Зачем изучать взаимоотношения? 3 страница

— 25 —

2. ОТКРЫТИЕ ПЕРЕНОСА: ЗИГМУНД ФРЕЙД

Не так давно преподавание студентам идей Зигмунда Фрейда явля­лось упражнением в дипломатичности и мастерстве публичных выступлений. Фрейд, с очевидностью, считался «изгоем», и тре­бовались определенные усилия, чтобы убедить студентов в том, что Фрейда стоит хотя бы прочитать. Феминисток, вполне понятно, в его работах заботила сексуальная дискриминация — наследие немецкой общественной культуры XIX века. Гуманистические психологи на кон­трасте с оптимизмом, который они сами пытались распространять, нахо­дили венского «мэтра» мрачным и обескураживающим. Они протесто­вали также и против его взгляда на человеческое существование как на высшую ступень животного, опасаясь, что он пропустил духовную, трансцендентную природу человеческого бытия. Радикалисты полагали Фрейда авторитарным и не одобряли силовой дисбаланс (суггестив­ный) между аналитиком и пациентом.

Выводом из всего этого явилось то, что открытия Фрейда исчезли из большинства клинических направлений, существовавших вне психо-

— 26 —

аналитических институтов. Подобное можно вообразить в случае, если, скажем, факультет английской литературы прекратил бы преподавание Шекспира за его антисемитизм, а математический факультет запретил бы Эйнштейна за то, что его открытия явились одним из звеньев цепи, приведшей к изобретению атомной бомбы.

На сегодняшний день все круто изменилось. Хотя по отношению к Фрейду и осталось некоторое предубеждение, но оно значительно уменьшилось, а в области клинической практики существует тенденция изучать его работы более объективно, черпая из них наиболее полез­ное. Появились влиятельные феминистские социологи и психологи, такие, как Нэнси Ходорова12, которые считают себя фрейдистами и пытаются интегрировать мысли Фрейда в новое политическое созна­ние. Многие участники движения феминистов пришли к пониманию того, как трудно понять причины и следствия сексуальной дискри­минации или постичь разум человека вне света теории Фрейда о бессо­знательном.

Как мы увидим в следующих главах, гуманистическая традиция, в конце концов, встала на путь воссоединения с психоанализом. И так же, как радикализм 60-х годов стал смягчаться в последние десять лет, политически мыслящие психологи начали искать пути построения более эгалитарной психотерапии, не отбрасывая важный вклад психоанализа.

Все эти перемены развеяли, хотя и не до конца, антипатию к Фрей­ду и сделали возможным снова включить его открытия в развитие современной психотерапии.

Пятьдесят прошедших со смерти Фрейда лет психология продви­галась, обустраиваясь на его работах и работах его коллег, развивая теории клинической практики более проникновенные и более эффектив­ные, чем психоанализ, который он нам оставил. Но, тем не менее, Фрейд остается наиболее мощным, оригинальным и влиятельным тео­ретиком, исследователем и практиком в области психологии; познавать человеческий разум, не изучая Фрейда, все равно, что изучать эволю­цию, не читая Дарвина.

Это справедливо не только для психологов, пренебрегающих тео­рией Фрейда, это справедливо для всех нас. Фрейд осветил глубины потайных уголков психического мира человека, сделав видимым огром­ный новый мир. Наше понимание себя и других значительно обога­тилось этим светом (если еще больше не выбилось из колеи). Для тера­певтов часть этого богатства составляет их нынешняя способность

— 27 —

познавать новое в отношениях с клиентами. Фрейд учил нас, как надо видеть неповторимую драму, разворачивающуюся в консультацион­ном кабинете.

Давайте же взглянем на то, как это происходило.

