Айер, Сундарам, Балсекар: Прекрасное Тело Йоги

«Кому принадлежит эта система? Кто ее владелец, что пожинает всю пользу? И что это такое есть? На первый вопрос ответ – Индия, на второй – увы, НЕТ, и, наконец, на третий отвечает эхо из долгих веков забвения – йога асаны».

Сундарам (Sundaram 1989 [1928] : 3)

«Сбитый с толку разум, погруженный в западную физическую культуру, обращается к хатха‑ йоге, Наследию Индии».

Айер (Iyer 1930: 43)

К.В. Айер из Бангалора (1897 ‑1980), возможно, самый выдающийся защитник индийской физической культуры первой половины двадцатого века, создал свой первый гимназиум во дворце Типу Султана (в районе крепости старого города) в 1922 году, и после открытий ряда гимнастических залов переехал, наконец, в свой знаменитый Вьяямшала на J. C. Road в 1944 году ¹⁴.

В 1930‑х Айер часто появляется на страницах журналов международной физической культуры, таких как «Здоровье и Сила» и «Супермен», поражая читателей классическими греческими позами. Он также был автором книг о здоровье и бодибилдинге и постоянным автором издаваемого в Махараштре журнала «Вьяям». Он был большим поклонником Сандова, Макфаддена и «мышечного контроля» маэстро Максика (о нем подробнее ниже), и позже, вел постоянную переписку с Чарльзом Атласом. Никогда не страдавший от скромности, Айер заявил, что будет обладать «телом, которому позавидуют Боги», и установил для себя титул «Самый прекрасно развитый человек Индии» (Iyer 1927 : 163,164; см также Goldberg в печати).

Хотя Айер запомнился почти исключительно как культурист, он был также страстным промоутером упражнений хатха‑йоги как части большего, высоко эстетизированного режима физической культуры, основанного на западных образцах. В своем «Культе мышц» (1930) он клянется, что «хатха‑йога, древняя система телесного культа, … дала мне много больше для того, чтобы я смог сделать себя тем, кто я есть сегодня, чем все пояса, брусья, стальные пружины и штанги, которые я использовал» (Iyer 1930: 41–42) ¹⁵.

Айер воплощает тот способ, каким асана становится «дополнением» (по терминологии Йогендры) к физической культуре, так же как и обозначенный Альтером сдвиг от «совершенства тела» в хатха‑йоге (задуманного как «покорение пяти материальных элементов») к современной «косметической» фитнес‑модели» (Alter 2005: 126).

Его система была браком по расчету между бодибилдингом и йогой и использовалась как основа для инноваций в ранних синтезах, подобных Рамамурти. «Сознательное включения того, что я бы назвал ИНДИЙСКОЙ СПЕЦИАЛИЗАЦИЕЙ (INDIAN SPECIALITY) (специальными индийскими средствами), есть органическая часть моей системы» (Iyer 1930:42), цель которой – дополнить акцентированные на внешней телесности методы западной физической культуры.

Со временем она породит «идеально развитого человека», который будет в равной степени обладать силой Сандова и иммунитетом к заболеваниям, обеспеченным хатха‑йогой (42). Важно отметить (как вытекает из наших рассуждений в главе 4), что Айер, как и многие современные индийские культуристы, считает гимнастику Линга совершенно неэффективной и призывает к бойкоту «шведской муштры» в индийских университетах и учебных заведениях: «Годы и годы этой муштровки, – жалуется он, – не исправили телосложение нашей нации ни на йоту» ((Iyer1927 : 245–46). Этот новый йогический синтез, задуманный как гибрид – альтернатива господствующей, но неэффективной системе Линга, был нацелен и на национальную революцию в физической культуре Индии.

Эти цитаты предполагают, как и следовало ожидать, учитывая их принадлежность к арене международной физической культуры, что работа Айера также несет следы евгенических штудий, что характерно для большей части всего написанного в этот период. Например, в периодическом издании «Вьяям, Бодибилдер» в 1921 году Айер причитает: «Будут ли наши женщины рожать только здоровых детей, пригодных, чтобы спасти нашу Отчизну от этого вырождения и этого рабства?» (Iyer 1927: 237). «Матери с физическими недостатками и нежизнеспособные отцы, – продолжает он, –производят на свет беспомощных изгоев и слабаков» (237), и он призывает читателей принять физическую культуру, чтобы предотвратить это ¹⁶.

Повседневные занятия в гимнастическом зале Айера, как и популярные заочные курсы, были практическим выражением этого «смешения двух систем – физической культуры и йоги» (Iyer 1930, 43). Они предлагали интегральный режим, состоящий, с одной стороны, из сурьи намаскар (приветствие солнцу), «йоги», как лечебной гимнастики и разминочных упражнений, и работу с гантелями и современные европейские техники бодибилдинга, с другой.

