Теория сновидений в индивидуальной психологии

⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 15Следующая ⇒

По сей день в индивидуально‑психологических работах положения, касающиеся теории сновидений и понимания сна, к сожалению, еще не собраны воедино, но они принадлежат к основным результатам этой науки и искусства. Они разбросаны в многочисленных сочинениях, из которых я хочу упомянуть здесь следующие: «О нервном характере», «Практика и теория индивидуальной психологии» и «Познание человека». По сравнению со всеми остальными теориями сновидений они имеют преимущество в том, что исходят только из данных, подкрепленных индивидуальной психологией. До сих пор в качестве последнего нового слова можно было услышать: «Сон представляет собой след пробного выстрела, показывающего, в каком направлении сновидец будет пытаться решать актуальную проблему в соответствии со своим жизненным сmилем ». В последней работе на эту тему «Смена невроза и тренировка во сне» (с. 100–104 этой книги) я попытался показать, что сон содержит в себе тренировку, посредством которой сновидец задумал осуществить аранжировку своих намерений.

Дальнейшее развитие этих индивидуально‑психологических знаний привело меня к следующим выводам:

1. Сон способствует самообману, необходимому для того, чтобы сновидец пытался решать актуальную для себя проблему не на основе логики и реальности, а в соответствии с целью достижения превосходства.

2. Сон имеет задачу создать настроение, соответствующее этому самообману.

Пожалуй, признаком пригодной теории можно считать то, что ее применение ведет к полезным и приемлемым результатам. Точно так же, с другой стороны, признаком pessimi ominis[19] можно считать то, что все время приходится вносить изменения или дополнения с совершенно иных уровней мыслительного процесса, только затем, чтобы создать подпорки для пошатнувшейся теории. Все, что совершенно естественным образом добавилось к нашей теории сновидений, проистекает из положений индивидуальной психологии об «аранжировке» невроза, то есть о творческом действии пациента на «бесполезной стороне жизни», из обнаруженных ею фактов тенденциозного «исключения» жизненных задач, которые кажутся небезопасными для цели достижения превосходства, из наших представлений о базисном малодушии, ведущем к невротическим проявлениям, о «тенденции к безопасности», создающей симптомы, чтобы воспрепятствовать возвращению на путь пользы для общества, помешать развитию чувства общности, и т. д.

Наше стойкое недоверие к антитетике в психической жизни человека, к рассмотрению явлений как застывших противоположностей (амбивалентность, полярность и т. д.) оказалось нам весьма полезным. Понимание нами того, что так называемое сознательное и так называемое бессознательное – не противоположности, а лишь варианты выражения душевной жизни, всегда движущейся в направлении одной и той же цели достижения превосходства, оберегало нас от мнимых проблем. И то же самое относится к нашему знанию, что сон – это не противоположность бодрствования, а только его вариант и что сновидение – не противоположность бодрствующего мышления, а только другая форма бодрствующего мышления, которая другими средствами стремится к той же самой цели, что и так называемое сознательное. Следовательно, в сновидении, как и в любой другой форме выражения, должен проявляться весь жизненный стиль человека вместе с его стремлением к индивидуальной цели достижения превосходства.

Это опять‑таки согласуется с нашим представлением о том, что линия движения сновидения направлена снизу вверх, к цели достижения превосходства, что нам удалось доказать на многих примерах.

Наше представление об аранжировке невротического симптома привело нас к выводу, что сновидение также должно играть важную роль в этой аранжировке. Идея о том, что эта аранжировка не может быть непосредственной, то есть направленной на цель невроза, как, например, при симуляции, а должна соответствовать описанной нами «тенденции к безопасности», находится в этом же русле. Эту тенденцию к безопасности легко удалось выявить и в сновидении, и она была направлена, как всегда, на то, чтобы вопреки всякой логике указать и наметить путь уклонения от жизненных проблем.

Искусственное построение невроза оказалось результатом проводимой с детства тренировки, которая, руководимая честолюбивой целью малодушного человека, лишала чувства общности, а значит и мужества, и поэтому – с особой отчетливостью перед лицом насущной проблемы – сдвигала в основном в сторону бесполезного. Свободные от собственных предубеждений, мы смогли показать этот же путь движения в сновидении. При этом мы пришли к выводу, что сновидение самым эффективным образом берет на себя функцию тренировки во сне, чтобы своими средствами осуществить ее более точно, чем это возможно в состоянии бодрствования. Из этих средств мы выделили особенно характерные для сновидения, присущие ему, как и мышлению в бодрствовании: использование заманчивых сравнений, тенденциозный подбор воспоминаний и прочего материала и вводящее в заблуждение упрощение насущной проблемы. Усиленное применение этих средств позволяет сновидцу лучше, чем в состоянии бодрствования, где властно вмешиваются и вносят свои коррективы реальность и логика, проложить себе – в стороне от логики – путь к своей невротической цели достижения превосходства.

