Основные принципы организации и реализации судебной власти
1. Под принципами организации и деятельности судебной власти в широком общепринятом смысле понимаются основополагающие начала, исходные положения и руководящие идеи, на основе которых возникает, функционирует и укрепляется (развивается) как сама судебная власть, так и ее носитель, механизм ее реализации - судебная система.
Под принципами судебной власти в собственном смысле имеются в виду основополагающие идеи и положения, которые лежат в основе возникновения и развития самой судебной власти как явления.
Подобное подразделение принципов судебной власти, равно как выделение и отдельное рассмотрение принципов последней, с одной стороны, и принципов ее носителя - судебной системы, с другой, является вполне естественным и логичным, исходя из факта их относительно самостоятельного существования и функционирования.
Разумеется, в силу того что между судебной властью и ее носителем существует неразрывная взаимосвязь и взаимозависимость, аналогичным образом обстоит дело и с их принципами. Они не только органически связаны между собой и взаимозависимы, но и формируют единую иерархическую систему принципов, в которой главенствующую, ведущую роль играют принципы самой судебной власти, а соответственно производные от них функции выполняют принципы построения и деятельности ее носителя - судебной системы.
По своим природе и характеру принципы, а вместе с ними и функции судебной власти являются первичными в этой иерархической системе судебных принципов, а принципы и функции механизма реализации судебной власти, ее носителя, будучи производными от них и обусловленными ими, соответственно являются вторичными.
|
|
|
Такого рода классификация судебных принципов на первичные и вторичные и отнесение последних, вопреки сложившемуся в отраслевой юридической литературе отношению, к судебной системе, которой как механизму реализации судебной власти и соответственно ее принципам традиционно уделяется основное внимание и отводится главенствующая роль, вовсе не означает недооценки, а тем более принижения их роли и значения. Это означает лишь констатацию того столь очевидного, сколь и непреложного факта, что первичность судебной власти как явления и вторичность, производность от нее и обусловленность ею - ее природой и характером механизма ее реализации и носителя - судебной системы неизбежно и вполне естественно порождает и соответствующую иерархичность их принципов.
В практическом плане это означает помимо всего прочего, во-первых, то, что первичные принципы судебной власти, более емкие по своему логическому объему и более общие по сравнению со вторичными принципами, существуют и реализуются не иначе как только в них и через них. Весьма трудно себе представить, например, осуществление на практике такого основополагающего принципа судебной власти, как принцип ее независимости, в отрыве от аналогичного принципа построения и функционирования судебной власти в целом, отдельных ее составных частей - судебных органов, наконец, самих судей, которые в российском варианте согласно их конституционному положению "независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону"*(62).
|
|
|
Аналогично обстоит дело и с другими принципами судебной власти.
Во-вторых, это означает, исходя из факта органической взаимосвязи судебной власти и судебной системы и относительной их самостоятельности, что не все принципы, на основе которых создается и функционирует судебная система, в реальной действительности непосредственно совпадают, а тем более идентифицируются как принципы судебной власти. В качестве примера можно сослаться на такие конституционно закрепленные в России и других странах принципы построения и функционирования механизма реализации судебной власти, как принципы несменяемости судей, их неприкосновенности, принцип открытого разбирательства дел во всех судах, принцип прекращения или приостановления полномочий судей не иначе как в порядке и по основаниям, которые установлены в законе, и др.
|
|
|
Разумеется, эти принципы не могут возникнуть и существовать сами по себе, в отрыве от других составляющих суть и содержание судебной власти принципов и элементов. Они, в конечном счете, органически связаны с последними, обусловливаются ими, но отнюдь не смешиваются и не отождествляются с ними. Наряду с полностью совпадающими по своей направленности, содержанию и социальной значимости принципами судебной власти и принципами судебной системы, у последней как относительно самостоятельного, весьма сложного и многогранного явления есть и свои собственные, институциональные принципы ее построения и функционирования.