Айер был не первым, кто использовал сурью намаскар как часть метода бодибилдинга. Создатель современной системы сурьи намаскар Пратинидхи Пант, Раджа из Аундха, сам, как и Айер, посвященный культурист и практик метода Сандова, продолжил популяризацию динамической последовательности асан, которая стала основным элементом множества классов сегодняшней постуральной йоги. Как вспоминает Пант в своем руководстве по сурье намаскар: «В 1897 году… мы закупили всю аппаратуру и книги Сандова, и полных десять лет практиковали (его систему) регулярно и непрерывно, в соответствие с его инструкциями» (Pratinidhi and Morgan 1938 : 90).

Сурья намаскар, сегодня полностью натурализованная в кругах международной йоги как предположительно «традиционная» техника индийской йоги, была задумана культуристом и затем популяризирована другими культуристами, Айером и его последователями, как метод бодибилдинга (Goldberg 2006).

Отметим однако, что в те времена Пратинидхи, Айер и те, кто практиковал их техники и обучал им, еще не рассматривали сурью намаскар как часть йоги. Мы вернемся более подробно к констелляции сурьи намаскар, йогасан и бодибилдинга в главе 9.

Система Айера является примером абсорбции постуральной йоги физической культурой, а также культурным слиянием (которое оно за собой повлекло), «йогических святых и савантов Древней Индии» с мезоморфными атлетами и богами древней Греции (Iyer, Suryanamaskar 1937 : 3). Кроме того, Айер приобрел широкую известность благодаря лечению заболеваний с помощью йоги и специального абдоминального массажа, им изобретенного. «С помощью йога‑терапии я вылечу заболевание, даже если оно считается хроническим», – гласит одно из его рекламных объявлений, – «и сделаю вас удивительно мускулистым и сильным самым научным, практическим и быстрым способом из всех возможных» (Iyer1927 : 177).

Клиентами Айера числились многие влиятельные публичные фигуры, такие, например, как Бабли Махараджа штата Андхра‑Прадеш и музыкант Рави Шанкар, но самым властным и знаменитым его пациентом того времени был Кришнараджендра Вадияр, он же Кришна Раджа Вадияр IV, Махараджа Майсура, (известный в народе также под именем Налвади Кришна Раджа Вадияр), которого он лечил после инсульта. В благодарность Махараджа финансировал строительство гимназиума Айера Вьяямшала (Vyayamsálā) и спонсировал его филиал в Джаганмохан дворце, которым руководил ученик Айера Анант Рао (см. Goldberg в печати). Айеровская «Телосложение и фигура» (1940) содержит посвящение: «Моему милостивому королю и покровителю, его высочеству Шри Бахадур Кришнараджендра Вадияру, в подтверждение хороших отношений, которые сложились между нами».

Здесь для истории пересечения йоги и физической культуры большое значение имеет не только то, что Айер делил расположение общего патрона с одним из отцов‑основателей современной практики асан Т. Кришнамачарьей (глава 9). Но то, что тигель самых популярных стилей сегодняшней постуральной йоги, знаменитый Дворцовая Йогашала (yogasalā) расположенная всего в нескольких метрах от тренажерного зала западного стиля, сам предлагает синтетические программы бодибилдинга и йоги. Вечерние занятия по йоге и бодибилдингу проходили между 5 и 7 часами вечера (интервью со студентом Кришнамачарьи, Т.Р.С. Шарма, 20 августа 2005 года и Iyengar 2000:53).

Мы вернемся к этому убедительному пересечению в главе 9, сейчас же заметим, что эта ситуация, по крайней мере, есть еще одно свидетельство исторического и практического сближения современной йоги и физической культуры.

Учеником, сотрудником и другом Айера во всевозможных предприятиях йогической физической культуры был Йогачарья Сундарам. По словам сына Айера, К.В. Карна, у которого я взял интервью у него дома в Бангалоре в сентябре 2005, Сундарам вел «Йогическую Школу Физической Культуры», упоминаемую в «Идеальном Телосложении»(1936) Айера, и они оба регулярно проводили лекции/демонстрационные туры по всей стране.

В своей книге «Культ мышц»1930 Айер утверждает, что его задача «раскрыть подробно, каким образом, почему и по какой причине хатха‑йога» должна «быть правильной только у моего ученика»( Iyer1930 : 42). Карна подтверждает, что это на самом деле ссылка на йогического заместителя Айера, Сундарама.

