Двадцать девятое августа, вечер.
|
|
Ти.Джей. Хэлуэй, взгро-моздившись на высокий та-бурет, попивал огромными глотками «хай-болл», пьянея все больше и больше. Оглушительные раскаты музыки били его по голове, что, впрочем, не доставляло Ти.Джей. больших неудобств. Напротив, он любил громкую музыку. А еще онлюбил драться и хвастаться. Ну что поделаешь, такова человеческая натура. Ему хотелось, чтобы все, а в особенности женщины, понимали, какой он крутой и сильный. Он и в самом деле был парнем что надо. Рост под два метра, мускулы, как у Арнольда Шварценеггера. На правом плече Ти.Джей.синела татуировка — распустивший крылья орел, сжимающий в каждой лапе по ломаной молнии. Над орлом дугой змеилась надпись: «КАРАЮЩИЙ».
В общем-то, свое тело Ти.Джей. берег и любил. Он никогда не стал бы уродовать его ублюдочными рисунками, если бы не одно весьма важное «но». «Но», из-за которого Ти.Джей сделал бы все, что угодно. Впрочем, сейчас татуировку все равно не было видно из-за безразмерной рубашки-гавайки с короткими рукавами. Кроме того, молодой человек являлся обладателем короткой прически и высокого массивного лба, казалось бы, созданного для того, чтобы прошибать стены. Тяжелые надбровные дуги прятали под собой провалы с вкраплениями маленьких карих глаз. Широкие скулы и упрямый, чуть тяжеловатый подбородок, поддерживающий пару тонких, постоянно сжатых в узкую полоску губ. Честно говоря, в целом, Ти.Джей. производил впечатление немного отсталого, дегенеративного вояки. И надо признаться, это было не так уж далеко от истины.
|
|
|
Однако в чем в чем, а в бессилии этого человека явно уличить было нельзя. Сжимая в огромных руках бокал, он громогласно хохотал, перекрывая своим смехом даже мощные музыкальные пассажи магнитофона.
В этом кабаке со странным названием «Взбесившаяся луна» Ти.Джей. знали все. И, наверное, именно поэтому никто не пытался нарываться с ним на драку. Это могли себе позволить разве что новички, случайно забредшие сюда. Но таких, как правило, Ти.Джей. задевал сам.
Он любил драться, считал хорошую драку отличным развлечением и получал от потасовок настоящий кайф. В сущности, когда-то Ти.Джей. был неплохим парнем. Но это было давно, и гигант уже успел изрядно подзабытьвсе то хорошее, что когда-то жило в нем. По большей части потому, что хорошее только мешало ему существовать в свое удовольствие. Угрызения совести, как и все прочие человеческие качества, которые обычные обыватели называют порядочностью, ничего не стоят, когда сравниваешь их, по крайней, мере с одним ударом кулака. Ти.Джей. уже усвоил правило: прав не тот, кто прав, а тот, кто сильнее.
Когда-то давно, лет двенадцать-пятнадцать назад, а может и больше, он тоже питал какие-то иллюзии относительно справедливости. Но потом, со временем, все больше и больше разочаровывался в своих прежних убеждениях. Сначала с недоумением, а затем и с любопытством, он познавал истинную справедливость этого мира, в котором убийцы становились героями. Причем, чем больше жертв было на их счету, тем большим вниманием и уважением они пользовались. Их мемуары моментально становились мировыми бестселлерами и раскупались миллионными тиражами. К ним было приковано внимание прессы. О них писали в газетах и кричали по телевидению. Впрочем, он, Ти.Джей Хэлуэй, также удостоился внимания прессы. Вчера ему позвонила какая-то девчонка из «Лос-Анджелес таймс» и сказала, что готовит репортаж о «зеленых беретах» и в связи с этим хотела бы взять у него интервью. Ведь он принимал участие в настоящих боевых действиях, верно? Ну, вот и хорошо. Завтра вечером? Прекрасно. А где? Может быть... Ну хорошо, хорошо... Значит, в семь, во «Взбесившейся луне». Отлично. Молодой человек согласился. Репортерша казалась настроенной мирно, а Ти.Джей. не знал, насколько обманчивы бывают голоса. Одно его беспокоило: он не слишком-то хорошо умел облекать свои эмоции в убедительные лаконичные фразы. В этом, собственно, и заключалась основная его беда. Как раз поэтому, сидя на высоком табурете, Ти.Джей. хлебал выпивку в надежде на то, что алкоголь поможет ему немного раскрепоститься.
|
|
|
|
|
|
Народу в баре как всегда было не протолкнуться. Дым висел коромыслом. Поначалу репортерша не хотела идти сюда, но он пообещал ей, что с ней ничего не случится. Он даже потом проводит ее до дома. С таким парнем, как Ти.Джей., она может ничего не бояться. Она видела когда-нибудь его мускулы? Ему ничего не стоит отделать двух-трех человек. А то и побольше. По крайней мере, вся шпана окраины знает и уважает его. Так что безопасность на этой территории он ей гарантирует. На таких условиях девчонка согласилась на предложенное им место встречи. Ти.Джей одел самую лучшую свою рубашку и даже потрудился выгладить брюки. Ему не хотелось выглядеть ублюдком в глазах миллионов читателей. Напротив, он думал о том, что если ему предстоит отстаивать честь «зеленых беретов», несомненно, самых крутых ребят в Америке, а может и в мире, он должен быть на высоте.
