Адам Смит как идеолог и экономист мануфактурного периода.

Один из величайших экономистов всех времён и народов - Адам Смит(1723 - 1790 гг.) родился в Шотландии, небольшом городке Керкольди близ Эдинбурга в семье таможенного чиновника, который умер за несколько месяцев до рождения сына.

Детство А. Смита прошло довольно обеспеченным и спокойным. После получения начального образования в школе г. Керкольди, Адам че­тырнадцати лет от роду поступил в Глазговский университет для обучения в классе нравственной философии. В 1740 году, в возрасте семнадцати лет, успешно его закончив, А. Смит в течение шести лет продолжал обучение в Оксфордском университете.

В 1746 - 1750 гг., занимаясь самообразованием в родном городе Керкольди, читал организованный специально для него цикл публичных лекций по английской литературе и естественному праву.

В 1751 году А. Смит переезжает в Глазго, чтобы занять место про­фессора в местном университете, сначала по кафедре логики, а затем -нравственной философии.

В 1759 году он издаёт свой первый капитальный труд - «Теория нравственных чувств», в котором видное место занимает антифеодальная идея равенства, поскольку вместо врождённой религиозной нравственно­сти людей автором была положена в основу человеческого общения сим­патия, способность человека «влезть в шкуру» себе подобного.

В 1764 году А. Смит оставляет преподавательскую деятельность и в качестве воспитателя молодого герцога Баклю путешествует по Франции (побывал в Тулузе, бывал в «антресольном клубе» Ф. Кенэ), встречается с Вольтером близ Женевы. Данная поездка в значительной степени способ­ствовала улучшению финансового положения А. Смита, поскольку в по­следующем он до конца жизни получал от богатых родителей своего вос­питанника немалую пенсию в 300 фунтов стерлингов в год, что позволило ему в скором времени полностью сосредоточиться на написании фунда­ментального труда по экономическим вопросам.

Весной 1767 года А. Смит возвращается в Керкольди, где усердно в течение шести лет работает над капитальным сочинением по политэконо­мии, в результате чего в значительной мере подрывает своё и без того не богатырское здоровье. Так, в 1773 году, переезжая в Лондон, А. Смит чув­ствовал себя настолько плохо, что передал права на собственное литера­турное наследие своему ближайшему другу - философу Д. Юму.

В марте 1776 года в Лондоне выходит в свет главный труд всей жизни А. Смита - «Исследование о природе и причинах богатства наро­дов», состоящий из пяти книг.

В 1778 году Глазговский университет присваивает А. Смиту почёт­ное звание ректора. В этом же году он занимает место таможенного ко­миссара в Эдинбурге. До конца дней А. Смит усердно выполняет свои должностные обязанности, занимается благотворительностью, следит за переизданием «Теории нравственных чувств» и «Богатства народов» как в Англии, так и за её пределами. Только при жизни А. Смита вышло пять изданий «Исследования о природе и причинах богатства народов», к третьему изданию которого в 1784 году он сделал значительные дополне­ния.

Почувствовав приближение смерти, А. Смит сжёг множество руко­писей, которые, по его мнению, недостойны были его пережить. Однако после его смерти было опубликовано несколько интересных набросков по истории астрономии и философии, которые говорят о разнообразии инте­ресов учёного.

Адам Смит умер в Эдинбурге в июле 1790 года на 68-м году жизни. Он прожил достаточно скромную, но вместе с тем исключительно плодо­творную жизнь, очень многое из которой, так и осталось неизвестным.

Адам Смит приобрел мировую известность своими “Исследованиями о природе и причинах богатства народов”. Многие считают его творцом политической экономии. Политическая же экономия, исследующая законы производства, распределения и потребления материального богатства, состоит в самой тесной связи не только с общим состоянием знания и развитием человечества, но и с экономической жизнью или экономическими отношениями рассматриваемого момента. Более чем к какой-либо другой науке к ней приложимо утверждение, что та или другая теория есть дело не столько усилий единичного творческого ума, сколько известных внешних явлений в жизни общества.

Поэтому, чтобы понять и оценить любую экономическую теорию, необходимо изучить экономическую жизнь соответствующего времени. Тем более необходимо такое изучение для оценки великого произведения шотландского философа. Оно оказало громадное влияние на ход экономической и вообще общественной жизни только потому, что само было настоящим, подлинным продуктом и выражением радикально изменившихся условий производства и обмена. Революция, совершившаяся без всяких деклараций и провозглашений о самой себе в экономических условиях общественной жизни, нашла своего истолкователя в лице человека, совершенно чуждого какой бы то ни было деятельной жизни, всецело погруженного в свои отвлеченные занятия.

Экономические отношения и деятельность в средние века отличались, по сравнению с нашим временем, чрезвычайной простотой и несложностью. Христианская церковь, представлявшая в ту пору господствующую общественную силу, не могла, по самой сущности своего учения, особенно поощрять развитие материальных интересов. Она преследовала более возвышенные цели. Правда, она возводила в религиозный догмат необходимость труда, но при этом доводила до минимума материальные потребности человека и видела идеал в аскетизме. Поощряя трудолюбие, она ограничивала сферу промышленной деятельности производством лишь самых необходимых предметов потребления. То, к чему человек должен относиться как к наказанию, не должно служить источником наслаждения. Поэтому, признавая земледелие и ремесло законными способами приобретения пищи и одежды, она удерживала их на известном низком уровне, пропагандируя скудость в пище, простоту в одежде и так далее. Что же касается торговли, то она не пользовалась расположением церкви, а процент, этот могущественнейший в последующие времена стимул к сбережению и накоплению богатства, находился под прямым запретом канонических законов. Таким образом, хозяйство в средние века носило натуральный характер. Каждая хозяйственная единица собственными силами производила все необходимые предметы потребления и потребляла их, и если и выносила на рынок, то в самом незначительном количестве. Разделение труда проводилось в очень слабой степени, и потому труд не отличался ни той производительностью, ни таким совершенством, как в последующие времена. Торговля существовала в виде простой мены и купли-продажи на наличные деньги, и то в ограниченных размерах. Это натуральное хозяйство держалось на крепостном труде, что также связывало дальнейшее развитие экономической деятельности в сторону капитализма и свободной торговли.

