Мои хладеющие руки | Тебя старались удержать; || Томленья страшного разлуки | Мой стон молил не прерывать. 19 страница
Б. Жирмунский. {169} Краткий отчет о деятельности Российского Института Истории Искусств {171} Краткий отчет о деятельности Российского Института Истории Искусств I Очерк Истории Института Идея учреждения в России художественно-исторического института, как центра изучения искусства и живого общения с научными силами России и Запада, зародилась задолго до основания нашего Института; ее отцом учредитель Института В. П. Зубов считает М. Н. Семенова. С 1910 г., при моральном сочувствии небольшой вначале группы русских сотоварищей и иностранных ученых, из которых нельзя не упомянуть здесь берлинского профессора Адольфа Гольдшмидта, эта идея начала получать свое осуществление; с весны этого года, при деятельной помощи Т. Г. Трапезникова, В. П. Зубов и М. Н. Семенов приступили к составлению в Берлине и Лейпциге специальной библиотеки для будущего Института — главным образом по тем отделам истории изобразительных искусств, которые были слабее представлены в других русских книжных собраниях: по западноевропейскому искусству Возрождения, Барокко и новейшего времени; тогда же были приобретены капитальные издания памятников и полные серии многих из важнейших художественно-исторических журналов; текущие периодические издания выписывались уже в первый год в числе до 60 названий; было положено основание собранию фотографий и диапозитивов. Труд по первоначальной организации библиотеки в Петербурге разделили с В. П. Зубовым и М. Н. Семеновым Е. Г. Пенгу, первый библиотекарь Института, и В. А. Чудовский. Начатые одновременно с этим хлопоты по утверждению Устава Института долгое время не могли увенчаться успехом, несмотря на то, что Институт основывался и должен был дальше поддерживаться всецело на средства учредителя. Ни в Министерстве Народного Просвещения, ни в Министерстве Двора, в ведении которого находилось тогда большинство художественных и художественно-научных учреждений, идея основания русского художественно-исторического института не встретила в то время сочувствия: и лишь в начале 1912 г. было получено от С.‑Петербургского Градоначальства, в порядке регистрации, разрешение на открытие библиотеки под названием «Институт Истории Искусств», как значится в тексте этого разрешения. 2/15 марта 1912 г. состоялось торжество открытия Института, при участии многочисленных представителей научного и художественно-литературного мира. Ко дню открытия Института вышло печатное оповещение на русском и немецком языках, в котором были вкратце очерчены задачи и направление деятельности Института. Факт открытия в Петербурге первого русского художественно-исторического Института, имевшего и на Западе лишь очень немногочисленных собратий, из которых, по намечавшейся тогда программе, ближе всего стоял к нему Немецкий Художественно-Исторический Институт во Флоренции, был сочувственно отмечен в многочисленных статьях и заметках в специальной и общей русской и иностранной прессе. {172} Первые месяцы деятельности Института были посвящены, главным образом, дальнейшему развитию и организации его библиотечных и научно-вспомогательных собраний и сношениям научно-информационного характера с русскими и иностранными учреждениями и отдельными учеными, Библиотека Института была открыта для бесплатного пользования занимающихся историей искусств; иногородним и иностранным учреждениям и отдельным ученым выдавались письменные справки по тем или иным интересовавшим их специальным вопросам; для них изготовлялись фотографии с находящихся в России памятников искусства; приезжавшим в Петроград коллегам, из которых почти все посещали Институт, облегчался доступ к частным и дворцовым художественным собраниям и т. д. Уже в первый год жизни Института созрело убеждение в необходимости расширения его деятельности; вышеупомянутое оповещение предусматривало, что «к занятиям в Институте будут допускаться только лица, уже подготовленные к изучению истории искусства». Между тем, опыт первого же года в достаточной мере показал, что, — при всей широте интереса к вопросам искусства в русском образованном