В 1928 году Сундарам опубликовал книгу «Йогическая Физическая Культура, или Секрет Счастья» (Sundaram1989 [1928]), один из ранних, наиболее успешных самоучителей, переконцептуализирующих хатха‑йогу в гимнастику, гигиену и бодибилдинг. Его руководство внимательно и осознанно перепевает темы и практики западных физических культуристов и явно отдает дань Бернару Макфаддену «и другим пионерам нового восхода физическойю культуры», которые сделали физическую культуру «реальной вещью, какой она должна быть» (1989 [1928]: 2). Однако, несмотря на большие успехи, эти новаторы, как известно, отстают от древних мудрецов, которые, снизойдя, передают нам «системы, совершенствованные тысячи лет назад» (1989 [1928]: 3). Месседж, конечно переразыгрывает ходы ориенталистов, особенно их нарратив «свершения», по которому высшая точка современной «научной» физической культуры есть лишь низшая имитация всецело усовершенствованной системы древних индийских йогов.

Однако такие повторяющиеся обращения к древности, провозглашаемые Сундарамом, содержат отклонения от традиции в современном самосознании, которые разрывают с ней, и, одновременно на ней нарастают.

Например, признавая, что йога изначально использовалась как духовная дисциплина, Сундарам рассуждает, что современные мужчины и женщины сидячих профессий, которые не родились в святости, «могут пользоваться ей как системой физической культуры» (Sundaram 1989 [1928]: 4).

Более того, социально‑политическая ситуация требует нового синтеза асан, с наращиванием мышечной массы, чтобы «сыны Индии» смогли «получить супер‑силу, чтобы сделать их матерей равными среди их сестер других наций!»(129). В нынешней ситуации, утверждает Сундарам, «гиганты мускулов – даже лишенные умственных способностей, являются неизбежной необходимостью!» (129).

Амальгама йоги и физической культуры находит оправдание и в эстетических основаниях, т.к. «человеческое тело без должного развития поверхностной мускулатуры, не стоит даже того, чтобы на него смотреть» (129). Одних асан, однако, недостаточно, чтобы обеспечить тело (на которое стоит смотреть), и поэтому они должны сочетаться с обычной физической культурой: «Каждый, кто хочет внешнего рельефа мышц и превосходную супер‑мускульную формацию, должен делать, кроме асан, определенные мышечные упражнения, с нагрузкой или без нее»(135 ).

Акцент на строительстве прекрасного телосложения в физической культуре йоги, и, главное, зрелищности этого телосложения, безусловно, идеально созвучен с собственной атлетической (чтобы не сказать нарциссической) фиксацией Айера, а также ярко отображен на экране культуры широкого международного рынка фитнеса. Эти зеркальные экономики, отмечает Бадд, опирались на читателей, воображающих свое участие в грандиозном проекте физического совершенствования, в котором их собственные тела могут быть проданы им обратно «как своего рода ошеломляющий продукт полностью самодельного изготовления »(Budd 1977 : 57).

Распространение Сундарамом и Айером физикализированной йоги как по существу «духовной» дисциплины отражает путь к религиозной целостности через эстетическое совершенство тела: «Религия физической культуры» (Sundaram 1989[1928]: 11) находилась в полной гармонии с чаяниями и потребностями их современной индуистской клиентуры. Показательно, что вечером каждой субботы в Вьяямашале Айер будет проводить пуджу перед двумя огромными изображениями Рамы и Ханумана.

Хотя эта йогическая физическая культура, представленная, в отличие от механистического западного подхода, как «религия высшего совершенства тела для достижения высшей реализации Эго» (12) и вполне выражаема в дискурсе индуистского ренессанса, ‑ она также прямо повторяет проект Сандова по ресакрализации тела путем фитнес‑тренировок. Как отмечает Мосс, такая связка тела и духа с дискурсом физической культуры «была базовой для идеи (маскулинной) красоты и служила шаблоном для ее проектирования (Mosse 1996: 24). «Тонкий привкус религии» (Sundaram 1989 [1928] : 11), который Сундарам вливает в свою йогическую подготовку, тем не менее, служит основой для его различения простого материального Запада и духовного Востока, и укрепляет тем самым духовное и физическое превосходство йоги.

Здесь следует также упомянуть о ярких экспериментах с физической культурой и йогой Рамеша Балсекара, проведенные им за много десятилетий до того, как он стал международным адвайта гуру. Балсекар учился в Индии у Айера и впитал его смесь йоги с физической культурой. Его изображение помещено в «Идеальное телосложение» Айера (1936) с подписью: «Каждый дюйм его тела совершенен и пропорционален». В середине 1930‑х он побывал в Лондоне и приобрел широкую известность в британской прессе физической культуры как рекламная модель индийского бодибилдинга, превзойдя, с точки зрения фотогеничности, даже самого Айера.

