Часть 2. Глава 13. Три месяца спустя. 2 страница
Самому младшему человеку на планете, насколько знали все остальные, в этом месяце исполняется четырнадцать. Существовала вероятность, что на других континентах были еще выжившие, но никто не был способен связаться с ними. Так что с течением времени беженцам на Лонг-Айленде пришлось поверить, что они остались одни. Поверить, что самый младший из них, был самым младшим на планете. Его звали Саладин. Когда они вывели его на постамент, Кира не смогла сдержать слез.
Маркус обнял ее и они слушали проникновенные речи и поздравления. Молодых студентов распределяли по профессиональным программам, как и предсказывал Гару. Десятерых приняли в медицинскую предпрограмму, которую Кира уже закончила; а в последующие год или два они станут интернами в госпитале, как и она. Будет ли тогда все по-другому? Будут ли младенцы все еще умирать? Будут ли медсестры все еще смотреть, как те умирают и записывать статистические данные и заворачивать их для погребения? Когда же это все закончится?
По мере того, как каждый учитель вставал и благословлял своих учеников, в колизее становилось все тише, тишина была почти благоговейной. Кира знала, что они думают о том же, о чем и она сама. Закрытие школ становилось закрытием прошлого, окончательное признание , что мир движется к концу. Осталось сорок тысяч взрослых и ни одного ребенка. И нет вероятности, что они появятся.
Последний учитель говорила мягко, со слезами на глазах провожая своих учеников. Учителя тоже присоединялись к профессиональным программам, двигаясь навстречу новой работе, новым жизням. Эта последняя учительница присоединялась к Саладину в Комиссии по Животным, тренирующей лошадей, собак и ястребов. Кира улыбнулась. Если Саладин вынужден повзрослеть, он все же сможет играть с собакой.
|
|
|
Учитель села, а Сенатор Хобб поднялся и подошел к микрофону, спокойно стоя в центре внимания. Его изображение заполнило колизей, торжественное и тревожное. Он помедлил мгновение, собираясь мыслями, потом взглянул на собравшихся ясными голубыми глазами.
- Этого не должно быть.
По толпе прошелестел шепот, он рябью прошелся по стадиону, пока люди переглядывались между собой. Кира видела, что Маркус смотрит на нее; она покрепче взяла его за руку и не спускала взгляда с Сенатора Хобба.
- Школам вовсе не обязательно закрываться, - мягко сказал он. - В Ист Мидоу едва ли наберется двадцать детей школьного возраста, но на острове их больше. Гораздо больше. В Джеймспорт есть ферма, где живет десять детей такого же возраста, что и Саладин - я видел их своими глазами. Я держал их за руки. Я умолял их приехать сюда, где безопасно, где Армия сможет защитить их, но они не согласились. Взрослые, их приемные родители, не позволят им. А неделю спустя после того, как я уехал оттуда, около двух дней назад, так называемый Глас Народа напал на ферму, - он помолчал, успокаиваясь. - Мы отправили туда солдат, чтобы хоть что-то найти, но я боюсь худшего.
|
|
|
Голограмма Сенатора Хобба пристально оглядела колизей, пронзая толпу серьезным взглядом.
- Одиннадцать лет назад Партиалы пытались уничтожить нас и они проделали чертовски хорошую работу. Мы создали их более сильными, более быстрыми, чем мы, чтобы они сражались за нас в Изоляционной Войне. Они умело выиграли эту войну, а когда они повернулись против нас пять лет спустя, у них не заняло много времени стереть нас с лица земли, особенно после того, как они запустили РМ. Те из нас, кто выжил, пришли на этот остров ни с чем - сломленные, в отчаянии, разобранные по частям, но мы выжили. Мы восстановились. Мы создали круговую оборону. Мы нашли еду и кров, мы воссоздали энергию, правительство, цивилизацию. Когда мы обнаружили, что РМ не перестанет убивать наших детей, мы приняли Акт Надежды, чтобы увеличить наши шансы на рождение детей с иммунитетом к РМ-вирусу. Благодаря нашим действиям и неустанно работающей медицине, мы приближаемся к нашей мечте все ближе с каждым днем.