Города с их свободными общинами вначале представляли единственные центры, в которых исподволь вырабатывались основания нового порядка. Такое значение имели, например, знаменитый Ганзейский союз на севере и итальянские республики на юге Европы. Внутреннему росту городов много содействовала продолжительная борьба королей с независимыми гордыми феодалами, а впоследствии и с церковью, когда короли за поддержку, оказанную им, наделяли богатые города разными привилегиями. Крестовые походы оказали также громадное влияние как на развитие городов, так и вообще на дальнейший ход жизни европейских государств: торговые сношения с этого времени чрезвычайно расширяются и оживляются; они становятся источником богатства многих городов; образуются значительные движимые капиталы; выделяется и быстро становится силой буржуазия; в производство также вводится много новых приемов и усовершенствований, позаимствованных на Востоке; наконец и положение крепостного населения, которому открывался путь (хотя бы и для отдельных лиц) к полному освобождению, значительно улучшается.

Открытие Америки и морского пути в Индию вокруг Африки было событием первостепенной важности в экономической истории Европы. Оно, как говорил проф. Чупров А.И.(1842-1908), “является основным агентом, переделавшим весь экономический строй”. Натуральное хозяйство должно было рушиться. На первых порах преобладающее значение получает торговля: европейские страны находят обширные рынки для сбыта своих произведений, а взамен получают массу драгоценных металлов. Не так бросается в глаза революция, совершающаяся в самом производстве; но, тем не менее, социальная почва постепенно подготавливается, и великие механические изобретения Р.Аркрайта, Дж.Уатта и других находят все необходимые условия для своего осуществления, и бескровная революция совершается. Вместе с тем, в сфере распределения растет неравномерность, растет и угрожает новыми страшными потрясениями современному цивилизованному человечеству, если оно не найдет надлежащего выхода. Адам Смит написал свою книгу накануне промышленной революции и написал ее в Англии, то есть в стране, которая может служить прообразом промышленного развития всех остальных европейских стран. Поэтому необходимо подробнее ознакомиться с ходом разрушения старого экономического строя в Англии.

За первую половину XVIII столетия население Англии увеличилось на 17–18 %, а за вторую – более чем на 52 %, разница для двух непосредственно следующих один за другим периодов чрезвычайно значительна. Для первого периода характерное обстоятельство представляет быстрое развитие торговли, а для второго – изменения в сельскохозяйственной и промышленной системах производства. В распределении этого населения также происходят значительные изменения. Население увеличивается преимущественно в промышленных графствах и городах. В 1696 году число городских жителей, по приблизительному подсчету, составляло четвертую часть всего населения. Артур Юнг, писавший в 60-х годах восемнадцатого столетия, говорит, что в это время население одного Лондона составляло уже шестую часть всего населения и что “половина народа жила вообще в городах”. На рубеже XIX-XX веков городское население в Англии стало составлять уже более чем 2 /3 всего населения.

Такое громадное передвижение населения из деревень в города, от земледельческих занятий к промышленным, свидетельствовало о коренных изменениях, происходивших в сельском хозяйстве и промышленности.

Действительно, мелкие крестьяне-собственники, владевшие пастбищами, лугами, лесами на общинном праве, йомены, доставившие некогда победу Кромвелю и к концу XVII столетия еще превосходившие фермеров по численности, к концу XVIII века исчезают почти совершенно. Происходит концентрация поземельной собственности в руках лендлордов; образуются крупные фермы и окончательно устанавливается типичное батрачное хозяйство. “Не знакомый с английской историей, – говорит проф. Тойнби, – может подумать, что страна подверглась в это время опустошительному нашествию врагов или перенесла тяжелые и, в высшей степени, многознаменательные внутренние потрясения. Вначале под влиянием усилившегося спроса на шерсть крупные землевладельцы захватывали (огораживали) только общинные пастбища; но позже они стали огораживать и пахотные земли. Мелкий собственник, лишившись пастбища и леса, не мог вести дальше хозяйства, продавал свой участок и уходил в город или превращался в батрака. На его месте появляются крупные арендаторы, капиталисты. Таким образом, к чудовищным захватам присоединилась еще добровольная продажа. Сама система хозяйства радикально изменяется. Пашня запускается под пастбище, а в тех случаях, когда она обрабатывается, арендатор вкладывает в дело капитал и заводит более совершенные системы. “На месте прежних мелких земледельцев, которые были одновременно и землевладельцами, и капиталистами, и рабочими, появились, - говорил проф. Чупров, - три раздельных класса: крупный землевладелец – лендлорд, который довольствовался получением ренты, но сам не вел сельского хозяйства как промысла, а занимался им только для удовольствия; крупный фермер-капиталист, который, собственно, являлся предпринимателем и главным деятелем в земледельческом хозяйстве; и, наконец, наёмный рабочий, прилагавший свою силу по указанию и под надзором фермера. Этот новый оригинальный строй земледельческого хозяйства неуклонно преподносился авторам первых научных систем политической экономии и наложил неизгладимую печать на их построения”. К сожалению, этот новый экономический строй “преподносился” даже наиболее гениальными из первых политэкономов не с надлежащей полнотой: они не замечали, что развалины жилищ, амбаров, хлевов, по свидетельству одного современника, представляли единственные следы прежних обитателей…