Ведущие британские журналы физической культуры, такие как «Здоровье и Сила» и «Супермен», регулярно размещали фотографии Балсекара этого периода. Балсекар учился в Англии у Лоренса А. Вудфорда, автора «Телесного идеализма и искусства позирования» ¹⁷ , и позднее он становится не только победителем конкурса «Самое красивое тело Индии»(1938), но и одним из «десяти мужчин самого совершенного развития» Британии(Budd 1997 : 171 n. 28). Его книга «Обтекаемые формы» («Streamlines») 1940 представляет любопытное сочетание инструкций по выполнению йогасан и сурьи намаскар, совмещенных с серией гламурных фотографий полу‑ или полностью обнаженного автора в самых героических позах ¹⁸ . Месседж ясен: только с помощью йоги можно приобрести такое тело.

Хотя Айер, Сундарам и Балсекар – самые яркие примеры ранних экспериментов с синкретической системой асан и косметической физической культуры, они не единичны. Озабоченность эстетикой тела обычна для руководств по асанам 1930‑х годов. Например, М.П. Джамбунасан в «Асаны йоги. Иллюстрации» (1933) обещает читателю «сильное и прекрасное тело путем практики йоги» ( Jambunathan 1933). Регулярная практика асан даст вам «приятный внешний вид и сделает вас счастливым во всех отношениях. Чего вам еще желать»? (здесь же). Публикации подобные этой представили асаны как телообрабатывающие техники, приносящие счастье путем эстетического совершенствования тела.

Йоги «Новой Мысли»

Назовите, если хотите, всё это представление – экспериментом с самовнушением.

Уильям Джеймс об американце, практикующем хатха‑йогу (James1907: 328)

«Потребовался Куэ, чтобы научить нас добродетели Джапа ¹⁹   или постоянной медитации на определенной идее, и Хэддок, чтобы пояснить нам всю важность воли к могуществу, и Уильям Джеймс, чтобы просветить нас относительно значимости ментального контроля. Любой, кто прочитает произведения этих людей, даже бегло, и сравнит их учения с учениями древних индийских мудрецов, не может не быть поражен удивительным сходством». Пратинидхи, Раджа Аундха, создатель современной сурьи намаскар 1938 ‑1941 (Pratinidhi, P. and L. Morgan 1938 ) .

«Всегда используйте умственные усилия, которые обычно называют «христианской наукой», чтобы сохранить свое тело сильным. Это все – больше для тела ничего не нужно».

Вивекананда «Раджа Йога» (Vivekananda 1992 [1896]: 139)

Когда телесные позы йоги появляются на Западе как рабочая техника (а не как фрик‑шоу, от которого она отшатнулась), они были представлены в основном в режимах здравоохранения и фитнеса, обрисованных в общих чертах Кувалайанандой, Йогендрой, Сундарамом и другими. Ранние «сделай сам» книги по йоге, опубликованные на Западе, как правило, занижали роль асан, выдвигая на передний план медитацию и методы глубокого дыхания, иногда в сочетании с советами по гигиене. Эти ранние руководства показывают, как популярное парарелигиозное движение «Новая Мысль» пронизывала размышления о йоге в Индии, Америке, Европе начиная с конца девятнадцатого века. Когда же акцент в транснациональной йоге начал смещаться к практике асан, влияние Новой Мысли осталось ²⁰ .

Родившись как фракция, отколовшаяся от «Христианской Науки» Мэри Бейкер Эдди, Новая Мысль берет начало в Новой Англии в 1880 году, и как универсальное парапротестантское движение проповедует врожденную божественность личности (самости) и силу позитивного мышления, которое актуализирует эту божественность в миру, как правило, когда личному богатству и здоровью приходит конец.

Можно без преувеличения сказать, что элементы этих популярных эзотерических доктрин, постоянно представляемых во введениях в практическую йогу, предназначенных для европейской и американской читающей публики, не были чем‑то необычным, чего нельзя было найти в той или иной степени смешения на протяжении первой половины двадцатого века.

Казалось само собой разумеющимся, что позитивное мышление, самовнушение и «гармониальность», основанные на посюсторонней вере Новой Мысли ²¹ , были не столько вкладом в йогу, сколько средством ее выражения (хотя с более оптимистичным, американизированным акцентом). Напротив, в основном предполагалось, что йога была многолетним экзотическим хранилищем этих заново открытых истин.

Популярные писатели йоги начала двадцатого века, такие как Йоги Рамачарака (Уильям Уокер Аткинсон), Хашну О Хара, Р. Димсдейл Стокер ²²(11), и С.Д. Рамайананда, могут быть определены как поджанр современной йоги в «Новой Мысли». Общим у этих авторов, также как и их книг, было посвящение читателей в популярное, оптимистическое, индивидуалистическое кредо Новой Мысли.

