Модальная интенсивность. Чудо и воздержание 3 страница
Расчленение психического у Фрейда на «Сверх-Я», «Я» и «Оно» соответствует соотношению трех модальностей. Для «Сверх-Я» однозначно устанавливается его связь со сферой должного и необходимого. «Я» представляет принцип реальности и его приспособление к окружающей среде в целях выживания в ней. Третья зона, «Оно», отождествляется у Фрейда с принципом наслаждения, с бессознательной силой половых влечений, с тем, что в широком смысле можно назвать потенциальностью , а в узком, биологическом смысле – потентностью . Именно актуализация этой подавленной потенциальности, ее осознание в ходе психотерапевтических сеансов способствует излечению от неврозов.
«Смыслотерапия », или «логотерапия», принципы которой заложил В. Франкл, основана на представлении о потенциальности смыслов. Первичной мотивацией человеческой жизни является поиск значения, которое трактуется им как форма потенциальности: «человек… должен актуализировать потенциальное значение своей жизни». Причем «то, что называется самоактуализацией, вовсе не есть достижимая цель, по той простой причине, что чем больше стремишься к ней, тем больше ее упускаешь. Иными словами, самоактуализация возможна только как побочный эффект самотрансценденции» [168]. Задача не в том, чтобы реализовать потенциальный смысл своей жизни, а в том, чтобы сохранить его потенциальность после и сверх всякой реализации .
|
|
|
У логотерапии есть свой императив, который переводит все содержание жизни в модальность возможного: «Живи так, как если бы ты жил уже во второй раз и при этом действовал в первый раз так же неверно, как ты собираешься действовать сейчас» [169]. Иными словами, поступай так, как если бы возможность твоего поступка отличалась от его реальности, уже оставшейся позади. Например, пиши такую книгу, как если бы ты уже написал ее в прошлом и можешь теперь писать ее иначе или вообще не писать. Логотерапия – вид потенциотерапии : она освобождает человека от проклятия его прошлых актуализаций и возвращает ему мир его возможностей. Человек не просто совершает возможный поступок, а сохраняет возможность поступка после того, как он уже совершен .
С модальной точки зрения позывы и побуждения, которые вытесняются сознанием, имеют статус возможностей, которым отказано в реализации. Эта непрестанная игра возможностей и составляет содержание бессознательной жизни. Задача традиционной психотерапии состоит в том, чтобы вывести эти подавленные возможности из подполья наружу и включить в поле сознания. Но это не означает, что богатство психической жизни должно подчиниться принципу реальности. Сама реальность, предстоящая сознанию, включается в игру этих возможностей и осмысляется как одна из них .
|
|
|
*Игра, Метапрактика , Мультивидуум, Нетотерапия , Психонавтика, Социопоэйя , Универсика, Универсный принцип, Эгонавтика
Возможное. С. 255–263.
ПРОЕКТИ ВНОСТЬ
ПРОЕКТИ ВНОСТЬ (projectivity). Проектирование возможного объекта как условие его последующей реализации; научный метод, связанный с *гипотетизмом и *потенциацией . Проективная дисциплина, например проективная философия (*концептивизм, *умножение сущностей ) или *проективная лингвистика , конструирует возможные единицы языка, возможные универсалии или миры, расширяя тем самым ментальный горизонт науки и будущих технологий, формируя новый фрагмент ноосферы.
На пороге романтической эпохи Ф. Шлегель, один из ее зачинателей, писал: «Проект – это субъективный зародыш становящегося объекта. Совершенный проект должен быть одновременно и всецело субъективным и всецело объективным – единым неделимым и живым индивидом» [170]. В ХХ и XXI веках проективное начало все больше выдвигается на первый план, стирая грань между субъективным и объективным. Проектом становится даже то, что всегда считалось неизменной или медленно изменяемой «природной» данностью, идет ли речь о культуре, о стране, о языке. «США как проект». «Английский язык как проект». «Проект Россия». «Арктика как проект». «Планета Земля как проект». «Вселенная как проект».
|
|
|
Теоретическое знание тоже становится все более проективным, переходит в системное изменение своего предмета. Все меньше остается временного зазора между предметом и воздействием на него, между реальностью и ее *трансформацией . Общественный и технический прогресс так ускоряется, что предмет теории все чаще находится впереди нее самой, в ее будущем, а не в прошлом. Теория предсказывает или творит возможность своего предмета, а не просто его осмысляет; бытие предмета в информационной вселенной производно от системы понятий. Да и сама информационная вселенная все более переходит в трансформационную, проективную.
