Климатические и природные условия
Во имя Аллаха, милостивого и милосердного!
Собрание сочинений
Мортаза Шахид Моттахари
Первый том из раздела «История»
Взаимное служение ислама и Ирана
Содержание
Предисловие к восьмому изданию
Предисловие к седьмому изданию
Предисловие к первому изданию
Предисловие Исламского Общества Инженеров
Даты и история
Классические критерии
Язык
Происхождение
Традиции
|
|
|
Климатические и природные условия
Роль интеллигенции
Естественные границы
Общая боль
Факторы единства
Нация в процессе формирования
Часть первая: ислам с точки зрения иранского народа
Мы и ислам
Патриотизм в современную эпоху
Слово «народ»
Слово «народ» и его современное понимание в персидском языке
Народ с точки зрения социологии
Национальные предрассудки
Национализм
Критерий принадлежности к национальному
Исламский интернационализм
Послание ислама, предназначенное всему миру
Критерии ислама
Ислам иранцев
Начало ислама в Иране
|
|
|
Когда началось служение иранцев исламу?
Иранцы в Йемене
Ислам иранца Базана и других иранцев, проживающих в Йемене
Вероотступничество Асвада Онса и борьба с ним иранцев
Письмо посланника Аллаха иранцам Йемена
Заговор иранцев с целью убийства Асвада
Борьба иранцев Йемена с арабскими вероотступниками
Поражение иранцев от мусульман
Недовольство иранского народа
Медленное и постепенное распространение
Персидский язык
Шиизм
Победа ислама над национальными предрассудками
Оскорбление под видом заступничества
Часть вторая: служение ислама Ирану
Благо или трагедия?
Изложение мнений
Мировоззрение и идеология
Религии и верования
Зороастризм, официальная религия страны
Христианство
Манихейство
Маздакизм
Буддизм
Верования арийцев
Верования арийцев до появления Заратуштры
Реформы Заратуштры
Изменения в верованиях арийцев после появления Заратуштры
Дуализм в зороастризме
Сатана
Зороастризм с точки зрения исламского права
Дуализм после Заратуштры
Дуализм в манихействе
Дуализм в маздакизме
Огонь и почитание огня
Объект поклонения или алтарь поклонения
Церемонии и обычаи
Зороастризм и персидская литература
Общественный строй
|
|
|
Семейное право
Образование и обучение женщин
Уровень духовного развития
Сожжение книг в Иране и Египте
Служение ислама в Иране
Часть третья: служение Ирана исламу
Обширность и всесторонность
Культура Ирана
Искренность и преданность
Движущие силы
Деятельность иранского народа по распространению ислама
Деятельность иранцев по распространению ислама в Индии
Гуриды
Тимуриды
Кутбшахиды Декана
Адельшахиды Биджапура
Низамшахиды Ахмаднегара
Правители Удды из Нишапура
Ислам в Кашмире
Ислам в Китае
Ислам на юго-востоке Азии и востоке Африки
Служение иранцев исламу на западе и севере Африки
Хорасанские правители в Египте и Северной Африке
Отклик и реакции
Распространение ислама
Низамеддин Аулия
Проникновение и распространение ислама в Китае
Сражение и самоотверженность
Наука и культура
Первый научный центр
Отправная точка
Начало написания книг
Причины и факторы быстрого развития
Искусство чтения Корана и его толкования
Толкования Корана, принадлежащие суннитам
Хадисы и предания
Исламское право
Выводы и комментарии
Правоведы-сунниты
Гуманитарные науки
Богословие
Философия
Первое поколение
|
|
|
Второе поколение
Третье поколение
Четвертое поколение
Пятое поколение
Шестое поколение
Седьмое поколение
Восьмое поколение
Девятое поколение
Десятое поколение
Одиннадцатое поколение
Двенадцатое поколение
Тринадцатое поколение
Четырнадцатое поколение
Пятнадцатое поколение
Шестнадцатое поколение
Семнадцатое поколение
Восемнадцатое поколение
Девятнадцатое поколение
Двадцатое поколение
Двадцать первое поколение
Двадцать второе поколение
Двадцать третье поколение
Двадцать четвертое поколение
Двадцать пятое поколение
Двадцать шестое поколение
Двадцать седьмое поколение
Двадцать восьмое поколение
Двадцать девятое поколение
Тридцатое поколение
Тридцать первое поколение
Тридцать второе поколение
Тридцать третье поколение
Мистицизм и суфизм
Мистицизм и ислам
Второй век
Третий век
Четвертый век
Пятый век
Шестой век
Седьмой век
Восьмой век
Девятый век
Искусство и творчество
Два века молчания?!
Приложения
Предисловие
Во имя Всевышнего!
«Взаимное служение ислама и Ирана» представляет собой шедевр великого мыслителя исламского мира профессора Шахида Аятолла Моттахари, сыгравшем значительную роль в разрушении планов шахского режима по изгнанию ислама с иранской земли, повороте от Ирана исламского к Ирану доисламскому и распространению иранского национализма. В целом, благодаря этой книге о связи между исламом и Ираном, которая постоянно была объектом неверного понимания и ложных выводов со стороны некоторых представителей интеллигенции, а также объектом нападок со стороны людей, бывших орудием в руках колонизаторов, зловещие планы эксплуататоров потерпели сокрушительное поражение. Насколько помнит автор этих строк, в то время издание этой книги столкнулось с препятствиями со стороны шахского режима, а после угроз в адрес профессора Шахида, который со всех минбаров[1] читал проповеди иранскому народу о духовности этого вопроса, было вынуждено отступить.
Настоящая книга составляет первый том раздела «История» и четырнадцатый том собрания сочинений профессора Шахида. Чтение этой книги – по словам имама Хомейни, полезно и приятно как для ученого, так и для простого человека. Данная книга также может быть использована в качестве учебника или пособия для некоторых специальностей, преподающихся в университете.
В настоящем издании были предусмотрены необходимые исправления. Для их осуществления текст книги, кроме восьмого издания (последнее издание при жизни профессора) был сопоставлен с седьмым изданием и некоторые моменты, которые представлялись лишними, были удалены. Да пошлет Всевышний Господь нам большего успеха при издании последующих томов собрания сочинений профессора Шахида.
12 число месяца ордибехешта 1375г.
или 12 число месяца зольхадже 1416г.
Во имя Аллаха, милостивого и милосердного!
Предисловие к восьмому изданию
Возможно тем читателям, которые видели предыдущие семь изданий этой книги, а сейчас видят перед собой ее восьмое издание, покажется удивительным, что первое издание этого произведения представляло собой один том в карманном формате, затем два тома несколько большего формата, и, наконец, было издано в одном томе полноформатного вида.
Причина того, что седьмое издание вышло в двух томах, объясняется в предисловии к этому изданию, а причиной того, что настоящая книга была издана в новом формате и с использованием нового шрифта, помимо некоторых возникших затруднений, была необходимость в изменениях и дополнениях этого издания.
К сожалению, как выяснилось, в седьмом издании, несмотря на хороший шрифт, были допущены пропуски, а в некоторых случаях имело место повторение строк. Это произошло по той причине, что я не контролировал это издание лично, и в целом, его корректировке не было уделено достаточно внимания. Одним из недостатков этого издания было то, что аяты Корана, хадисы и арабские изречения были напечатаны тем же шрифтом, что и основной текст.