В каталогах популярных эзотерических издателей, таких как Л. Фаулер (Лондон) и Фаулер и Уэллс (Нью‑Йорк) ²³, заголовки «Новой Мысли» соседствуют бок о бок с введениями в йогу. Руководства по йоге были заполнены рекламными аннотациями книг из серии самопомощи «Новой Мысли» и наоборот. И на практике провести различие между ними было почти невозможно: в подавляющем большинстве случаев и те и другие были связанны со здоровьем и с аккумулированием духовной силы для материального благополучия.

Множество книг по йоге, опубликованных более чем за двадцать лет Йоги Рамачаракой, представляют особенно яркий пример пересечения Новой Мысли, натуропатии и англоязычной транснациональной йоги. Труды Рамачараки представляют, по словам Джексона, «внешний предел глубокой слепой страсти «Новой мысли» по Индии» (Jackson 1975: 537).

Рамачарака – псевдоним Уильяма Уокера Аткинсона, автора непрекращающейся лавины эзотерических руководств по йоге и книг по самопомощи Новой Мысли, вышедших между 1903 и 1917 годами.

Как заметила Кэтрин Альбанис (Albanese 2007: 358), труды Аткинсона выражают «Новую Мысль» в ее самой дерзкой (самостоятельной), наименее христианизированной и бого‑зависимой версии. Серии учебных пособий и курсов, которые он написал, оказали продолжительное влияние на распространение современной транснациональной йоги, и его книги по сей день читают практикующие. Это подтверждается недавними переизданиями его книг в Индии, Америке и Великобритании ²⁴ .

«Хатха‑Йога или Философия Йоги Физического Благополучия» 1904, Рамачараки, один из первых примеров перерассмотрения (reenvisaged) хатха‑йоги, натуропатии и Новой Мысли, и это стало важным предвестием полноценного переформулирования хатхи, которое начнет проявляться двумя десятилетиями позже. Рамачараки заимствует, а иногда цитирует «Раджа йогу» (1896) Вивекананды, книгу, которая и сама глубоко пронизана метафизикой Новой Мысли (De Michelis 2004 : 168).

Ясно дав понять с самого начала, что такие фундаментальные практики хатха‑йоги, как крия и асаны, являются цирковыми трюками факиров (здесь, как и везде, слышится эхо настроений Вивекананды), Рамачараки принимает по существу романтический подход натуропатии к телесному благополучию, рекомендуя стандартные предписания – принятие солнечных ванн, свежий воздух, купание в воде и мягкие упражнения художественной гимнастики.

То, что эти упражнения художественных гимнастик категорически не определены как асаны имеет два важных значения: как признание необходимости физических упражнений в современной хатха‑йоге, и как продолжающееся недоверие к основным техникам йогинов.

Подобно трудам последующих хатха‑новаторов, эта версия хатха‑йоги уже несет черты телесного перфекционизма: читателю рекомендуется «сформировать идею Совершенного Тела», такую, что разумная сила Жизни может течь через индивидуальное и создавать сверх‑тело. Эта созидающая сила универсума – не безличная энергия, но благая сущность, «которая стремится течь через нас» (Ramacharaka 1904: 242–43).

В физической системе Рамачараки успех зависит от способности ученика совершать «бросок из ума» в тело. После того как приобретается «сноровка» направлять ум к нужной части, позитивный месседж, подобно инъекции, может быть введен в участок тела и устранит заболевание. Автор отмечает, что «самовнушения и аффирмации западного мира работают таким способом» (1904:144), ссылаясь на месмерические заклинания, которые были визитной карточкой Новой Мысли. В дальнейшем Рамачараки охарактеризует эти аффирмации как «мантры» (mantrams), и эта идентификация жива по сей день и полностью истолковывает функции традиционных индуистских мантр как «мистического звука » для соблюдения ритуала и медитации (см. Eliade 1969: 212).(курсив переводчика).

Многочисленные самостийные индийские учителя йоги, работавшие в Америке в начале 1920‑х (в отличие от западных, выступающих под видом индийцев), подражали духовным формам Новой Мысли, подобным той, что мы видели у Рамачараки, и распространяли их вместе с преподаваемой ими физкультурой. Наиболее успешным из этого небольшого, но влиятельного контингента, был Парамахамса Йогананда (1893‑1952), позднее автор Библии мистической Индии, «Автобиографии Йога» (Yogananda 1946), вдохновившей несколько поколений западных духовных искателей. В свои первые годы в Америке Йогананда обучал йогической версии «мышечного контроля», находясь под сильным влиянием Новой Мысли и европейского бодибилдинга. Он «открыл» этот метод «перезарядки мышц», используя волевые усилия (Yogananda 1946: 374) в 1916 году и испытал его на учениках его школы в Ранчи. После этого ученики демонстрировали «огромные подвиги силы и выносливости» (248).

