РОССИЯ В КОНТЕКСТЕ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ДИНАМИКИ П . СОРОКИНА
В осмысление фундаментальных вопросов культуры и цивилизации огромный вклад внес наш соотечественник, выдающийся социолог XX столетия П. Сорокин". Он создал циклическую теорию флуктуации трех социокультурных типов (идеационального, сенситивного, идеалистического). Идеациональный как важнейший тип мировой культуры базируется на принципе сверхчувственности и сверхразумности бога как единственной реальности и ценности. К нему Сорокин относит средневековую европейскую культуру. Здесь господствующие нравы и обычаи, образ жизни и мышления, ориентирующиеся на единство с богом как высшую цель. Данный тип культуры безразличен по отношению к чувственному миру, его богатству, радостям и ценностям. Сюда включены брахманская, буддийская и лаоист-ская и греческая культура с VIII по кон. VI в. до н.э. Сенситивный (чувственный тип) ориентирован только на то, что мы видим, слышим, осязаем, ощущаем и воспринимаем через наши органы чувств. Лишь даваемое через чувства обладает в такой культуре статусом реального. Вне чувственной реальности нет ничего. Эта культура стремится освободиться от религии, морали и других ценностей идеациональной культуры. Ее ценности сконцентрированы вокруг повседневной жизни в земном мире. Ее герои — фермеры, рабочие, домохозяйки и даже преступники и сумасшедшие. Формирование сенситивной культуры начинается в XVI в. и достигает своего апогея к середине XX в. Идеалистический тип занимает промежуточное положение и представляет смесь элементов идеациональной и сенситивной культур в равных пропорциях. Доминирующие в нем ценности ориентируются как на небо, так и на землю. Исходная посылка — убеждение в том, что объективная реальность частично сверхчувственна и частично чувственна. Она охватывает сверхчувственный и сверхрациональные аспекты плюс рациональный, и, наконец, сенсорный аспект, образуя собой единство этого бесконечного многообразия.
|
|
11 Sorokin P. Social and cultural dynamics. Vol. 1-4. N.Y., 1937-1941; Sorokin P. Sociocultural causality, space, time. N.Y., 1943.
C
СОРОКИН Питирим Александрович (1889—1968) — один из основоположников русской и американской социологии, крупнейший социолог XX столетия, автор фундаментальных трудов. Родина его — Коми край, где он провел первые 15 лет своей жизни (1889—1904). Мать, которой он рано лишился, была зырянкой крестьянского происхождения, отец — церковный реставратор; назван в честь епископа Питирима, признанного местным святым. Окончив школу, учительскую семинарию и сдав экстерном гимназический курс, получает возможность учиться в университете. В 1916 г. он оканчивает Петербургский университет, получив звание магистра уголовного права. С 1906 г. принимает активное участие в политической жизни России, а к 1916 г. становится одним из идеологических лидеров партии эсеров.
|
|
Его становление как социолога прошло в Санкт-Петербурге, где он был секретарем социолога М.М. Ковалевского; ученик правоведа Л.И. Петражицкого; одновременно читал лекции по социологии в Психоневрологическом институте и Институте Лесгафта, вел публицистическую деятельность, сотрудничал главным образом в научных журналах. В 1910—1914гг.опубликовал около50работ. Будучи студентом третьего курса, опубликовал свою первую книгу «Преступление и кара, подвиг и награда» (1913). В 1914 г. по окончании университета оставлен при кафедре уголовного права и судопроизводства для подготовки к профессорскому званию; с 1916 г. приват-доцент. После Февральской революции Сорокин редактировал газету «Воля народа» (орган правых эсеров), был личным секретарем А.Ф. Керенского, депутатом Учредительного собрания. После победы большевиков его заключают в Петропавловскую крепость. В 1918 г. дважды арестовывался большевиками и находился на грани расстрела. В апреле 1922 г. защитил диссертацию, в качестве которой представил два тома «Системы социологии», опубликованной в 1920 г. В1919— 1922 гг. был руководителем межфакультетской кафедры, затем — отделения социологии Петроградского университета. Преподавал в Петроградском университете, в 1920 г. был избран профессором кафедры социологии.
|
|
В 1922 г. Сорокин выслан из России. Некоторое время преподавал в Русском университете в Праге. Опубликовал труд «Современное состояние России» (1923). С 1924-го — профессор университета Миннесоты (США). В последующие годы опубликовал ряд трудов, которые принесли ему мировое признание («Социальная мобильность», «Современная социологическая теория», и др.). В 1930 г. принял американское гражданство. В 1931 г. основал социологический факультет в Гарвардском университете, возглавлял его до 1942-го. В 1949 г. П. Сорокин создал Гарвардский исследовательский центр по созидательному альтруизму, который действовал до 1959 г. В 1964 г. Сорокин был избран президентом Американской социологической ассоциации.
Им опубликовано более 30 книг. Среди учеников Сорокина — крупнейшие американские социологи: Р. Мертон, Р. Миллз, Т. Парсонс и др.
