В организации и ведении военной разведки. 2 страница
 |
1927 год — переломный в организации и ведении военной разведки
вавшее положение в нем занимали милитаристские элементы, власть которых постоянно росла, делая отчетливой тенденцию к примирению с Чан Кайши.
30 мая 1927 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение направить «тт. Бородину, Рою и Люксу (О. Ю. Пличе, генконсул СССР в Ханькоу. — Авт.)» телеграмму, в которой китайским коммунистам предлагалось принять решительные меры, чтобы избежать поражения: «Первое. Без аграрной революции победа невозможна… С эксцессами нужно бороться, но не войсками, а через крестсоюзы. Мы решительно стоим за фактическое взятие земли снизу… Второе. Необходимы уступки ремесленни- кам, торговцам, мелким землевладельцам. Союз с этими слоями необходим. Конфисковать нужно землю только у крупных и средних землевладельцев. Землю офицеров и солдат не тро- гать. Если обстановка требует, можно пока не конфисковывать землю средних землевладельцев. Третье… Надо вовлечь в ЦИК Гоминьдана побольше новых крестьян и рабочих лидеров сни- зу. Их смелый голос сделает стариков решительными или вы- ведет их в тираж. Четвертое. Надо ликвидировать зависимость от ненадежных генералов. Мобилизуйте тысяч двадцать ком- мунистов, добавьте тысяч 50 революционных рабочих и кре- стьян из Хунани — Хубэя, составьте несколько новых корпусов, используйте курсантов школы для комсостава и организуйте, пока не поздно, свою надежную армию… Пятое. Организуйте реввоентрибунал во главе с видными гоминьдановцами, не коммунистами. Наказывайте офицеров, поддерживающих связь с Чан Кайши или натравливающих солдат на народ, на рабочих и крестьян. Нельзя заниматься только уговариванием. Пора начать действовать. Надо карать мерзавцев…» Оговорки, сделанные в части категорий лиц, у которых земля не должна конфисковываться, свидетельствовали о многочисленных нарушениях в этой части.
|
|
|
Частичное признание работниками ИККИ и КПК не- понимания ситуации в китайской деревне, наличия ряда
«трудных проблем» в решении аграрного вопроса в Китае, существование специфики социальной структуры китайского крестьянства нашло свое подтверждение только год спустя — в июне — июле 1928 г. на VI cъезде КПК, состоявшемся в Мос- кве, и только в выступлении Н. И. Бухарина, а не в решениях
Глава 2
съезда. В своем выступлении пока еще один из руководителей Коминтерна Бухарин специально остановился на проблеме, связанной с отсутствием во многих районах Китая собствен- ных помещичьих хозяйств и наличием огромной массы безземельной бедноты, люмпенов, бывших и настоящих сол- дат. В этих условиях в результате уравнительного передела и наделения землей всех желающих ее получить, говорил Н. И. Бухарин, может получиться так, что после революции в среднем на душу крестьянин будет иметь меньше земли, чем ранее. Н. И. Бухарин считал, что такого положения вещей нужно избегнуть, так как в противном случае «…крестьянина, который мало что выиграл от революции в смысле земли», не удастся сделать ее активным участником и защитником. Готовых решений, признал Н. И. Бухарин, у него нет. После по- беды революции, говорил Н. И. Бухарин, следует организовать крупномасштабные общественные работы — промышленное и дорожное строительство и т. п., чтобы обеспечить работой массу безземельных. Но что следовало делать в ходе развер- тывания борьбы за землю до победы революции?
|
|
|
Единственным козырем в руках новой власти, по Бухарину, могла в этих условиях быть ссылка на то, что крестьянин, не- смотря на уменьшение количества земли, будет жить лучше, так как будет платить гораздо меньшие налоги. Но этот аргумент, видимо, и самому Н. И. Бухарину представлялся весьма слабым.
«При всех условиях, — заключал он свои размышления по это- му поводу, — считаю своим долгом обратить ваше внимание на то, чтобы не выставлять легкомысленно таких требований, которые повели бы к большему, еще большему измельчанию земли на круг».
|
|
|
Что-то очень похожее уже предлагал в свое время Сунь Ят- сен: «…Уравнение прав на землю, т. е. проведение постепенной национализации земли», путем выкупа помещичьей земли го- сударством с последующей ее арендой крестьянами, широкое железнодорожное и шоссейное строительство и т. д.
Навеянные опытом большевиков представления о возмож- ности в короткие сроки создать собственные вооруженные силы из революционных рабочих и крестьян не учитывали особые трудности в Китае на пути формирования таких частей. В Китае было традиционно негативное отношение населения
| |
1927 год — переломный в организации и ведении военной разведки
к военной службе. У подавляющей массы китайцев отсутство- вали навыки владения даже простейшим огнестрельным ору- жием. Нереальным было и разложение наемных милитарист- ских армий по русскому образцу — путем противопоставления солдат офицерам.