В бар Ти.Джей пришел за полтора часа до назначенного срока. В основном, из-за того, что хотел успеть пропустить стаканчик-другой до того, как девчонка появится и начнет задавать свои вопросы. Его появление в чистой рубахе и отутюженных брюках вызвало целый взрыв приветственных возгласов, свиста и топота. Постоянные по-сетители знали и уважали его. От Ти.Джей. за милю несло одеколоном «Олд Спайс», волосы были набриолинены и уложены аккуратной «шапочкой». Ни дать ни взять герой войны. Впрочем, это было недалеко от истины. Героем-то он, может, и не был, но в своем взводе считался одним излучших. Он служил в корпусе «зеленых беретов» до тех пор, пока в жестокой драке не свернул шею одному из сослуживцев. Дерьмовому засранцу, нелестно отозвавшемуся о Ти.Джей. как о мяснике. Впрочем, правота его слов подтвердилась ровно через полминуты, когда ублюдок валялся на земле с пустым, застывшим взглядом и башкой, вывернутой в сторону под неестественным углом. Сам факт убийства доказать было бы не так уж и сложно но вмешалось начальство, которое не хотело неприятностей на свою голову. К тому же, убитый оказался еще и латинос, что, сами понимаете, тоже имело кое-какое значение. Одним словом, для Ти.Джей. дело закончилось вполне благополучно. Не считая того, что его выперли из армии. Выгнали пинком под зад без выходного пособия, а заодно и без права вторичной вербовки.
|
|
|
Этот момент своей биографии Ти.Джей. переживал довольно болезненно. Особенно в последнее время. Ибо драминг-аут, выбарабанивание, позорное изгнание из армии, явно не вписывалось в его представления о собственной жизни. Он был настоящим образцом «зеленого берета», сильным, безжалостным, страшным. Поэтому считал, что кое на какие вещи командование могло бы посмотреть сквозь пальцы. Но, что случилось, то случилось...
Сейчас Ти.Джей., облокотившись о стойку, отодвинул от себя пустой стакан и подмигнул бармену.
— Тим, налей-ка мне еще одну.
— А не многовато будет? — бармен улыбнулся ему.
— Все нормально. Я в порядке, — Ти.Джей. осклабился.
Мышцы на его руках расслабились и татуированный орел еле заметно шевельнул крыльями. Получив вторуюпорцию, Ти.Джей. отпил глоток и посмотрел на дешевенькие электронные часы, плотно обхватывающие его могучее запястье. Пять минут, как прошел оговоренный срок.И хотя женщины, как по собственному опыту знал Ти.Джей., всегда были склонны опаздывать, в данный
момент он почувствовал волнение и досаду.
«А что, если она не придет?» — вдруг подумал парень.
Он даже испугался подобной возможности. Черт, уже почти весь их блок знает, что сегодня у него будут брать интервью для «Лос-Анджелес таймс». Где же она, девчонка-то? Черт побери, если она не придет, над ним будет потешаться весь бар. Но тогда уж пусть дерьмовая репортерша, помолится. Он отыщет эту чертову суку и самолично свернет ей шею.
Молодой человек отхлебнул еще глоток и смахнул пальцем капельки, повисшие на верхней губе.
— О'кей, — пробормотал он. — Еще пять минут.
Жар приятной волной прокатился по могучему телу.Ти.Джей. взял со стойки салфетку и, запустив руку под рубашку, вытер пот с груди.
— Ну, давай, давай, давай, появись же, — пробормотал
он себе под нос.
Ни бармен, никто из окружающих этого не слышал. Ти.Джей., конечно, старался сделать беспечный вид, вроде того, что ему совершенно побоку, появится эта девчонка или нет. Ее проблемы. Но на самом деле все понимали, что это совершенно не так. А он понимал, что все это понимают. И потому испытывал еще большую досаду.
Наконец, за его спиной что-то произошло. Какое-то изменение атмосферы. Голоса стали чуть потише, ропотсмолк, люди перестали звенеть посудой и шаркать ногамипо полу. Что-то изменилось. И тому могла быть только одна причина — сюда вошел кто-то чужой.
Ти.Джей., старательно имитируя нарочитое безразличие, лениво обернулся.
Да, девчонка была, что надо. Высокая, стройная, с симпатичной мордашкой, затянутая в строгий белый костюм. Туфли на высоком каблуке и черная сумочка, висящая через плечо. Блондинка. Он обожал блондинок.
Девушка сделала несколько шагов и остановилась, оглядывая зал. Впрочем, она достаточно быстро увидела Ти.Джей. и направилась к нему. Он улыбнулся и взмахнул могучей рукой. Через секунду бормотание за спиной девушки возобновилось. Она словно рассекала волны своим телом. Какая-то невидимая граница отделяла ее от небольшого, пропахшего дешевым табаком и столь же дешевой выпивкой зальчика. А между ней и посетителями пролегла настоящая пропасть. Когда она подходила к стойке, разговоры за ее спиной уже вспыхнули с прежней силой. Действо свершилось, она прошла.
— Вы ведь Ти.Джей. Хэлуэй? — улыбаясь спросила девушка, останавливаясь рядом с ним.
— Точно, мэм, — осклабился он. — Прямо в точку.
— Прекрасно. Я — Норма Торенс, репортер «Лос-Анджелес таймс».
— Великолепно, Норма. Хотите что-нибудь выпить?
-- Бокал апельсинового сока, — девушка присела натабурет. — А вы и правда выглядите, как настоящий супермен, — вскользь заметила она.
Ти.Джей. расцвел. В ее устах эта похвала была особенно приятной.