В судьбе России последние 10-15 лет обозначились как переломные. Прежде всего, это время радикальной ломки устойчивых связей во всех сферах общественной жизни бывшего «государства развитого социализма». Далее это попытка либерал-демократов построить на обломках старого общества некие
|
|
131
новые социальные отношения, якобы воссоединяющие Россию с цивилизо, ванным миром. Помимо огромных изменений в политической и экономичес кой жизни, сегодняшняя Россия претерпевает поистине глобальный культур, ный или даже цивилизационный перелом. Какова же социокультурная сущ, ность осуществляемых реформ в современной России? Что означает дЛя России на цивилизационном уровне этот судьбоносный переход от «государ, ства развитого социализма» к «западной демократии»?
Сегодня, когда Россия находится во всеобъемлющем кризисе, когда население отчуждено от власти, парализовано производство, прогрессирует социальное неравенство, попраны исконно русские идеалы справедливости, бескорыстия и добра, очень важно проанализировать, каков социокультурный базис реформ, приведших к таким катастрофическим последствиям. С нашей точки зрения, именно он является основой глубочайших негативных процессов в политике, экономике, душевном и духовном здоровье россиян. Поэтому нам представляется весьма актуальным и верным рассмотрение системного кризиса в России через призму социокультурной парадигмы, которая лежит в основании всех посткоммунистических реформ.
Для рассмотрения данного вопроса под таким углом зрения необходима некоторая макротеория, в которой концепции социокультурного процесса и кризиса присутствовали бы в качестве основополагающих. Макротеории, содержащие социокультурный подход, появились в 80-х гг. XIX столетия. Так, К. Маркс высказал идею «азиатского способа производства» как некой формы существования экономики на протяжении тысячелетий. Ф. Теннис делает основанием своей теории дихотомию возможных форм социальной организации: «общины» и «общества». Э. Дюркгейм в теории разделения общественного труда выделяет два противоположных по своему социокультурному смыслу типа солидарности — «механическую» и «органическую». Однако при разработке социокультурного подхода к социуму вышеназванные социологи не рассматривали роли социетальных кризисов в социокультурной динамике человеческого общества.
Поэтому, пожалуй, в наибольшей степени нашим целям соответствует макротеория социокультурной динамики российско-американского социолога П.А. Сорокина. Как мы уже отмечали, он трактует человеческую историю как процесс динамического чередования трех типов социокультурных (цивилизационных) суперсистем: идеационального, идеалистического и чувственного. Процесс ломки одного типа системы и установления другого есть цивилизационный кризис. По Сорокину, суть цивилизационного кризиса — в кризисе базовых ценностей общества, показатель их исчерпанности.
Идеациональный и чувственный типы являются базовыми, идеалистический тип представляет собой своеобразный симбиоз двух предыдущих.
Идеациональные культурные суперсистемы обладают следующими отличительными чертами: в основе духовного существования этих суперсистем лежит идея некоего Абсолюта, представленного в идее Бога (богов, коммунизма и т.д.). Нравственная цель таких обществ заключается в стремлении всех его членов к достижению (постижению) высшего Абсолюта. Этика идеацио-нальных систем мало подвержена изменениям, так как считается исходящей от Абсолютного авторитета. Духовные ценности в этих суперсистемах возвышаются, материальным же отводится второстепенное значение. В истории человеческой цивилизации преобладал этот тип социокультурных систем.
132
В чувственных культурных суперсистемах важнейшее место отводится материальной стороне жизни. Можно даже сказать, что в обществах, в которых господствует чувственный тип культуры, материальный комфорт и чувственные удовольствия являются своеобразным Абсолютом, достижению которого подчинена жизнь каждого члена общества. Этика в чувственных суперсистемах носит светский характер, т.е. считается созданием человеческого разума, а потому релятивна, беспрерывно видоизменяется под воздействием изменений в материальной действительности. Духовная жизнь в таких обществах неинтенсивна, так как не способствует достижению чувственного счастья.
Особое место в классификации культурных суперсистем Сорокина принадлежит идеалистическим (интегральным) суперсистемам. Это — воплощение наиболее гармоничной для развития человека социетальной модели. В идеалистических обществах этические нормы являются синтезом этики идеациональной и чувственной. Как и в идеациональной этике, в идеалистической этике присутствует Бог или надчувственный Абсолют. Тем не менее в противовес идеациональной этике,в идеалистической культуре положительно оцениваются те чувственные ценности, которые наиболее благородны и не противоречат Абсолюту. Выразителями этой этики были Сократ, Платон, Аристотель. Исторически для идеалистических обществ характерно гармоничное сочетание сильного ценностно-нормативного стержня с экономическим процветанием. Примерами таких идеалистических обществ являются Греция V—III вв. до н.э., Европа XIII—XV вв.
Три типа социокультурных систем сменяют друг друга в истории. За идеациональной системой следует идеалистическая. Такой переход не сопровождается цивилизационным кризисом, так как последняя является лишь смягченной формой первой. При дальнейшем движении общества к чувственной системе становится неизбежным цивилизационный кризис как процесс смены основополагающих социокультурных ориентиров. То же самое происходит при переходе социума от чувственного к идеационально-му социокультурному типу.
На основе анализа цивилизационных кризисов в Древней Греции, Древнем Риме, Древнем Китае и Индии в качестве главных признаков и одновременно последствий кризиса той или иной культурной суперсистемы Сорокин выделяет следующие: резкое увеличение внутри- и внешнеполитических конфликтов (войны и революции), резкое обнищание значительной части общества и увеличение психических отклонений и самоубийств. На духовном уровне цивилизационный кризис означает процесс смены глобальных социокультурных ориентиров общества.