В настоящем издании указанные недостатки были исправлены, а также добавлены краткие, но многочисленные дополнения, многие из которых даны в виде примечаний. К дополнениям, которые имели место, относится и глава, объем которой составляет сорок семь страниц. Эта глава называется «Сожжение книг в Иране и Египте», и помещена она в конце второго раздела. Во время работы над этой книгой я намеревался включить в нее эту главу, и отводил ей место в начале второго раздела, однако в силу некоторых причин она не была включена в книгу. Несомненно, что без этой главы текст книги был неполным, и, хвала Аллаху, этот недостаток также был устранен. Учитывая то, что в распоряжении многих уважаемых читателей находятся первые семь изданий этой книги, в которых отсутствует эта глава, а также то, что уважаемые читатели, возможно, пожелают ознакомиться с ней, она будет издана отдельно, и по воле Аллаха скоро окажется в распоряжении всех заинтересованных лиц. Да пошлет Аллах величие и процветание мусульманской общине!
Семнадцатое число месяца зольходже альхарам 1398 года по лунной хиджре
28 число месяца абана 1357 года по солнечной хиджре
Мортаза Моттахари
Предисловие к седьмому изданию
Во имя Всевышнего!
Сейчас, когда спустя семь лет седьмое издание этой книги, при издании которого использован более новый шрифт и больший формат, находится в распоряжении уважаемых читателей, необходимо напомнить некоторые моменты:
Первое издание книги было осуществлено в карманном формате и составляло около 760 страниц, что естественно, во-первых, выглядело не лучшим образом, и во-вторых, было неудобно для чтения.
Многие читатели высказывали справедливые нарекания по поводу того, что, формат книги должен был быть большим, либо следовало издать ее в двух томах. Однако причина того, что книга была издана в таком виде, заключалась в том, что работа над книгой и ее поступление в распоряжение издательства осуществлялось поэтапно. Поэтому, основа книги, которая представляла собой текст нескольких речей, была увеличена в большей степени, чем я мог ожидать, в результате чего оказалось, что количество страниц не соответствует формату книги. Последующие издания до шестого включительно представляли собой офсетную печать с первого издания.
В настоящем издании, при печати которого использовался другой шрифт, сначала предусматривался половинный формат, и если бы содержание книги не было увеличено, количество страниц сократилось бы приблизительно до шестисот, что сделало бы возможным издание ее в одном томе. Однако в этом издании в третьем разделе была значительно расширена глава «Служение иранцев исламу в сфере культуры», что увеличило количество страниц приблизительно до восьмисот двадцати. Это обусловило необходимость издать книгу в двух томах.
Первый том включает в себя первый раздел («Ислам и вопрос национальности») и второй раздел («Служение, оказанное Ирану исламом»). Второй том включает третий раздел («Служение, оказанное исламу Ираном»).Основные главы, которые были добавлены, могут быть представлены в виде трех разделов, которые, начиная со с.500, располагаются один за другим до стр.722 настоящей книги в следующем порядке:
1. Закон и исламское право: в этой главе кратко упоминаются сведения о шиитских правоведах, начиная с эпохи малого сокрытия (260г. хиджры) до современной эпохи (то есть, приводится по одному примеру на каждое поколение). Таким образом, если мы начнем со своего времени и вернемся назад, получим непрерывную преемственную связь, которая передается от преподавателя к ученику, и которая не прерывается до третьего века хиджры.
2. Философия: в этой главе кратко излагаются сведения о мусульманских философах, однако не по одному примеру на каждое поколение, а в виде поколений исламских философов. Известные и прославленные философы каждой эпохи представлены в виде поколений (разумеется, поколений преподавателей и учеников), так как, начиная с самого начала (третий век хиджры) до нашего времени было выделено 33 поколения.
3. Мистицизм и суфизм: в этой главе представлены поколения исламских суфиев, однако не как пример на каждое поколение и не как определенные поколения, а приводится несколько примеров на каждый век.
Общая цель всего этого состоит в доказательстве непрерывности исламской культуры в прямом и подлинном смысле этого слова, равной которой трудно отыскать среди других культур, а возможно, равной ей в мире не существует.
Безусловно, в некоторых других случаях имеются и другие краткие дополнения, о которых не стоит упоминать, так же, как и о некоторых языковых исправлениях. В некоторых случаях также было изменено расположение рассматриваемых вопросов, что, разумеется, не имеет значения. Да пошлет Всевышний счастье и благополучие всем братьям мусульманам.
Тридцатое число месяца раби’олахэр 1397 года по лунной хиджре
Мортаза Моттахари
Предисловие к первому изданию
Во имя Аллаха, милостивого и милосердного!
Приблизительно девяносто восемь процентов нас, иранцев, являются мусульманами[2]. Мы, мусульмане Ирана, верим в ислам, по причине того, что это наша религия, и испытываем любовь к Ирану, так как это наша Родина. По этой причине мы крайне заинтересованы в том, чтобы ясно понимать вопросы, которые с одной стороны связаны с тем, во что мы верим, а с другой – с тем, к чему мы испытываем любовь, и четко осознавать свой долг в них. Кратко эти вопросы можно изложить в трех нижеследующих пунктах:
1. Мы обладаем как религиозными чувствами по отношению к исламу, так и патриотическими чувствами по отношению к Ирану; обладаем ли мы двумя противоположными видами чувств, или же между нашими религиозными и патриотическими чувствами не существует ни малейшего противоречия и несоответствия?
2. Когда четырнадцать веков назад наша религия, ислам, пришел на территорию нашей страны, какие изменения и преобразования принес он для нашей родины? Каким было направление этих изменений? Чего они лишили Иран и что принесли ему? Чем был для Ирана приход ислама – благом или трагедией?
3. Многие народы, приняв ислам, начали служение этой религии. Они вносили вклад в распространение его учения, создав общими усилиями великую цивилизацию, название которой – «исламская цивилизация». Каков был наш вклад в это служение? Какое место принадлежит Ирану в этом отношении? Принадлежит ли ему первое место или нет? И еще, что побуждало иранцев к этому служению?
С нашей точки зрения три вышеуказанных вопроса являются наиболее важными вопросами, связывающих ислам и Иран.
Настоящая книга включает в себя три раздела:
1. Ислам и вопрос национальности.
2. Служение, оказанное Ирану исламом.
3. Служение, оказанное исламу Ираном.
Темы и вопросы этой книги были дополнены и детализированы несколькими речами, которые были произнесены автором этой книги около трех лет назад.
Первый раздел был дополнен речами трех выступлений, которые были произнесены в месяце мохарраме 1388 года по лунной хиджре.
Второй и третий разделы были дополнены текстом шести речей, которые были произнесены в месяце сафаре того же года под названием «Взаимное служение ислама и Ирана», это название получила и настоящая книга.
Из всех речей, произнесенных мною во время моего пребывания в Тегеране, ни одна не стала объектом такого внимания и популярности как эти, в особенности шесть речей, которые были произнесены под названием «Взаимное служение ислама и Ирана». Чтобы получить ее, люди приезжали из центра и областей, переписывали и распространяли кассеты с записью. Среди всех социальных групп наибольшей популярностью они пользовались у студентов. Это одобрение и популярность были вызваны не особыми достоинствами этих речей, причиной этого был исключительно интерес, который иранцы естественным образом испытывают по отношению к вопросам, связывающим ислам и Иран.
