Янус определяет сознание Будды 41 страница
То, что происходит в государствах из-за таких путаниц с евреями и ослами, постоянно повторяется в истории.
Первые сведения о пребывании евреев в Средней Азии относят к IV в. до н. э. При этом ссылаются на рассказ в Вавилонском талмуде о пребывании в Mrgwn (Марге-Мерве) Самуэля бен Бисены. В Мерве он отказался пить вино у соплеменников, сомневаясь в их праведности.
Возникает любопытный вопрос о соотнесении названий Марг и Мерв. Нет ли в смене одного другим не только фонетических, звуковых причин, но и смысловых?
«В цитадели Мерва, Эрк-Кале, недавно найден необожженный глиняный сосуд, верхнюю часть тулова которого опоясывает парфянская надпись, выполненная черной тушью, а ниже располагаются тамгообразные знаки. Находку относят к I–III векам. Лившиц прочел ее так: «Собственность Пакора, сына Иоса», где имя Иоса (Yosa) — древнееврейское, являющееся уменьшительным (гипокористиком) от имени Иосиф (Yosep). Также недавно опубликована гемма I–II века с надписью Yudevadanu (святилище евреев или принадлежащий иудейству). Она доказывает присутствие евреев в Северо-Западной Индии и даже причастность евреев к торговле между Китаем и Римом. Расселялись евреи в Бактрии-Тохаристане, Согде и Хорезме из Мерва. Одни из ворот столицы Тохаристана Балха назывались Еврейскими (Йахудийа). В Балхе был еврейский пригород Йехудунак, букв. маленькое еврейское место».[1554]
Влияние евреев и греков простиралось до юга Индии.
|
|
|
«Классические иудейские понятия tuki и ahalat видят в тамильских словах tōkai и akil. Во все языки мира через греческое посредство проникли слова сандал и рис (лат. sandalum, араб. santel, санскр. tschandana, малайск. и яван. tschendana; лат. оryza от греч. ὄρυζα; санскрит. vrihi), имеющие источник в тамильском языке. Археологи изобильно находят на юге Индии монеты времени правления Августа. Южноиндийские товары этого времени имели распространение в Бирме, Малазии, Китае и Филиппинских островах. В Перипле Эритрейского моря упоминаются порты Toṇṭi, Muciṛi, Koṛkai и Kāvirippūmpattinam. Птолемей сообщает о Cēras, Cōḻas и Pāṇḍyas, как о правителях Tamil Nadu. Он также упоминает такие важные центры как Karur, Nagappattinam and Pondicherry».[1555]
Санскр. harimantha, горох = ἐρέβινθος; kaṅgu-, kaṅku-, kaṅgunī, просо = κέχρος. «Широкое распространение в языках Индии получили названия греческих денежных знаков, прежде всего δραχμή, драхма, имеющая древнюю историю в греческих государствах. В классическом санскрите это слово встречается в форме drama-, монета в Панчатантре, в пракрите ния (Niya) — drachma, trakhma, в других пракритах — damma-, монета, в пали damm, деньги, цена. В современных индоарийских языках (ассамский, бенгальский, ория, майтхили, бходжпури, хинди, маратхи, гуджерати, непали) dām, цена, стоимость; [маленькая] монета (непали, майтхили), мелкая медная монета (хинди). В синдхи dāmu, цена; в гуджерати кроме dām, цена, есть dram, богатство; в хинди damṛā, золото, серебро, богатства, damṛī, мелкая монета. Сохраняются следы этого греческого слова и в языках северо-западного ареала: кумауни (центральный пахари) dām, деньги, мера веса = 1 серу, кховар droxum, серебро, менджанский-йидга (восточноиранский) droxum, серебро».[1556]
|
|
|