К какому же типу социокультурных систем можно отнести «государство развитого социализма» — СССР как некую отправную точку нынешнего переходного периода, и какова цивилизационная сущность современного российского кризиса?
133
В политическом и экономико-социальном аспектах СССР представлял собой типично идеациональное общество, функционировавшее по принципам государственно-бюрократического социализма. В экономике приоритет отдавался группе «А» и военной промышленности, группа «Б» — производство товаров народного потребления — оказалась вне главных интересов государства. В советском обществе вопросы комфорта, материального удовлетворения были публично провозглашены второстепенными. Приоритетом советского государства было сохранение и поддержание социалистической системы в противовес западному капиталистическому сообществу. Советский человек жил и гордился принадлежностью к непотребительской, «идейно высокой» суперсистеме. Общество «работало» на воплощение «социалистических идеалов», таких как социальная справедливость, национальное равенство, полная трудовая занятость, моральная чистота, исконно созвучных русскому человеку.
Важно, что интеллектуальная элита советского общества разделяла и укрепляла эти идеалы, давая тем самым мощный идеологический и нравственный потенциал всей культурной суперсистеме. Несомненно, ценностный компонент советской культурной суперсистемы носил идеалистический характер. Это было гармоничное сочетание идеациональных элементов (моральная чистота, преданность социалистической Родине) с некоторыми элементами чувственными (ускорение НТП, построение общества развитого социализма, «от каждого по способностям, каждому — по потребностям»).
В советском социуме идеалистическая социокультурная ориентация в значительной степени исходила от научной гуманитарной элиты. Начиная с 1960-х гг., она начинает вплотную заниматься теоретической разработкой системы идеалистической социокультурной ориентации. В советской философии I960— 1980-х гг. активно разрабатывается объективный идеализм Гегеля. Как пишет П.А.Сорокин в работе «Основные черты русской нации в XX столетии», «кроме всего прочего, официальная советская философия диалектического материализма Маркса—Ленина в некоторых отношениях является не менее материалистической и более идеалистической, чем такие течения западной философии, как атеистический экзистенциализм, фрейдизм, прагматизм, агностицизм, позитивизм и некоторые другие».
Таким образом, советское государство времен застоя представляло собой социокультурную суперсистему смешанного типа, в которой идеологический (ценностный) компонент был идеалистическим, а экономико-социальный — идеациональным. Можно констатировать, что в социокультурном процессе идейно-ценностная сфера советского общества ушла несколько вперед по сравнению со сферами экономической, политической и собственно социальной. Отставание последних выражалось в невысоких показателях научно-технического, экономического и социального развития, неэффективности управления непомерно разросшегося государственного аппарата. Проблема недостаточного развития промышленности группы «Б», т.е. группы товаров народного потребления, породила некоторое недовольство населения. Вплоть до начала перестройки СССР жил «бытом военного времени» — экономикой, не подчиненной целям обороны, было около 20% народного хозяйства СССР.
К середине 1980-х гг. встала острая необходимость поворота всего производства лицом к потребителю, сохраняя при этом идеалы, абсолюты со-
134
циализма. Формула «за социализм с человеческим лицом» стала афористичным выражением сущности идеалистической суперсистемы, достижение которой было для России делом вполне реальным. В первых лозунгах перестройки «За ускорение НТП», «Больше социализма» с очевидностью просматривается ориентация на переход социально-экономических отношений от идеационального к гармоничному идеалистическому типу.
Перестройка, возникшая как способ преодоления кризисных тенденций в советском обществе, выдвинула на первый план реформы, предполагающие внесение в существующую идеологию таких чувственных и идеалистических ценностей западного общества, как демократические свободы, высокий материальный стандарт жизни, переориентирование экономики на реального потребителя, приобщение к гуманистическим общечеловеческим ценностям. Однако это не означало забвения главной ценности прежней псев-доидеациональной суперсистемы — коммунистического идеала. Иначе говоря, предполагалось не менять циви-лизационной сущности суперсистемы, направив реформаторскую деятельность на экономику и политическую систему.
Однако этот путь остался неосуществленным, а провозглашенный в одночасье курс на тотальную вестерниза-цию фактически означал попытку насильственного и противоестественного социокультурного прыжка. Это был переход не просто от командно-административной системы к свободному рынку, но прежде всего переход к новой системе ценностей, новой этике. В качестве конечных целей реформ первой половины 1990-х гг. указывались эффективная рыночная экономика, формирование гражданского общества, формирование среднего класса и полномасштабная реставрация класса предпринимателей-капиталистов как социальной и политической базы доминирующей суперсистемы.
На базовом ценностном уровне общества, как, впрочем, на политическом и экономическом, мгновенно произвести кардинальные изменения невозможно. Современная Россия оказалась отлучена от ценностей коммунистической идеологии и в значительной степени от православной культуры, семидесятипятилетнее забвение которой не могло пройти для русского народа бесследно. Ценностный вакуум, отсутствие не подлежащей сомнению системы ценностей — такова основа и исходная предпосылка кризиса во всех сферах жизнедеятельности российского общества. Сегодня в России наблюдается процесс глубочайшей духовной и нравственной деградации, что, по Сорокину, является первопричиной и главным признаком цивилизацион-ного кризиса.
