Контексты физической культуры как йоги
Кувалайананда
Йога – послание человечеству. Послание человеческому телу, человеческой мысли, человеческой душе.
Свами Кувалайанада
«На протяжении печальной 43‑летней истории йоги с 1928 по 1971 год, йогические гимнасты путали йогу с физическим воспитанием, в том числе официальные йогины правительственного уровня, поэтому стало необходимым остановить эти официальные донкихотские авантюры в сфере йоги».
«Факты о йоге» Шри Йогендра (Yogendra 1971: 169)
Уроженец Дабхои (штат Гуджарат) Свами Кувалайананда , также известный как Джаганадха Дж. Джун (Jagannath G. Gune , 1883–1966), стал одной из самых важных фигур «ренессанса» современной йоги как терапевтической практики и физической культуры. Его начальное обучение проходило с 1907 года под руководством известного националиста и реформатора физической культуры Раджаратны Маника Рао из Бароды (Rajaratna Manik Rao ) и включало боевые техники и гимнастики. Также он изучал йогу в течение двух лет у мудреца вайшнава Парамахамса Шри Мадхвадасджи (Paramahamsa Shri Madhvadasji (1789– ̣1921) и, с благословения учителя, основал научно‑исследовательский институт Кайвалйадхама (Kaivalyadhama) в Лонавла вблизи Мумбаи в 1926 году. Используя параферналии современной науки 1 , он и группа исследователей приступили к измерению физиологических эффектов асан, пранаямы, крии и бандхи, используя полученные результаты для разработки терапевтических подходов к заболеваниям.
|
|
|
Глубокое раннее влияние Маника Рао проявляется в постоянной озабоченности Кувалайананды индийской физической культурой. Еще в 1914 году Кувалайананда ввел различные типы укорененных и иностранных физических упражнений в решимости « развивать системы физической культуры, основанной на йоге, и предпринимать шаги для популяризации этой системы» «(Gharote и Gharote 1999). Между 1927 и 1937 годами Кувалайананда работает с комитетом физического воспитания Бомбея, где разрабатывает массу схем «йогических» упражнений, которые впоследствии применялись в школах Соединенных провинций (положив тем самым начало «донкихотству официальных социальных авантюр йоги», столь презираемому Йогиндрой).
Его «Йогическая семейная динамическая гимнастика» 2 («Yaugik Sangh Vyayam») 1936 ‑увлекательные записи этих учебных программ, особенности которых я рассмотрю в связи с «Майсурским стилем» Т. Кришнамачарьи в главе 9. Здесь же достаточно отметить, что влияние Свами на общее восприятие йоги как физической культуры было громадным как на национальном, так и на международном уровне. Литературная производительность Кувалайананды была поразительной.
Институтский журнал «Йога Миманса» (Yoga Mımamsa 3 ) впервые опубликовал в 1924 году его научный обзор и иллюстрированное руководство по практическому обучению, которое незамедлительно было принято «как практическое пособие для студентов по всей Индии», как «самый авторитетный учебник по практической йоге» (Kuvalayananda 1935:8).
|
|
|
Опубликованная в 1931 году «Популярная Йога. Асаны», «предназначенная только для тех, у кого почти ничего нет, кроме практического интереса к йоге» (Kuvalayananda 1972 г. [1931], еще более укрепила Свами в роли чемпиона йогической физической культуры. На авторитет Кувалайананды постоянно ссылаются в поздних индийских руководствах по йогасанам. Этого краткого очерка по физическому наследию Кувалайананды будет достаточно для наших целей, но желающим узнать больше следует обратиться к обширным исследованиям Джозефа Альтера о роли Кувалайананды в создании йога‑терапии. 4. Мы вернемся к Кувалайананде и его возможному влиянию на Майсурскую традицию асаны Кришнамачарьи в главе 9.
