Богатство Церкви и её нежелание разделить экономические тяготы, ложившиеся на государство

Валериан.

Преследования времён Валериана ставили своей целью укрепление имперского аппарата, вышедшего из повиновения в период кризиса, и пополнения государственной казны за счёт конфискованного церковного имущества и имущества отдельных граждан (57, с. 172).

Кризис, о котором говорится здесь это, очевидно, те самые бунты, мятежи и восстания времён императора Деция, которые коснулись не только армии, но и государственного аппарата, где работали христиане – члены партии переворота.

Гонения Деция, как их квалифицирует христианская Церковь, оказались не долгими и не нанесли ей большого урона. Буквально через год, в 251 году он погиб в битве с готами. После Галла (251-253), и Эмиллиана (253), императором стал Валериан (193-260). Став императором в 253 году, Валериан, как и два его предшественника, отменившие эдикт Деция о проверке на благонадёжность, не обращал на христиан никакого внимания, словно забыв об их существовании. И только через несколько лет – в 257 г. (или даже в 258 г.), по совету начальника финансового департамента (ведомства) Макриана (23), Валериан решил улучшить незавидное финансовое положение империи, за счёт ставшей к тому времени весьма богатой и влиятельной христианской Церкви.

В отличие от Деция, который стремился лишить христианскую Церковь её главной, как он считал, составляющей – религиозной догматики, в виде уничтожения книг, представлявшей собой основу религиозных убеждений партии переворота, Валериана заинтересовала вторая, не менее влиятельная составляющая христианской Церкви – её Богатство. Именно поэтому первый эдикт Валериана пришёлся на высшее духовенство, которым он заставлял вождей Церкви приносить жертвы богам римской империи. Ему нужно было сломить в первую очередь Иерархов Церкви с целью овладения их, и Церкви в целом, имуществом. Он прекрасно знал, что лозунг «отрекись от Христа» был не приемлем для церковников. Значит, высшее духовенство или должно было смириться с существующей властью, добровольно принять её условия и, встав в ряды её поборников, пополнить своим богатством истощённую казну империи; или богатство Церкви должно было бы изъято силой.

Второй эдикт от 258 года был обращён также против верхушки христианской Церкви но, в отличие от первого, вторым эдиктом расширялось его действие уже на всех богатых, в лице разного рода землевладельцев, сенаторов, патрициев или просто состоятельных лиц, как мужчин, так и женщин.

У императора Валериана был великий соблазн на предмет пополнения истощённой казны, и не только за счёт огромного богатства Церкви. Отнюдь; ко времени его правления среди христиан было немало весьма богатых особ исповедующих религию И. Христа. О том, что в среде христиан того времени было немало зажиточных и богатых лиц, говорит тот факт, что ещё в начале 3 века Тертуллиан в своих работах «О женских украшениях» и «Об одеянии женщин», крайне негативно относился к демонстрациям женщинами христианками своих богатств, в виде изделий из золота и серебра, которыми они украшали своё тело:

Мы видим разорение знатнейших фамилий от приобретения каких-нибудь ящиков и шкатулок; видим вуали, стоящие до двадцати пяти тысяч золотых монет; видим стоимость целых лесов и островов, украшающих нежную головку, видим несметные доходы, висящие в ушах честолюбивой красавицы (23, с. 72, 73).

Словно возвращая внимание христиан, погрязших в накопительстве, к заповедям И. Христа и проповедям ап Павла, Тертуллиан своими призывами вновь обращается к религиозной и нравственной совести богатых христиан:

Царство Божие не принадлежит богатым, – бедные должны иметь его своим уделом.… Изнуряй свою плоть, – и ты обогатишь свой дух. Для тебя желудок является богом, – адресует он своё негодование любителям поесть, – повар – священнослужителем, а отрыжка – пророчеством, тогда как христианину надо поститься1(23, с. 78, 93).

Тертуллиану вторит его современник, теолог, писатель и религиозный деятель – Климент Александрийский. Особое негодование вызывает у него то, что весьма богатые христиане, игнорируя проповеди ап. Павла и организационную структуру его первых общин, превращают вечера братской любви (вечерние христианские совместные трапезы – агапы) в пирушки, где как в ресторанах наслаждаются изысканными яствами.

Нелепо думать, что христианство 3 века состояло только из богатых людей. Напротив, их было не очень много, но именно эта малая часть, как своеобразная ложка сатанинского дёгтя в бочке духовного мёда, могла начать духовно-нравственное растление основной массы христиан. Что, впоследствии, так и произошло. Именно Богатство, вкупе с Властью, особенно со стороны иерархов Церкви и извратило впоследствии весь теософский смысл Учения И. Христа.