Тем самым, исходя из понимания сновидения, здесь снова показана ошибочная попытка невротика достичь цели превосходства, не решая полезным способом жизненных проблем в обществе. Мы не находим в сновидении ничего нового, только подтверждение того, что нам удалось установить уже задолго до этого с помощью индивидуальной психологии. Сновидение, следовательно, не служит нам «via regia»[20] для прояснения темных областей «бессознательного», но мы используем его и понимание пациента для того, чтобы привести ему новые доказательства его ошибочного, неправильного стиля жизни. Мы показываем ему, что он обманывает себя в бодрствовании и особенно во сне, чтобы суметь осуществить и замаскировать свое бегство от жизненных проблем. Одновременно мы ему показываем, что он следует только этим ошибочным путем, поскольку оказался лишенным чувства общности и вместе с ним мужества для решения проблем на полезной стороне жизни.

Остается еще один серьезный вопрос: как все это может произойти, как можно прийти к самообману там, где сновидец (а вместе с ним и наука) совершенно не понимает своего сновидения? Нами давно уже установлено: этот самообман, это вождение за нос самого себя может удаться только в том случае, если сновидцу удается избежать вмешательства логики. Что же тогда остается от сна? Что делает его действенным? Что является его функцией? Его целью?

Сегодня мы можем ответить на это: настроение! Собственно говоря, мы знали об этом уже давно. На самой ранней стадии развития индивидуальной психологии, там, где речь шла о сновидении («О нервном характере», 1912), указывалось, что оно говорит подбадривающим или предостерегающим голосом. Этим голосом оно приводит сновидца в настроение, которое сохраняется и утром. А это настроение благодаря уловкам сновидения создается вдали от реальности, как средство защиты ради достижения конечной невротической цели.

Несколько примеров должны пояснить это положение.

30‑летний мужчина, полный социальных идей, младший ребенок в семье, не испытывал проблем вплоть до пубертатного возраста. Он хвалится, что постоянно находился в центре общества, точно так же, как, будучи младшим ребенком, являлся центром семьи в свои детские годы. Позднее он стал восхищаться своим отцом еще сильнее, чем прежде. После нескольких неудачных попыток продемонстрировать свое превосходство в обществе, в профессии, в любви, он замкнулся в подавленном состоянии, обескураженный к тому же стойким критическим отношением к нему отца. Стремление младшего, а также второго ребенка в семье представляется, если тому не препятствуют особые обстоятельства, в некотором роде несокрушимым. Таким он и пришел ко мне, желая еще раз начать все с нуля, отравленный, однако, ядом сильного чувства неполноценности, из которого возникла его боязливая установка.

Правильного отношения к ближним он не обрел. Привычной позицией для него было противодействие. В профессиональных вопросах он был нерешителен, но все же, как это часто бывает у невротиков, частично эти вопросы решал, побуждаемый необходимостью добывать средства к существованию. В вопросе любви, предполагающем развитое чувство общности, он почти полностью потерпел фиаско и жаловался на импотенцию и мучительные поллюции. Он оказался очень восприимчивым к лечению, стал более мужественным и уверенным в себе. Но его по‑прежнему преследовал и повергал в сомнения образ отца. В вопросе любви путь ему проложила нравственная традиция отца, давшая ему желанную отговорку, которую он использовал, чтобы пережить обидную неудачу и, пожалуй, чтобы не испытать новой. После того как он захотел предпринять отвергнутую мной попытку без любви сблизиться с девушкой, поллюции прекратились, а затем исчезло и само это намерение. В этой аранжировке достаточно очевидно желание создать противоположное движению вперед настроение. Когда эта уловка была ему разъяснена, он возразил в соответствии со своей склонностью к оппозиции. В это время ему приснился следующий сон, который он сам без труда истолковал.

«Мне снилось, что я и еще несколько человек как будто с целью тайного заговора находились в неизвестном мне доме. Вдруг произошел взрыв, дом обрушился и похоронил нас под своими развалинами. В конце концов мы выбрались живыми, только у меня оказался отрубленным нос».

