Дж . Ленски , Г . Ленски Палеолитические нововведения

Помимо захоронения мертвых заслуживает вни­мания еще две инновации (нововведения) сред­него палеолита. Первым из них было развитие одежды. Хотя нет прямых доказательств того, что неандерталец носил одежду, многие археоло­ги полагают, что это было существенным по при­чине холодного климата, которому неандерталец был подвержен в течение всего своего существо­вания. Найденное в районе неандертальских по­селений изобилие кремня подтверждает эту ги­потезу; с начала его использования люди начали носить шкуры животных.

Следующая, заслуживающая внимания иннова­ция, — это открытие неандертальцем рукояти орудия труда, которая с этого времени начала увеличивать эффективность орудия в несколько раз. В бьющих орудиях труда она увеличивала силу удара путем увеличения радиуса размаха. Насколько нам известно, неандерталец не ис­пользовал древесину для изготовления рукояти орудия, зато он открыл преимущества при исполь­зовании длинной кости животного в качестве уже готовой рукояти.

С появлением современного человека ( Homo sapiens ), приблизительно 35 тыс. лет назад, темп технологических нововведений значительно увели­чился. Освоение в огромных количествах новых ви­дов орудий труда и оружия заставляет нас признать появление нового типа общества, которое замет­но выше в масштабах технологического прогресса, чем все известные предшественники раннего и

среднего палеолита. Мы отнесем их к передовым обществам охотников и собирателей, которые от­личаются от более примитивных групп ранних пе­риодов. Со времен инноваций прошло более 25 тыс. лет и переход от примитивного общества к передо­вому носил постепенный характер. Наиболее важным нововведением было изготов­ление оружия. Хотя люди пользовались копьем, со времен раннего палеолита для его усовершен -ствования не было сделано ничего вплоть до

позднего палеолита, когда появились различные модификации копья. Одним из первых было ме­таллическое копье. Используя принцип рычага, оно увеличивало расстояние, на которое могло бы быть брошено копье. На конец копья люди позднего палеолита поместили остро заточенную кость, а позднее зубец.

Самым важным нововведением было изобрете­ние стрелы и лука. Используя принцип сохране­ния энергии, человек позднего палеолита создал оружие чрезвычайно полезное и эффективное. Его эффективность приблизительно в четыре раза больше, чем копья.

158

модели культуры передаются от населения А населению С через население В при отсутствии прямого контакта между An С.

Благодаря распространению, миграции и многонациональным объеди­нениям многие культурные черты и образцы действуют во всем мире. Ка­толики разных стран имеют одни и те же опыт, символы, верования и цен­ности, передаваемые их церковью. Современные Соединенные Штаты, Канада, Великобритания и Австралия имеют одинаковые культурные чер­ты, которые они унаследовали от общих языковых и культурных предков в Великобритании.

Культуры также могут быть меньше по количеству представителей, чем нация. Хотя люди в одном и том же обществе или нации имеют одинаковые культурные традиции, все культуры содержат также и различия. Индивиду­умы, семьи, деревни, регионы, классы и другие подгруппы внутри одной культуры имеют наравне с общими и отличные, собственные знания. Суб­культуры — это различные, основанные на символах модели и традиции, присущие подгруппам внутри одного составного общества. В составных нациях, таких как современные Соединенные Штаты и Канада, субкульту­ры возникают на основе этноса, класса, региона и религии. Религиозное

И, наконец, по сравнению с копьем стрела и лук позволяют охотнику увидеть мишень на уровне глаза, что увеличивает точность попадания в цель.

Развитие орудий труда имело также не меньшее значение. Нововведения в этой сфере включали такие разные орудия труда как булавки и шило, иголки с ушком, вилки, инструменты для шлифов­ки, топоры, каменные пилы, молотки, лопаты и ковши, точильные плиты и мотыги. Этот период также охарактеризован точным доказательством существования жилья, построенного человечес­кими руками. В районах Чехословакии и Сибири были найдены разбросанные поселения охотни­ков, чей высокоспециализированный образ жиз­ни заставил их жить в убежищах, малопохожих на пещеры, даже зимой.

Исследования таких поселений чрезвычайно важны по многим причинам, поскольку они снаб­жают нас информацией о размерах людских об­щин в тот период. В основном такие поселения были малочисленные, от 6 до 30 человек. Самое большое поселение насчитывало не больше 60 че­ловек.

Следующим многозначительным нововведением была лампа, самая старая была найдена в пеще­рах Западной Европы. Первые лампы были похо­жи на каменное блюдце. Современные эскимосы используют похожие лампы. Значение культурных останков очень важно, так как они помогают нам понять жизнь человека пе­риода позднего палеолита. Изображения челове­ка, переодетого в животное, говорят о магиче­ской или религиозной практике, особенно о вере

в магию, которая, по-видимому, использовалась для влияния на плодородие. Это наиболее подхо­дящее объяснение большому количеству найден­ных женских фигурок с признаками беременно­сти. Многие ученые полагают, что нет никакого совпадения в том, что художник сознательно иг­норировал черты лица и уделял внимание сим­волам плодородия. Многие примеры искусства позднего палеолита указывают на развитие ри­туальных церемоний. Доказательством этому слу­жат рисунки, изображающие мужчину, замас­кированного под животного, а рядом с ним вы­гравирована процессия людей, стоящих около животных. Их головы качаются, а оружие лежит на плечах в неугрожающей позиции. Это говорит о том, что эти люди следовали практике совре­менных им охотников, и что они просили проще­ния у животных, которых собирались убить. Искусство позднего палеолита обнаруживает рост человеческого сознания и усилия человека понять и взять под контроль окружающую его среду, а также обнаруживает наличие бездны в развитии самого человека и остального животно­го мира.