|
|
|
Сенатор Хобб кивнул доктору Скоусену, сидящему рядом с ним на помосте, потом перевел глаза обратно. Его взгляд был мрачным и торжественным: - Но на этом пути кое-что произошло. Некоторые из нас позабыли про врага, который все еще скрывается на материке, наблюдая за нами и выжидая. А еще они забыли о враге, что наполняет наш воздух, нашу кровь, убивая наших детей, как он убил так много наших семей и друзей. Потому что некоторые увидели в той цивилизации, что мы построили, чтобы защитить себя, некое подобие врага. Мы все еще боремся за то, что принадлежит нам, но только сейчас мы сражаемся друг с другом. С момента принятия Акта Надежды два года назад, Голос, эти бандиты, вооруженные бандиты под смехотворным видом революционеров, сжигают наши фермы, грабят наши магазины, убивают свою плоть и кровь - своих собственных братьев, сестер, матерей, отцов и, да поможет нам Бог, своих собственных детей. Потому что, что мы такое: Мы семья и не можем позволить себе воевать друг с другом. И каковы бы ни были их мотивы, Голос (давайте называть все своими именами - варвары), просто пытаются завершить работу, которую начали Партиалы. Но мы им не позволим, - он помолчал. - По крайней мере не должны. Хотел бы я донести до вас хорошие новости, но Армия наткнулась на боевую команду Голоса, которая прошлой ночью напала на склад снабжения. Знаете где? Кто-нибудь догадается?
|
|
|
Некоторые из толпы выкрикивали свои догадки, в большинстве называя отдаленные фермы и рыбацкие деревушки, но гигантское голографическое изображение грустно покачало головой. Кира опустила взгляд, глядя на самого человека - крошечную фигурку в потертом коричневом костюме, который под светом прожектора стал почти белым. Он медленно поворачивался, качая головой, когда из толпы раздавались выкрики о местах со всего острова. Он перестал вертеться и указал на пол.
- Здесь, - сказал он. - На самом деле, там, к югу от автострады, в старой Келленбергской средней школе. Нападение было небольшим и нам удалось сдержать его без особого кровопролития, так что многие из вас даже и не знали об этом. Но все же они были здесь. Многие из вас живут там рядом? - он поднял руку, кивая тем, кто тоже поднял свою. - Да, - сказал он, - вы живете там. И я живу там, в самом центре сообщества. Голос теперь больше не скрывается в лесу, они здесь, в Ист Мидоу, в нашем районе. Они хотят растерзать нас на части изнутри, но мы не позволим им!
Голос нацелен на Акт Надежды, - продолжил он. - Они называют его самодурством, они называют его фашизмом, они называют его способом контроля. Вы называете его нашим единственным шансом. Вы хотите дать человечеству будущее; они же хотят жить настоящим и убьют любого, кто попытается им помешать. Разве это свобода? Если и есть хоть что-нибудь, чему мы научились за последние одиннадцать лет, друзья мои, что свобода - это ответственность, которую нужно заслужить, а не лицензия на безрассудство и анархию. Если когда-нибудь, несмотря на наши усилия и глубочайшую решительность, мы падем, пусть это случится от рук нашего врага, а не потому что мы обыграли сами себя.
Кира слушала спокойно, отрезвленная этой речью. Ей не нравилась мысль о том, что она может забеременеть так скоро, ей оставалось еще два года до детородного возраста. Но она знала, что Сенат прав. Будущее куда важнее, чем колебания одной девушки, которая сомневается в следующем своем шаге.
Голос Сенатора Хобба был мягким, печальным, решительным: - Голос несогласен с Актом Надежды, они решили выразить свое несогласие при помощи убийств, воровства и терроризма. Они могут быть несогласны; проблемой являются их методы. Не так давно была еще одна такая же группа, которая использовала такие же методы, группа, которой не нравилось положение вещей, решившая восстать. Их называли Партиалами. Разница лишь в том, что Партиалы - бездумные, бесчувственные, бесчеловечные убийцы. Они убивали, потому что мы создали их для этого. Голос - это люди и это в некотором роде делает их куда более опасными.
По толпе прошелся шепот. Сенатор Хобб посмотрел вниз, откашлялся и продолжил.
