Августовский путч как зеркало советской политической элиты
С учетом вышеизложенного более чем странным выглядит инициация Крючковым создания Государственного комитета по чрезвычайному положению – ГКЧП, который поставил точку в судьбе СССР. Между тем проблему Горбачева можно было решить без ГКЧП на Пленуме ЦК КПСС или на Съезде народных депутатов СССР.
Но, как впоследствии выяснилось, Крючков пошел на поводу у Горбачева, который предложил решать накопившиеся в СССР вопросы путем создания ГКЧП. Я приводил слова В. Болдина о том, что генсек ЦК КПСС и президент СССР уже в 1990 году почувствовал приближающуюся расплату. А летом 1991 года ситуация для Горбачева приобрела характер надвигающейся катастрофы.
Михаил Полторанин, бывший министр печати и информации России, в интервью «Комсомольской правде» заявил: «Июль 1991 г. стал месяцем повальных, беспрецедентных для КПСС мятежных пленумов, собраний. Позже, возглавляя комиссию по рассекречиванию документов КПСС, я насчитал в архивах более десяти тысяч грозных телеграмм. “Выражаем недоверие деятельности Политбюро ЦК КПСС и лично генерального секретаря М.С. Горбачева. Контрольная комиссия Алтайского края. 04.07.1991 г.”, “Объединенный пленум Якутского горкома партии считает, что руководство ЦК КПСС проводит политику, не отвечающую чаяниям трудящихся. Требуем срочного созыва съезда КПСС. Секретарь А. Алексеев. 10.07.1991 г.”. Многие тогда требовали: даешь съезд!» ( http: //www.kp.ru/daily/25738.3/2726169).
|
|
|
Как уже говорилось, ситуацию в стране накалял тотальный дефицит. В том же интервью Полторанин вспоминал: «Экономика рухнула. Людям нечего было есть, носить, обувать. Ни мыла, ни полотенец, простыней, носков. На складах все это лежало, но в магазины почему-то не попадало». Сегодня с уверенностью можно утверждать, что ситуация с дефицитом была инспирирована участниками обширного заговора против советской власти.
В газете «Советская Россия» 15 мая 2008 года была опубликована статья «Ловкачи сыграли на дефиците». Ее написала москвичка В. Рушникова, работавшая в середине 80-х годов в Главном экономическом управлении Государственного агропромышленного комитета СССР. В ней она писала, что дефицит в годы горбачевской перестройки был специально организованной экономической диверсией.
Она утверждает, что «перерабатывающие предприятия агропромышленного комплекса работали на полную мощность, а если и было снижение объемов производства по сравнению с 1970-ми годами (периодом, когда не было тотального дефицита), то очень незначительное, и оно никак не могло привести к резкому ухудшению продовольственного снабжения страны. Но, тем не менее, проблема с продовольственным обеспечением в 1980-х годах встала очень остро. Куда исчезала продукция, выходившая из производственных цехов пищевых предприятий, колхозов и совхозов? Кто создал проблему дефицита в стране и для каких целей?»
|
|
|
На эту статью ответил А.И. Мысник, житель Протвино, Московской области. Он сообщил о свидетельстве зам. главного бухгалтера базы облпотребсоюза (в те годы) г. Воронежа. По ее словам, склады на базе облпотребсоюза были завалены колбасой и мясными тушами до потолка. Но пришло указание облить эти « горы свежего, высококачественного мяса отравой и вывезти на свалку. У нас, девочек, лица заливались слезами. Как же так можно искусственно создавать дефицит продуктов в магазинах??!!»
Мысник считал, что таким образом искусственно создавали недовольство среди народа на территории всей страны, чтобы совершить государственный переворот. Это была, по его мнению, диверсия против советской власти! Мне самому пришлось читать немало комментариев подобного типа на свои статьи о горбачевской перестройке, которые публиковались в интернет-газете «Столетие».
Вот в такой ситуации всеобщего недовольства в начале августа 1991 года президент СССР объявил, что на 20 августа назначено подписание нового Союзного договора, который превращал единый Союз ССР в конфедерацию суверенных государств. На деле это было фактическое уничтожение СССР , равносильное затем последовавшему беловежскому сговору.
|
|
|
Поэтому противников подписания нового Союзного договора было более чем достаточно. В итоге сформировался сгусток «горячих» проблем, грозящий мощным социально-политическим взрывом. Неслучайно 3 августа на заседании Кабинета министров СССР Горбачев заявил о том, что в стране чрезвычайная ситуация и надо принимать меры, включая введение чрезвычайного положения.