обществе, интереса, особенно усилившегося, начиная с последних лет прошлого столетия, о чем свидетельствует хотя бы немыслимый ранее успех художественных и художественно-научных журналов, в особенности успех «Старых Годов», — научной подготовкой, необходимой для самостоятельной работы в области истории и теории искусства, обладало в России лишь самое ограниченное число специалистов, и что у большинства интересующихся этими вопросами отсутствовали даже общие систематические сведения о главнейших фактах художественного развития, при преобладании более или менее случайного интереса к тем или иным «модным» течениям, эпохам или отдельным художественным личностям. Это убеждение привело к мысли о введении в программу Института помимо отдельных лекций, докладов и сообщений, которые предусматривались уже с самого начала, систематических курсов педагогического характера. К началу 1913 г. от Попечителя С.‑Петербургского Учебного Округа было получено разрешение на открытие «Курсов в помещении Института Истории Искусств»[212], как они долго продолжали официально именоваться. 24 января (6 февраля по новому стилю) 1913 г. курсы открылись вступительной лекцией В. П. Зубова на тему «О методах истории искусства». Кроме В. П. Зубова, в этом первом весеннем семестре 1913 г. читали: Н. Н. Врангель и П. В. Деларов — первый прочел курс по истории искусства XVIII и XIX вв. в России, второй начал прерванный его кончиной курс по истории нидерландской живописи, законченный В. П. Зубовым; О. Ф. Вальдгауер читал в том же семестре курс по истории античной пластики; В. Т. Георгиевский — историю русской иконописи, В. Я. Курбатов — классицистическую {173} архитектуру в Западной Европе и в России; Э. К. Липгарт — историю итальянской живописи в эпоху Возрождения; Луи Рео, тогдашний директор Institut Français в Петербурге, курс «Художественные сношения России и Франции в XVIII в.»; наконец С. М. Волконским был прочитан цикл лекций на тему: «Человек как материал пластического искусства». Курсы К. Липгарта и Луи Рео читались на французском, а курс О. Ф. Вальдгауера на немецком языках, что не только указывает на высокий общеобразовательный уровень тогдашней петербургской аудитории, но и подчеркивает — невольно, быть может, международный характер научного общения, как и научного исследования. Успех этой первой сессии институтских курсов превзошел все ожидания: когда была объявлена запись на курсы, то число желавших попасть в слушатели Института оказалось так велико, что Директору Института пришлось волей-неволей — т. к. всего одна аудитория была оборудована тогда для чтения лекций — ограничить доступ на курсы. Лекции проходили с большим подъемом, многие из них (как например все лекции Н. Н. Врангеля) при переполненной аудитории. Платы со слушателей никакой не взималось. Одновременно шла работа по развитию и каталогизации институтских собраний и по укреплению связей с русскими и иностранными научными кругами; между прочим в сентябре того же 1913 г. Институт принимал в стенах своих членов многолюдного международного Конгресса Музейных Деятелей. Осенним семестром того же года было положено основание правильной академической жизни Института; в число его преподавателей вступили новые силы: Д. В. Айналов, В. А. Головань, А. А. Трубников и Д. А. Шмидт. В этом учебном году была введена небольшая плата со слушателей — единственно с целью некоторого урегулирования числа желавших попасть на курсы; но и эта плата полностью была обращена в пользу «Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины», а все расходы по содержанию Института и по оплате труда лекторов продолжал нести — до 1918 г. — учредитель Института. Число желавших попасть на курсы тем не менее и в этом году значительно превысило вместимость аудитории. В начале 1914 г. в число Членов Института вступил В. Н. Ракинт, обширные знания и организационный талант которого, самоотверженно приносившиеся им любимому делу развития деятельности Института, сыграли в жизни последнего совершенно исключительную роль. Рамки этого отчета заставляют в дальнейшем ограничиться изложением лишь наиболее выдающихся фактов из жизни Института. Преподавательская