- Есть вещи, более важные, чем мы сами, более важные, чем границы настоящего, чем наши капризы. Есть будущее, которое нужно строить и защищать. И если мы хотим это будущее сделать реальным, мы должны перестать воевать между собой. Мы должны искоренить инакомыслие, где бы мы его не находили. Мы должны снова доверять друг другу. И речь идет не о Сенате и городе, не о городе и фермах, не о маленьких группках и фракциях. Речь о нас. Человеческий род должен стать единым целым. Есть люди, которые хотят разъединить нас, но мы им не позволим!
Толпа снова взревела и на этот раз Кира присоединилась к ним. Но даже присоединившись к хору голосов, ее не покидало внезапное ощущение страха, ледяными пальцами проникающего в ее сознание.
*99 по Фарингейту = 37,2 по Цельсию
98 = 36,6 по Цельсию
105,5 = 40,8 по Цельсию. (здесь и далее примечание переводчиков)
Глава 2.
- Опаздываешь, Уокер.
Кира не стала ускорять шаг, наблюдая за лицом Джейдена, пока подходила к фургону. Джейден с Мэдисон были очень похожи.
- Что такое? - спросила она. - Разве солдаты теперь не должны присутствовать на общих собраниях?
- Благодарю тебя за подобный настрой, - сказал Джейден, прислонив винтовку к плечу. - Как приятно, что ты и твое остроумие вместе присутствуете на этом рейде.
Сложив из пальцев пистолет, Кира молча выстрелила ему в лицо: - Куда направляемся на этот раз?
- В маленький городок Ашарокен. - Он помог ей забраться в металлическую повозку, в которой уже сидел десяток солдат с двумя генераторами; это означало, что ей, вероятно, нужно будет протестировать какое-то старое оборудование на предмет возможности забрать его с собой. Также там сидели еще двое гражданских, мужчина и женщина, которые используют второй генератор для своего оборудования.
Джейден прислонился к краю повозки: - Клянусь, на этом острове у городов самые чудные названия, какие я когда-либо слышал.
- Вы, ребята, словно на медведя собрались, - сказала Кира, глядя на тяжелые солдатские винтовки. Они всегда были вооружены, когда покидали город, даже у Киры на плече висела винтовка, но сегодня они выглядели как военный отряд. У одного из солдат была длинная труба, в которой Кира узнала ракетную установку. Она нашла свободное сидение, засунула сумку и медицинский набор под ноги: - Ждете налета?
- Северное Побережье, - сказал Джейден и Кира побледнела. Северное Побережье было в принципе не устроено и полностью принадлежала Голосу.
- Валенсио, ты опоздал, - прокричал Джейден и Кира посмотрела на него с улыбкой.
- Привет, Маркус.
- Давненько не виделись, - Маркус широко улыбнулся и запрыгнул в фургон. - Прости, Джейден, я опоздал. У меня была тяжелая встреча, к концу которой я был мокрый от пота. Главной темой разговора был ты, однако, между приступами пламенной...
- Просто переходи к той части, где про мою мать, - сказал Джейден, - а я потом озвучу ту часть, где я предлагаю тебе катиться к черту и тогда мы смогли бы вернуться к работе, которую нам надо бы сделать.
- Твоя мать померла от РМ одиннадцать лет назад, - сказал Маркус, на лице было написано притворное удивление. - Тебе тогда сколько было, шесть? С моей стороны это было бы невероятно грубо.
- Ну, твоя-то мать уже в аду, - сказал Джейден, - так что скоро ты с ней увидишься. Нам стоит закончить. Ублюдок.
На подобное оскорбление Кира нахмурилась, но Маркус лишь ухмыльнулся, оглядывая остальных людей в повозке: - Десять солдат, да? Куда рейд?
- Северное Побережье, - сказала Кира.
Маркус присвистнул: - А я то переживал, что не будет никакого веселья. Я так понимаю, что сейчас все стало куда более ясно, да? - он посмотрел на гражданских: - Прошу меня простить, но я не узнаю никого из вас.
- Эндрю Тернер, - сказал мужчина, протягивая руку. Он был взрослым, около пятидесяти, с начинающими появляться проплешинами в редеющих волосах: - Электрик.