Брейер и Берта: открытие переноса

В самом начале своей карьеры Фрейд стал свидетелем примеча­тельного события. Его друг и наставник Джозеф Брейер лечил привле­кательную молодую женщину от истерии. Он виделся с ней — женщи­ну звали Берта — дважды в день, часто в ее спальне. Постоянно о ней говорил. Фрейду было ясно, что Брейер очарован Бертой. А вскоре выяснилось, что эта привязанность не была односторонней. Однажды вечером Брейер был вызван к Берте домой, где обнаружил ее в глубо­ком горе. Она объявила Брейеру, что беременна от него Конечно же, Брейер сознавал безупречность их отношений, кроме того, он был убеж­ден в том, что Берта девственница Естественно, «беременность» оказа­лась истерическим вымыслом

В первой главе отмечалось, что Фрейд, врач XIX века, начинал с механистического подхода к терапевтическим отношениям. Наблю­дая происходившее между Брейером и его пациенткой, он стал пони­мать, что терапевтические отношения гораздо глубже и сложнее, чем общепринятое о них мнение В дальнейшем Фрейд прилагал все усилия, чтобы познать природу отношений терапевт — пациент, стремясь уяс­нить, как лучше работать с этими отношениями. Он обращался к наибо­лее важным источникам информации — к собственным пациентам и пациентам своих коллег На разных этапах исследования взаимоот­ношений появились два открытия, которые нас особенно интересуют.

Теория шаблонов

С раннего детства мы устанавливаем шаблоны или паттерны, под которые имеем тенденцию подгонять все наши будущие отношения или, по крайней мере, все важные последующие отношения J. Если у меня поддерживались теплые отношения с отцом, то, возможно, что мужс­кую авторитетную фигуру я стремлюсь рассматривать в положитель-

— 28 —

ном свете. Я начну искать отношения подобного рода, ожидать от них хорошего и стану вести себя таким образом, чтобы увеличить возмож­ность продолжения благоприятных отношений. Если же, наоборот, отец был особенно критичен ко мне, то, возможно, я буду рассматри­вать авторитетных мужчин как угрожающих и относиться к ним соот­ветствующим образом. Если мне приходилось бороться за родительское внимание со своими сиблингами (братьями или сестрами), то, скорее всего, равных себе я буду считать соперниками в борьбе за ограничен­ные ресурсы и т. д.

Устные ассоциации брейеровской пациентки Берты привели Фрей­да к пониманию того, что ее особенно беспокоили неразрешенные бес­сознательные сексуальные чувства к отцу и даже бессознательное же­лание родить от него ребенка. Фрейд решил, что, вероятно, поэтому Берта могла бы испытывать подобные чувства и желания к Брейеру. Подобный способ обращения к авторитетным мужчинам установился в ее жизни достаточно рано. В дальнейшем, отметил Фрейд, она стре­милась взаимодействовать аналогичным образом с любым мужчиной, к которому ее влекло, то есть, женщина испытывала сексуальные чув­ства, при этом пытаясь их подавить. Поскольку подобные чувства были бессознательным выражением инцестуозных желаний, она рассматри­вала их как запретные. Легко представить, что противоречия в бессоз­нательном могли причинить Берте столько страданий в жизни. Конеч­но, стремление втиснуть новые отношения в старые паттерны является, вероятно, причиной трудностей для каждого из нас. Но, как мы увидим, оно может оказаться бесценным союзником терапевта.

Вынужденное повторение

Второе открытие, способное помочь нам в исследованиях клини­ческих взаимоотношений, Фрейд назвал вынужденным повторением, или навязчивым побуждением к повторению*. Здесь он имел в виду, что у нас есть потребность создавать повторяющиеся проигрыши ситу­аций и отношений, которые были особенно затруднительными или про­блематичными в ранние годы нашей жизни. Это одно из самых при­мечательных и великих открытий Фрейда. Мы все встречали людей, обладающих поразительным стремлением воссоздавать ситуации, кото­рые плохо заканчивались.

— 29 —

Фрейд излагает это так:

Повсюду мы наталкиваемся на людей, чьи человеческие взаимоотноше­ния имеют одинаковый исход: возьмем, к примеру, благодетеля, кото­рого через какое-то время в раздражении покидает каждый из его про­теже, при всем различии или сходстве последних, благодетель же, кажется, обречен испить всю горечь неблагодарности; или человек, дружба которого всегда заканчивается предательством со стороны его друга; или человек, который время от времени в течение всей своей жиз­ни возводит кого-нибудь на пьедестал великого личного или обществен­ного авторитета, а затем, через определенный промежуток времени, свергает этот авторитет и заменяет его новым; или любовник, каждая из любовных связей которого проходит через одни и те же фазы и достигает одних и тех же результатов 5.