Искусство того периода также говорит о первых проявлениях профессиональной специализации. Некоторые думают, что часть пещерных рисунков является ранними достижениями человека поздне­го палеолита в области шаманства и медицины, а на самом деле он просто изображал обычных охот­ников, вовлеченных в ритуальные действа. Сокращено по источнику : Lenski G., Lenski J. Human societies: an introduction to macrosociology. N.Y, 1974. P. 153-158 (Пер. О. Перфильевой)

159

происхождение евреев, баптистов и католиков создает субкультурные р_аз^ личия между ними. Хотя у северян и южан в США одна и та же национальная культура, им присуши различные убеждения и традиционное поведение, что является результатом региональных субкультурных разновидностей. Фран, коговоряшие канадцы на субкультурном уровне отличаются от англогово­рящих представителей той же страны. Этнические традиции итало-амерц. канцев отличаются от традиций ирландских, польских или африканских американцев⁶.

Неолитическая революция ознаменовала переход от охоты и собирательства к земледелию

Источником культурных открытий могут служить даже мифы и магия, которые вовсе не ориентированы, с точки зрения науки, на истинное зна­ние. Известно, что компас был изобретен китайскими предсказателями судь­бы. Астрологи вроде Тихо де Браге и Кеплера, верившие, что судьбу чело­века можно узнать по звездам, своими наблюдениями и расчетами помогли открыть истинные законы движения планет.

КУЛЬТУРНЫЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ

Культурные заимствования специалисты считают более распространен­ным источником культурных изменений, чем независимое изобретение. Их относят к мирному способу перенесения ценностей одной культуры на почву другой. Немирными могут быть такие способы, как шпионаж, военные тро­феи, колонизация.

Понятие культурных заимствований указывает на то, что и как именно перенимается: материальные предметы, научные идеи, обычаи и традиции, ценности и нормы жизни.

Для каждого типа антропологи устанавливают своеобразный культурный атлас, в котором обозначают страну, где получено нововведение (изобрете­но, выращено, синтезировано), и страну, куда впоследствии оно распрост-

⁶ Kottak СР . Anthropology: The Exploration of Human Diversity. N.Y., 1994. R 44-51.

160

ранилось (кем было заимствовано). География культурных растений тако­ва: просо, гречиха и редька вышли из Китая, рис, лимоны, апельсин, ман­го, сахарный тростник и мандарины — из Индии. Родиной мягкой пшени­цы является Средняя Азия, где впервые появились также горох, чечевица, хлопчатник, морковь, фисташки, абрикос. Закавказье и Малая Азия дали миру рожь, виноград, грушу, гранат, инжир, черешню, миндаль, грецкий орех, а Центральная Америка — кукурузу, фасоль, тыкву, перец. Все, что мы едим или пьем, чем постоянно пользуемся в обиходе, имеет источник. К примеру, кофе впервые стали возделывать в Эфиопии, сливочное масло на­чали изготовлять в Древнем Египте, там же замесили первый дрожжевой хлеб. Помидоры пришли из Южной Америки, а майонез распространился из Франции. Еще одним примером служит «Своя игра» — русский аналог американской телепрограммы « Jeopardy » («Рискуй»). Она распространена в десятках стран мира и существует более 20 лет.

Один народ заимствует у другого не все подряд, а лишь то, что: а) является близким его собственной культуре, т.е. то, что смогут понять, оценить и ис­пользовать аборигены; б) принесет яв­ную или скрытую выгоду, поднимет престиж народа, позволит продвинуть­ся вверх по ступенькам прогресса, даст преимущество перед другими народа­ми; в) отвечает внутренним потребностям данного этноса, т.е. удовлетворяет такие фундаментальные потребности, которые не могут удовлетворить куль­турные артефакты и культурные комплексы, имеющиеся в распоряжении.

В X в. Русь заимствовала у Византии особую систему религии — право­славие, и это кардинально сказалось на дальнейшей истории нашей страны. В XX в. советские разведчики «позаимствовали» у американцев некоторые секреты изготовления атомного оружия, сэкономив 3 года и миллиарды рублей. И это радикально повлияло на дальнейший ход мировой истории. Распространенным примером престижного заимствования служит мода: один народ или социальная группа заимствуют не то, что им необходимо с утилитарной точки зрения, а то, что считается престижным. Процесс заим­ствования в таких ситуациях может приобретать цепной характер.

Культурному заимствованию предшествует другое явление, называемое культурным отбором, или селективностью культуры.

Культурный отбор работает по принципу культурного фильтра. Иными словами, такой механизм пропускает одни чужеродные элементы и задер­живает другие.

Любая культура стремится не только заимствовать нужные ей черты и эле­менты, но и защититься от нежелательного проникновения, которое может оказаться гибельным для нее. Селективность — избирательное отношение к переносу ценностей из одной культуры в другую. Она может быть целена­правленной, сознательной, либо стихийной, происходящей в силу объектив­ных условий. Всего выделяют четыре основные причины селективности:

161

♦ культура еще не созрела для заимствования данных изобретений-

♦ новые элементы грозят разрушить сложившуюся в обществе культу

♦ идеология запрещает заимствование новых элементов как «вра>кл ных», «чуждых», «плохих»;     "~

♦           члены общества не считают, что новые элементы нужны им.
Страна, которая заимствует чужое, называется культурой-реципиентом

страна, которая отдает свое, именуется культурой-донором. В XV в. на _Пе'^а вого великого князя всея Руси Ивана Третьего работала итальянская коман^Р архитекторов. Главный кремлевский собор, Успенский, построил италь нец, второй по значимости, Архангельский, ставший усыпальницей русски царей, —другой итальянец. Крепостные стены —тоже итальянские. Русска национальная архитектура веками создавалась не только русскими, нсп руками десятков итальянцев, швейцарцев, англичан, французов, немцев Процесс прервался в XX в., в послереволюционную эпоху.

История японской культуры знает периоды изоляционизма и активного взаимодействия с соседями Японии, у которых она многое переняла — у Китая, Кореи и других материковых стран. Восприняв основные элементы буддийского зодчества и скульптуры, китайской и корейской живописи, ремесла, японцы внесли в них либо существенные изменения, либо на ос­нове их создали новые, порою более совершенные образцы, в результате чего японская материальная культура приняла своеобразные национальные фор­мы, отвечающие историческим традициям японского народа. Приняв за основу китайские иероглифы, позднее японцы создали и свою азбучную письменность — кана (в двух графических разновидностях: катакана и хира-гана), в результате чего сложилась смешанная иероглифо-слоговая нацио­нальная письменность, а японский язык по лексике и грамматическому строю сохранил в полной мере свою национальную самобытность. Расположение пересекающихся пучком кронштейнов на оси колонны заимствовано у китай­ских архитекторов — строителей храмов Юньган и Лунмынь. Четкая, деталь­но разработанная планировка города также заимствована из Китая, где в эпоху Тан городская архитектура была строго регламентирована⁷.