В средние века промышленность имела ремесленный характер. Изделия приготавливались преимущественно по заказу или на ближайший рынок; орудия труда отличались простотой; в самом производстве предприниматель и рабочий не представляли резко обособившихся сторон; все отношения и вся деятельность ремесленников точно определялись цеховыми уставами. С наступлением новых времен цеховое ремесло уступает место мануфактуре, которая и господствует в производстве до великих механических изобретений, то есть до конца XVIII века. Мануфактура держится на детальном разделении труда и на одновременной работе большого числа ремесленников в одном помещении, под началом, так сказать, одного и того же капитала. Мануфактура представляет все элементы фабричного капиталистического производства: разъединение производителя и предпринимателя, производство для рынка, противоположность труда и капитала и так далее; ей недостает только машины, придающей всем элементам грандиозные размеры и делающей излишним последний остаток ремесленного устройства, то есть знание известной специальности, ручное искусство, ловкость. Однако такая типичная мануфактура не сразу становится на место ремесла. Независимый ремесленник, самостоятельно закупавший сырье для своих изделий и самостоятельно же продававший последние на рынке, подпадает сначала под власть скупщика, который является посредником в его операциях по купле-продаже. С течением времени этот скупщик становится участником в самом производстве: он раздает сырье ремесленникам (кустарям) на дом, и последние, хотя владеют еще орудиями производства, работают, однако, уже на предпринимателя. Возникает домашняя система крупного производства, в дальнейшем своем развитии превращающаяся в мануфактуру. Причинами такого превращения служат, кроме самого характера производства, в иных случаях еще и выгода, и удобства наблюдения над работой, и экономия времени, и т. п. Для мануфактуры необходим уже рабочий, свободный от средств производства. Обезземеление крестьянства, происходившее разными путями, даёт совершенно достаточный контингент таких свободных рабочих. Полное разрешение цеховой организации развязывало руки и в правовом – или, вернее, бесправном – отношении: обе стороны, предприниматели и рабочие, ничем не сдерживались уже в своих добровольных сделках. Государство не скоро еще пришло на помощь слабой стороне. Таким образом, почва была хорошо взрыхлена и посевы капитализма должны были дать хороший урожай. Однако до появления машин всё находится ещё в зачаточном состоянии. Во времена Смита в Англии наиболее распространены были производства по обработке шерсти и железа. Наряду с большими мануфактурами практиковалась в громадных размерах раздача сырья на дом. На глазах Смита совершался тот же процесс превращения самостоятельного кустаря в простого рабочего. Характерно следующее описание Даниэля Дефо: “Земля около Галифакса была разделена на мелкие участки от двух до шести и семи акров каждый; на этих участках построены дома на таком расстоянии один от другого, что можно было переговариваться; в каждом доме можно было видеть раму с куском сукна или какой-либо шерстяной материи, а при более зажиточных домах были фабрички. Каждый суконщик держал, по крайней мере, одну лошадь для того, чтобы возить свои изделия на рынок, а также корову, две и больше, для потребностей семьи. Кустари кормились от ремесла, так как земельные участки были слишком ничтожны и зерна едва ли хватало на прокорм домашней птицы. Избы обыкновенно были переполнены здоровым рабочим людом, и всякий находил себе занятие, от самого старого до самого молодого: кто при красильном чане, кто при станке, кто занимался лощением сукна. Дети и женщины расчесывали шерсть и пряли. Там нельзя было встретить ни нищего, ни праздношатающегося…” Но такая кустарная идиллия продолжается недолго. Артур Юнг, путешествовавший по Англии несколько позже, говорит о целых деревнях, о целых округах, где кустари в своих избах работали уже на мануфактуристов, а еще несколько десятков лет спустя, с появлением машин, они принуждены были заколотить свои избы и отправиться на фабрику.

Такова была промышленная атмосфера, окружавшая Смита. Он не знал еще паровой машины (кроме машины Т.Ньюкомена) и не мог предвидеть тех чудес, которые породила она в XIX столетии. Из механических приспособлений его времени следует отметить лишь самопрялку, самолетный челнок, валяльную мельницу и еще некоторые незначительные усовершенствования в ткацком деле. Но почти одновременно с опубликованием его книги появляется целый ряд изобретений и усовершенствований: Дж.Харгривс изобретает прядильную машину «Дженни»; Р.Аркрайт утилизирует изобретения Дж.Уайта для прядения посредством навоя и приспосабливает для их движения силу воды;Дж.Уатт изобретает паровую машину высокого давления;Д.Робек плавит железо на угле;герцог Бриджуотер Ф.Э.(1736-1803)соединяет промышленные и торговые центры посредством каналов;несколько позже появляются прядильная машина С.Кромптонаи ткацкий станок Э.Картрайта. Эти изобретения произвели техническую революцию в производстве, для которой экономические условия были уже вполне подготовлены в Англии.

В области торговли Англия в XVIII веке занимала одно из первенствующих положений среди европейских государств. Благодаря открытию Нового Света и наплыва драгоценных металлов от примитивного средневекового обмена не осталось и следа. Торговля не только развивалась, но становилась чуть ли не главной общественной силой. Векселя, банки, акционерные компании и так далее – все это появилось к её услугам. Мало того, для стран, которые не владели рудниками, она предоставляла единственное средство разжиться звонкой монетой, “презренным” металлом. В то золотое время пробуждения к новой промышленной жизни на этот металл смотрели как на богатство народное и всякими мерами поощряли ввоз его. Таким образом, торговля сама по себе в глазах правителей получает значение вернейшего средства для обогащения нации.