- Приятно познакомиться, - сказал Маркус, тряся его руку.
Женщина улыбнулась и помахала: - Джианна Кантрелл. Я по компьютерам, - она тоже была взрослой, но моложе, чем Тернер. Кира подумала, что ей должно быть лет тридцать пять - достаточно взрослая, чтобы изучить компьютерное дело еще до Раскола. Кира рефлекторно посмотрела на ее живот, но женщина, конечно же, не была беременна. Имущественные рейды были слишком опасны, чтобы рисковать ребенком; она, должно быть, сейчас находилась между циклами.
- Интересное сочетание, - сказал Маркус. Он взглянул на Джейдена. - Что там за место?
- Солдатский рейд прошел несколько дней назад, - сказал Джейден. - Они посетили клинику, аптеку и "метеостанцию", не знаю, что это значит. А теперь я получаю задание на кроличий забег. Можете представить мою радость, - он подошел к передней части повозки и забрался на сидение рядом с водителем - молодой девушкой, которую Кира видела несколько раз до того. У нее все еще оставался год до детородного возраста, что делало ее пригодной для активных действий. - Отлично, Юн, вперед.
Девушка дернула поводья и причмокнула четверке лошадей. У армейцев было несколько электромобилей, но они были недостаточно сильны, чтобы тащит такой тяжелый груз. Энергия была дорогой, а лошади были дешевле, так что все электромобили были приспособлены для других целей. Повозка наклонилась и Кира положила руку позади Маркуса, чтобы удержаться. Маркус прижался ближе к ней.
- Привет, детка.
- Привет.
Эндрю Тернер посмотрел на них: - Кроличий рейд?
- Это просто сленг для имущественного рейда с такими специалистами как вы вместо обычных пехотинцев, - Кира посмотрела на загар мужчины. - Вы никогда не были в таких рейдах?
- Я побывал во многих из них, что были раньше, как и любой другой, но через год или около того меня назначили на работу с солнечными панелями на постоянное время.
- Кроличьи рейды легче, - сказал Маркус. - На Северном Побережье жутковато, но все будет хорошо, - он оглянулся вокруг и улыбнулся. - За пределами поселения дорожные условия не самые лучше, однако, наслаждайтесь поездкой, пока можете.
Некоторое время они ехали молча, ветер хлестал по открытой повозке, хвостик Киры метался прямо перед Маркусом. Она наклонилась вперед, нацелив неистовые волосы прямо ему в лицо и рассмеялась, когда он, отплевываясь, смахнул их. Он начал щекотать ее и Кира спешно от него отпрыгнула, хлопнувшись на сидящего рядом солдата. Он неловко ей улыбнулся - мальчишка примерно одного с ней возраста, он был явно рад тому, что девушка практически сидит у него на коленках, но он ничего не сказал. Она сползла обратно на сидение, стараясь не рассмеяться.
Солдат рядом с Кирой выкрикнул приказ: - Последняя отметка. Смотреть внимательно!
Солдаты в кузове сели чуть прямее, прижимая оружие сильнее и наблюдая за пролетающими мимо, словно ястребы, домами.
Кира отвернулась, глядя на огромный пустой город прошлого. Город выглядел пустым, он, наверное, таким и был, но никогда нельзя быть слишком осторожным. Отметки показывали края поселения Ист Мидоу и края, которые патрулировались, но это вряд ли была оконечность реальной городской площади. Старый город простирался на мили во все стороны, от побережья до побережья всего острова. Большинство людей жили в Ист Мидоу или на военной базе на западе, но здесь были бродяги, мародеры, бандиты и они были рассыпаны по всему острову. Самая большая угроза исходила от Голоса, но и они были не единственными.
Даже за пределами Ист Мидоу дорога была хорошей и открытой; конечно, на ней находился мусор - грязь, листья и отбросы природы, но регулярное движение ограждало асфальт от растений и лишь редкие выбоины или колея заставляли повозку подпрыгивать. За пределами бордюра была абсолютно другая история: за одиннадцать лет, что город был покинут, разрушились дома, тротуары потрескались и проросли корнями деревьев, безудержно разрослись сорняки и огромные массы кудзу* все покрыли ковром. Больше не было ни газонов, ни двориков, ни стекол в окнах. Большинство из боковых улиц, по которым ездили меньше, чем по главной, были исполосованы зелеными линиями. Мать Природа медленно возвращала все то, что украл у нее старый мир.