Бармен торопливо подал ей ледяной апельсиновый сок в запотевшем бокале. Девушка взяла его грациозным движением. Настолько грациозным, что Ти.Джей. даже залюбовался. Редко какая-нибудь женщина производила на него подобное впечатление. А эта... Эта была настоящей красоткой.
— Э-э... Норма, а где же ваш магнитофон? — озадаченно спросил молодой человек.
— В сумочке, — спокойно ответила девушка.
Она расстегнула сумочку и вытащила черную коробочку диктофона «Sony».
— А камера? Вы ведь должны что-то фотографировать? Или нет?
— Разумеется. Но вряд ли возможно осуществить съемку здесь, — девушка улыбнулась и обвела взглядом тесное, прокуренное помещение кабачка. — Сами понимаете. Во-первых, слишком много народу, а во-вторых, в принципе, вряд ли это возможно. Я подумала, что запишу интервью на магнитофон, а затем мы поедем к вам и там отснимем пленку. Знаете, интерьер квартиры, обстановка, армейские фотографии — все это должно произвести на читателей должное впечатление, создать необходимую атмосферу. Я хочу показать, как обходится наше правительство с людьми, защищающими страну. Так сказать, жизнь без прикрас. Провернем все это еще раз. Здесь будет что-то вроде генеральной репетиции. Договорились?
— О'кей, — засмеялся Ти.Джей. и покачал головой. —Я, собственно, так и думал. Конечно, здесь накурено, да и ребята наши, сами понимаете, — он покосился в сторону столиков и тут же поправился. — Нет, я не имел в виду ничего дурного. Просто мешали бы, лезли в кадр.
— Именно об этом я и говорю, — засмеялась девушка. Смех у нее тоже был приятный. Звонкий и чистый. Ти.Джей. захохотал.
-- Черт, вы знаете, я не очень в плане потрепаться. Если бы вы брали интервью у Болтуна Смита, так он бы вам запросто тут наговорил всяких разных вещей. Он у нас мастак и про политику поболтать, и про тряпки, и про ниггеров тоже.
-- Ниггеров? — девушка удивленно вскинула брови. Она как бы невзначай нажала кнопку диктофона. — Вы что, не любите ниггеров, мистер Хэлуэй?
-- Я-то? — Хэлуэй наморщил лоб и, словно помогая бегу своих мыслей, еще раз отхлебнул из бокала. — А кто же их любит-то? — наконец сказал он. — Черномазые только портят нам жизнь. Катились бы себе на свой север да жили бы там, если ихним белым так нравится с ними возиться. А заодно пусть бы забрали с собой остальных.
— Остальных?
— Ну да, всех этих желтых, красных, латинос. Bcex.
— Да-да, наверное.
Девушка покачала головой, словно раздумывая, каков может быть следующий вопрос. Похоже, его рассуждения по поводу чернокожих несколько разочаровали ее.
Ти.Джей. это почувствовал и тут же поправился:
— Ну, вы мне скажите, если что не так.
— Нет-нет, не волнуйтесь.
Она улыбнулась, но с какой-то долей неловкости.Затем, словно оттягивая время для того, чтобы лишний раз поразмыслить, не торопясь взяла бокал и сделала еще один маленький глоток.
— А вы-то сами? — вдруг спросил Ти.Джей., прищурившись.
— Что? — девушка повернулась к нему.
— Вы-то сами как относитесь к ниггерам?
Она дернула плечом.
--Ну, знаете, я стараюсь их не замечать.
-- Не замечать? --- хмыкнул Ти.Джей.-- Я бы тоже их не замечал, да вот только они все время нарываются на драку.
— С вами? -- удивленно спросила девушка, окидывая взглядом могучую фигуру.
— Ага, — парень гордо приосанился. —Правда, драка все время заканчивается не в их пользу.
— Я так и думала, — кивнула журналистка. - Скажите, ну а какого мнения вы о нашей армии? В частности,о «зеленых беретах».
— О «Зеленых беретах»? — задумчиво повторил Ти.Джей., словно пытался найти в этой фразе какой-то ответ, черпая из нее силы. На его лице появилось странное выражение неловкой задумчивости, — Упс, — пробормотал он, — даже не знаю. Но мне кажется, что они самые лучшие парни в этой стране.
— Лучшие парни? А почему вы такого мнения о них?
— Ну... э-э-э... Ну в конце концов.. — Ти.Джей. замялся. — Они защищают свою страну.
— Вы в этом абсолютно уверены? -- заинтересованно переспросила репортерша. — Но ведь если мне не изменяет память, так же говорил сержант Эндрю Скотт, Вы помните эту историю? Он, кажется, тоже был «зеленым беретом»?
— Да, мэм. Он — настоящий «джи-ай».
— Следует ли мне понимать, что вы... оправдываете действия сержанта Скотта? — спросила девушка, поднося диктофон к самым губам Ти.Джей.
Тот недоуменно отстранил голову. В его глазах появилось выражение легкого испуга. Он смотрел на чернуюкоробочку с таким видом, словно в ней могла быть спрятана тротиловая шашка.
-- Ну да,-- пробормотал он.-- Оправдываю. Он ведь
хотел прикончить "лягушатника", мать его.
--«Лягушатника». Вы не любите французов?
--Да я их вообще всех не люблю. Китайцев, французов, латинос. Какая, на хрен, разница? Все они говно собачье. Сволочи. Вот настоящие враги страны. Что выъ думаете? Они приезжают сюда как эмигранты, а сами шпионят на коммунистов.
-- На коммунистов? -- эхом повторила девушка.
-- Ну да. Я имею в виду всех этих красных, русских. Страны третьего мира, одним словом. Скотт был прав. Придет день и они еще свернут нам шею.