В силу появившейся экономико-политической зависимости России от стран Запада в обществе началось активное насаждение системы истины и этической системы западной чувственной суперсистемы. Тот факт, что прививаемые чувственные ценности и чувственная этика не родились в недрах российского общества, т.е. не были ему органично присущи, но оказались
135
привнесены извне, придает особую остроту и драматизм духовному кризису российского социума.
Насаждение извне системы чувственных социокультурных ценностей, по сути, только углубило ценностный кризис в России. Западная система ценностей чужда российскому обществу, о чем свидетельствует их однобокое и примитивное восприятие в России и отрицательное влияние усвоенных установок на экономическую, политическую, культурную и психологическую сферы жизни людей.
Поверхностное восприятие далеко не лучших западных ценностей усугубило цивилизационный кризис России в 90- х гг . XX в .
Парадокс проводимых в России реформ заключается в том, что однобокое принятие западных установок лишь отдалило Россию от главных целей реформирования: построения правового демократического государства, экономического процветания на уровне всей нации, приобщения к общемировому культурному опыту.
Таким образом, в современной России присутствует главный признак цивилизационного кризиса — ценностный вакуум.
Противоестественный ход социокультурного процесса поверг страну в такой кризис, который даже несопоставим по своим масштабам и глубине с «естественными» цивилизационными кризисами, о которых писал Сорокин.
Кардинальные изменения претерпели политическая, экономическая, социальная и культурная сферы российского общества. Но наличествуют ли в сегодняшнем российском обществе негативные феномены, являющиеся для Сорокина достоверными признаками цивилизационного кризиса?
По Сорокину, признаком цивилизационного кризиса в экономике является резкий спад производства и обеднение в масштабах целой нации. В экономическом аспекте жизни России основными тенденциями стали катастрофический спад производства, разграбление природных ресурсов, замедление НТП вследствие недостаточной поддержки государством научных кадров.
Декларированный переход к рыночной, чувственной по своему характеру экономике прежде всего пагубно отразился на производстве предметов народного потребления: если в 1990 г. было произведено 106,2% по сравне-
136
нию с предыдущим годом, то в 1991 году — 95,0, в 1992 — 84,8, в 1993 — /4,и, в 1994-74,2%.
Традиционно наиболее эффективным показателем экономического развития является ВВП. В период 1990—1997 гг. ВВП в России снизился почти вдвое, причем наибольший урон нанесен легкой промышленности, на развитие которой была направлена перестройка, ее продукция за 7 лет сократилась в 7 раз. Если за критический порог принять уровень падения ВВП в США в годы Великой депрессии, т.е. 30%, становится очевидно, что сегодня в России имеет место кризис невиданного масштаба, несравнимый с кризисами чисто экономическими.
Наука, которой в начале перестройки отводилась решающая роль в реформировании народного хозяйства, оказалась в загоне — один за другим закрываются НИИ и другие научные объединения, причем наибольшее сокращение пришлось на конструкторские организации и научно-технические подразделения на промышленных предприятиях. За последние годы на 60—70% снизилось бюджетное финансирование науки. В рамках «капитализации всей страны» происходит разграбление национальных природных ресурсов России. За границу уходят российская нефть, природный газ, алюминий, алмазы. Отсюда с необходимостью можно сделать вывод о том, что в экономической сфере Россия не только не переходит на рельсы чувственной суперсистемы, а скатывается несравненно ниже того уровня, который существовал при идеациональной социалистической системе.
В социальной сфере основными тенденциями стали резкий рост социального неравенства, маргинализация значительной части населения, появление безработицы. Достаточно сказать, что за последние годы соотношение экстремальных доходов у полярных групп населения возросло с 1:4 до 1:30. Происходит социальная мутация общества, связанная главным образом с маргинализацией бывшего среднего класса. Советский средний класс соответствовал среднему классу царской России: нечто, напоминающее серединную часть египетской -пирамиды и составляющее до трети всего объема населения. Таким образом, в результате Октябрьской революции, с точки зрения социологии, социального прогресса в общей структуре не произошло. Средний класс советского периода представляли городская и сельская интеллигенция, высококвалифицированные рабочие, офицерское сословие, что в совокупности составляло 40-50% населения. И именно средний класс в советское время был главным носителем и распространителем идей гуманистического идеалистического по своему цивилизационному характеру социализма.
В настоящее время произошли резкие качественные и количественные изменения российского среднего класса. «Новый» средний класс стал носителем западных ценностных ориентации. Современные представители среднего класса — это, главным образом, чиновники, вышедшие из интел-
137
лшенции и офицеров, ини смогли удачно «вписаться» в систему капиталистических экономико-социальных отношений, при этом став идеальной криминогенной средой и, таким образом, потеряв типические черты русской интеллигенции. Те представители советского среднего класса, которые не смогли (или не захотели) работать в новых социально-экономических условиях, оказались жертвами структурной безработицы. Очевидно, что эта часть бывшего советского среднего класса по своим доходам сегодня попадает в низший класс. К среднему классу западного образца в настоящее время можно отнести максимум 10% населения, преимущественно чиновников, причем выходцы из высококвалифицированных рабочих в их число практически не входят.