В любом случае, Кире это нравилось. Никто не мог диктовать природе, что делать.
Некоторое время они ехали в молчании; потом один из солдат показал на север и прокричал:
- Мародер!
Кира крутанулась на своем месте, оглядывая окрестности, а потом уголком глаз уловила какое-то движение - школьный автобус, по сторонам которого свисал тяжелый хлам, а крыша была завалена коробками, ящиками и мешками, мебелью. Все, покачиваясь, свисало на веревках. Рядом с автобусом стоял человек, выкачивая бензин из припаркованного рядом автомобиля; два подростка, пятнадцати и семнадцати лет, как подумала Кира, стояли около него.
- Чувак, - сказал Маркус, - он все еще используют бензин.
- Наверное, он нашел способ фильтровать его, - сказала Джианна, с интересом вглядываясь в автобус. - Многие общины так делают - все еще разрушают двигатели, однако, моторов, оставшихся в бесхозных автомобилях после Раскола, хватит ещё надолго.
- Они должны пойти в город, - сказал Тернер. - У него может быть настоящий дом, мы же можем обеспечить его электричеством, защитой и... ну, всем.
- Всем, кроме мобильности, - сказала Джианна. - Анонимности и свободы...
- Что вы имеете в виду под словом "свобода"? - спросил солдат, сидевший рядом с Кирой. На бейдже было написано БРАУН. - У нас есть свобода, то, что у него - это анархия.
- Тогда безопасности, - сказала Джианна.
Рядовой Браун поднял винтовку: - Что вы имеете в виду?
- Большие сообщества стали первыми, кто пал перед восставшими Партиалами, - сказала Джианна. - Многонаселенные центры становятся легкой добычей и, если Партиалы, где бы они ни были, разработают новый штамм РМ, который уничтожит наш иммунитет, оружие здесь ничем не поможет. Такие места как Ист Мидоу, станут худшим местом, где ты мог бы находиться.
- Ну, всегда пожалуйста, - сказал Браун. - Я рад, что моя жизнь так высоко оценивается.
- Я и не говорю, что вас никто не ценит, - сказала Джинна. - Я просто говорю... ну, я просто сказала, что сказала. Понятно же, что я выбрала Ист Мидоу, я просто объясняю, почему, возможно, он этого не сделал.
- Он скорее всего из Голоса, - проворчал другой солдат. - Он воспитывает из этих детишек шпионов или убийц, или еще черт знает кого.
Рядовой Браун обругал его, а Кира отвернулась, не обращая на них внимания и ощущая ветер на своем лице. За последнее время она слышала множество подобных аргументов. День был жарким, но ветер делал его достаточно приятным, а ей всегда нравилось иметь возможность прижаться к Маркусу. Она подумала о прошедшей ночи, о прошедшем утре, мертвом ребенке и обо всем на свете. "Как там говорил отец?" - подумала она. - "Я сильнее, чем выпадающие мне трудности".
"Я сильнее, чем выпадающие мне трудности".
*Kudzu - Пуэрария дольчатая или Пуэрария лопастная - представляет собой лазающее лианообразное растение, похожее на вьюн или скорее плющ с густой кроной, которая полностью увивает попавшиеся ей предметы (другие деревья, кустарники, ЛЭП, заброшенные дома и т. д.) в радиусе до 100 метров.
Глава 3.
Прошло несколько часов, пока они добрались до Ашарокена, небо уже начало темнеть. Кира надеялась, что они быстро закончат и разобьют лагерь подальше от побережья. Ашарокен больше, чем город соседствовал с остальной частью острова сплошной массой домов, дорог и зданий, но Кира мгновенно поняла, почему рейды пехотинцев длились так долго - это был узкий перешеек земли, простиравшейся к северу острова, и с той и с другой стороны раздавались звуки прибоя. Один берег заставлял людей нервничать, а уж два и подавно.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 236; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!