Данное обстоятельство, обусловленное фактом относительно самостоятельного существования судебной власти и судебной системы с их взаимосвязанными между собой и взаимно дополняющими друг друга, но не смешиваемыми друг с другом принципами, далеко не всегда учитывается в научной литературе и в законодательстве. В результате этого принципы судебной власти зачастую рассматриваются и законодательно закрепляются как принципы судебной системы и наоборот. Происходит смешение и подмена одних принципов другими.
|
|
|
Наиболее очевидно это проявляется на примере конституционного законодательства России и тех стран (Бельгия, Греция, Испания, Франция и др.), где в Основных законах содержатся статьи, главы или разделы под названием "Судебная власть" или "О судебной власти". В них логически предполагается установление и законодательное закрепление принципов именно судебной власти, а на самом деле излагаются и закрепляются принципы ее носителей в лице системы судов, отдельных судебных органов и судей*(63).
Так, в Конституции России (гл. 7 - "Судебная власть") вместо логически предполагаемого, исходя хотя бы из названия главы, законодательного закрепления принципов судебной власти фактически закрепляются принципы судебной системы. Среди них принцип равноправия сторон и осуществления судопроизводства на основе состязательности; принцип, согласно которому не допускается заочное разбирательство уголовных дел в судах, "кроме случаев, предусмотренных федеральным законом"; принцип, в соответствии с которым судья не может быть привлечен к уголовной ответственности "иначе как в порядке, определяемом федеральным законом"; принцип, согласно которому суд принимает решение только в соответствии с законом, если при рассмотрении дела он установит "несоответствие акта государственного или иного органа закону"; и др.*(64)
Более последовательной в плане подразделения принципов судебной власти и судебной системы является Конституция США, которая избегает законодательного (на конституционном уровне) закрепления как тех, так и других. В ней лишь констатируется, что "судебная власть Соединенных Штатов предоставляется Верховному суду и такому количеству нижестоящих судов, которое Конгресс может по необходимости установить и учредить", и что "судебная власть распространяется на все дела, которые рассматриваются по общему правилу и праву справедливости и возникают на основе настоящей Конституции, законов Соединенных Штатов и договоров, заключенных и заключаемых от их имени, на все дела, касающиеся послов, других официальных представителей и консулов"*(65).
2. Говоря о соотношении принципов судебной власти и ее носителя - судебной системы, о первичности одних и вторичности других, об их системности и иерархичности, следует иметь в виду, исходя из практики их существования и функционирования, что речь идет лишь об общей иерархической системе принципов судебной власти и механизма ее реализации. Помимо того, что эта общая система складывается из двух менее общих систем, в качестве каковых выступают система принципов самой судебной власти и система принципов механизма ее осуществления, она логически распадается, так же как и составляющие ее менее общие системы, на ряд частных систем (подсистем).
Принимая во внимание тот факт, что судебная власть как родовое понятие и явление, равно как и судебная система - носитель этой власти, не являются монолитными, а складываются, по справедливому замечанию ученых, из различных составных частей механизма ее реализации, не погрешив против истины, можно сделать вывод, что аналогичным образом обстоит дело и с градацией принципов, на основе которых они возникают и функционируют.
По аналогии с классификацией ветвей судебной власти и судебной системы их можно подразделить на принципы судебной власти и судебной системы в сфере конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства*(66). Подобная классификация принципов судебной власти и механизма ее реализации будет иметь более ощутимое практическое значение в будущем, в процессе их дальнейшего развития и совершенствования, чем сейчас. На нынешнем же этапе развития судебной власти и судебной системы в разных странах, включая те, которые именуются высокоразвитыми, "цивилизованными", она носит в основном академический характер и имеет скорее теоретическое, нежели практическое значение.
К тому же, как показывает анализ различных источников, в отечественной и зарубежной литературе гораздо больше внимания уделяется унификации принципов судебной власти и судебной системы, нежели отражающей особенности существования и функционирования судебной власти и судебной "надстройки" в разных странах и в различных сферах жизни общества их дифференциации.
В связи с этим нельзя не согласиться с констатацией того очевидного факта, что большинство конституций, "перечисляя суды и закрепляя порядок их формирования", фиксируют в основном "один и тот же набор принципов", характерный для всех судов, которым они руководствуются в своей работе. Это независимость суда, "которая обеспечивается рядом гарантий, в том числе несменяемостью судей"; коллегиальность при рассмотрении большинства дел; профессионализм судей; право на обжалование решений; гласность при рассмотрении "абсолютного большинства дел"; равноправие сторон в процессе и состязательность при рассмотрении дел*(67).