Дальнейшее развитие ситуации можно было легко просчитать. После подписания Союзного договора состоялся бы внеочередной Съезд КПСС, на котором Горбачев был бы отрешен от должности генсека ЦК КПСС. Затем последовал бы внеочередной Съезд народных депутатов, который лишил бы Горбачева поста президента СССР. Ну а далее Михаил Сергеевич был бы привлечен к уголовной ответственности со всеми вытекающими из этого последствиями.
Смириться с этим Горбачев не мог. Нельзя было допустить проведение съездов, прежде всего КПСС. Официального повода поставить партию вне закона не было. Нужна была масштабная провокация , аналогичная той, которую Горбачев в январе 1991 года провел в Вильнюсе. Тогда Компартия Литвы/КПСС, выступавшая против выхода Литвы из СССР, была полностью нейтрализована, а КГБ и СА были серьезно дискредитированы. В итоге Литва беспрепятственно вышла из-под контроля Кремля.
|
|
|
В этой связи мне вспомнилась встреча с московскими чекистами, состоявшаяся в феврале 1991 года. В завершение встречи мне задали вопрос: « Что следует ожидать в ближайшем будущем?» Я ответил, что следует ждать какой-то грандиозной провокации, типа вильнюсских событий, которая поставит окончательный «крест» на авторитете КГБ и Советской армии! А в сентябре 1991 года я с удивлением узнал, что на основании вышеприведенного прогноза кое-кто из руководителей КГБ записал меня в агенты ЦРУ. Якобы поэтому Швед располагал точной информацией о грядущем путче. Хотя для такого предсказания достаточно было иметь лишь более двух извилин в мозгу.
Вернусь к интервью М. Полторанина «Комсомольской правде» , которое подтвердило наличие заговора на самом верху. Михаил Никофорович сообщил, что накануне путча Борис Николаевич «много общался с Михаилом Сергеевичем. И по телефону, и в Кремль ездил, и в резиденцию. Нас, ближайшее окружение Бориса Николаевича, конечно же, интересовало, о чем договаривались два президента, союзный и российский. Но с расспросами не лезли, а сам он молчал. Связка была».
Отсюда можно сделать вывод. Оказывается, был еще один кадровый тандем , о котором никто не догадывался – Горбачев – Ельцин . Он и поставил точку в истории СССР. В этом тандеме объединились два врага, но каждый в нем жаждал переиграть соперника. На победу надеялся Горбачев, задумавший августовский путч, но выиграл Ельцин. Проиграл не только Горбачев, но и Союз ССР.
Тому, что путч был задумкой Михаила Сергеевича, существуют весомые подтверждения. Последний премьер-министр Союза ССР В.С. Павлов в интервью газете «Правда» (12.04.1996) и в книге «Август изнутри. Горбачев путч» сообщил: «Заговор, если и был таковой, исходил вовсе не от ГКЧП…» (М.: Деловой мир, 1993). Подтверждая сказанное, Павлов рассказал о встрече будущих ГКЧПистов на гостевой даче внешней разведки, так называемом «объекте АБЦ».
По словам Валентина Сергеевича, Горбачев знал не только о предполагаемой встрече, ему было известно также, когда и где она должна была проходить: «Собрались мы спонтанно, так сказать, экспромтом. Минут через пятнадцать после моего появления в садовой беседке Крючкова попросили к телефону. Уходя, он обронил странную фразу: “Это звонит Горбачев из Фороса. Он знает, что мы уже собрались…”»
Бывший советский премьер утверждал, что изоляция Горбачева в Форосе – досужие вымыслы: «“Никакой изоляции в помине не было! И никакой ГКЧП свергать его с президентского поста тоже не собирался. Если хотите, сам Михаил Сергеевич был… членом ГКЧП”. По признанию Павлова, в Форос к Горбачеву летали Бакланов, Болдин, Варенников и Шенин, “чтобы доложить об усугубляющейся кризисной обстановке в стране и уговорить пойти на чрезвычайные меры” ».
Название ГКЧП, по словам Павлова, было привезено из Фороса, от Михаила Сергеевича. «Товарищи рассказывали, что персональный состав комитета своей рукой написал сам Горбачев. Вроде как предположение, кто может в него войти. Того же А. Лукьянова предусмотрительно вписал в список под знаком вопроса».
Вышесказанное объясняет странное поведение главы КГБ в период чрезвычайного положения. Ведь Владимир Александрович был главной пружиной ГКЧП. Только сговором Горбачева с Ельциным можно объяснить то, что Крючков так и не дал команду на захват президента России и его окружения на даче в Архангельском.
Вполне вероятно, что Крючков уже летом 1990 года сделал ставку на Б. Ельцина. В итоге глава КГБ стал слугой двух господ, и эта неопределенность погубила его и Союз. Приведу цитату, подтверждающую данный вывод. В своих мемуарах «Из жизни начальника разведки» Леонид Владимирович Шебаршин, начальник Первого Главного управления КГБ СССР (разведка), рассказал об одном разговоре с В.А.Крючковым, состоявшемся в июне 1991 года.