С разрушением цеховой организации и развитием торговых сношений, как внутренних, так, в особенности, внешних, правительство берет на себя руководительство промышленной и торговой деятельностью народа. Производители обязывались изготовлять свои изделия по предписанным правительством образцам (в противном случае они подвергались разным взысканиям); заработная плата регулировалась предписаниями закона; чтобы обеспечить дешевый труд, устанавливались низкие таксы на предметы первой необходимости. Мало того, правительство вмешивалось даже в потребление. Елизавета в заботе об отечественной рыбопромышленности установила “политический пост”, запретив употребление мяса в течение двух дней в неделю. Позже (в 1666 году) предписано было хоронить мертвых обязательно в шерстяном платье. Все это делалось, понятно, для поощрения народного труда… для поощрения тех отраслей промышленности, из которых извлекались наибольшие доходы. Внешняя торговля с отдаленными странами находилась в руках нескольких компаний, пользовавшихся громадными привилегиями и представлявших чуть ли не государства в государстве. Большое значение для развития внешней торговли Англии имел “навигационный акт” Кромвеля. По этому акту вести торговые сношения с колониями Великобритании дозволялось только на таких судах, владельцы которых, капитаны и три четверти экипажа были великобританские подданные; затем, чтобы уничтожить посредничество других стран, дозволялось ввозить громоздкие товары на означенных судах только из тех стран, где эти товары производились. “Навигационный акт” передавал всю торговлю с обширнейшими колониями Англии исключительно в руки английских купцов и породил, можно сказать, морское могущество Великобритании. Дальнейшая торговая политика Англии до провозглашения независимости Северо-Американских Соединенных Штатов, что случилось несколько лет спустя после опубликования “Исследований о богатстве народов”, следовала тому же пути. Богатейшие в мире колонии должны были производить одно только сырье, которое поступало на фабрики деятельнейшей в мире метрополии или по ее усмотрению распределялось по всемирным рынкам. Взамен этого колонии получали из метрополии мануфактурные изделия, причём не только был, безусловно, запрещён ввоз в колонии иностранных изделий, но и подавлена всякая местная мануфактурная деятельность. Если бы, замечает по этому поводу современник, можно было блокировать все американские порты во время войны за независимость, то инсургенты скоро были бы безоружны, так как они не сумели бы приготовить себе оружие. Чтобы удержать в своих руках обрабатывающую промышленность, Англия должна была не только подавлять проявление промышленного духа в колониях, но и поощрять его развитие у себя. Действительно, она старалась привлечь искусных мастеров, запрещала им выселяться, поддерживала у себя производство ввозными пошлинами, запрещала вывоз усовершенствованных орудий, улучшала сообщения и т. д. Однако эта запретительная система, которой так упорно придерживалась Англия, и эти механические изобретения, которые были сделаны ее практическим гением и которые она ревниво оберегала, неизбежно влекли ее на совершенно другой путь промышленной и торговой деятельности. Такой же запретительной политике следовали и другие государства, и Англия, в конце концов, почувствовала, что запретительная система мешает расширению ее торговли, что её промышленность не боится уже никакой конкуренции, что, одним словом, настало время, когда ей выгодно сбросить путы с торговли и промышленности и вступить на путь свободной экономической деятельности.

Знаменитый труд Адама Смита непосредственно примыкает к этому движению и составляет его нераздельную часть. Пробил час не только одной экономической опеки. Во всех сферах человеческой деятельности чувствовалось обновление. По крайней мере, мысль человеческая простиралась далеко и пыталась переделать заново весь социальный механизм. Характерных проявлений этого движения следует искать во Франции того времени; но они имели общемировое значение. Имена Вольтера, Руссо, энциклопедистов принадлежат не одной Франции. Вольтер разрушил нестерпимую опеку католической церкви. Руссо перенес вопрос об опеке на политическую и социальную почву и апеллировал к естественному праву человека.

Энциклопедисты в своей знаменитой “Энциклопедии” пытались дать ответы на все вопросы с точки зрения новых воззрений. Как бы велико ни было различие между отдельными мыслителями, но всех их воодушевляло одно общее стремление, одна общая мысль: освободить личность от разных пут средневекового мировоззрения и средневекового склада жизни. Начало индивидуализма в различных его проявлениях – вот краеугольный камень всех построений блестящего ряда мыслителей XVIII века. Англия, как нация по преимуществу практическая, выдвинула мыслителя-индивидуалиста в сфере вопросов преимущественно практических, деловых. “Свобода, свободная индивидуальная деятельность есть для Смита, – пишет один из экономистов, – всеоплодотворяющий и одухотворяющий элемент; это есть воздух, которым дышит хозяйство, свет, который освещает богатство, дыхание жизни, которое все проникает и призывает к живой деятельности, базис для общего развития и усовершенствования, рычаг всякого успеха и, наконец, истинная волшебная формула, с помощью которой все дурное изгоняется, а все доброе, великое и прочное вызывается”. Только мыслитель второй половины XVIII века мог воодушевиться в такой мере принципом “свободной индивидуальной деятельности” и, опираясь на нее, перевернуть в сфере мысли, точно Архимед, нашедший точку опоры для своего рычага, ходячие понятия относительно экономической деятельности и очистить путь для новых течений в общественной жизни. “Исследования о богатстве народов” есть только одна из глав великой книги, написанной выдающимися мыслителями второй половины XVIII века, и одно из дел – так как она, эта книга, была вместе с тем и настоящим делом, – совершенных людьми того же поколения.

Меркантилисты отождествляли понятие о богатстве с понятием о деньгах. Страна тем богаче, по их мнению, чем большим количеством золота и серебра она располагает. Двойственный характер денег как предмета торговли и как мерила ценности долго поддерживал это заблуждение, а масса драгоценных металлов, нахлынувшая из вновь открытых земель, побудила государственных деятелей и мыслителей изощряться в придумывании мероприятий, посредством которых можно было привлечь в свою страну наибольшее их количество. Для страны, не имевшей собственных рудников, единственным средством являлся обмен. Следовало так организовать его, чтобы страна вывозила возможно большее количество товаров и ввозила возможно меньшее, а разницу вывоза над ввозом получала золотом или серебром. На первых порах меркантилисты обращают внимание на приток именно этих драгоценных металлов, и потому система была названа системой денежного баланса. Но с дальнейшим развитием торговли эта система оказалась и стеснительной, и неправильной. Товары нередко ввозятся с тем, чтобы их вывезти потом и перепродать с прибылью; уплаченные за них деньги возвращаются со временем даже с лихвою; тем не менее, в данный момент из страны уходит известное количество золота или серебра и денежный баланс может оказаться не в пользу ее. “Однако, – замечает меркантилист Мен, – если бы мы стали судить о земледельце только в минуту посева, когда он разбрасывает по земле такое количество прекрасных зерен, то мы могли бы принять его за безумного. Но если мы вспомним в то время о жатве, составляющей цель его забот, то можем оценить по достоинству его труды и вытекающее из них изобилие”. Наконец, никакое запрещение не в состоянии предупредить вывоз золота и серебра контрабандным путем, раз это оказывалось выгодным. Поэтому меркантилисты заменили систему денежного баланса системой торгового баланса: золоту и серебру может быть предоставлена свободная циркуляция, а государство должно заботиться лишь о том, чтобы вывоз товаров всегда превышал ввоз. Меркантилисты всегда представляли себе две страны как два враждебных лагеря: благоденствие одной обусловливалось разорением другой. Они были узкими националистами в политической экономии и естественными врагами широких общечеловеческих идеалов.

