Легенда о прожорливом младенце 10 страница
В ночь с тринадцатого на четырнадцатое августа неизвестные лица предприняли семь попыток нападения на членов Совета, ученых и технологов линии снабжения зоны строительства Т‑конуса. Подготовка пяти попыток была вовремя обнаружена группами страховки, и нападения не удались, хотя нападавшим и удалось скрыться от преследования; две попытки удались частично: была ранена Забава Боянова, а молоди ученый‑ксенолог Джеффри Губерт был доставлен в клинику скорой помощи с параличом центральной нервной системы.
В пять утра по московскому времени Ратибор, комиссар‑один Юнусов, комиссар‑два Железовский и Эрберг в четыре головы принялись за контроль готовности системы «экстремума», подключая к центральному оперативному компьютеру тревоги по имени Страте новые и новые каналы развертывающихся в боевые порядки сил безопасности и погранслужбы. В семь утра проверка закончилась, все заняли свои места, предусмотренные расчетом, и начали бдение в ожидании непредсказуемых проявлений враждебных сил. Из всех наиболее ответственных лиц Совета безопасности и ВКС, пожалуй, только несколько человек представляли собой колоссальную избыточность включенной системы в масштабе цивилизации по отношению к объекту воздействия, но и они не знали иного способа предотвратить катастрофу, кроме перестраховки, хотя и не верили в особую эффективность «экстремума». Среди этих людей был и Ратибор Берестов.
|
|
|
Завтракал он с Железовским в «персоналке», заказав соленые грибы, салат кимзи, консоме по‑милански и кофе по‑арабски. «Роденовский мыслитель» съел всего два бутерброда с жареной телятиной и выпил стакан имбирного чая,
– Что с Забавой? – спросил Ратибор, промакнув губы.
– Нормально, – громыхнул Железовский. – Они начали прессинг по всему полю, не зная возможностей некоторых наших игроков.
Под словом «они» Аристарх подразумевал экзосенсов, выпущенных Конструктором. Для отличия от «нормальных» экзосенсов, жителей Земли, получивших свои экстраординарные способности «в дар» от космоса, «слуг» Конструктора кто‑то из безопасников предложил называть «экстрадиверсантами», но в обиход быстро вошли два других термина – К‑диверсанты и К‑мигранты.
– И все же ни один из них до сих пор не задержан, – с показным безразличием проговорил Ратибор.
Комиссар‑два никак не прореагировал на этот выпад, вслушиваясь в шепот Умника, отсеивающего информацию лично ему, и в буднично‑спокойные голоса начальников оперативных групп и обойм риска. Информация, поступившая от Умника, предназначалась в настоящий момент и Ратибору. Комп сообщал, что впереди раздирающего пространство Большого Выстрела появилась «тень». Если раньше канал БВ был прозрачным, и его можно было обнаружить, только окунувшись в него, то теперь острием Большого Выстрела стал служить «пакет черноты» длиной в сто миллионов километров, сквозь который ничего нельзя было рассмотреть – свет звезд поглощался этим «пакетом» полностью.
|
|
|
– Что означает эта «тень»? – спросил Железовский. – Мнение ученых?
– По идее Савича «тень» – это «поворот симметрии» движущегося в другом континууме объекта, – отозвался Умник. – Наблюдается явный рост усложнения эффектов при выходе объекта в наше пространство.
Безопасники переглянулись.
– Я посмотрю, – сказал Ратибор.
– Смотри, если считаешь необходимым. – Железовский пропустил Ратибора вперед. – Только учти, что на внеземельских трассах «ланспасад» не действует, оберегайся сам. На похороны Вакулы не ходи, я побуду.
Ратибор кивнул, со вздохом облегчения опускаясь на диван в своем служебном модуле. Вспомнил, что его встревожило, сухо приказал Умнику:
– Немедленно обойму в Такла‑Маканский парк, проверить конверватор с «серыми людьми», обеспечить его надежную охрану.
– Принял, – так же сухо ответил Умник.
|
|
|
– Задание Стратегу: зону строительства Т‑конуса обеспечить защитой по варианту АА.
– Принял.