Тайный заговор нацелен против девушки, которая, по его мнению, плохо с ним обращалась. Неизвестный дом – это остававшийся до сих пор ему неизвестным публичный дом. Взрыв означает его ejakulatio praecox. Рухнувший дом относится к краху его любовных отношений, пожалуй, также к его прежней моральной позиции. Потеря носа есть следствие люэса.

Смысл сновидения – воздержание от половых отношений. Эта же линия движения была известна нам уже и прежде из жизни запуганного пациента. Истолкование и понимание сновидения стали доступными ему только после того, как я его с ними ознакомил.

Но и без интерпретации сновидения сон достиг бы своей цели, вселив в пациента страх перед таинственностью и грозящей бедой. Таким образом, сон и выраженное в нем настроение должны были обмануть пациента, привести его к тому, к чему принуждала его невротическая цель уклонения. Обман происходил вышеупомянутыми средствами метафоры, путем тенденциозного отбора и упорядочения опасностей и упрощения всей проблемы любви. Только с помощью интерпретации сновидения удалось раскрыть самообман и привлечь внимание пациента к его чувству тревожности. Это, однако, удается только тогда, когда начинаешь понимать, что «сновидение содержит в себе попытку решить актуальную проблему не в соответствии с логикой, а в соответствии с индивидуальной направляющей линией», в данном случае в соответствии с невротической конечной целью уклонения, что удается только с помощью трюка, самообмана.

Этому же пациенту еще задолго до того, как он утратил мужество, снилось, что у отца были половые органы собаки. Здесь он также легко нашел интерпретацию. В борьбе с отцом, которого он переоценивал, он пользуется дискредитирующей тенденцией и, подстегиваемый своим чувством неполноценности, хочет видеть себя в сравнении с ним более мужественным.

Вот последнее сновидение больной, которую удалось излечить от меланхолии, незадолго до того как она обратилась ко мне за помощью: «Я в одиночестве сидела на скамье. Вдруг поднялась сильная снежная буря, от которой мне удалось скрыться, поспешив домой к мужу. Там я помогла ему по объявлениям в газете найти подходящую должность».

Это истолкованное пациенткой сновидение демонстрирует миролюбивое отношение к мужчине, которого она ненавидела и презирала за его слабость и медлительность в профессиональных делах. Толкование сновидения таково: лучше оставаться с мужем, чем подвергнуться опасности одиночества. Как бы ни были мы согласны в данном случае с актуальным намерением пациентки, способ, которым она решалась на брак, на примирение с мужем, все же слишком походит на искусство уговоров, к которому в таких случаях прибегают озабоченные родственники. Опасности одиночества кажутся здесь сильно преувеличенными.

Бессонница

Бессонница может быть следствием органической болезни, например, на начальных стадиях тифа при нарушениях деятельности желез и в некоторых случаях нефрита (воспаления почек). Иногда она проявляется на начальной стадии психоза. При психических заболеваниях, которые начинаются с бессонницы, то есть когда пациент склоняется к шизофрении или меланхолии, требуется большое напряжение, чтобы создать душевную болезнь, словно художественное творение. В таком случае доминируют эмоции, которые определяют всю картину болезни, возможно, также особую роль играют эндокринные железы, из‑за чего с некоторой вероятностью можно обнаружить определенные изменения в крови.

В литературе часто утверждается, что такая секреция является причиной психических болезней; мы утверждаем, что она является их следствием. Железы испытывают на себе влияние возбуждения вегетативной системы. Вероятно, подобные нарушения секреции встречаются также при некоторых неврозах. Мы можем обнаружить различия в крови у больных агорафобией, но не в качестве причины нарушения.

Если органические причины исключены, бессонницу можно объяснить психологически. В таком случае мы рассматриваем личность в целом и обнаруживаем, что бессонница полностью вписывается в личность больного. Чтобы это установить, можно спросить: «Что бы вы стали делать, если бы могли спать?» Тогда данный человек скажет, что он боится делать. Например, он мог бы, если бы нормально спал, лучше работать и сдать экзамен. То есть он настолько боится этой проблемы, что стал напряженным и не может расслабиться. И именно поэтому он не может заснуть.

Сон не является пассивным состоянием, и неверно утверждать, что мы пассивны во сне. С нашей точки зрения, сон – это активность; мы должны сами себя приводить в состояние сна. Мы упражнялись в этом с самого детства, а потому нам легко удается заснуть.