Меркантилистов характеризуют не столько общие экономические идеи, цельное экономическое учение, сколько следующие, скорее практические, стремления: 1) стремление придавать чрезмерное значение запасам золота и серебра; 2) стремление превозносить иностранную торговлю перед внутренней и обрабатывающую промышленность перед добывающей; 3) стремление придавать слишком большое значение плотности населения и 4) стремление к государственному вмешательству в торговые дела.

Меркантилизм получил широкое распространение и стал силой, начиная с XVI столетия. Карл V в Испании, Генрих VIII и Елизавета в Англии, Кольбер во Франции руководствовались в своей деятельности меркантильным учением. В особенности прославился в этом отношении Ж.-Б.Кольбер, именем которого иногда называют даже и само учение.

Вообще, меркантилизм был силен не теорией, а практикой; он представлял слишком ограниченное и узкое учение. Несравненно больший интерес имеют первые проблески более истинного учения, работы мыслителей и писателей, которых можно считать предшественниками Смита. Остановимся на них, так как они подготовили почву и даже посеяли многие из мыслей, давших такую превосходную жатву в “Исследованиях о богатстве народов”.

Новые идеи зародились первоначально в Англии и затем были перенесены во Францию, где они получили более систематическую обработку. Дело началось, как это обыкновенно бывает, с критики господствовавших воззрений в области экономических явлений. Первую довольно заметную брешь в меркантильном учении сделал Петти в середине XVII века. Он исходил из того положения, что “труд есть отец и творящее начало богатства, а земля – мать его”. Он ставит ценность в зависимость от количества труда, употребляемого на производство предметов, а всеобщим мерилом ценности считает среднее количество самой дешевой пищи, которая необходима для дневного пропитания человека; он высказывается против запрещения вывоза монеты и вообще восстает против всякого вмешательства правительства в промышленные дела.

Гораздо большее значение имеет сочинение Дадли Норта “Рассуждение о торговле”, вышедшее в 1691 году, то есть за 80 с лишним лет до появления работы Смита.

Дадли Норт смело порывает всякие связи с меркантилизмом, доказывает, что источником богатства служит человеческий труд, что прилив и отлив денег должен регулироваться самопроизвольно, что процент не должен быть ограничиваем законом, что весь свет относительно торговли составляет как бы одну нацию, что нельзя людей принуждать к деятельности по предписанному образцу, что никакие правительственные законы не могут определять цен в торговле и так далее. Со всеми этими мыслями мы встречаемся впоследствии и у Смита. Третьим членом триумвирата известных британских мужей, подкапывавшихся под меркантильную систему и положивших основание новой теории, был знаменитый Локк. Он сильно грешит против основания зарождавшегося нового учения, но не своими писаниями по экономическим вопросам он содействовал разрушению меркантильной системы и развитию нового направления в изучении экономических явлений, а своими политическими и философскими произведениями, в которых он боролся со средневековым мировоззрением, восставал против абсолютизма и произвола, прокладывал новые пути в изучении общественных философских и психологических вопросов и устанавливал новые точки зрения. Экономические исследования в трудах Локка приводятся в связь с общей системой критической философии, и если сам Локк не воспользовался всеми выгодами нового положения, то этим не преминули воспользоваться последующие мыслители. После Локка почти до середины XVIII столетия в экономической литературе обнаруживается застой, не появляется ничего важного.

Таким образом, мы переходим ко времени А.Смита. Из его современников заслуживает особенного внимания с нашей стороны Давид Юм. Он был лет на десять старше Смита и стал писать намного раньше последнего. Юм отвергает меркантильное учение, будто деньги – богатство, и признает подлинной силой и богатством народа его труд. Правительство должно заботиться о народе и промышленности, но ему совершенно незачем вмешиваться в обращение монеты. Процент также зависит не от количества денег, а от состояния промышленности, ремесел и торговли; он может служить барометром положения народа: низкий размер его показывает цветущее состояние общества. При обсуждении торговых вопросов Юм доказывал, что отдельные нации вовсе не враги, а сообщники в общем деле обмена. Он считал теорию ренты А.Смита ошибочной и высказал мысли, положенные в основание общепринятой теперь теории Д.Рикардо. Но кроме многих верных положений, развитых Юмом по поводу отдельных вопросов, весьма важное значение имело его постоянное стремление рассматривать экономические вопросы в связи с историей и законами человеческой природы вообще. Смит называет Юма одним из величайших философов-историков нашего времени, и последний, несомненно, имел на него большое влияние.