Но вернёмся к императору Валериану. Необходимо отметить, что в действиях Валериана не наблюдалась никакая необузданная жестокость, как о том повествуют отцы христианства и их историки. После того, как он конфисковал в пользу государственной казны богатство имущих христиан и духовенства, отказавшихся приносить жертвы богам римской империи, он не бросал их в амфитеатрах на съедение хищникам, не распинал на крестах, не сжигал факелами на улицах Рима, а посылал работать – как своего рода трудовое перевоспитание по китайскому образцу времён Маоцзедуна – в рудники Сардинии или в Северную Африку.

То, что действия Валериана были направлены только против верхушки Церкви, её весьма богатых и состоятельных членов, а не против неимущих христиан, говорит следующий факт. Во время казни карфагенского епископа Киприана, тысячи простых христиан заполнили площадь, где проходила казнь, не боясь никаких преследований и репрессий и, находясь рядом с эшафотом, расстилали на нём свои платки и полотенца, чтобы собрать кровь своего наставника. Следует заметить, что Киприан был казнён не за то, что был епископом и исповедовал христианство, а за безбожную, с точки зрения римских властей, жизнь и побуждение других к злонравию.

Преследования были направлены не столько против рядовых христиан, сколько против их руководителей, и наказывался не столько сам факт принадлежности к христианству, сколько христианская пропаганда «побуждение к злонравию» (57, с. 172).

Другими словами наказывали за пропаганду и агитацию против властей Римской империи, за неповиновение им, за подстрекательство к насильственным действиям; называя императоров язычниками, а государственную религию еретической и варварской. Из сказанного относительно Валериана следует, что действия императора в отношении католической Церкви, спровоцировала она сама, увлёкшись собиранием богатства на земле, что в корне противоречило Учению И. Христа и его Апостолов.

Стремление Церкви к Власти.

Диоклетиан.

Отцы христианства во главе со своими вождями считали и считают до сих пор Диоклетиана (243 – 313/316), императора с 284 по 305 годы, своим самым страшным врагом и неистовым гонителем христиан. Это напоминает нам отношение еврейской диаспоры в России к Сталину, отнявшему у неё власть над Россией в 1928 году; которую она захватила в 1917 году в результате государственного переворота (еврейской революции). Такое, или примерно такое, отношение имеет место до сих пор среди ортодоксов христианства по отношению к ненавистнику, – как они его представляют миру, – христиан императору Диоклетиану.

Диоклетиан, как всем известно, стал императором в 284 году, а так называемые гонения начались только лишь в 303-м. Спрашивается, а что же делал ненавистник христиан все эти 19 лет? Почему он не обращал на христиан никакого внимания, и почему все 19 лет они его устраивали? Может быть, по логике отцов христианства, все эти годы он набирался сил и готовился к репрессиям? Делал виселицы и эшафоты, точил топоры, вил верёвки, заготавливал дрова для костров и т. д. Да ничего подобного! На самом деле он не только не был ненавистником христиан а, наоборот, был весьма лоялен к ним, когда они соблюдали все законы империи. Об этом красноречиво говорит тот факт, что в римской армии при Диоклетиане было большое количество христиан не только среди простых солдат, но и среди высших офицеров.

О какой ненависти к христианам со стороны Диоклетиана может идти речь, если его жена Приска и дочь Валерия – будущая жена его преемника императора Галерия – при нём приняли христианство?

У самого Диоклетиана, злейшего врага христианства из числа бывших на престоле, христианками были супруга его Приска и дочь Валерия (40, с. 102).

Ортодоксы христианства молчат, стиснув зубы об этом поступке императора, дабы представить его в глазах мировой общественности диким зверем на двух ногах. Даже если допустить, что выше процитированное – легенда, не имеющая под собой основания, то и тогда мы не можем закрыть глаза на то, что почти 2 десятилетия Диоклетиан не проявлял никакой активности против христиан. Это значит, что последние, в той или иной мере, соблюдали законы римской империи. Итак, целых 19 лет Диоклетиан как мог, терпел действия партии переворота в радах его армии. Однако всему должен быть предел.

Кай Аврелий Валерий Диоклетиан, родом из Далмации, из города Спалата, сын отпущенника, проделав блестящую воинскую карьеру, был, в конце концов, провозглашён 17 ноября 284 г. императором и восторженно встречен солдатами в Халкидонии, в Малой Азии, по завершении бурной событиями волны заговоров и мятежей, во время которых потерял жизнь его предшественник Нумериан. Диоклетиан избрал своей резиденцией Никомедию в провинции Вифинии. Он предпринял

попытку восстановления государства на новой административной, экономической, денежной и религиозной основе.

Столкновение с христианами было одним из моментов этой его политики (18, с. 209).

Обращаю внимание на слова цитаты:

бурная событиями волна заговоров и мятежей и попытка восстановления государства на новой …религиозной основе.