Таким образом, капитализация российского общества нанесла мощнейший удар по той его части, которая воспроизводила и производила его культуру, его идеалы. Поэтому, будучи ввергнута в экономический кризис, русская нация оказалась лишена и своего национального ценностного стержня.
Это «двойное» лишение вызывает у населения чувство фрустрации и постоянной неудовлетворенности. И, как пишет Сорокин, если мы имеем дело с цивилизационным кризисом, то огромные материальные и духовные потери народа будут сопровождаться повышенной внутри- и внешнеполитической конфликтностью. Однако, на первый взгляд, политическая ситуация в России относительно спокойная. В первой половине 1995 г. политически инертную часть населения составляли 30—50%, доля готовых к активным политическим действиям не превышала 7—13%.
Тем не менее при более глубоком анализе российской внутриполитической ситуации становится очевидной ее скрытая напряженность, связанная с отчуждением людей от собственности и труда. Внешняя апатичность россиян — следствие глубокой фрустрации, разочарования в стратегии так называемого «приобщения к цивилизованному миру». В течение последних нескольких лет был принят ряд политических решений, которые большинством населения воспринимаются как антинародные. Это Беловежское соглашение, политические уступки странам Запада, чековая приватизация, либерализация цен.
Вступление же России в Европарламент свидетельствует не столько о процессе ее интеграции в мировое сообщество, сколько о бессилии решить свои внутренние проблемы собственными силами, согласии надальнейшую политико-экономическую эксплуатацию России в обмен на кредиты.
Доверие к власти со стороны населения практически полностью потеряно. Согласно разработанным группой экспертов под руководством академика Г. В. Осипова показателям политического риска, допустимая норма отвергающих существующий политический режим — это 20-25%. По его данным существующую власть отвергают 40% населения, что говорит о ее фактической нелигитимности.
Сейчас в стране присутствует скрытая взрывоопасность, чреватая своей непредсказуемостью, которая может привести не к отдельным политическим выступлениям, демонстрациям или забастовкам, а к кровавому бунту в масштабе всей нации.
Следующий симптом цивилизационного кризиса, выделяемый Сорокиным, — это резкое увеличение преступности. В России этот признак присутствует весьма ощутимо.
Е
На сегодня уровень преступности в стране составляет 6—6,5 тыс. преступлений на 100 тыс. человек, притом что в мировой практике в качестве «критического порога» преступности принята цифра 5—6 тыс. преступлений на 100 тыс. человек. Особенно высокий рост преступлений наблюдался в 1992 г., когда начался активный процесс приватизации.
В 1994 г. количество преступлений несколько упало, но при этом по сравнению с 1993 г. возросло количество умышленных убийств и покушений, а также тяжких умышленных телесных повреждений. С 1990 по 1994 г. количество умышленных убийств возросло более чем в 2 раза, затем оно несколько снизилось. Интересно, что рост спланированных убийств, становится своего рода бизнесом, а убийца не питает личной неприязни к жертве, что также выделяется Сорокиным в качестве признака цивилизационного кризиса.
Наиболее трагичные признаки цивилизационного кризиса
современной России ( по II . Сорокину ) — это рост душевнобольных ,
резкое увеличение суицидов и кризис семьи
Последние три взаимосвязанных признака цивилизационного кризиса, о которых писал П.А-. Сорокин, — это рост количества душевнобольных, рост суицида и кризис семьи. Каков же уровень душевного здоровья российского населения 1990-х? Разрушение системы социальных льгот и гарантий, потеря социальной защищенности сопровождается ростом стрессовых ситуаций и душевных травм, которые могут перерасти в душевные болезни. С 1990 по 1993 г. число самоубийств увеличилось с 26,4 на 100 тыс. до 36,1. В то же время в мировой практике высоким признан уровень самоубийств, превышающий 20 человек на 100 тыс. населения. По оценкам специалистов, примерно 25% российского населения нуждается в психиатрической помощи. Постоянно растет число людей, обращающихся за консультативно-врачебной помощью к психиатру. Продолжается рост числа
139
неврозов, депрессий, после которых следующий шаг — попытка самоубийства.
Кризис семьи в настоящее время проявляется в России в самых ярких и глубоких формах. В 1997 г. на шесть заключаемых браков приходится четыре развода, наблюдается прогрессирующее падение рождаемости и упадок родительской любви. Кризис распада семейного образа жизни обострился до такой степени, что аморализм в России стал одной из отличительных черт переходного периода.
Таким образом, в России 1990-х гг. присутствуют практически все признаки цивилизационного кризиса, о которых говорил Сорокин, — обеднение в масштабе нации, повышенная внутри- и внешнеполитическая конфликтность, резкий рост преступности, рост числа душевнобольных и самоубийств, кризис семьи. Последние 10—15 лет— это не просто период радикального социально-экономического и политического реформирования страны, но болезненного процесса насильственного перехода от идеа-ционально-идеалистической к перезревшей чувственной социокультурной системе западного образца.
Таким образом, в условиях образовавшегося после падения идеалов коммунизма вакуума ценностей идет западная духовная экспансия, экспансия перезревшей чувственной гедонистической культуры и социального порядка. Следует отметить, что в Россию привносится органически не присущая ей система этики, которая несет в себе «кризисные» черты, т.е. не ставит морально-нормативных преград аномии и девиантности во всех сферах общественной жизни. «В духовном смысле Америка уже погибла. В нашем "свободном" обществе каждый имеет право на деградацию. Но какое право имеют больные заражать здоровых», — вопрошает американский философ Стивен Лаперуз. Его диагноз оказался на удивление созвучен вердикту, вынесенному Сорокиным западному обществу более 50 лет назад в работе «Кризис нашего времени».
