НОВЫЙ ГОД В ЭКВАТОРИАЛЬНОЙ ГВИНЕЕ 30 страница
138
этой очаровашки. Вы б её видели! Весело прожили неделю. Она утруждала меня лишь любовными играми. Своим язычком рай нарисовала на моём теле. И больше ну ничем не утруждала! Только раз Светка сказала мне с юмором: «Юрчик, сходи, пожалуйста, дружок, в магазин за хлебом». А я ей тоже с юмором так отвечаю: «Сходи сама». В общем, весело было. Есть что вспомнить. Но, как известно, в любовных утехах время летит незаметно. «Влюблённые часов не замечают». Незаметно и 22 марта пролетело, то есть дата моего обещанного возвращения домой. Опомнился, что меня жена ждёт не дождётся, да уж поздно. Наверное, думаю, всех на уши поставила, меня в розыск объявила. Что теперь делать?.. Санёк, слюни-то подбери!.. Вообразите себе такую картину. В квартире Светы горит ночная лампа. На широкой софе под одеялом лежу я, Юра, обнажённый по пояс. Ко мне приникла, можно сказать прилипла, всем своим горячим потным телом обнажённая Света. Она меня страстно обнимает и целует. Её рука бродит по моей волосатой груди. Она пальчиком касается игриво то одного моего сосочка, то другого. Водит пальчиком по моему лицу, потом ниже… Я млею.
А она, мокрая во всех местах, шепчет: «Ну! Ну же! Юра! Ну в чём дело? Что с тобой? Что ты не весел? Что головушку повесил? Тебе плохо со мной?» – «Что ты? Как может быть с тобой плохо? Дело не в этом». – «Я догадываюсь, милый, в чём дело. Знаю, что ты, дурачок мой, маешься. Отпущу я тебя, коль хочешь, отпущу, хоть и не хотелось бы. Уж больно хорошо ты ко мне, ты по мне… ты мне пришёлся. Домой тебя тянет. Я понимаю». – «Да нет». – «Знаю, знаю. Тянет. Это и понятно, но звонить домой тебе уже не надо. Ты все сроки приезда просрочил. Много вопросов будет и крику. А дай ты лучше домой телеграмму, что, мол, задержался в дороге в связи с обстоятельствами». – «А причина?» – «Причина уважительная должна быть. Ты уж сам придумай. Только вот тебе одно моё условие, чтоб я тебя от себя отпустила». «Какое такое условие?» – спрашиваю я с холодом в животе. (Приятели зачарованные, затаив дыхание, слушают Юру.) Света, обнажённая, встаёт с софы, идёт к зеркалу. Садится у зеркала и начинает причёсываться. «Тебе со мной хорошо было?» – «Не то слово! Блаженство неземное, сказочное!» – «Тогда ты должен оставить о себе хорошую память. Напиши домой телеграмму так, чтобы и твоя супруга тебе поверила, и я не обиделась. Сможешь? Пока такую телеграмму не сочинишь, я тебя не отпущу. У меня навсегда останешься. Как у Хозяйки Медной горы». – «А может, тебе кувшин какой или вазу из мраморных сталактитов или сталагмитов выковать?» – «Кувшин не надо. А вот телеграмму
|
|
|
139
этой очаровашки. Вы б её видели! Весело прожили неделю. Она утруждала меня лишь любовными играми. Своим язычком рай нарисовала на моём теле. И больше ну ничем не утруждала! Только раз Светка сказала мне с юмором: «Юрчик, сходи, пожалуйста, дружок, в магазин за хлебом». А я ей тоже с юмором так отвечаю: «Сходи сама». В общем, весело было. Есть что вспомнить. Но, как известно, в любовных утехах время летит незаметно. «Влюблённые часов не замечают». Незаметно и 22 марта пролетело, то есть дата моего обещанного возвращения домой. Опомнился, что меня жена ждёт не дождётся, да уж поздно. Наверное, думаю, всех на уши поставила, меня в розыск объявила. Что теперь делать?.. Санёк, слюни-то подбери!.. Вообразите себе такую картину. В квартире Светы горит ночная лампа. На широкой софе под одеялом лежу я, Юра, обнажённый по пояс. Ко мне приникла, можно сказать прилипла, всем своим горячим потным телом обнажённая Света. Она меня страстно обнимает и целует. Её рука бродит по моей волосатой груди. Она пальчиком касается игриво то одного моего сосочка, то другого. Водит пальчиком по моему лицу, потом ниже… Я млею.