К деньгам и греки, и римляне и иудеи относились одинаково. К словесности они относились по своему.[1557] В сознании римлян почти столетие книжная образованность была связана с греком-рабом. Еще Плавт изображает греческого раба, бредущего по улице с книгами и целиком захваченного философскими размышлениями.[1558]
«Вот и в смутное время смены власти и на ранней стадии становления Кушанского государства, вплоть до начального этапа царствования Канишки, в качестве официального языка кочевые вожди в Бактрии и раннекушанские государи использовали греческий язык и прибегали к услугам греческих (или эллинизированных) писцов, архитекторов и художников. Они знали их лучше евреев с их арамейским языком и ремеслами. Греки продолжали сохранять видное положение и при Канишке. Греческий язык и письменность используются как официальные и общегосударственные также в легендах монет двух первых кушанских императоров — Кудзулы Кадфиза и его приемника Вимы Кадфиза.[1559] Но эти государи прибегали и к индийскому языку и письму (кхароштхи): все легенды их монет двуязычны, причем на аверсе помещены греческие, а на реверсе — индийские надписи».[1560]
|
|
|
«Две системы письменности — семитская, посредством арамейской, и греческая легли в основу доарабских систем письменностей в Средней Азии. Следует отметить, что с начала I в. н. э. и вплоть до VIII в. н. э. в Средней Азии получило распространение китайское иероглифическое письмо. Греческое письмо и язык, в частности, титулы и эпитеты типа Б(В)асилевс, Б(В)асилевс Б(В)асилеон (Царь Царей), Сотер Мегас (Великий Спаситель), имена греческих богов (Гелиос) еще сохраняются на монетах ранних кушанских царей — Вимы Ток(То), Вимы Кадфиза, Канишки I, но уже в его правление, приходящееся на первую половину II века н. э., происходит переход государства на бактрийский язык и письменность, возникшую на греческой основе с добавлением одной буквы — Ш. Об этом прямо свидетельствует строка надписи из Рабатака, передающая указ царя Канишки I: «… И он (Канишка) издал эдикт на греческом языке, а затем переложил его на арийский язык». Об этом же прямо говорят и легенды на его монетах, где греческий Василевс Василеон заменяется на бактрийский Шаонано Шао (Царь Царей). Бактрийское письмо происходит от греческого курсива»:[1561]
|
|
|
Название языка и письменности «бактрийское» придумано В. Хеннингом. В дальнейшем это название стало наиболее общепринятым и вытеснило применявшиеся прежде: этео-тохарский, кушанский, кушано-бактрийский. Сами кушанские цари называли язык арийским.
Греки учили и Гая Фурина.
«Давно замечено, что буддийское учение Праджняпарамиты близко к учению Премудрости, Софии (Σοφία). Выступая в роли «Матери всех будд»,[1562] Праджняпарамита сочетает в себе образы божественной мудрости, девства и материнства. Ориген называет Софию «чистым зеркалом ἐνεργείας,[1563] т. е. действия Божия». Р. Груссэ, прямо называет Праджняпарамиту Софией буддистов. Связь образа греческой Великой Матери с Софией и культом богоматери показана С. Булгаковым».[1564]
Римским невозвращенцам и их сыновьям не было нужды особо задумываться об умозрительном содержании слова Праджняпарамита. Они видели ее воочию в многочисленных воплощениях своих жен и матерей, большая часть которых в Тохаристане имела сакское происхождение, как и легендарный Будда. А жены и дети их, соответственно, видели в них живых Будд. Ведь прожить честно было главным для большинства школьных учителей римлян.[1565] Если супруга местная царица, то муж тоже становится царем, а дети цесаревичами.