Это говорит о том, что во времена как Деция, так и Диоклетиана, набиравшая силу партия переворота в лице папистского «христианства», под руководством неистово рвущегося к власти епископата Запада (Рим), организовала серию заговоров и мятежей, с которыми им пришлось бороться. Именно поэтому, в пику партии переворота, Диоклетиан решил объединить империю на основе религии древней Мудрости Востока в виде Митраизма. Персидский культ поклонения Единому Богу=Свету=Отцу, творцу Вселенной и всего живого в ней, в образе Непобедимого Солнца под названием Митра, был известен и распространялся в римской империи ещё до Деция и Диоклетиана.

Ко времени этих завоеваний и аннексий в Малой Азии относится и неожиданное распространение на Западе персидских мистерий Митры. Хотя, по-видимому, общины их приверженцев существовали в Риме со времени Помпея, то есть с 67 г. до н. э., по-настоящему их проповедь началась только с периода Флавиев, примерно в конце 1 в. н. э. При Антонинах и Северах они постепенно развивали своё наступление, чтобы оставаться самым важным языческим культом до конца 4-го в. н. э. (31, с. 180).

Ещё император Коммод (180-192), сын императора Марка Аврелия (161-180), был Посвящённым в таинства этой религии, а Аврелиан (270-275), став императором, не только принял всем сердцем и душой Митраизм, но и построил в Риме великолепный храм Непобедимого Солнца. Уже тогда, в конце 2 века, христианство, ещё не набравшее достаточной силы, тем не менее, с негодованием относилось к восточным религиям:

…и против них-то и были направлены усилия христианской полемики, приобретавшей особую едкость, когда о них заходила речь, и это были восточные религии (31, с. 252).

Все императоры Рима были Великими Понтификами той религии, которая в то время была государственной; будь то религия Египта, Малой Азии, Сирии или Персии. Став императором, Диоклетиан ещё больше укрепил влияние Митраизма, который был государственной религией ещё со времён Деция. Приняв титул Великого Понтифика Митры, Диоклетиан тем самым противопоставил своё религиозное Кредо партии переворота, чем вызвал среди христиан, но особенно среди вождей политической Церкви Запада (Рим) сильное негодование.

Согласно придворному историку Константина Евсевию Кесарийскому,

всеобщее недовольство нашло почву именно в рядах армии, в среде воинов христианского вероисповедания, и на этой почве возникали эпизоды неповиновения и отказа от воинской службы(18, с. 212).

Что же в таком случае оставалось делать императору Диоклетиану? Может быть, стоило преклонить колена перед невежественной во всех отношениях кучкой мусора в руках Г. Бога епископата политической Церкви, с неистовством рвавшейся к Власти и попросить её Иерархов, чтобы партия переворота в лице её Вождей и христианства в целом, перестала бы подрывать армейские и государственные устои? Но это же абсурд!

Император Диоклетиан не мог долее спокойно смотреть, как подрывались в его войсках порядок, послушание и дисциплина. Он принял энергичные меры, пока время ещё не ушло…(25, с. 426).

Первое, что сделал Диоклетиан, – в 302 году уволил из армии всех христиан, из числа высших офицеров, не применяя в отношении их никаких репрессий. Только и всего! Разве это гонения на христиан? На месте Диоклетиана то же самое сделал бы любой император Рима, и не только. Наведение порядка в армии и стране – это не гонения!

а эпизоды неповиновения и отказа от воинской службы, всеобщее недовольство… именно в рядах армии, в сред воинов христианского вероисповедания

давно пора квалифицировать как бунт, мятеж, предательство интересов империи и т. п., со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поняв, насколько далеко зашли действия партии переворота, Диоклетиан …

издал закон против социалистов – то есть против христиан. Собрания Ниспровергателей были запрещены, места их собраний были закрыты или даже разрушены, христианские знаки – кресты и т. п. – были запрещены…(25, с. 426).

Но и этот исключительный закон остался безрезультатным. Христиане в насмешку срывали текст закона со стен и даже, говорят, подожгли в Никомедии дворец, в котором находился в это время император. Тогда он отомстил массовым гонением на христиан в 303 г нашего летосчисления (25, с. 426-427).

Был ли на самом деле подожжён дворец императора христианами или нет, нам этого никогда не узнать, ибо ставшая впоследствии у руля религиозной власти католическая Церковь уничтожила буквально всё, что было связано с её негативной деятельностью, или хотя бы бросало тень на её деяния. Нам с вами ничего не остаётся, как только предполагать, строить версии, или делать логические заключения. Фактом остаётся только то, что Диоклетиану нужны были весьма веские и убедительные доводы, основания и доказательства, чтобы разубедить его в лояльности к христианству. Как бы то ни было, но попытка уничтожения дворца вкупе с самим императором, явилась для него убедительным доказательством готовившегося, или уже осуществлявшегося на деле Вождями политической Церкви Запада (Рим) государственного переворота, а по сему, указом от 23 февраля 303 года он обрушил на христианство и, в первую очередь на его Церковь, весь свой гнев.

