Поэзия 20-х гг. Основные направления.
Поэзия 20-х годов представляла собою сложную картину школ и тенденций, оставшихся по наследству от эпохи символизма. Крупнейшие из поэтов, в творчестве которых продолжали развиваться символистские и постсимволистские черты: В. Маяковский, С. Есенин, Н. Гумилев, Б. Пастернак, А. Ахматова, О. Мандельштам, Н. Клюев.
Общая художественная тенденция, в основе которой лежало приятие и осмысление революции как грандиозного героического события. Эту тенденцию представляли собою пролеткультовские поэты, но их творчество оказалось слишком умозрительным, пафос - абстрактным, а идеи — схематичными. Куда конкретнее и выразительнее оказался здесь поэт, который еще совсем недавно публиковал посредственные стихи и басни в большевистской периодической печати, — Демьян Бедный.
Демьян Бедный — псевдоним Ефима Алексеевича Придворова, постоянного автора большевистских изданий с 1912 г. ГВ оказала стимулирующее влияние. В это время он создает агитационные стихи на фольклорной основе, которые пользовались широкой популярностью у фронтового читателя. Одно из таких стихотворений — "Проводы", — инспирированное Лениным, написано как имитация рекрутской песни. Отклик на создание Красной армии, остро нуждавшейся в пополнении и проводившей усиленную мобилизацию. Герой — крестьянский парень Ванек — добровольно уходит на фронт. По образцу народной разговорной речи, понятной неискушенному крестьянскому читателю. Будущий солдат — крестьянин, родня его — мужицкая, и обращается он к ней согласно деревенскому этикету — с поклоном, но только для того, чтобы начать прямую агитацию за Красную Армию. Неподдельное национальное чувство делает заурядные агитационные вирши настоящей поэзией. Политическая злоба дня в тот момент сливалась с патриотическими настроениями широких масс.
|
|
|
* В марте 1918 г. под угрозой захвата немцами Петрограда советское правительство переехало в Москву. Весной — летом - военная интервенция, что превратило большевиков из "пораженцев" в "оборонцев" и дало им возможность вести ГВ под лозунгом "Социалистическое отечество в опасности!". Энергия патриотизма начала работать на новую власть, защищавшую "Москву" и "Расею".
Демьян Бедный показал, что "без крестьянина русский рабочий неминуемо придет только к поражению". Популярность Демьяна Бедного поддерживалась одним немаловажным обстоятельством. Слияние коммунистической идеологии с "русской идеей" (в "Проводах" — с идеей "земли и воли") было неизбежно, как неизбежным оказалось превращение большевиков в национальную власть вследствие взятой на себя задачи построения коммунизма в отдельно взятой стране. Агитационные стихи Демьяна Бедного периода гражданской войны зафиксировали рождение советской "Расеи". На этом его небольшой талант себя и исчерпал.
|
|
|
Его творчество не сыграло сколько-нибудь заметной роли в дальнейшем развитии поэзии 20-х. Уже в самом начале десятилетия на первый план выдвинулась поэтическая молодежь совершенно иной выучки.
Николай Тихонов: сборники «Орда» и «Брага» (1922). Заявка на сильного волевого героя, рожденного революцией и ГВ. Простота героя носила достаточно сложный характер – романтического происхождения. Об этом "Баллада о гвоздях". Герои баллады получают приказ, выполнить который можно только ценою собственной гибели, но они относятся к этому совершенно спокойно, отвечая кратким. Тихоновские баллады восхищали тогдашнего читателя предельным лаконизмом, драматически насыщенным сюжетом — тем, что сам поэт определил формулой - "баллады скорость голая". Апофеоз новой породы людей - "простых и крепких, как гвозди". Нетрудно увидеть в Тихонове ученика Николая Гумилева. Именно с Гумилевым пришел в русскую поэзию героический, волевой характер — воина, путешественника, "мужа". Тихонов развивал гумилевскую традицию на новом материале и в новой исторической ситуации. И это тоже было одним из слагаемых его литературного успеха. Для персонажей тихоновских баллад нет ничего невозможного. Герой "Песни об отпускном солдате" егерь Денисов Иван просит батальонного командира отпустить его проститься с умирающей женой. Командир обещает ему отпуск, но только после боя. Кончается бой гибелью всего батальона. Батальонный не может исполнить данного обещания, потому что егерь мертв, но речь идет о чем-то большем, чем просто обещание, — о приказе по роте. А солдат, и будучи мертвым, не может не исполнить приказа командира, отправляющего его в отпуск. Поэтому Иван Денисов встает — и идет. Сюжет ожившего мертвеца, столь традиционный для баллады, получает двойную мотивировку. С одной стороны — фантастическую, уместную в романтическом жанре, с другой — реалистическую, поскольку все это происходит в сознании раненного человека, разгоряченного боем. Метафора безграничных возможностей человека, охваченного волевым порывом. Восприятие революции как эпического состояния мира, в котором действуют не просто люди, но — герои.