Около середины XVIII века во Франции обнаруживается большой интерес к экономическим вопросам. Так, Вольтер в одной из своих статей говорит: “Около 1750 года нация, пресыщенная стихами, трагедиями, комедиями, операми, романами, романическими историями, а еще больше романическими нравственными рассуждениями и теологическими диспутами, начала, наконец, рассуждать о хлебе”. В 1759 году он же пишет: “Прощай, наше искусство, если дела будут идти так, как идут! Страсть к обличениям и проектам по финансовым вопросам овладела народом!” Действительно, экономическое и финансовое положение Франции было слишком плачевно. Политика меркантилизма и самого мелочного вмешательства в экономическую деятельность народа принесла свои горькие плоды. Разоренный народ, искусственная промышленность, уродливая торговля и в результате пустая казна – вот те беды, которые предшествовали крушению старого порядка. Естественно, что мыслящие люди должны были обратить свое внимание в эту сторону, и естественно, что мысль их приняла направление прямо противоположное господствовавшему до тех пор учению. Если раньше считали, что торговля создает богатства, то теперь стали доказывать, что торговля совсем непроизводительное занятие; если раньше первостепенное значение признавалось за торговлей и мануфактурной промышленностью, то теперь стали придавать первостепенную важность земледелию; если раньше политика мелочной регламентации считалась величайшей мудростью, то теперь стали проповедовать полную свободу промышленности и торговли; началу безграничного вмешательства было противопоставлено начало безграничного невмешательства. Новые идеи о богатстве, труде, деньгах, торговле и так далее, впервые высказанные в Англии, были восприняты и быстро переработаны в целую систему, в законченное учение по другую сторону Ла-Манша. Так возникла школа физиократов.

Источником богатства физиократы признавали одну только землю; она доставляет в сыром виде все продукты, необходимые для потребления человека, и дальнейшая обработка этих продуктов не создает никакого нового богатства. Фабричные и другие рабочие изменяют лишь форму продуктов, извлеченных из земли; правда, они придают им некоторую новую стоимость, но стоимость эта как раз равняется стоимости средств существования, потребленных рабочими во время производства; следовательно, в окончательном счете труд всех подобных рабочих нельзя назвать производительным. Точно так же и торговля не создает ничего нового; она перераспределяет лишь то, что создано трудом других. Таким образом, остается один только труд земледельца, который физиократы соглашаются признать производительным. Одна только земля доставляет такое количество продуктов, что за покрытием всех расходов по производству остается излишек, чистый доход. Вот на этот-то остаток земледельческих (и ископаемых) продуктов, буде он есть, и увеличивается ежегодно богатство народа. Он же должен служить и основанием для единого поземельного налога. Итак, все стремления должны быть направлены к возможно большему увеличению чистого дохода. Достигнуть этого можно легче всего, по мнению физиократов, при полной свободе деятельности каждого индивида. По отношению к экономической политике девизом физиократов служила знаменитая фраза Гурнэ, одного из основателей учения: “Laissezfaire, laissezpasser”. Главой физиократов считается Кенэ, придворный доктор Людовика XV. Это был замечательно честный человек, всею душою отдавшийся своему учению и открыто проповедовавший его среди развращённого Версальского двора. Правда, учение это, хотя и состояло в самой тесной связи с освободительным движением XVIII века, не затрагивало прямо королевских прерогатив и потому было терпимо. Кенэ вдохновил целый ряд писателей, популяризировавших его идеи. Собственные же его произведения отличаются сухостью и отвлеченностью. Эпиграфом к одному из них служит, между прочим, другое знаменитое изречение в духе физиократического учения: “Pauvrespaysans – pauvreroyaume; pauvreroyaume – pauvreroi” (“Бедны крестьяне – бедно королевство; бедно королевство – беден король”).

Практическим представителем учения и самым выдающимся человеком среди физиократов был замечательный и единственный в своем роде министр финансов Тюрго. Приказы его сопровождались обыкновенно замечательными разъяснениями. Изложение же общих принципов политической экономии, как ее понимали физиократы, в сжатой и привлекательной форме мы находим в особом его труде, вышедшем одновременно с “Исследованиями о богатстве народов” Смита.

“Физиократическое учение, – говорит Ингрэм, – не оказало почти никакого влияния на воззрения народа даже в своей родной стране… Однако добрые элементы его не пропали бесследно для человечества; они вошли как часть в более полное и здоровое творение Адама Смита”. Смиту не только было известно учение этой школы, но он был лично знаком с ее наиболее выдающимися представителями.

Исторически сложилось так, что почти повсеместно формирование экономической науки чаще всего увязывается с его именем и творчеством.

Экономическую науку едва ли можно постичь, не ознакомившись с теоретическими воззрениями выдающихся экономистов классической политической экономии. В их числе является, несомненно, центральной фигурой.

Экономическая наука начинается действительно не с Адама Смита, но именно он, как сказал М. Блауг, стал тем, кто создал « первый в экономической науке полноценный труд, излагающий общую основу науки». Именно его знаменитая книга «Исследование о природе и причинах богатства народов»[1], вышедшая в свет в 1776 г., принесла новой науке широкое общественное признание. Шотландский профессор моральной философии стал первым классиком экономической науки. Влияние А. Смита на своих современников было настолько велико, что даже английский премьер-министр У. Питт - младший объявлял себя его учеником.

Целью исследования является изучение экономических учений А. Смита.

Задачи: рассмотреть предмет и метод изучения А. Смита а так же, описания А. Смита о разделение труда, теории стоимости, заработной плате, о взгляды на производство и рассмотреть учение о производительном труде.
Предмет и метод исследования А. Смита

Одним из важных моментов творчества А. Смита является важный вклад в развитие методологии научных исследований в области политической экономии.

В своей книге «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776) он выделил ее центральную проблему, а именно экономическое развитие общества и повышение его благосостояния. Своей книгой Смит завершил период становления политической экономии как особой отрасли знания. В ней ясно очерчен круг вопросов, являющихся предметом изучения экономической теории. «Богатство народов», безусловно, одна из самых занимательных книг в истории политической экономии.

Основной метод исследования в политической экономии - метод логической абстракции. Выделив в экономике ряд, основных исходных категорий и связав их принципиальными зависимостями, можно далее анализировать все более сложные и конкретные общественные явления. Смит пытался проникнуть во внутреннюю связь явлений, обнаружить за внешней и поверхностной картиной глубинные закономерности. Адам Смит пытался построить свою систему, положив в основу такие категории, как разделение труда, обмен, меновая стоимость, и идя далее к доходам основных классов.