Но вот парадокс: при мощном влиянии китайской культуры на японскую человеческие контакты между китайцами и японцами (и в Японии, и в Ки­тае) никогда не были велики, а в некоторые эпохи даже запрещались.

Как пишет один из западных исследователей, «гений японцев» заключа­ется не в изобретении, а в адаптации тех или иных элементов культуры сна­чала из Кореи, потом из Китая, потом из Европы и США; в отличие от мно­гих стран этот процесс большей частью шел не под давлением извне, а по собственной инициативе; в результате заимствованные элементы укореня­лись и жили самостоятельной жизнью, часто меняясь до неузнаваемости по сравнению с оригиналом⁸. Адаптация новых элементов культуры в Японии никогда не означала отказа от исконных культурных основ, новое не вытес­няло старое, а накладывалось на него.

⁷ См.: Воробьев М.В. Древняя Япония. М., 1958; Григорьева Т.П. Японская художественная тради­
ция. М, 1979; Иофан Н.А. Культура древней Японии. М, 1974; Лазарев Г.З. Сравнительный ана­
лиз развития архитектуры Китая и Японии в VI—XII вв. М., 1972; Сладковский МИ . Китай и Япо­
ния. М., 1971.

⁸ Tobin J.J. Introduction: Domesticating the West. // Re-Made in Japan. Everyday Life and Consumer Taste
in a Changing Society. New Haven; London, 1992.

162

Как правило, культурное новшество ложится на частично подготовлен­ную почву. Это означает, что в культуре-реципиенте должны существовать группы или силы, заинтересованные в перенесении чужого, готовые куль­турное новшество распространять, внедрять и защищать. Когда в середине 1980-х гг. в СССР началась перестройка, советская интеллигенция оказалась той самой силой, которая готова была воспринять западные культурные ценности, следовать им на практике, перестраивать под них общество и широко пропагандировать их в массы. Правда, для успешной защиты запад­ных ценностей (рыночная экономика, демократический режим власти, ча­стная собственность) интеллигенции потребовалось существенно укрепить свои позиции — свергнуть монополию КПСС и привести к власти свое прави­тельство. Если бы она этого не сделала, то судьба культурных заимствований была бы поставлена под угрозу.

Как только ситуация оказалась пере­ломной и западным странам стало ясно, что Россия твердо намерена двигаться по пути либеральных реформ, они нача­ли оказывать на нее политическое и экономическое давление с целью закре­пить достигнутое и ускорить модерни­зацию страны. Международный валют­ ный фонд превратился в самое эффек­тивное средство давления. Можно считать, что 1990-е гг. — это качественно новый этап культурных заимствований. На первом этапе (горбачевская перестройка) наша страна как бы выспрашивала культурные новшества, на втором этапе (ельцинские реформы) их уже навязывали.

Когда общество решает, стоит ли ему заимствовать те или иные ценно­сти, научные достижения, культурные образцы, социальные институты, оно взвешивает плюсы и минусы. Если доходы, получаемые культурой-реципи­ентом от внедренного новшества, превысят расходы, то она пойдет по пути культурного заимствования. Если новшество не облегчает, а затрудняет ре­шение проблем, то от него следует отказаться. Иными словами, выгоды от принятия культурного новшества должны перевешивать выгоды от его от­вержения. Однако на практике подсчитать плюсы и минусы не удается. Возможны лишь приблизительные и, как показывает история, очень грубые прикидки.

Когда российская интеллигенция в 1990-е гг. пошла на заимствование западных рецептов рыночной экономики и вступила на путь «шоковой те­рапии», она надеялась в одно десятилетие, подобно Польше, проскочить самый опасный отрезок пути и резко повысить эффективность производ­ства. Но жизнь оказалась намного сложнее научных расчетов: через десять лет производство в стране почти полностью развалилось, большинство на­селения обнищало, спонсорство культуры сократилось или прекратилось полностью. Но и при таких результатах никто не берется однозначно утвер­ждать, стоило ли стране браться за экономические реформы или нет.

153

Культурные заимствования могут быть: стихийными и неуправляемыми, такими, где отсутствует сознательный отбор культурных инноваций; целена­правленными и сознательными. Вторая стратегия культурного заимствования должна проходить все необходимые для культурного отбора стадии:

♦ создание проекта заимствования и его критическая проработка;

♦ отбраковка претендентов на культурное заимствование, поиск нужных образцов;

♦ практическое внедрение и обеспечение экономической и политиче­ской поддержки.

Западные рецепты «шоковой терапии» при заимствовании способствовали лишь развалу экономики

Первый этап: новшество задумывают и критически оценивают. Если оно полностью несовместимо с местной культурой, его отбраковывают. Если его признают удачным, то посылают «ходоков» за поиском претендентов назы­ваться культурным новшеством. Первоначальный замысел обычно форми­руется как туманная идея: интеллигенция смутно ощущает, что жить по-старому нельзя, а что именно новое необходимо, пока точно не знает. Пе­ред ее мысленным взором проплывают несколько западных демократий, у которых можно позаимствовать демократические институты и ценности, которые могут выполнить роль культуры-«донора».

На втором этапе организуется поиск практических образцов: российское правительство делегирует специалистов или депутатов парламента в запад­ные страны для перенятия положительного опыта в деле организации работы банковской системы, выборов, парламента, кабинета министров и т.п. Из огромного множества собранной в разных странах информации специаль­но созданная комиссия отбраковывает заведомо противоречащие нормам местной культуры, оставшиеся принимаются условно, т.е. на период испы­тательного срока и экспериментальной апробации: новшество, скажем, ком­пьютерную систему голосования в парламенте, запускают в практику и наблюдают результаты.