Вынужденное повторение представляет феномен, заставляющий нас тревожиться, когда обнаруживаем его у своих друзей, и отчаиваться, если мы находим его в себе. Это явление, с которым мы постоянно имеем дело в работе с клиентом. Как и многое в человеческом поведе­нии, оно кажется поразительным: зачем искать проблемы и создавать ситуацию, которая наверняка принесет только боль и тревогу?

На первый взгляд все выглядит так, как если бы личность пыталась снова и снова организовать счастливый конец какой-то предшествующей ситуации, в которой было все, кроме счастья. Как мы увидим, так не получается. Может ли повторение оказаться удачным? Но пережива­ние вновь оказывается испорченным, и все возвращается на круги своя, с тем чтобы восстанавливать старую неудачную ситуацию. Фрейд счи­тал, что боль, причиненная первоначальной ситуацией, фиксируется и заставляет человека периодически приводить себя к бессознатель­ной попытке понять, что же происходит и почему получается именно так. Следовательно, можно ожидать, что Берта с удивительным посто­янством будет ставить себя в ситуацию, напоминающую ее отношения с отцом. Вряд ли кто-нибудь удивится, узнав, что отец Берты факти­чески пытался соблазнить дочь, и, таким образом, Берта нашла в Брей-ере того самого человека, который более других мог сыграть роль отца в драме соблазняющего возбуждения.

Необходимо заметить, что, хотя личность, находящаяся в тисках вынужденного повторения, и выглядит ищущей удачного завершения, подобное истолкование может ввести в заблуждение. Ситуация со счаст­ливым концом не может быть более первоначальной (original) ситуа-

— 30 —

цией, определяемой конфликтом, фрустрацией и чувством вины. Так что, если бы Берта когда-нибудь даже и нашла любящего, привлека­тельного мужчину немного старше себя, который смог бы ответить на ее любовь и которого все ее друзья и родные также приняли бы с одобре­нием, у нее все же оставалась сильная мотивация к тому, чтобы потерять интерес к партнеру и продолжить поиск желанного, хотя и запрет­ного мужчины.

Так как вынужденное повторение действует везде, неудивительно, что оно проявляется и в отношениях клиента и терапевта. И, как мы увидим в следующих главах, эта ситуация предоставляет терапевту цен­ные возможности. Во всяком случае, навязчивое повторение переносит важные составляющие жизни клиента в кабинет терапевта, где они могут быть внимательно изучены. В дальнейшем эти возможности пред­станут перед нами в более подробном виде.

Перенос

Согласно Фрейдуfi, люди, начинающие терапию, оказываются под влиянием двух тенденций: в плане того, как они рассматривают тера­певта и проявляют свое отношение к нему и в плане собственных реак­ций. Клиенты рассматривают текущую ситуацию в свете своих ранних взаимоотношений и стараются воспроизвести вновь изначальные про­блемные ситуации. Этим восприятиям, ответным реакциям и провока-тивному поведению Фрейд присвоил название перенос {трансфер), имея в виду то, что клиент переносит на терапевта свои старые пат­терны и копии.

Как мы увидим из обсуждения взглядов Гилла (глава 4) и особен­но в главе, посвященной Когуту (глава 5), последователи Фрейда поня­ли, что перенос может в некоторых случаях принимать форму, отлич­ную от простого повторения, пережитого клиентом в первоначальных взаимоотношениях: перенос может также представлять повторное разыгрывание в стремлении клиента достичь желаемого переживания. Так, если я воспринимал своего отца отстраненным и отталкивающим, точно таким же мог выглядеть и аналитик, или аналитик, напротив, рассматривался как преисполненный тепла и любви, в результате чего получался «отец», которого всегда хотелось иметь. Возможно и чередо­вание этих позиций.

— 31 —

Феномен переноса достаточно силен, чтобы найти свое выражение вне зависимости от пола терапевта. Однако, без сомнения, в случае терапевта-мужчины более вероятен отцовский перенос, а женщины — материнский, в конечном счете, основные отношения все равно будут перенесены на терапевта, какой бы пол он ни представлял.

