Священник, бывший “красный” прокурор.
Один священник, вспоминая дни, проведенные в тюрьме, рассказывал о пережитом:
“В камере нас было восемь человек и все мы оказались при ближайшем знакомстве священниками. Был между нами один, который открыто исповедал перед нами, что он был партийным и, конечно, атеистом. И даже, как юрист, занимал должность прокурора. Рассказывал, что требовал и выносил многим верующим “высшую меру” и что на его совести много смертей христиан. “Но Всемилостивый Господь, – говорил он, – призвал меня к покаянию. Призвал к вере несомненной и, слава Богу, к крепкой вере в Господа Иисуса Христа. И я, став священником, небоязненно везде исповедаю Еro. И вот я уже в тюрьме, над которой недавно был “хозяином”. И все следователи – мои бывшие знакомые. Говорят они мне, что я “с ума сошел”, что я “стал социально-опасным” и всё прочее, что и я говорил христианам в прошлом. И мое дело идет к концу... Слава Богу, с Его явной помощью, я тверд и непоколебим в вере. И только прошу, умоляю Господа, дать мне Свою великую милость искупить мои великие грехи мученичеством...”
И вот дали ему “высшую меру” и он ждет, не дождется, исполнения приговора. И, наконец, ночью его вывели на расстрел. Вся внешность его преобразилась, необычно просветлела. Он ликовал, собираясь “с вещами”. Прежде чем выдти, он произнес вдохновенно один из тропарей пасхального канона, с таким величайшим воодушевлением, которого и передать нельзя и в тоже время обливаясь благодарными слезами полученного от Бога прощения:
|
|
|
“Безмерное Твое благоутробие (милосердие) адовыми узами содержимии зряще, к свету идяху, Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вечную!”
Он, мало сказать, радовался, он ликовал, когда его вели на смерть. Попросив у всех присутствующих прощения и посмертных молитв за его грешную душу, он поклонился земно всем и удалился сияющим от счастья, что его ведут на желанную смерть за веру во Христа!
Действительно, он вышел на расстрел “веселыми ногами”, как на величайший праздник своей души.
Святый священномучениче, егоже имя Ты, Господи, веси, моли Бога о нас!
9. Священник отец Александр (Рассказ протоиерея Александра Никулина).
В тюремной камере нас было несколько, но все – священники. Некоторые дремали перед отбоем, другие уснули. Вдруг спавший молодой священник, отец Александр, проснулся в большом возбуждении и привлек внимание остальных к своему рассказу.
– Проснитесь, пожалуйста, и выслушайте то, что я сейчас Вам расскажу. Вы знаете, что я только-что спал. И видел я во сне моего родного отца, священника, убитого большевиками. Он явился мне с прекрасным наперстным сияющим крестом на груди и сказал мне очень важные слова:
|
|
|
– Сегодня ты будешь со мною!
И только-что молодой священник отец Александр успел произнести эти слова, как открывается кормушка нашей камеры и сам камендант тюрьмы говорит:
– Такой-то (его фамилия, имя и отчество) с вещами на выход!
Как только кормушка закрылась, отец Александр сказал:
– Ну, вот видите, – это то, о чем мне только-что сообщил мой отец, явившийся мне во сне. Это – расстрел! Это – встреча с горячо любимым отцом!... Слава Богу, слава Богу за Его великую милость ко мне недостойному и многогрешному!
И он поклонился нам всем земно и уже пошел к дверям. Но на пороге он повернулся и добавил:
– Да, ещё отец мой сказал: “А Москва провалится!” И это сбудется непременно!...
С этими словами иерей Александр скрылся в дверях...
Мы были просто ошеломлены всем происшедшим. Вскоре мы услышали одинокий выстрел Это отец Александр “ушел” к отцу по плоти и к Вечному Отцу Небесному. “Вечная память”, – прошептали мы, “со святыми упокой”, перекрестились мы. У всех на глазах были слезы.
А мы скажем:
Святый священномучениче, отче Александре, моли Бога о нас!