К сожалению, хотя насущная необходимость требует, чтобы эти вопросы были рассмотрены и проанализированы как можно более глубоко, а также стали достоянием всех слоев общества, в особенности молодежи, насколько мне известно, до сих пор в этой области не было сделано ни одного шага, а настоящая книга является единственной по данной теме. Почва для исследования этих вопросов подготовлена, и, несомненно, если они будут осуществлены, получится достаточно большая дискуссия, охватывающая круг вопросов, общих для ислама и Ирана, объем которой займет несколько больших томов. Надеемся, что настоящая книга станет ключом для тех людей, которые располагают большим количеством времени и большими возможностями, и смогут лучше реализовать сущность исследования.
Принимая во внимание то обстоятельство, что зачастую люди, подробно рассматривавшие вопросы, общие для ислама и Ирана, либо не располагали достаточной информацией, либо же руководствовались иным мотивом, кроме исследования, данный вопрос, несмотря на ясность области изучения, не был рассмотрен должным образом. Мы изучили этот вопрос насколько возможно глубоко, и в основном сталкивались с тем моментом, что вопросы, связывающие ислам и Иран, являются почетными как для ислама, так и для Ирана. Для ислама как для религии, которая в силу своего богатого содержания очаровала мудрый цивилизованный народ, обладающий великой культурой. Для Ирана, как народа, который в силу своего духа, стремящегося к истине, лишенного предрассудков и фанатизма любого рода, и любящего культуру более, чем любой другой народ, склонил голову перед истиной и проявил самоотверженность на пути к ней.
Также одним из тех моментов, с которыми автор столкнулся в процессе исследовании, было то, что в этой области более часто, чем можно было ожидать, приходится сталкиваться с искажениями и ложью, ибо делается попытка представить отношения ислама и Ирана не такими, какими они были в действительности.
В исламском Иране происходили различные значимые события. Некоторые из них послужили поводом для некоторых востоковедов и других людей для того, чтобы представить их неким «сопротивлением» и протестом иранского духа против ислама. К ним относят, например, шу’убизм, персидский язык, суфизм и даже шиизм. Некоторых личностей также пытались представить как воплощение этого сопротивления. Это, например, такие личности, как Абулькасим Фирдоуси, великий создатель эпоса, и великий философ Шейх Шихабаддин Сухравади, известный как Шейх Озарения.
Предмет рассмотрения этой книги может дать важный ответ на все эти вопросы. Автор этой книги намеревался рассмотреть воззрения Фирдоуси и Шейха Озарения отдельно и изучить их идеи в этом отношении. Однако это выходило за рамки плана, начерченного автором вначале, был необходим более обширный план и большие возможности. В первой части книги с этой точки зрения кратко рассматриваются вопросы персидского языка и направление шиизма. На протяжении книги уважаемый читатель встретится с некоторыми другими вопросами, которые исследуются в этом отношении.Замечания, которые будут сделаны после прочтения этой книги беспристрастными исследователями, будут по воле Аллаха учтены в следующих изданиях.
1349 год по солнечной хиджре
Мортаза Моттахари
Предисловие Исламского Общества Инженеров
Во имя Всевышнего!
В наше время, когда более, чем в любую другую эпоху, особую актуальность приобрели контакты, столкновения и отношения между различными народами, одним из вопросов, который, возможно, является наиважнейшим из них, является вопрос о национализме, его образующих компонентах, его пределах и границах.
В последние два-три десятилетия возникли, сформировались, либо получили название свыше пятидесяти различных народов. С другой стороны, если нация не прекратила своего существования, страны и народы могли разделиться на две и более частей, каждая из которых избрала свой путь. Или же народ, обладающий определенными идеологическими, религиозными и географическими особенностями, изменил свое содержание и перешел из одной идеологической и социальной парадигмы в другую, полностью ей противоположную. Все эти изменения и преобразования в течение многих лет сопровождались борьбой, сопротивлением, усилиями и кровопролитием, они задействовали на своем пути беспредельные количества времени, сил и способностей, даже повлекли за собой малые и великие жертвы.
Существовали ли ранее те народы, которые появились в этот период? Или же они в случае разделения не представляли собой ранее одно исконное устойчивое социальное целое? Или же народы, изменившие систему, но сохранившие многие свои особенности, такие как язык, раса, климатические условия и географические границы, остались ли они тем же народом, что и прежде? К тому же, сегодня главные политические, социальные и военные вопросы формируются в рамках национальных интересов определенных народов. Национализм стал самым распространенным и востребованным течением современности; даже социальные и политические идеологии, которые исконно были противоположными положениям национализма, дав начало движению, все же придают ему национальную и националистическую специфику.
С другой стороны, вопрос национальности представляет интерес и для нас, иранцев. Несмотря на то, что наш народ и родина не подверглись агрессии, тем не менее, в отношении людей к иранской нации существуют разногласия и противоречия. В настоящее время существует две основы, одна представляет собой фактор происхождения и предков народа, который относится к эпохе, предшествующей последним четырнадцати векам, а другая – фактор идеологии, религии, социальных традиций и культуры, который относится к эпохе, охватывающей эти четырнадцать веков. С точки зрения естественных корней и происхождения мы относимся к арийским народам, а с точки зрения идеологической, культурной организации, традиций и общественных устоев – к исламу, который пришел к нам из неарийского региона. Если при определении и характеристике нации решено придавать первоочередную роль основе происхождения и предков, наш путь, наш образ жизни и будущее нашей нации будут в настоящих условиях чем-то одним. Если же при характеристике нации во главу угла поставить элемент, связанный с общественными устоями и мировоззренческой системой последних четырнадцати веков, наша линия развития будет представлять собой нечто совсем другое. Если при определении пределов иранской нации за основу будет взят арийский компонент, его окончательным следствием и результатом будут близость и родство с западным миром. А эти близость и родство влекут за собой последствия, находящие свое проявление в политическом курсе нации, и главным из них является отторжение от наших соседей – исламских неарийских народов и ориентация на Европу и Запад. В этом случае колонизаторы – страны Запада становится для нас своими, а мусульмане арабы – чужими. И наоборот, если мы возьмем за критерий своей нации систему убеждений, идеологию и общественные устои последних четырнадцати веков, возникнут другие задачи и другой курс поведения, и тогда мусульмане арабы, турки, индийцы, индонезийцы, китайцы станут для нас родными, а немусульманский запад – чужим.
Итак, полемика вокруг вопроса о нации не является чисто академической дискуссией; это дискуссия реальной жизни, тесно связанная с линией поведения, главным курсом, судьбой и будущим социальной и политической единицы, которая сегодня носит название «иранский народ». В связи с эти данный вопрос заслуживает дельнейшего рассмотрения.
Даты и история
Понятие национализма в той форме, в которой оно распространено в современном мире, было введено в употребление в Германии в начале XIX века, и изначально представляет собой одно из последствий и реакций, возникших в Европе вследствие Великой французской революции.