Для создания собственных и надежных крупных воинских частей, способных противостоять профессиональным наем- ным армиям, нужно было то, чем в блокированном и контро- лировавшемся военными Ухане КПК в достаточной степени не располагала, — костяк командных кадров, материальные средства, оружие и время.
|
|
|
Представителям Коминтерна в Китае и ЦК КПК давались инструкции, направленные фактически на осуществление государственного переворота в Ухане, хотя по-прежнему не снимался тезис о поддержке уханьского Гоминьдана.
Между тем на заседаниях Политбюро ЦК КПК 6 и 7 июня 1927 г. генеральный секретарь ЦК КПК Чэнь Дусю отверг указание Москвы по китайскому вопросу. Он заявил, что крес- тьянское движение в Китае еще не набрало должной силы, что единый антикоммунистический фронт реакционных сил еще не сформировался и поэтому не следует торопиться с реше- нием аграрного вопроса. Указание Коминтерна о создании коммунистами собственных вооруженных сил Чэнь Дусю на- звал утопией, равно как и предложение об учреждении военно- революционных трибуналов. К началу 1927 г. в КПК было уже около 25 тыс. членов, причем более половины составляли рабочие. Однако преобладающее большинство ее членов лишь недавно приобщилось к политической борьбе и было мало зна- комо с коммунистическми идеями. Костяк профессиональных революционеров был малочислен, связи руководящего ядра партии с низовыми местными организациями слабы.
Представитель Исполкома Коминтерна М. Н. Рой, на- ходившийся в Ухане, самовольно ознакомил Ван Цзинвэя, собиравшегося на встречу с Фэн Юйсяном в Чжэнчжоу, с текстом конфиденциальной телеграммы. Ван Цзинвэй, в свою очередь, в последующем сообщил о содержании телеграммы Фэн Юйсяну, а затем и Чан Кайши.
Указания Коминтерна дали Ван Цзинвэю официальный предлог для разрыва уханьского правительства с КПК и, как
Глава 2
следствие такого шага, для разрыва с Коминтерном и Совет- ским Союзом.
В начале июня уханьские войска ценой больших потерь вышли в Хэнань и соединились с частями Фэн Юйсяна. Войс- кам Чжан Цзолиня было нанесено серьезное поражение. Для похода на Нанкин Ухань запросил еще 15 млн рублей.
19 июня 1927 г. Фэн Юйсян встретился с Чан Кайши. В ре- зультате переговоров были достигнуты следующие догово- ренности: М. М. Бородин должен был покинуть Китай; члены ЦИК Гоминьдана в Ухане должны были присоединиться к ЦИК Гоминьдана в Нанкине, а тем, кто отказывался от этого шага, разрешалось взять «отпуск» и выехать за границу; Тан Шэнчжи со своими войсками должен был перейти под командование Чан Кайши. После перехода Фэн Юйсяна на сторону Чан Кай- ши военно-политическая обстановка в противостоянии Уханя Нанкину резко изменилась в пользу Нанкина. Размежевание происходило и внутри руководства уханьского Гоминьдана. Однако Москва все еще питала иллюзии, связанные с Ван Цзинвэем, и была готова к финансовым вливаниям в Ухань.
29 июня 1927 г. в Ухань был выслан миллион американских долларов, еще 500 тыс. долларов США предусматривалось направить «на днях». Но принятые вскоре — в первой поло- вине июля 1927 г. — постановления Политбюро ЦК ВКП(б) и ИККИ положили конец надеждам, связанным с уханьским правительством и практически с уханьским Гоминьданом. В этих документах говорилось, что Ухань становится контрре- волюционной силой, что верхушка Гоминьдана прикрывает контрреволюцию.
Во всех документах той эпохи и в последующем период с 1925 по 1927 г. обозначен как национальная революция. На- чало революции предлагается отсчитывать от событий 30 мая 1925 г. — расстрела английской полицией демонстрантов в Шанхае. Логичнее, если уж появляется желание найти точку отсчета, начало революции вести от 1 июля 1925 г., когда в Кантоне было провозглашено создание национального пра- вительства Китайской Республики, которое объявило о при- верженности трем принципам Сунь Ятсена. Определять же за- вершение национально-освободительной революции декаб- рем 1927 года, когда шли «арьергардные бои национальной
| |
1927 год — переломный в организации и ведении военной разведки
революции», которые будто бы привели только к временному поражению демократических сил, или же «восстановление национальной государственности как важнейшего рычага национально-освободительной революции» некорректно. К тому же «арьергардные бои» и «восстановление государ- ственности» — вещи не одного порядка. Более того, общеиз- вестно, что восстановление китайской государственности произошло не в 1927 г., а в конце 1928 г., и было оно далеко не полным и отчасти формальным, так как борьба за объединение страны продолжалась потом еще долгие годы.