Йогендра и одомашнивание хатха‑йоги
«Хатха‑йога, или физиологическая йога (ghatastha yoga), является во всей своей полноте и сущности подсознательным процессом физической культуры, в которой физическое воспитание – лишь один из аспектов»
|
|
|
Йогендра (Yogendra 1989 [1928] : 38)
Шри Йогендра (известный также как Манибхаи Харибхаи Десаи , 1897‑1989), как и Кувалайананда, вступил на путь йоги после нескольких лет интенсивного погружения в современную физическую культуру. Так же как и у Кувалайананды эта переориентация была непосредственным результатом встречи с гуру Парамаханса Мадхавдасджи. В юности страстью Йогендры была гимнастика, борьба и физическая культура. Он пропускал школьные занятия ради тренировок в обустроенном им самим гимнастическом зале, приобрел репутацию необычайного силача и прозвище «Мистер Мускулмэн» (Rodrigues 1997 : 20, 40). Биограф предполагает, что его фиксация на «физических упражнениях, глубоком дыхании и гимнастике были «предвестниками его принятия йоги» (Rodrigues 1997 : 19) И действительно, йога Йогендры насыщена упражнениями и риториками физической культуры. Его Институт йоги в Санта Крус был учрежден в 1918 году для исследований целительных свойств йоги, и, согласно самому Йогендре «возвестил о рассвете правильного понимания «физического воспитания йоги» (Yogendra 1989 [1928]: 39). В 1919 он отправляется в США, где основывает Американский институт йоги на Медвежьей горе вблизи Нью‑Йорка.
|
|
|
Он оставался здесь в течение четырех лет, работая с авангардом западных врачей и натуропатов, среди которых такие как Бенедикт Луст 5 и Джон Харви Келлог 6, и устраивает, возможно, первые демонстрации асан в Америке (Начиная с сентября 1921 года, согласно Родригесу (Rodrigues 1997 : 96).
В 1924 году, во время принятия законов об ограничении эмиграции, в частности Акта Азиатского исключения, ему было отказано в возвращении в США. Акт Азиатского исключения был одним из подразделов закона об ограничении эмиграции (или законов Джонсона‑Рида), откровенно евгенических и расистских, т.к. их целью было сохранение доминирования рас Северной и Западной Европы в Соединенных штатах. Подписывая этот закон, президент Кальвин Кулидж заявил: «Америка должна остаться американской».
Поэтому Йогендра обращает свое внимание на индийский институт. Есть, конечно, некоторая ирония в этом исключении Йогендры из Соединенных Штатов на основании «расовой гигиены», в то время, как и сам он был (как мы увидим ниже), зачарован возможностью йоги осуществлять непрерывное евгеническое исправление индивидов и рас. Впрочем, можно предположить, что это увлечение само было в какой‑то мере ответом жертвы драконовской расовой политики Соединенных Штатов, послужившей прообразом методам европейского фашизма 1930‑х.
Как и Кувалайананда, Йогендра был озабочен предоставлением научных подтверждений пользы йоги и разработкой упрощенного курса асан, доступного для широкой публики. Он и его институт опубликовал множество материалов о практической пользе йоги для здоровья и фитнеса, таких как «Простые Асаны» (Yogendra «Asanas Simplified» 1928), и «Йога личной гигиены» (Yogendra «Yoga Personal Hygiene» 1931). Как самостоятельный «домоуправитель йоги», Йогендра, возможно, сделал больше, чем кто‑либо другой (за исключением Кувалайананды), чтобы скроить некий вид здравоохранения и фитнес‑режима, который и господствует сегодня в транснациональной индустрии йоги, как правило, в явной оппозиции к секретной, мистической хатха‑йоге.
Это иллюстрируют три биографических эпизода. Чуть было не похищенный в детстве «ужасными Канпхатами 7, известными своими темными практиками йоги» (Rodrigues 1997), Йогендра с ранних лет выражает «недоверие к лжепророкам йоги».