Сама Великая французская революция представляла собой протест и бунт против идеологической системы старой аристократии, которая не пользовалась поддержкой среди народа. Начиная с той эпохи, основной темой речей ораторов, произведений философов и писателей стали темы «нации», народа, а также свободы и равенства.
Свобода и равенство, которые были составляющими Декларации прав человека, утверждающей, что она принесет их всему человечеству, по сути своей не признавали границ и народов. По этой причине лозунги французской революции быстро, в течение одного десятилетия, вышли за пределы Франции и охватили Европу, а более всего – Германию. В Германии политические философы и писатели были настолько очарованы мыслями о свободе, что полностью посвятили себя их распространению. Немецкий философ Фихте принадлежал к числу первых, кого охватило это стремление к распространению новых идей.
Вскоре немцам стало ясно, что свобода, задекларированная Декларацией прав человека, в Германии стала достоянием лишь французов, но никоим образом не коснулась немецкого народа. Фихте был первым человеком, заявившим протест против этой дискриминации. В ходе своих прославленных четырнадцати конференций, которые состоялись в Берлинской Академии, и представляли собой протест против того, что свобода и равенство являются достоянием лишь французов, он выдвинул на первый план идею «немецкой нации», как единого и неделимого целого, обладающей на основании особенностей своего происхождения, географии, языка, культуры и традиций своей собственной внутренней ценностью, независимостью и достоинством. Так зародился немецкий национализм, который впоследствии повлек за собой появление в мире идеи национализма.
Национализм в том смысле, в котором его понимают его западные основатели, подразумевает народ, образовавшийся в рамках определенных географических границ, имеющий единое происхождение, историческое прошлое, язык, культуру и традиции, являющийся единым и неделимым целым. Это также подразумевает восприятие того, что находится в сфере его интересов, достоинства и престижа, как свое и дружественное, а всего остального – как чуждое и враждебное.
В XIX веке как ответ на лозунги французской революции возникли три реакции или течения:
1. Националистическое течение
2. Консервативное течение
3. Социалистическое течение
Политические философы рассматривают два первых течения как отклонение от принципов или противоречащие революции, а третье течение – как стремление к справедливости[3].После Фихте национализм вызвал к жизни таких мыслителей как Шарль Мурас и Барис, которые собрали и систематизировали все националистические мысли и убеждения различных европейских стран. Мурас развил идею о «нации, неделимом целом» до такой степени, что для появления нации он считал необходимым наличие настоящей личности, господствующей над индивидуумом и его волей, и воплощение этой коллективной личности он видел в государственном образовании. Именно эта идея стала причиной возникновения тоталитарных и идеологических режимов в Германии и фашизма в Италии.
Впоследствии весь XIX век до первой половины XX века стал периодом появления, выражения и развития националистических идей в европейском обществе. Хотя социалистическое или консервативное течения в Европе и оказали значительное влияние на мысли интеллигенции в политической и социальной сферах, все же националистическая окраска европейских государств была настолько сильной, что подвергала своему влиянию любое другое течение, будь то либерализм, консерватизм, или социализм Маркса. Именно национализм европейских наций получил свое крайнее выражение в расизме, и стал причиной двух мировых войн. Более того, именно европейский национализм вопреки всем лозунгам о свободе и равенстве всех людей объяснял и укреплял эксплуатацию народов Востока, Африки и Южной Америки, а XIX век и первая половина XX века или период усиления и обострения эксплуатации Европой стран Азии и Африки совпал с появлением и распространением идей национализма.
Опираясь на эти идеи, западные писатели и ученые считали националистическими и другие национальные движения и течения. Под влиянием западной культуры представители интеллигенции стран Востока и Африки также заимствовали это название для характеристики народных движений в своих странах, и применяли по отношению к своим народам те самые критерии, которыми пользовались европейцы для разграничения и определения своих наций. Впоследствии, после окончания второй мировой войны присущий европейским странам национализм, уступил место стремлению к объединению стран внутри одного региона, по крайней мере, на уровне экономических и эксплутационных интересов, и в некоторой степени – в социальных сферах. Тем не менее, во всех западноевропейских странах и северной Америке продолжают распространять свои националистические представления среди туристов и студентов из стран Востока и Африки. Им объясняют, что именно национализм еще поддерживает жизнь и развитие народа Запада и его культуры. Это делается с той целью, чтобы они также, по возвращении в свою страну, распространили эту идею среди своего народа. Тогда страны третьего мира будут разъединенными, каждая страна будет обладать своим названием, происхождением и языком, они не смогут оказывать сопротивление и составлять невыгодную конкуренцию вместе со своими соседями и соратниками – другими народами, которые, как и они, объединены общим горем – эксплуатацией со стороны Запада. Западные страны, несмотря на всю свою мощь, культурное, политическое и экономическое могущество объединяются, и выступают единым фронтом, тогда как народы стран третьего мира, несмотря на свою неблагоустроенность, политическую, культурную и экономическую слабость, ведут разобщенную друг от друга жизнь.
Давайте посмотрим, соответствует ли реальности исконность и справедливость признания отличий и проведения границ между социальными единицами человечества, и если соответствует, являются ли критерии проведения границ теми самыми, которым нас учит западный национализм?
Классические критерии
Мы видим, что между различными людьми на земле, начиная от турков, персов и арабов, и заканчивая африканцами, европейцами, азиатами и т.д., существуют различия. Различаются не только цвет кожи, форма, облик, язык и физические особенности, отличаются также обычаи, традиции и культуры, даже образ мышления, внутренние и духовные особенности. Если мы хотим классифицировать этих различных людей на независимые социальные единицы, должны ли мы брать в качестве отдельного критерия только лишь цвет кожи, расу, климатические условия и географические границы, либо же традиции, историческое прошлое, культуру или другие факторы?
Национальное чувство или национализм складывается из наличия коллективного чувства или коллективного сознания или разума среди некоторого количества людей, образующего определенную политическую единицу или нацию. Именно коллективное сознание формирует связь и отношения во внутреннем мире живущих членов общества, а также формирует связи и отношения между ними и их предками. Оно придает специфику их связям между собой и отношениям друг с другом и другими нациями, а также сближает и согласовывает друг с другом их желания и стремления.
Согласно классическому западному определению, это коллективное сознание порождено климатическими условиями, общностью происхождения, языка, исторических обычаев и традиций, а также культуры. Но более пристальное внимание к реальности, связанной с личной и общественной жизнью человека, показывает, что эти факторы не играют основополагающей глубинной роли в формировании коллективного сознания и не могут стать основой и скрепляющим раствором для сплочения индивидуумов рода человеческого в один народ.
Язык
Несомненно, что на начальных стадиях формирования нации язык и общие традиции являются фактором, способствующим ознакомлению и сближению людей друг с другом, а также каналом связи между сердцами и эмоциями, а в результате – фактором развития коллективного национального сознания. Однако, обращаясь к прошлому народов, можно увидеть, что фактор общего языка не создает нацию, а напротив, является ее следствием. Ни одна нация на начальном этапе своего формирования не обладала языком в его современном виде. Лишь после того, как определенная группа людей собралась на определенной территории, а их сердца обрели связь друг с другом, вместе с ними появился и их язык. На протяжении веков он эволюционировал, развивались его правила и основы, он изменял свою форму и претерпевал постоянные изменения вследствие контактов с языками других наций, пока не достиг, наконец, своего нынешнего состояния.