Возникает резонный вопрос: насколько вообще кор- ректен подобный термин — «национальная революция 1925–1927 гг.» — для обозначения характера тех событий? А почему не этап в гражданской войне, которая, преследуя цель объединения страны, сотрясала Китай до 1925 г. и продолжала потрясать страну после 1927 г. и завершилась фактическим объединением Китая значительно позднее?
Несомненно одно: именно в эти годы (1925–1927) при непосредственном участии Советского Союза было поло- жено начало формированию двух непримиримых идейно- политических течений — «националистического» и «коммуни- стического», смертельная борьба между которыми фактически отодвигала на второй план задачи завершения национального освобождения и обновления Китая.
15 июля 1927 г. ЦИК Гоминьдана принял решение о прекра- щении сотрудничества с КПК. Уханьский Гоминьдан объявлял неприемлемым взятый коммунистами курс на конфискацию помещичьих земель «без приказа национального прави- тельства», на создание революционной армии из рабочих и крестьян, на внедрение коммунистов в руководящие органы Гоминьдана и на изменение организационной структуры Го- миньдана. КПК вынуждена была уйти в подполье.
Политические катаклизмы сопровождались сменой руко- водства КПК, проведенной в середине июля по требованию Москвы. С поста генерального секретаря ЦК КПК был снят Чэнь Дусю и ряд китайских руководящих товарищей. Был об- разован Постоянный комитет временного Политбюро ЦК КПК в составе пяти человек: Цюй Цюбо147 (генсек ЦК КПК), Чжан Го- тао, Чжоу Эньлай, Чжан Тайлэй148 и Ли Лисань149. Была проведе-
Глава 2
на и замена представителя Коминтерна — проштрафившегося индуса М. Роя («отозван лишь ввиду одной организационной ошибки») заменил В. Ломинадзе, настроенный и действовав- ший в духе наступательной тактики. Новое руководство КПК отказалось от тактики политического маневра и предприняло отчаянную попытку контрнаступления на Гоминьдан.
21 июля Политбюро ЦК ЦКП(б) постановило «предложить» Блюхеру «сжечь свой архив» и сообщить мнение о способах и формах отзыва «наших советников в армии Уханя» в связи с нецелесообразностью продолжения их дальнейшей работы.
Спустя пять дней члены ЦК КПК приняли решение об ор- ганизации восстания верных, как считалось, компартии частей НРА в Наньчане. Утром 1 августа 1927 г. части под командова- нием Е Тина, Хэ Луна и других военачальников, находившихся под началом Чжан Факуя150, командира 4-го корпуса, ставшего командующим фронтом, начали вооруженное выступление. На сей раз речь шла о разрыве с левым уханьским правительст- вом. Сам Чжан Факуй на такой шаг не отважился. Повстанцы объявили о создании Революционного комитета Гоминьдана, большинство которого составляли коммунисты. Восстание не привело, однако, к созданию центра революционной борьбы, как на это рассчитывали. С севера на Наньчан шли войска Чжу Пэйдэ. Следовало принимать экстренные меры. И в этой ситуации восставшие провозгласили верность революцион- ным заветам Сунь Ятсена, стремление вернуться в провинцию Гуандун, возродить революционную базу и подготовить но- вый Северный поход. Наряду с этим они выдвинули лозунги аграрной революции и создания органов крестьянской власти, практически предусматривая конфискацию земель крупных землевладельцев. Предполагалось под этими лозунгами под- нять крестьянские восстания по пути следования в Гуандун и прийти в Кантон на волне крестьянского движения, на волне аграрной революции. 5 августа повстанческая армия (12–14 тыс. человек) ушла из Наньчана в направлении на юго- восток — на Сватоу.
Еще 29 июля, т. е. накануне Наньчанского восстания, Политбюро ЦК ВКП(б) своим постановлением предложило Блюхеру «захворать». Последний, в свою очередь, отдал рас- поряжение военным советникам никакого участия в восстании
| |
1927 год — переломный в организации и ведении военной разведки
не принимать. Одновременно Политбюро, опираясь на до- несения главного военного советника, поощряло дальнейшее продвижение армии в Гуандун, на старую революционную базу. Об этом свидетельствует постановление инстанции от 5 авгус- та 1927 г. послать Блюхеру телеграмму, в которой предписы- валось сообщить: «Все Ваши советы [на]счет Сватоу и прочее считаем правильными». Трудно сказать, кому первоначально принадлежала идея движения на Сватоу — китайским комму- нистам или Блюхеру. В связи с начатым движением повстанцев на Юг Китая Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление от 11 августа «…считать необходимым удовлетворить заявку т. Уральского (В. К. Блюхера. — Авт.), исходя из расчета снаб- жения примерно одного корпуса». Однако времени на это отпущено не было.