Ратибор посидел несколько минут, расслабившись, потом заставил себя собраться, сел за стол и включил киб‑сопровождение.
– Данные персонкрат по списку «К‑диверсанты» – на стол, сопровождение звуковое.
Над столом вырос световой веер виома, развернулся в объемное изображение сверхоборотня – сморщенное черное яйцо, похожее на грецкий орех; «орех» уплыл в левый верхний угол виома, на его месте возникла надпись: «К‑диверсанты. Допуск служебный два‑А».
Первым в списке шел Виктор Батиевский, бывший астронавт‑исследователь первого класса, вторым Эрнест Гиро, бывший пограничник из команды крейсера погранслужбы «Риман», в настоящем – драйвер‑секунда спейсера «Афанеор», подозреваемый в его угоне с неизвестной целью. Ратибор уже анализировал список, выучив характеристики каждого К‑диверсанта; кличка «К‑диверсанты» ему не нравилась, и он продолжал называть этих людей так, как назвал Аристарх – К‑мигранты. Но совет Железовского – обратить внимание на профессиональные навыки и сильные стороны каждого К‑мигранта – проигнорировать Берестов не мог, да и не хотел, у него появилось неясное предчувствие, что ему не раз придется сталкиваться с ними.
|
|
|
– Виктор Батиевский, – читал киб‑секретарь, – альпинист, физически развит, координирован, владеет аутотренингом, реакция типа «экстра», но не интрасенс; полигонная проходка высшей категории сложности – девятка; двадцать одна экспедиция во Внеземелье…
– Дальше.
– Эрнест Гиро, мастер тайбо (школа кота), владеет всеми степенями йога‑тренинга, реакция типа «феномен»; полигонная трасса ВС – десятка; сорок семь походов во Внеземелье, девять погранвахт…
– Дальше.
– Григорий Григ – пилот‑маг, мастер по регби…
– Мютьюз Купер – инженер‑универсал, шахматист, гроссмейстер, мастер по компьютерным играм…
– Нгуо Ранги – археонавт, чемпион мира по дингобоксу{54}, мастер по мваи‑мваи – африканскому аналогу у‑шу…
Дослушав, Ратибор убрал изображение, посидел, размышляя над полученной информацией. Пробормотал про себя: реакция типа «феномен»… М‑да, ребята крепкие, умелые, сильные, ничего не скажешь. А что мы можем противопоставить им лично? Ракетку для тенниса? Не мало?.. Конечно, в отделе хватает умелых спортсменов самого разного профиля, но и самому не мешало бы научиться драться.
Ратибор сгущал краски, он тоже был обучен коекаким приемам рукопашного боя и вдобавок ко всему прошел в свое время первую ступень оптимайзингаоптимизацию самозащиты в соответствии с физическими данными и моторикой, но при встрече с К‑мигрантом этого было явно недостаточно. Черт, где найти время на тренинг? А заодно и тренера‑нестандартника?
– Срочно отыщи Салахетдинова, – дал задание кибсекретарю Ратибор.
Баймурат Салахетдинов был когда‑то тренером группы безопасников, в которую входил и Берестов, и забыть его не мог. Пока Ратибор звонил в СЭКОН, а потом экономистам технического центра, секретарь отыскал тренера дома.
Салахетдинов за прошедшие годы не изменился; все тот же серебристый ежик волос, смуглое лицо, морщины у губ, прищуренные глаза.
– Рад тебя видеть, – сказал он, наметив улыбку – никто никогда не видел его смеющимся. – Слышал, ты сейчас важная персона.
– Учитель, – сказал Ратибор, – мне нужно быстро пройти экстремальный вариант оптимайзинга тайбо.
– Быстро? – Салахетдинов задумался. – Быстро – это месяц машинного обучения и два месяца спарринга. Приходи.
– Все, что я могу дать, – Ратибор невольно усмехнулся, – это‑сегодняшнюю ночь на машину, в режиме «один‑на‑один», и завтрашнюю на спарринг.
Лицо тренера не изменилось, только глаза сощурились еще больше.
– Это невозможна
– Так надо, Баймурат.