деятельность, прерванная взрывом мировой войны и вызванной ею принудительной или добровольной мобилизацией на военный и военно-санитарный фронт части Членов Института, — начиная с его Директора, — его служащих и слушателей, не только возобновилась в следующем 1915 г., но в этом году, с осеннего семестра, было заложено первое основание для будущего Факультета (а потом Разряда) Истории Музыки — введением в программу Института, обнимавшую до тех пор исключительно предметы истории изобразительных искусств, систематических курсов по истории музыки; первым преподавателем по этой специальности явился Н. А. фан Гильзе фан дер Пальс, читавший в этом году «Общее введение в историю музыки»; со следующего года в число преподавателей истории музыки вступил и Е. М. Браудо. К этому времени научно-преподавательская деятельность Института настолько уже оформилась, и он успел снискать себе настолько прочные симпатии среди широких кругов лиц, стремившихся получить или пополнить свое художественно-историческое образование, что дальнейшее безуставное существование «Курсов в помещении Института» стало явным анахронизмом. Летом 1916 г. была образована Институтом Комиссия, которая вскоре выработала проект Устава. На этот раз в либеральном, относительно, Министерстве гр. Игнатьева проект встретил благоприятный прием, и 28 августа того же года был утвержден с небольшими сравнительно {174} изменениями Устав Института, как частного специального высшего учебного заведения для лиц обоего пола, с трехлетним курсом преподавания; в одном пункте Министерство пошло дальше, чем институтский проект: преподаватели Института, читающие специальные курсы по основным предметам учебного плана, были переименованы в окончательной редакции Устава в профессоров, первый состав которых был вслед за тем утвержден, сообразно с первоначальным числом кафедр, в числе восьми лиц при одной вакансии, а именно: Д. В. Айналова, О. Ф. Вальдгауера, В. Т. Георгиевского, Н. А. фан Гильзе фан дер Пальса, В. П. Зубова, В. Я. Курбатова, В. Н. Ракинта и Д. А. Шмидта. Девятая свободная вакансия была вскоре замещена, по избранию Совета Института, В. А. Голованем; чтение же специальных и необязательных курсов поручалось, по Уставу, равным образом избираемым Советом преподавателям; Устав предоставлял Институту широкую возможность развития научно-исследовательской и научно-информационной деятельности, и лишь в силу скорее административно-ведомственных соображений (нахождения научных учреждений и высших учебных заведений в разных Отделениях Департамента Народного Просвещения), чем временного преобладания педагогической деятельности Института над исследовательской, проектировавшееся наименование Института «Научное Учреждение и Высшее Учебное Заведение» было изменено в Уставе на наименование «Высшее Учебное Заведение»; для руководства и объединения научной деятельности Института была создана Уставом выборная должность Ученого Секретаря (являвшегося вместе с тем Заместителем Директора), на которую и был избран В. Н. Ракинт; одним из нововведений Устава 1916 г. явилось также предоставление Совету права избрания пожизненных Почетных Членов «из числа лиц, оказавших особые услуги делу изучения истории искусств или Институту». Первыми Почетными Членами Института были основатели Института М. Н. Семенов, Т. Г. Трапезников и принявший близкое участие в дальнейшей работе Института М. И. Ростовцев. Естественным следствием утверждения Устава 1916 г. были признание затем Института Государственным Высшим Учебным Заведением и принятие его содержания на счет Казны. События следующего 1917 г. грозили, казалось бы, серьезнейшими потрясениями, если не полной остановкой работы, молодому, еще не окрепшему учреждению, опиравшемуся исключительно на общественное сочувствие и на преданность делу его сочленов, из которых многие, в том числе большинство профессоров и преподавателей, несли свой нелегкий труд безвозмездно. Но Институт пережил благополучно первый февральский шторм — лекции и занятия шли в те дни, когда на Исаакиевской площади и на прилегающих улицах еще продолжалась довольно оживленная ружейная и пулеметная стрельба; занятия шли