-- Вы уверены в этом? — еле заметно усмехнуласьдевушка.
— Конечно. А чего же тут не быть уверенным. Скотт точно знал, что делал. А сейчас ваша братия облаяла его с ног до головы. Он — герой страны. Его надо было поддерживать, а не этих двух ублюдков. Девро и эту вашу... как ее...
Фамилию он так и не вспомнил. Золотистая дымка алкоголя затуманила ему мозги и он уже плохо соображал. Ти.Джей. лишь понял, что девушка взяла его под руку.
— Пойдемте, выйдем отсюда. Здесь, во-первых, слишком шумно, а во-вторых, слишком дымно. По-моему, будет лучше, если вы окажетесь на свежем воздухе, Пройдемся немного, а когда вам станет полегче, поедем к вам. На мой взгляд, ваша точка зрения достаточно интересна, чтобы серьезно и подробно поговорить о ней.
--О'кей, — Ти.Джей. кивнул внезапно потяжелевшей головой. — Что-то, мать его, нехорошо мне.
Он поднялся и пробормотал бармену:
--Слышь, Тим, запиши на мой счет. Я завтра расплачусь.
Бармен только вежливо улыбнулся. Вообще-то, в их заведении не торговали в кредит, но с этим парнем предпочитали не связываться. К тому же, надо отдать ему должное, он исправно платил по счетам. Пусть даже и с задержками. Посему бармен и не особенно волновался. Он не знал, что в следующий раз увидит Ти.Джей. только на экране телевизора.
Нетвердой походкой молодой человек зашагал в сторону выхода. Девушка шла за ним, ловко лавируя между столиками, отвечая на восторженный присвист чуть-чуть натянутой улыбкой. Но, в общем-то, для человека, явно не привыкшего к посещению подобных мест, она держалась молодцом. Именно так потом и скажет бармен.
Табачный дым сделал их фигуры зыбкими и нереальными. Они, словно растворялись в нем, как растворяются в солнечном свете клочья утреннего тумана. Через секунду дверь бара уже захлопнулась за ними.
Выйдя на улицу, молодой человек несколько секунд постоял, облокотившись рукой о стену, покачиваясь и жадно вдыхая прохладный воздух.
«Что-то, наверное, сожрал не то, — подумал он. — Точно. Вроде и выпил-то всего ничего. Черт, дерьмо! Того и гляди, эта девка еще повернется и уедет».
— Слушайте, Норма, — обратился он к стоящей рядом девушке. — Сейчас у меня все пройдет. Сейчас. Несколько минут. Маленько подышу и оклемаюсь.
— Конечно, — ответила она. — Не волнуйтесь.
Двое парней прошли мимо, уважительно покосившись на чуть пошатывающегося Ти.Джей., и скрылись за дверью бара. Похоже, этот кабачок был центром местной цивилизации. Разъяренные звуки музыки окутывали весь квартал. Однако никого это особенно не беспокоило. Как только дверь за ребятами закрылась и улица вновь стала пустынной, девушка неожиданно подняла руку.
В то же мгновение, в квартале от них, в тени вспыхнули белым, нестерпимо слепящим светом фары мощного автомобиля. Это был «шевроле-фургон». Заревел мотор, и машина, набирая скорость, покатила в их сторону. Девушка спокойно стояла, наблюдая за ее приближением.
Молодой человек прищурился, недоуменно глядя на ревущего, несущегося на них монстра.
— Что за мать твою, — пробормотал он. — Что за херня такая?
Он покосился на девушку.
— Не волнуйтесь, это фургон нашей компании, — объяснила она. — Честно говоря, я побоялась приехать сюда на своей машине.
— А-а, — Ти.Джей. тяжело, побычьи, тряхнул головой.
В желудке у него образовался жесткий шар, который начал быстро подниматься к горлу. Он наклонился и его вывернуло прямо на стену и на тротуар.
Ти.Джей. вытер рот кулаком и невнятно пробормотал: — Прошу прощения, это, наверное, гамбургеры. Сегодня я ел гамбургеры.
— Ничего, бывает, — улыбнулась девушка.
Она-то точно знала, в чем здесь дело. Пока Ти.Джей. обозревал зал, ей удалось незаметно бросить пару кристалликов в его бокал. Хороший препарат, практически неоставляющий следов. Симптомы отравления убедительно напоминали обычное алкогольное опьянение, что быловесьма и весьма кстати.
Скрипнув тормозами, фургон остановился, не доехав до стоящей пары примерно метр. С грохотом распахнулись дверцы кузова, и из его нутра быстро выбрались четверо крепко сложенных парней, одетые в черные комбинезоны и черные кепки с длинными козырьками.
— Берите его, — указала на Ти.Джей. девушка.
Четыре пары рук схватили безвольно обмякшего гиганта и потащили в кузов. Если он и понимал, что происходит, то на сопротивление сил у него все равно уже не оставалось. Ти.Джей. только вяло мычал, продолжая трясти головой. Изредка он раскрывал рот и делал судорожные рвотные движения. Однако все, что было у него в желудке, уже давным-давно выплеснулось на асфальт.
Девушка брезгливо обошла лужу и направилась к кабине, к переднему пассажирскому сиденью.
В этот-то момент из кабачка и вышел кто-то из не очень трезвых и не очень везучих постояльцев. Несколько секунд жилистый худощавый парень туманно разглядывал, как Ти.Джей. запихивают в машину и, наконец, заорал:
— Эй, эй, эй, ребята! Что вы делаете? Полегче, полегче! Он шагнул вперед, явно с целью заступиться за приятеля, которого отлично знал и с которым они вместе не раз опрокидывали рюмку-другую, и в этот момент один из чернокепочных молодцов обернулся. На губах у него застыла неживая улыбка, а глаза поблескивали странным, стеклянным огнем.