В определенные периоды истории какой-либо нации, например, в период борьбы за независимость, язык и определенные традиции выходят на первый план и становятся символами и лозунгами национальных устремлений (например, подобную роль играл язык хинди во времена борьбы Индии за независимость, или арабский язык в период освободительных войн Алжира), однако это явление носит временный характер и оно лишь пробуждает народные массы.
Происхождение
Как свидетельствуют исторические и социальные исследования, все человеческие расы, при наличии определенных социальных и моральных условий, обладают всеми характеристиками человека. Например, арабы в доисламский период представляли собой общество, находящееся во власти нетерпимости, раздоров, межплеменных междоусобиц, а также предрассудков, вызванных нетерпимостью и невежеством. Однако с появлением ислама и обретением нравственных понятий, а также революционных традиций единства и социальной справедливости, которые он им принес, они обрели те характеристики, обладание которыми приписывается наиболее развитым человеческим обществам. Если спустя некоторое время их прежние характеристики снова начали проявляться и активизироваться, это было вызвано ослаблением тех самых нравственных условий, а также социальных и объединяющих устоев ислама. И это говорит о том, что расовые особенности не имели постоянного и вечного приоритета, а при иных социальных и нравственных условиях их роль и влияние можно изменить. Народ Алжира является еще одним примером и свидетельством этого утверждения.
Возможность и обстоятельства сохранения этих социальных и нравственных условий также имеют свою историю, которая выходит за рамки нашей дискуссии. Кроме этого, фактор особенностей происхождения на историческом пути определенного народа, хотя и оказывает влияние на его прогресс и развитие, либо его упадок и смерть, однако особенности происхождения не могут играть роль фактора, объединяющего сознание людей.
Общие черты, являющиеся следствием особенностей происхождения, зачастую, прежде чем стать связующим и объединяющим фактором, или источником упрочения коллективного сознания и национального единения, либо являются источником разобщенности и вражды, либо формируют слабую и неустойчивую нацию. Народы, чьим уделом с самого начала были войны, набеги и грабежи, и которые проводили свою жизнь в раздорах и столкновениях друг с другом или с другими народами, либо исчезали с исторической арены, либо с течением времени в их среде появлялись другие связующие факторы, относящиеся к нравственным и социальным категориям, которые становились причиной их объединения (Аллах сблизил ваши сердца, и вы стали по Его милости братьями!)[4]. С другой стороны, народы, придерживавшиеся политики миролюбия и согласия, сохраняли свое миролюбие и согласие не только по отношению друг к другу и своим жизненным условиям и окружению, но и по отношению к другим народам, даже завоевателям. Как правило, такие народы не основывали определенной и независимой нации, а если они ее имели, в целом, она была слабой, не обладающей какими-либо достоинствами и склонной к ослабеванию и упадку.
Одним из основополагающих свойств человеческой природы является то, что каждый человек, находясь в своей системе отношений, построенной на логике и эмоциях, постоянно стремится обрести то существо, которое обеспечит и восполнит пробелы в его бытии и существовании, то есть его внутренние и внешние потребности. Наиболее прочные связи любви те, при которых влюбленный находит в существе любимого человека удовлетворение своих глубоких и основных потребностей, и эти случаи мы можем наблюдать в повседневной жизни. Упрочение социальных отношений и связей между сознанием членов общества также обеспечивается тогда, когда единицы общества обеспечивают и дополняют друг друга. Это то условие, при котором необходимые потребности и особенности происхождения не играют роли.
Традиции
Среди различных народов можно наблюдать много общих национальных традиций. Иногда эти традиции, подобно языку и происхождению, становятся средством самоидентификации и различения наций. Однако какую роль играют эти традиции в формировании наций? Традиции, обычаи, и даже культура, являются результатом и следствием сознательной и волевой деятельности прошлых поколений, и если бы с прошлых времен до настоящего времени не существовало связи между членами общества, эти традиции никогда не передавались бы «из поколения в поколение». Следовательно, и существующие национальные традиции сами являются порождением нации, жизни и деятельности людей, но не ее причиной и основой.
К тому же, общественные традиции, существующие в рамках одной нации, делятся на две группы. Первую группу составляют традиции, источником которых являются высшие проявления нравственности, борьба за идею и веру прошлых времен, что является священными качествами человека, а также его усилия, направленные на установление господства справедливости и добра. Другую группу составляют традиции, берущие истоки в невежестве, преклонении перед всем мирским и несправедливости социальных отношений. Традиции первой группы обеспечивают жизнь, развитие, процветание и благополучие народов, тогда, как следствием традиций второй группы является отсталость, упадок, деградация и порабощение народа теми, кто имеет власть и богатство.
Поскольку основой бытия является справедливость, благочестие, развитие и совершенствование, традиции, признанные человечеством, являются фактором, поддерживающим жизнь и устойчивость народов, а традиции, не нашедшие одобрения, являются источником упадка, смерти и ухода народов в небытие. В качестве примера достаточно обратиться к судьбе народов как прошлых эпох – народам Лота, Ада, Самуда, а также народов Египта, Рима и Греции, так и народам настоящих времен.
Климатические и природные условия
Стремление всего живого к свободе является основополагающим принципом, заложенным в природе, окружающей среде, а также во внутренних инстинктах. Первобытный человек, который был облагодетельствован этим путем развития, был самым свободным от оков природы существом, однако эта свобода была не чем-то абсолютным, а лишь по отношению к существам, стоящим ниже человека. Первобытные люди все еще находились под влиянием велений естественных природных инстинктов, и постепенно, с развитием у них разума и воли, они становились более свободными от принадлежности к природе и зависимости от нее. Также и в человеческом обществе на начальных этапах его становления и развития взаимосвязь между членами общества была обусловлена внутренними инстинктами, либо естественными и природными факторами. В первобытных обществах в качестве основного фактора формирования коллективного сознания выступали сначала климатические и естественные условия, а затем эмоциональные, семейные и родственные узы. Однако, в развитом и прогрессивном обществе, когда на взаимосвязь между сознанием людей, а также на социальные отношения между членами общества начинают оказывать большее влияние другие условия, роль и влияние природных факторов, в том числе климатических условий, становятся все более и более незначительными.
В настоящее время мы можем наблюдать многие страны и народы, которые располагаются в определенном регионе и сходных климатических и природных условиях, однако не только не образуют одну нацию, но и разделены в силу множества разногласий и противоречий. На полуострове Индостан мы можем видеть индийский народ рядом с мусульманским народом, которые проживали и проживают в сходных климатических и природных условиях, однако никогда не обладали той коллективной связью, которая свидетельствует о наличии нации. Также мы наблюдаем английский и ирландский народы, между которыми, несмотря на общее историческое прошлое, происхождение и язык, отсутствует взаимопонимание и согласие, являющиеся составными компонентами нации. С другой стороны, мы одновременно можем видеть множество стран и народов третьего мира, которые, невзирая на тысячи километров расстояния, различие природных и климатических условий, а также языка, происхождения, истории и т.д., обладают глубокими связями друг с другом, как например, Алжир и Куба, Вьетнам и Палестина и т.д.