Унификация судебных принципов как в теоретическом, так и в практическом плане, несомненно, весьма важна. Однако при одном непременном условии, а именно - если для этого есть все необходимые основания и если она органично сочетается с обусловленной особенностями существования и функционирования в той или иной стране или сфере жизнедеятельности общества судебной власти и судебной системы их дифференциацией. В противном случае это будет искусственная, мало значащая и в теоретическом, и в практическом отношении унификация.
Унифицируя судебные принципы на уровне судебной власти как целостного явления, равно как и на уровне судебной системы в целом, и акцентируя при этом внимание на их общности, нельзя в то же время не принимать во внимание их особенность, которая проявляется на других уровнях и в рамках отдельных видов судопроизводства.
Сравнивая между собой принципы, например, гражданского судопроизводства и уголовного или административного судопроизводства, нельзя не заметить, в частности, такую особенность первых по отношению ко вторым, как преобладание принципа диспозитивности над принципом императивности.
Принцип диспозитивности, подчеркивают специалисты в области гражданского права и гражданского процессуального права, является одним из наиболее "специфических принципов гражданского судопроизводства", он "устанавливает механизм движения гражданского процесса". В соответствии с принципом диспозитивности движущим началом гражданского судопроизводства служит инициатива участвующих в деле лиц. Гражданские дела по общему правилу возбуждаются, изменяются, переходят из одной стадии гражданского процесса в другую и прекращаются под влиянием заинтересованных лиц. Иными словами, "начало диспозитивности пронизывает все стадии гражданского процесса"*(68). Преобладание принципа диспозитивности в гражданском судопроизводстве, однако, полностью не исключает и не может исключать императивность.
В научной литературе верно подчеркивается, что "чрезмерная императивность снижает ценность судебной власти", но тем не менее "и в диспозитивном правосудии императивность незаменима, выступает против процессуальных уловок, недобросовестности, неуважения к суду, участникам процесса"*(69).
Подобно тому, как специфичность принципов судебной системы проявляется в сфере гражданского или любого иного судопроизводства, специфичность принципов самой судебной власти "материализуется" в различных ее ветвях.
Указывая, например, на особенности судебной власти и ее принципы в гражданском правосудии, ученые не без основания акцентируют внимание, на том, что это власть в первую очередь "организующая, координирующая действия сторон, сближающая конфликтующих участников к примирению или к соглашению на взаимоприемлемых для них, не противоречащих закону условиях"*(70).
Нетрудно заметить, что акцент при этом делается на принципе диспозитивности судебной власти по аналогии с механизмом ее реализации, а не на принципе императивности. И это вполне естественно для гражданского правосудия и бесспорно, поскольку именно в этом проявляется одна из важнейших особенностей судебной власти в области гражданского судопроизводства.
Однако весьма спорной представляется общая характеристика судебной власти в сфере гражданского правосудия, даваемая только на данном основании и вывод о том, что "это самая мягкая власть (выделено мной. - М.Н.), которая опирается, насколько позволяет дело, на диспозитивность, предоставляя простор распорядительным действиям и соглашениям сторон, не допуская неоправданного вмешательства и исключая неоправданную, неуместную императивность"*(71).
Уязвимость данного вывода и данной формулировки заключается, во-первых, в том, что они сделаны преимущественно на основании лишь одного, пусть даже исключительно важного принципа - признака судебной власти в сфере гражданского судопроизводства без должного учета всех других ее особенностей. А во-вторых, в том, что при определении авторской позиции широко использовалось такое весьма расплывчатое явление и отражающее его понятие, как "мягкая" судебная власть и соответственно, следуя логике, - "жесткая" судебная власть, "полужесткая", "полумягкая" и тому подобная судебная власть.