Такое зрелище породит мысль о воплощении будд в образе человека, мужчины, и без изощренного образования. Эта нехитрая мысль двигала художниками, создававшими первый образ Будды, а затем и Христа. Она же закреплена учением о Трех телах Будды, по своему понятому будущими еврейскими пропагандистами-апостолами евангелий.[1566]
Трудности перевода испытывали на себе апостолы-пропагандисты и на Востоке. «Выходцем из Тохаристана был Гхошака, один из ведущих участников буддийского собора в Пурушапуре, автор замечаний к Абхидхарма Вибхаша. Буддийская традиция приписывает Канишке руководство IV буддийским собором в Кашмире и сооружение огромной ступы и монастыря в Пурушапуре (Пешавар). Как показал критический анализ источников, первое вполне может быть "благочестивой фальсификацией" (выражение Дж. Розенфилда) средневековых буддистов. Второе же подтверждено в ходе раскопок в Шах-джи-ки-дхери близ Пешавара, где действительно были открыты остатки большой ступы и монастыря, найдены образцы каменной и гипсовой скульптуры и извлечен (из ступы) знаменитый бронзовый реликварий с надписью, упоминающей Канишку».[1567]
«Можно думать, что греческие философские произведения входили в круг чтения образованных людей греко-бактрийских, а позднее индо-греческих царств. На последнее указывают как немногочисленные находки фрагментов философских произведений, так и косвенные свидетельства, сохраненные в индийских заимствованиях. Об одном из них (отражение греч. термина, обозначавшего школьного учителя γραμματοδιδάσκαλος в пали в форме lekhācaryo) нами было опубликовано специальное исследование. Второе представляет собой прямое указание на заимствование предметов, связанных с образованием и навыками письма. Речь идет о слове melānanda- (варианты: melānduka-, melāmanda, melāmbu-) со значением чернильница, которое в древнегреческом языке имеет совершенно отчетливую внутреннюю форму μελαν-δόκος; μελαν-δόχιον, чернильница, букв. (со)держащий чернила от μέλαν, чернила. Последнее также засвидетельствовано в качестве заимствования melā, чернила. Следует специально отметить, что речь здесь идет о буддийском санскрите.
Другие слова — kalama- из κάλαμος, палочка для письма, калам, pustaka- из πυξίον, самшитовая табличка для письма и рисования и, тем более, kaḍitram, кожа для письма из χάρτης, писчий лист из папируса, свиток».[1568]
Мы также знаем имя переводчика буддийских поучений на тохарский язык и уроженца Тохаристана Дхармамитры, уроженца Tarmita (Термеза). От него мы собственно и узнаем о существовании Термеза: в колофоне буддийского трактата кушанского тремени, переведенного на тибетский язык, автором которого был некий «Дхармамитра из города Тармита на берегу реки Вахту».[1569]
Считается, что «название Термез происходит от имени греко-бактрийского царя Деметрия или санскритского слова тара-мато, что в переводе означает «поселение по ту сторону реки». Однако в источниках название города приводится в различных формах: в санскритских — Термита, в китайских — Та-ми, в древнеиранских и армянских — Дрмат, в пракритских — Дармита и т.д.».[1570] Очевидно и толкование названия этого важного города и через однокоренной латинский термин (termin-). В XIX веке Термез также станет границей, пределом продвижения на юг ордам Русской императорской армии.
«Термезский аск — сосуд с овоидальным туловом, верхней ручкой и сливом на ее краю имеет на нижней половине тулова реьеф дословно повторяющий мотив из фриза храма Веспасиана в Риме (79 г.). По видимо эпоха Флавиев была особенно благоприятна в связях Рима и Кушан. Дион Хрисостом свидетельствует присутствие в александрийском театре при Веспасиане бактрийских, скифских и индийских купцов».[1571]
Еще через четыреста лет прославился тезка Дхармамитры (новое воплощение? — Д. Н.), о подвижничестве которого подробно читаем у китайского писателя:
«Таньмомидо (Дхармамитра), что означает Прелесть Закона,[1572] был уроженцем Кашмира (любопытно китайское понимание греческого имени подвижника, — Д. Н.). Семи лет его божественному разумению открылась истина. Он ликовал всякий раз, когда видел исполнение Закона. Его родители были удивлены и обрадованы; они позволили ему оставить семью. В Кашмире не было недостатка в мудрецах, и Дхармамитра без труда отыскал себе сведущего наставника. Он одну за другой обозрел все сутры, углубился в закон дхьяны,[1573] усвоив его наиболее гонкие и таинственные положения. Дхармамитра был человеком обстоятельного и проникновенного ума, в строгости исполнял обеты. У него от рождения были сросшиеся брови (с Ван Маном покончили краснобровые, — Д. Н.), и в миру его звали Наставник в дхьяне со сросшимися бровями. Дхармамитра с малолетства любил странствовать, поклялся, что будет возглашать Закон (то есть, дхарму. То есть, благое деяние, действие, хоть и пустотное в основе своей, — Д. Н.) и обращать людей в веру.