164

Третий этап: за внедрение новшества борется заинтересованная в нем общественная сила, группа, партия. Институт президентства в России утвер­дился лишь потому, что в новшестве была заинтересована вся прогрессив­но настроенная демократическая общественность страны. Президент дей­ствительно стал символом групповой принадлежности. Иными словами, те, кто выступал за учреждение поста президента в России, имели право при­числить себя к демократам, а противники президентства относились к ла­герю консерваторов-коммунистов. Если бы позиция демократической об­щественности в начале 1990-х гг. в России была слабой, новшество не при­жилось.

С одной стороны, внедрение культурного новшества идет тем быстрее, чем сильнее страны, откуда заимствуется новшество, и чем сильнее культу-ра-«донор» оказывает давление на культуру-реципиента. США и Западная Европа поставили предоставление денежной помощи России в прямую за­висимость от быстроты демократических преобразований, т.е. успешности внедрения в практику западных институтов и ценностей.

С другой стороны, внедрение культурного новшества идет тем медленнее, чем сильнее оно навязывается культуре-реципиенту. В середине 1990-х гг. в России начало проявляться недовольство грубым насаждением инокультур-ных ценностей. Отношение к США из заинтересованного переросло в ней­тральное, а затем в прохладное. В конце 1990-х гг. большинство населения уже откровенно высказывалось против иностранного засилья, за возрожде­ние национального наследия и открытое противостояние Западу. Чем боль­ше отступали западнические настроения в культуре, тем активнее заявляли о себе почвеннические, или славянофильские.

Проблема культурных заимствований тесно связана с темой культурной вариабельности, которая указывает на особенности национального характера и национальной психологии, а именно восприимчивость к иной культуре, способность менять свое поведение в зависимости от изменения культурного контекста (например, когда русский попадает в другую страну).

Никакая культура не может быть самодостаточной. Творческое развитие культуры возможно только при взаимодействии с другими культурами, при всемерном обогащении собственного опыта. Замкнутость и изолирован­ность приводят к стагнации, поэтому обращение к ценностям иных куль­тур — залог развития и обновления⁹. Когда Г. Зиммель исследовал кризис­ное состояние западной культуры, он обратил внимание на то, что культу­ра, не меняющая своих форм, пребывает в состоянии стагнации. Однако когда процесс заимствования и внедрения ценностей чуждых культур начи­нает преобладать и в какой-то период достигает критического рубежа, куль­тура утрачивает присущую ей стабильность, начинается процесс деградации, вступает в силу дезинтеграционная тенденция. История дает тому немало примеров. Так, например, у А. Тойнби отмечено, что эллинистическая ци­вилизация окончательно распалась именно в результате тесного контакта с современными ей цивилизациями: сирийской, которую она разложила, и христианской, которая пришла ей на смену¹⁰. Он подчеркивал, что по мере

Дианова В.М. Культурный плюрализм в условиях глобализации // Россия и Грузия: диалог и род­ство культур: сб. материалов симпозиума. Вып. 1. СПб., 2003. С. 93-103. ¹⁰ Тойнби А. Постижение истории. М., 1991. С. 561—574.

165

распада цивилизаций непременно увеличивается стремление к стабильно­сти, к некоторой стандартной форме, однако это уже осуществляется на ином материале. Именно так, вследствие культурного взаимодействия с Египтом, Вавилонией и Индией образовалась в свое время некая «культур, ная смесь», или «культурный компост» — согласно его терминологии, бла­годаря которым возникла греческая цивилизация. Сегодня для обозначения подобного процесса применяют термин «культурный плюрализм».

Нередко заимствованный культурный комплекс прививается легко и проч­но потому, что его структура имеет параллель в местной культуре. «В Японии, например, широко распространен следующий комплекс одежды: черная

визитка, полосатые брюки, манишка. Этот костюм используется для траур­ных церемоний. Он согласуется с при­вычным черно-белым костюмом типа рэйфуку (кимоно, сшитое из ткани, украшенной черно-белыми гербами; хакама из той же ткани и хаори с белым бантом), с давних пор служившим це­ремониально-траурным костюмом. Оба комплекса в настоящее время рав­ноправны, но по практическим сооб­ражениям превалирует европейский вариант»". Из европейской мебели в Корее наиболее распространены низ­кие столики типа журнальных, кото­рые по своим размерам ассоциируют­ся с традиционными столами папсан. Журнальным столикам отдается пред­почтение в интерьере помещении, предназначенных для официальных встреч и приемов.

В других случаях заимствованные культурные нормы со временем неуз­наваемо трансформируются либо вытесняются местными образцами. «В среде японской буржуазии одно время предпочтение отдавалось евро­пейской кухне и европейскому жилищу. Однако в дальнейшем европейская кухня стала ассоциироваться преимущественно с буфетами, где закусыва­ют на скорую руку, а европеизированное жилище — в основном с данти, рай­онами массовой стандартизированной застройки»¹².

Если чужестранные образцы продолжают сохраняться наряду с абориген­ными нормами, то возникает новая ситуация, которую специалисты назы­вают бикультурализмом — параллельным функционированием в стране двух культур как равных. «В качестве примера бикультурализма можно привес­ти поведение японского или индийского студента: оно будет строиться по канонам местной культуры при домашней трапезе и скорее всего по кано­нам урбанистической (европеизированной) культуры в университетской столовой или большом городском ресторане, не говоря уже о зарубежной поездке. Культурные различия будут затрагивать не только состав самой

" Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989. С. 183. ¹² Там же.

186

трапезы, способ и манеру сидеть за столом и есть, но, вполне вероятно, даже определенные пищевые и поведенческие запреты, которые, будучи весьма действенными в домашней обстановке, могут вполне потерять свою дей­ственность вне дома: для индийца такими запретами могут оказаться упот­ребление мяса, алкогольных напитков, касание пищи левой рукой. В то же время определенное взаимовлияние двух культур или систем поведения может проявиться во всех рассмотренных ситуациях: в домашнюю трапезу могут быть включены приправы и соусы, которые характерны для европей­ской кухни, она может проходить с использованием европейской посуды и мебели (стола, стульев). В трапезе европеизированного типа влияние мест­ной традиции может проявиться в повышенной потребности в чае или воде для заливания, в отказе от некоторых блюд и продуктов»¹³.