Исходя из сложившегося в научной литературе представления о власти и ее понятии как о способности не только принимать те или иные частные или публичные, социально значимые решения, но и проводить их в жизнь, реализовать на практике, было бы более точным, как представляется, говорить не о мягкости или жесткости в прямом смысле самой судебной власти, а о характере соответствующих средств, форм, методов ее осуществления и проч.
Разумеется, все эти элементы процесса реализации судебной власти, равно как и принципы, на основе которых она образуется и функционирует, будучи неразрывно связанными с ней, в той или иной степени отражают и характеризуют ее. Но тем не менее, являясь отражением природы и характера судебной власти, способы, методы, формы и другие средства ее выражения и проявления ее вовне не являются собственно самой судебной властью.
Это скорее составные части, элементы механизма реализации судебной власти, ее индикатор, внешние показатели, но отнюдь не сама судебная власть.
С учетом сказанного следует рассматривать и принципы судебной власти в целом в их соотношении с принципами образования и функционирования ее различных ветвей.
Теоретически, конечно, можно допустить, что наряду с принципами судебной власти как таковой существуют также самостоятельные принципы ее отдельных ветвей. Такая постановка вопроса будет вполне логичной и правомерной, если, руководствуясь принципом разделения властей, согласно которому декларируются как самостоятельные законодательная, исполнительная и судебная власти, пойти дальше и распространить этот же принцип на разновидности (ветви) каждой в отдельности взятой власти, в частности судебной.
Однако при этом неизбежно возникнут весьма непростые вопросы: а не являются ли принципы, декларируемые как принципы отдельных ветвей судебной власти, в действительности принципами механизма реализации этой власти? Или: имеют ли принципы отдельных ветвей судебной власти действительно самостоятельный характер, либо они являются лишь продолжением, конкретизацией и проявлением в особых формах общих принципов судебной власти как таковой? В научной отраслевой литературе, а также в работах по общей теории государства и права нет четкого ответа на эти и им подобные вопросы, что обусловлено сложностью и многогранностью исследуемой материи.
При рассмотрении, например, проблем соотношения гражданского и арбитражного судопроизводства авторы, с одной стороны, называют оба вида судопроизводства "двумя самостоятельными ветвями судебной власти", разрешающими споры "на основе разного процессуального законодательства, установившего отнюдь не тождественный порядок разбирательства дел"*(72). Из этого следует или по крайней мере должно логически следовать умозаключение, согласно которому если ветви судебной власти рассматриваются как самостоятельные, то и все или основные их сущностные или содержательные атрибуты, включая принципы их образования и развития, должны быть таковыми, т.е. обладать признаками самостоятельности, в той или иной степени отличаться друг от друга и свидетельствовать, соответственно, об их гражданско-правовой или арбитражно-правовой принадлежности и идентичности.
Однако вопреки подобного рода суждениям и предположениям, с другой стороны, делается совершенно иной вывод, а именно: со ссылкой на Конституцию РФ, в которой провозглашены принципы, "общие для уголовной, гражданской и административной юрисдикции, а не только гражданской и административной", следует умозаключение о полной тождественности "принципов организации и деятельности обоих судов" - гражданского и арбитражного, "закрепленных Конституцией РФ и процессуальными кодексами"*(73).
Не касаясь проблемы соотношения гражданского и арбитражного судопроизводства по существу, поскольку это дело, прежде всего, специалистов в соответствующих отраслях права, обратим внимание лишь на два следующих обстоятельства.
Во-первых, на то, что при обосновании тезиса об "одинаковости" принципов гражданского и арбитражного судопроизводства как самостоятельных ветвей судебной власти со ссылкой на Конституцию РФ не учитывается тот факт, что в Конституции как в Основном законе закрепляются только общие, конституционные, но отнюдь не отраслевые, межотраслевые или иные менее общие принципы. В Конституции, например, ни в прямой, ни в косвенной форме ничего не говорится о таких принципах административного или иного судопроизводства, как принцип объективной истины, принцип непрерывности судебного разбирательства, фактически существующий, но не всегда официально прокламируемый принцип императивности и др.*(74)
Во-вторых, следует обратить внимание на то, что в работе, равно как и в законодательстве, не исключая конституционного, речь идет скорее о принципах организации и деятельности механизма реализации судебной власти, о принципах ее носителя - судебной системы, нежели о принципах самой судебной власти.