– Это невозможно, – повторил Салахетдинов, покачав головой. – Есть законы оптимальных нагрузок, которые ни тебе, ни мне не перешагнуть.
– Закон – мое желание! Кулак – моя полиция! – пробормотал Ратибор.
Тренер снова наметил улыбку.
– Ты не герой поэмы Некрасова. А если считаешь, что оперу «Шторма» все дозволено, то прощай.
– Не все, – глухо сказал Ратибор, – но мне очень надо научиться драться, учитель. Боюсь, умение драться понадобится мне в самое ближайшее время, а я не подготовлен.
Салахетдинов задумался, почти закрыв глаза, потом медленно, не скрывая сожаления, покачал головой.
– Нет, Ратибор. Ни один человек не в состоянии выдержать давления всей программы тренировок за одни сутки, да что там сутки – даже за неделю! Не уговаривай, не авантюрист я, и любые твои доводы не смогут меня убедить.
– Жаль.
– Приходи, начнем максимальный нагрузочный вариант, обещаю подготовить тебя в два раза быстрее, хотя это и сопряжено с риском для здоровья.
– Значит, нет. Жаль…– повторил Ратибор. – У меня практически нет времени, Баймурат, и даже для того, чтобы поговорить с вами, я отключил все каналы связи, кроме «трека». Извините, вы, наверное, правы.
– Подожди… – Салахетдинов не договорил, изображение съежилось и ушло в глазок виома на столе. Ратибор посидел неподвижно, разглядывая гладкую панель стола, внутри которой пульсировали алые, желтые и зеленые огни, ползли строки бланк‑сообщений вспыхивали и гасли секундные марки времени, раздавались на пределе слуха задавленные регулятором зуммеры двух десятков вызовов, и включил сопровождение. Голос Умника отрезвил его и прогнал меланхолию.
– Оперу‑прима: морг «серых людей» на территории «Чернавы» в Такла‑Макан пуст.
– Что? – Ратибор не сразу сообразил, о чем идет речь. – Что ты сказал? Как – пуст?!
Умник терпеливо повторил сообщение, поступившее от оперативной группы, и добавил:
– Персонал парка находится в абсолютном неведении относительно судьбы «серых». Следов их похищения или бегства не обнаружено.
– Этого только не хватало, – пробормотал Ратибор, вспоминая слова Железовского: «Они начали прессинг по всему полю». – Сообщи второму.
– Он уже в Такла‑Макан.
«Ну и ну!»– подумал Ратибор. Уж если сам Аристарх пошел с розыскниками, значит, игры с «серыми людьми» затеваются серьезные. Кому понадобились эти законсервированные псевдолюди? К‑диверсантам? Зачем? Что они с ними будут делать? Начнут «войну», диверсионные вылазки? Глупо! Горстка «серых» даже под началом «сверхлюдей» ничего серьезного против мощной системы защиты сделать не сможет. И однако же зачем‑то они понадобились таинственным похитителям, сумевшим вскрыть хранилище «серых», не потревожив сторожевые автоматы.
– Сообщение от командира вахты Демина, – продолжал Умник.В зоне строительства Т‑конуса появились чужанские корабли. Два из них рыщут возле граничных указателей, еще три что‑то начинают строить прямо напротив створа будущего конуса. На сигналы, как обычно, ноль внимания.
Ратибор несколько мгновений оценивал сообщение.
– Иду в зону. Вызвать туда же эфаналитика Анастасию Демидову, ксенологов ИВКа, физиков‑топологов и математиков‑проблемщиков, специалистов по разного рода парадоксам.
– Принял. Еще одно любопытное сообщение; в Управление от имени Всемирной ассоциации магов и спиритов обратился ее президент Теодор Станли‑пятый с предложением испытать на БВ «силу духа ассоциации».
– Зачем? – только и спросил ошеломленный Ратибор.
– С целью избавить человечество от грядущей катастрофы.
Ратибор засмеялся, вспомнив, как по совету кого‑то из общих знакомых они с Железовским посетили Луизианский парк развлечений и попали на концерт известной шоу‑группы «Супер‑У», артистом которой мог стать только самый жуткий урод. Комиссар‑два дотерпел представление до конца, а потом разразился знаменитой тирадой, обошедшей все Управление: «Мир совершенно не изменился со времен питекантропов, если в нем попрежнему дураков намного больше, чем нормальных людей».
