Теория «народного представительства» Т. Гоббс как механизма создания суверенитета
1. Подданные не могут изменять форму правления. 2. Верховная власть не может быть потеряна. Право представлять всех участвовавших в соглашении дано тому, кого делают сувереном путем соглашения, заключенного лишь друг с другом, а не сувереном с кем-нибудь из участников, то не может иметь место нарушение соглашения со стороны суверена, и, следовательно, никто из его подданных не может быть освобожден от подданства под предлогом того, что суверен нарушил какие-либо обязательства. 3. Никто не может, не нарушая справедливости, протестовать против установления суверена, провозглашенного большинством. 4. Подданные не могут осуждать действия суверена.В-четвертых, так как благодаря указанному установлению каждый подданный является ответственным за все действия и суждения установленного суверена
Власть суверена не абсолютна. Во-первых, она не распространяется за пределы государства, где правит суверен. Он не может приказывать другим государям и их подданным. Он не в состоянии контролировать лояльность своих граждан, попавших в плен. Последние вынуждены подчиняться требованиям и законам иностранного государства до тех пор, пока они находятся в плену. В отличие от внутригосударственного устройства, в сфере международных отношений не существует никакого общественного договора или государства государств, а потому суверены находятся между собой в естественном состоянии «войны всех против всех». Во-вторых, внутри государства суверен отнюдь не свободен в выборе целей и методов своего правления, потому что его основная задача — сохранение мира и благополучия в своей стране, а его действия ограничены конституцией и законами. В-третьих, в тех случаях, когда в рамках правящего режима ощущается дефицит публичной свободы, последний отчасти компенсируется свободой в частной сфере — бизнесе, мнениях, религиозных убеждениях, семейной жизни и пр. Более того, согласно общественному договору, защита частной собственности, поощрение торговли, ремесел и искусств является одной из важнейших задач суверена.
|
|
|
Они согласны с Т. Гоббсом, что никакие договоры не будут соблюдаться, пока нет гарантирующего их государства, т. е. суверена. Но при этом указывают на тот факт, что никто не может гарантировать договор народа с сувереном, потому что единственным гарантом выступает он сам. Если его положение зависело бы от договора, т. е. признания, то надежность таких гарантий была бы ничтожна. Это значит, что суверен хотя и обязан своим положением общественному договору, однако не является одной из сторон договора. Получив власть в свои руки, он уже не является представителем народа, а как бы стоит над обществом, выступая в качестве верховного правителя и арбитра. В процессе реализации общественного договора представитель полностью замещает представляемых и становится единственным выразителем их мнения
|
|
|
Доктрина народного суверенитета Жан Жака Руссо(1712–1778). «Об Общественном договоре, или Принципы политического права» (1762)
Полное отчуждение каждого из членов ассоциации со всеми его правами в пользу всей общины. Каждый, подчиняя себя всем, не подчиняет себя никому в отдельности. Этот акт ассоциации создает условное коллективное Целое. Это лицо юридическое, образующееся с в результате объединения всех других, некогда именовалось Гражданскою общиной, ныне же именуется Республикою, или Политическим организмом: его члены называют этот Политический организм Государством, когда он пассивен, Сувереном, когда он активен, Державою при сопоставлении его с ему подобными. Что до членов ассоциации, то они в совокупности получают имя народа, а в отдельности называются гражданами как участвующие в верховной власти, и подданными как подчиняющиеся законам Государства.
Чтобы общественное соглашение не стало пустою формальностью, оно молчаливо включает в себя такое обязательство, которое одно только может дать силу другим обязательствам: если кто-либо откажется подчиниться общей воле, то он будет к этому принужден всем Организмом, а это означает не что иное, как то, что его силою принудят быть свободным.
