Комиссия Политбюро ЦК КПСС и роковое перестроечное законодательство
Несколько слов об основных этапах работы Комиссии, дабы уяснить процесс подготовки реформ. 27 февраля 1984 года под председательством председателя Совмина СССР Тихонова состоялось совещание, на котором рассматривался вопрос «О подготовке предложений по принципиальным направлениям совершенствования управления народным хозяйством» . Было решено представить предварительные предложения по указанному вопросу не позднее 1 апреля 1984 года.
6 марта 1984 года состоялось первое заседание Комиссии Политбюро ЦК КПСС под председательством Тихонова. Была рассмотрена записка «О принципиальных направлениях совершенствования управления» , которую одобрили в целом и поручили произвести доработку положений записки к 20 марта. Второе заседание Комиссии Политбюро состоялось 16 апреля 1984 года. На нем было продолжено рассмотрение вышеназванной записки, которая приобрела уточненное название «Об основных направлениях дальнейшего совершенствования управления» . Было решено до 20 апреля внести в нее последние уточнения. К 21 апреля документ был готов, после чего 26 апреля он был внесен на рассмотрение Политбюро.
По представленному документу под названием «Основные направления совершенствования управлением народного хозяйства» Политбюро приняло решение. «В частичное изменение решений ЦК КПСС от 23 февраля 1984 г. и 7 марта 1984 г. образовать постоянно действующую Комиссию Политбюро ЦК КПСС по совершенствованию управления в составе: тт. Тихонова – председатель, Горбачева, Алиева, Романова, Долгих, Капитонова, Рыжкова ».
|
|
|
Первое заседание новой Комиссии состоялось 15 мая 1984 года. На нем было принято решение о создании при Комиссии Рабочей группы и Научной секции . Это стало началом привлечения молодых интеллектуалов к работе на власть предержащих. По этому поводу Егор Гайдар в своей книге «Дни поражений и побед» писал: « Формальным руководителем Комиссии был ветхий председатель Совета Министров Тихонов, но реальным мотором – динамичный, имевший в то время репутацию одного из наиболее энергичных лидеров хозяйственной номенклатуры, Николай Рыжков, недавно назначенный секретарем ЦК КПСС по экономике.
При Комиссии были образованы два органа : рабочая группа, куда входили ключевые заместители руководителей Госплана, Министерства финансов, Госкомитета по труду, Госкомитета по науке и технике, Госкомитета цен, Госкомстата, и научная секция, объединявшая директоров ведущих экономических институтов. Руководство научной секцией было возложено на директора нашего института академика Д. Гвишиани.
…Поскольку же руководство научной секцией было, как уже говорилось, возложено на Джермена Гвишиани, то исполнение легло на отделы, возглавлявшиеся Борисом Мильнером и Станиславом Шаталиным, и в первую очередь на нашу лабораторию.
|
|
|
Указание Политбюро ЦК КПСС по тем временам было волшебным словом, открывавшим любые двери. А потому наши возможности получать реальную информацию о состоянии народного хозяйства и протекающих в нем процессах резко расширились. Мы как бы стали причастны к властной элите, разумеется, в качестве ее научного, обслуживающего аппарата».
Столь подробно цитирую и рассказываю о Комиссии Политбюро ЦК КПСС потому, что именно с момента ее создания для молодых советских интеллектуалов начался процесс их вхождения во власть. Андропов на этот процесс влиять, естественно, уже не мог . В научной секции Комиссии, куда входил Гайдар, рассматривались вопросы о кооперации, об индивидуально-трудовой деятельности, о децентрализации экономики, об изменении планирования, о хозрасчете и т. д.
Гайдар вспоминал: «Пожалуй, наиболее серьезным документом, вышедшим из научной секции Комиссии, стала “Концепция совершенствования хозяйственного механизма предприятия”, подготовленная по заданию Рыжкова. В довольно большом, 120-страничном документе, обозначались основные направления возможной экономической реформы в масштабах Союза.
|
|
|
Речь в названном документе шла о достаточно осторожной экономической реформе, важнейшей предпосылкой которой было ужесточение финансовой и денежной политики.