В науке путь к такой проективной методологии проложен не только квантовой физикой 1920–1930-х годов, открывшей взаимозависимость объектов и субъектов наблюдения на уровне микромира, но гораздо раньше, например Периодической таблицей химических элементов Д. Менделеева: теория включает в себе область предсказуемых возможностей, представленных пустыми клетками таблицы. Теория предполагает свое достраивание будущей практикой. В естественных науках, в частности в физике и биологии, поиск закономерностей все чаще ведется через сопоставление реальных процессов и их воображаемых или экспериментально созданных альтернатив. До недавнего времени в распоряжении ученых была только одна реальность: одна Вселенная, одна, земная форма жизни, одна, человеческая форма разума. Их исследование не позволяло прийти к обобщениям о природе вещества или природе жизни именно потому, что они были доступны для наблюдения только в единственном числе, тогда как обобщение требует сравнения разных форм одного явления. В последние тридцать лет компьютерные симуляции естественных процессов значительно облегчили сопоставление альтернативных вселенных или форм жизни с наличной реальностью, а тем самым расширили диапазон возможных обобщений. Новые электронные технологии вносят радикальные перемены в структуру знания, поскольку позволяют мгновенно преобразовывать накопленные веками информационные ресурсы. Соотношение между мертвым знанием и живым мышлением стремительно меняется в пользу живого, как и соотношение между «прошлым трудом» (овеществленным в машинах, приборах, всем материальном богатстве и технических орудиях цивилизации) и живым интеллектуальным трудом, который использует все эти резервы знания для производства новых идей и вещей.
|
|
|
Растущая мощь объективного познания есть переходная ступень к безграничной мощи проективного мышления, способного выходить за пределы существующей вселенной и знаний о ней. Знание все больше становится знанием о том, чего еще нет, что возникает в самом процессе познания. Например, мы узнаем свойства генов в ходе построения работающей модели генома и разработки генетической медицины и инженерии. Это не познание неизменной, статичной реальности, а мыслительное конструирование, которое познает и создает свой объект в одном проективном акте мышления.
В сфере гуманистики проективность – это совокупность *гуманитарных технологий , воздействующих на предметы своих исследований. Вряд ли можно создать «созерцательно-отрешенную» теорию литературы в наше время, когда чуть ли не с каждым годом раздвигается само понятие литературы, обогащаясь новыми жанрами, композициями, сращениями с другими видами искусства, медиапрактиками, сетературой и т. д. (*текстоника ). В Новое время литературная теория все более обнаруживает свою проективность, и ее основные вехи – это *манифесты , прокладывающие новые пути самой литературе. Н. Буало, А. Поуп, И. В. Гёте и Ф. Шиллер (как теоретики), братья А. и Ф. Шлегели, В. Гюго, Ш. Сент-Бёв, В. Белинский, Э. Золя, С. Малларме, Вяч. Иванов, А. Белый – все это не просто теоретики, а проектологи литературы и ее новых движений: классицизма, реализма, романтизма, натурализма, импрессионизма, символизма… Дальше наступает черед авангардных, модернистских и постмодернистских движений, которые еще более заметно проектируются в теоретических мастерских (футуризм у Маринетти, сюрреализм у Бретона, постмодернизм в философских манифестах Деррида, Делеза, Лиотара и Бодрийяра). Мысль не успевает оформиться и застыть в виде чистой теории, созерцающей неизменность своего предмета, – и сразу возникает в виде проекта, то есть сама *потенцирует , делает возможным свой предмет.
Подробнее о проективности как методе гуманитарного мышления – во Введении к данному изданию.
*Гуманитарное изобретение, Гуманитарные практики и технологии, Концептивизм, Культуроника , Манифест, Мыслезнание, Науководство, Потенциация , Проективная лингвистика, Проективный словарь, Трансгуманистика , Трансдисциплины, Трансформация , Умножение сущностей
Проективная теория в естественных и гуманитарных науках // Знание – сила. 2012. № 4. С. 55–62.
Humanities. Р. 4–7, 33, 287–292.
СУЩЕСТВУ ЕМОЕ
СУЩЕСТВУ ЕМОЕ (be able; to be, быть + суффикс able). То, что способно к существованию. В отличие от существующего (being), принадлежащего модальности актуального (действительного), существуемое принадлежит модальности возможного и по этому признаку противопоставляется существующему. Существуемое содержит в себе онтологический импульс «будь!», «стань!», «существуй!», а также включает возможные реализации этого импульса, все то, что можно или должно *обытийствовать . Одна из задач философии – раздвинуть область мыслимого, а значит и существуемого.