Вместе с тем методология Смита страдала серьезными недостатками, в основе которых лежал его внеисторический взгляд на природу человека и представление о капитализме как о естественном и вечном общественном строе. Описательство, поверхностные представления часто мешали ему проводить более глубокий аналитический анализ. Эта двойственность была обусловлена эпохой и местом Смита в науке.

Маркс, в связи с этим, писал: «Сам Смит с большой наивностью движется в постоянном противоречии. С одной стороны он прослеживает внутреннюю связь экономических категорий, или скрытую структуру буржуазной экономической системы. С другой стороны, он ставит рядом с этим связь, как она дана видимым образом в явлениях конкуренции и как она, стало быть, представляется чуждому науке наблюдателю, а равно и человеку, который практически захвачен процессом буржуазного производства и практически заинтересован в нём… оба эти способа понимания у Смита не только преспокойно уживаются один подле другого, но и переплетаются друг с другом и постоянно друг другу противоречат».

По мнению Маркса стремясь привести экономические знания в систему, Смит должен был не только абстрактно анализировать внутренние связи, но и описать буржуазное общество, подобрать номенклатуру определений и понятий.

Эта двойственность Смита, его непоследовательность в проведении основных научных принципов имела большое значение для дальнейшего развития политической экономии.

Смит имел глубокое представление о предмете политической экономии как науки, сохраняющее свое значение до настоящего времени. Политическая экономия имеет две стороны. Прежде всего, это наука, изучающая объективные, существующие независимо от воли людей, законы производства, обмена, распределения и потребления, материальных благ в данном обществе. Формулируя во введении тематику двух первых книг своего исследования, Смит, по существу, излагает это понимание политической экономии.

Он будет рассматривать в них причины роста производительности общественного труда, естественный порядок распределения продукта между различными классами и группами людей в обществе, природу капитала и способы его постепенного накопления.

Это позитивный, аналитический подход к экономической структуре общества. Изучается то, что есть в действительности, как и почему эта действительность развивается. Главное что видит Смит в политической экономии, прежде всего анализ социальных проблем, отношений между классами общества.

С другой стороны, по мнению Смита, политическая экономия должна на основе объективного анализа решать практические задачи: обосновывать и рекомендовать такую экономическую политику, которая могла бы «обеспечить народу обильный доход или средства существования, а точнее, обеспечить ему возможность добывать себе их…». Политическая экономия должна, следовательно, вести дело к тому, чтобы в обществе действовал порядок, создающий максимально благоприятные условия для роста производительных сил. Это нормативный практический подход.

Как правила, оба метода тесно взаимосвязаны и в любой экономической концепции один дополняет другой. Однако для многих крупных ученых характерно преобладание либо первого, либо второго подходов. Смит же, со свойственной ему многогранностью, очень органично соединял оба подхода.

Благодаря исследованиям Смита политическая экономия превратилась в сравнительно разработанную систему экономических знаний. Смит подверг критике теорию и практику меркантилизма, феодальные институты и пережитки, тормозящие развитие капитализма. Признавая своекорыстный интерес основным мотивом хозяйственной деятельности, "естественным порядком" в области экономической жизни считал свободную конкуренцию, господство частной собственности, ограничение всякого рода монополий, свободу торговли, невмешательство государства в экономику. Антиисторизм теоретических представлений Смита выражал практические интересы промышленной буржуазии.

Противоречие в методологии Смита между анализом внутренней сущности явлений и некритическим фиксированием их эмпирической видимости находит отражение в том, что в его экономической системе наряду с научными положениями содержатся вульгарные взгляды.

Заслуга Смита - разработка важнейших категорий трудовой теории стоимости. Он признавал труд субстанцией стоимости, отстаивал товарную природу денег, различал меновую и потребительскую стоимость, приблизился к пониманию двойственного характера труда, воплощённого в товаре.

Непоследовательность Смита проявилась в том, что стоимость он определял не только трудом, затраченным на производство товара, но и т. н. покупаемым трудом. Смит обрисовал классовое строение буржуазного общества, выделив три его основные класса: наёмных рабочих, капиталистов и земельных собственников, причём наёмных рабочих он противопоставлял остальным двум классам. Признавал, что прибыль, процент и рента представляют собой вычеты из продукта труда рабочего. Вместе с тем считал, что прибыль есть плата предпринимателю за риск и затраты капитала.

К заслугам Смита относится анализ категорий заработной платы, дифференциальной ренты, производительного труда при капитализме как труда, создающего прибавочную стоимость, и др. Наряду с этим он ошибочно определял заработную плату рабочего как плату за труд, ренту пытался представить результатом "деятельности природы", а производительным трудом считал лишь труд, овеществляющийся в материальном продукте. Не различая простое и капиталистическое товарное производство, Смит оказался бессильным вскрыть механизм образования прибавочной стоимости при капитализме. Он отождествлял процесс создания и распределения стоимости, не видел модификации стоимости в цену производства. Всё это привело Смита к ложному выводу о том, что стоимость товаров слагается и распадается на доходы: прибыль, заработную плату и земельную ренту.

Смит близко подошёл к правильной трактовке основного и оборотного капитала, пытался обнаружить факторы накопления капитала в сфере производства, однако не мог раскрыть внутреннюю природу и историческую тенденцию капиталистического накопления. Экономическое учение Смита оказало большое влияние на развитие политической экономии.

Научные идеи Смита составили фундамент классической буржуазной политической экономии - одного из источников марксизма. На основе вульгарных элементов в системе взглядов Смита сложились различные апологетические буржуазные теории.
Структура и основные положения «Исследования о природе и причинах богатства народов»

Написание данной книги во многом было определено историче­скими условиями,сложившимися в Англии к середине XVIII столетия:

1. Это был период перехода от мануфактурной стадии ведения хо­зяйства к зарождению крупного машинного производства.