Яркие примеры бикультурализма приводит X. Эйдхейм, описывающий, как саамы, работающие на отгрузке тары из склада, переключаются в раз­говоре между собой с саамского на норвежский, каждый раз выходя из склада и наоборот (в складе работают только саамы, а снаружи, на причале, при­сутствуют матросы-норвежцы). Индийцы, владеющие английским языком, в описанном случае могут продолжать говорить на родном языке и перейти на английский только тогда, когда начинается общение с иностранцем.

КУЛЬТУРНАЯ ДИФФУЗИЯ

Культурная диффузия — взаимное проникновение культурных черт и комплексов из одного общества в другое при их соприкосновении; про­странственное распространение культурных достижений из одной страны в другую.

Понятие «диффузия», заимствованное из физики, означает «разлитие», «растекание», «проникновение». В изучении культур оно обозначает распро­странение культурных явлений через контакты между народами — торгов­лю, переселение, завоевание. В археологии, имеющей дело с материальны­ми артефактами, диффузия — это процесс, результатом которого было рас­пространение идей, технических приемов, человеческих сообществ, одомашненных растений и животных. Этот процесс мог иметь форму тор­говли на небольшие расстояния, контактов, постепенного перемещения на­селения (такие мнения существуют относительно передвижений ранних земледельцев из Передней Азии в Европу), но мог быть и очень быстрым — так растения Нового Света, подобные табаку и картофелю, в течение не­скольких столетий после Колумба распространились по всему миру.

Специалисты различают три основных варианта диффузионизма: а) ин-вайзионизм (от англ. invasion — вторжение), считающий успехи в развитии собственной культуры исключительно или преимущественно результатом чужеземного вторжения диких племен, военных завоеваний или мирных миграций, принесших с собой более высокий уровень культуры и техники; б) теории культурного центра, изображающие распространение культуры в виде последовательных волн рассеяния норм и ценностей передовой куль­туры, зародившихся в центре, по периферии.

¹³ Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989. С. 120—121.

G 7

Диффузионизм как теоретическое направление в изучении культур _По явился в конце XIX в. Представители этого направления считают главны содержанием исторического процесса контакт, столкновение, заимствовя ния и перенос культур. Диффузионизм был распространен в скандинавски странах в виде историко-географического направления, в Германии — уц* ния о «культурных кругах» (культурно-историческая школа), в США э/ направление существовало под названием « age - and - area » (возраст/время и пространство). Основателем диффузионизма был немецкий исследоватеп_к Ф. Ратцель. В его работах сформулированы основные положения диффузио­низма как направления в изучении культур: акцент на взаимовлияние куль­тур; их изменения путем заимствования; идея о некоем одном или несколь­ких центрах, из которых началось развитие человечества. Основной объект исследования — предметы материальной культуры (этнографические пред­меты), образующие некоторую целостность в пространстве и времени (куль­турный круг).

В рамках диффузионизма получила развитие теория культурных кругов, представители которой Лео Фробениус (1873—1938), Фриц Гребнер (1877-1934), Грэфтон Эллиот Смит (1871 — 1938) и другие поставили во главу угла не генезис, а процессы распространения культуры¹⁴. «Культурный круг» представляет искусственно созданное по произвольно отобранным элемен­там понятие, не развивается во времени, а лишь взаимодействует с другими «кругами» в географическом пространстве. Если культура перенесена в иные природные условия, ее развитие пойдет по другому пути и из взаимодействия старых культур могут возникнуть новые. Эти идеи нашли отражение в тео­рии миграций, согласно которой культурные явления, однажды возникнув, многократно перемещаются, что объясняет сходство культур или их отдель­ных элементов. Распространение культурных элементов или комплексов в пространстве осуществляется в результате миграций или смещений. Други­ми словами, элементы одного «круга» могут распространятся путем диффу­зии и накладываться на элементы другого «круга». Сменяющие друг друга во времени культурные круги образуют культурные слои. Вся история куль­туры — это история перемещения нескольких «культурных кругов» и их механического взаимодействия («напластование»)¹⁵.

Лео Фробениус был крупнейшим специалистом по культурам народов Африки, куда он совершил более 10 экспедиций. Итогом стали фундамен­тальные работы, в том числе «Происхождение африканских культур»¹⁶, сразу поставившие его в ряд крупнейших африканистов. В этой работе он пред­принял попытку выявить в пределах Африки культурные провинции-окру­ги»), каждая из которых характеризовалась наличием ряда признаков, глав­ным образом из сферы материальной культуры. Фробениус понимал куль­турный круг не как простой набор явлений культуры, а как целостный комплекс. Он впервые в этнографической практике ввел в широком масш­табе и строго систематически метод картографирования явлений культуры. Серия карт, приложенных к книге, до сих пор представляет несомненную

¹⁴ Culture: The Diffusion Controversy. N.Y., 1927; Smith E.G. The Migrations of Early Culture. Manchester,
1929; Voget F. W. A History of Ethnology. N.Y., 1975.

¹⁵ См.: Воронцова Л.П. Диффузионизм // Культурология. XX век: Словарь. СПб., 1997. С. 176-177.

¹⁶ Frobenius L. Der Ursprung der afrikanischen Kulturen. Berlin, 1898.

