Социально-культурный облик мусульманского Востока
У мусульманских народов Востока представления о Западе и западной культуре постоянно менялись. В основе этого процесса лежит взаимопроникновение двух культур, продолжающееся, более тысячелетия Арабы, завоевавшие Испанию, принесли в Европу передовые по тем временам знания по архитектуре, астрономии и медицине. Средневековая персидская поэзия вдохновляла трубадуров, а популярные по всей Европе кафе позаимствованы у арабов. В средние века культура арабских и других мусульманских народов была более демократична, поэтому они не видели особых преимуществ Запада и не стремились ему подражать.
В колониальный период западная цивилизация насаждала свою культуру, поэтому значительная часть интеллигенции рассматривала европейскую цивилизацию едва ли не образцом для подражания.
Однако в середине. XX века в общественном мнения народов мусульманского Востока утвердилось мнение, что европейская организация экономики, научно-технические достижения заслуживают всяческого внимания. Однако традиционные восточные общества превосходят Запад в области социальных отношений и духовной культуры.
«Открытие» собственной традиции заметно изменило отношение к западной культуре. Былое преклонение перед прогрессом Запада, столь, заметное в 50-60-е годы, уступило место критическому отношению.
Период конца 60.-7 начала 70-х годов, во многих мусульманских странах (Египет, Алжир, Иран, Йемен) был отмечен ростом идей самосознания личности, социализацией ее нравственных и культурных ориентиров. Литература воспитывала политически активную, личность, сознающую свою ответственность за судьбы народа. Так, в 60-70-е годы столица Ливана город Бейрут был витальным городом, конденсировавшим в себе разнообразные культурные, социальные и религиозные течения, форумом разностороннего культурного и политического дискурса, оказывавшего влияние не только в регионе, но и во всем арабском мире. Ливанский интеллектуальный авангард отличался подобной продуктивностью благодаря неповторимой свободной атмосфере Бейрута.
|
|
|
Результат - массовая волна антиколониальных революций по всей Азии.
При этом в противовес западничеству выдвинулась концепция исламизации. И чем резче критиковался Запад, тем больше выпячивалась значимость ислама для национальной консолидации.
Исламизация коснулась в первую-очередь культуры и идеологии. Перед официальной идеологией мусульманских стран встали задачи:
1. Подвести историко-культурный фундамент под понятие «современное исламское государство».
Разумеется, при этом претерпело изменение понятие «культурное наследие» - отчетливо проступило сужение рамок национальной истории: доисламский период в истории стран мусульманского Востока стал носить название «эпоха варварства» и оказался как бы исключенным из контекста истории и современности.
|
|
|
2. Сформировать и вложить в общественное сознание понятие «современная исламская культура»
Так, в Иране после революции 1979 года популярным стал лозунг «Ни восточное ни западное – но исламское». Ведущим настроением была религиозно-экстатическая любовь к богу, к родине, к имаму Хомени и т.п. Надо всем превалировали стереотипы массовой психологии, сформированные массовой пропагандой.
По настоящий момент практически во всех областях культуры Ирана существует жесткая цензура. Так, в кинематографе выбранный режиссером киносценарий проходит обязательную предварительную цензурную проверку. В случае благополучного исхода режиссер превращается в просителя, пытающегося получить средства на финансирование фильма из личных фондов. При соблюдении этих двух условий режиссер получает специальную визу, дающую ему разрешение на прокат фильма в кинотеатрах страны. Без этой визы ни один продюсер не примет участия в работе над фильмом. В аналогичной последовательности развиваются взаимоотношения между писателем, создавшим произведение, и его издателем. В ряде случаев цензурные ограничения доводятся до абсурда. Так, одному режиссеру кукольного спектакля было рекомендовано изменить декорации спектакля, напоминавшие «флору американской пустыни»; В музыке порицаются танцевальные ритмы. Под запретом оказался саксофон: в его звуках-де слышится чувственность. Запрещен показ на экране и на театральной сцене физического контакта между мужчиной и женщиной. Эта установка также доведена до крайности. Так, например, в одном фильме показана сцена возвращения солдата с фронта. Встретившись со своей старой матерью, солдат так и не решился броситься ей на шею. Отказ от подобных ограничений, несмотря на их сковывающий для творчества художника характер, ряд мастеров искусства считает преждевременным, объясняя это явление неготовностью иранского общества к подобным преобразованиям. Каждый художник, испытывая на себе гнет цензуры, должен четко представлять, что он живет в Иране, а не в Париже или Стокгольме. Работая в подобных условиях, иранские мастера культуры за долгие годы цензурных запретов научились обходить многие преграды, намекать на то, что скрыто от поверхностного взгляда.