14 сентября 1927 г. в Москве в IV управлении Штаба РККА было проведено совещание «по разбору Наньчанского вос- стания». Среди участников совещания в его стенограмме зна- чились вчерашние военные советники в Китае, вернувшиеся на родину: В. Е. Горев, М. М. Чхеидзе, А. Н. Черников, И. И. Васи- левич, Е. В. Тесленко 151, И. Я. Зенек152, Г. Б. Скалов, К. Я. Волдин, С. С. Чекин (Сергеев), А. Н. Грэй, И. К. Мамаев, М. Г. Ефремов, В. П. Рогачев. Председательствовал на собрании помощник начальника 4-го отдела IV управления Штаба РККА Мамаев.
С основным докладом выступил Горев. Мнение большин- ства выступавших выразил Скалов, который отметил, «…что быстрое продвижение этой группы в район Сватоу не означает, что группа сильна, а означает, что противник не считает выгод- ным этот момент, чтобы начать операции». «Эта группа ушла, примерно, с 12 000 винтовок, — отмечал Скалов. — Конечно, завоевать Гуандун с таким количеством довольно рискованно. Для этого нужно намного усилить материальную базу. Таким образом, перспектива нашего ура-завоевательного движения совершенно не обоснована, и здесь нужно быть очень осто- рожными».
Совещание вместе с тем показало разброс в оценках как сил восставших, так и сил противника, в расстановке которых у бывших советников ясности не было. Различия также воз- никли и в оценке личностей руководителей восстания Е Тина и Хэ Луна — бандиты или партизаны (или это одно и то же), и
Глава 2
насколько на них можно рассчитывать. В целом же военные советники, в равной степени как и представители Коминтерна, в августе 1927 г. оказались за бортом происходивших событий. Они не только не смогли воспрепятствовать авантюре, пред- принятой по призыву КПК, которая привела к истреблению коммунистических кадров в войсках НРА, но и поддержали ее, по крайней мере в лице главного военного советника В. К. Блюхера, который даже поднял перед Москвой вопрос о материальном снабжении восставших. Опять-таки сказалась неадекватная оценка обстановки, исходившая из дефицита информации.
Отдельные разрозненные, потрепанные в боях воинские части дошли из Наньчана до Сватоу, где и были в 10-х чис- лах октября окончательно разбиты. В походе «наньчанцев», вплоть до Сватоу, принимал участие М. Ф. Куманин, советник 20-го корпуса Хэ Луна.
14 октября Р. М. Хитаров, представитель Исполкома КИМ в Китае, писал в Москву: «Под Сватоу нас разбили, разбили так основательно, что армия, на которую мы возлагали столько надежд, перестала существовать, если не считать несколько разрозненных отрядов. Причины? Их много: противник ока- зался сильнее и умнее, чем ожидали; армия была уставшая и голодная; руководство ее в военном отношении было доста- точно бесталанным; и, наконец, мы не сумели, не успели под- нять крестьянство в достаточной степени, чтобы оно смогло встать защитной стеной вокруг армии».
Главный просчет оказался в оценке готовности крестьян- ства к аграрной революции, не говоря уже о понимании общей ситуации в стране.
Общая антикоммунистическая настроенность гоминь- дановских лидеров и гоминьдановского генералитета ока- залась недостаточной базой для подлинного политического единства. Казалось бы, разрыв с китайскими коммунистами и стоявшими за ними Советским Союзом и Коминтерном с их неприемлемыми рецептами революции должен был устра- нить постоянный источник раздражения между Уханем и Нан- кином и открыть путь к объединению враждующих сторон. Причем, как представлялось, существовало только два полюса: один группируется вокруг Чан Кайши, другой — вокруг Ван
| |
1927 год — переломный в организации и ведении военной разведки
Цзинвэя и Тан Шэнчжи, случайно и ненадолго оказавшихся в одном лагере. Однако обстановка в Китае оказалась много- полярной. И с уходом советских военных и политических специалистов, которые, как выяснилось, выступали в том числе и в роли стабилизирующего, сдерживающего фактора в Южном и Центральном Китае, эта обстановка мгновенно проявилась, положив начало длительной полосе милитарист- ских междоусобиц и непрекращающихся раздоров в самом Гоминьдане.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 68; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!