Математика как необходимый универсальный язык точного естествознания
«Тот, кто хочет решать вопросы естественных наук без помощи математики, ставит неразрешимую задачу. Следует измерять то, что измеримо, и делать измеримым то, что таковым не является»,— сказал выдающийся итальянский физик и астроном, один из основателей точного естествознания Галилео Галилей (1564—1642).
Необходимая для всего точного естествознания математика начинается с простейшего счета (т. е. с тривиальной арифметики) и со всевозможных простейших измерений (т. е. прежде всего с обычной геометрии Евклида). По мере своего оформления теоретическое, точное, математизированное естествознание систематически использует все более совершенный математический арсенал, вплоть до самой изощренной так называемой высшей математики. Но эта высшая математика в конечном счете нужна лишь для обоснования того, что истинное решение всех существенных естественно-научных проблем вообще не требует никакой математики, кроме элементарной. Во всяком случае, когда получаемое решение рассматриваемой естественно-научной проблемы оказывается слишком сложным, это, как правило, связано лишь с искусственным характером данною решения иди с искусственностью самой решаемой проблемы, т. е. с их несущественностью. Однако ни о каком настоящем теоретическом естествознании без элементарного математического представления его основных законов не может быть и речи.
Не зря Платон (428,427 — 348 347 до н. э.), один из основоположников древнегреческой философии Природы, т. е. так называемой натуральной философии,стараясь оградить от несведущих в геометрии (или в геометрически стройной элементарной математике) философов-пустословов основанную им в предместье Афин (в роще, называвшейся Академией, по имени местного героя Академа) свою философскую школу — знаменитую Платоновскую Академию, начертал в качестве ее девиза лаконичное, но полное глубокого смысла заклинание: «Негеометр — да не войдет».
Натуральная философия Платона была близка к пифагорейскому учению о Природе, восходящему к самому Пифагору (VI в. до н. э.) и егонепосредственным последователям: «Самосец Пифагор, сын Мнесарха, первый назвавший философию этим именем, признает началами числа и заключающиеся в них соразмерности, которые он называет также гармониями, элементы же, называемые геометрическими, он считает состоящими из тех и других начал...»(Аэций).
Галилео Галилей уже в Новое время, скрупулезно взвешивая в специальном произведении «Пробирных дел мастер»(1623) все ничтожные «философские»аргументы одного из своих оппонентов, противопоставлял произвольным «философским»сочинениям, с их всевозможными мнениями, единственную истинно верную натуральную философиюкак открытую книгу Природы, доступную пониманию лишь того, кто знает язык математики:
«Философия написана в величественной книге (я имею в виду Вселенную), которая постоянно открыта нашему взору, но понять ее может лишь тот, кто сначала научится постигать ее языки толковать знаки, которыми она написана. Написана же она на языке математики, и знаки ее — треугольники, круги и другие геометрические фигуры, без которых человек не смог бы понять в ней ни единого слова; без них он был бы обречен блуждатьв потемках по лабиринту».
В своем «Диалоге о двух главнейших системах мира — Птолемеевой и Коперниковой»(1632) Галилей писал: «человеческий разум познает некоторые истины столь совершенно и с такой абсолютной достоверностью, какую имеет сама природа; таковы чистые математические науки, геометрия и арифметика; хотя божественный разум знает в них бесконечно больше истин, ибо он объемлет их все, но в тех немногих, которые постиг человеческий разум, я думаю, его познание по объективной достоверности равно божественному, ибо оно приходит к пониманию их необходимости,а высшей степени достоверности не существует».
Немецкий философ Иммануил Кант (1724—1804) считал, что «наука о природе в собственном смысле этого слова прежде всего предполагает метафизику природы».Но, расчленяя естествознание (науку о Природе) на подобную математике рациональную науку в собственном смысле (априорную, чистую, фундаментальную) и на подобную систематическому искусству науку в несобственном смысле (эмпирическую, прикладную), он прямо утверждал в своих «Метафизических началах естествознания» (1786), что «в любом частном учениио природе можно найти науки в собственном смысле лишь столько, сколько имеется в ней математики». Иподчеркивал, что «чистая философия природы вообще, т. е. такая, которая исследует лишь то, что составляет понятие природы вообще, хотя и возможна без математики, но чистое учение о природе, касающееся определенных природных вещей (учение о телах и учение о душе), возможно лишь посредством математики; и так какво всяком учении о природе имеется наукив собственном смысле лишь столько, сколько имеется в ней априорного познания, то учение о природе будет содержать науку в собственном смысле лишь в той мере, в какой может быть применена в нем математика».
Кстати, и Карл Маркс (1818— 1883) считал, что «наука только тогда достигает совершенства, когда ей удается пользоваться математикой».
Особенно эффективной оказывается математика при необходимом системном подходе к изучению Природы, который Кант по достоинству оценил еще в своем раннем, но выдающемся естественно-научном произведении «Всеобщая естественная история и теория неба, или Опыт об устройстве и механическом происхождении всего мироздания, истолкованных сообразно принципам Ньютона» (1755):
«Тот, кто рассматривает различные области природы целенаправленно и планомерно, открывает такие свойства, которые остаются незамеченными и скрытыми, когда наблюдения ведутся беспорядочно и бессистемно».
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 841; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!