Но если мы этого состояния не достигаем, на то всегда есть причины. В особенности сну мешают эмоции и напряжение. Если человек испытывает страх перед чем‑то, он не может заснуть. Некоторым пациентам, особенно женщинам, не дают заснуть мысли о домашнем хозяйстве: все ли в полном порядке. Они думают о домашней работе, о завтрашнем приеме гостей, о том, не будут ли их критиковать, будет ли все так, как хотелось бы. Как следствие, они не могут заснуть и однажды обнаруживают, что в этом есть и свои выгоды.

Цели бессонницы

Один мужчина, страдавший неврозом навязчивости, утверждал, что не мог нормально заснуть с раннего детства. Он спал от силы один или два часа. Наверное, это не так, ибо очень многие люди заблуждаются, полагая, что они не спали. Некоторые признаются, что не знают, спали они или нет. Однако многие пациенты довольны, если они могут произвести на себя и других впечатление тем, что не спали, поскольку в таком случае у них всегда есть аргументы и алиби. Они могут претендовать на внимание, поскольку их неспособность заснуть производит на них самих большое впечатление.

Некоторые люди спят и тем не менее все слышат и видят. Они легко просыпаются и поэтому замечают все, что происходит: когда бьют часы, когда кто‑нибудь проходит мимо и т. п. Утром они не чувствуют себя бодрыми. Поэтому такой способ проводить ночь представляет собой разновидность бессонницы. Существует множество способов найти себе оправдание, которые весьма напоминают бессонницу.

Удар по другим

Можно обнаружить, что каждый человек, страдающий бессонницей, имеет определенное намерение, в котором его подкрепляет неспособность заснуть. Один юноша, который находится в ссоре с семьей, не зарабатывает денег: поскольку семья живет на его доходы, он может нанести ей вред таким способом. Если он не может заснуть, они знают, что это означает, и дрожат перед ним. Это и есть его цель. Таким образом, можно увидеть то, как он аранжирует свою бессонницу. Всегда можно обнаружить, что другие тоже оказываются впутанными в ситуацию. Бессонница является действенным средством озадачить других людей – обычно близких. Состоящие в браке мужчины и женщины часто обременяют этим своих партнеров.

Поддержка честолюбия

Иногда бессонница становится инструментом соперничества. «Я знаю, что хорошо делаю свою работу и все ею довольны. Но чего бы только я ни достиг, если бы только мог больше спать!» Поэтому бессонница часто встречается у очень честолюбивых людей.

Вначале я был горд собой, обнаружив, что бессонница является симптомом честолюбия. Но потом я узнал, что это уже было известно две тысячи лет назад. Так, у Горация можно найти изречение: «Люди, которые не могут спать по ночам, пытаются согласовать действительность со своими собственными планами, а не думают о том, чтобы приспособить свои планы к действительности». Гораций знал смысл бессонницы, и, вероятно, его знал тогда каждый, только это, пожалуй, оказалось в забвении. Теперь же это было открыто заново, подобно тому, как, наверное, были позабыты и должны быть открыты заново некоторые другие знания. Кроме того, об этих же людях Гораций говорил: «Они страдают не только от бессонницы, но и от головной боли». И это тоже верно; два этих недуга часто встречаются вместе. Следствием такого чрезмерного честолюбия являются бессонные ночи и головная боль. Это понятно. Если кто‑то использует ночь для сознательных размышлений и не довольствуется только днем, то можно предположить, что он – человек очень честолюбивый. Это лишь одна из вариаций типа людей, которые учатся по ночам. И это тоже является признаком честолюбия, разве что в таком случае понять взаимосвязь нетрудно.

Правильность нашего предположения можно проверить, если тактично спросить пациента, над чем он размышляет ночью, когда не может заснуть. В таком случае будет получено очередное доказательство. Пациент всегда думает либо о своем деле, либо о своих обязанностях и мысленно повторяет все, что произошло минувшим днем. Подобно тому, как вечером он может просматривать книги и счета, точно так же он анализирует ночью, правильно ли он себя вел. Многие люди делают это. Их честолюбие не позволяет им забыть ни малейшей ошибки, возможно, совершенной днем.

Поддержка меланхолии

Болезнью, при которой бессонница играет важнейшую роль, является меланхолия. Если меланхолик недостаточно хитер, чтобы скрыть то, о чем он размышляет ночью, то можно легко установить, как он старается ухудшить свое настроение, всегда выискивая все самое плохое и собирая это, словно пчела. Очень важно во время лечения помнить об этой склонности. Мы должны показать пациенту, что он постоянно пытается подчеркивать плохое. Таким способом он пробуждает чувства и эмоции, из которых состоит его меланхолия.