10.Старец схиархимандрит отец Михаил Киевский (А. В. Костюк).
|
|
|
По образованию старец был врач и юрист, получивший эти звания ещё до революции. Отличительной чертой этого старца была его любовь ко всем людям. Он ее воспринял по преемственности от старца Оптинского иеросхимонаха отца Амвросия – к старцу Голосиевскому иеросхимонаху о. Алексию, от старца о. Алексия – к старице схиигумении Киевской Мисаиле, которую старец иеросхимонах Амвросий, по Божиему откровению, еще 17-летнюю девушку по имени Елизавета, назвал “игуменией”. И вот эта схиигумения Мисаила и руководила духовной жизнью старца схиархимандрита Михаила... Любовию христианской он побеждал самых свирепых врагов-чекистов. Нередко они делались даже его тайными покровителями...
Старец ночью вдруг разбудет всех:
– Скорей, деточки, скорей... Всю “церковь” убирайте, уносите всё. Страшный “бес” идет к нам... Скорей, скорей !...
И не было случая, чтобы “извещение свыше” его обмануло. Чекисты являлись свирепые, злые, но ничего в квартире не находили и крайне удивлялись:
– Что такое: церковью пахнет, а церкви нет!
Благодать Божия за непрестанные молитвы старцев, матушки Мисаилы и батюшки Михаила, закрывала все доступы к тайной Цepкви...
А батюшка упрашивает “гостей” сесть за стол. Стол и сам их “приглашет”. Они нехотя соглашаются и он их угощает и всё таким, чего и достать в советское время нигде нельзя... Но почитатели батюшки приносят ему всё, а он раздает приносимое прежде всего гонителям... И они в конце-концов сбрасывают маску суровости, личину “зверя”, и начинают быть “хорошими людьми”. А он с ними – как искренне любящий их. И не хотят, а делаются против воли, под влиянием любящего их, хотя и на короткое время, другими... Старец надает им дорогих гостинцев для “дома”. И они, – видя такую несомненную искренность с его стороны, – не могут не заплатить ему ответным доброжелательством. Лед тает, враги становятся друзьями... Во всем этом явная помощь свыше!
|
|
|
Но вот пришли немцы и батюшка открылся для всех. К нему хлынул народ. И ученый, и простой люд. И он такой же, – всех и кормит, и поит. Ему помощь отовсюду. И он строит в Киеве храм Божий. И служит в нем. Но с немцами сносится через переводчицу, хотя и знает немецкий язык. И для этой цели приглашает одну молодую еврейку...
– А мы ропщем! – говорит один из послушников.
А Батюшка только ответит:
– Так надо, деточки!
А то и прибавит ласково:
– А дурной ты, Петр...
А впоследствии мудрость и прозорливость старца открылась... Немцы ушли, а красные пришли. Старца на допросы:
– Какие с немцами дела имел?
А он и назвал переводчицу; “еврейка” – вне всяких подозрений ее свидетельство.
Но и до этого много было чудесного... Скажем, пришли два епископа к старцу. И странная была беседа с ними. Старец отвечал на их мысли, а они – молчали. Сами епископы удивлялись (один из них Пантелеймон, а другой Леонтий) этому дару старца... Между прочим, о. Петр принял благословение от этих “епископов”. Старец этого не видел. По уходе их, старец, посмотрев на Петра, удивленно воскликнул:
– Петр! Да ты такой черный, как сажей вымазанный! Это они тебя “благословили”?!... Иди сюда, иди сюда!...
И старец взял голову Петра и, как бы отерая или смывая “копоть”, не выпускал ее из своих рук:
– Смотри, каким они тебя черным сделали! От них одна злодать...
Батюшка многих исцелял от болезней. Избавлял и от больших бед. Например, немцы, чтобы наказать одно село за нахождение в нем партизан, окружили село и готовились его сжечь вместе с населением. И несчастные люди отправили к батюшке гонца, девочку лет двенадцати, сообщить о смертельной опасности. Девочка прибежала к месту, где батюшкa жил, – она бывала раньше у него. И рассказала обо всем, горько плача и прося помолиться. Старец успокоил девочку, одарил ее и отправил в село сказать, чтобы все были спокойны:
– Немцы села не сожгут!