Йогананда в своих ранних американских публикациях продвигает этот метод моментального самовнушения в упражнениях без снарядов, который, по его словам, дает «максимально возможную степень физического, психического и духовного благополучия, с минимальными затратами времени и усилий» (Yogananda 1925б: 10‑11). «Йогода… система совершенства тела», возвещает другая реклама, которой можно заниматься в любом месте, она «добавляет или удаляет жир» и «учит спиритуализации тела» (1925a) в эффектном слиянии космического с косметическим.

Показ совершенного владения мускулатурой с помощью волевого усилия (силы воли), пожалуй, был в эти ранние годы самым кассовым номером Йогананды. Например, сообщение в Лос‑Анджелес Пост 28 января 1925 гласило: «Его темой была концентрация, которую он продемонстрировал с помощью физического контроля над главными мышцами» (в Yogananda 1925b : 44), а Бостон Пост 18 февраля 1923 назвал Йогананду «Куэ от гимнастики» (44).

Имелось в виду учение Эмиля Куэ ²⁵ о позитивном мышлении и ментальном здоровье, вошедшее в беспрецедентную моду в Европе и Америке в первые годы двадцатого века, которую подхватили как позитивные мыслители, так и энтузиасты йоги, особенно после публикации в Англии двух его книг «Мой метод» (1923) и «Сознательное самовнушение» (1924).

Несмотря на то, что демонстрации Йогананды «Волевого Совершенствования Тела» («Body Perfection by Will», Yogananda 1925b : 7) обладали к этому времени единым тарифом и в западных цирковых номерах, и в кругах бодибилдинга, пожалуй, впервые такие манипуляции мышцами начали продаваться в Америке как йога.

Хотя, как намекают журналисты, философия Йогананды, вероятно, попала под влияние учения Куэ, его повседневная физическая культура вдохновлялась техниками всемирно известного культуриста Максика, который в начале века поразил аудиторию «своей невероятной способностью сгибать и сдвигать (перемещать) каждую мышцу тела почти независимо друг от друга» – зрелище, которое породило общепринятое выражение – «мускульная рябь» (“rippling muscles”).

Труды Максика «Мускульный контроль, или развитие тела силой воли» (1913) и «Великая сила мышечного контроля» (1914) были чрезвычайно популярны среди культуристов и прошли многочисленные переиздания до 1950‑х годов. Ранние учения Йогананды не только повторяют фразеологию Максика, но также дублируют устоявшуюся традицию, навеянную Новой Мыслью– представлять бодибилдинг под именем йоги ²⁶.

Младший брат Йогананды, всемирно известный бодибилдер и современный хатха‑йог Б.С. Гхош также в этом отношении является важной фигурой. Согласно истории жизни и семьи Йогананды, опубликованной в 1980 С. Л. Гхошем, он был не только «первым и единственным индийским судьей на конкурсе «Мистер Вселенная», «но также первым в современной Индии, кто ввел и сделал популярной систему хатха‑йоги … среди широкой общественности. Он принес древнюю науку хатха‑йоги из хижины отшельника во дворы домов и на деревенские поля… Он был преданным Богу, а также гением в области хатха‑йоги и физической культуры… и навсегда запомнится как принесший упражнения йоги в массы» (Ghosh 1980 : xvii).

Эта новая, популярная хатха‑йога была сплавом асан, физической культуры и метода мышечного контроля, которому Гхош впервые научился у своего брата (Йогананды) (Ghosh 1980 : 249; Ghosh and Sen Gupta 1930 : 52). Примечательно, что эти техники Гхош именует «йогой» в 1930 году, но через пятьдесят лет, в биографическом фильме о Йогананде, они будут переименованы в «упражнения йоги». Книга фотографий Гхоша «Мышечный контроль» (1930) (с посвящением националистическому вольнодумному движению «Молодая Бенгалия») представляет метод физического тренинга с собственным весом путем волевых усилий и имеет поразительное сходство по форме и содержанию с руководством Максика, с тем же названием, изданным в 1913 году.

ФОТО абдомин. изоляция(На первой фотографии ученик Гхоша исполняет абдоминальную изоляцию в 1930, на второй ученик Максика делает то же самое в 1913).