Указ Диоклетиана был направлен не только на власть предержащих Церкви в лице её епископата, как это было при Деции, в части признания лояльности по отношению к нему; не только на одних богатых христиан, как в сане, так и без оного, как это сделал Валериан, дабы пополнить истощённую государственную казну их богатством, а на всё христианство в целом. Он просто наложил на него запрет. Этот указ говорит в пользу того, что имел место именно заговор со стороны партии переворота с целью захвата государственной Власти. Не мог же некогда лояльный или сочувствующий христианству император, имевший в своей армии большое количество его сторонников, вдруг, ни с того, ни с сего и непонятно ради чего – как это преподносят нам отцы католической Церкви и её историки, – через 19 лет снисходительного отношения к христианству, начать уничтожать такую мощную религиозную организацию. На основании указа императора разрушались христианские храмы, сжигались книги, именитые христиане лишались должностей, званий и даже гражданских прав. Все, кто оказывал сопротивление, бросались в тюрьмы, а некоторые, наиболее одиозные фигуры – бунтовщики, мятежники, вожди партии переворота в лице иерархов христианства подвергались казням, если они не отрекались от своей веры и деятельности.

Вопреки далеко несправедливому, огульному и даже лживому утверждению отцов Церкви и их апологетов о том, что Деоклитиан повсеместно – по всей империи – устраивал пресловутые гонения на христиан, на самом деле это выглядит большим преувеличением, и даже ложью. Например, в Галлии (Франция), где цезарем был Константин Хлор, отец будущего императора Константина, никаких репрессий в отношении христиан вообще не проводилось; и даже в самом Риме было совершено всего несколько, большей частью показных, казней.

В Галлии, где Констанций Хлор открыто, поддерживал культ Солнца [персидский Митраизм],

в поклонении которому он позволил воспитать своего сына Константина,

вообще меры, направленные против христиан, были просто неосуществимы вследствие близости обеих религий и их символов, которые часто смешивались (18, с. 213).

Поэтому, справедливости ради, отцам христианства не надо из мухи делать слона в части пресловутых гонений на них, тем более, если эти гонения, в большей мере, они провоцировали сами. В это, самое трудное для христианства время – вторая половина 3-го, начало 4-го веков, – в полной мере проявила себя та этическая и религиозно-духовная «нищета», как в среде овец стада Христова, так и со стороны их Пастухов.

Надо заметить, что религиозно-духовное «падение» христиан – как отпадение от религии и веры в бога истинного И. Христа, имело место не только во второй половине 3-го века.

Мы располагаем… свидетельством Плиния Младшего, который будучи наместником в Вифинии в 111-113 г. г., встретил там людей, которые «были христианами, а затем отпали, некоторые за три года, другие за много лет назад, некоторые даже за двадцать». Если отсчитать двадцать лет от 111-113 г. г., то мы окажемся в 91-93 г. г., как раз в тот период, когда Иосиф [Флавий] писал свои «Древности» и, как предполагается, ничего не знал ни о каких христианах (55, с. 128).

Утверждения Плиния Младшего говорят о том, что отпадение от христианства, иначе – от религиозных воззрений И. Христа, имело место, начиная с 1 века; что религиозное сознание данных христиан было настолько не твёрдо, настолько они не проникались Учением бога истинного, что при первой возможности покидали («отпадали») христианство.

Проверка на прочность в христианской вере при Деции, Валериане и Диоклетиане, выявила очень многие негативные стороны в духовно-нравственной составляющей христианства, когда от веры в бога истинного – И. Христа и Его «Отца» отрекались не только простые прихожане или богатые христиане, но и духовенство во главе со своими епископами; причём даже вместе со всем приходом (общиной).

Когда последний (епископ Трофим) во время одного гонения, перешёл в язычество, за ним последовало большинство его общины…» (25, с. 414).

То же самое относится и к папе (епископу) римскому Марцеллину (296-?304).

Марцеллин, тридцатый папа был не из того теста, из которого получаются мученики. Когда языческие императоры поставили его перед выбором – принести жертву Юпитеру или претерпеть пытки, он преспокойным образом отрёкся от религии, первосвященником которой был, и воскурил благовония всем богам, каких только ему указали. Разумеется, это, не бог весть какое крупное, но отметить это отступничество явно стоит: ведь папу Марцеллина занесли в святцы [причислили к лику святых!] (63, с 9).

