С лица отбрось ты покрывало эгоизма,
Ведь себялюбие - удел последних из людей.
Знай, эгоизм принёс проклятия позор Иблису,
Не опускайся же до участи Иблиса - будь скромней».
КАК ПОВЕДАЛ Мавлана Джалалуддин Халиди, он возвращался в Насаф, когда Хазрати Хаджа во второй раз направлялся в Хиджаз [для совершения «хаджа»]. Когда Хаджа спросил: «Будете ли в Бухаре?», он ответил: «Что там делать, если в Бухаре нет Хаджи Бахауддина?»
У Мавланы Халиди спросили: «Чей путь из последующих вы могли бы соотнести с духовным путём Хаджи Бахауддина?». Мавлана ответил: «Спросите лучше о предшественниках». Вот уже более двухсот лет таких проявлений и высот духа как у Хаджи Бахауддина не наблюдалось ни у одного из шейхов «Тариката» (суфийского ордена)».
________________________________________________________________
ПОВЕСТВУЮТ, что когда Хазрати Хаджа (к.с.) собеседовал в начале своих духовных состояний с Саидом Амир Кулалом (к.с.), у его приближённых возникла ревность, так как Хазрати Амир благоволил к нашему Хадже. Они в присутствии Хазрати Амир Кулала порочили его, всячески подчёркивая его недостатки. Хазрати Амир в собрании ничего им не отвечал.
Однажды собралось множество собратьев по ордену – «ёронов». Причиной большого сбора было восстановление здания общины. Хазрати Амир поручил кому-то носить воду, кому-то месить глину, кому-то носить кирпичи. В этом собрании Хазрати Амир обратился к «ёронам»: « Вы порочили моё дитя Бахауддина, некоторые из вас находили изъяны в его действиях. Вы ещё его не узнали! Он близок к милости Всевышнего. Взор Праведных – это взор Всевышнего. Взгляните на носильщиков кирпича – кто-то несёт по четыре, кто-то по шесть. Посмотрите на моё чадо Бахауддина, набрав двенадцать кирпичей, достающих до самой его головы, он с лёгкостью и радостью воодушевлённо несёт их. Во всех его делах, где бы он ни был, ему сопутствует благочестие, чем больше его благочестие - тем больше благосклонность к нему Всевышнего. Взгляды подданных подвластны взору Всевышнего. Не по моей воле взор мой чаще всего обращается к нему!»
|
|
|
Произнеся это, Хазрати Амир, подозвав к себе нашего Хаджу, заявил при обществе: «Дитя моё, Бахауддин, я сполна выполнил волю Хазрата Хаджи Мухаммада Баба Саммаси – да будут святы его тайны. Он завещал мне воспитать тебя так, как воспитывал меня. Я сделал точно так же!»
Указывая себе на грудь, Амир сказал: «Птица Вашей духовности вылупилась из яйца человечности». Птица Вашего благородства исполнена высокого нравственного полёта. Нынче я отпускаю Вас и Вы вольны избрать наставником того тюркского или таджикского (шейха), чей благородный дух достигнет Вашего дыхания. Не допустите же изъяна в Вашем благородном устремлении!»
|
|
|
Он [Амир Кулал] говорил: «Среди моих собратьев нет похожих на этих двоих – Хаджу Бахауддина и Мавлану Арифа Деггарани – да будут святы их тайны. Они превзошли всех».
С этого дня, вдохновлённый Саидом Амир Кулалом, Хазрати Хаджа с новым рвением продолжил духовный путь, следующими словами описав своё состояние:
Рубаи:
«О, трепетный влюблённый, жаждешь встречи ты,
Свиданья обещанием воодушевлённый грезишь ты,
Предел не зная горести, и радости не зная края,
Одним желанием томим, одной лишь встречи
Жаждешь ты».
В таком духе наш Хаджа семь лет оказывал почтительную службу Мавлане Арифу Деггарани. Он выполнял эту службу с полным самоотречением и аскетизмом. [Хазрати Хаджа] обитал в Деггаране и его окрестностях. Продолжительное время вместе с Мавланой Арифом они трудились на строительстве [селения] Рабати Малик. Множество удивительных событий, тягот и лишений пережили они. Он продолжал почтительно служить Мавлане Арифу. В продолжении этих семи лет, даже выполняя омовение на берегу арыка,он никогда не омывался выше по течению, чем Мавлана. Находясь в дороге, он никогда не ставил стопу поверх следов его ног.
|
|
|
ПОВЕСТВУЮТ, что однажды в Деггаране Мавлана Ариф беседовал с собратьями. В этой беседе - «сухбате» участвовали несколько друзей нашего Хазрати Хаджи. У многих из них появилась мысль: «Как было бы славно, если бы в нашем «сухбате» участвовал Хазрати Хаджа, мы бы удостоились чести лицезреть его». Тотчас же, подняв голову, Мавлана Ариф сказал: «Мы призовём Хаджу Бахауддина», «ёроны» [собратья] обрадовались.