Меланхолия или депрессия означает на самом деле не что иное, как размышления о негативных моментах или упущенных возможностях, а не о позитивном и вселяющем надежды. Это выискивание беспокоящих мыслей происходит также и ночью, и таким образом мы можем понять, почему больной меланхолией не спит. Он собирает эти мысли из‑за своего честолюбия. Он не смог бы этого делать, если б заснул. Поэтому он нарушает свой сон эмоциями, которые сам и создает.

Лечение

Для лечения бессонницы можно использовать ночную активность. Когда пациент жалуется на бессонницу, обычно он утверждает, что растерян, поскольку без сна жить больше не может. Если бы ему сказали, что это ничему не вредит, что и сам врач не может подолгу заснуть и что другие люди, которых он знает, тоже страдают бессонницей, это разозлило бы больного. Но если врач дружелюбен и не высмеивает его, это может произвести на него впечатление. Ему говорят: «Вы можете использовать время, когда не удается заснуть, для того, чтобы помочь нашему лечению. Вы можете собрать все мысли, которые возникают у вас в это время, запомнить их и рассказать мне на следующий день. Тем самым мы можем использовать вашу бессонницу для лечения».

Это будет для пациента новым опытом – конструктивно использовать свою бессонницу. Иногда – когда требуется использовать бессонницу в благих целях – ему не удается ее сохранить. Он может оставаться без сна только тогда, когда рассматривает это как нарушение. Отмечает ли он для себя свои мысли или же теперь засыпает – в любом случае он будет способен понять цель сна или бессонницы. Он даже поймет, что бессонница не играла той роли, которую он ей приписывал.

Я никогда не предлагаю лекарственных средств от бессонницы. Но я видел многих больных, которые приходили ко мне и принимали лекарства, которые прописывали им другие врачи. И очень трудно удержать их от этого. Принимать лекарства – все равно что не спать. Это означает: «Я мучаюсь от бессонницы и могу заснуть только тогда, когда принимаю лекарство». Пока он полагается только на лекарства, он мог бы заснуть, если бы выпил просто подслащенную воду. Иногда это можно доказать. Но я стараюсь никогда не обманывать пациента.

Очень интересно наблюдать, как многие люди нарушают свой сон определенными правилами. Один из лучших методов удерживать себя ото сна состоит в том, чтобы считать до тысячи, а затем в обратную сторону. На это требуется два часа, и в течение этого времени человек не спит. Тем не менее он полагает, что это является средством от бессонницы, хотя в действительности он сам ее и порождает. Когда после этих двух часов он так и не заснул, он говорит: «Даже такое сильное средство в моем случае не помогло; должно быть, я ужасно болен». Ходить от одного врача к другому также является очень хорошим методом усилить бессонницу и, кроме того, привлекать к себе внимание. Некоторые люди утверждают, что не могут заснуть до часа ночи или что они могут заснуть только в том случае, если до двух ночи играли в карты. Все это оправдания.

Резюме

Многие люди живут с нарушением сна всю жизнь. Они словно претендуют на привилегию: человек, который не может заснуть, имеет право на особое почтительное отношение. Каждый может видеть, что этот человек мог бы достичь гораздо большего, если бы только мог спать. Поэтому он имеет определенную привилегию и его нельзя мерить по тем меркам, с какими подходят к другим. Но мы не так уверены, что он мог бы добиться большего.

При лечении мы даем ему понять, что это совсем неверно, будто бы он мог добиться большего, если бы мог нормально заснуть. Продолжительность сна и дееспособность не связаны между собой и не могут соизмеряться. Однако многие люди связывают то и другое; они придерживаются правил типа того, что смогут заснуть только при условии, что не выпьют черного кофе или выпьют ликера. Такими предположениями, в которых связываются друг с другом две вещи, не имеющие между собой ничего общего, они по мере надобности регулируют свой сон, когда не уверены в успехе, то есть они аранжируют свою бессонницу, если нуждаются в алиби для ожидаемого поражения. Бессонница возникает только в ситуации, когда человек оказывается перед проблемой, к которой он не подготовлен, и она используется тогда для того, чтобы пробуждать необходимые чувства и эмоции.

Дата добавления: 2018-10-25; просмотров: 196; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!