И что-же? Девочка – в село, а там велкая радость. Немцы решили не наказывать жителей села из-за партизан. И поняли все, что это сделала молитва старца. И жители села собрали большую сумму денег и передали старцу на постройку храма, другие же жертвовали для этой цели коров и прочее. А некоторые соблазнялись: откуда у киевского старца такие большие средства, что мог и храм построить, и кормить людей.
Батюшка Михаил имел дар ясновидения. Для краткости передадим один случай.
В тот день одна из многочисленных послушниц трудилась на его огороде. А он всё около нее, и всё говорит ей о славе и силе мученичества. – Что ничего не может случиться с человеком верующим, что было бы не на пользу духовную, при условии, что человек стоит на страже души своей. Особенно мученичество, этот крайний способ, каким Господь призывает к Себе. Что это великий и славный путь кончающего свою жизнь. И что мученичество может быть и явным, пред всеми людьми, а может быть и тайным, пред Богом и Церковью Небесною. Но равно Господь благословляет принять его...
– Мы слушали эти слова и не могли понять, почему батюшка как бы относил их только к той послушнице?
И с такой заботой о ней он провожал ее и особенным благословением благословил её, как бы прощаясь с нею:
– Помни, что Божие благословение тебе дано на всё то, что может случиться с тобою. Молись, молись и молись, – молитву не оставляй!
А у неё, при немцах, стоял на квартире тайно чекист. Она знала, кто он и каков? А в тот самый день он с другим тайным чекистом решил убить свою хозяйку из опасений, что она может его предать. И когда она пришла домой, они приступили к своему делу. Она была связана и поругана. А чтобы не могла кричать, ей в рот заткнули тряпки. Так что не только в горле, но даже и желудке обнаружили их при судебном вскрытии трупа замученной... А старец это знал и готовил её к мужественному перенесению страшных мук, которые послал Господь испытать ей по неисповедимым путям Его промысла...
Старец часто говорил о том, что его могилы никто не будет знать. Так оно и случилось. Он знал и день и час, когда его арестуют. Накануне он сказал своему послушнику:
– Завтра приди с рясой. У нас будут “гости”!...
Тот и пришел, как сказал старец, ничего не подозревая. В определенный час сам старец одел рясу и послушнику велел одеть... И вот – чекисты:
– Вы будете Костюк Александр Васильевич?
– Да.
– А это – кто?
– Это мой секретарь, иеромонах Петр Савицкий.
Был зачитан ордер прокурора на арест. И их увезли в тюрьму МГБ (КГБ). В “порядке следствия” старец подвергался неоднократному избиению в специальном помещении резиновыми шлангами. А когда руки бивших уставали, то продолжали бить ногами. После такого избиения старец терял сознание. В таком состоянии его приносили в одиночную камеру, где он лежал недвижим. Потом приходил в себя, – страшная жажда мучила, – но он не имел возможности встать. Проходили дни и он начинал двигаться... И его снова подвергали избиению до потери сознания. Так продолжалось несколько раз.
Это была особая, преднамеренно изощренная казнь. Святого старца медленно убивали. Его подозревали, что он царского происхождения... А это медленное убийство происходило следующим образом. Клали его на пол вниз лицом, руки – крестом, одна – вправо, другая – влево. Палачей было четверо. На каждую руку становился человек. Люди эти менялись местами. Пока двое били, двое, стоя на руках старца, отдыхали. Спину обнажали, подымая рясу на голову. Но когда руки у всех четырех уставали, тогда били ногами. Здесь старец терял сознание.
В этом избиении принимали участие самые высокопоставленные тюремщики. А именно: прокурор Украинской Республики, начальник тюрьмы НКВД, старший следователь и личный следователь старца Михаила. Обо всем этом рассказал сам старец перед своею смертию одному лицу. Так он и был замучен, убит в тюрьме НКВД в Киеве в 1944 году.
Святый священномучениче, отче Михаиле, моли Бога о нас!
Однако, трудно сказать, не был ли этот старец в сущности тайным епископом Катакомбной Церкви? К тому есть некоторые основания.
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 134; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!