Все в порядке, приятель, — наконец сказал он. --Все нормально. Просто этот парень перебрал лишнего.
-- Да? Что-то странно, — скептически заметил худощавый. -- Я видел, сколько он выпил. Ти.Джей. нужно втри раза больше, чтобы хотя бы закосеть. Так что, невешай мне дерьмо на уши, приятель. Лучше я сам провожуего домой.
— Конечно, тогда забирай.
Человек в черном посторонился и худощавый зашагал к кузову. В тот момент, когда он прошел мимо кабины, один из выбравшихся из фургона людей вдруг шагнул ему навстречу и выбросил вперед правую руку. В неярком, тусклом свете фонарей мелькнуло острое, отточенное какбритва лезвие.
Клинок вошел худощавому в живот чуть выше паха. Одним заученным движением убийца вспорол своей жертве живот снизу до самой грудной клетки. Худощавый захрипел. Он вцепился скрюченными пальцами в распахивающуюся рану, из которой осклизлыми сиреневыми пузырями торчали кишки, и попытался зажать ее, чтобы хоть как-то остановить кровь. В глазах его белыми пятнами застыла боль и какое-то детское недоумение. Он, похоже, еще не понял, что произошло.
В этот момент старший, тот самый, что предложил ему забрать Ти.Джей., подошел к худощавому со спины и, вытащив из потайного кармана такой же нож, как у напарника, одним движением перерезал умирающему горло. Кровь хлынула тяжелым, вязким фонтаном, заливая тротуар. Разом обмякшее тело завалилось на бок и перекатившись на спину, замерло. Мертвые глаза уставились в звездное небо.
Девушка, выбравшаяся из кабины, несколько секунд смотрела на мертвеца и, наконец, сказала:
-- Черт, дерьмо. Поехали отсюда. Быстро.
Ти.Джей. в мгновение ока затолкали в фургон. Люди в черном тоже забрались внутрь и закрыли за собой дверцу.
Девушка села в кабину и бросила водителю:
— Поехали. Живее, живее.
«Шевроле» взревел мотором и через несколько секунд скрылся в темноте.
* * *
«Лос-Анджелес таймс»,
тридцатое августа, среда.
Нил Эй. Петерсон,
одиннадцатая страница.
«Совпадение или злой умысел».
«Сегодня в пять часов утра на Сто двадцать шестойдороге, не доезжая восьми километров до городка Филмоор, проезжавшим мимо пятидесятивосьмилетним фармацевтом Джоном Эль-Андерсоном замечена яркая вспышка.
Остановившись у обочины, Джон Эль-Андерсон увидел пылающий в стороне от дороги костер. Ему показалось, что это горела машины. Джон Андерсон поступил точно так же, как поступил бы любой из нас. Добравшись до ближайшего телефона-автомата, он вызвал службу спасения.
Полицейские, пожарные и «скорая помощь» прибыли через семь минут после звонка. Останки пылающего автомобиля им удалось погасить лишь через двенадцать минут и то с большим трудом. Как заявил лейтенант пожарников Боб Ройсон, похоже, кто-то основательно потрудился для того, чтобы эта машина горела, как свечка. Хотя полиция до сих пор не может утверждать наверняка, было ли это убийство или просто произошел несчастный случай.
Тем не менее, из машины были извлечены четыре аб-солютно сгоревших трупа. Одного из погибших удалось
опознать. Это военнослужащий корпуса «морских котиков» Патрик Ли Джонс. Командование базы до сих пор пребывает в недоумении, почему в пять часов утра их солдат оказался на пустынном шоссе так далеко от города. Друзья рядового Джонса утверждают, что он собирался провести эту ночь с девушкой. Однако женских трупов в машине не обнаружено.
Полиция ведет интенсивное расследование».
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Тридцатое августа, среда, полдень. Техас.
Маршалл с удовлетворением осмотрел огромный трайлер. Может быть он когда-то и был черным и вызывал у кого-то зловещие ассоциации, но только не теперь. Было видно, что над машиной изрядно потрудились. От черного зловещего монстра не осталось и следа. Сейчас машина была выкрашена в аккуратный белый цвет, стекла кабины полностью очистили от бронепластин, а голубая надпись на борту «ГРУЗОВЫЕ ПЕРЕВОЗКИ, ФЭЛТОН И СЫНОВЬЯ» придавала тягачу даже какой-то веселый вид, что,
кстати, Маршалла вполне устраивало.
Он довольно улыбнулся и покачал головой.
— Отличная работа. Просто отличная.
Стоявший рядом Халек усмехнулся.
-- Ты посмотри, что там внутри, Уил, — он махнул рукой сидящему в кабине водителю. Заку Доновану.
Тот явно не вписывался в эту идиллическую картину. Черный комбинезон и черная кепка с длинным козырьком выдавали в нем работника спецслужбы. Заметив жест босса Донован наклонился вперед и тронул невидимыйрычаг.
В то же мгновение стенки фургона медленно поползли назад, открывая широкий проем, служащий входом в кузов тягача. Маршалл разразился восторженным хохотом.
--Черт побери, если бы я не знал, что представлялаиз себя эта колымага, когда мы ее забрали, я подумал бы,
что она только-только сошла с конвейера.