при очень пониженной, естественно, фреквенции, но они все-таки шли; пережил Институт и октябрьский переворот. Из эпохи временного правительства, помимо продолжения педагогической деятельности и прочей текущей работы, следует отметить созыв Институтом в марте 1917 г. «Совещания Деятелей Искусства» под председательством С. Ф. Ольденбурга по чрезвычайно жгучему тогда вопросу о наиболее целесообразных формах организации, при изменившихся в корне условиях, охраны памятников искусства и управления художественными и художественно-научными учреждениями. Совещание, в котором приняло участие до семидесяти виднейших представителей научного и художественного Петербурга, высказалось подавляющим большинством голосов за необходимость создания, «в видах… поддержания и развития художественной культуры в России и объединения художественной жизни страны», самостоятельного ведомства искусств; к постановлению Совещания присоединилось письменно или через своих делегатов значительное число московских и провинциальных учреждений и отдельных деятелей. Для детальной разработки относящихся сюда вопросов совещанием была выделена обширная Комиссия под председательством {175} М. И. Ростовцева. Эта Комиссия, привлекшая многих других специалистов, выполнила в течение весны и лета 1917 г. большую и сложную работу, результатом которой явился ряд вполне готовых для печати интересных и содержательных докладов, хранящихся до сих пор в архиве Института[213]. Особенно продуктивной была деятельность Подкомиссии по охране памятников и музейному делу; значительный интерес представило бы и теперь опубликование трудов этой Подкомиссии, в которой кроме Председателя ее М. И. Ростовцева, разработавшего две крупных темы: «О раскопках и охране памятников, добытых путем раскопок» и «О конструкции центрального археологического музея», приняли деятельное участие Ф. Г. Беренштам, П. П. Вейнер, Э. О. Визель, Е. Ф. Корш, приславший из Москвы свой доклад об организации Исторического Музея, А. А. Миллер, Н. М. Могилянский, {176} П. И. Нерадовский, К. К. Романов, финский ученый А. М. Тальгрен, приславший свой доклад о скандинавских и финляндских музеях по почте, С. Н. Троийницкий, Б. В. Фармаковский, В. Я. Чемберс и многие другие. Специальная Подкомиссия работала по вопросам археологического и художественно-исторического образования, т. е. в области наиболее близкой Институту. От Комиссара над бывш. Министерством Двора Головина было получено разрешение на печатание Трудов Комиссии на государственный счет, но сначала перемена строя, а затем все возраставшие типографские затруднения сделали осуществление этого надолго невозможным. Однако, труды членов этой Комиссии не пропали даром, и авторы вышеупомянутых докладов могут видеть теперь многие свои идеи воплощающимися в жизнь силою самой жизни. С весной следующего 1918 г. связано для лиц, близких к Институту, одно из самых их отрадных воспоминаний: в мае этого года, по инициативе некоторых Членов Института, был сделан первый опыт устройства при Институте краткосрочных каникулярных курсов специально для преподавателей средней школы, с целью подготовки их к разбору памятников искусства в классе и к художественно-историческим экскурсиям с учениками; опыт этот оказался чрезвычайно удачным: он дал высоко квалифицированную, чуткую и внимательную аудиторию; из этой же аудитории каникулярных курсов вышел не один десяток лучших студентов Института и впоследствии научных сотрудников как Института, так и других родственных ему по задачам учреждений. Успеху этих весенних курсов в значительной мере способствовал блестящий цикл 6 лекций по античному искусству на Юге России, прочитанных М. И. Ростовцевым, который был одновременно и Председателем Комиссии по устройству этих курсов. Опыт устройства подобных курсов для преподавателей не был чем‑то изолированным и случайным: он прямо опирался на давнюю уже потребность расширения сферы эстетического воспитания в средней школе: в частности еще летом 1916 г. в нашем Институте работала, под председательством В. П. Зубова, соответственная Комиссия, в которую входили наиболее передовые директора гимназий Петербургского Учебного Округа, а