Все вышеупомянутые факторы, которые рассматриваются западными писателями как основа и источник нации, могут служить первичными принципами и признаками для идентификации существующих наций и их различения между собой, как, например, каждый из многих сотен природных элементов идентифицируется и описывается на основании своих физических и химических свойств. Однако эти свойства, полученные вследствие первого наблюдения, первичного и поверхностного контакта, соприкосновения, и ознакомления, не были сутью скрытой реальности вещей. С углублением исследования и расширением точки зрения и уровня знаний, под внешним различием обнаруживаются элементы внутреннего мира атома, в том числе элементы, входящие в состав ядра. Тогда становится ясно, что эти многочисленные элементы являются проявлением более глубинной реальности ядра – количества электронов; лишь их количество, находящееся внутри атома, становится причиной возникновения различных элементов. Таким образом, под этими факторами и основами, служащих для идентификации, описания, и определения составных компонентов нации, некоторые из которых были нами упомянуты выше, необходимо искать более глубокий и основополагающий фактор или факторы, которые представляли бы собой истинные факторы формирования нации или были бы более близкими к реальности коллективного сознания.
В сознании людей всегда присутствует более существенный и более скрытый фактор. Он стремится к оживлению и пробуждению, и волна его жизни и внешнего проявления находит свое выражение иногда в оболочке языка, а иногда в оболочке определенных национальных традиций. Цель исследования и поиска истины состоит в том, чтобы на основании этих внешних проявлений, явлений и символов выявить скрытую реальности событий и вещей.
Франц Фанон, африканский писатель и социолог, который провел интересные психологические и социологические исследования в сфере пробуждения национального сознания среди африканских народов, приходит к тому же самому выводу о том, что факторы общих истории, языка, традиций и климатических условий играют временную, а не постоянную роль в возникновении национального сознания. Например, он приводит пример стран, в которых идет борьба за независимость и освобождение от эксплуатации. В этих странах главные и основные устремления человечества иногда находят свое выражение в таких факторах, как общие традиции, история, язык, однако по достижении этих целей, то есть на заре независимости снова проявляются признаки раскола и разделения. Богатые люди нации еще вчера самоотверженно сражались за независимость, однако после обретения независимости их дороги расходятся с дорогами простого народа. Цель одних состоит в достижении и упрочении своего политического и экономического положения и извлечении выгоды из прежних лишений и страданий, тогда как предмет устремлений других состоит в сопротивлении и борьбе за свои права. В конце концов, происходят новая разобщенность, борьба, разделение и расслоение, и таким образом, эта нация разделяется на два или более «класса», каждый из которых обладает своими противоположными устремлениями, в то время как люди, составляющие эти классы, обладают одним языком, одной системой традиций, культурой и историей. В нашем распоряжении находятся многочисленные свидетельства классовой и религиозной борьбы внутри существующих наций, и все они говорят об отсутствии неизменного приоритета факторов языка, истории, традиций и культуры.
Политическая независимость, которая была и есть воплощением национальных чувств, коллективного сознания и общих устремлений народов, сегодня, несмотря на существование мировой эксплуатации, утратила свое значение и ореол, по крайней мере, для стран третьего мира. Во многих странах, которые обрели независимость, как в недавнем, так и весьма отдаленном прошлом, политический аппарат, и даже правящий аппарат общества является для народа чужаком, который в «своем» обличье представляет интересы иностранцев, вооружен оружием независимости и облечен национальной властью. В то же время в состав этих политических организаций и правящих кругов входят жители той самой страны, которые обладают общим с ее народом языком, историческим прошлым и традициями.
В развитых могущественных державах современного мира также, политическая независимость и деление в соответствии с географическими границами, утратив свой изначальный смысл, превратилось в разделение в соответствии с региональными интересами. Это свидетельствует о том, что в связи с появлением новых интересов, эти страны считают свои бывшие языковые, традиционные, культурные и расовые различия незначительными и несущественными. Объединение в экономической, социальной и культурной сферах реализовалось в более явной форме. С точки зрения культуры и экономики современные страны Запада в сравнении со странами третьего мира выступают как единое целое. По этой причине они низвели роль национальной специфики и националистических противоречий до минимума, по крайней мере, в сфере общих региональных экономических интересов. В странах третьего мира (слаборазвитых или находящихся на стадии развития) прослойка профессионалов в экономике и правящий экономический класс с одной стороны находятся в зависимости и подчинении от экономической мощи крупных держав, а с другой стороны, управление культурой в них осуществляется интеллигенцией, находящейся под влиянием и подражающей господствующей западной культуре.
Роль интеллигенции
В отстающих обществах, подвергшихся эксплуатации, как правило, существует интеллигенция, которая стремится и прилагает усилия к тому, чтобы пробудить в своих соотечественниках это коллективное сознание. Поскольку в мировоззрении этой интеллигенции национальный язык, традиции и культура ассоциируются с современной реальностью нации, представляющей собой тяготы, несчастья, отсталость и лишения, представитель интеллигенции отказывается от опоры на эти традиции. Он обращается к моделям прогрессивного и господствующего мира и стремится сделать эти модели образцом для формирования коллективного сознания своей нации.
Франц Фанон, африканский социолог и психолог, неизменный борец за права человека, который в главе под названием «О национальной культуре» своего важного произведения «Проклятые землей» считает появление этого чувства в среде интеллигенции постколониального общества начальным этапом и ранней кристаллизацией коллективного сознания в среде этой прослойки. Согласно его мнению, на этом этапе представитель интеллигенции постколониального общества, прилагая усилия к распространению национального сознания, полностью растворился в эксплуатационной культуре, а произведения этого представителя интеллигенции «пункт за пунктом повторяют произведения его коллег в стране-эксплуататоре»[5].
Другими словами, на данном этапе идеи представителя интеллигенции постколониального общества, хотя и являются мыслительными категориями, однако на самом деле они представляют собой импортный товар, привезенный из-за рубежа, из господствующих западных стран. На данном этапе «его мысли и действия подобны мыслям и действиям переводчика».
Вера в могущество знаний, информации, а также высокомерие, которые, как правило, свойственны интеллигенции таких стран в связи с невежеством и отсталостью определенной части простого народа, является препятствием на пути к тщательной критике и анализа событий и реальностей. «Нужны года и века мучительных событий, чтобы такая интеллигенция пробудилась от сна, подобного заячьему», а истинность и ценность их воззрений стала явной для обманутого народа.
Помимо этого, такая интеллигенция лишь на начальных этапах своего теоретического и практического движения преследует своей целью пробуждение национального сознания. В силу своей сущности, внутреннего мира и образа мыслей, представители интеллигенции в течение короткого времени перенимают из западного образа жизни модели поведения, которые вскоре приводят их к легкой и благополучной европейской жизни. Это обстоятельство по своей сути становится причиной молчания, а иногда примирения с факторами несправедливости и деградации эпохи, влечет за собой растворение в аппарате эксплуатации и прислужничества ему.