168

научную ценность. Фробениус рассматривал две формы передвижения куль­туры: перенос — без значительного движения народа и перемещение — с народами. Культура у него растет сама по себе, без человека, без народа. Человек же, скорее, продукт культуры, чем ее творец. Основное понятие его концепции «культурная провинция» (культурный круг) представляло собой некую совокупность предметов материальной культуры, которые имеют между собой известное сходство. Л. Фробениус, например, выделял «запад­ноафриканский культурный круг», охватывающий бассейн реки Конго, побережье Верхней и Нижней Гвинеи. Признаки этого культурного круга таковы: прямоугольные дома с двускатной крышей, лук с растительной те­тивой, плетеный щит, музыкальные элементы с растительными струнами, барабан в форме песочных часов, мас­ки и пр. Фробениус обратил внимание также на поразительные сходства мно­гих черт «западноафриканского куль­турного круга» с культурой Новой Гви­неи и других частей Меланезии¹⁷. Согласно воззрениям Фрица Гребне-ра каждое явление и материальной, и духовной культуры (лук и стрелы, свай­ное жилище, земледелие, тайные мужские союзы, культ духов умерших и че­репов, лунная мифология и т.п.) возникло в истории лишь однажды и толь­ко в одном месте и затем из этого центра распространилось по земле. В Австралии и Океании он обнаружил от 6 до 8 отдельных и самостоятель­ных «культурных кругов», каждый из которых состоит из некоторого числа (от 5 до 20) элементов культуры. Он расположил их в порядке возникнове­ния: 1) тасманийская (ранненигритская); 2) культура бумеранга (новонигрит-ская, древнеавстралийская); 3) тотемическая (западно-папуасская); 4) двух-классовая (восточно-папуасская); 5) меланезийская культура лука; 6) прото-полинезийская; 7) новополинезийская; 8) индонезийская. К характерным признакам восточно-папуасской культуры он относил: земледелие с возде­лыванием клубневых растений; рыболовство при помощи ставных сетей; дощатая лодка; хижина с двухскатной крышей; огневая пила; спиральное плетение корзин; тяжелая палица с утолщением на конце; широкий щит, де­ревянный или плетеный; два экзогамных класса с женским счетом; тайные мужские союзы и пляски в масках; культ духов умерших и черепов; лунная мифология; людоедский миф; пластические изображения духов; круговой орнамент; сигнальный барабан; флейта Пана; однострунный музыкальный инструмент; звучащие дощечки¹⁸.

Согласно их взглядам, был только один мировой центр цивилизации — Египет, откуда созданная древними египтянами высокая культура распро­странилась по всему миру. А по мнению ассирологов Ф. Делича и Г. Винк-лера¹⁹, почти все, если не все, цивилизации земли имеют своим истоком ва-

¹⁷ Бюттнер Т. Лео Фробениус — исследователь Африки: достижения и заблуждения//Изучение ис­
тории Африки. Проблемы и достижения. М., 1985.

¹⁸ См.: Токарев С.А. История зарубежной этнографии. М., 1978.

¹⁹ Делич Ф. Библия и Вавилон. Апологетический очерк. СПб., 1912; Винклер Г. Вавилонская культура
в ее отношении к культурному развитию человечества. М., 1913.

169

вилонскую. В конечном итоге тезис диффузионистов о том, что культур» распространяется главным образом путем заимствований, исключал созд_а ние обобщающей генетической теории культуры. Понятие эволюции, а тек. более прогресса, у диффузионистов напрочь исчезло. Совершенно исчезло и понятие общества. Если существование общества и признавалось, то он₀ рассматривалось как производное от культуры или как один из ее аспектов Согласно этому подходу, вся история человечества сводилась к явлениям контакта, столкновения, заимствования, переноса культур. Новые культу­ры возникают в результате соприкосновения, взаимодействия и смешения культур, а не их эволюции.

Культурное соприкосновение называется культурным контактом. Он может не оставить никакого следа в обеих культурах, а может закончиться равным и сильным влиянием их друг на друга либо не менее сильным, но односторонним. Проникновение американской культуры на европейский континент во второй половине XX в. оказалось столь мощным, что породило особый феномен, названный вестернизацией. В свою очередь и американская культура, давшая миру огромное число открытий и изобретений, раньше формировалась благодаря целенаправленным заимствованиям, стихийным проникновениям. Специалисты считают, что третий способ — независимые изобретения _ встречается в истории гораздо реже двух первых.

Культурная диффузия — двусторонний процесс : высокая культура проникает из высших страт в низшие , массовая культура распространяется в обратном направлении

Диффузия обозначает стихийное взаимопроникновение и обогащение культур. Огонь, колесо, капкан, корабль, порох были открыты в одном или двух местах, а затем через культурные контакты распространились везде. Распространенный пример диффузии сегодня — потребительские товары: кока-кола, гамбургер распространились из США по всему миру и вошли в другие языки. Так же большинство американцев свои первые контакты с японской культурой осуществили через покупку автомобиля или стерео и их первыми японскими словами были «Тойота» или «Тошиба».

170

Легче усваиваются материальные элементы культуры, если они демонст­рируют явное превосходство, например, огнестрельное оружие заменило лук и стрелы. Труднее усваиваются чужие нормы и ценности, так как здесь не­возможно доказать, что они эффективней собственных²⁰. Еще одна осо­бенность: чужая технология вряд ли усвоится, если она потребует слишком сильных изменений в других сферах культуры народа.

Каналами диффузии служат миграция, туризм, деятельность миссионеров, торговля, война, научные конференции, торговые выставки и ярмарки, об­мен студентами и специалистами и др. Китайский повар, плававший с вели­ким путешественником Марко Поло, принес рецепт спагетти в Италию, а сто­летие спустя итальянские иммигранты завезли его в Америку. Миссионеры принесли в развивающиеся страны не только новый религиозный кодекс, но также новые обычаи в поведении, одежде, гигиене, школьном обучении. Однако культурные ценности и идеи могут распространяться и без помощи людей. Они остаются на своих местах, а их мысли путешествуют по миру, най­дя себе подходящее транспортное сред­ство, например, Интернет. Исследова­тели давно уже обратили внимание на то, что некоторые явления культуры совершенно не обязательно должны воз­никать в данном обществе в результате его эволюции, они вполне могли быть заимствованы, восприняты им извне. Распространение культуры есть особая форма движения, отличная от миграций обществ и людей и никак не своди­мая к этим процессам.