*Модальность, Потенциация, Проективность
ТВО РЧЕСТВО
ТВО РЧЕСТВО (creativity). Способ создания нового, непредсказуемого на основе маловероятных, случайностных процессов, в которых сознательное взаимодействует с бессознательным, а системность – с хаосом. Творческая деятельность опирается на аномалии, фрагменты, извлеченные из установившихся систем, и превращает их в аналогии, правила, системность нового порядка.
Творческое мышление носит взрывной характер, оно не столько познает себя и приходит к примирению с собой, как представлено в гегелевской диалектике абсолютной идеи, сколько удивляет себя, выходит за границы объяснимого и вычислимого. Любая известная логика, формальная или диалектическая, создает структуру ожидания, тогда как творчество обманывает его. Творчество направляется интуицией предельной информативности, которая увеличивается по мере уменьшения вероятности ожидаемого. Как только возникает инерция повтора, ее прерывает новое усиление хаоса. Творческая логика включает механизм упругости, сопротивления себе – и самовозрастания на основе ошибок и заблуждений. Н. Талеб называет «антихрупкостью» это свойство системы выигрывать от хаоса, извлекать пользу от встряски и усиливаться благодаря случайностям [171].
Наименее предсказуемое событие вместе с тем обладает наибольшим воздействием. Оно сильнее всего отклоняется от исходных условий и законов, а значит, способно породить самый резкий поворот в ходе истории, в жизни личности, в эволюции систем. Самая редкая и глубокая аномалия чревата наиболее взрывным переходом к новой системе. Как только переворот произошел, он позволяет объяснить все прошедшее, но сам он невыводим из предыдущего, поскольку прежняя система не вмещает и не объясняет его.
Творческое мышление представляет собой неравновесную систему с наибольшим числом точек бифуркации (разветвления, раздвоения), поэтому оно в наибольшей степени изоморфно кризисным, переломным моментам в исторических процессах. Если обыкновенное, рутинное сознание соответствует детерминистическим процессам, то творческое улавливает и опережает точки культурной бифуркации, поскольку само из них состоит. Постигая специфику творческого разума, мы лучше можем понять и «безрассудную» логику истории.
По А. Кёстлеру, новые идеи рождаются путем «бисоциаций», скрещения двух разных понятийных матриц. «Человек вынужден уйти от привычных схем мышления и устанавливать связи между, казалось бы, не связанными друг с другом понятиями. В противоположность к ассоциации, при которой мысли движутся в одном-единственном поле, при бисоциации соединяются произвольные или противоположные мыслительные пространства, которые ведут к совершенно новым, до сих пор “немыслимым” путям решения» [172]. Классический пример: Иоганн Гутенберг изобрел печатный станок с подвижными литерами, соединив технические свойства виноградного пресса – и штампа для чеканки монет.
Однако в творческом акте существенно не только сочетание разных матриц, но взрывной переход от одной матрицы к другой. Как аномалия, взрывая систему, может вместе с тем выступать точкой кристаллизации новой системы? Творческий акт трехсоставен (*креатема ). Один элемент – аномалия, то есть отступление от системы, нарушение правила. Другой – аналогия, то есть создание правила из самого нарушения. В переходе между ними совершается нечто третье, интервал, выпадающий из поля сознания, не поддающийся объективации, – сам момент переключения из старой системы в новую. Этот решающий момент привлекал внимание многих мыслителей, которые подходили к нему с разных сторон и по-разному обозначали.
К. Ясперс называл это «трансценденцией»: то, что совершается как прыжок веры, в беспредельной свободе, и остается за рамками рассуждения и описания.
В. Шкловский назвал этот момент «остранением», когда привычное начинает восприниматься как странное, удивляющее.
М. Бахтин назвал это «вненаходимостью», то есть взглядом извне на ту или иную культуру или ситуацию, что позволяет обнаружить в ней новый смысл, который ускользает от тех, кто остается внутри нее.
У Т. Куна это «смена парадигмы», переключение ментального гештальта, который объединяет научное сообщество и внезапно позволяет ему по-новому видеть и описывать мир.
У И. Пригожина – «бифуркация»: система находится в состоянии, когда предсказать, в какое следующее состояние она перейдет, невозможно.
У Ю. Лотмана – «взрыв», мгновенное разрушение семиотического порядка и переход культуры в новое состояние.
У Ж. Деррида – «différance»: не только «различание», но и отсрочка, пауза, позволяющая возникнуть различию в пространстве и во времени.
У Дм. Пригова – «отлипание», выход автора за предел любых персонализаций, в рамках которых его можно идентифицировать.
М. Мамардашвили называет это собственно «паузой» и выводит из нее философское отношение к бытию. «В цепочке наших мыслей и поступков философия есть пауза, являющаяся условием всех этих актов, но не являющаяся никаким из них в отдельности. Их внутреннее сцепление живет и существует в том, что я назвал паузой. Древние называли это “недеянием”» [173].