из состава Членов Института были приглашены О. Ф. Вальдгауер, В. Я. Курбатов и В. Н. Ракинт. Так как далеко не все желавшие могли попасть на первую весеннюю сессию каникулярных курсов, они были повторены в сентябре того же года по несколько измененной программе. Применительно к курсам была устроена выставка цветных репродукций с картин нидерландской, немецкой и итальянской школ (с объяснительными лекциями). — Каникулярные курсы для преподавателей послужили толчком как для учреждения состоявшего при Институте, но автономного в своем строе и деятельности Художественно-Педагогического Общества, так и к введению в план преподавания Института с 1919 г. особого Художественно-Педагогического Отдела, где главное место занимала методика художественного воспитания на различных ступенях школы. Общество это, проработавшее до 1921 г., затем фактически прекратило свою деятельность, так как занимавшим его вопросам посвятил себя в значительной мере вновь образованный Экскурсионный Институт. С 1919 г. начинается период чрезвычайно быстрого роста Института, не всегда, конечно, безболезненного, как это обычно бывает в явлениях роста молодых организмов. Увеличение числа профессур Института по предметам истории изобразительных искусств с 9 до 15, произведенное еще ранее, в соответствии с увеличением числа кафедр, постановлениями Совета Института, утвержденными в установленном порядке, повлекло за собой необходимость общих перевыборов всего профессорского состава Института. Необходимость эта диктовалась, главным образом, тем соображением, что первоначальный состав институтских профессоров был по существу назначенным, и поэтому при доизбрании на 6 вакансий новых профессоров эти последние {177} имели бы за собой санкцию избрания, отсутствующую у первых. Весной этого года была составлена обширная избирательная коллегия под председательством С. Ф. Ольденбурга, в которую наряду с профессорами, преподавателями, Почетными Членами Института и представителями от студентов вошли делегаты от всех крупнейших научных и научно-художественных учреждений Петербурга, имеющих отношение к преподаваемым в Институте дисциплинам: от двух из трех отделений Российской Академии Наук, от гуманитарных факультетов Университета, от Российской Археологической Комиссии, тогда еще не преобразованной в Российскую Академию Истории Материальной Культуры, от Государственного Эрмитажа, Русского Музея, Археологического Института и Российского Археологического Общества, наконец ряд персонально приглашенных выдающихся деятелей в области истории искусства. Выборы не только расширили, но и несколько изменили состав профессоров Института, в число которых вступило 8 новых членов: В. В. Струве, Б. В. Фармаковский, С. Г. Елисеев, И. А. Орбели, Н. Э. Радлов, И. И. Лапшин, И. И. Жарновский и Л. А. Мацулевич. Расширенный Совет Института, выделивший из своего состава для решения и направления текущих и неотложных дел Правление в числе 5 лиц: Ректора В. П. Зубова, Проректора Н. Э. Радлова, Ученого Секретаря В. Н. Ракинта, Секретаря Совета В. В. Струве и Члена Правления А. А. Брока, занялся прежде всего пересмотром учебного плана на четырехлетие и организацией Отделения (впоследствии Факультета) Истории Музыки. Созванная осенью этого года выборная коллегия, в которую вошли, кроме Членов Совета Института, представители от музыкально-научных учреждений и персонально приглашенные специалисты по истории и теории музыки, избрала основной состав Отделения в числе 9 его профессоров: А. В. Оссовского, С. К. Булича — будущего первого Декана Факультета, В. Г. Каратыгина, С. М. Ляпунова, А. В. Преображенского, Б. В. Асафьева, В. И. Коваленкова, И. И. Лапшина и М. О. Штейнберга; заседания коллегии, председательство в которой принял на себя А. К. Глазунов, происходили уже во втором здании Института на Галерной (б. особняк Паскевича), незадолго до того предоставленном Институту постановлением Президиума Петросовета. 19 февраля 1920 г. новый Факультет, являющийся первым учреждением этого рода в России, открыл свою деятельность.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 220; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!