Анализ реальной ситуации в нынешней России позволяет сделать вывод о том, что все попытки насаждения чувственной суперсистемы западного образца оказались неудачными и в значительной степени продемонстрировали исчерпанность самой социокультурной суперсистемы Запада.
Драма сегодняшней России состоит в том, что именно путь национального развития в рамках сохранения идеалистического по своей сути социализма мог дать ей материальные и духовные достижения, сопоставимые с достижениями западной цивилизации и даже превосходящие их. Встав на путь космополитического слепого копирования, наша страна, увы, обрекла себя на путь невосполнимых материальных и духовных потерь.
Сегодня в условиях всеобъемлющего кризиса в России, духовного вакуума и морального нигилизма возникает вопрос — что делать? Каков путь выхода России из кризиса?
На протяжении многих тысячелетий во времена цивилизационных кризисов, социальных потрясений, революций и войн, особенно в XIX в., ученые и политики были всегда исключительно озабочены вопросом — с чего надо начинать при необходимости радикальных изменений курсов социального развития и создания новых типов общественных отношений — с экономической сферы, политической или духовной. По поводу этого было написано огромное количество научных трактатов, книг, социальных проек-
140
тов, были осуществлены различные социальные эксперименты. Оставляя за текстом все выкладки, считаем возможным на основании анализа теоретических и практических попыток ответить на вопрос «что делать?» — 1. Любые изменения в какой-либо одной сфере социума, хотя и необходимы, но недостаточны для достижения эффективного результата. 2. Изменения должны происходить одновременно во всех сферах, но начинать надо с духовной сферы — культурной, идеологической.
Сорокин неоднократно подчеркивал, что в условиях цивилизационного системного кризиса социума никакие отдельные люди в области экономики и политики не могут устранить его. По его мнению, только глобальная
ценностная переориентация внутри самого общества может стать гарантом его стабилизации, дальнейшего развития и процветания. Вот стратегия поиска реального пути выхода России из кризиса.
Последние десять лет историческо го развития России поставили ее накануне XXI в. перед чертой — быть России или не быть. В наше поистине апокалиптическое время перед Россией встают три альтернативы: первая — повернуть социокультурный процесс вспять — назад к «советскому коммунизму»; вторая — продолжить либерально-демократический курс «реформ» и превращения России в чувственную социокультурную систему западного образца; третья — создать новую интегральную культурную суперсистему — идеалистическую по своей сути, в которой бы идеациональный и чувственный компоненты были бы гармонично сбалансированы.
Только выбрав третью из альтернатив, Россия обретет заново свою судьбу, будущее, найдет правильный путь своего развития. Первая альтернатива — невозможна, вторая — ведет Россию к распаду и духовной гибели.
Может быть, сейчас мы не можем в деталях сказать — что необходимо делать для реализации третьей из альтернатив, но зато очень точно и определенно мы сейчас можем сказать — что не должны продолжать делать и от чего должны отказаться.
И в заключение хотелось поставить вопрос: есть ли в самом российском обществе живительные источники и духовная сила, способные стать ведущими и выработать этические правила для функционирования и интеграции основных институтов общества? Безусловно, есть и источники, и духовная сила. Это — глубочайшие традиции российской культуры и православной церкви. Это лучшие традиции социалистической культуры, от которых нельзя отказываться и отбрасывать их. И главная сила — это дух нашего русского народа. Как говорят — «народ не обманешь». Он обязательно в нужное время скажет свое слово и совершит правильное историческое действие. Окончательное слово за ним, ибо он — и творец, и судья истории.
4
КУЛЬТУРНАЯ МАКРОДИНАМИКА
Культурная макродинамика — срез или угол зрения , под которым рассматривается культура . Она описывает изменения или модификацию черт культуры в историческом времени и глобальном пространстве . К ней относятся средства , механизмы и процессы , которые отражают трансформацию культуры , ее изменение . Культура зарождается , распространяется , разрушается , сохраняется , с ней происходит множество всевозможных метаморфоз . Первокирпичиками культурной динамики выступают культурные открытия и изобретения . В 1930- х гг . Сорокин назвал свой четырехтомный труд об истории культуры с древнейших времен и о переходе от одной культурной системы к другой ( или от одного культурного стиля к другому ) «Социальная и культурная динамика» . Широкое использование понятия культурной динамики приходится на вторую половину XX в ., когда в область научного исследования активно вторгаются проблемы развития , изменения и распространения культурных институтов , культурных конфликтов и инноваций , деградации , застоя и кризиса культуры , типологии культурного развития ( линейно - поступательные , фазовые , циклические и этапные , волновые , инверсионные , маятниковые и другие модели ), дифференциации и диффузии культуры , взаимодействия разных культур . Специалисты говорят об интеграционной или де - зинтеграционной , восходящей или нисходящей культурной динамике , об эволюционном или революционном характере ее изменений . Динамические процессы в культуре различают по месту и длительности . Так , крупномасштабными изменениями в культуре считают интервалы временив 1 00-1000 лет ( цивилизационные сдвиги ), микромасштабными—периоды от 25-30 лет ( время активной жизни в культуре одного поколения ] до 100 лет , быстропроходящими — от одного месяца до нескольких лет ( напр ., сезонные изменения моды , жаргон молодежной культуры ), они не способны закрепиться в глубоких пластах культурной жизни .