|
|
|
СУВЕРЕНИТЕТ — неограниченная власть, которая общественное соглашение дает Политическому организму над всеми его членами. Акт суверенитета — соглашение Целого с каждым из его членов на основе общественный договора. Акт ассоциации содержит взаимные обязательства всего народа и частных лиц и что каждый индивидуум, вступая, так сказать, в договор с самим собой, оказывается принявшим двоякое обязательство, именно: как член суверена в отношении частных лиц и как член Государства по отношению к суверену. О ТОМ, ЧТО СУВЕРЕНИТЕТ НЕОТЧУЖДАЕМ. О ТОМ, ЧТО СУВЕРЕНИТЕТ НЕДЕЛИМ. В силу той же причины, по которой суверенитет неотчуждаем, он неделим, ибо воля либо является общею, либо ею не является; она являет собою волю народа как целого, либо - только одной его части. ОБЩАЯ ВОЛЯ неизменно направлена прямо к одной цели и стремится всегда к пользе общества, но из этого не следует, что решения народа имеют всегда такое же верное направление. Люди всегда стремятся к своему благу, но не всегда видят, в чем оно. Часто существует немалое различие между волею всех и общею волею. Эта вторая блюдет только общие интересы; первая - интересы частные и представляет собою лишь сумму изъявлений воли частных лиц. Но отбросьте из этих изъявлений воли взаимно уничтожающиеся крайности; в результате сложения оставшихся расхождений получится общая воля.
|
|
|
О ПРАВЕ ЖИЗНИ И СМЕРТИ. Сама их жизнь, которую они доверили Государству, постоянно им защищается, и если они рискуют ею во имя его защиты, то разве делают они этим что-либо иное, как не отдают ему то, что от него получили? Что же они делают такого, чего не делали еще чаще и притом с большей опасностью, в естественном состоянии, если, вступая в неизбежные схватки, будут защищать с опасностью для своей жизни то, что служит им для ее сохранения? Верно, что все должны сражаться за самого себя. И разве мы не выигрываем, подвергаясь ради того, что обеспечивает нам безопасность, части того риска, которому нам обязательно пришлось бы подвергнуться ради нас самих, как только мы лишились бы этой безопасности? Всякий человек вправе рисковать своей собственной жизнью, чтобы ее сохранить. Общественный договор имеет своей целью сохранение договаривающихся. Тот, кто хочет сохранить свою жизнь за счет других, должен, в свою очередь, быть готов отдать за них жизнь, если это будет необходимо. Итак, гражданину уже не приходится судить об опасности, которой Закону угодно его подвергнуть, и когда государь говорит ему: "Государству необходимо, чтобы ты умер", – то он должен умереть, потому что только при этом условии он жил до сих пор в безопасности и потому что его жизнь не только благодеяние природы, но и дар, полученный им на определенных условиях от государства.
О ДИКТАТУРЕ. Негибкость законов, препятствующая им применяться к событиям, может в некоторых случаях сделать их вредными и привести через них к гибели Государство, когда оно переживает кризис. Соблюдение порядка и форм требует некоторого времени, в котором обстоятельства иногда отказывают. В этих редких и очевидных случаях забота об общественной безопасности выражается особым актом, который возлагает эту обязанность на достойнейшего. Он может творить все, исключая законы. Эта высшая магистратура. Важно ограничить его продолжительность весьма кратким сроком, который ни в коем случае не может быть продлен. Во время кризисов, которые и заставляют учреждать диктатуру. Государство вскоре бывает уничтожено или спасено, и, раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной.Учение о диктатуре. «Диктатура» (1921)
Диктатура прекращение действия права, имеющее правовой статус. Комиссарская диктатура устраняет промежуточные звенья между инстанцией политической воли и средствами ее реализации. Эти промежуточные звенья суть нормы права, предусматривающие процедуру, и полномочные лица и группы, имеющие право на участие в процедуре.
Выход из состояния, когда не действует право, также является предметом правового регулирования. Суверенная диктатура есть конкретное действие самоотрицающего учредительного произвола.«…Демократический образ мысли создает возможность для возникновения власти, не ограниченной никакими правами, каковая после революции может находиться в ведении конституционно-учредительного собрания. До тех пор пока такое собрание еще не закончило свою работу, не выработало конституцию, оно обладает всеми мыслимыми полномочиями. В его руках сосредоточена вся государственная власть, которая может непосредственной выступить в любой форме. Исчерпывающее нормирование и подразделение государственных компетенций и функций еще не произведено; учредительная власть народа еще не связана никакими конституционно учрежденными барьерами, и потому конституционно-учредительное собрание может по своему усмотрению вводить в действие plenitudo potestatis». Суверенность такой власти обусловлена ее неограниченностью, характер диктатуры она имеет потому, что власть эта не постоянная, она имеет преходящий характер, в отличие от власти монархической: «Присущая конституционно-учредительному собранию полнота правовой власти базируется на том, что оно осуществляет учредительную власть, и его всевластии, следовательно, длится лишь до тех пор, пока со вводом конституции в силу не будут учреждены прочие властные инстанции. В тот момент, когда собрание завершает свою работу и конституция становится действующим правом, вышеупомянутая суверенная диктатура прекращается, и вообще, в правовом государстве исчезает всякая возможность суверенной диктатуры»
В суверенной диктатуре социальное являет себя во всей полноте: оно интегрирует индивидуальные воления – и ссылается на них; оно преодолевает разумные соображения – и учреждает понятие разума и разумного; оно поглощает аффект и пробуждает аффект; оно есть насилие и право одновременно
Децизионизм (от лат. decisio – решать) – учение о решении. в качестве конечного юридического основания рассматривает не универсальную норму, а определенное решение. Ср. с максимой Гоббса "autoritas, поп veritasfacit legem" (авторитет, а не истина, творит закон).