Шебаршин изложил Крючкову свое видение развития ситуации в СССР, в котором заявил, что: «…рассчитывать на то, что Горбачев сможет сохранить единство Союза и удержать страну от распада, нереалистично. Престиж Президента упал до нулевой отметки, он безволен и, по моему убеждению, думает только о собственном выживании. Противостояние с Ельциным и Россией он неизбежно проиграет… Нравится нам Ельцин или нет (мне лично он не нравится), комитету и всем нам стоило бы ориентироваться на российского президента и Российскую Федерацию, ядро Союза…».
Крючков внимательно выслушал Шебаршина и заметил: «Договорились!.. Работайте, побольше информации Борису Николаевичу… Подумаем еще…» (М.: Международные отношения, 1994). Хотя ответ был неопределенным, но последующее поведение Крючкова показало, что Ельцин стал для него приоритетной личностью. Это подтвердила ситуация с намеченной в августе 1991 года изоляцией президента России.
Известно, что 19 августа с раннего утра 60 бойцов спецназа КГБ «Альфа» во главе с Героем Советского Союза Виктором Федоровичем Карпухиным расположились на расстоянии нескольких сотен метров от дачи Ельцина. Они были полностью готовы к силовой операции. Как впоследствии вспоминал Карпухин, он лично пять раз связывался с Крючковым и запрашивал добро на захват. Но Крючков медлил.
Перехватив переговоры Карпухина с шефом КГБ, офицеры охраны из Девятого управления КГБ, закрепленные за Ельциным, связались с Виктором Федоровичем и попросили «не мочить своих». «Если надо, мы их тут сами повяжем!» – обращались офицеры личной охраны Ельцина к коллегам из «Альфы». Но Крючков вновь добро не дал.
В результате Ельцин смог беспрепятственно добраться до Белого дома и там, взобравшись на танк, заявить, что действия ГКЧП являются антиконституционными. Провал ГКЧП усугубила скандальная пресс-конференция, проведенная гекачепистами. Вечером 19 августа в телеэфир пошел выпуск новостей, в ходе которого было озвучено Обращение Ельцина к гражданам России. Далее ситуация посыпалась, как карточный домик.
22 августа 1991 года Горбачев в 1.30 прилетел из Крыма. Он сразу же открестился от ГКЧП, при этом публично ляпнул: «Имейте в виду, настоящей правды никто не узнает ». 23 августа в Белом доме на сессии Верховного Совета РСФСР Ельцин в присутствии Горбачева и вопреки его слабым и невнятным возражениям подписал указ о приостановлении деятельности Российской компартии на том основании, что она поддержала ГКЧП.
23 августа в 15 ч., по распоряжению мэра Москвы Гавриила Попова и нового начальника Московского управления КГБ СССР Евгения Савостьянова здания ЦК КПСС и МГК КПСС на Старой площади были опечатаны. 24 августа 1991 года Горбачев объявил о сложении полномочий генерального секретаря ЦК и о выходе из КПСС. Он предложил ЦК КПСС самораспуститься, а республиканским компартиям и местным партийным организациям определиться самим. Члены ЦК КПСС, находившиеся в Москве и России, никак не отреагировали на это. Это явное свидетельство того, что советская политическая элита выродилась и утратила бойцовские политические качества.
29 августа Верховный Совет СССР приостановил деятельность КПСС на всей территории СССР. 18 миллионов оставшихся в КПСС членов спокойно восприняли это известие. Почему они так равнодушно встретили происходившее в партии и стране? Еще раз повторю, что уже во времена Хрущева – Брежнева для части партийной номенклатуры партбилет стал своеобразной «хлебной карточкой». В итоге была выхолощена суть КПСС, как политической партии и руководящего авангарда советского общества.
Сломать это, перестроить партию могла только «ЛИЧНОСТЬ», но ее в партии после Сталина не оказалось. В итоге КПСС, много лет являвшаяся идейным стержнем огромной державы, тихо и незаметно ушла в политическое небытие. Вот так коммунисты из ГКЧП нанесли смертельный удар по КПСС. Фактически повторилась январская ситуация в Вильнюсе 1991 года. В Москве тоже все делалось как бы в расчете на провал.
Этот провал также был обусловлен личностными качествами членов ГКЧП и, прежде всего, Крючкова и Язова. Они в силу опыта и занимаемого ими положения должны были действовать более продуманно и решительно. Но, как выяснилось, говорить о наличии таких качеств, как предвидение последствий принимаемых решений и стойкость, у Крючкова и Язова не приходится. Для этого достаточно прочитать их покаянные письма из следственного изолятора «Матросская тишина».