Второй этап, согласно классификации Фанона – это то время, когда представитель интеллигенции отсталого общества принял решение проявить больше искренности в деле служения своему народу. Однако поскольку в настоящем он видит свой народ в несчастье, смятении, невежестве и отсталости, он обращается к историческим событиям своего народа, чтобы найти там блеск, процветание, величие и великолепие, либо, по крайней мере, внешний блеск и процветание. По этой причине он покидает современное ему общество со всеми его чаяниями и бедами, поднимается над веками (веками, которые он вместе с их людьми считает звеном в цепи причин и следствий, вызвавших появление современной эпохи), и совершает прыжок на тысячи лет назад. В случае, если он не найдет такой эпохи в реальной истории своего народа, он обратится к древним легендам[6]. Деятельность и идеи интеллигенции подобного рода представляет собой ценность, пока они не выходят за пределы книг, или в течение некоторого времени развлекают и забавляют немногочисленную группу людей. Поскольку ее источником не были реальные страдания народа, она никогда не сумеет пробудить в людях национальное и общественное сознание.
Третий этап в эволюции представителя интеллигенции наступает тогда, когда он, оставив бесплодные мечтания, примирившись с народом своей страны, поняв его страдания и печали, изведав лишения и притеснения, обретает связь с желаниями народа, испытывает уважение к его убеждениям и чувствам, узнает их, учится у них и черпает из них вдохновение. Лишь начиная с этого момента, представитель интеллигенции при условии искренности и отсутствия подражания своим западным учителям, вновь обретает свою созидающую и прогрессивную роль в создании, формировании и пробуждении национального сознания. Чем больше искренности и терпимости он проявит на этом пути, тем более значительным и быстрым будет результат и следствие его умственной и практической деятельности.
Естественные границы
Согласно классическому западному пониманию национализма в настоящее время факторы, играющие важную роль в возникновении коллективного сознания и национальной сплоченности, или составные компоненты национализма, утратили свою первоочередную роль. Справедливо ли в связи с этим утверждение, что между социальными группами человечества вообще не существует разобщенности и различия, а все народы могут и должны раствориться друг в друге и образовать единую нацию?
Исторический опыт и свидетельства, полученные в результате межклассовой борьбы и социальных изменений, говорят о том, что классы и сословия существуют в мире людей в любом случае. Эти сословия отличаются друг от друга образом жизни, а возможность их естественного слияния и растворения друг в друге отсутствует. Социальные, политические и культурные изменения, происходящие в современном мире, с каждым днем делают объединение стран Запада и стран третьего мира и взаимопонимание между ними все более далеким и невозможным. Как только в мире начинают заговаривать о совместном существовании и единстве, снова определенные действия или реальность делают изменения в нем все более отдаленными и неосуществимыми. Пока в мире существуют волки и овцы, единство между ними невозможно. Как только какая-либо группа людей образует общество, обладающее определенной организацией, что бы ни лежало в его основе, если оно станет предметом чьих-либо желаний, подвергнется агрессии либо посягательству, оно непременно должно сохранить свои географические, политические, экономические или же культурные и мировоззренческие границы.
Речь не идет о нынешней задаче народов; целью является выявление факторов и принципов, которые формируют национальное сознание и устанавливают между группой людей определенные отношения и эмоции, вследствие чего и возникает нация.
Мы видели, что традиционные факторы языка, культуры, общего исторического прошлого и происхождения, хотя и играют важную роль на начальном этапе формирования нации, однако эта роль не является принципиальной и неизменной. Это происходит по той причине, что, как мы говорим, роль этих факторов не первоочередная, они являются не субстанцией, а акциденцией. Народ, некогда поднявшийся на борьбу за свою независимость и достоинство, достигает цели, соответствующей его ожиданиям и притязаниям, однако в силу своих интересов и корыстных желаний снова разделяется на господствующий и подчиненный классы. Национальная борьба превращается в борьбу гражданскую и классовую, разобщенность и борьба начинается между людьми, которые связаны одной культурой, одним языком и происхождением, в среде тех людей, у которых ранее возникло коллективное сознание. Теперь же, с изменением отношений умирает и прекращает свое существование и коллективное сознание. Следовательно, как бы там ни было, что же выступает источником и основой формирования национальной единицы или нации, а также связей и отношений, которые устанавливаются между эмоциями и сердцами людей, а в результате образуют общие устремления и идеалы?
Когда народ Алжира начал освободительную борьбу против французского колониализма, или когда сегодня народ Палестины ведет борьбу за восстановление и реализацию своих человеческих прав, или же речь идет о вьетнамцах или других народах, общепринятые элементы нации, такие, как общий язык, исторические, климатические и экономические условия играют важную роль в сближении людей и установлении взаимопонимания между ними. Однако, в то же время мы можем наблюдать, как в отдаленных уголках мира за победу алжирцев, вьетнамцев или палестинцев так же горячо бьются сердца других народов. Всех этих различных людей связывает друг с другом определенное единство, связь сердец и устремлений. Это то единство, которое иногда заставляет некоторых людей, покинув жену, детей, окружение и родину и преодолев тысячи километров пути, присоединиться к ним и даже погибнуть на чужбине, в то время, как они не связаны ни общностью языка, ни культуры, ни общего исторического прошлого. Если вы изучите историю этих течений, как много вы найдете в них чужестранцев, принадлежащих другим народам, которые также совершили подвиги, чтобы после победы этих народов сделаться их частью и вместе с ними создать новую нацию.
С другой стороны, внутри одного народа вы найдете различные социальные группы, которые имеют общее происхождение, предков, язык, традиции, культуру и географические условия, однако не обладают связями и отношениями, которые их объединяют. Их высшие устремления и идеалы не совпадают и противоречат друг другу, а если отношения между ними и существуют, то только в рамках повседневных жизненных потребностей. Как много было войн, которые вели друг с другом правительства и правящие кабинеты многих стран, в то время, как народы этих стран ничего не знали о них и были абсолютно безразличны по отношению к ним. В истории нашей страны можно наблюдать множество примеров и свидетельств этого безразличия.
Часто случается так, что индиец или африканец больше заинтересованы в победе народа Палестины, Алжира или Вьетнама. Следовательно, ни эти исторические, географические и политические границы, ни цвет кожи, ни язык не могут служить ни границей между людьми, ни источником связи между ними.
Общая боль
Что же объединяет этих людей, живущих в различных уголках света, что соединяет их сердца и устремления, что роднит их, заставляя их покинуть соотечественников? Этот фактор – их общая боль: несправедливость, агрессия и колонизация.
Случайным образом появление и зарождение национализма у различных народов полностью совпало с эпохой, когда народные массы ощутили чувство общего страдания или горя. Национализм в Италии, Венгрии, Индии, Индокитае или Алжире появился тогда, когда весь народ или его большую часть охватило чувство опустошенности и боли.
Западные исследователи истории Ирана утверждают, что в действительности национализм или коллективное чувство нации в Иране зародилось тогда, когда началось движение, которое требовало ввода эмбарго на ввоз табака, то есть тогда, когда часть иранского общества ощутила страдания вследствие колонизации.
Следовательно, коллективное сознание и национальное чувство или национализм зарождается в обществе тогда, когда в этом обществе возникают общая боль и устремления. Именно общие устремления людей формируют их общую цель, ради достижения которой они вступят на путь борьбы, трудностей и лишений, и которая впоследствии укрепит и упрочит их коллективное сознание, а также сформирует связи между сердцами людей и, как следствие – национальную сплоченность.