|
|
|
А она, мокрая во всех местах, шепчет: «Ну! Ну же! Юра! Ну в чём дело? Что с тобой? Что ты не весел? Что головушку повесил? Тебе плохо со мной?» – «Что ты? Как может быть с тобой плохо? Дело не в этом». – «Я догадываюсь, милый, в чём дело. Знаю, что ты, дурачок мой, маешься. Отпущу я тебя, коль хочешь, отпущу, хоть и не хотелось бы. Уж больно хорошо ты ко мне, ты по мне… ты мне пришёлся. Домой тебя тянет. Я понимаю». – «Да нет». – «Знаю, знаю. Тянет. Это и понятно, но звонить домой тебе уже не надо. Ты все сроки приезда просрочил. Много вопросов будет и крику. А дай ты лучше домой телеграмму, что, мол, задержался в дороге в связи с обстоятельствами». – «А причина?» – «Причина уважительная должна быть. Ты уж сам придумай. Только вот тебе одно моё условие, чтоб я тебя от себя отпустила». «Какое такое условие?» – спрашиваю я с холодом в животе. (Приятели зачарованные, затаив дыхание, слушают Юру.) Света, обнажённая, встаёт с софы, идёт к зеркалу. Садится у зеркала и начинает причёсываться. «Тебе со мной хорошо было?» – «Не то слово! Блаженство неземное, сказочное!» – «Тогда ты должен оставить о себе хорошую память. Напиши домой телеграмму так, чтобы и твоя супруга тебе поверила, и я не обиделась. Сможешь? Пока такую телеграмму не сочинишь, я тебя не отпущу. У меня навсегда останешься. Как у Хозяйки Медной горы». – «А может, тебе кувшин какой или вазу из мраморных сталактитов или сталагмитов выковать?» – «Кувшин не надо. А вот телеграмму
|
|
|
|
|
|
139
писать надо. Выкручивайся, как хочешь». – «Ты, мать, просто как Царевна-лягушка». – «А за лягушку ты у меня сейчас получишь». Света снова ныряет ко мне под одеяло. И садится на меня верхом. Я стону, но всё же в порыве страсти спрашиваю: «Ну ты такие загадки загадываешь! Напиши то, не знаю что».
Лёня подвигается к Юре. Открывает рот.
– Ну и ты? Что? – аж подпрыгнул Санёк.
– А я что, лох какой? Придумал. Помозговал ещё денёк на трепетной упругой груди своей Светки. Потом с общей тетрадью в руке сел на кровать. Руки-то у меня заняты, так Светка поит меня кофе из чашечки. Кладёт в мой рот булочки с подвижного столика, стоящего рядом, конфеты, печенье и снова даёт кофе. Запить. А я пишу телеграмму с набитым ртом: «Садился в поезд». Показываю Светке тетрадь с записью: «Верно?» Света ерошит мои волосы: «Верно, красавчик». – «Правильно? Так было? Тебе не обидно?» – «Пока не обидно». Пишу дальше: «Подвернулась нога». – «Правильно?» – «Верно. Подвернулась тебе моя ножка». Дальше: «Лежу». – «Я ведь сейчас лежу?» – «Лежишь. Всё верно». Дальше: «Обнимаю. Целую». Я отставляю чашку с кофе, обнимаю и целую Свету. – «Я ведь тебя сейчас обнимаю и целую». – «Обнимаешь и целуешь». – «Всё правда?» – «Правда». «Скоро буду. Твой Юра». – «Я ведь и твой Юра?» Тут Света набрасывается на меня со слезами: «Мой! Мой! Хороший! Не отдам я тебя никому!» – «Но ты же обещала!» Света всхлипывает: «Обещала… Обещала... Ты свободен. Езжай в свою дурную Москву! К супруге. Завидую я ей. Ты мой хороший! Люби меня, дорогой! Крепче люби на прощание!» Света припадает ко мне, и мы, обнявшись, обвивая друг друга руками и ногами, крутимся по софе. Направо, налево. Ловя оргазм за оргазмом. Сваливаемся с софы в обнимку на пол, но продолжаем, катаясь по полу, обнимать друг друга, любить, отдаваясь друг другу по полной программе… Вот так я и вышел, мужики, из щекотливого положения. И целых две женщины остались мною довольны: и супруга, и Света из легендарного теперь для меня города Пензы. Правда это или нет? Была со мной такая история?