– Объясни им вежливо, – Ратибор вдруг со злорадством подумал, что может со спокойной совестью переложить решение на чужие плечи, пусть с этими новоявленными мессиями объясняется Аристарх, он найдет с ними общий язык. – Впрочем, право ответа на предложение магов предоставь опер‑секунде. Хотел бы я знать, как они собираются «заговорить» Большой Выстрел. С помощью каких заклинаний?..
Спустя час Ратибор входил в зал спейсера «Перун», где его ждал подтянутый, холодноглазый ДД‑кобра погранслужбы Дима Демин.
* * *
Чужане строили плоскую решетку с причудливым узором из светящихся жил. Каждая жила была толщиной в палец, и все сооружение казалось хрупким, как стеклянная панель, однако люди уже убедились в ее прочности, когда они из автоматических шлюпов с грузом ферм отклонился от траектории вывода в зону стройки Т‑конуса и врезался, в решетку, смявшись в лепешку.
– Что же они строят? – задумчиво проговорил Демин, стоя перед виомом со сложенными на груди руками.
– Физики говорят – пинакоид‑антенну{55}, – сказал Ратибор, стоявший рядом в той же позе. – Математики – топологическую развертку губки Серпинского, инженеры – мембрану с плоской метрикой, нравится? Где истина?
– Как всегда – где‑то посередине. Может быть, роиды решили построить то же, что и мы – ловушку для Конструктора, используя какие‑то другие принципы. А может, это отражающий щит. Не знаю, каковы в действительности функции этого квадрата, но впечатление потрясающее!
– Да, красиво. Даже не верится, что такую совершенную в эстетическом плане конструкцию сотворили чужане: их корабли далеки от гармонии.
– Кто знает, чья гармония «гармоничней», – философски заметил Демин, – наша или чужанская. Это как раз тот случай, когда о вкусах действительно не спорят. Что будем делать, опер? На все наши сигналы у роидов один аргумент – ноль эмоций. Есть два варианта: или мы переносим Т‑конус за их решетку, пока еще не поздно, или сдвигаем саму решетку. Терциум нон датур{56}.
– Странное поведение… То они вдруг предупреждают нас об опасности, то без всяких объяснений начинают толкаться, мешать, лезть на рожон и делать вид, что нас не существует. Где логика?
– У негуманов своя логика… антилогика. Ксенологи до сих пор не разобрались в языке чужан, вернее, в способе общения. Ясно, что это не радио, не свет и не микроволны. Какие‑нибудь экзотические частицы вроде глюонов? Или пси‑обмен?
Демин сознательно уводил разговор в сторону, понимая, что за принятое решение прежде всего отвечает Берестов, а уж потом он, и давал Ратибору время на обдумывание ситуации.
– Делать пока ничего не будем. – Смуглое от природы, а не от загара лицо оператора «Шторма» затвердело. – Но за день до включения конуса разнесем этот квадрат вдребадан! Пусть контактеры крутанут предупреждение, я все же считаю, что роиды нас слышат, просто отвечать не хотят. Вот и посмотрим на их реакцию. Погранвахты усилить, императив «Аргус» довести до степени «Зов‑экстра» в непрерывном режиме, в зону строительства не должен проникнуть ни один посторонний объект: ни автомат, ни живое существо, даже комар.
– Насчет комаров можешь быть спокоен, – ответил Демин, не моргнув глазом.
Они постояли еще немного, разглядывая по очереди две строительные площадки, человеческую и чужанскую. Корабли роидов ползали, как улитки, тяжело и неторопливо, продолжая «ткать» узор своей квадратной решетки, размеры которой уже достигли шестидесяти тысяч километров в ширину и длину. Земные строители действовали быстрее, но им нужно было построить небывалое в истории строительных работ, сооружение – ажурное кольцо диаметром в триста тысяч километров! «Конусом» это сооружение называли потому, что при включении кольцо формировало силовое поле в форме конуса и превращалось в гигантскую ловушку для «пули» Большого Выстрела. Одним взглядом окинуть панораму строительства было невозможно, и по едва заметному подъему ажурных ферм влево и вправо до пределов видимости человеческого глаза можно было только догадываться, что строится именно кольцо.