В этом Йогендра разделяет широко распространенные и видимо оправданные подозрения к таким йогам, которые, как отмечает Фаркухар
«рекрутировали своих членов, покупая или похищая детей во время набегов (Farquhar 1925: 446).
В сходном инциденте, произошедшем в более позднем возрасте, три голых йога пожаловали в дом Йогендры, предлагая взять его в обучение глубинным секретам йоги. Домашний Йогендра отказался, но эта встреча еще более укрепила его стремление «вывести йогу из само‑отмирающих культов и других ревностных хранилищ Окончательной истины» (Vijayadev 1962 :30) и наделить ее «мятежной силой против вековых традиций, чтобы добиться реформирования концепции и практики Йоги » (курсив автора).
Лицо современной йоги будет доброжелательным, доступным, научно‑обоснованным и безопасным, и ее одомашненная, демократическая практика будет отделена от позорных тайных сил бродячих хатха‑йогов, сил, которые, тем не менее, останутся, чтобы означать магические потенции йоги, как внутри, так и за пределами ее научного проекта (курсив переводчика) 8.
Нил Грин утверждает, что такие модернизированные культуры самодисциплины как медитация «не могут быть отделены от колониальных попыток укротить неистовство Святого Человека» (Nile Green(2008: 298). Работы Йогендры являются иллюстрациями этого наблюдения в постуральной йоге.
Как Йогендра переносит элементы протестантского дискурса конца девятнадцатого века в хатха‑йогу, было рассмотрено в главе 2. В работах Йогендры также наблюдается очевидное влияние антимистицизма Вивекананды. «Все, что есть тайного и мистического в этих системах йоги», пишет Вивекананда, «должно быть сразу же отвергнуто», поскольку «нагнетание таинственности ослабляет мозг» (Vivekananda2001 [1896]: 134)
Как показывает Альтер, и как мы видели в главе 1, ученые этого периода, как правило, выставляют на передний план йоги магическое и мистическое (Alter 2004), и своим акцентом на научном и рациональном Вивекананда явно стремится отменить это пристрастие к таинственности, которое, утверждает он, «почти разрушило йогу» (2001 [1896]:134). Миссия демократизации Йогендры – предоставить «человеку с улицы» все преимущества йоги, в которых до сих пор ему было отказано (Vijayadev 1962:30) – явно идет в ногу с предписаниями Свами (Вивекананды), что йога «должна быть проповедуема в общественных местах и средь бела дня» (Vivekananda 2001 [1896]: 134). Но там, где Вивекананда резко отказывает хатхе‑йоге в своем видении того, что может быть полезным и достойным, Йогендра спасает ее целебные аспекты и переоформляет их в медицину и современную физическую культуру – одновременно «рациональную, утилитарную и научную» (Yogendra1988 [1928]: 31).
В свете растущего увлечения йогой как физической культурой, на протяжении этих первых лет, Йогендра взялся публиковать «прикладную литературу, с большим количеством иллюстраций, чем описаний», чтобы «заполнить спрос на информацию об асанах» (1988 [1928]: 5 примечания автора). «Упрощенная Хатха‑Йога» была одной из таких публикаций и излагала «очень простой, рациональный и научно обоснованный курс постуральных упражнений как вспомогательный к изучению классической йоги» (5). Эти упражнения, задуманные как подготовка к более статичным позам, тем не менее «представляют собой основы классического воспитания йоги» (62). Они состояли в основном из динамических упражнений гимнастики Линга и чрезвычайно влиятельной в то время «Системы художественной гимнастики и личной гигиены Мюллера» 9 (см. Müller 1905 и главу 5 этой книги). Хотя сам Йогендра отвергает Мюллера – так же, как Сандова, Дельсарта и Макфаддена как низшие и преходящие увлечения, тем не менее ясно, что его выбор «поз – упражнений» вдохновлен этими источниками и заимствован из них. Стоит отметить, что Йогендра знал Макфаддена лично, в годы его пребывания в Нью‑Йорке (Rodrigues 1997: 105), и наверняка испытывал влияние среды фитнеса здоровья, которая окружала американского маэстро.