– Скорее правда. Мы ж тебя, бабника, как облупленного знаем, – подмигивает приятелям Лёнчик.
– Почему бы и нет! Вполне, – соглашается с ним Санёк.
– А вот, друзья, и нет. На самом деле такая история действительно произошла, но не со мной. Так, услышал где-то от кого-то, – показал Юрка длинный язык приятелям.
140
писать надо. Выкручивайся, как хочешь». – «Ты, мать, просто как Царевна-лягушка». – «А за лягушку ты у меня сейчас получишь». Света снова ныряет ко мне под одеяло. И садится на меня верхом. Я стону, но всё же в порыве страсти спрашиваю: «Ну ты такие загадки загадываешь! Напиши то, не знаю что».
Лёня подвигается к Юре. Открывает рот.
– Ну и ты? Что? – аж подпрыгнул Санёк.
– А я что, лох какой? Придумал. Помозговал ещё денёк на трепетной упругой груди своей Светки. Потом с общей тетрадью в руке сел на кровать. Руки-то у меня заняты, так Светка поит меня кофе из чашечки. Кладёт в мой рот булочки с подвижного столика, стоящего рядом, конфеты, печенье и снова даёт кофе. Запить. А я пишу телеграмму с набитым ртом: «Садился в поезд». Показываю Светке тетрадь с записью: «Верно?» Света ерошит мои волосы: «Верно, красавчик». – «Правильно? Так было? Тебе не обидно?» – «Пока не обидно». Пишу дальше: «Подвернулась нога». – «Правильно?» – «Верно. Подвернулась тебе моя ножка». Дальше: «Лежу». – «Я ведь сейчас лежу?» – «Лежишь. Всё верно». Дальше: «Обнимаю. Целую». Я отставляю чашку с кофе, обнимаю и целую Свету. – «Я ведь тебя сейчас обнимаю и целую». – «Обнимаешь и целуешь». – «Всё правда?» – «Правда». «Скоро буду. Твой Юра». – «Я ведь и твой Юра?» Тут Света набрасывается на меня со слезами: «Мой! Мой! Хороший! Не отдам я тебя никому!» – «Но ты же обещала!» Света всхлипывает: «Обещала… Обещала... Ты свободен. Езжай в свою дурную Москву! К супруге. Завидую я ей. Ты мой хороший! Люби меня, дорогой! Крепче люби на прощание!» Света припадает ко мне, и мы, обнявшись, обвивая друг друга руками и ногами, крутимся по софе. Направо, налево. Ловя оргазм за оргазмом. Сваливаемся с софы в обнимку на пол, но продолжаем, катаясь по полу, обнимать друг друга, любить, отдаваясь друг другу по полной программе… Вот так я и вышел, мужики, из щекотливого положения. И целых две женщины остались мною довольны: и супруга, и Света из легендарного теперь для меня города Пензы. Правда это или нет? Была со мной такая история?
– Скорее правда. Мы ж тебя, бабника, как облупленного знаем, – подмигивает приятелям Лёнчик.
– Почему бы и нет! Вполне, – соглашается с ним Санёк.
– А вот, друзья, и нет. На самом деле такая история действительно произошла, но не со мной. Так, услышал где-то от кого-то, – показал Юрка длинный язык приятелям.
140
– Ну ты меня, Юр, просто разочаровал, – вздохнул глубоко и огорчённо Санёк. – Я был о тебе лучшего мнения.
– Что делать? Зато обманул, – развёл руками Юрка.
– Да, провёл ты нас, артист. Тебе бы в кино сниматься, а не деньги считать. Я тебе поверил, а ты! – не унимается Лёнчик. – Нет, ты нас просто обидел! От такого ходока, как ты, мы такого просто не ожидали. Ты нас глу-убоко, можно сказать, унизил. А мы тебя другом всегда считали. А ты с нами так… не по-людски... Дружить-то с тобой после этого не хочется. Руки тебе не подам. Ишь, какой порядочный выискался!
– И я не подам, – спрятал за спину правую руку Санёк.
Юра посмотрел на кислые и разочарованные рожи пригорюнившихся приятелей:
– Да ладно, мужики, пошутил я. Чего приуныли? Произошла-таки эта история со мной. Было! На самом деле. Так всё и было. Не расстраивайтесь вы так. Чего расстроились? Вы угадали! Я проиграл. Режьте колбасу. А я пошёл на станцию, как договаривались.
