Собор 1551 года и его деяния.
Стоглавый собор, один из наиболее примечательных церковных соборов средневековой Руси, получивший свое имя от Стоглава, сборника его решений.
Состоялся в феврале – мае 1551 в Москве по воле Ивана Грозного, стремившегося к укреплению централизованной власти и крайне озабоченного состоянием церковных дел. В нем участвовали в основном духовные иерархи во главе с митрополитом Макарием, но отчасти и боярская дума. Деяния собора (перечисленные в итоговом сборнике из 100 глав – отсюда его название) состояли из вопросов царя, подробных ответов на них, а также соответствующих постановлений.
Царские вопросы, направленные к тому, чтобы искоренить ереси и народные суеверия, укрепить благочиние (с помощью исправления погрешностей и разночтений в богослужебных книгах, а также тщательного обоснования и унификации обрядов и уставов), принять меры к развитию религиозного образования, вызывали самое благожелательное внимание со стороны иерархов. Однако в проблеме монастырского землевладения мнения церкви и самодержавия столкнулись: хотя царь и склонен был (вероятно, под влиянием некоторых своих приближенных из т.н. Избранной рады – прежде всего, священника Сильвестра) поддержать «нестяжателей», в целом возобладало мнение церковно-иерархического большинства, состоящего из «иосифлян», приверженных идее экономически-сильных и самостоятельных монастырей (правда, права последних были все же несколько ограничены Стоглавом: им было запрещено, в частности, основывать новые слободы в городах). Церкви удалось отстоять и правомочность особого святительского суда, независимого от светской власти.
|
|
|
Предписания Собора, скрупулезно регламентирующие как проблемы гражданской и духовной юриспруденции, церковную обрядность, правила иконописания, нормы жизни белого и черного духовенства, так, по мере возможности, и народный быт в целом, охватывают огромное число тем – от полемики по поводу вероисповедных догматов с «еретиками» до критики различных житейских обычаев (таких, к примеру, как скоморошьи игрища, брадобритие или употребление в пищу колбасы), – обычаев, которые отвергались как безнравственные (считалось, что безбородость способствует содомскому греху) или как откровенно-языческие. На основе Стоглава рассылались специальные наказы и поучения, которые в целом, впрочем, не были строго кодифицированы.
Обнажив разнобой и «бесчинства» в церковных службах, Собор – ни в коей мере не будучи реформаторским, но, напротив, охранительным – тем не менее усилил тягу к религиозному просвещению. Однако Стоглав по большому счету так и остался именно обзором обычаев и рекомендаций, а не сведенным воедино кодексом законов (его сохранившиеся списки, хотя и многочисленные, содержат массу внутренне-структурных разноречий). Ссылки же на его решения (в особенности о каноничности двуперстного крестного знамения и «сугубой», т.е. двойной аллилуйи в соборных молитвах) как на церковные законы впоследствии способствовали расколу. В любом случае его тексты остаются ценнейшим источником сведений о церковной и светской истории русского 16 в.
|
|
|
Состояние Православной Церкви накануне Унии.
В течение последующих 137 лет на православной митрополичьей кафедре в Польше и Великом княжестве Литовском сменилось пятнадцать архиереев. Некоторые из них пытались активно ратовать за введение унии с Римом, иные претерпевали гонения за решительное отстаивание Православия под постоянным давлением римо-католической светской и духовной властей. В годы правления пятнадцатого митрополита Михаила Рогозы, возведенным в митрополичье достоинство в 1589 году и ставшего последним в ряду Литовско-Новоградских митрополитов, возглавлявших Православную Церковь в Польше и Великом княжестве Литовском, была провозглашена Брестская уния, открывший период небывалых гонений и страданий православных жителей Белой Руси.
|
|
|
Со времени рокового введения династической унии в 1386 году положение православных ухудшалось постоянно и неуклонно вследствие методичной и целенаправленной деятельности светской и духовной властей в угоду папскому престолу в Риме. Высшие государственные должности занимали только римо-католики. По праву патроната польские короли раздавали православные митрополичью и епископские кафедры своим ставленникам, людям светским и нередко далеким от христианства вообще, но зачастую преследовавшим цель унии любой ценой. Это называлось "подаванием хлебов духовных". Злоупотребления при замещении вакантных православных кафедр привели к упадку церковной жизни и постепенному разрушению Православной Церкви, разграблению ее имущества и духовному обнищанию пастырей и паствы. Именно этого и добивались польские короли, вдохновляемые польско-латинским духовенством. Абсолютно бесправное и унизительное в гражданском отношении положение православных либо вынуждало их переходить в католичество, либо силою склоняло к унии.
Еще до Брестского униатского собора, как только стало известно про сговор православных епископов принять католическую церковную унию, православные в Великом Княжестве Литовском сильно заволновались и начали выражать свое негодование в адрес епископов-отступников. Шляхта земель киевской, галицкой, волынской и подольской, в числе 90 человек, собравшись в Люблине на трибунал, составила акт протеста, в котором писалось: "Некоторые духовные лица... почти отделившись от восточной греческой Церкви, на каких-то приватных съездах, из-за угла и вдали от всех, на съездах не объявленных, скрыто и тайно, делают постановления против нас и нашей религии, нарушая этим наши права и вольности". Подписавшиеся заявляли, что они не пойдут с такими духовными лицами, опозорившими себя веропредательством, будут им противодействовать всеми средствами и выражают уверенность, что король не станет нарушать прав и свобод своих православных подданных, охранять которые он дал присягу.
|
|
|
Люблинский протест шляхты был сигналом для других
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 197; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!