Таким образом, каналом стихийного распространения культуры служат не только люди, но также язык, книгопечатание, радио, телевидение, Ин­тернет. В средневековой Европе греческий и латинский языки служили меж­дународным средством общения. Латинский язык во многих европейских государствах был языком литературы, науки, официальных бумаг и религии (католицизма). Научные сочинения вплоть до XVIII в. часто писались имен­но на латыни. Латинский преподавался как обязательный предмет в шко­лах, на латыни читались лекции в университетах, велось богослужение в католических храмах, создавались литературные произведения, и, конечно же, латинский язык оказал на английский громадное влияние.

Распространение, или диффузия культурных инноваций по своему векто­ру принимает два направления — горизонтальное и вертикальное. Горизонта­льное распространение наблюдается между несколькими этносами, равными по статусу группами или индивидами, поэтому его еще можно называть меж­групповой культурной диффузией. Вертикальное распространение элементов культуры происходит между субъектами с неравным статусом, поэтому его можно именовать также стратификационной культурной диффузией. Скажем, заимствование милиционерами лексических формул из воровского жаргона

²⁰ Hess В.В., Markson E . W ., Stein P . J . Sociology. N.Y., 1991. P. 481.

171

пцди w-iFnaiD lupnjuHiajibHbiM распространением, а заимствование арист₀
ратией элементов простонародного говора — вертикальным.                  *^v

Культурная диффузия может происходить не только между странами народами, но также между группами (полицейскими и преступниками) ^ классами, например между высшим и низшим. Межгрупповая диффу₃ " давно отмечается криминалистами, которые заявляют, что разговори, ? язык, манера поведения и общения милиционеров в СССР, а сейчас и^И России стала походить на стилевые особенности преступной субкультур.⁶ Жестокость обращения милиционеров, долгое время сталкивавшихся с пр_е' ступниками, перенята в значительной мере у них. В профессиональный лек сикон блюстителей порядка вклиниваются элементы криминального слен­га. Стратификационная диффузия²¹ выражается в двустороннем процессе-

Врезка

Д. Моррис Одежда и статус

Одежда — такой же социальный символ, как речь и поведение. У нее три основные функции: обес­печение комфорта, соблюдение приличий и де­монстративное выражение. В различные эпохи правила приличия не совпадали, но главный принцип оставался неизменным: чем более пури­танским являлось общество, тем тщательнее пряталось тело.

В арабских странах одеяние женщин скрывало не только тело, но и его очертания. Когда-то в Анг­лии считалось непристойным произносить даже слово «нога», а ножки рояля закрывали чехлами. Демонстрационная функция запрещает мужчинам появляться в дорогих ресторанах без галстука. Почему? Галстук — показатель определенного со­циального статуса. Он выступает не как средство что-то скрыть или создать комфорт, а как знак, определяющий принадлежность его владельца к той или иной социальной группе. В прошлом де­монстрационная функция одежды регламентиро­валась очень жестко. В Англии XIV в. костюм оп­ределялся не вкусом или стилем, а законом. Пар­ламент принимал правила, регулировавшие одеяние для каждого социального слоя. Если че­ловек надевал костюм, который полагался людям, стоящим выше на социальной лестнице, он под­вергался штрафу. Похожие правила существовали и в американских колониях, где женщине запреща­лось носить шелковый шарф, если ее муж «стоил» меньше тысячи долларов. Майор не имеет права носить форму полковника. Однако люди постоянно стремились завысить свое положение в обществе, надевая «не свой» ко­стюм. А наказывали их, по сути, не за костюм, а за попытку с его помощью завысить свой статус. В XVIII в. демонстрацией высокого положения стал спорт. Так, при верховой езде английские сельские

джентльмены для удобства надевали фраки и цилиндры — именно это одеяние позже стало ас­социироваться с досугом и возможностью не рабо­тать, постепенно «джентльменский» спортивный костюм превратился в повседневную одежду выс­шего света, а затем, изменившись, стал обычным костюмом большей части общества. Для дорогостоящих развлечений — ружейной охоты, рыбалки и гольфа — использовались клет-

чатый костюм и котелок. Вначале подобная одежда считалась неофициальной, но затем она вытеснила черный фрак, оставив ему место в свадебных церемониях и официальных торжест­вах. И, по сути, все современные деловые люди носят варианты костюмов, ранее являвшихся спортивными.

В последние годы на Западе наметилась обрат­ная тенденция. Демократическое общество все более неприязненно относится к привилегиям, и это заставляет представителей высшего класса демонстрировать свой статус как-то иначе. Ста­ло немодным подчеркивать принадлежность к элите. На смену «клубному» пиджаку яхтсмена пришла одежда, заимствованная у представите­лей общественных «низов» — она позволяет по­казать, что в груди у богатых и знаменитых людей бьется сердце «простых парней». Источник : Моррис Д . Одежда и социология // Ро­весник. 1990. № 7 С. 12-13

²¹ Kando Th.M. Leasure and popular culture in transition. St. Louis, 1980. P. 70.

172

♦ средний и низший классы перенимают у высшего класса элементы высокой моды, престижного потребления, литературный язык и др.;

♦ высший класс перенимает у нижестоящих страт формы более раскре­пощенного поведения, упрощенной манеры одеваться.

Одежда, символизирующая статусные различия людей, в современном обще­стве превращается в сферу пересечения классов и сословий, в канал диффузии культурных ценностей из одной страты в другую. Среднему классу сегодня по карману купить модную одежду, которую прежде носил только высший. Высо­коквалифицированные рабочие, например, техники по ремонту телеаппарату­ры, являются на работу в костюмах и галстуках, которые прежде служили отли­чительным символом высшего, а затем среднего класса. Знаменитое японское татами вначале появилось у высших слоев знати, затем перешло к самураям, и лишь позднее — в XIX в. — к крестьянству, став общенациональной нормой. В XX в. то же самое произошло с европейской пищей, одеждой и жилищем.