СЕСТРИЧКА МИЛОСЕРДИЯ
Постоянные стрессы всё же сделали своё чёрное дело. Да это и понятно. Как-никак не мальчик уже. В общем, впал я в затяжную депрессию с плохим сном, апатией ко всему, прострелами по всему телу. Но, как говорят враги, если боли кочующие, то это даже хорошо. Хуже, если боль или неприятное ощущение сконцентрировалось в каком-то одном определённом месте нашего бренного тела. А у меня появился какой-то странный звон в ушах. Неясно. Этот звон отвлекал, раздражал, навевал невесёлые мысли. Не люблю я ходить по врачам. С самого своего светлого детства не люблю. Да и бюллетенить сейчас особенно не получится – вмиг выставят с работы. С нашим диким капитализмом шутки плохи. Вроде осознаёшь, что это просто идёт среди народа нормальная такая, здоровая борьба за выживание, естественный, так сказать, отбор или отсев. Но попасть в этот отсев, хоть и в очень даже естественный, как-то не хочется. Короче, когда этот непрошенный звон-перезвон мне вконец опостылел, я после работы поехал в другой конец города в коммерческую поликлинику, с которой у нашей компании договор на медобслуживание.
141
– Ну ты меня, Юр, просто разочаровал, – вздохнул глубоко и огорчённо Санёк. – Я был о тебе лучшего мнения.
– Что делать? Зато обманул, – развёл руками Юрка.
– Да, провёл ты нас, артист. Тебе бы в кино сниматься, а не деньги считать. Я тебе поверил, а ты! – не унимается Лёнчик. – Нет, ты нас просто обидел! От такого ходока, как ты, мы такого просто не ожидали. Ты нас глу-убоко, можно сказать, унизил. А мы тебя другом всегда считали. А ты с нами так… не по-людски... Дружить-то с тобой после этого не хочется. Руки тебе не подам. Ишь, какой порядочный выискался!
– И я не подам, – спрятал за спину правую руку Санёк.
Юра посмотрел на кислые и разочарованные рожи пригорюнившихся приятелей:
– Да ладно, мужики, пошутил я. Чего приуныли? Произошла-таки эта история со мной. Было! На самом деле. Так всё и было. Не расстраивайтесь вы так. Чего расстроились? Вы угадали! Я проиграл. Режьте колбасу. А я пошёл на станцию, как договаривались.
СЕСТРИЧКА МИЛОСЕРДИЯ
Постоянные стрессы всё же сделали своё чёрное дело. Да это и понятно. Как-никак не мальчик уже. В общем, впал я в затяжную депрессию с плохим сном, апатией ко всему, прострелами по всему телу. Но, как говорят враги, если боли кочующие, то это даже хорошо. Хуже, если боль или неприятное ощущение сконцентрировалось в каком-то одном определённом месте нашего бренного тела. А у меня появился какой-то странный звон в ушах. Неясно. Этот звон отвлекал, раздражал, навевал невесёлые мысли. Не люблю я ходить по врачам. С самого своего светлого детства не люблю. Да и бюллетенить сейчас особенно не получится – вмиг выставят с работы. С нашим диким капитализмом шутки плохи. Вроде осознаёшь, что это просто идёт среди народа нормальная такая, здоровая борьба за выживание, естественный, так сказать, отбор или отсев. Но попасть в этот отсев, хоть и в очень даже естественный, как-то не хочется. Короче, когда этот непрошенный звон-перезвон мне вконец опостылел, я после работы поехал в другой конец города в коммерческую поликлинику, с которой у нашей компании договор на медобслуживание.
141
Поликлиника, надо признать, хорошая. Чисто так, уютно, телевизоры в коридорах на стенках болтами прикручены. Это раз. Картины – это два. Музыкальные центры в процедурных кабинетах умиротворяющей музыкой истекают. Это три. Улыбчивый, вежливый, внимательный персонал. Рай, одним словом. Никто не облает. Не пошлёт куда подальше. Даже непривычно, не по себе с первого раза.
Короче, пошёл я сначала к терапевту. Но дошёл не сразу. Увидел вдруг на подоконнике большой аквариум с большими толстыми красными рыбками.
Идёт мимо медсестра. Я её спрашиваю:
– Почём, сестричка, эти лечебные пираньи у вас для народа?
Медсестра смеётся:
– Вас в аквариум бесплатно засунем для лечения.
– Спасибочки, не надо, – ответил я и пошёл дальше по коридору.
Добрался наконец до терапевта.
Докторша мне и говорит:
– Вам надо сначала прививку от гриппа сделать.