Причины, породившие данные негативные, если не сказать большего – предательские деяния со стороны христиан при псевдогонениях на них, на мой взгляд, состояли в следующем:

Во-первых, в полной мере проявила себя та духовно-нравственная нетребовательность со стороны епископов при приёме (обращении) в христианство новых членов; начиная с самой ранней стадии формирования христианства (1 век н. э.) и во все последующие времена. Когда огулом создавались христианские общины, когда скопом, по сути дела, загоняли людей в новую веру, лишь бы как можно больше было овец стада Христова. А насколько они были нравственно чисты и духовно богаты, это епископов мало интересовало. Им нужно было количество «овец», а не их «качество».

Во-вторых, в последующем, уже в период становления католической Церкви (2-3 века), в полной мере проявила себя та бездуховная и лишённая убедительности догматическая проповедь вождей христианства и её апологетов, направленная не на укоренение в сознании людей религиозных воззрений И. Христа, а на распространение своих, порой надуманных положений в вере, если таковыми их можно назвать. Иерархи Церкви, занятые меркантильными целями в виде борьбы за власть, как в своей епархии, так и между епископами при избрании папы, или приумножением богатства в своей вотчине, всё меньше и меньше стали обращать внимание на этическую и духовную составляющие своей паствы. Со временем, опять же ради увеличения числа верующих, Церковь начинает смотреть сквозь пальцы на различные грехи со стороны христиан, в том числе и в религиозной жизни. Всё терпимее становятся отношения епископов к разного рода прегрешениям и со стороны духовенства. Нравственная, а за ней и духовная чистота христиан, всё меньше привлекает внимание Иерархов Церкви, увлечённых меркантильными делишками и занятыми только собой, своим тщеславием и манией величия.

Как доказательство правоты моей мысли, я приведу только один (из множества) пример того, не только не требовательного, а я бы сказал резче – хамского отношения к приёму в лоно Церкви новых членов и проведения в жизнь политики всепрощения; каковым являл себя совершенно бездуховный папа Каллист (217-222) – как срез безнравственного состояния христианского духовенства того времени. Ярким примером тому служат действия папы Каллиста, обещавшего любому грешнику, бандиту, блудодею и развратнику простить самые страшные его грехи, лишь бы он оказался в лоне «святой» Церкви.

Папа Каллист обращался с христианами весьма либерально. Он посвятил в сан человека, который был женат два или три раза, разрешил священникам жениться и даже оставил на посту епископа виновного в тяжёлых проступках. Каллисту удалось привлечь в лоно Церкви множество грешников. В те времена, когда за прелюбодеяние в Риме наказывали смертью, он провозгласил:

«Я дам отпущение грехов даже тем, кто виновен в прелюбодеянии и разврате, если они покаются.

И многие откликнулись на его призыв (28, с. 31).

Согласитесь, какой нравственной, и духовной чистоты можно было ожидать от таких грешников, пришедших в христианскую Церковь по призыву Каллиста? не говоря уже о самом духовенстве в лице таких пап как Каллист.

В-третьих, самым негативным явлением, с точки зрения увеличения численности христианства явилось то, что епископы легко и даже с радостью принимали в лоно Церкви богатых людей. Став христианами, они не продавали свои имения, и не отдавали евангельскую цену проданного беднякам, сиротам, вдовам или общине в целом, как это было во времена святых Апостолов, а продолжали оставаться богачами и даже более того – рабовладельцами. Именно богатые – эта сатанинская ложка дёгтя в бочке мёда христианства во времена псевдогонений показали себя с самой отвратительной стороны.

И. Христос был совершенно прав, когда, отталкиваясь от сознания иудеев погрязших в накопительстве говорил, что богатым нечего делать в религии и вере, что они не в состоянии искренне уверовать в Г. Бога, что нельзя одновременно служить двум господам – Г. Богу и Мамоне (богатству), что легче канату пролезть в игольное ушко, чем богатому стать искренне верующим.

С приёмом в лоно Церкви богатых людей, её Иерархи стали по-иному смотреть и на общественные отношения в среде христианства. Поскольку богатые христиане нередко имели рабов, то дабы не оскорблять их властолюбивых нравов стали вноситься определённые исправления даже в Евангелия. В них стали записываться слова, якобы исходящие от ап. Павла, о непротивлении рабов своим господам. Более того, Церковь начинает говорить о беспрекословном подчинении властям, имея в виду, как себя, так и богатых, утверждая, что нет власти не от бога.