Другой пример стратификационной диффузии — изменение культурного статуса бильярда. Впервые бильярд появился как игра джентльменов в выс­шем классе Англии и Америки. Позже произошла его культурная диффузия в низшие классы. К середине 20-х гг. XX в. в США насчитывалось 42 тыс. бильярдных клубов ( poolroom ), но к середине 1960-х их число сократилось до 11 тыс. Закат этого величайшего культурного института для мужчин-аме­риканцев был неизбежным постольку, поскольку радикально изменился весь строй культуры: усилилась роль женщины в семье, которая смотрела на мужские развлечения неодобрительно, повысился уровень образования на­селения и заниматься бильярдом, ставшим символом социальных низов, было уже непрестижно, американские мужчины стали больше ориентиро­ваться на семейный досуг, нежели проведение свободного времени в сомни­тельных закрытых для женщин заведениях²².

В традиционном обществе существовала ярко выраженная символичес­кая поляризация населения: представителям низших классов запрещалось носить ту же одежду, что и высшему. Сегодня культурологи отмечают, что эталоном стиля и образа жизни для высшего и низшего классов становится средний класс. Пирамида как бы сплющивается к середине, полюса притя­гиваются тем, что является общим им всем.

Стратификационная диффузия имеет два направления: восходящее (сверху вниз) и нисходящее (снизу вверх). Первый вариант уже был рассмот­рен. Примером второго выступают японские деревянные сандалии на под­ставках, так называемые гэта, которые были изобретены низшим классом, затем восприняты высшим и, наконец, стали достоянием всех классов²³. Другой пример — знаменитый скифский звериный стиль. В ранний пери­од, в VII—V вв. до н.э., он бытовал в воинской среде, выполняя религиозно-магические функции, но в IV—III вв. до н.э. он перекочевал в аристократи­ческую среду, приняв парадно-декоративные функции.

Таким образом, стратификационная диффузия распространяется не только снизу вверх или сверху вниз, но также в двух направлениях, действуя циклически и возвращаясь, в модифицированном виде, в исходную точку по схеме «подъем-спуск-подъем», и наоборот. Такое перемещение называ­ют еще культурной ротацией .

²² Kando Th.M. Leasure and popular culture in transition. St. Louis, 1980. P. 84.

²³ Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989. С. 176.

173

Культурная диффузия несет обществу как позитивные, так и негативны сдвиги. Проникновение высокой культуры в средние и особенно низщ_и страты, с одной стороны, означает ее демократизацию и просвещение ц_а селения, а с другой — ее примитивизацию, граничащую с опошлением Культура действительно становится все более демократичной и проникает в широкие массы, однако это справедливо только для одной ее части, а им_ен, но активного досуга и занятий спортом, но несправедливо для высокой куль­туры. Ею по-прежнему занимаются преимущественно те, кто находится в верхней половине социальной пирамиды.

Зрезка

С . А . Арутюнов

Ротация культурных инноваций

Япония по меньшей мере дважды пережила пе­риоды интенсивного заимствования культурных инноваций: первый раз на протяжении VI-VIII вв. под влиянием Китая и Кореи, второй раз в конце XIX — начале XX в. под влиянием западных ци­вилизаций. В обоих случаях массированный по­ток инноваций вливался прежде всего в элитар­ную субкультуру, постепенно проникая в быт гос­подствующих классов. Последние частично старались насадить инновации в массах админи­стративным путем. Так было в VII-VIII вв. с внедре­нием буддизма, так было и в XIX в. с введением европейской форменной одежды и прически. Однако темпы распространения и религии, и одежды, и многих других элементов культуры мало зависели от административных мер. Зато четко проявлялась иная закономерность. Как только в элитарной субкультуре упомянутые эле­менты становились всеобщим нормативом, они довольно быстро начинали распространяться вниз по социальной шкале, приобретая дополни­тельное значение, коннотацию престижности. Когда заимствованный элемент уже настолько вра­стал в быт всего народа, что переставал восприни­маться как престижный, начинался обратный про­цесс. Верхушечные слои, нуждаясь в определенных престижных символах, искали и находили их в тех компонентах традиционной культуры, которые вы­глядели как полузабытая архаика или во всяком случае не относились к числу повседневно употреб­ляемых. Но получив «права гражданства» в элитар­ной субкультуре, эти компоненты как бы вновь при­обретали давно утраченное ими или даже никогда в них не присутствовавшее престижное значение и в преобразованном виде снова обретали ценность в глазах тех социальных групп, которые ранее го­товы были без сожаления их утратить. Так, в частности, произошло в Японии с синтоист­ской религией, которая к XVIII в. была близка к полному растворению и исчезновению в буддиз­ме. В конце XVII — начале XIX в. возродился ин­терес к ней в среде реформистски настроенной аристократии. Затем в эпоху «революции Мэйд-

зи» синтоизм не только стал государственной религией, но и вновь прочно вошел на довольно долгое время (в ритуальной сфере даже по сей день) в культуру широких масс. «Тэта», бытовые деревянные сандалии, уже на заре японской государственности были восприня­ты знатью и стали носить знаковый характер. В средние века они, став очень высокими, исполь­зовались знатью для торжественных выходов, чтобы придать фигуре более высокий рост и тор­жественную осанку. Наконец, в позднем средне­вековье вместе с рядом других атрибутов фео­дального быта они проникают в преобразованном

виде в быт сперва горожан, а затем и крестьян и становятся повседневным общеяпонским видом обуви. Со столь же давних времен в японской крестьянской культуре имелись плетеные цинов­ки — подстилки, использующиеся для сидения и спанья на земляном или деревянном полу. В эпо­ху средневековья в быту класса феодалов и они претерпели изменения: циновками «татами», бо­лее плотными и добротными, обшитыми по кра­ям плотной узорчатой тканью, стали покрывать весь пол жилища феодала или рыцаря. Постепен­но князьям и самураям в этом стало подражать и городское состоятельное простонародье, а затем и крестьянство. Обычай полностью покрывать пол жилища матами стал общепринятым в крес­тьянском быту очень поздно — только в XIX в. Таким же путем сверху вниз распространились в средние века и заимствованные извне элементы культуры, например соевые продукты китайско­го происхождения, а в XIX-XX вв. — европейские элементы: одежда, обувь, мебель и т.д. Источник : Арутюнов С . А . Народы и культуры: Развитие и взаимодействие. М., 1989. С. 188-190

174

---

Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 290; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!