Часть 2. Глава 13. Три месяца спустя. 9 страница
- Извини, - сказала Кира, но затем покачала головой и резко выпалила, - Если они хотят, чтобы я успокоилась, им придется позволить мне просто сидеть на своем дворе без всяких допросов. Что вы об этом думаете?
Нандита, посмотрев на нее, повернулась в сторону дороги, где лошади уже исчезли за поворотом.
- Будет только хуже. Новые патрули на границах, новые поправки к Акту Надежды, всё это лишь разозлит людей, - она взглянула на Изольду. - Если Голос старается разжечь восстание, им это прекрасно удается.
Внезапно Кира смутилась, оказывается Нандита слышала весь их разговор.
- Ну что теперь? - спросил Маркус. - Убежишь и присоединишься к Голосу?
- Убегу и вылечу РМ, - ответила Кира. - Нет РМ, значит нет и Акта Надежды. А начну я с эксперимента. У нас есть данные десятилетних исследований того, как вирус работает в организме младенцев, но я еще не видела того, как он воздействует на тех, у кого есть иммунитет. Самое время заняться этим.
Изольда вопросительно повернулась к ней: - Каким образом?
- Я собираюсь взять немного крови у моего любящего, заботливого и никогда не жалующегося молодого человека, - сказала Кира, - и ввести в нее РМ.
Маркус присвистнул: - "Твой молодой человек" звучит сказочно.
Нандита оценивающе посмотрела на него, затем наклонилась, чтобы поднять садовые инструменты.
- Она могла бы выбрать получше.
Глава 10.
- Ой!
- Стой спокойно, большое дитя.
Кира уколола палец Маркуса и поднесла узкую стеклянную колбу к проколу. Та быстро заполнилась, Кира убрала ее и подставила другую. Она закрыла обе колбы колпачками, поставила в лоток и прижала маленький ватный тампон к пальцу Маркуса: - Готово.
|
|
|
- Не знаю, как у тебя это получается, - сказал Маркус, - но мой пальчик чувствует себя настолько хорошо, как если бы ты удачно его проколола с первого раза. Преклоняюсь перед твоим мастерством.
- У меня это от природы, - сказала Кира. - Убери вату.
Маркус отнял тампон и Кира плотно обернула лейкопластырь вокруг его пальца: - Теперь ты официально самый старый человек, у которого я когда-либо брала кровь в родильном отделении. А теперь принимай еще и это, тебе станет сразу легче, - она наклонилась и одарила его двумя быстрыми поцелуями.
- Мммм, - сказал Маркус, беря ее за талию, - сколько ты говоришь мне положено?
- Только два, - сказала Кира, - полагаю, на большее количество болеть не может.
Она снова наклонилась к нему, облизывая губы, но он рукой остановил ее.
- Нет, - твердо сказал он, - как медик, не думаю, что это к лучшему. Не стоит играть с лекарствами, что, если у меня будет передозировка? - Он мягко ее оттолкнул: - Что, если я стану наркоманом?
Кира прильнула к нему: - Ты такой болван.
|
|
|
- А что, если у меня возникнет привыкание? - спросил он, лицо исказилось притворной гримасой ужаса. - Два сейчас, два потом, а вдруг двух будет недостаточно и мне нужно будет четыре или восемь, или двадцать, чтобы снять обострение! Думаешь, я смогу выдержать так много поцелуев?
Кира опять пошевелилась, произнеся своим самым знойным голосом: - Думаю, ты найдешь выход.
Он замер, наблюдая как она становится все ближе, их лица уже почти соприкасались. В последний момент он ее остановил, положив палец ей на губы: - Знаешь, лучший способ предотвратить передозировку, изменить активный ингредиент. Та блондинка из южной клиники отлично делает забор крови; я мог бы получить два от тебя, два - от нее.
Кира игриво зарычала, хватая его за воротник: - О, нет, ты этого не сделаешь.
- Говоря медицинским языком, это полностью безопасно, - сказал Маркус. - Я могу получить два от тебя, а два от нее в одно и то же время. У меня может немного закружиться голова, но... ой!
- Ланцет для прокола пальца все еще при мне, - сказала Кира, прижимая острый кончик к его боку достаточно сильно, чтобы он знал, что игла там есть. - Ты флеботомист, Маркус Валенсио. Ясно?