– Успеем? – кивнул на слабо освещенную конструкцию «под ногами» пограничник. Он думал о том же.
– Должны, – сказал Ратибор. – На пределе, но должны. Все, что может дать, Земля дала, а просить помощи у чужан бесполезно.
– Да и гордость не позволит.
– Дело не в гордости. Если бы чужане хотели помочь, они бы уже предложили помощь.
– Но они предупреждали нас, значит, не совсем лишены сочувствия и принципов гуманизма.
– Мне кажется, в их «гуманизме» кроется что‑то совсем иное, весьма далекое от антропных принципов морали, этики и психики. Недаром же ксенопсихологи до сих пор не нашли с ними точек контакта.
– Информация оперу‑прима, – зашелестел в ухе голос компьютера, объединявшего связь всех земных машин в зоне строительства. – «Общество по спасению Конструктора» находит все больше сторонников во всех регионах земного шара и обратилось в ВКС с петицией «остановить запланированное уничтожение величайшего разумного существа». В результате комиссия по морали и этике Совета на заседании настояла на проведении всемирного референдума для обсуждения проблемы. Предлагается дюжина рецептов – от «остановки Большого Выстрела с помощью потенциальной ямы» и «связи с ним через нуль‑поле»– до изменения орбиты Солнца со всеми планетами.
Демин покачал головой, искоса поглядев на Ратибора: сообщение было передано и ему.
– Не рано ли начали стройку? Судя по масштабам кампании, Совету придется пересматривать решение.
– Посмотрим. Мне оно тоже не по душе, хотя умом я понимаю, что мы по сути защищаемся. Наблюдатели сообщили, что БВ скоро пройдется еще по одной звезде – ню Гиппарха, не желаешь полюбоваться?
– Отчего не полюбоваться? Здесь пока все тихо, чужане заняты своей стройкой, зона для них практически недоступна…
– Сообщение оперу‑прима от опер‑секунды: в два ноль десять по независимому прошу принять спейсер «Хуанхэ» с делегацией Всемирной ассоциации магов. Обеспечить безопасность и контроль.
– М‑да! – сказал Демин с непередаваемой интонацией.
– Вот именно, – пробурчал обескураженный Ратибор, не скрывая недовольства. – Возись тут с ними… Придется вам остаться в зоне, моншер, принять спейсер «Хуанхэ» и обеспечить безопасность и… э‑э, контроль. Задача ясна?
– Это называется, спихнуть заботу на подчиненного.
– Совершенно справедливо. Комиссар – мне, я – тебе, действуй дальше.
Начальник погранвахты с улыбкой поднял руку, и Ратибор хлопнул ладонью по его широкой ладони они хорошо понимали друг друга.
* * *
Все, кто видел метаморфозы звезды омега Гиппарха при попадании ее в канал Большого Выстрела, ждали примерно такого же эффекта и от второй попавшейся ему на пути звезды – ню Гиппарха, голубого гиганта класса 06, однако действительность превзошла не только ожидания, но и самые дерзкие предположения.
Звезда не остыла, а лопнула, как мыльный пузырь, и разлетевшиеся во все стороны «лоскуты» огня, похожие на гигантские надутые ветром паруса, съеживаясь на лету, как бальзаковская шагреневая кожа, но продолжая светиться во весь ядерный накал, превратились в бесшумные ядерные взрывы, истекли светом, исчезли, За короткое время – буквально за несколько минутот звезды не осталось ничего, кроме горсти затухающих искр да расползавшегося облака излучения.
Прошло еще несколько минут, прежде чем люди опомнились и бросились исполнять профессиональные обязанности, наполнив эфир прибоем переговоров.
Ратибор, находясь под впечатлением увиденного не меньше других, разве что привыкнув к внешней сдержанности, перекинулся парой слов с Шадриным, успевшим смениться, но не покидавшим командного поста, и снова отбыл на спейсер «Перун», где его ждал обеспокоенный Демин.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 134; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!