|
|
|
Романтический пафос быстро выветривался в новой общественно-исторической ситуации. Военный коммунизм сменялся нэпом, экстремальная ситуация — нормальным течением жизни. На смену "страде битв" приходили будни, а вместе с нею исчезали романтическая цельность и простота лирического характера. Начинался мучительный поиск связи героики и быта, идеала и действительности. В лирику приходила психологическая сложность.
|
|
|
Выразителем простоты и цельности был Эдуард Георгиевич Багрицкий. Остро выразил настроение поколения, не нашедшего себя в эпоху нэпа. Ностальгическая ретроспектива ГВ — с одной стороны, и романтическая перспектива новой войны — с другой. Отчетливее всего — в стихотворении "Разговор с комсомольцем Николаем Дементьевым". В "походной сумке" у военкома с военспецом не случайно оказывались стихи Тихонова — символ желанной простоты и цельности. Оставалась неизжитой нота горечи, которая была продиктована ощущением конченности своего поколения.
Обращение Багрицкого к Николаю Дементьеву было не случайным. Именно это поколение так называемых комсомольских поэтов входило в жизнь, остро ощущая противоречие между "поэзией" революции и "прозой" нэпа. В первую обойму входили имена Александра Ильича Безыменского, Александра Алексеевича Жарова, Иосифа Павловича Уткина, Михаила Аркадьевича Светлова. Самым талантливым из них был Светлов. В его романтической "Гренаде", на многие десятилетия ставшей своего рода гимном комсомольской молодежи, воспроизводилась похожая ситуация — гибель молодого парнишки, отправившегося воевать ради неведомых ему испанских крестьян, ради мировой революции. Заурядный эпизод ГВ, но становится материалом для легенды, для песни. Так комсомольская поэзия делала свою заявку на создание героика-романтического мифа о ГВ. "Рабфаковке". Сны рабфаковки, готовящейся к зачету по истории и уснувшей над учебником. Она сама — из племени бесстрашных романтических женщин, но иной эпохи. Советская рабфаковка уравнена не только с роялисткой Жанной д’ Арк, но и с королевой Франции, казненной революционным народом. Романтическая сторона мифа перевешивает идеологическую и поглощает ее. Романтический идеал выражает в большей мере универсальные духовные ценности, чем классовые, и это перерастало в острейшую проблему.
Традиционное романтическое понимание революции было тесно связано с идеалом свободной и сильной личности. Но пафосом большевистской революции была не свобода, а "организация". Превалирует идея создания "нового порядка", отрицающего свободу личности. Силы, создающие этот порядок, тяготеют к "черно-красному стану фашизма". Романтический пафос поэзии 20-х, сталкиваясь с мощной тенденцией эпохи к тотальной регламентации, требовал выхода за пределы строго очерченных рамок революционной темы.
Каверин точно отметил полную политическую расплывчатость романтических баллад Тихонова, "содержание которых можно с равным успехом отнести и к белым, и к красным. В "Песне об отпускном солдате" речь идет о егерях — подобных стрелковых частей не было в Красной армии, а в царской были". Аполитизм.