- Ясно, - сказал Маркус. - Кстати говоря, я думаю, что действие моего лекарства закончилось.
|
|
|
- На сегодня достаточно, - сказала она, отталкивая его на спинку стула и беря в руки колбы с кровью. - Пришло время выяснить, каким человеком ты являешься на самом деле.
Она отнесла его кровь к медицинскому компьютеру, стоящему в углу, включила его и начала подготовку, пока тот загружался. Маркус пошел за ней, передавая ей стекла, пластиковые пипетки и другие мелкие инструменты именно в тот момент, когда ей было нужно. Ей нравилось работать с Маркусом; это напомнило ей о том взаимопонимании, с которым они сортировали медикаменты в имущественном рейде.
Она покончила с ползунком, засунула его в отсек компьютера и провела пальцами по его экрану; компьютер распознал кровь и вывел всю основную информацию.
- Группа крови первая, положительная, - сказал Маркус, читая через ее плечо, - холестерин в норме, глюкоза в норме; хм, высокая температура, это интересно.
- Да, - пробормотала Кира, ее пальцы порхали по экрану, - но погляди-ка на эти надменные частицы. - Маркус начал было спорить, но она рассмеялась, печатая инструкцию для более глубокого сканирования. Выскочил вопрос "Полное сканирование крови" и она нажала на "Да"; раньше она никогда не запрашивала полное сканирование и, очевидно, эту опцию можно было выбрать в меню.Она удивлялась, насколько старый мир был раньше другим, когда компьютеры использовались повсюду, а не только в медицине, где нужно было вырабатывать много электричества, чтобы их использовать.
|
|
|
Считанные секунды спустя компьютер выдал целый список различных электролитов, молекул глюкозы и других составляющих крови; для полного анализа требуется больше времени, например, плотность глюкозы сказала бы о состоянии печени, но компьютер обновит данные потом, когда они будут обработаны. Следующий набор записей - модификация генома; до раскола он был у многих похож. Генетические маркеры Маркуса были изменены искусственно, это значит, что его родители почистили ДНК от врожденных заболеваний еще до того, как он родился. В его красных кровяных телах были другие маркеры, говорящие об изменениях в костном мозге, но ни Кира, ни компьютер не смогли бы точно их определить без сканирования костного мозга. Это в любом случае не имело никакого значения; Скоусен и другие исследователи уже изучили генные модификации с точки зрения возможного иммунитета к РМ, но это был тупик, наоборот, казалось, что днк скорее куда более подвержен вирусу. Кира двинулась дальше и начала просматривать 3D фотографии крови, исследуя отдельные части аномалий, когда компьютер выдал небольшое предупреждение, а в углу экрана появился светящийся синий ромб. Она нахмурилась, посмотрела на Маркуса, но он лишь пожал плечами и кивнул. Кира посмотрела обратно на экран и нажала на предупреждение.
На экране появилось новое сечение с одним коротким предложением, к которому прилагалась горстка фотографий: 27 образцов РМ-вируса.
- Что такое? - прошептала Кира. Число мигнуло, обновившись до двадцати восьми. Она кликнула на одном из изображений и оно увеличилось в углу экрана, показывая 3D картинку РМ. Это была неровная, толстая сфера, которая выделялась желтым на фоне изображения. Она выглядела мерзко и зловеще.
Цифра в окне предупреждения продолжала расти: 33 образца. 38. 47. 60.
- Этот вирус повсюду, - сказала Кира, листая изображения так же быстро, как они появлялись. Она, конечно же, видела структуру вируса и раньше, это была часть ее начальной стадии обучения. Но она никогда не видела его таким. Не в таком количестве и не в крови человека: - Такого не может быть.
- Но я же не болен, это очевидно, - сказал Маркус.
Кира нахмурилась и принялась изучать одно из изображений более пристально. Вирус навис над остальными картинками, словно хищник, огромный и ненасытный.
- Мне ничего не говорит о том, что есть какая-то аномалия, - сказала Кира. - Он говорит о том, что он затаился там. Кто-то внес в компьютер информацию о том, как распознать вирус, но не о том, что есть повод для беспокойства. Насколько он распространен?
