Desmond Dekker. Rude Boy Train
Наш вагон – седьмой. «Счастливое число», – подумал я. Заглянув в ближайшее к туалету открытое купе, столкнулся взглядом с улыбающимся молодым человеком. В блещущих веселыми искорками глазах хоронилось нечто стремное. Он подмигнул мне. Я почувствовал легчайший укол под ложечкой, отвел взор и прошел дальше. В нашем купе был только один сосед: парень лет двадцати пяти в тренировочных штанах и клетчатой рубашке. С усталым видом восседал он на нижней полке, запихнув под нее красно-сине-белую клеенчатую сумку, типичный багаж профессионального челнока. Та не вмещалась, хотя парень всем весом ее утрамбовывал. Мы вошли, он поздоровался:
- Добрый вечер! Вы до самого Ветербурга?
- Да, – сказал Гектор и аккуратно уложил гитару в багажный отсек над дверью.
Я последовал его примеру. Мы сели напротив парня. Потеряв к нам всякий интерес, он снова принялся утрамбовывать багаж, но окончательно осознав бесперспективность этих попыток, встал и вытащил из висевшей на крючке возле двери куртки, сшитой из кожаных лоскутов, слегка помятую пачку сигарет PONT.
- Схожу покурю, – сказал он. – Поглядите за вещами?
И вышел. В дверь тут же сунул нос проводник. Его небритые щеки напоминали об уголовном кодексе. Оглядел купе, сверкнул золотым зубом:
- Музыканты? Билетики и за постельку!
Мы отдали ему билеты и деньги.
- Постельку сами ходим-берем, – еще шире растянул губы златозубый. – Сосед где?
|
|
|
- Курит, – ответил я.
- Пускай тоже за постелькой подходит.
- А чай есть? – спросил Гектор.
- А чая нэту! – развел руками проводник и растворился в воздухе.
Я принес постель: влажное сероватое белье, кусачее коричневое одеяло. Тут же явился парень, пахнущий дешевым табаком. Притворил дверь, расстелил белье и немедленно завалился спать, повернувшись спиной.
- Вам свет не мешает? – спросил Гектор.
- Да ради Бога! – парень повел плечом. – Сидите сколько хотите!
Нам не пришлось долго засиживаться. Дверь плавно отъехала в сторону, в проеме засветился давешний улыбчивый молодчик из околотуалетного купе. Я отметил его новенькие джинсы «Блевайс 702», неплохой фирменный свитер «Копипаста» с маленьким логотипом-горшочком на груди, но при этом стоптанные, разношенные башмаки.
- Привет, музыканты! – начал он. – Как жизнь?
- Да все в порядке, – ответил Гектор. – Спасибо, не жалуемся.
- Просьба есть, – продолжил неожиданный гость. – Зайдем к нам, посидим, пообщаемся?
- Куда это к вам? – я ощутил легкое беспокойство.
- Да не пугайтесь! К нам в купе...
Сосед заворочался под одеялом. Мы с Гектором переглянулись. Почему-то возникло ощущение, что от этого приглашения лучше не отказываться. Я вздохнул. Мы встали.
|
|
|
- Инструменты-то возьмете?
Я опять вздохнул. Мы еще раз переглянулись с Гектором.
- Да харэ переглядываться, музыканты! Я ж говорю, пообщаемся просто! Уважительно...
Мы взяли инструменты и пошли вслед за молодчиком по коридору. Мелькнул навстречу проводник с четырьмя пустыми чайными стаканами.
«Странно, он же сказал, что чая нет», – подумал я.
Поезд дернулся, брякнув колесами на неудачном стыке. Навстречу вынырнула жирная тетка в цветастом халате с полотенцем, перекинутым через плечо.
- Товарищ проводник, а товарищ проводник! – зачастила она. – Как же вы говорили, что чая нет, а сами стаканы носите? Кому же это вы их носите, товарищ проводник? А нам нельзя принести?
- Это служебные! – отрезал проводник, строго звякнув подстаканниками.
Протиснувшись между теткой и проводником, я двинулся дальше. Молодчик впереди призывно взмахнул рукой. И вот мы с Гектором вошли в купе.
- Здорово, музыканты! – приветствовал нас мужик в блеклой кофте, сидевший справа от входа на нижней полке.