В это время Хазрати Хаджа был в Бухаре. Здесь же [в Деггаране] в «тандыре» (печь для приготовления хлеба) готовилось несколько рыбин и, прежде чем открыли крышку «тандыра», вошёл наш Хаджа. На нём была надета голубая рубаха, за спиной вязанка дров из сухой «джигды». Войдя, [он] поздоровался, Мавлана, ответив на приветствие, сказал: «Добро пожаловать, Эй, Бахауддин!»
ПОВЕСТВУЮТ, что вдохновленный Саидом Амир Кулалом, после Мавланы Арифа, наш Хазрати Хаджа (к.с.) направился к продолжателю Тариката Хаджи Ахмада Яссави (к.с.) - тюркскому шейху Кусаму.
При первой встрече Кусам Шейх ел дыню, кожуру он бросил перед нашим Хаджой. Воодушевившись, [Хазрати Хаджа] счёл за благо съесть кожуру, это обстоятельство повторилось трижды. В присутствие пришёл Хадим Шейх, который сказал, что пропало три верблюда и четыре коня. Указав на Хазрати Хаджу, Кусам Шейх (на тюркском языке) сказал: «Держите его крепче!». Четверо «муридов» (последователей Шейха) яростно набросились на Хаджу. Коленопреклонённый Хазрати Хаджа погрузился в медитацию. После вечерней молитвы явился Хадим Шейх и заявил: «Верблюды и кони возвратились сами».
|
|
|
Два-три месяца наш Хаджа почтительно и безропотно служил Кусам Шейху (к.с.). Наконец, посетив Хаджу, Кусам Шейх воскликнул: «У меня девять сыновей, ты – десятый, и, первый среди них!»
Хазрати Хаджа говорил: «Каждый, кто не имеет представления о качествах тюркских шейхов, должен полностью отказаться от упований понять их Путь!»
Кусам Шейх на протяжении многих лет приезжал из Нахшабского «тумана» [района] в Бухару. Хазрати Хаджа оказывал ему великие почести. Кусам Шейх говорил: «Таких качеств и такой величайшей устремлённости я не встречал ни у одного из учеников!»
Будучи чрезвычайно великодушным и очень простым человеком, Кусам Шейх в конце своей жизни сделал множество покупок в Тиме (торговом центре) близ мечети Саррафон. Он вошёл в одну лавочку. Призвав к себе сыновей и близких, бывших с ним в это время, он промолвил: «Близок мой уход, давайте вместе прочитаем «Калимаи тавхид» [символ веры, гласящий «Нет Бога кроме Аллаха»]. Он читал, остальные вторили ему. В одно мгновенье он отдал душу Истинному (Творцу).
ПОВЕСТВУЮТ, что Хазрати Хаджа сказал: «Саидом Амиром Кулалом было явлено: «Птица Вашего благочестия достигла высокого полёта, продолжайте движение на духовном пути исканий, это станет средством Очарованности». Если бы тогда я не покорился Амиру, то сейчас был бы далёк от Очарованности и близок к суетности».
ПОВЕСТВУЮТ, что в дни мусульманского праздника «Хаит» множество людей со всей округи собралось к Саиду Амиру Кулалу. Чуть позади сидящего Хазрати Амира, возле «абриза» (сточной ямы для воды от омовений) сидел Хазрати Хаджа. Один из присутствующих, подняв голову, спросил Хазрати Амира: «Мы наслышаны о качествах Совершенных людей, однако, кроме ваших «ёрнов» (приближённых), читающих по понедельникам и пятницам «зикри алония» (памятование Всевышнего вслух), мы не видим других носителей качеств Совершенного человека. Так есть ли хоть один Совершенный человек?»