Дхармамитра миновал многие царства и пришел в Куча (Куш, — Д. Н.). Накануне его прихода царю Куча приснилось божество и сказало так: “Человек величайшей добродетели прибудет завтра в вашу страну. Вы должны гостеприимно его встретить!” Наутро царь приказал своему советнику по внешним делам: “Если в наши пределы войдет чужестранец, непременно пришлите гонца с докладом!” Вскоре действительно объявился Дхармамитра. Царь собственной персоной вышел встречать его за городскую стену и пригласил во дворец. Он принял от Дхармамитры обеты и совершил ритуал четырех подношений. Дхармамитра благоденствовал в Куча, но не лишал себя возможности к перемене мест, ибо не был связан материальными выгодами. Пробыв в Куча несколько лет, он возымел желание уйти. Царю и теперь явилось во сне божество и сказало: “Человек благих деяний покидает вас, царь!” Царь проснулся в страхе и тревоге. И владыка, и его сановники тут же принялись уговаривать Дхармамитру остаться, но так ничего и не добились.
Дхармамитра пересек Зыбучие пески[1574] и вышел к Дуньхуану.[1575] В местности тихой и пустынной он соорудил скит, насадил тысячу яблонь, разбил парк в сто му. Все, что там было — кельи и беседки, пруд и роща, содержалось в образцовом порядке и чистоте.
Затем Дхармамитра добрался до Лянчжоу.[1576] В старом монастыре при правительственном дворце он обновил залы и кельи. Его последователи были многочисленны, и дхьяна процветала.
Считая земли Цзянцзо истинными императорскими владениями, Дхармамитра вознамерился поведать там Закон. В первый год правления династии Сун под девизом Юань-цзя (424 г.) он окольными путями пришел в Шу. Пройдя верховья Янцзы, Дхармамитра вышел к Цзинчжоу.[1577] В монастыре Чаншасы он возвел павильон дхьяны. Всю свою искренность он излил в скорбных молениях о ниспослании шарира. По прошествии десяти дней ему были явлены мощи. Помещенные в сосуд, они издавали звук и излучали сияние, наполнявшее залу. Последователи Дхармамитры — и праведники, и непосвященные — преисполнились отвагой, умножили свое рвение во сто крат.
Затем, следуя вниз по течению Янцзы на восток, Дхармамитра прибыл в столицу. Поначалу он остановился в монастыре Чжунсинсы, а позже перебрался в монастырь Циюаньсы. Праведность Дхармамитры была давно известна, его благотворное влияние простиралось на все государство. Его прибытие торжественно приветствовала вся столица. Супруга династии Сун императора Вэнь-ди императрица Юань, старший наследник и великие княжны возвестили начало поста во дворце Гуйгун и просили Дхармамитру принять у них обеты в покоях императрицы. Прибывшие тогда с визитом послы десять дней ожидали приема. В монастыре Циюаньсы Дхармамитра перевел и опубликовал тексты Чань цзин, Чань фа яо, Пу сянь гуань, Сюй кун цзан гуань и другие.
Поскольку Дхармамитра преподавал учение дхьяны и сангха четырех разрядов близких и далеких краев за тысячу ли приходила к нему за наставлениями, его нарекли: Великий наставник в дхьяне.
Округа Гуйцзи правитель Мэн И из Пинчана глубоко уверовал в Истинный закон и был в услужении у Трех драгоценностей. Он возлюбил прелести дхьяны и преисполнился истинным почтением к Дхармамитре. По прибытии Дхармамитры в Чжэю он пригласил его отправиться с ним в странствия. В горах, что в уезде Маосянь (горы Маошань), они заложили ступу и монастырь. Простой люд с восточных окраин государства был исстари привержен колдовским культам, но посвященный в таинства Учения, весь он оборотился к Истинному закону. Теперь и запад и восток государства устремились к Закону, беспрекословно ему подчинились.