Она снова посмотрела на предупреждение и углядела небольшую ссылку на базу данных. Она легонько щелкнула по ней и с правой стороны экрана открылся длинный узкий прямоугольник. Когда она развернула окно, она обнаружила длинный список одинаковых ссылок. Кира пробежалась по нему пальцем, разглядывая страницу за страницей. Она кликнула на одну и открылось досье на пациентов, их кровь просто кишела РМ. Она просматривала один файл за другим, везде все было одинаково. Она даже не осмелилась прочитать все это вслух.
- Мы все - носители, - произнесла Кира. - Каждый выживший, всё это время. Даже если у нас иммунитет, мы все равно передаем его. Вот почему младенцы умирают, вот почему вирус добирается до них так быстро. Даже в герметичном помещении. - Она взглянула на Маркуса. - Нам никогда не удастся избавиться от него. - Кира пробежала глазами все изображения вируса, пытаясь вспомнить всё, что она когда-либо изучала о том, как он распространяется и действует. Особенностью РМ вируса было то, что он не вел себя как обычный переносимый с кровью вирус; да, он был в крови, но также и в любом другом органе; он мог передаваться с кровью и со слюной, через половые контакты, и даже воздушным путем. Кира сосредоточилась на снимках, разглядывая структуру вируса и пытаясь найти хоть что-то способное подтолкнуть ее к разгадке. Вирус был достаточно большой, чтобы содержать все элементы сложной системы, хотя никто еще толком не знал, что именно это была за система.
Маркус потер глаза, медленно проводя руками по лицу.
- Как я тебе и говорил - лучшие умы изучали РМ на протяжении одиннадцати лет. Они проверили все, что было возможно.
- Но там должно быть что-то еще, - сказала Кира, яростно пролистывая список.
- Изучение живых и мертвых, газовый анализ крови, диализ, дыхательный маски. Они даже животных исследовали. Кира, они изучили буквально все, до чего у них руки дотянулись.
Она продолжала листать исследование за исследованием, вариант за вариантом. Когда она дошла до конца, ее внезапно осенило.
Был один из испытуемых, который не был включен ни в одну из баз данных. Испытуемый, которого никто не видел на протяжении одиннадцати лет.
Кира помедлила, уставившись на экран и чувствуя себя грязной. Ей было неуютно от того, что вирус пялится на нее в ответ.
Если они хотят понять этот вирус, почему бы не обратиться к первоисточнику? Если они хотят посмотреть, как выглядит иммунитет, почему бы не посмотреть на тех, у кого настоящий иммунитет?
Если они действительно хотят найти лекарство от РМ, разве не лучшим способом для этого будет изучение самого Партиала?
Глава 11.
- Войдите, - сказал Доктор Скоусен. Кира медленно отворила дверь, сердце ушло в пятки. Уже целую неделю они с Маркусом проводили исследование, она, наконец, убедила себя, что нужно поговорить со Скоусеном, распланировала что и как именно сказать. Получится ли? Согласится ли он или просто рассмеется ей в лицо? Или может, разозлится и вышвырнет ее из больницы с концами? Офис доктора был весь залит светом, с одной стороны - из широкого окна, с другой - из блестящей белоснежной лампы на его столе. Электрический свет всегда удивлял Киру, не зависимо от того, как часто она его видела. Не многие люди могли позволить себе такую роскошь. Знали ли они, насколько небрежно его использовали в больнице?
- Спасибо, что согласились встретиться, Доктор, - произнесла Кира, закрывая за собой дверь и решительно направляясь к столу. Сегодня на ней был ее лучший из деловых костюмов: красная блузка, кофейного цвета юбка и пиджак, и даже туфли на каблуках. Обычно она терпеть не могла каблуки, ведь они были до смешного непрактичны ни для ее нынешней работы, ни вообще для "послераскольной" жизни, но Скоусен вырос в прежнем мире, и Кира знала, что он оценит ее вид. Ей нужно было, чтобы он взглянул на нее, как на взрослого человека, умного и зрелого, так что она продумала мельчайшие детали. Она протянула руку, и Скоусен крепко ее пожал; его руки были старыми, кожа - сморщенной и сухой, но его хватка была по-прежнему твердой.