|
|
|
Сегодня деятели культуры Ирана все настойчивее выступают за «самоцензуру», под которой понимают свободу творчества и ответственность художника за создаваемое произведение. Несмотря, на множество трудностей, ситуация, хотя и медленно, все же меняется к лучшему.
|
|
|
В 1995 году 134 деятеля иранской культуры поставили подписи под Манифестом призывавшим художников к свободе творчества. Ветер перемен в значительно большей степени затронул такие области культуры, как кинематограф, театр и пресса. Более консервативными по-прежнему остаются музыка и живопись, радиотелевизионная система вещания, которые подобно системе правосудия и политической структуре власти «не поддались обаянию президента страны Али Хаменеи», ратующего за необходимость пересмотра ранее казавшихся незыблемыми ценностей.
В странах с высоким уровнем секуляризации мусульманским ценностям приходится утверждаться в условиях конкуренции. Так, турецкое издательство «Сеха несрият», являющееся частью исламского литературного механизма с налаженной системой сбыта, собственной сетью книжных клубов и магазинов, которое прочно утвердился в Турции в 80-х годах, представляется лидером по изданию популярной литературы. Женская тема - одна из популярнейших на религиозном книжном рынке Турции, который в изобилии предлагает трактаты, посвященные правам и обязанностям мусульманки, и памфлеты против западной «уравниловки» (феминизма). Однако читательницы выбирают, как правило, сентиментальные романы, героини которых обретают самосознание в лоне ислама. Написанные, как мужчинами, так и нередко женщинами, в последнее время они часто экранизируются.
Эта литература эксплуатирует один и тот же сюжет. Благодаря вескому стечению обстоятельств молодая женщина из «озападнившейся» семьи переживает озарение, обращается к «истинному» исламу, и начинает носить платок и длинное широкое платье. Она вступает в конфликт со своей обычной средой. Новообращенной мусульманке приходится преодолевать множество разнообразных препятствий: отец, который не в состоянии примириться с тем, что его образованная дочь впала в «чудачество»; университетское руководство, выгоняющее из общежития студенток в платках и не допускающее их к экзаменам; мать, натура поверхностная, к тому же, подстрекаемая кузиной-феминисткой, готова упечь дочь по причине ее «странностей» в психиатрическую лечебницу, неверующий супруг, школьные директора-интриганы, воинствующие атеистки-учительницы... Как бы ни развивался сюжет, в ней всегда соблюдены две заповеди: героиня является невинной жертвой антимусульманских настроений, но никакие трудности не заставят ее свернуть с избранного пути. Напротив, сила ее убежденности такова, что постепенно привлекает на ее сторону окружающих. Стойкую поборницу правого дела нередко ждет в финале идеальный исламский брак.
Подобная литература - не столько пропагандистский китч, сколько. свидетельство определенной социальной потребности и попытки сочетать исламское сознание с реальностями современного мира. Спрос на подобную литературу говорит о том, что нормы женского поведения больше не диктуются незыблемыми традициями. С исчезновением жесткого общественного регламента в этой сфере их соблюдение, похоже, становится внутренней потребностью, и мусульманский женский роман играет свою роль в данном процессе. Он выполняет функции своеобразного учебника, практического руководства для повседневной жизни. Как с малолетства приучить дочь носить исламское платье? Как вести себя в мужском обществе? Как выглядит идеальный семейный очаг? Как устроить свадьбу? Обстоятельное описание поведения героинь дает ответы на эти и иные вопросы.
80-90-е годы стали ключевыми в вопросе о культурной идентичности мусульманских стран. Так, к примеру, особая роль Ливана как перекрестка восточной и западной цивилизаций имела тяжелые последствия общества в виде гражданской войны и конфессионного раскола ливанского общества. Соглашение, заключенное в 1989 году в Таифе, положило конец гражданской войне, зато закрепило конфессионализм в государственных и гражданских учреждениях путем строгого распределения должностей в соответствии с религиозной принадлежностью. Таким образом, представители основных конфессий - христиане-марониты и мусульмане суннитского и шиитского толка - разделили между собой власть, преградив путь к государственным постам людям иных религиозных убеждений в необычайно пестрой по религиозному составу стране. В довоенную пору деконфессионализация общественного устройства была главной составной частью духовной жизни страны. Однако, в современной политической обстановке, как на региональном; так и из международном уровне, мечты о светском государстве выглядят несбыточными.
