричкою!
Только цыкают и шикают…
Ох, налейте снова мне “двойных”!
Мне ж – рабы в лицо хихикают.
На войну бы мне, да нет войны!
Я нарушу все традиции –
Мне не справиться с обеими, –
Опускаюсь я, патриции,
Дую горькую с плебеями!
Я ей дом оставлю в Персии –
Пусть берет сестру‑мегерочку, –
На отцовские сестерции
Заведу себе гетерочку.
У гетер хотя безнравственней,
Но они не обезумели.
У гетеры пусть всё явственней,
Зато родственники умерли.
Там сумею исцелиться и
Из запоя скоро выйду я!»
… И пошли домой патриции,
Марку пьяному завидуя.
1969
ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Сто сарацинов я убил во славу ей –
Прекрасной даме посвятил я сто смертей, –
Но сам король – лукавый сир –
затеял рыцарский турнир, –
Я ненавижу всех известных королей!
Вот мой соперник – рыцарь Круглого стола, –
Чужую грудь мне под копье король послал.
Но в сердце нежное ее
мое направлено копье, –
Мне наплевать на королевские дела!
Герб на груди его – там плаха и петля,
Но будет дырка там, как в днище корабля.
Он – самый первый фаворит,
к нему король благоволит, –
Но мне сегодня наплевать на короля!
Король сказал: «Он с вами справится шаля! –
И пошутил: – Пусть будет пухом вам земля!»
Я буду пищей для червей –
тогда он женится на ней, –
Простит мне бог, я презираю короля!
Вот подан знак – друг друга взглядом пепеля,
Коней мы гоним, задыхаясь и пыля.
Забрало поднято – изволь!
Ах, как волнуется король!..
Но мне, ей‑богу, наплевать на короля!
Ну вот все кончено – пусть отдохнут поля, –
Вот льется кровь его на стебли ковыля.
Король от бешенства дрожит,
но мне она принадлежит –
Мне так сегодня наплевать на короля!
… Но в замке счастливо мы не пожили с ней:
Король в поход послал на сотни долгих дней, –
Не ждет меня мой идеал,
ведь он – король, а я – вассал, –
И рано, видимо, плевать на королей!
1969
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 205; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!