— Ребята, действительно, постарались, — улыбнулся в
ответ Халек. — Кроме того, они учли прежние недоработки. Мы модернизировали грузовик настолько, насколько это было возможно.
Уильям посмотрел на блондина.
— Я надеюсь, это влетело не в слишком большую сумму?
— Не волнуйся, все, что они туда добавили, это четыре морозильные камеры.
— Четыре морозильные камеры? — недоуменно пере-спросил Маршалл. — Зачем?
—Видишь ли, я, конечно, не думаю, что действия сержанта Скотта были оправданны, — Халек задумчиво пожевал губами, глядя в раскаленное пыльное небо —однако нужно учитывать, что он выполнял свою боевую задачу и делал это хорошо, -- он вновь пожевал губами и посмотрел в блеклое пыльное небо, поджариваемое раскаленным солнцем. — Ты ведь тоже собираешься не передвижной цирк возить на этой колымаге, верно?
— Конечно, — Маршалл кивнул.
— Ну вот. Не дай Бог, что-то случится с парой твоих ребят или холодильная камера неожиданно выйдет из строя. Что тогда делать?
Уильям подумал, а затем кивнул головой.
— Да, конечно. Ты прав. Я просто не учел подобной возможности. Ей-богу, этот грузовик смотрится, как настоящая крепость. Пойдем посмотрим, что там внутри.
По небольшой лесенке они поднялись в кузов тягача.Стоя у порога, Маршалл огляделся и восторженно присвистнул. Когда он в первый раз увидел лабораторию, в ней царил полный хаос. Она серьезно пострадала от взрыва. Все термоизолирующие перегородки были снесены,большая часть аппаратуры никуда не годилась. Кресла...О креслах вообще разговор особый. Взрывом их разворотило так, что нечего было восстанавливать. Большинствоперегородок годились разве что на металлолом. Стальные балки были исковерканы, едва ли не завязаны в узел.
Эксперты сказали, что вероятно от взрыва одной гранаты
сдетонировали боеприпасы, уложенные в соседнем помещении. А толстые стенки фургона не дали возможности взрывной волне выйти наружу, соответственно увеличивая ее мощь и давление внутри кузова. Поэтому в том состоянии, в котором они получили это чудо техники, его вряд ли можно было использовать разве что для перевозки мусора или коровьего дерьма.
Теперь же Маршалл упивался открывшимся ему зрелищем. Здесь действительно постарались на славу.
Халек покосился на своего начальника и тут же заговорил:
— Большинство аппаратуры, конечно, пришлось заменить. Впрочем, это оказалось гораздо легче, чем ты можешь подумать. Все приборы здесь, все готово. Правда мы отказались от этого дерьма. Я имею в виду камеры которые одевались им на головы. Микронаушники и микрофоны, вживляемые прямо в тело унисолов.
Халек открыл один из ящиков и вытащил из него что-то необычайно маленькое. По крайней мере, с четырех метров Маршалл так и не сумел рассмотреть, что же это было. Халек подошел ближе и, протянув руку, разжал пальцы. Маршалл нагнулся и принялся рассматривать лежащие на его ладони две горошины. Одна черная, вторая— телесного цвета.
— Видишь? — атлет прикоснулся к светлому шарику.
— Это микронаушник. Миниатюрная часть радиотелефона. Он вставляется прямо в ухо. Его невозможно обнаружить и к тому же довольно непросто вытащить. Как видишь, мы учли ошибку, допущенную полковником Перри. Если бы тогда у унисолов не болтались на головах эти дерьмовые штуки, то Рони Робертс не сумела бы так быстро вывести из строя Джи-Эр-44. Да и вообще, использование камер — не слишком-то умная тактика, когда
осуществляешь контроль при помощи обычных приказов.
— Да, конечно. Я понимаю, — Маршалл с удовольствием огляделся еще раз.
На этой панели, — продолжал Халек, поворачиваясь к приборной консоли, — расположено все. Здесь механизмы слежения и контроля. Это новая система маячков, разработанная нашими специалистами, — блондин открыл второй ящик и вытащил из него еще одну горошину. Только в отличие от первых двух эта была куда меньше в диаметре, не более трех миллиметров. — Маячок невозможно обнаружить под кожей, — усмехнулся он. Нет, то есть, наверное, можно, но только при использовании специальных приборов. Обычное же прощупывание здесь не годится. Так что с этой стороны мы подстрахованы тоже. Здесь еще кое-какие мелочи. Например, система связи с водителем, система мгновенного уничтожения, смотри, — Халек щелкал кнопками,— одно нажатие клавиши и в головах абсолютно всех унисолов срабатывает специальное взрывное устройство. Бац! Полсекунды и все эти ребята окажутся там, где им и положено быть. На том свете. Впрочем, тебе это вряд ли понадобится. Все равно этим займутся специалисты.
Хотя Маршалл был согласен с подчиненным, в данный момент подобное замечание несколько задело и насторожило его. Он как руководитель проекта, а значит и как человек, отвечавший за успешное осуществление его, имел право быть в курсе дела. И при том, что большинство из представленных приборов ему действительно не были нужны, Халек брал на себя функции, на которые просто не имел права. А именно, он начал определять, что нужно и что не нужно знать Уильяму Бредли Маршаллу. Подобное положение вещей не устраивало полковника, и он вновь подумал о том, что Халек, похоже, начинает действительно представлять из себя большую проблему. Надо будет позаботиться о нем. Но разумеется не сейчас. Это, конечно, придется сделать, но позже. Немного позже.