Уже 24 августа Крючков написал письмо Вадиму Бакатину, который сменил его на посту главы Лубянки: «Уважаемый Вадим Викторович! Обращаюсь к Вам, как к Председателю Комитета госбезопасности СССР и через Вас… к коллективу КГБ со словами глубокого раскаяния и безмерного переживания по поводу трагических августовских событий в нашей стране и той роли, которую я сыграл в этом… Осознаю, что своими преступными действиями нанес огромный ущерб своей Отчизне…»
Еще более слезливое письмо Крючков на следующий день отправил Горбачеву: «Уважаемый Михаил Сергеевич! Огромное чувство стыда – тяжелого, давящего, неотступного – терзает постоянно. Позвольте объяснить Вам буквально несколько моментов. Когда Вы были вне связи, я думал, как тяжело Вам, Раисе Максимовне, семье, и сам от этого приходил в ужас, в отчаяние…».
Дальше можно не цитировать. Неужели подобное мог написать человек, 45 лет проработавший на ответственных должностях в партии и органах безопасности? У него даже не хватило мужества заявить, что ГКЧП пытался исправить ситуацию, созданную в стране преступной политикой Горбачева, и тот должен сидеть в камере вместе с ним. Правда, затем Владимир Александрович взял себя в руки и занял достойную позицию.
К сожалению, аналогично клял себя, сидя в «Матросской тишине», министр обороны СССР Д. Язов. Достойно встретил арест и заключение лишь заместитель министра обороны СССР Валентин Иванович Варенников. Он единственный из подсудимых по делу ГКЧП отказался принять амнистию и предстал перед судом. 11 августа 1994 года Варенников был оправдан за отсутствием состава преступления.
К сожалению, встречи в Москве с представителями советской высшей политической элиты оставили у меня горькое чувство разочарования. Многие из них были угодниками – исполнителями желаний генерального секретаря ЦК КПСС. Этакие молчалины-приживальщики из комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума ».
Как говорилось, советская система управления в период Хрущева – Брежнева сделала ставку на «исполнителей», беспрекословно выполнявших команды сверху. Именно они оказались наиболее «живучими» в критических ситуациях. Напомню, что Сталин таких коммунистов называл «аллилуйщиками».
Через 40 лет после этих горьких слов Сталин, аллилуйщики, сосредоточенные в управляющем партаппарате, позволили генеральному секретарю ЦК КПСС, а затем президенту СССР в течение шести с лишним лет проводить губительную политику. Но не только аллилуйщики были виновниками краха СССР. Оказалось, что многих представителей советской политической и военной элиты можно было купить за американские доллары.
Об этом рассказал в своих воспоминаниях под названием «Остаться русским. Первая поездка в Россию» князь Алексей Павлович Щербатов (1910–2003) из рода Рюриковичей, президент Союза российских дворян Северной и Южной Америки. Волей судьбы Щербатов оказался в августе 1991 года в Москве. Он, как влиятельный американский гражданин, имел прямой доступ к тогдашнему послу США в СССР Роберту Страуссу (Robert Strauss), весьма информированному человеку.
В 2003 году воспоминаниями о событиях августа 1991 года в Москве князь поделился с Александром Чернавским. Тот разместил эти воспоминания в популярной православной газете «Вера» – «Эском » (№ 520). Князь рассказывал: «…За несколько дней кое-что для себя прояснил: американцы, ЦРУ провели деньги через своего посла в России, Роберта Страусса, использовав его связи, чтобы подкупить военных: Таманскую и Дзержинскую дивизии, которые должны были перейти на сторону Ельцина. Большие деньги получили сын маршала Шапошникова, военный министр Грачев.
У Шапошникова сейчас имение на юге Франции, дом в Швейцарии. Я слышал от Джорджа Бейли, моего давнего друга, много лет проработавшего в ЦРУ, что выделенная на СССР сумма составляла больше одного миллиарда долларов. Немногие знали, что в 1991 году в аэропорт “Шереметьево” специальные самолеты под видом дипломатического груза доставляли деньги, их раздавали упаковками 10-, 20-, 50-купюровыми банкнотами правительственным руководителям и военным. Эти люди в дальнейшем смогли участвовать в приватизации. На сегодня это известный факт… Оказалось, что если советским чиновникам дать хорошие взятки, то разрушить Советский Союз не составило труда…»
Впечатление такое, что князь Щербатов рассказывал о каком-то африканском государстве, а не о Советском Союзе. Но он изложил то, чему был свидетелем. Но не только за деньги покупались бывшие коммунисты. Известно, что Горбачев в основном «купился» на лесть зарубежных «коллег». Не избежал этой участи и бывший первый секретарь Московского ГК КПСС, а затем и президент Российской Федерации Б. Ельцин.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 648; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!