Нэп нес с собой мощную волну циничного приспособления к революционной идеологии. Время рождало ловкачей и догматиков. Идеалисты либо перерождались, либо вытеснялись на периферию. Революционный пафос звучал все фальшивее. Революция как лирическая тема к середине десятилетия выявила свою мучительную проблематичность. Юрий Тынянов в 1924 г. пустил в ход слово "промежуток", а Борис Пастернак в 1926 г. сказал, что "стихи не заражают больше воздуха" и потому "приходится быть объективным, от лирики переходить к эпосу". Эпос предполагал отказ от прямого лирического пафоса, давая надежду на обретение дистанции по отношению к главному событию эпохи — Революции. Он нес с собой анализ и объективность.
Середина и вторая половина 20-х проходят под знаком бурного оживления жанра поэмы, которому отдали дань практически все крупные лирики:
Маяковский: "Владимир Ильич Ленин" (1924) и "Хорошо!" (1927).
Есенин: "Песнь о великом походе" и "Анна Снегина".
Пастернак: "1905 год" (1926) и "Лейтенант Шмидт" (1927).
Асеев: "Семен Проскаков" (1928).
Сельвинский: "Улялаевщина" (1927) и "Пушторг" (1929).
Багрицкий: «Дума про Опанаса» (1926). Характерное. Перекликается с "Пугачевым" Есенина и "Тихим Доном" Шолохова. Организованные в годы военного коммунизма продотряды, насильно изымавшие у деревни хлеб, заставляли крестьян отвечать на это повстанческим движением, которое в зависимости от обстановки "блокировалось то с красными, то с белыми" и представляло собою "третью силу". Одним из крупнейших лидеров такого движения был Нестор Махно. Именно так называемая махновщина и послужила материалом для поэмы Багрицкого. Главный герой — украинский мужик Опанас, не желая грабить своих, бежит из продотряда, которым командует комиссар Коган. Опанас вообще не хочет воевать, намереваясь вернуться к исконному крестьянскому труду, но попадает в плен к Махно, который предлагает ему выбор. Опанас становится махновцем и — преображается. Самое главное, что обретает Опанас, — это воля. Он вспоминает, что его предки были запорожцами, что придает герою поэмы романтический колорит. Герой поэмы настолько внутренне близок автору, что становится едва ли не его двойником. У героя и автора оказывается общая судьба. Когда в плен к Махно попадает Коган, Опанасу приказано его расстрелять. И вот тогда он понимает, что несвободен от насилия и крови, что дарованная ему воля — ловушка. Сама природа обвиняет его в том, что он собирается убить безоружного человека, то есть, в сущности, стать палачом. Потомок запорожцев, хлебнувший воли, оказывается бандитом. Романтический герой Багрицкого становится маргиналом. Нечто подобное позже опишет Пильняк в нашумевшей повести "Красное дерево". Полвека спустя похожий конфликт повторится в лирике Высоцкого, где опоздавшие на войну мальчишки предпочтут уголовную романтику тоскливой "ремеслухе".
Выбор между "белыми" и "красными" неожиданно оборачивался нравственным насилием над свободной душой романтики, которая в равной степени оказывалась неприкаянной по обе стороны баррикад. В стихотворении "ТВС" (1929) Багрицкий попытался преодолеть эту мучительную ситуацию волевым усилием.
Удержать романтическую цельность можно было только через жертвенное подчинение себя целям эпохи, что приводило к необходимости убивать. Более того — заставляло принимать эту необходимость как личный долг. И потому из романтического пафоса грозил улетучиться его нравственный смысл. А на пороге уже стояла сталинская эпоха, которая возвращала страну к методам гражданской войны и утверждала их как основной способ движения в будущее. Методы военного коммунизма, снова заявившие о себе в конце 20-х, оборачивались насилием над эмоциональным, духовным строем романтической личности. Революция как поэтическая тема поворачивалась опасной стороной, поскольку предъявляла романтику чудовищные императивы: "Солги", "Убей". Для поэзии это было самоубийственно.
Дата добавления: 2018-02-18; просмотров: 3164; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!