— Здесь холодильная камера, — атлет повернулся и указал на небольшое помещение, расположенное за толстым стеклом. — Как видишь, тут предусмотрено все. Стекло и стенки морозильного отсека полностью изолируют эти два помещения. Я имею в виду температуру.
-- Сколько там сейчас? — спросил Маршалл, указывая
глазами на двенадцать кресел, некое подобие лежаков,стоящих посреди морозильного отсека полукругом.
— Минус тридцать два, — спокойно ответил атлет,словно речь шла о каком-нибудь пустяке.
—- Насколько я помню, раньше кресла стояли по-другому, — заметил Уильям.
-- Да, но в связи с тем, что мы поставили дополнительные саркофаги, нам пришлось экономить место. Да и какая разница, как они стоят? Мы прекрасно будем контролировать все помещение, весь морозильник. Если ты, Уил, внимательно посмотришь, то заметишь, что под потолком вмонтированы небольшие видеокамеры. Они транслируют изображение на приборную панель. Ты сможешь видеть лица всех унисолов в том ракурсе, в котором тебе захочется.
И опять же Маршалл отметил это автоматически про-изнесенное «мы».
«Мы будем контролировать, — он усмехнулся. — Ты ошибаешься, приятель, — сказал он про себя. — Ты очень сильно ошибаешься. "Мы" в этом деле не годится. Только"я" ».
Да и дело даже не в том, годится или не годится это «мы». Маршалл не собирался ни с кем делить славу. Точно так же, как он ни с кем не стал бы делить поражение. Он предпочитал делать подобные вещи в одиночестве.
Эта оговорка лишь еще больше укрепила его в решении устранить Халека. Похоже, у парня были честолюбивые планы.
-- О'кей, о'кей, — проговорил он. -- Там дальше оружейная комната, — продолжал Халек, указывая на небольшую дверь, расположенную вдальнем углу морозильного отсека. — Там мы ничего не меняли. Еще дальше — хранилище саркофагов. Сейчас оно функционирует и наши новые унисолы там, — он усмехнулся.
Улыбка волной пробежала по лицу Маршалла.
— Их много?
— Восемь, — ответил Халек. — Видит Бог, это все, что нам удалось получить на сегодняшний день. Я подумал, что может быть пока и такого количества будет достаточно? Мы вполне сможем пополнить ряды этих ребят, если в этом возникнет настоящая необходимость.
Маршалл кивнул. Сегодня Халек делал ошибку за ошибкой, похоже, не осознавая того. Или он всерьез полагал, что охваченный восторгом босс ничего не заметит? Нет, скорее он почувствовал себя слишком сильным.Ему кажется, что все идет так, как он, Халек, задумывает.Маршалл, продолжая улыбаться, повернулся к нему.
— Я могу увидеть их?
— Конечно.
Халек прошел вперед и нажал кнопку, открывающую вход в хранилище саркофагов. Толстая герметично закрытая дверь с легким шипением отошла в сторону.
— Пневматика, — пояснил атлет, указывая вперед. В хранилище саркофагов тускло горели матово блестящие лампы. Белые, стерильные, они придавали помещению вид больничной операционной.
— Сейчас нам пришлось запихать их туда по двое, —пояснил атлет, указывая на тяжелые стальные коробки, по форме напоминающие гробницу фараона. — Они пока ничего не соображают. В общем-то, по сути, все эти ребята мертвы.
—Откуда ты получил их?-- требовательно спросил Маршалл.
-- Украл, — усмехнувшись ответил Халек. — Да тыможешь не волноваться. Ни у кого из них нет родни. По крайней мере, близкой родни, которая начала бы о них беспокоиться. Все они военные. Или бывшие военные. Достаточно молоды и сильны. Я отбирал ребят, только прошедших спецподготовку.
_ Чудесно. Я надеюсь, у нас не будет неприятностей с
полицией?
Атлет захохотал.
— Можешь не волноваться. Четверо из них погибли вчера в автокатастрофе, еще двоих, обезображенных до неузнаваемости, выловят из Стоун-каньон. Так же, как и остатки их лодки. Ну а двое просто пропадут без вести.
— Понятно. Будем считать, что здесь все в порядке.
Маршалл подошел к саркофагу. От него веяло прохладой. Впрочем, и в самом помещении было не слишком-то жарко, но металл источал поистине ледяной холод. И хотя Уильям понимал, что это всего лишь плод его воображения, тем не менее, поежился.
— Черт побери, — пробормотал он, — не хотел бы я оказаться на месте этих ребят.
— Но ведь ты и не оказался, — засмеялся блондин.
— Конечно, я не оказался. Скажи, а как открываются
эти штуки?
— Очень просто, — Халек указал на две кнопки, рас-
положенные на торцевой части одного из саркофагов. —
Видишь? Правая открывает, левая закрывает. Сбоку есть
еще реле. С его помощью можно поднять или опустить
температуру внутри. Здесь все сделано на совесть, поверь
мне.
— Я верю, верю, — Маршалл покачал головой. — Ну,что еще?
— Дальше операционная. Мы уже готовим доктора Дункана, — Халек усмехнулся, — Через пару-тройку часов должны доставить «вакцину Грегора». Представляешь, четыре галлона «вакцины Грегора».
— А ты уверен, что он не обманул тебя?
— Абсолютно, — Халек веселым движением взъерошил себе волосы. — А какой ему смысл нас обманывать? Это ведь выяснится сразу же, как только мы впрыснем вакцину унисолам. В случае обмана доктор не прожил бы и трех минут. Он понимает это не хуже нас. Нет, здесь все в порядке.
— А чем он сейчас занимается?