Действительно, многие упражнения в книге Гхоша являются прямыми копиями с более ранних публикаций и показывают, в какой степени система Максика повлияла на будущих йогов. Подвиги абдоминальной мышечной изоляции, которые присутствуют в обеих книгах, особенно интересны с точки зрения современной йоги и бодибилдинга. Сразу опознаваемая, с одной стороны, как очистительное упражнение хатха‑йоги Наули ²⁷ , эта позиция была также эмблемой зрелищ мышечного контроля в Европе и Индии, известная под именем максалдинг ²⁸, в честь звезд бодибилдинга Максика и Сальдо, которые создали и популяризовали его.

Эти два изображения служат кратким выражением семиотической взаимопроницаемости тех времен между хатха йогой и бодибилдингом и хорошими иллюстрациями перформансов Йогананды, которыми он так поражал американскую аудиторию.

Гхош открыл колледж физической культуры в Калькутте в 1923 году и обучал в нем смеси из техник бодибилдинга, включающей асаны. Именно здесь он тренировал Бикрама Чоудхури, который создаст в будущем самое доходное предприятие в сегодняшней империи транснациональной йоги – Бикрам Йогу – на базе трудных атлетических цепочек асан, которым обучил его Гхош (см. «Заключительные размышления» глава 9). Как мы уже видели, Гхош также распространял такие режимы йоги на уровне низовых общин в Индии. Интригующее дополнение к этой картине деятельности Гхоша – заявление Тони Санчеса, директора и учредителя американской ассоциации Йоги и выпускника колледжа Гхоша, что последний, «совместно с Свами Шиванандой разработал систему асан хатха‑йоги, для здоровья и фитнеса, основанную на 84 классических позах» (Sanchez 2004).

Хотя мне не удалось найти новых свидетельств, подтверждающих это, не исключено, что Гхош сотрудничал с Шиванандой, создавая совместно с ним программу асан, оказавшую громадное воздействие на развитие новой постуральной йоги (см. Strauss 2005) ²⁹.

Как ярый националист, один из главных физических культуристов Бенгалии и к тому же брат международной знаменитости, он, конечно, обладал всеми необходимыми полномочиями для решения этой задачи.

Новая Мысль и Тело

Метод йогической физической культуры Йогананды (и в меньшей степени Гхоша) очевидно основан на техниках культивации тела с помощью самовнушения, пришедших из Новой Мысли, как мы увидели, исследуя Рамачараку. Одной из самых влиятельных фигур в этой свободной школе мысли был Жюль Пэйо, опубликовавший свое чрезвычайно популярное «Воспитание Воли» (1893) в том же году, когда Вивекананда прибыл в Америку. За тринадцать лет оно было переведено на большинство европейских языков и выдержало двадцать семь переизданий (Payot 1909 : ix).

Для Пэйо, как и для будущих Новых Мыслителей, в теле кроется тайна духовного прогресса, и именно путем развития «здорового животного» в человеке будет раскрыто божественное начало. «Физиологические кондиции самообладания» должны приобретаться путем мышечных упражнений и «дыхательной гимнастики» (259), которые будут функционировать как «начальное обучение воле» (265).

Идеи и методы Пэйо были приняты движением «Новая Мысль» (Griffith 2001) и развиты в трудах таких писателей, как Фрэнк Ченнинг Хэддок ³⁰ , чья серия «Библиотека книг Силы» является знаковым событием для истории «Новой Мысли» двадцатого века. Хэддок во многом опирался на труд Пэйо в своей работе «Сила воли» 1909 года. Физические упражнения, которые он здесь описывает, основаны, как и у Пэйо, на волевых усилиях – не для физической пользы, но для тренировки самой воли, а также моральной и духовной пользы, которая будет получена в этой подготовке. Выполнив упражнение, нужно было повторить аффирмацию: «Я принимаю полезные силы! …Потоки энергии для тела и ума втекают в меня!» (Haddock 1909: 162). Необходимо отправлять такие аффирмации в само тело, а не во внешний Космос, и «метнуть» мысль в «конечности и мускулы»(162). Упражнения в книге Хэддока представляют своего рода воплощение метода Куэ: сочетание его аффирмаций с физическими упражнениями должно создать телесные условия для космического притока. Метод Хэддока, метод хатха‑йоги Рамачараки и ранние телесно‑ориентированные йога‑техники Йогананды явно составляют одно целое.

В своем терапевтическом синтезе « Сочетание массажа и упражнений … Новая система характерных основ гимнастики и упражнений Индийских Йогов на концентрацию…», Альбрехт Йенсен утверждает, что « несколько более или менее фантастических систем упражнений, существующих на протяжении последних пятидесяти лет, состоят в основном из воображаемого сопротивления мышц только силой воли, берут начало у индийских йогов» (Jensen 1920:19).