Пресловутые гонения – как своего рода испытания, – показали всю безнравственность, бездуховность и религиозную трусость богатых христиан. Сразу стало ясно, кто есть кто в религии и вере. На деле выяснилось, что именно бедные христиане, которым нечего было терять кроме веры в Г. Бога и И. Христа, оказались самыми стойкими и смогли, смело перенести все испытания выпавшие на их долю. Что касается богатых, то, как только начались пресловутые гонения, они почти все, за редким исключением, предали религиозные идеи своего бога истинного – И Христа, отказались от него, предпочтя Ему своего настоящего бога – Мамону. Именно о таких псевдохристианах с возмущением говорит Тертуллиан:

Стоило только начаться гонениям, как среди «наших», среди «верных», среди «братьев» оказалось множество людей, готовых бежать, скрываться, покупать сертификаты, приносить жертвы и даже хулить Христа – лишь бы не конфискация имущества, не каторжные работы, не смерть (23, с. 78).

Таких, нищих духом христиан клеймит позором и Киприан, для которых слепая любовь наследственному достоянию была выше веры в Г. Бога; что предателями религиозных идей и Заповедей И. Христа оказались в первую очередь именно рабы своего богатства и невольники своих денег (23).

Сразу же после проверки всех народов империи на благонадёжность при Деции, в христианстве ребром встал вопрос, – что делать с предателями христианской веры, которых называли «падшими»? Со всеми теми, кто не только отрекались от И. Христа, но и добровольно отдавали церковное имущество на уничтожение.

Такие вожди Церкви как Карфагенский епископ Киприан, сам сбежавший от преследований и бросивший свою паству на произвол судьбы, а затем был пойман и казнён, или римский епископ Корнелий, который, как и Киприан не выдержал испытания, ратовали за прощение падших.Их беспокоило, в первую очередь, всё то же пресловутое количество овец стада Христова, а не их духовное качество. Они боялись, что если произвести чистку рядов христиан и освободиться от многочисленного религиозного балласта падших, то ряды Церкви сильно поредеют, она ослабнет, особенно в финансовом отношении, потеряет былое могущество, а в будущем уже не сможет претендовать на роль государственной религии.

Совсем иначе смотрели на действия и поступки падших такие высоко духовные римляне как Новатиан. Прекрасно образованный, хороший полемист Новатиан ратовал за духовную чистоту христианской Церкви.

На Востоке и грекоязыческой христианской среде их [новатиан] называли также «катарами» («чистыми») – тем словом, которое в истории средневековых ересей получит широкую известность (18, с. 199)

По мнению Новатиана и иже с ним, падшие вернувшись в христианство, могли лишь осквернить своим присутствием лоно Церкви. Человек, как они считали, однажды предавший религиозные идеи И. Христа, сможет это сделать неоднократно и в дальнейшем. И в этом они были правы. Создалось два мнения:

* Или очистится от грязи духовного балласта падших и остаться хоть и малочисленной, но духовно богатой христианской организацией, уподобившись своим религиозным сознанием общине св. Апостолов; готовых вынести любые мучения ради веры в Г. Бога и И. Христа, забыв при этом про стремление к Господству, Власти и Богатству.

* Или приняв в христианство весь религиозный балласт, всю духовную грязь – падших, вновь создать многочисленную, ловкую, гибкую (когда надо можно и предать И. Христа, а потом и вернуться в лоно Церкви), мощную Церковь, имеющую Власть, Влияние и, самое главное, – огромное Богатство; что позволит ей в будущем задавив своим влиянием теологических врагов, стать со временем государственной религией. Третьего было не дано. Меркантильный, расчётливы и честолюбивый епископат западной (Рим) Церкви, уже вкусивший прелести религиозной Власти, избалованный мнимым Величием, прежним финансовым состоянием, выбрал второй путь, не забыв при этом, обозвать таких духовно богатых христиан как Новатиан и иже с ним – еретиками, хотя на самом деле самыми окаянными грешникоми (еретиками) был епископат Запада.

Надо заметить, что ко времени Деция имели довольно широкое распространение Послания ап. Павла, написанные им почти за 200 лет до этого – в середине 1 века. Так что Иерархи католической Церкви не могли не знать, с каким презрением относился Великий проповедник Учения И. Христа к разного рода падшим:

Ибо невозможно – однажды просвещённых, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святого, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются ему (Евр. 6:4-6).

Но в том-то всё и дело, что ни о каком просвещении христиан со стороны невежественного, в духовном отношении (что будет доказано ниже), епископата Запада (Рим), не могло быть и речи. А по сему, те, кто отпадали, никогда не вкушали дара Небесного, не были причастными Духа Святого и не вкушали благого глагола Божия. Именно поэтому, Иерархи христианской Церкви, в погоне за количеством овец, смачно плюнули на Заповедь ап, Павла, – а значит и Христа, и стали опять принимать в лоно, ставшей уже «грязной», с точки зрения Новатиана и иже с ним, католической Церкви весь этот религиозный сброд, готовый снова распинать в себе Сына Божия и ругаться ему.