2. Наблюдалось бурное экономическое развитие Англии и Шотлан­дии, что во многом было вызвано подписанием государственной унии 1707 года об объединении.

3. Английская промышленность значительно опережала экономику всех других государств, особенно в производстве шерстяных и хлопчато­бумажных тканей.

4. В сельском хозяйстве более активно стало формироваться фер­мерское производство и товарно-денежные отношения.

5. Большая часть трудовых ресурсов высвобождалась из сельского хозяйства и превращалась в наемных рабочих.

6. Будучи крупной морской державой, Англия активно проводила колониальную политику.

7. Бурный рост промышленного производства и развитие рыночных отношений обусловливали необходимость научного объяснения законов и закономерностей хозяйственной практики.

При написании «Богатства народов» А. Смит опирался:

1) на исторический опыт социально-экономического развития ряда государств: Англии, Шотландии, Франции, Голландии, Германии, России, Польши, Венгрии, Норвегии и др.;

2) на условия и требования современной А. Смиту хозяйственной практики государств, вовлекаемых в единое мировое экономическое про­странство;

3) на философские, политические и социально-экономические идеи и взгляды таких мыслителей, как Демокрит, Колумелла, Дэвид Юм, Джон Локк, Дадли Норс, Бернард Мандевиль, Ричард Кантильон, Джозеф Харрис, Клод Гельвеции, Жан - Батист Кольбер, Франсуа Кенэ и др.

Сочинение состоит из пятикниг:(в соответствии с русскоязычным переводом XIX века)

1. О причинах усовершенствования труда и распределении его про­изведений между различными классами народа.

2. О природе запасов (капитала). Об их скоплении и упот­реблении.

3. О различном движении общественного благосостояния у различ­ных народов.

4. О социально-экономических системах.

5. О доходе государя или государства.

Таким образом, исходя из структуры работы, логика изложения и основные проблемы «Богатства народов» выглядят следующим образом:

1. Разделение труда и обмен.

2. Доход и его распределение.

3. Факторы производства.

4. Потребление.

5. История экономических учений.

6. Экономическая политика.

Остановимся подробней на каждой из этих проблем.

/. Разделение труда и обмен

1. А. Смит уделял большое внимание общественному разделению труда, под которым понимал специализацию производителей на изго­товлении отдельных продуктов.

2. Причиной разделения труда А. Смит считал необходимость в об­мене, а выгоды разделения труда видел:

- в повышении производительности труда;

- в улучшении качества продукции;

-      в снижении материалоёмкости, повышении фондоотдачи, что в целом способствует повышению эффективности производства.

3. Анализируя проблему обмена, А. Смит пришёл к выводу, что склонность к обмену является у человека врождённой, свойственной его природе.

4. Подробно рассмотрел вопросы происхождения денег и их функ­ции (которые явились основой для последующих исследований К. Маркса)

5. Исследовал проблемы цены и ценообразования: рассматривал понятия нарицательной цены, действительной цены, рыночной цены и т.д.

//. Доход и его распределение

\. А. Смитом в соответствии с концепцией трудовой теории стои­мости самое серьёзное внимание было уделено исследованию заработной платы как доходу, получаемому трудом.

2.    Анализировал прибыль предпринимателя как доход, доставляемый капиталом,обнаруживая при этом определённого рода противо­речивость:

- с одной стороны, прибыль есть вычет из труда работника (при­чинно-следственная связь);

- с другой стороны, прибыль есть вознаграждение предпринимате­ля, который помещает в производство свой капитал (функциональная связь).

3.    Исследовал земельную ренту,рассматривая её с трёх сторон:

-      «рента стала первым вычетом из труда, приложенного к земле»

- «она (рента) составляет произведение природы после того, как вы­ключить все, что может считаться делом рук человека»;

- «фермеры, наёмные рабочие, рабочий скот создают земельную ренту».

А. Смит, анализируя категорию дохода, большее внимание уделял именно земледелию, поскольку считал, что в сельском хозяйстве вместе с человеком «работает сама природа», что делает его более производи­тельным.

4. Высказывался о неравномерности вознаграждения,вытекаю­щей из правительственного вмешательства, которое связано:

-      со стеснением конкуренции в тех или иных промыслах;

- с увеличением количества трудовых ресурсов в других сферах производственной деятельности;

- с затруднением обращения труда и капитала по отраслям и мест­ностям.

5. Рассматривал интересы классов общества,выделяя «три класса народа»: один из них живёт рентой, другой - заработной платой, третий прибылью.

///. Факторы производства

1.    Исследовал проблему капитала, анализируя:

а)    структуру капитала;

б)    употребление капитала;

в)    влияние капитала, обусловленное его различным применением;

г)    считал деньги одной из составляющих капитала.

2. Труд делил на производительный и непроизводительный: производительный труд создаёт новую ценность (стоимость), непроизводительный труд ценности не создаёт. Причём согласно А. Смиту, новая стоимость создаётся только в материальном производстве (сельском хозяйстве и промышленности), а различного рода государственные служащие, представители силовых структур, учителя, писатели, к которым он относил и
себя, новой стоимости не создают.

3. Считал, что «природа» (земля) не обладает производительной силой самостоятельно, а только усиливает или ослабляет живой труд (однако подчёркивал, что вместе с человеком в земледелии работает и природа).

IV. Потребление

Потребление во многом отождествлялось у А. Смита с благосос­тоянием, являющимся основной целью производительной деятельности общества, которая:

-   достигается посредством развития и совершенствования торговли, обеспечения её полной свободы;

-    зависит, в первую очередь, от земледельческого труда, а на втором - от мануфактурной промышленности городов;

-.включает необходимость укрепления свободы и личной безопасности граждан.

---

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 1011; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

---

Мы поможем в написании ваших работ!