Предполагалось отказаться от директивных плановых заданий, ввести стимулы, связанные с прибылью, сохранить строгое нормативное регулирование заработной платы, постепенно либерализовать цены по мере стабилизации положения на отдельных рынках, осуществить осторожные меры по либерализации внешнеэкономической деятельности, создать рядом с государственным частно-предпринимательский и кооперативный секторы экономики.
За основу многих предлагаемых решений были взяты наработки венгерской реформы 68-го года и ее последующих модификаций».
На практике вышеизложенное означало, что предложенная концепция предполагала отказ от прежнего планового управления экономикой и переход к многоукладной, рыночной экономике, вроде бы при сохранении ведущей роли государственного сектора. Новый председатель Совмина СССР (с сентября 1985 г.) Н. Рыжков считал, что государственный сектор в Союзе должен был составлять около 50 %, около 30 % планировалось на корпоративную собственность и примерно 20 % – на индивидуальную.
|
|
|
Напомню, что первый болезненный удар по советской экономике нанес июньский (1986) Пленум ЦК КПСС, на котором Горбачев заявил о перестройке стиля и методов работы министерств и ведомств. Фактически речь шла об изменении всей системы управления экономикой страны. К сожалению, этот процесс растянулся на полтора года, в течение которого работники министерств ждали решения своей судьбы и фактически устранились от исполнения своих обязанностей.
Знаю об этом не понаслышке, так как не раз приходилось помогать руководителям предприятий района в решении назревших проблем. Большинство своих реформ Горбачев начинал в режиме неопределенного выжидания для того, кого эти реформы касались. Это фактически дезорганизовало работу органов управления в СССР. Ведь там работали живые люди, для которых неопределенность дальнейшей судьбы была трудновыносимой.
Добавлю, что союзные и республиканские министерства совместно с партийными аппаратами структурных подразделений КПСС, охватывавшие всю страну, представляли собой управляющую нервную систему Советского государства. Не буду говорить о ее совершенстве или несовершенстве. Другой системы управления в СССР не было. Резкое сокращение масштабов и функций министерств лишило Советский Союз этой системы, которая объединяла экономическое пространство.
Соответственно, ослабление зависимости руководства предприятий (а соответственно и самих предприятий) от Центра привело к усилению их зависимости от непосредственного политико-хозяйственного руководства районного, городского, областного уровня, уровня краев и автономных республик, а главное, уровня союзных республик. Горбачев своей реформой фактически нарушил систему государственного управления экономикой. Это стало началом дезинтеграции СССР .
Следующий удар по советской экономике нанес январский (1987) Пленум ЦК КПСС, на котором Горбачев объявил о выборности руководителей трудовых коллективов. Введение выборности руководителей предприятий привело к вымыванию из директорского корпуса наиболее профессионально подготовленных требовательных руководителей.
Напомню, что на заре советской власти выборность военных командиров едва не погубила Красную армию в момент ее рождения. А в библейские времена толпа в Иерусалиме выбрала для помилования разбойника Варраву, а не праведника Иисуса. Ясно, что глас народа – это далеко не всегда глас Божий. Но Горбачев советскую историю, видимо, плохо читал, а уж Библию – тем более.
Заявления Горбачева на Пленуме о намечаемой реорганизации министерств, сокращении количества министерств и численности чиновников нанесли удар по их деятельности. С этого момента деятельность министерств приобрела «тлеющий» выжидательный характер. Управление экономикой в союзном масштабе стало номинальным.
Помимо этого Горбачеву и членам Политбюро в этот период не мешало бы посмотреть кинофильм «Деревенский детектив» (1968) об участковом Анискине. В фильме было показано, что получается, когда на собрании в коллективе берут верх демагоги и пьяницы. В итоге в 1987–1988 годах альтернативные выборы руководителей предприятий свелись к замене компетентных и принципиальных директоров на нечистоплотных дилетантов и популистов, которые на деле оказались не способными ни к чему, кроме разбазаривания государственных средств и присвоения госимущества. Это еще более ослабило реальную экономику страны.
Кстати, в фильме «Деревенский детектив» фигурировал прототип Горбачева, некий уполномоченный из района, основным призванием которого было руководить всем и конкретно ничем . К сожалению, этот персонаж оказался не только живучим, но и способным к размножению и упрочению своих позиций в советском обществе.