Я ни в какую не соглашаюсь:
– Сроду прививки не делал. Болеть так болеть.
– Тогда давайте я вам давление померяю, – настойчиво предложила врачиха.
– А стоит ли?
– Надо же мне за мужчину как-то подержаться?
– А мне тогда за вас тоже можно будет подержаться? – игриво спросил я врачиху.
– Держитесь здесь, за мой локоток. Давление у вас нормальное. Голова не кружится?
– Только от успехов в работе. Суставы и косточки в пальчиках на ногах поламывают.
А сестричка, миловидная такая, опять прыснула.
Врачиха мне говорит:
– Вам надо по утрам, когда встаёте с кровати, руками вот так встряхивать и на носочках вот так прыгать.
Показала она мне, как надо прыгать.
– А я, доктор, именно так и прыгаю каждое утро к холодильнику за пивом.
Сестричка и терапевт смеются от души.
142
Поликлиника, надо признать, хорошая. Чисто так, уютно, телевизоры в коридорах на стенках болтами прикручены. Это раз. Картины – это два. Музыкальные центры в процедурных кабинетах умиротворяющей музыкой истекают. Это три. Улыбчивый, вежливый, внимательный персонал. Рай, одним словом. Никто не облает. Не пошлёт куда подальше. Даже непривычно, не по себе с первого раза.
Короче, пошёл я сначала к терапевту. Но дошёл не сразу. Увидел вдруг на подоконнике большой аквариум с большими толстыми красными рыбками.
Идёт мимо медсестра. Я её спрашиваю:
– Почём, сестричка, эти лечебные пираньи у вас для народа?
Медсестра смеётся:
– Вас в аквариум бесплатно засунем для лечения.
– Спасибочки, не надо, – ответил я и пошёл дальше по коридору.
Добрался наконец до терапевта.
Докторша мне и говорит:
– Вам надо сначала прививку от гриппа сделать.
Я ни в какую не соглашаюсь:
– Сроду прививки не делал. Болеть так болеть.
– Тогда давайте я вам давление померяю, – настойчиво предложила врачиха.
– А стоит ли?
– Надо же мне за мужчину как-то подержаться?
– А мне тогда за вас тоже можно будет подержаться? – игриво спросил я врачиху.
– Держитесь здесь, за мой локоток. Давление у вас нормальное. Голова не кружится?
– Только от успехов в работе. Суставы и косточки в пальчиках на ногах поламывают.
А сестричка, миловидная такая, опять прыснула.
Врачиха мне говорит:
– Вам надо по утрам, когда встаёте с кровати, руками вот так встряхивать и на носочках вот так прыгать.
Показала она мне, как надо прыгать.
– А я, доктор, именно так и прыгаю каждое утро к холодильнику за пивом.
Сестричка и терапевт смеются от души.
142
– Мария Ивановна, – обратился я к врачихе, – а что это у вас такая смешливая сестричка? Может, мне на ней жениться, чтобы ей жизнь мёдом не казалась?
– А жену свою куда денете? – поинтересовалась, улыбаясь, врачиха.
– А я её почти извёл. Надо теперь за молодую приниматься. Как вы, девушка, смотрите на такую перспективу?
– Лучше повременим месячишко, хорошо? – отшутилась она.
Согласился подождать и в хорошем настроении пошёл по другим врачам. Обошёл ещё трёх врачей, которые от широты души своей понавыписывали мне кучу импортных лекарств на кругленькую сумму. Я было ринулся в аптеку, но сначала решил посоветоваться с мамой.
А мама мне говорит:
– Ты, сынок, не спеши тратить деньги. Таким количеством лекарств и навредить себе недолго. Попробуй-ка пройти этих врачей заново. Пускай они ещё раз посмотрят, кто из них что тебе прописал.
Я так и сделал. Врачи как увидели рекомендации коллег и свои, так половину таблеток сразу отменили. Поняли, что переборщили. Но общеукрепляющие витаминные уколы всё же назначили – 60 штук. И не более. По два в день.
Ну, думаю, раз надо – значит надо. А дело было в конце зимы. Пришёл я на первый приём. Надел бахилы, как полагается. На обе ноги. Сижу в очереди. Недолго, прямо скажу, сижу. Не успел я как следует посидеть после дальней дороги, смотрю, открывается дверь. Из-за неё выглядывает миловидная медсестра и ласково меня к себе зовёт:
– Вы на укольчик?
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 53; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!