Факторы единства
Изучив все случаи общей боли и страданий, которые до настоящего времени стали причиной зарождения наций, и, сравнив их между собой, мы сможем увидеть в них общий фактор.
Когда философ Фихте горячо провозглашал немецкий национализм, Ганди или Гарибальди боролись за независимость Индии или Италии, народ Вьетнама или Палестины требует свободы, независимости и избавления от страданий, тогда, когда класс или социальная группа какого-либо народа поднимают восстание или устраивают революцию, во всем этом присутствует два общих момента. Первый – это боль, вызванная угнетением и эксплуатацией со стороны людей и государств, и второй – это требование ликвидации этого гнета. Фихте хотел освободить немецкую нацию от господства и политического и культурного влияния Франции, Ганди - от политического, культурного и экономического господства Англии, а Алжир – от французской агрессии.
Следовательно, фактором, объединяющим страдания и устремления народов, ставших причиной формирования наций в мире, является стремление к ликвидации гнета и требование справедливости.
Отчего нация зарождается в годину испытаний, когда народ познает угнетение, агрессию, эксплуатацию и колонизацию? Потому, что именно в эпоху тягот и лишений, нехватки милосердия и сострадания, усилий и борьбы за изменение существующего положения, человек обретает самого себя, свою природу и сущность, он познает вечные ценности и лучшие человеческие качества. Когда человек оказывается лицом к лицу с несправедливостью, преступлением, безбожием и деградацией и страдает от этого, в нем пробуждается жажда справедливости и истины, а это те чувства, которые способны сплачивать и объединять людей. Человек – это существо, в глубине совести и сознания которого живет любовь к справедливости, благочестию и истине, и форма выражения этой любви зависит от конкретной эпохи и конкретной страны.
Таким образом, именно это чувство является фактором, препятствующим стремлению к получению выгоды, делению на классы господ и подчиненных, которые разделяют людей и проводят между ними истинные границы.
Тибурманд, западный писатель и исследователь, также разделяет народы современного мира на два лагеря – обездоленных и пользующихся всеми жизненными благами, или же на промышленные страны и отсталые страны[7]. Это разделение, хотя и соответствует нынешней реальности мира людей, однако не в полной мере. Если бы было необходимо разделить весь род человеческий на два народа – правящий и подчиненный, все ли обездоленные в действительности заняли бы место в одном ряду?
По этому поводу Франц Фанон говорит так:
«…восхваление черных в африканской (негритянской) литературе является эмоциональной антитезой, а если оно непоследовательно – унижением, причиной которого стала политика белых людей. Это поклонение черным, представляющее собой бунт против унижения со стороны белых, в некоторых регионах является лучшим средством уничтожения запретов и унижений. Так как интеллигенция Гвинеи или Кении столкнулась с изоляцией и всесторонним унижением со стороны правящей силы, их ответной реакцией на это стало самовосхваление; вместо безусловного и безграничного соответствия европейской культуре, на первый план выдвигается безусловное и безграничное соответствие культуре африканской. В целом, поэты, исповедующие этот принцип, противопоставляют старое и изнуренное войско и молодую Африку, разум, умножающий грусть и поэзию, рационализм угнетателей и бурную, бьющую ключом природу. На одной стороне располагаются агрессия, строгая регламентация и скептицизм, а на другом – чистосердечие, искренность и радость единения и свободы, благодатная и плодородная земля, однако также и недостаток ответственности…»[8]
Недостаток ответственности, на который обращает внимание Фанон, вызван тем обстоятельством, что общие страдания и требования, которые возникли в африканском обществе, в некоторых регионах все еще весьма слабы в отношении своих целей и устремлений. Антиколониальное течение черного континента, направленное против угнетения и притеснения со стороны белых, священно и соответствует природе человека и его совести до тех пор, пока оно направлено на ликвидацию гнета, дискриминации, восстановление человеческих и национальных прав. Однако, как только оно приобретает черты мстительности, самовосхваления, стремления к власти и новой эксплуатации, оно само закладывает основы для новой будущей несправедливости.
Следовательно, для обездоленных и угнетенных народов также важен вопрос «мотивов». В случае если восхваление черных получит развитие и придет к чистому почитанию истины и поклонению справедливости, тогда его результатом будет светлое движение, ведущее к расцвету. Однако мы различаем движения и течения, являющиеся следствием общей боли и общих требований, исходя из их мотивов: либо это мотив почитания правды и стремления к справедливости и свободе, либо это мотив власти, новой эксплуатации, личных интересов и корыстных целей. И источником этого является религия, идеология и мировоззрение, которыми руководствуются главы национальных движений.
Западная культура выводит вышеупомянутые факторы за рамки компонентов, образующих коллективное сознание и являющихся структурными компонентами нации. Представители интеллигенции Востока, исламских стран или Африки также стремятся на основании этих западных критериев, придать своеобразие своей нации и национальному чувству и идентифицировать ее; то есть они стремятся создать свою нацию и защищать ее при помощи оружия, проданного им врагами. Горе тому оружию, которое приобретается у врага.
Волею случая, в контексте национальных течений и классовой борьбы, фактором которых мы считаем чувство общей боли и требований, а также бунт против неправедного господства, мы также наблюдаем еще одно обстоятельство, а именно – это любовь и стремление к справедливости, истине и свободе совести. Именно два вышеупомянутых фактора могут в совокупности стать критерием справедливости и законности движения. Так как мотивом немецкого национализма было восхваление своей расы и стремление к захвату других стран, он никогда не обладал притягательностью для других народов, кроме самих немцев.
Сионизм, целью которого, как казалось сначала, было освобождение евреев от международного изгнания и унижения, превратился в агрессивную, расовую и несправедливую идеологию. Несмотря на наличие у евреев общей боли и требований, это течение, по причине того, что его мотивом является стремление к колонизации и эксплуатации обездоленных людей мира в пользу двенадцати миллионов евреев[9], оно не только не пользуется поддержкой, но и является объектом проклятий всех свободомыслящих людей мира. По причине того, что источником французского движения сопротивления, несмотря на все героические поступки, связанные с ним, был дух французского национализма, после окончания войны оно не только не положило начало освободительному движению, но и поддержало агрессию против алжирского народа, его порабощение и подавление его освободительного движения. Национальное течение и движение, факторами которого было ярко выраженное стремление к справедливости и почитанию правды, нашло поддержку различных народов и легло в основу великих цивилизаций, а также мировых учений человечества.
Выводом из всего вышесказанного является то, что для различения социальных единиц человечества, а также для определения сущности нации, ее пределов и границ, мы учитываем совокупность фактов, в которые включаются сознаваемые ею страдания или лишения, пылкость требований, вызванных ими, и, наконец, их мотивы и устремления. Это – те факторы, которые дают жизнь, движение и развитие определенной общности людей.
Несомненно, что когда в народе возникают эти основные и существенные факторы, когда появляются коллективные чувства и сознание, тогда готов дух нации и сформирована ее основа. Эти дух и основа нуждаются в форме и месте реализации, именно они формируют материальные, природные и конвенциональные границы и пределы нации. Сохранение основных и существенных факторов является причиной сохранения и охраны внешней материальной формы от иностранного вмешательства и воздействия. Воздействия, сущность которого противоречит духу нации, ибо не знает ее страданий и устремлений, либо враждебно относится к ним.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 268; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!