ЭВОЛЮЦИОННЫЙ БАЗИС КУЛЬТУРЫ
Потребность в культуре — результат двух- или трехмиллионнолетней эволюции человеческого рода, в течение которой произошли очень важные изменения в строении тела. И первым среди них был переход к прямохождению,
142
освободивший руки для употребления орудий труда. Последние разнообразили употребляемую пишу, а та в свою очередь вызвала серьезные изменения в строении челюстей, органов пищеварения и мозга. Прямая походка изменила структуру гортани и открыла возможности возникновения речи.
Слабость человеческих детенышей компенсировалась удивительной гибкостью и адаптивностью. Волк, носорог или слон способны существовать только в том климатическом поясе, в каком они были рождены. Человек мог жить везде. И все это благодаря тому, что жесткую программу инстинктов, задающих один-два варианта действий, заменила совокупность навыков — система обученных практических умений, приобретенных путем передачи знаний и их практической тренировки. Недаром многие антропологи так и определяют культуру — как совокупность социальных навыков и умений.
Родившись без запрограммированного поведения, люди должны всякий раз заново обучаться тому, как интерпретировать окружающий мир и реагировать на него. Ничего такого животным делать не надо. Учиться каждый раз заново — тяжкий труд, на который отныне обречено было все человечество. Ведь с каждым новым поколением обученное исчезало и процесс приходилось повторять сызнова.
Но вновь природа оказалась небезучастной к людям. Этот недостаток компенсировался тем, что каждое новое поколение, вынужденное заново обучаться социальным знаниям, делало это немножко на более высокой ступени, чем предыдущее. Так накапливались и приумножались знания, так они постепенно развивались и углублялись. А здесь уже надо говорить о культурном и социальном прогрессе человечества. Биологическая эволюция закончилась, началась эволюция культурная.
В сравнении с размерами тела человеческий мозг много крупнее, чем у других животных. В нем больше каналов и специализированных зон, где разворачиваются грандиозные по своей сложности умственные процессы. Животные способны научиться контролировать разве что отдельные реакции. Но только человеческому существу подвластно контролировать все реакции и, более того, заменять естественные на искусственно приобретенные (благодаря мощнейшему оружию, которого нет ни у одного животного, а именно обучению).
Культуру можно представить себе как внешнюю среду или продолжение нашего мозга, чувств и поведения. Она создается, сохраняется и изменяется благодаря социальному взаимодействию. Научение культурным нормам можно назвать процессом социализации. Конечная цель социализации — достижение конформизма с ожиданиями окружающих людей. Естественно, каково окружение, таковы и мы сами. По большому счету нас воспитывает ближайшая социальная среда, а не далекие к нам социальные институты и абстрактные нравственные принципы. Воспитавшиеся в небольшом захолустном городке юноши и девушки усваивают провинциальные манеры поведения, свойственные замкнутой территориальной общности. Столкнув-
143
шись с нравами и нормами большого города, они испытывают неловкость и полностью дезориентируются.
Правда, социализация как продолжающийся всю жизнь процесс подстраи-вания под ожидания «значимых других» никогда не бывает завершенной: стопроцентного соответствия нормам и требованиям среды никто из нас не достигает. Всегда остается некий зазор — степень отклонения (культурная девиация), показывающая уровень независимости наших мнений, взглядов, мыслей и поведения от мыслей и взглядов «социальных близких». Благодаря чему люди разнообразны и непредсказуемы в своих действиях. Хотя эта непредсказуемость распространяется скорее на конкретные, частные поступки и не распространяется на поведение в целом. Оно по большому счету предсказуемо. Слегка отклоняющееся от среднего стандарта поведение называют разнообразным, сильно отклоняющееся — девиантным, или нонконформизмом, а просто неординарное поведение зовут экстравагантным.
ИСТОРИЧЕСКИЙ БАЗИС КУЛЬТУРЫ
Человечество существует на Земле всего 1 600 поколений. При этом первые 1 200 жили в пещерах, только последние 22 поколения читают напечатанные книги, при этом лишь 5 — при электрическом освещении.
В отличие от древнего, современный человек развивается куда быстрее. Нынешний год, с точки зрения эволюции, равен прежнему столетию. И население Земли сегодня куда разнообразней прежнего. Люди различаются не только по расам и национальностям, но и по физическому и интеллектуальному уровню, пристрастиям, вкусам, привычкам и т.п.
Врезка
С Лесков
Орангутаны — культурное племя
В ходе исследований, которое 10 лет вела международная команда под руководством Карела ван Шейка из американского университета Duke , выяснилось, что у орангутанов, которые считаются одними из родственников человека, имеется культура. Само по себе приятно. Но важнее другое: история человеческой культуры еще древней, чем предполагалось ранее. Выявлены 24 модели поведения орангутанов, которые передаются путем имитации и являются прямым признаком культуры. Культурное поведение возникло 14 млн лет назад, когда орангутаны сформировались как самостоятельный вид.