Из этого высказывания видно, что задолго до прибытия Йогананды обмен между развивающейся под влиянием Пэйо физической культурой и современной хатха‑йогой уже шел полным ходом, а психофизиологические методы мышечного контроля уже были идентифицированы как изначально индийские техники.

Хотя и может быть истинным, что аналогичные техники использовались в досовременной индийской йоге, но в начале двадцатого века отождествление мышечного контроля с хатха‑йогой произошло, скорее всего, благодаря ассоциации йоги с современной «альтернативной» медициной и «Новой Мыслью», и последующей консолидацией этой связи такими фигурами как Вивекананда и Рамачарака.

Йенсен и сам был известен среди медицинского авангарда Нью‑Йорка, он открыл «Клиники медицинского массажа» в нескольких нью‑йоркских больницах. Его книга была одобрена светочами американской сцены альтернативного здравоохранения, Е.Л. и В.А. Келлогами. Вполне возможно, Йенсен усволил некоторые идеи йоги из прямого контакта с Йогендрой, который, как нам известно, создал свой институт в Нью‑Йорке в 1919 году и был на дружеской ноге с членами семьи Келлог.

Йог Гхервал

Это сближение пост‑Пэйо физической культуры и йоги можно увидеть и в другом индийском «экспортном гуру», действующем в то время в Соединенных Штатах, калифорнийском Йоги Риши Сингх Гхервале , который опубликовал книгу «Практическая хатха‑йогу. Наука Здоровья» в 1923 году. Основанная на лекциях во время демонстрационного тура годом раньше, она представляет, вероятно, самое раннее фотографическое руководство по современной популистской хатха‑йоге и даже опережает на один год выход «Йоги Миманса» Кувалайананды. Как и публикации Йогананды, она функционирует отчасти как реклама для «Начального и продвинутого курса по переписке» Гхервала.

Уроки йоги по переписке, вероятно, по образцу феноменально успешных почтовых курсов Сандова были в это время уже крупным бизнесом. Так же как и Йогананда, Гхервал и многие другие гуру и пишущие про йогу, рассматриваемые здесь (Шивананда, Айер, Сундарам, Йогендра и Рамачарака) добились своей известности через почтовую службу. Это знаменует увлекательный промежуточный этап в транснациональной англоязычной йоге, в сдвижке от эксклюзивной модели гуру‑шишья к модели самопомощи, доминирующей сегодня ³¹.

Как предполагает само название книги, Гхервал, прежде всего озабочен «физиологией этих поз асан и их применением в терапии» (Gherwal 1923:37), в особенности восстановлением функции щитовидной железы и устранением запоров. Поскольку позы в книге в основном почерпнуты из «классических» текстов по хатха‑йоге, они интерпретируются не только в языке современной медицины, но и через идиомы современной, психологизированной Новой Мыслью, физической культуры.

Гхервал отмечает, что «одной из выдающихся особенностей научно обоснованного способа мускульных упражнений двадцатого века является то, что самое ценное в нем – сила воли, или сила души – пробуждается, дисциплинируется и развивается до завидной степени», такой, что «физическая культура приходит к изучению себя с йогической точки зрения» (Gherwal 1923:40).

В действительности происходит обратное: йога приходит к рассмотрению себя в качестве восточного варианта физической культуры Новой Мысли.

Учебник Гхервала наполнен рациональными обоснованиями режима физической культуры Новой Мысли, вплоть до восхищения «самовнушениями, передаваемыми мускулам и физическим тканям» (1923: 44), так почитаемыми Хэддоком и другими светилами Новой Мысли, такими как Трайн ³² (Trine 1913). Несмотря на то, что в этом руководстве акцент на культивировании тела заметнее, чем в более ранних учебниках, очевидно, что система хранит верность предписанию Вивекананды использовать методы «Христианской Науки» для культивирования тела – такие как техники самовнушения, которые я описал здесь как часть программы йоги (см. эпиграф к «Йога Новой Мысли».

«Христианская Наука», чрезвычайно популярная система духовного здоровья и исцеления, была основана Мэри Эдди Бейкер (1821‑1920), вдохновленной, как и множество знаковых фигур «Новой Мысли» (таких, например, как Горацио Уиллис Дрессер), работами целителя из Новой Англии Финеаса Паркхерста Куимби. В действительности, для многих американцев такие движения как Теософия, Христианская Наука, Трансцендентализм Новой Англии и Новая Мысль играли роль промежуточных станций между их участием в жизни своих церковных приходов и идентификацией с (нео) Ведантой (French 1974 : 299). Труды Гхервала показательны для этого процесса ³³.

---

Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 426; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!