Два примера

Одна моя клиентка провела добрую половину первого года своего ле­чения в постоянной злости на меня. И было совершенно не важно, что я при этом делал или не делал: я был нехорош во всех отношениях. По­степенно она смогла рассказать, что росла, не замечаемая отцом в очень раннем возрасте. Это не означало, что отец бросил ее и мать на произвол судьбы; она любила его и полностью доверяла. По мере узнавания под­робностей этой жизненной истории я стал легче воспринимать гнев кли­ентки и смог понять причины, побудившие ее направить гнев на меня.

В другом случае клиент-мужчина часто выражал беспокойство по поводу того, нравится ли он мне, восхищаюсь ли я им, предпочитаю ли его другим клиентам. Он вырос в обстановке семейной холодности, его родители — замкнутые люди, представители той европейской культуры, которая не одобряет «изнеживания» детей. Этот человек буквально «изголодался» по одобрению и поддержке. Когут назвал такое явление «зеркальным переносом», демонстрируя, желание клиента утвердиться никогда не удовлетворялось.

Перенос в повседневной жизни

Фрейд занимает заметное место в истории интеллектуального разви­тия девятнадцатого столетия не только потому, что он открыл новый подход к лечению эмоциональных расстройств, но, главным образом, вследствие значительного вклада в знание человека о самом себе. Тео­рия переноса — замечательный тому пример. Разработки Фрейда в этой области касаются не только клиентов и терапевтов, они имеют отноше­ние ко всем нам в любых взаимоотношениях. Везде, где бы мы ни были, мы непрерывно повторяем те или иные аспекты нашей ранней жизни. Это легко пронаблюдать в отношениях с властью, в любовных связях, дружбе, в деловых отношениях. Восприимчивость к феномену перено­са делает нас не только опытными клиницистами,— ко всему прочему

— 32 —

 

приходит новое понимание удивительного узора архитектоники наших отношений. А сам узор может быть представлен как поэтический или, пожалуй, точнее как музыкальный.

Композиторы XVIII и XIX веков использовали музыкальную фор­му, называемую сонатой. (Начала симфоний Моцарта и Бетховена — яркий тому образец.) Все темы, которые появляются в сонате, звучат в самом начале. Все, что вытекает оттуда, является вариациями, раз­витием или повторением основных тем. Постепенно возрастают понима­ние и оценка слушателями этих тем. Одна из причин «вечности» звуча­ния музыки того периода — сила такого построения. Каждый может представить свои ранние отношения как темы собственной межличност­ной жизни, а все последующие отношения — в виде развития и повто­рения этих тем. В следующих главах мы увидим, что такое музыкальное сравнение предоставляет нам плодотворный способ обследования наших клиентов.

Способ понимания Фрейдом переноса и последовавшая работа с ним изменялись в течение всей его профессиональной деятельности. Исследования этих изменений поможет глубже понять его концепцию.

Ранние взгляды Фрейда на перенос

Первоначально Фрейд рассматривал перенос, содержащий поло­жительные чувства, как помогающий. Симпатия к терапевту и желание ему угодить считались необходимыми компонентами мотивации в тру­дном путешествии взаимоотношений. Фрейд заметил, что позитивные чувства мешали только тогда, когда они имели сильную эротическую окраску, настолько требовательную и непреклонную, что прерывали и даже разрушали процесс терапии.

Подходящий пример — мощный эротический перенос Берты на Брейера. Если бы ремесло психоанализа в те времена было достаточно развито, Брейер имел бы возможность дать интерпретацию этого пере­носа на его ранних стадиях и, таким образом, преградить путь резкому прерыванию терапии. Печальный факт, но после того вечера, когда Берта сказала ему, что она беременна, ее лечение было прекращено, и они никогда больше не виделись. Но даже если бы Брейер понял, что, собственно, произошло, и попытался бы интерпретировать это как пере­нос, и даже если бы его собственный контрперенос — эмоциональная реакция на пациента — не был бы таким сильным, нет уверенности

— 33 —

 

в том, что он достиг бы цели. Фрейд замечает в своей работе «Любовь в переносе» 7, что бывают случаи, когда просто невозможно убедить пациента прекратить домогаться любви аналитика и принять интер­претацию переноса; на этом, согласно Фрейду, анализ такого случая завершается.