Июньский (1987) Пленум ЦК КПСС и последовавшая за ним сессия Верховного Совета СССР, на которой с докладом о проекте Закона о предприятии (объединении) выступил Н. Рыжков , дали начало коренному реформированию социалистической экономики СССР. «Закон о государственном предприятии» был принят ВС СССР 30 июня 1987 года, а введен в действие с 1 января 1988 года.
Принятие этого закона стало весьма серьезной и, возможно, решающей ошибкой, допущенной властями СССР в период перестройки. Значительная утрата госконтроля над предприятиями для плановой советской экономики имела разрушительные последствия . Преобладающая часть материальных и финансовых потоков фактически ушла из-под контроля центральной власти и оказалась в распоряжении предприятий. Это обстоятельство подрывало основополагающие механизмы плановой экономики в СССР. Более того, работа предприятий по нормативам , которые оказались плохо просчитанными и не стимулировали работу, прежде всего, наиболее эффективно работавших до сих пор, предприятий. Это сразу почувствовали руководители многих литовских предприятий, заявивших, что «Москва пилит сук, на котором сидит».
Ситуацию усугубило то, что с 1 января 1987 года Министерство внешней торговли и Государственный комитет СССР по внешним экономическим связям предоставили право отдельным министерствам и ведомствам разных отраслей и ведущим промышленным предприятиям создавались внешнеторговые объединения и фирмы. Промышленным предприятиям было предоставлено право на экспортно-импортные операции, а также право на создание совместных предприятий с зарубежными партнерами.
Затем в сентябре – октябре 1987 года Постановлениями ЦК КПСС и Совмина СССР предприятиям было разрешено продавать дефицитное сырье и товары за рубеж . Пользуясь этим, предприимчивые руководители некоторых предприятий вместо того, чтобы поставлять другим предприятиям необходимое сырье по установленным ценам, продавали его за рубеж по демпинговой, но все же более высокой, чем установленная, цене. Предприятия, оставшиеся без сырья, были вынуждены закупать его на внешнем рынке, но уже по мировым ценам.
Снятие государственной монополии с внешней торговли нанесло удар не только по советской экономике, но сокрушило потребительский рынок в СССР и усугубило ситуацию тотального дефицита, о которой я уже говорил. Предприятиям и частным лицам было разрешено вывозить за рубеж дефицитные товары – продовольствие, сырье, электронику, продукцию химической промышленности и т. д. В результате, словно мощным пылесосом, из страны было высосано огромное количество материальных ценностей. Полки продовольственных и промтоварных магазинов опустели. Поэтому на эту тему поговорим подробнее.
22 мая 1990 года газета «Известия» опубликовала статью «О ценах, деньгах и социальной справедливости» . В ней говорилось, что цены на государственную продукцию, как правило, ниже рыночных. Но это вовсе не означает, что она стране дешево обходится. Но главное в том, что никто не знает, сколько наиболее качественных и дешевых вещей не доходит до прилавка, а уплывает неизвестно куда . И сколько криминальных миллионов делается на этих дефицитах.
22 мая 1990 года еженедельник «АиФ» опубликовал статью «Где же ситец и парча?» . В ней сообщалось: «После 1985 г. начался доселе невиданный экспортный бум: поставки тканей за рубеж выросли более, чем в 3 раза. Хлопчатобумажных – почти в 4 раза, льняных – в 7 раз. Внешняя торговля стала превращаться в дестабилизирующий фактор внутреннего рынка текстиля» . Причем в «АиФ» речь шла только о государственном экспорте.
В 1992 году уже газета «Ленинградская правда » писала: «В СССР к 1990–91 гг. ежегодно производилось по 38 метров тканей на человека. из них 75 % мирового производства льняных тканей, 16 % – шерстяных, хлопчатобумажных – 13 %, и шелковых – 12 %. Только официально государством и совместными предприятиями вывезено 50 % льняных, и 42 % шерстяных тканей ». Вот откуда возник дефицит постельного белья, не говоря уже о костюмных тканях.