Поскольку эта пауза выступает как разрыв в системе знаков, уместно обозначить ее как *«». «» – знак рождения нового из фундаментальных лакун, *белых дыр культуры. Все вышеназванные конгруэнтные понятия: «» , бифуркация, différance, остранение, трансценденция, вненаходимость, взрыв – указывают на высшие точки *интенсивности в творческих актах на всех уровнях, от неологизма до новой научной дисциплины или культурной институции.
В современных теориях творческого процесса обычно выделяются четыре стадии [174].
1. Подготовка. Исследование материала, работа сознания, поиск ответов, обдумывание задач и загрузка их в бессознательное.
2. Инкубация. Период недумания, расслабления, отвлечения, когда бессознательное само совершает работу по решению задач, введенных в него сознанием. Часто это происходит во сне или во время отдыха. Период инкубации может продолжаться от нескольких часов или дней до многих месяцев и лет.
3. Озарение. Неожиданная вспышка, когда бессознательное выдает сознанию итог своей «инкубационной» работы – решение исходной проблемы. Эта вспышка – «Эврика!» – часто происходит в случайное время и в случайном месте.
4. Проверка. Среди множества образов и идей, выданных бессознательным в момент озарения, производится уже сознательный отбор, подкрепленный профессиональными навыками, и творческая идея подвергается дальнейшей переработке, подкрепляется рациональными аргументами.
Из четырех стадий две – рутинные, рабочие: подготовительная и завершающая. Внутри процесса следует выделить наиболее интенсивную его составляющую: творческий акт , охватывающий две средние стадии: погружение в бессознательное (инкубация) и выход из него (озарение). Однако между ними есть еще одна, центральная стадия – пауза , которая следует за инкубацией и предшествует озарению : взрывная трансформация системы, «щелчок», переключение от «старого» к «новому». Этот момент, собственно креация, не может быть частью длительного инкубационного бессознательного процесса – и не может быть частью озарения, происходящего уже в сознании. Это скрытое нечто, темный двойник «эврики», не принадлежит ни бессознательному, ни сознанию, но представляет собой пороговый , дискретный переход между ними. На этом пороге нельзя остановиться, задержаться – он как бы вырван из хода времени.
Таким образом, расширенная схема творческого процесса включает пять стадий, из которых три срединные (2–4) образуют творческий акт , а центральная, третья – творческую паузу , в которой и происходит переключение матриц.
1. Подготовка: исследовательская, рациональная.
2. Инкубация: бессознательная, неопределенная по длительности .
3. «», пауза, предозарение, «травма рождения ».
4. Озарение: мгновенное осознание, «эврика».
5. Проверка: завершающая, оформительная.
Современные когнитивные исследования позволяют вычленить этот «вневременной», лиминальный момент – и приписать ему некоторое минимальное временное значение. Выделяются следующие «микротемпоральные» интервалы познавательной деятельности, отделяющие ее от момента воспринимаемого события.
1. От нуля до 200 миллисекунд (одна пятая секунды) – ощущение и восприятие на материальном уровне, через органы чувств.
2. От 200 до 400 миллисекунд – бессознательное познание (nonconscious cognition), прохождение сигналов через клетки головного мозга.
3. От 500 миллисекунд – сознательное познание.
Иначе говоря, сознание включается лишь спустя полсекунды после подачи физического сигнала. Самое интересное, таинственное и, вероятно, творчески значимое происходит именно во втором интервале, между получением этого сигнала, физиологической регистрацией – и его дальнейшей переработкой в сознании. В течение 200 миллисекунд, между первой и третьей фазами, акт мышления, то есть трансформации полученной информации, совершается до сознания. Вероятно, в этом промежутке – между чувственным восприятием и сознанием – и размещается та пауза, та темная «эврика», которая лишь позже освещается сознанием и воспринимается как «ослепительная вспышка»: она проясняет новую идею и вместе с тем заслоняет, «затемняет» ее источник [175].
Рефлексия не может поймать тот момент, когда происходит переключение матрицы, не может заполнить этот пробел внутри «». Это трещина во времени и в сознании, элементарная единица ничто, *ирреалия , «меонема» (от греч. meon – небытие). Меонема как выпадение из бытия соответствует *креатеме как вхождению в бытие. Такие травматические ссадины несознания покрывают все точки, через которые сознание творчески входит в мир, закрывая нам путь к познанию того, что творит нас самих: перевязанные «пуповины» бытия в местах его порождения из небытия.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 146; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!