Неизбежные негативные чувства пациента по отношению к терапев­ту он рассматривал как периодические препятствия, вполне возможные в процессе анализа. В задачу терапевта входит «интерпретация пере­носа» , которая должна помочь пациенту понять подлинно изначальные (т. е. детские) источники его чувств, освобождая саму терапию от бре­мени подозрений и гнева.

В цикле своих ранних опубликованных случаев в Фрейд описал одну из своих пациенток по имени Дора, которая, к его удивлению, внезапно прервала лечение. Только обдумав произошедшее, Фрейд понял, что пропустил свидетельства тяжелого негативного переноса, а последовавшая неудачная попытка рассмотреть и проанализировать этот перенос оказалась для анализа фатальной.

В ранних работах Фрейда на эту тему интерпретации переноса опре­делялись только тогда, когда перенос, эротический или негативный, сталкивался с полной энтузиазма готовностью пациента работать с тера­певтом. Возможно, он видел и другие причины для работы с переносом. Сейчас мы их рассмотрим.

Во-первых, Фрейд считал, что интерпретации переноса не являются, действительной психоаналитической работой и должны использоваться только тогда, когда перенос становится на пути настоящей аналитиче­ской работы. «Настоящая же работа» состоит в восстановлении старых драм пациента на основе его свободных ассоциаций. Прошлые драмы должны быть восстановлены, потому что ранее они подавлялись, и паци­ент, даже если хотел, не мог их сознательно вспомнить. А пока они оста­вались подавленными, то действовали вне сознания и контроля пациен­та и поэтому имели ужасающую разрушительную энергию.

Фрейд рассматривал сам себя как археолога сознательного разума. Он видел свою работу в форме восстановления скрытой, бессознатель­ной истории жизни пациента, состоящей из намеков и фрагментов, так же, как настоящий археолог пытается восстановить цивилизацию по аккуратно выкопанным и отобранным фрагментам изделий человече­ских рук и архитектурным элементам. Восстановление давно пережи­тых драм подразумевает осознание ранее бессознательных их аспектов.

— 34 —

 

Когда они становятся осознанными и «проработанными» так, что уже могут быть «эмоционально использованы» пациентом, у таких драм не остается энергии контролировать или как-то влиять на жизнь пациента.

Проработка и эмоциональная утилизация

Первоначально Фрейд считал, что открытие бессознательных драм и объяснение их пациентам уже может быть достаточным для успешной терапии. К его великому разочарованию, это оказалось далеко не так. Он обнаружил, что «осознание» имеет много значений. Например, паци­енты могли знать (интеллектуально), что их чувство вины было неоп­равданным, и знать, что саморазрушительные паттерны приводились в движение этой виной, и все же, в каком-то важном смысле, они могли этого не знать. Они могли по-прежнему придерживаться стойких ста­рых убеждений, предшествовавших анализу. Эти убеждения могли быть частично осознаваемыми; но несмотря на новое знание в уголках созна­ния таких пациентов сохранялась стойкая неуверенность в том, что их вина незаслуженна и что они наказывают сами себя, не пытаясь умень­шить эту вину. И хотя, опять-таки, подобное восприятие могло быть час­тично осознаваемым, большей частью оно оставалось бессознательным. «Если мы сообщим ему о своих знаниях, он не воспримет их, и это вряд ли что-то изменит» 9. То есть, бессознательно пациент цепляется за свои старые убеждения, прилипает к своей слепоте, поэтому перемены мало­вероятны. Проработкой Фрейд назвал процесс, посредством которого любые возможные инсайты могли бы быть эмоционально утилизиро­ваны и интегрированы личностью так, чтобы пациент мог оставить свои невротические паттерны 10. Таким был способ работы Фрейда над темой, с которой мы начали эту книгу: инсайт сам по себе недостаточен.

---

Дата добавления: 2021-02-10; просмотров: 26; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!