Но частный вывоз из СССР намного превосходил государственный! Причем установить размеры этого вывоза было невозможно: Известно, что однажды на Съезде народных депутатов СССР был поднят вопрос по поводу отсутствия в стране зубной пасты. О причинах такого положения никто не задумался. Было принято решение закупить за рубежом зубную пасту на 60 миллионов долларов. Во Франции, где ее закупили, она стоила 15 франков (т. е. 3 долл. США). А в СССР она продавалась по 1 руб. Разумеется, вся эта паста на 60 миллионов долл., благодаря советским рыночным дельцам, оказалась снова за рубежом. Например, в Польшу ее высылали в посылках по 500 тюбиков, прямо в фабричной французской упаковке.
И если бы вывозили только зубную пасту! Еще пример. Известно, что в 1990 году в Турцию официально экспорта телевизоров не было. Однако туда было ввезено 2 млн советских телевизоров – почти годовая продажа телевизоров в СССР. Советские холодильники, свободно стоявшие в советских магазинах по цене 300–500 руб., в Африке продавились уже по 2–2,5 тысячи долларов.
В Интернете фигурирует информация о том, что в 1988 году одна иностранная семья сумела вывезти из СССР 392 холодильника, 72 стиральные машины и 142 кондиционера. А сотрудники только одного из СП переправили за рубеж 1400 утюгов, 138 швейных машин, 174 вентилятора, а также 3500 кусков мыла и 242 кг стирального порошка.
Так создавались финансовые основы миллионных состояний, но об этом сейчас предпочитают молчать. Русская специфика «невидимой руки рынка», о которой писал американский политолог Ральф Эпперсон, проявилась в массовой замене советских специалистов доморощенными «менеджерами» с мышлением: дай денег – и успех гарантирован.
Но продолжу анализ экономической ситуации в СССР. В мае 1988 года ее серьезно усугубил «Закон о кооперации» , принятый ВС СССР по докладу Н. Рыжкова . Закон нанес страшный удар по государственным предприятиям, предоставляя кооперативам право перекупки у них дефицитного сырья и готовой продукции, а также переманивания наиболее квалифицированных специалистов.
Помимо этого кооперативы стали главным каналом перевода безналичных денег в наличные, что заставило правительство страны на порядок увеличить производительность печатного станка, т. е. денежную эмиссию. Так как бюджетный дефицит финансировался за счет денежной эмиссии, то его рост приводил к увеличению дефицита на потребительском рынке. С прилавков магазинов исчезало самое необходимое, даже мыло, сахар и табачные изделия. В регионах стали вводиться талоны и карточки покупателя.
В 1989 году под Вильнюсом были обнаружены два огромных металлических ангара, доверху наполненные товарами массового спроса: от гвоздей до стирального порошка. Кто-то умело вкладывал наличные в товары, которые при любой власти и в любое время пользуются спросом. Не сомневаюсь, что подобных складов на «черный день» было немало и в России.
Все это сыграло свою роль при проведении приватизации, когда эти товары вновь превратились в полноценные «наличные». Кооперативы позволили теневому сектора легализовать огромные «неофициальные» средства. Это привело к невиданной в СССР коррупции – начался тотальный подкуп всех и вся . Страна превратилась в огромный, как в Одессе, рынок, где можно было купить почти всё – от современного оружия до любой высокой государственной должности.
Но окончательную точку в создании базы для капиталистических отношений в СССР поставил «Закон о собственности» , вступивший в силу с 1 июля 1990 года. Согласно этому закону, закреплялись три вида собственности: частная, коллективная и государственная. Объектами собственности стали земля, дома, недра, транспорт, средства производства, ценные бумаги, предметы материального и духовного производства и даже растительный и животный мир. Законом также декларировалась свобода «любой хозяйственной или иной деятельности » любых лиц и организаций, в том числе и зарубежных.
Положение коллективного собственника определялось его денежным вкладом в предприятие. При этом руководителям предприятий позволялось в качестве вклада вносить «интеллектуальную собственность» и ноу-хау, что предопределяло их господствующее положение в коллективе . В трудовые доходы включаются стоимость акций, дивиденды, наследство, ценные бумаги, «иные источники», якобы порождаемые «личными способностями».
Во многом благодаря этому закону была осуществлена «черная» приватизация всей социалистической собственности, созданной в СССР за более чем 70 лет. Несомненно, что Гайдар, Чубайс и их единомышленники приложили руку к созданию «Закона о собственности» , но в тот период не в их силах было заставить советское руководство внести проект этого Закона на утверждение Верховного Совета СССР. Младореформаторы в горбачевский период были не во власти , а при власти .