Амир Саид, подняв голову, отвечал: «Есть, они сидят с нами бок о бок, однако, вы не из тех, кто видит их!». Затем, взяв из стоящей перед ним чаши шесть изюминок, и, назвав по имени нашего Хаджу, подозвал его к себе. Поднявшись из задних рядов, Хаджа подошёл и сел напротив его. Хазрати Амир, сняв с головы чалму, сложил её вчетверо. Подозвав четверых, он велел накрепко обмотать чалмою поясницу Хаджи. Затем он велел Хадже отправиться в кишлак Хаджа Мубарак, что в стороне Нахшаба, к Мавлане (Арифу) Деггарани: «Между мной и им есть знак, - нужно его принести, день уйдет на дорогу, день пробудешь там, и ещё день уйдет на обратный путь, эти шесть изюмин - твоё дорожное пропитание».
Взяв эти изюмины, ближе к полудню Хазрати Хаджа вышел в путь из Сухара. Перед закатом солнца Хаджа достиг кишлака Мубарак. Наш Хазрати Хаджа рассказывал: «С началом моего путешествия я впал в странное состояние, и, меня охватило великое чувство - я абсолютно не ощущал себя. Словно каждый мой шаг равнялся пяти газам, десяти газам (аршинам). Достигнув подворья Мавланы, я не успел раскрыть рта, как Мавлана сказал мне: «Вы посланы Хазрати Амиром, между нами есть один знак, (Амир) спрашивает его. Сегодня и завтра будьте здесь, на третий день мы Вас проводим».
На третий день Мавлана заявил: «Знак этот – священная шапка «кулах» Хаджи Али Рамитани (к.с.). Этот знак между нами. Хазрати Амир говорил: «Вы достойны хранить «кулах». Я говорил ему: «Предпочтительнее хранить Вам». Такие речи между нами повторились несколько раз. Наконец Амир сказал: «Пусть «кулах» будет у Вас, придёт время - мы востребуем [его]». Теперь это время настало и Они востребовали».
На третий день «кулах» вручили Хазрати Хадже. Он завернул «кулах» в упомянутую чалму и распрощался с Мавланой. Во время между двух молитв (перед закатом солнца) он достиг подворья Хазрати Амира в Сухаре, в руках у него были упомянутые шесть изюмин. Среди собравшихся находился и тот, кто задавал вопрос. Увидев происшедшее, он попросил прощения. Признав существование Совершенных людей, он воскликнул: «Оказывается изъян - в наших глазах!»
КАК ПЕРЕДАЮТ, Хазрати Саид Амир Кулал (к.с.) сказал Хазрати Хадже: «Воспитывая ученика, наставник хочет видеть плоды воспитания в ученике и хочет убедиться, что воспитание достигло цели. Если он видит изъян в ученике, то своим воспитанием исправляет этот изъян». Затем сказал: «Здесь сидит моё чадо Амир Бурхануддин, им никто не занимался и не начинал его духовного воспитания. При мне займитесь его воспитанием, чтобы я увидел результаты его и убедился в Ваших качествах! ».
Хазрати Хаджа занимался медитацией. Повернувшись к Хазрати Амиру, в силу воспитанности, он не дерзнул приступить к выполнению указания [в присутствии учителя]. Тогда Хазрати Амир заявил: «Молчание неуместно!» Исполняя указание, Хазрати Хаджа занялся «таваджухом» (обращением к сердцу) и «тасарруфом» (установлением скрытой духовной связи, преемственности) Амира Бурхануддина. Влияние «тасарруфа» не замедлило сказаться на внешности и сущности Амира Бурхануддина,- на его лице отразилось великое состояние, его обуяла истинная (духовная) опьянённость.
КАК ПОВЕДАЛ Хазрати Хаджа Алоухак Ваддин (Аллауддин Аттар) – да будет благоуханна его могила – путь Хазрати Хаджи был путем «факира» (неимущего, убогого). Он отказался от связей с мирским, умыл руки от всего суетного и отринул всё, кроме Аллаха. Его благородное дыхание было исполнено скромного воздержания и человеколюбия. Благодетельность Его была чрезвычайно высока. Он говорил: «Всем, чего мы достигли, мы обязаны этому».
Повествуют, что когда Хазрата Амира Кулала постигла последняя болезнь, он указал всем «ёронам» (приближённым) сплотиться вокруг Хазрати Хаджи. «Ёроны» спросили Хазрата Амира Кулала: «Ведь он не подчинился Вам и не выполнял «Зикри джахр» (поминовения Всевышнего вслух)?». Он [Амир Кулал] ответствовал: «Каждая практика Хаджи лучше всех других практик. Всё проявленное в нём происходит по Божественной милости, а не по его, Хаджи, воле. Как гласят слова мудрости «Хаджагон» (наставников тариката): «Бойся, если тебя выведут, если же выйдешь сам - не страшись!»
Китъа:
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 373; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!