Гражданская война усугубила конфессиональные различия. Большая часть населения определяет себя в первую очередь по религиозной принадлежности и лишь затем в качестве граждан собственной страны.- Послевоенное поколение выросло в атмосфере религиозной, сегрегации; средства массовой информации находятся в руках конффессионалистских сил, конфессионалистские университеты и иные учебные заведения вносят свою лепту в раскол, национального согласия. Светские партии занимают маргинальное положение в обществе, профсоюзы нейтрализованы. Большая часть населения ведет борьбу за выживание. Социальные противоположности обозначились как никогда резко. Средний слой ливанского общества, до войны едва ли не столь же внушительный, как в западноевропейских странах, практически исчез. Между богатыми и бедными образовалась пропасть.
Несмотря на то, что Бейрут был провозглашен арабской культурной столицей 1999 года, а художественные выставки, театральные премьеры, книжные новинки, выступления мастеров слова, уличные фестивали - все, казалось бы, говорило о том, что ливанская столица, отряхнув пепел разрушения, опять становится средоточием культурной жизни арабского мира, многие деятели культуры Ливана считают, что вся эта волна культурных шоу и спектаклей не является свидетельством окончательного «выздоровления» ливанского общества.
Таким образом, практически во всех мусульманских странах в 80-90-е годы концепции национальной самобытности весьма продуктивно использовались для работы над умами и для обоснования культурного изоляционизма, даже если эти идеи шли в ущерб интересам государства.
На этой почве произошла усиление фундаментализма. Фундаментализм в понимании народов мусульманского Востока - это не просто возвращение к истокам подлинного древнего ислама («чистого» ислама, который, как считают представители различных исламских течений, в течение ряда веков был изменен нововведениями и в конце концов совершенно извращен). Это, прежде всего, требование единства всех мусульман в качестве ответа на вызов современности. В его основе - неудовлетворенность и социально-психологический дискомфорт (как, к примеру, в Иране), отсюда - ностальгия по прошлому.
В последние десятилетия процесс усиления позиций ислама заметен и в Турции - государстве вполне светском, с миролюбивой внешней политикой и капиталистической экономикой. Ощущается он и в Египте; хотя там после убийства президента Садата экстремистская организация «Братья-мусульмане» была объявлена вне закона. Заметны они в новых странах СНГ, вместе с которыми мусульманских стран в мире стало свыше 40. Однако идеи фундаментализма не опасны для стран, успешно развивающихся по капиталистическому пути - Турция, Египет, Пакистан. Они не имеют серьезных шансов по той причине, что в названных странах мусульманского Востока, ненависть к чужим стандартам ушла в прошлое: многие заимствованные стандарты с успехом прижились и способствуют процветанию, чего не может не ценить население.
По той же причине нет условий для фундаментализма в современных аравийских монархиях (Саудовская Аравия, РАЭ, Кувейт, Катар) - здесь капиталистический стандарт гармонично сочетается с ненарушением привычного исламского образа жизни. Такую гармонию обеспечивают большие деньги, получаемые от добычи нефти.
Модель существования отдельных стран мусульманского Востока (Турция, Египет, Ливан, Пакистан) характеризуется внутренней неоднородностью. Эти страны развиваются по еврокапиталистическому пути, но при этом еще глубоко не перестроили свою традиционную внутреннюю структуру. Практически это значит, что часть страны (как правило, это население крупных городов) уже существует в рамках новой, трансформированной по западным образцам, культуры, основными признаками которой выступают многопартийная система, европейское судопроизводство (а не шариат), демократические процедуры. В то же время большая часть населения (преимущественно сельского) по-прежнему живет привычным образом жизни, лишь слегка затронутым нововведениями. И хотя обе части активно контактируют друг с другом, они в то же время остаются обособленными, живя по своим законам. Здесь мы имеем так называемый эффект яйца, белок и желток которого составляют единый организм, однако не смешиваются друг с другом).
Таким образом, две половины одного организма составляют феномен симбиоза, суть которого сохранение невидимой грани, отделяющей тех, кто живет по канонам мусульманской традиции, от тех, кто перешагнул через этот барьер.
Дата добавления: 2018-04-05; просмотров: 680; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!