Маршалл вышел из хранилища саркофагов и, остановившись у толстого стекла, принялся рассматривать пустующие пока кресла.
— Он-то? — атлет закрыл дверь хранилища и, подойдя, остановился рядом. — Объясняет нашим специалистам ход операции. Ну естественно, в основном все ляжет на него. А после восьми операций, я думаю, нужда в докторе Дункане отпадет. Я подобрал очень хороших врачей.
Халек вновь засмеялся.
Маршалл заметил, что в последнее время Халек вообще стал много смеяться. Чересчур бурное веселье для такого дела.
«Да, пожалуй, я и сам ошибался, — подумал он. — Очень сильно ошибался».
Отлично, отлично, — пробормотал Уильям. — Ты проделал большую работу и заслуживаешь поощрения.
Произнося это, Маршалл смотрел прямо перед собой.
Он не поворачивался к атлету, словно тот и не стоял рядом, а просто репетировал приветственную речь.
Сейчас Халек почувствовал, что надвигается что-то неладное. Спокойным, скользящим движением он опустил руку к бедру, где в поясной кобуре покоился пистолет. Он понимал: «смит-вессон» — оружие более мощное и надежное, однако в связи с этим и громоздкое, достать ему уже не удастся. Вся надежда оставалась на тридцать восьмой калибр — небольшой удобный «Таурус», модели 80, который конечно давал ему некий перевес в схватке. Еле заметным движением большого пальца Халек откинул клапан кобуры. Сделал он это скорее на всякий случай, чем из-за полной уверенности, что Маршалл может убить его. Нет, он до конца не был уверен в этом. Слишком уж многое их связывало. И слишком уж он был нужен Уильяму Бредли Маршаллу. По крайней мере, так считал Халек.
Маршалл же придерживался совершенно противоположного мнения.
— Ты действительно проделал огромную работу, — улыбнулся он, поворачиваясь к подчиненному и глядя тому прямо в глаза.
Атлет неуверенно улыбнулся в ответ. Его охватило беспокойство. Почти страх. Да, Халек боялся своего босса. Сильно, по-настоящему. Порой до спазмов в желудке.
Спаниельи глаза Маршалла удерживали его взгляд, лишали элементарной возможности посмотреть вниз. Сейчас внутренняя сила Уильяма Бредли Маршалла проявилась как никогда мощно. Халек, прирожденный убийца Халек, человек, резавший глотки другим и даже не морщившийся при этом, стоял, чуть приоткрыв рот, едвазаметно помаргивая, глядя на своего босса с тем видом, с каким кролик смотрит на гипнотизирующего его удава. Именно этого эффекта Маршалл и добивался.
Он не делил людей на подчиненных и неподчиненных. Для него существовали люди полезные и бесполезные. Так называемый отработанный материал. Халек просто перешел из одной категории в другую. Ничего необычного и экстраординарного здесь не было.
Атлет смотрел, не в силах отвести глаза от глаз Маршала. В какое-то мгновение он действительно почувствовал страх. Неподдельный, граничащий с ужасом.
«Ну, ей-богу, не пропадать же такому материалу, — подумал Маршалл, наслаждаясь собственной властью над этим человеком. — Было бы слишком расточительно отдать такого красавца на съедение койотам. Из него получится потрясающий универсальный солдат. Кстати, от того, что из мозгов этого парня "вымоют" все то дерьмо, которое сейчас в них тухнет, он станет только лучше».
— Ладно,— наконец отвел взгляд Маршалл, с удоволь-ствием отметив, что лицо Халека густо покрылось каплями пота, — детали мы обсудим позже. Кстати, ты ведь знаешь, что нам не нужны лишние свидетели?
— Ты о чем?— голос атлета предательски дрожал.
— О людях, которые помогали тебе в работе с матери-алом, охраняли доктора, ну и прочих...
— А, — с облегчением протянул блондин. — Ты об этом...
— А ты о чем подумал?— слегка улыбнулся Маршал.— Не волнуйся. Отбери пару самых надежных, а с остальными разберись, как только в них отпадет необходимость.
Подожди, — встревожился Халек, — но ведь этопочти пятнадцать человек... И ты хочешь, чтобы я устранил их всех?
— Тебя что, пугает объем работы? Или ты боишься что возникнут неприятности? Не волнуйся, об этом позабочусь я, — лицо полковника приняло отстраненно-безразличное выражение. — Впрочем, если хочешь я могу попросить кого-нибудь другого. — Он помолчал, а затем добавил. — Вот только не могу ручаться, что соотношение сил от этого переменится.
— Ладно, — выдавил Халек. — Я все сделаю.
— Ну и отлично. — Маршал вновь улыбнулся широкой
улыбкой спаниеля. — А теперь иди, проверь все ли в порядке с доктором и мистером Девро.
— Хорошо, — атлет кивнул и выбрался из трейлера.
Лицо Маршалла озарилось настоящей неподдельнойрадостью. В этот момент он, как никогда, глубоко осознал, что все началось. Действительно началось. Его затея из стадии приготовления перешла на новый уровень. Тот самый уровень, когда уже нельзя повернуть вспять. Завтра он окажется либо великим Маршаллом, либо трупом. Во всяком случае, у него хватило бы решимости пустить себе пулю в лоб, если все закончится неудачей. Хотя стоит ли рассуждать так пессимистически? Пока ведь ничего не ясно. Сорвется с этими, всегда можно получить новый материал. Самое главное у них есть — это «вакцина Грегора» и доктор Айзек Дункан. Ну и Люк Девро, пожалуй.
Маршалл усмехнулся и пошёл к выходу.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 299; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!