На верхней полке слева возлежал кудрявый крепыш в красной футболке с надписью «Реал-Мадрид». Он радостно оскалился. Третий обитатель странного купе сидел слева за столиком у окна, он был одет в серый скромный костюм и никак не отреагировал на наше появление. В его руке благородно дымилась темная удлинённая сигарета. А стол ломился от яств и напитков: пузатилась бутылка коньяка, истекал золотистыми каплями тонко порезанный лимон, крутобокие яблоки сурово бычились вокруг пышной грозди киш-миша, ломти бородинского хлеба дышали ароматной свежестью, полпалки аппетитной колбасы в белой осыпчивой кожуре подмигивали глазками жира, в круглой коробочке развалился импортный сыр-камамбер, помидорчики и огурчики раскрывали свою сочную суть на серебристой фольге, яблочный и апельсиновый соки в картонных упаковках возвышались как нью-йоркские небоскребы, у их подножия припарковались две шоколадки – одна с изюмом и орехами, другая белая, пористая. Я не удержался и облизнулся. Джинсовый Молодчик подтолкнул меня в спину, он был самый младший в этом купе. Мужик в блеклой кофте пододвинулся к окошку. У него было такое лицо, стоило отвернуться – и ты уже не мог его вспомнить. Мы уселись рядом, скромно расположив кофры с гитарами между ног.
|
|
|
- Тебя как звать? – Джинсовый Молодчик хлопнулся напротив и опять подмигнул мне.
- Слава...
- А тебя?
- Гектор.
|
|
|
- Красивое имя. Гитаристы?
- Да... – я покосился в сторону стола.
- Чего косяки бросаешь? Хавай балагасину, сыр французский...
- Курить хотите? – вступил в разговор Реал-Мадрид с верхней полки. – Берите сигареты.
- А как же, разве можно в купе курить? – спросил Гектор.
- Ха-ха-ха! – засмеялся Реал-Мадрид, свесился вниз и подхватил сигареты со стола.
- А проводник? – уточнил я.
- А у проводника шестой номер, чтобы ты знал. Слушай, где-то видел я тебя, да и приятеля твоего...
Гектор отказываться от предложенной сигареты не стал. Джинсовый Молодчик чиркнул спичкой. Блеклая Кофта разлил коньяк по пластиковым стаканчикам, два протянул нам. Гектор освоился и с любопытством вертел головой по сторонам. Лишь Серый Костюм сохранял леденящее безмолвие.
- Ну что, буснем за знакомство, а, музыканты? – весело предложил Блеклая Кофта.
Реал-Мадрид опять свесился, взял со стола пластиковый стаканчик с коньяком.
- Ты там не свались со своих антресолей! – Джинсовый Молодчик подцепил двумя пальцами ломтик лимона. – В нашу бухту заходили корабли... Ох, и люблю же я душевную музычку! Ну, вздрогнули.
Виноградная терпкость приятно обожгла горло. Я поставил пластиковый стаканчик на стол и исподлобья глянул на Серого Костюма. Он был недвижим и казался неживым, как восковая кукла профессора Мориарти. Гектор проворно ухватил кусок хлеба, пару кружков колбасы, половинку помидора и принялся уплетать за обе щеки. Мне тоже хотелось что-нибудь съесть, но я, охваченный нелепой стеснительностью, не шевелился. Все молчали. Пауза неприятно затягивалась. Гектор улыбнулся всем присутствующим, привстал и налил себе апельсинового сока в пластиковый стаканчик.
- А вы чем по жизни занимаетесь? – попробовал я проявить ответный интерес.
- А мы чем занимаемся? – ответил вопросом Джинсовый Молодчик, оглядываясь на своих спутников.
Реал-Мадрид не просто улыбнулся: нижняя челюсть отвалилась куда-то в область полуострова Крым, хитро сощуренные глаза отъехали аж к Баренцеву морю.
- Вы-то, ребята, музыканты, а мы-то вот... – Блеклая Кофта поглядел на нас с выражением дородной матроны на марсианском паспортном контроле в фильме «Вспомнить все!» как раз перед тем, как после вполне безобидного вопроса пограничника у нее отделяется голова и она превращается в Арнольда Шварценеггера.
И тогда Серый Костюм повернулся, наклонился над столиком и глянул мне прямо в глаза. Перехватило дыхание. Его лицо разделяла линия жуткой асимметрии: правая половина нормальная, а левая вся в пятнах и крапинах, словно наполовину стекла вниз. Траурно искривился край рта с обожженными губами, инопланетным монстром шевелился глаз в безбровой глазнице, оплавленное ухо сползло к шее. Мерно постукивали колеса скорого. Серый Костюм осклабился, показав крупные желтоватые зубы:
- А мы – люди деловые!
Я сделал вид, будто предполагал услышать именно этот ответ.
Блеклая Кофта, Джинсовый Молодчик и Реал-Мадрид расхохотались.
Гектор жевал хлеб с колбасой и поглядывал на всех ласково, как умел лишь он один.
Дата добавления: 2015-12-17; просмотров: 20; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!