- Пожалуйста, - сказал он, указывая на стул, - присаживайтесь. Уокер, правильно?
Кира кивнула, присаживаясь на край стула: - Да, сэр.
- Я впечатлен вашими записями.
Глаза Киры распахнулись от удивления: - Вы их прочитали?
Скоусен кивнул.
- Не многие интерны стараются опубликовать исследования, так что ваше привлекло мое внимание, - он улыбнулся. - Представьте мое удивление, когда исследование оказалось не только прекрасно выполнено, но и уникально по сути. Ваши заключения по РМ были, разумеется, небезупречны, но оригинальны. Вы зарекомендовали себя как многообещающий исследователь.
- Спасибо, - Кира чувствовала, как теплота разливается по ее телу. Может и получится. - За этим я и пришла на эту встречу: мне нужны еще исследования.
Скоусен отклонился в кресле, его глаза были устремлены на нее; он не был в восторге, но, по крайней мере, он ее слушал. Кира бросилась в атаку.
- Подумайте вот над чем: Акт Надежды в действительности - это лишь одна из версий того, к чему все мы стремились последние одиннадцать лет - иметь как можно больше детей, и за все одиннадцать лет не достигли никакого успеха. Мы бросаем в стену грязь, чтобы увидеть, что прилипнет, но за все эти годы мы уже можем сказать, что больше грязи - это не решение нашей проблемы. Нам нужно начать бросать что-то еще.
Скоусен уставился на нее с вытянутым лицом.
- Что вы предлагаете?
- Я хочу перевестись из родильного отделения к исследователям.
- Решено, - согласился доктор. - Я и сам собирался это предложить. Что еще?
Кира сделала глубокий вдох.
- Я считаю, нам нужно всерьез подумать об открытии программы по изучению физиологии Партиалов.
- Что именно вы имеете в виду?
- Не знаю, как лучше сформулировать, сэр, я думаю, нужно собрать команду на большую землю с целью получить Партиала для изучения.
Доктор Скоусен хранил молчание. Кира наблюдала за ним, не смея даже дышать. В полной тишине она слышала лишь гул электрической лампочки.
Наконец Скоусен заговорил. Его голос звучал хрипло и жестко.
- Я-то думал, что вы серьезно рассуждаете.
- Никогда в жизни не была более серьезной.
- Ну, у вас не такой большой жизненный опыт.
- Мы говорим о вымирании, - ответила Кира. - Вы сами так сказали. Пока наш единственный план заключается в том, чтобы надеть маски, изолировать монстров и продолжать наблюдать, как наши новорожденные умирают. Безусловно, из этих наблюдений мы почерпнули много важного, но я не желаю подставлять под удар будущее моего вида, потому что его и так уже хорошо подставили. У Партиалов есть иммунитет: они создали вирус, чтобы уничтожить человечество, но у них самих есть иммунитет.
- Это потому что они - не люди, - сказал Скоусен.
- Но у них человеческая ДНК, - ответила Кира, - по крайней мере, частично. Вирус должен воздействовать на них так же, как на нас. Но он не действует, следовательно, их иммунитет был сконструирован, а это значит, что мы можем его расшифровать и использовать.
Скоусен потряс головой.
- Это безумие.
- Мы пытаемся получиться иммунитет, изучая лишь младенцев, у которых его нет, но неважно, сколько еще детей мы изучим, ответ просто в другом месте. Если мы действительно хотим получить иммунитет, нам придется взглянуть на Партиалов. У нас нет записей о том, как они были устроены, или что привело к созданию их генетического кода. Ничего. Но должны быть ответы там. Это стоит того, в конце концов.
- Вряд ли они просто предоставят себя для изучения.
- Мы сами возьмем одного, - предложила Кира.
- Пересечение границы может привести к началу очередной войны.
- Если начнется война, мы, возможно, завтра уже умрем, - парировала Кира, - Но если мы не найдем лечение РМ, мы будем умирать каждый день на протяжении следующих пятидесяти лет или раньше, если Голос начнет гражданскую войну. А если мы не вылечим РМ, гражданской войны не избежать.
- Я не намерен продолжать этот разговор с ребенком эпидемии, - рассердился Скоусен. - Ты была слишком маленькой, чтобы помнить вторжение Партиалов. Ты не видела, как их небольшая группа могла уничтожить целый военный взвод. Ты не видела, как все, кого ты любишь, медленно умирали, сгорая от лихорадки, как их тошнило кровью.