Один из примеров культурного поведения орангутанов — использование листьев в качестве салфеток и перчаток. У человекообразных приматов есть рациональные модели, когда с помощью палки они сбивают насекомых с дерева, есть и такие, что служат забаве. Орангутаны придумали ритуал: укладываясь спать, сдувают с ладони невидимые предметы. Некоторые занимаются
спортом: съезжают, как с горки, с поваленных деревьев, при торможении хватаясь за ветви. Поводом для исследований послужил тот факт, что некоторые орангутаны пользуются орудиями труда, а другие в руки их не берут. «Поначалу мы
растерялись, когда поняли, что следует из наших данных», - говорит ван Шейк. Работа стала продолжением изучения зачатков культуры у шимпанзе, которая тоже заняла 10 лет. Было выявлено 39 парадигм культурного поведения — в результате культура приматов получила датировку в 7 млн лет.
144
Самый продолжительный период истории занимает древний каменный век — палеолит. Он продолжался около 2 млн лет. В это время происходят два глобальных процесса: становление человека (антропогенез) и становление общества (социогенез). Ранний палеолит — период антропогенеза, поздний палеолит — период социогенеза. Общество зарождается в тот момент, когда на смену биологической эволюции приходит эволюция культурная, когда орудийная деятельность предчеловека сменяется трудовой деятельностью человека.
Человеческая культура прошла долгий путь. Ее первые признаки появились на заре истории — в первобытном обществе.
Фрагменты рисунков животных или полностью сохранившиеся сцены охоты свидетельства материальной и духовной жизни первобытных людей
Ученые считают, что навыки культуры у крупных приматов возникли еще до того, как они окончательно разошлись с homo sapiens . Все-таки маловероятно, что эти навыки появились трижды раздельно. Орангутаны менее других крупных обезьян близки человеку. Отсюда догадка: если происхождение человеческой культуры отнести еще дальше во времени, придется заняться другими приматами — мелкими мартышками, к примеру. Но если так пойдет и дальше, мы спустимся по эволюционной лестнице еще ниже. Дойдем до китов и дельфинов, как полагает профессор Эндрю Уайтен из английского университета Св. Эндрю, руководитель программы по исследованию поведения шимпанзе. Уже высказывались соображения, что представители другой экологической ниши — киты и дельфины — общественные животные, которые обладают развитым мозгом и навыками культурного поведения. По мнению ведущего российского приматолога, доктора биологических наук Маргариты Деряги-ной, человекообразная обезьяна — лучшая модель для изучения человека. Приматы осваива-
ют очень сложный язык жестов, в которых находится место даже прилагательным. Они умеют составлять длинные фразы из жестов, словарь равен языковому запасу 3-4-летнего ребенка. Обезьянам свойственно чувство юмора, даже самоирония. Они свято блюдут особую культуру отношений в семье, никогда не бросают стариков. Приматы очень любят рисовать, у них есть чувство композиции, избирательность цвета. Обезьяны — единственные животные, которые во взрослом возрасте любят играть, т.е. занимаются деятельностью, напрямую не связанной с выживанием вида.
«Мы имеем дело с культурой, а не артефактом экологии», — говорит ван Шейк. Ученый уверен, что поняв, насколько похожи проявления культуры шимпанзе и орангутанов, наука сможет взглянуть на то, чем они отличаются от культуры человека. Следующий шаг — понять, в чем причина этих различий. Признать в ближнем родственнике культурного индивида — каждый по собственному опыту знает, как это непросто. Сокращено по источнику : Лесков С . Орангутаны — культурное племя (http://main.izvestia.ru)
145
Как ни странно, но первоисточником культуры, а затем цивилизации стала хрупкая женщина. Точнее, группа, состоящая из матери и ребенка. Два миллиона лет назад по земле бродили бесчисленные детско-материнские группировки, единственным средством выживания которых было фуражирование и собирательство — поиск подножных кормов (фруктов, корнеплодов, ягод, орехов). Детско-материнские группы дополнялись одним или несколькими взрослыми мужчинами, следовавшими за ними. Этот исторический период называют периодом предлюдей1.
Лишь 400 тыс. лет назад появилось население, которое с большими натяжками можно было окрестить «людьми». Из Африки — прародины всего человечества — через Азию они проникли на юг Европы. Их называют Homo sapiens (люди мыслящие). У них были довольно сложный мозг и похожий на наш скелет. В их распоряжении находились простейшие орудия труда. Люди подобного вида были организованы в локальные группы численностью 20— 30 человек.
Поскольку в это время уже научились добывать огонь, вполне вероятно, что и мужчины, и женщины совместно охотились на мелких животных и птиц. Трудовая кооперация представителей двух разных полов дополнялась, по всей видимости, кооперацией социальной. Уже в этот период можно говорить о зарождении протосемьи, зачатков воспитания и социализации подрастающего поколения, в котором принимала участие не только мать, но и отец. Ученые считают этот шаг решительным прорывом к образованию в будущем общества, ибо отец обучает ребенка прежде всего социальным навыкам.
В промежутке между 100 и 75 тыс. лет тому назад появился более «современный» вид Homo sapiens , который эволюционировал к 40 000 г. в Homo sa piens . С него берут свое начало все живущие сегодня народы. А поскольку все
Врезка
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 222; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!