Концентрированным выражением децизионизма является его понятие "исключительного" или "серьезного случая". Речь идет о таких обстоятельствах и ситуациях, которые не предусмотрены никакими нормами. Для юриспруденции, отмечал Шмитт, "исключительные обстоятельства аналогичны по своему значению чуду в теологии. Антитеза: "исключительный случай - норма", т.е. "децизионизм - нормативизм". Исключительные обстоятельства - это питательная среда децизионизма. Если чистый нормативист мыслит в безжизненных правилах и категориях, то децизионист исходит из политической ситуации и личного решения. Само по себе решение "свободно от всякой нормативной связи и является в собственном смысле абсолютным". Оно не нуждается в нормативно-правовом обосновании. "В исключительном случае, - провозглашает Шмитт, - норма уничтожается" "Всякое право - ситуационное право".
Суверенитет – монополия решения. «Суверен — тот, кто принимает решение о чрезвычайном положении» и «в чьей компетенции должен быть случай, для которого не предусмотрена никакая компетенция»На примере Гоббса, Шмитт пишет: «…Суверенное решение … возникает из нормативного ничто и конкретного беспорядка … Чистый децизионизм предполагает беспорядок, который приводится в порядок лишь тем, что (не как) принимается решение». Таким образом, оказывается, что суверен решает словно бы не просто помимо еще не существующего внутреннего порядка, но помимо любого порядка как такового, но не потому, что никакого порядка нет, а потому что решение суверена предполагает господствующий беспорядок. «Должен быть установлен порядок, чтобы имел смысл правопорядок».
Либерализм - это синоним дискуссий, нерешительности, соглашательства, половинчатость, неуверенность, преклонение перед свободой слова и печати – все это уход от ответственности, всегда требующей оперативного решения. Децизионизм же - это культ решимости и действия. Кульминационным моментом "политического" является решение, кого считать врагом? От решения суверена зависит, считать ли ту или иную ситуацию исключительным случаем. Время требует решения: диктатура или вечные разговоры?
Понятия народного суверенитета и государственного суверенитета также различны, но не противопоставлены друг другу, поскольку в первом случае раскрывается вопрос о высшей власти в государстве, а во втором — вопрос о верховности власти самого государства. В настоящее время доктрина народного суверенитета признана мировым сообществом, что нашло, в частности, своё отражение в ст. 21 Всеобщей декларации прав человека, согласно которой воля народа должна быть основой власти правительства и находить своё выражение в периодических и нефальсифицированных выборах при всеобщем и равном избирательном праве и свободном голосовании. Также доктрина народного суверенитета нашла своё выражение в праве народов на неотъемлемый суверенитет над их естественными богатствами и в иных формах.
В современном международном праве, помимо государственного суверенитета, сформировалось понятие национального суверенитета, понимаемого как право каждой нации на самоопределение[9]. Содержанием национального суверенитета является полновластие нации и её политическая свобода выбирать свою государственно-правовую организацию и форму взаимоотношений с другими нациями. Право на государственный суверенитет на определённом историческом этапе становится правом нации, которое может реализовываться нацией как в форме создания собственного государства, так и путём вхождения в состав более крупного государственного образования.
Вестфальский суверенитет: верховенство власти в пределах территории.
Суверенитет в условиях федерации и наднациональный объединений (Евросоюз), гуманитарных интервенций.
Суверенитет личности.
Дата добавления: 2018-05-31; просмотров: 990; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!