Многократные определения того, «чем действительно является йога», в книге Йогендры совпадает с риторикой физической культуры того времени. Возьмем несколько примеров: «йога есть «всесторонняя практическая система само‑культивирования,… которая путем чередующегося гармоничного развития тела, ума и психических потенций, в конечном счете, приводит к физическому благополучию, душевной гармонии, нравственным высотам и привычке к духовному сознанию» (1989 [1928]: 20). Цель йоги – «взаимосвязанное гармоническое развитие тела, ума и спящих психических потенций»(25). Сопоставим модель само‑культивирования по схеме «тело‑ум‑дух» со строгим моральным подтекстом, лежащим в основе мэйнстрима физической культуры этого времени. Это – основа спорта и физических упражнений YMCA, а в своих более мистических обличиях она обосновывает западную традицию «гармониальных гимнастик» (см. ниже).
И хотя в последние десятилетия Йогендра изо всех сил противится идентификации йоги с физической культурой и спортивной гимнастикой 10 , нет сомнений, что его собственные ранние публикации подкармливали информационный аппетит к асанам у фитнес‑модников тех времен. Его динамический курс «Ежедневных физических упражнений для успокоения и позитивного настроения (сохранения здоровья)» определенно заполнил нишу рынка физической культуры и был воспринят как физическая культура. Видение Йогендры хатха‑йоги вполне инкорпорируется модными в те времена санитарно‑гигиеническими системами, которыми он и сам когда‑то был столь увлечен. По Йогендре, упражнения йоги «обладают всеми достоинствами лечебной и профилактической гимнастики» (1989 [1928]: 162)
Его самопровозглашенный «ренессанс йоги» (см. De Michelis 2004 : xvii), должен пониматься как целостная научная система лечебных движений, замысел которой полностью укладывается в контекст «возрождения гимнастики» (Dixon and McIntosh 1957 : 92), но объявлен как уникальная укорененная индийская терапия, более древняя и эффективная, чем европейские стили, введенные в качестве стандартной формы гимнастических упражнений в Индии в девятнадцатом веке.
В йогической теологии Йогендры, как и в большинстве написанного про физическую культуру и современную йогу в этот период, видно влияние социального дарвинизма и евгеники (см. «Физическая культура как евгеника в главе5). «Технология йоги» функционирует в «медленном процессе эволюции», согласно Йогендре, как толчок замешкавшихся в развитии к более высоким ступеням «физического, умственного, нравственного и психического». (1978: 28) 11 .
Йогендра называет этот процесс «sı́ghra moksa syahetu», буквально «причина (процесс) быстрого освобождения». То, что он уравнивает мокшу с эволюционным проектом «современных наук» и евгеники показывает, до какой степени его видение йоги расходится с «классической» йогической концепцией освобождения (мокша). Кроме того, Йогендра разделяет довольно распространенное в то время мнение, что «и сама концепция эволюции возникает и развивается внутри (санкхья) йоги» (1978: 27). И хотя совершенный популизм сделает маловероятным участие Йогендры в реализации идеи расовой исключительности, разделяемой евгениками того времени, тем не менее, он очарован перспективой генетического изменения человека путем йоги.
Как у материалиста, с ранних лет не верящего в магические элементы традиционной йоги, его версия йогической евгеники имеет медицинские и биологические корни. Йогендру, как и Ницше, не удовлетворяло дарвинское величественное видение прогресса на протяжении веков.
Природная эволюция, к сожалению, не происходит через изменения «зародышевой плазмы», определяющей наследственную предрасположенность человека, но через проект, «предусмотренный в йоге», эта субстанция может быть модифицирована для «непрерывных зародышевых изменений» (1978: 29). Таким эффектам преобразования подвержен не только сам практикующий йогу, они передаются по наследству и становятся врожденным инстинктом (склонностью) у потомства. Именно эти трансформирующие технологии, утверждает Йогендра, есть «главный вопрос всей метафизики древней Индии» (29).