Принципы конституционного, гражданского или любого иного судопроизводства - это принципы организации и деятельности механизма, через который реализуется судебная власть, но отнюдь не принципы самой судебной власти.
3. Говоря о принципах судебной власти, следует отметить, что в отечественной и зарубежной литературе среди них выделяются такие составляющие ее суть и содержание основополагающие идеи и положения, как: а) независимость судебной власти и, соответственно, ее носителя; б) самостоятельность; в) законность и конституционность; г) полновластие; д) органическое сочетание диспозитивности и императивности; е) обладание наряду с частноправовым публично-правовым характером и др.
Каждый из этих принципов по-своему характеризует судебную власть, отражает ту или иную ее сторону, а вместе они дают цельное представление о судебной власти как таковой вообще и о ее отдельных разновидностях (ветвях) в частности.
Учитывая, что большинство из принципов судебной власти подвергались в отечественной и зарубежной литературе довольно обстоятельному анализу, в дальнейшем исследовании остановимся на рассмотрении лишь некоторых, наиболее значимых из них.
Теперь попытаемся ответить на ранее поставленный вопрос о возможности существования, а если таковые существуют, то о характере соотношения общих принципов формирования и функционирования судебной власти в целом, с одной стороны, и "региональных" принципов - положений, лежащих в основе образования и деятельности ее различных ветвей, с другой.
Для того чтобы определиться и внести некоторую ясность в данный весьма непростой вопрос, следует изначально, как представляется, ответить на другой, предваряющий его вопрос. А именно: существуют ли вообще как самостоятельные социально-правовые феномены, наряду с общими принципами судебной власти как таковой, принципы ее отдельных ветвей? Ведь речь идет о самой власти как о фундаментальном, представляющем собой природу и характер всей юридической надстройки общества феномене, а не о механизме реализации власти, в котором естественны и даже неизбежны в различных условиях его (механизма) существования и функционирования те или иные модификации принципов и других формирующих его элементов. Иными словами, речь идет о первичной материи и первичных, основополагающих феноменах, а не о производных от них идеях, институтах и принципах, составляющих суть и содержание механизма реализации судебной власти - судебной системы.
В данном, равно как и в других аналогичных случаях, весьма важно не допустить смешения судебной власти и ее носителя, а соответственно принципов судебной власти и принципов судебной системы. В научной литературе в связи с этим верно подмечается, что "теоретическое исследование судебной власти, включая вопрос о ее наличии или отсутствии, затрудняется необходимостью избежать отождествления этой ветви власти с судебной системой"*(75). Аналогично обстоит дело и с их принципами.
Первичность принципов судебной власти по отношению к принципам судебной системы в рассматриваемом плане означает, с одной стороны, их несравнимо большую стабильность, фундаментальность и фактическую неизменность, с другой - неизбежность их "материализации" и конкретизации в принципах судебной системы и адаптации в виде различных форм на уровне тех или иных ветвей самой судебной власти.
По сравнению с принципами механизма реализации судебной власти в сфере гражданского, административного или любого иного судопроизводства, где наряду с общими принципами могут быть и в действительности имеют место и другие обусловленные особенностями процесса конкретного судопроизводства принципы, в различных ветвях самой судебной власти, как показывает опыт ее функционирования в разных странах, таких "особых" принципов нет и быть не может.
В самом деле, можно ли говорить, например, о существовании неких "особых" принципов самостоятельности, независимости, законности и конституционности или иных принципов судебной власти в пределах ее отдельных ветвей, наряду с аналогичными общими принципами судебной власти? Очевидно, нет. Помимо того, что это было бы алогично, такая постановка вопроса, а тем более практика, ориентированная на существование кроме общих, еще и "особых" принципов самостоятельности или других принципов судебной власти, отнюдь не способствовала бы ни укреплению единства судебной власти, ни повышению ее социальной эффективности.
Исходя из этого было бы более логичным и оправданным говорить не об общих и "особых" принципах судебной власти и выяснять характер их соотношения, а рассматривать различные формы реализации общих принципов судебной власти в ее различных ветвях.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 396; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!