То, что было невозможно для ап, Павла и Христа, стало вполне возможно для Вождей политической Церкви, поставивших себя выше бога истинного. В том смысле, что самым нахальным образом вменили себе право отпущения грехов, и стали, в угоду себе, опять обновлять покаянием весь этот духовный сброд в лице падших. Примерно тоже самое говорил Герма в своём «Пастыре»:

Церковь есть собрание святых, и её нужно очистить от всякой примеси (53, с. 226).

Проблема «падших» («лапси») решалась в острой борьбе между руководителями Церквей и внутри общин. Вопрос, имеющий только религиозно-этическое значение, на самом деле был поводом для борьбы за власть между разными группировками (29, с. 158).

Наиболее ожесточённая борьба развернулась между Церквями Рима и Карфагена (Северная Африка), которая от полемического противоборства дошла до вооружённой схватки. Масло в огонь религиозной свары подлили выборы епископом Карфагена Цецилиана, который не только снисходительно относился к падшим, но и сам оказался в числе ренегатов от христианства. Духовно богатые христиане Северной Африки объединились вокруг нумидийских епископов Донатана и Секунда. Эти христиане, которых стали называть донатистами, объявили себя сторонниками чистой Церкви, как не имеющей в своих рядах падших и выбрали в Карфагене своего епископа – Майорина. Сторонники грязной Церкви Цецилиана обратились за помощью к пресловутому «христианину» императору Константину с просьбой о присылке войск и запрете донатистов, что и было сделано. Но вмешательство государственной власти только углубило и расширило раскол.

Вслед за проблемой падших, которая вскрыла такое негативное явление, в грязной Церкви появились и другие, например, такие, как проблема ренегатов-епископов типа Цецилиана. Возникли вопросы:

1) насколько действенно, в таком случае, посвящение в сан священника, а тем более присвоенное епископами самим себе титула апостольского рукоположения, если сам епископ легко предаёт бога истинного И. Христа?

2) нужно ли проводить повторное крещение при приёме в лоно Церкви предателей христианской веры в лице падших?

Возникший на почве религиозных убеждений раскол в христианской Церкви перекинулся затем на верхушку Иерархов Церкви, через неё на власть латифундистов, а потом и против имперского абсолютизма. В Северной Африке началась самая настоящая партизанская война против богачей и землевладельцев. Войска, посланные императором Константином на место событий, потопили чистые Церкви истинных христиан Северной Африки в крови.

Большинство епископов проголосовавших за принятие падших обратно в лоно Церкви, взяли, таким образом, на себя функции самого Г. Бога, в части прощения человека за содеянные им грехи, ибо, по верованиям истинных христиан времён ап. Павла, отпущение грехов являлось прерогативой только Г. Бога. Тем самым Иерархи политической, к тому же «грязной» Церкви подняли себя ещё на одну ступень к вершине религиозного всевластия, отделив себя от стада овец Христовых, обречённых своим блеянием только славословить своих Владык. Невероятно, но это факт; даже предательство религиозных воззрений бога истинного И. Христа, «грязная» Церковь обратила себе во благо.

Во-первых, то, что после измены христианской вере массы отпавших вновь принимались в лоно «грязной» Церкви, эти деяния её апологеты самым бессовестным и наглым образом стали называть не иначе, как гибкостью христианства. А не лучше ли, в таком случае, именовать сие двуличностью или ренегатством?

Во-вторых, пресловутые гонения времён Деция, Валериана и Диоклетиана христианская Церковь сумела широко использовать в интересах укрепления Власти и пропаганды своих религиозных воззрений, не имеющих никакого отношения к Учению И. Христа. Среди христиан стали усиленно распространяться, порой неверные, а то и лживые измышления относительно так называемых мучеников за веру Христову; в которых записывали иногда кого надо и не надо, обставляя их, больше частью, мнимые мучения всевозможными деталями, подробностями, вымыслами и, конечно же – чудесами.

Так, например, были объявлены Церковью мучениками папы: Марцеллин (296-304), Марцелл (306/308-308/309) и Евсевий (309-310), которые якобы подверглись гонениям и приняли мученические смерти при императоре Диоклетиане, что не соответствует действительности. Скажите, пожалуйста, каким мучеником может быть папа Марцеллин, который, по словам Л. Таксиля («Священный вертеп»):

…преспокойным образом отрёкся от религии, первосвященником которой он был, и воскурил благовония всем богам, каких только ему указали (63).

Представлять такого папу мучеником, с точки зрения здравого смысла – бестактно, а с религиозного – бессовестно и нагло. Что касается двух других пап, то их понтификат – время нахождения на папском престоле – говорит о том, что они никоим образом не могли быть жертвами Диоклетиановских гонений, так как он правил с 284 по 305 годы.

Откровенно лживая историография христианства!