Йогендра возрождает здесь грезы Ламарка о приобретаемых и передаваемых признаках, наполняя их таинственными ландшафтами древней Индии. Этот йогический неоламаркизм может показаться ответом на влиятельную теорию зародышевой плазмы Августа Вейсмана (1834‑1914), подвергшей сильному сомнению явно упрощенную причинно‑следственную модель наследственности Ламарка. Вейсман утверждал, что «сила наследуемости, пребывающая в субстанции, непроницаема для воздействия окружающей среды», и подкреплял свои убеждения, по‑видимому, неопровержимыми экспериментальными доказательствами… В результате неприкосновенность зародышевой плазмы, в значительной мере, была принята научным сообществом как факт (см. Maranto 1996: 99).
Эволюционный биолог Дж. Б. С. Холдейн, к примеру, будет приводить эксперименты Вейсмана по ампутации мышиных хвостов во многих поколениях, как свидетельство против Ламарка, замечая при этом, что евреи, «чьи предки подвергались обрезанию в течение тысяч лет, рождаются без каких либо следов этой операции» (Haldane and Lunn 1935 : 108).
Йогендра утверждае поэтому, что только практика хатха‑йоги может преодолеть эту непроницаемость зародышевой плазмы и приводить к непрерывным наследственным изменениям у индивидуума и потомства. Иными словами, хатха‑йога является уникальной силой, которая может преодолеть «барьер» Вейсмана.
Пример «недавних экспериментов по определению восприимчивости червей и их будущих поколений» (1978: 28), в которых, по‑видимому, вырабатываются наследственные изменения, сопоставимые с теми, которые предвидит йога, льет воду на его мельницу. Йогендра превращает предмет своего увлечения – «науку» евгенику – в одну из вечных истин йоги, и его работа – замечательный пример бракосочетания хатха‑практики с современной биологией.
Также очень примечательно его неоднократное утверждение, характерное для многих современных формулировок йоги, что йога не занимается исключительно благополучием или освобождением индивида, но только его изменением в рамках «изменения на зародышевом уровне характера человеческого общества в целом» (Yogendra 1978:30). Эта перспектива больше согласуется с современным евгеническим предприятием, чем, скажем, с классической йогой Патанджали. Более того, расширение возможностей, предоставляемых этим «зародышевым изменением», отождествляется с господством человека «природы» (т.е. пракрити), которая, в свою очередь идентифицируется с успешным достижением четырех целей индуистской жизни (пурушартха)! Таким образом, Йогендра уравнивает свой проект йоги (и индуизм, собственно), со стремлением современной науки управлять миром природы. И средства для достижения этой цели – самонаправляемые генетические мутации.
Версия йоги Йогендры как системы лечебной гимнастики и фитнес тренировки делает его евгенические фантазии всеобщих наследственных мутаций с помощью упражнений более похожими на ламаркистские инспирации Мюллера, чем, к примеру, на алхимические традиции йоги, исследованные Уайтом (White 1996).
И как последний пример слияния западной физической культуры и йоги, возьмем пособие Йогендры «Упрощенные асаны йоги» 12 чего будет достаточно, чтобы обозначить эту ориентацию. Йога, пишет он, настаивает на том, «что в интересах человеческой эволюции крайне важно, чтобы семя было сильным» и чтобы «это звено (т.е. читатель) бесконечной цепи, соединяющей поколения, было таким же здоровым и сильным, как окружающие, что позволит автоматически унаследовать потенциал (самскары, васаны)» (1989 [1928]: 42).
В руках Йогендры гимнастические практики йоги становятся трансгенерационным страховым полисом, а йогическое предприятие расширенной и переработанной версией ламаркианских евгеник, продвигаемых международным физкультурным движением 13.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 239; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!