В этой связи вернусь к первым главам книги, в которых рассказывалось, как зачинщики перестройки Горбачев и Яковлев запланировали перевод страны на капиталистические рельсы. За годы перестройки они сумели в ЦК и Правительстве создать мощную команду, поддерживающую их губительные начинания. Напомню о них.
Это, прежде всего, министр иностранных дел СССР Э. Шеварднадзе, председатель Совмина СССР Н. Рыжков, секретарь ЦК КПСС В. Медведев, председатель КГБ СССР В. Крючков, министр обороны СССР Д. Язов, министр МВД В. Бакатин, председатель Госплана СССР Ю. Маслюков, председатель Совмина РСФСР, затем председатель Президиума ВС РСФСР В. Воротников. И, видимо, к ним следует причислить председателя ВС СССР А. Лукьянова, который немало сделал для того, чтобы Горбачев был избран президентом СССР, а затем удержался на этом посту.
О том, что у Горбачева была команда, поддерживающая его губительную политику, Михаил Сергеевич проговорился во время своего выступления перед германской элитой в мюнхенском театре «Камершпилле» 8 марта 1992 года. Тогда он заявил: «Мы хорошо знали существовавшую систему. Знали ее изнутри. И понимали, что придется пойти далеко, и что это будет непросто… Делая свой выбор, мы были за перемены, мы были недовольны существовавшими порядками, не хотели мириться с безобразиями, творившимися под прикрытием социалистических лозунгов.
Все приходилось делать с оглядкой на идеологические догмы, – то есть на идеологию и программные заявления, установки возглавляемой мной КПСС, – откровенничал недавний генсек, – и на возможную реакцию партии… Историческую задачу мы решили: тот монстр рухнул, люди получили свободу, в обществе развернулись демократические процессы… » (Визит М.С. Горбачева в ФРГ 4–12 марта 1992 г. М.: Горбачев-Фонд, 1992).
Ссылка Горбачева на «мы» является свидетельством того, что Горбачев и Яковлев действовали не в одиночку. Но главным в этой команде был Александр Николаевич Яковлев. Известно, что о его реальной роли в крушении СССР проговорилась в интервью «Независимой газете» (10.10.1998) бывший советник Р. Рейгана по обороне и внешней разведке Джинн Киркпатрик. На вопрос о роли личностей в истории и политике XX века она назвала Яковлева наряду с такими фигурами, как Черчилль, Муссолини, Гитлер, Мао Цзэдун, Трумэн, Сталин. Удивленный журналист спросил: «Почему Яковлев? Встречались ли вы с ним?» Последовал неоднозначный ответ: «Пару раз. Я думаю, что он очень интересный человек и сыграл огромную и важную роль. Я надеюсь, что он знает, что я так считаю» . Комментарии излишни для тех, кто знает биографию А. Яковлева.
Попутно сообщу, что широко цитируемая антикоммунистическая речь Горбачева, якобы произнесенная им в 1999 году в Американском университете в Турции , является банальной фальшивкой. Дело в том, что в Турции никогда не существовало такого университета. Это достоверно выяснили мои коллеги из Китайской Народной Республики. Говорю об этом потому, что тактика антигорбачевцев по созданию фальшивок, якобы компрометирующих Горбачева, позволяет бывшему президенту СССР заявлять: вот видите, какие примитивные фальшивки сочиняют мои противники. Попутно это позволяет Михаилу Сергеевичу к фальшивкам причислять озвученные подлинные факты его предательства.
Но вернусь к команде Горбачева. Как говорилось, реформаторы Гайдар и Чубайс в ней были на второстепенных ролях. В команде были фигуры более значительного политического масштаба. Именно они, видимо, вынудили Н. Рыжкова стать фактическим членом горбачевской команды и озвучивать губительные для СССР законы. Но это не оправдывает Николая Ивановича. В истории Союза ССР он, к сожалению, останется тем, кто способствовал принятию законов, подготовленных либеральными экономистами-антисоветчиками. А те хорошо представляли, что надо сделать, чтобы вбить очередной гвоздь в гроб для СССР.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 580; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!