- Я потеряла моего отца...
- Мы все потеряли наших отцов! - заорал Скоусен. Кира побледнела, отодвигаясь подальше от его безумного взгляда.- Я потерял моего отца, мою мать и жену, моих детей, друзей, соседей, пациентов, коллег, студентов. Я проводил все время в госпитале; смотрел, как его заполняли больными, пока наконец, не осталось достаточно живых, чтобы уносить трупы. Я видел, как мой мир пожирал себя, Уокер, пока ты играла с куклами. Так что не надо говорить, что я не достаточно делаю для спасения человеческой расы, и даже не заикайся о возможном риске начать новую войну.
Его лицо было багровое, руки тряслись от злости.
Кира проглотила свои слова, не смея ничего произносить; это лишь ухудшило бы ситуацию. Она опустила голову и отвела глаза, борясь с порывом просто встать и уйти. Она не могла так поступить, доктор был в гневе и, вероятнее всего, уже уволил ее мысленно, но она знала, что была права. Если он хочет, чтобы она ушла, пусть сам попросит об этом. Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза, готовая услышать его приговор. Она проиграла эту битву, но не собиралась сдаваться. Она надеялась, что он не заметил, как она дрожит.
- Вы доложите о своем переходе к исследователям завтра утром, - произнес доктор. - Я сообщу сестре Харди о вашем переводе.
Глава 12.
Кира наблюдала за тем, как ее друзья смеются и шутят в гостиной Нандиты. Было уже поздно и комната тускло освещалась свечами; солнечные панели Хочи, как обычно были отданы под музыку, а не под сок. Сегодня выбор пал на ПОЗДРАВЛЕНИЯ ДЛЯ КЕВАНА, это было одним из любимых у Хочи: звук сверла и баса, яростная электронная музыка. Даже приглушенная, она заставляла кровь Киры бежать по венам быстрее.
Нандита уже отправилась спать, и это было к лучшему. Кира собиралась подбить друзей на измену, и было бы не совсем честно втягивать в это Нандиту.
Кира не могла не думать о том, что ей сказал Скоусен о том, каково это было пережить Раскол. Она не могла его винить в столь сильных чувствах, потому что все чувствовали так же. Но потом Кира поняла насколько разным было влияние, оказанное на людей. Скоусен был в больнице, когда выпустили вирус; он часами наблюдал, как медленно вирус расползается по коридорам и на улицу, поглощая весь мир. Его родные умерли на его руках. С другой стороны, Кира была совсем одна: ее няня тихо умерла в ванной, а отец просто ... не вернулся домой. Она ждала его несколько дней, пока дома не закончилась еда, только тогда она выбралась наружу. В соседних домах никого не было, весь мир, казалось, опустел. Если бы не проезжавший мимо военный обоз, в отчаянии покидавший фронт, она могла вообще не выжить.
Скоусен помнил о том, как мир разваливался на части. Кира помнила, как мир снова поднимался, спасая себя. В этом была разница. Вот почему Скоусен и Сенат страшились того, что предстояло сделать для решения проблемы. Если кто-то и мог это сделать, так только дети эпидемии.
Гару уже что-то вещал, страстно, конечно, как он всегда делал. К какому бы разговору он не присоединялся, он становился его центром, не столько благодаря харизме, сколько - абсолютной непреклонности.
- Ты не понимаешь, что Сенату все равно. Ты можешь говорить об украденном детстве, о неэффективной науке, но всё это неактуально для них.
Слухи быстро распространялись о том, что Сенат снова собирается снизить возраст для беременности, и Гару воспринял отказ Изольды это комментировать как подтверждение слухов.
- Они решили, что лучший способ победить РМ - это утопить его в статистике, что значит, они будут понижать возраст столько, сколько им вздумается. Что им дает понижение с восемнадцати до шестнадцати лет? Лишние пять тысяч возможных матерей? Пять тысяч новых младенцев каждый десять-двенадцать месяцев? Им неважно, работает это или нет, ведь это самый быстрый способ следовать своей стратегии. Это неизбежно.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 232; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!