В связи с этим – как напоминание двуликим Янусам и ренегатам от христианства – не могу не процитировать И. Флавия, историка древности, повествующего о том, как стойко и мужественно держались за веру настоящие, истинные христиане – кумранские ессеи, о которых говорилось выше.

Их завинчивали и растягивали, члены у них были спалены и раздроблены; над ними пробовали все орудия пытки, чтобы заставить их хулить Законодателя, или отведать запретную пищу, но их ничем нельзя было склонить: ни к тому, ни к другому. Они стойко выдерживали мучения, не издавая ни единого звука и не роняя ни единой слезы.Улыбаясь под пытками, они весело отдавали свои души в полной уверенности, что снова их получат в будущем(21).

И таких истинно верующих, как кумранские ессеи, о которых говорит И. Флавий, отцы современного ортодоксального христианства называют не иначе как язычниками, то есть безбожниками, хотя сами, со своей религиозной убеждённостью не годятся этим безбожникам даже в подмётки.

Говоря о мучениках, которые якобы претерпели гонения со стороны римских властей, политическая Церковь, стиснув зубы, молчит о тех фальшивых христианских мучениках, которых, по сути дела, сама толкала к самоубийству, изуродовав их сознание своими извращёнными формулами о Спасении, Искуплении, страданиях, мученичестве и т. п.

В иудаизме мученики были только до тех пор, пока он был революционным; с отказом от политики, он успокоился совершенно и удовлетворился тою терпимостью, граничившей с ненавистью, которую ему предоставили. Христианство, напротив, никогда не занимавшееся политикой [«свежо предание, да верится с трудом»] имело мучеников до той минуты, когда оно восторжествовало и в свою очередь сделалось Гонителем (53, с. 134).

Но в отличие от иудеев для христиан: их формой сопротивления империи было не восстание, как это было со стороны иудеев, а мученичество (53, с. 110).

Католическая Церковь, на основе Посланий и Евангелий, не понимая иносказательной сути того, о чём говорили великие Апостолы и Евангелисты, стала навязывать христианам идею о том, что не надо пугаться испытаний и страданий, ибо только тот, кто перенесёт сие, приобретёт жизнь вечную.

Испытания почитаются счастьем, ибо, когда вера подвергается испытанию, то в результате вырабатывается терпение; терпение есть верх добродетели, и человек перенёсший испытание, получит венец жизни (54, с. 36).

Настал час, когда каждый должен, со своей стороны быть причастным делу Христа; причастность же к делу Христову выражается страданием; таким образом,

страдание есть благо, которым следует наслаждаться, хвалиться. Христианин, делаясь причастным делу Иисуса, подобно ему, получит всю полноту божественности (54 с. 60).

И многие тысячи людей, совершенно неграмотной, духовно невежественной, полностью зомбированной кучки мусора в руках Г. Бога в лице нищих, сирот, вдов, калек, грешников, блудниц (57, с. 87), и т. п. одурманенные религиозным фанатизмом, одураченные несостоятельными догмами о Спасении и Искуплении, высосанными из пальца, желая вкусить всю полноту божественности, ни на минуту не задумываясь, шли на страдания и смерть, которое есть благо, и которым следует наслаждаться во имя, надо полагать, Всевластия «святой» политической грязной Церквипартии переворота.

Страстная вера первых христиан в то, что достичь царства божия, можно только пройдя через испытания, толкала наиболее фанатично настроенных верующих на добровольные муки (57 с.145).

Надеясь на Спасение в загробном мире, которое обещали верующим Иерархи «грязной» политической Церкви,

Оно [христианство] обращалось к любому человеку, страдающему, несчастному и обещало ему Спасение через веру; именно страдающим, прежде всего, должна была открываться божья благодать. Христианство не могло спасти людей от реального страдания, поэтому оно его своеобразным образом обожествляло (57 с 95).

Как можно было верить обещаниям в виде мифического Спасения в загробном мире, тем более со стороны церковников, порой более грешных, чем те, кого они толкали на смерть? Это же чудовищно! Такое обещание, по сути своей, было ничем иным, как отъявленной Великой Ложью! И не удивительно, ибо оно исходило из уст самого тупого и невежественного во всех отношениях епископата Запада (Рим), вышедшего из лона жалкой голытьбы в лице разного рода кожевников, шерстобитчиков, валяльщиков, вдов, сирот, блудниц и т. п. Такую ахинею о Спасении (не зная чего) в загробном мире могли придумать только такие негодяи. и бездари от религии и веры, как бывший раб и вор папа Каллист, о котором говорилось выше, и который был готов простить любое преступление ради приобщения человека к Церкви.

Догмат о Спасении, человека в загробном мире, в том виде как он представлен епископатом Запада (Рим), являет собой одно из

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 337; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 16 17 18 19 202122 23 24 25 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!