В десятом году под девизом правления Юань-цзя (434 г.) Дхармамитра возвратился в столицу и остановился в монастыре Динлиньсы у подножия гор Чжуншань. Дхармамитра, будучи нрава безмятежного и спокойного, услаждался видами гор и рек. Он считал пик Чжуншань равным по красоте горам Суншань и Хуашань и сокрушался, что монастырь располагается у его подножия, в нижнем течении горного ручья. Он поднялся вверх по течению ручья и с помощью геомантии исследовал энергию горы. В двенадцатом году под девизом правления Юань-цзя (436 г.) Дхармамитра вытесал каменные плиты, срубил деревья и заложил монастырь. Простой люд, благоговевший перед ним, подносил несметные дары. Дхармамитра возвел залы для отправления дхьяны, многочисленные постройки и кельи в несколько ярусов. Сюда за десять тысяч ли стал стекаться покойный духом народ. Пребывая в величавом смирении, они декламировали сутры, и голоса их, уносимые ветром, преображали людей.
Монастыря Динлиньсы наставник в дхьяне Фа-да шел по божественным стопам Дхармамитры, проповедовал его учение. Слава Фа-да гремела среди праведников и непосвященных. В том, что Фа-да сумел очистить от скверны тех, кто так долго пребывал в заблуждении, и величие его всесокрушающих деяний не померкло, заслуга его предшественника Дхармамитры. Всюду от западных краев до южных земель, где побывал Дхармамитра, он возводил монастыри и проповедовал Закон.
Многими годами ранее, когда Дхармамитра отправился в путь из Кашмира, его сопровождал царь якшасов Капила. Так они дошли до царства Куча, а затем Капила решил вернуться. Он показался Дхармамитре в своем подлинном обличье и простился с ним со словами: “У тебя божественная сила и сноровка, сам преспокойно доберешься туда, куда пожелаешь. А я не пойду за тобой на юг”. Сказал он так и исчез, как будто его и не было. Проделав долгий путь, Дхармамитра прибыл в столицу. На стене верхнего монастыря Динлиньсы он начертал лик Капилы. До сего времени лик являет чудо-звуки и мерцает. Все, кто искренне молят его о ниспослании благ, будут услышаны.
Дхармамитра умер в шестой день седьмой луны девятнадцатого года под девизом правления Юань-цзя (443 г.) в верхнем монастыре Динлиньсы в возрасте восьмидесяти семи лет. Праведники и непосвященные четырех разрядов сангхи с плачем устремились к нему. Дхармамитра был похоронен в монастыре Сунсисы в горах Чжуншань».[1578]
То есть, семилетнего мальчика отдали в обучение в Кашмир, а потом он несколько лет чему-то учился под руководством царя в Куче. А затем отправился в Китай. Очень напоминает современную военную и политическую разведку. И историю Фраата у Филострата.
Капила — рыжий; обезьяна; рыжая корова (лат. capillus, волос, волосы; волосы бороды; шерсть, — Д. Н.) — святой отшельник, мудрец, внук Брахмы, почитается создателем древнеиндийской философской системы санкхьи, учении о 26 таттвах (основах, сущностях, принципах бытия).
Кроме бактрийца Дхармамитры среди монахов-апостолов буддизма китайские источники называют согдийцев Кан Сэн-Хуэ и Бао-и (Ратнами), бактрийца Чжу Таньмонога (Дхармаракаша), парфянина Ан-ши-гао, причем первые переводы буддийских сочинений на китайский язык были сделаны выходцами из стран Индии и Юэчжи (Бактрия-Тохаристан). Христианство появляется в Средней Азии в первых веках н. э. В Индии с ним связывают апостола Фому, в Средней Азии его распространял епископ Марга-Мерва: «В работе аль-Бируни Памятники минувших поколений говорится о том, что литургический календарь христиан-мелькитов в Хорезме включал 21 июня — день поминовения священника Баршаббы,[1579] который принес христианство в Мерв спустя 200 лет после рождения Христа».[1580] Несториане отметились вплоть до Чаньаня в Китае, среди тюрков (особенно уйгур) и монголов. Несторианство у них существовало до XIII–XIV вв. В Средней Азии последние христианские общины были устранены при Улугбеке.[1581]
В Мерве также был буддийский монастырь, который в эпоху Сасанидов приходит в упадок. Найдена в Мерве и ступа, и голова Будды и индийские рукописи. Все упоминаемые в китайских источниках проповедники буддизма связаны с Мервом и Маргианой прямо или косвенно.[1582]
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!