Пару слов против материализма 2 страница
Все квалиа, таинственные и необъяснимые даже в отдельности, попадая в глобальное рабочее пространство, не мешают друг другу, не смешиваются, а идут параллельно. Похоже, все сводиться к этому бесконечному потоку и сознание, с субъективной стороны, всего лишь динамическое образование. Нам не нужно бояться умереть, хотя бы по той причине, что сознание не индивидуально, оно как вода, которая течет по трубам, а мы (наши личности, конкретно, мозги) - эти самые «трубы». Вода будет течь всегда, то в одном русле, то в другом, наш страх смерти - это абсурд, все равно, что вода переживала бы, по какой трубе ей течь.
Если задаться вопросом о природе того, что я назвал «метафизическим экраном» - имеет ли он границы? Конечно, можно сказать его границы определяются рамками и масштабами самого опыта. Скажем, масштаб опыта крысы очень мал по сравнению с таковым человека, или масштаб ребенка и взрослого. Но сам этот экран остается довольно «равнодушен» в отношении того, что на него проецируется, он принимает всё, его природа заключается в способности воспринимать, такой экран, значит, безразмерен по определению, как в примере с водой – нельзя спросить какого размера вода? Ее размер будет равен величине емкости, в которой она пребывает. И конечно же бессмысленно говорить об «индивидуальности» воды из большого и красивого сосуда Б и маленького и простого Ч. Другие люди - другие только потому, что мы не можем включить их в состав нашего внутреннего опыта, залезть им в голову и побыть ими от первого лица со всеми вытекающими ( стоит залезть в голову сумасшедшего и уже забудешь, что надо вылезать ). В метафоре с экраном индивидуальности - это «световые пятна» на одном большом экране, разделенные неосвященными промежутками. Я веду к тому, что мы не замкнуты на самих себя, что мы лишь условно отграниченные области единого континуума.
|
|
|
Итак, я говорю, что можно условно отделить само сознание от того, что его наполняет, оно как бы «предшествует» своему содержанию, но не наоборот - не содержание порождает сам феномен сознания. Если представить его как «свое» сознание, то где именно можно будет найти «маркировку» или «отличительные знаки» того, что оно мое, а не чье-либо другое? Очевидный ответ - даже в отсутствии таковых, мое сознание мое только потому, что я воспринимаю то, что не воспринимает никто другой, например, свое тело, и постоянно идентифицирую себя со всем комплексом накопленного опыта, который называется «личностью». Но если все это и даже саму личность отнести только к особого рода переживаниям, также заполняющим сознание, как и вид цветка или звук музыки? Если два человека смотрят на один и тот же объект из одной и той же точки и одинаково его воспринимают (допустим, не внося сужений из опыта, а просто созерцая), то наполненность их сознаний становиться идентичной. Они даже находятся в пространстве почти в одном и том же месте, как тогда сказать что-либо об их «я», то есть, как сказать, где «я № 1» , а где «я № 2»? То есть когда решается вопрос о различающейся наполненности, остается другой вопрос – что же на самом глубоком уровне может отличить одно сознание от другого? Другими словами, индивидуальность можно устранить или сгладить, но есть ли где-то «метафизическая индивидуальность»? На этот вопрос я отвечаю нет. «Другого сознания» просто нет по определению. Есть просто сознание и оно «одно на всех». Пространство и время – не критерии, которые создают эти метафизические границы между нами. Они ведь «физические» уже по определению. Это своего рода «переменные», которые входят в категорию того, что наполняет сознание, а не определяет, конструирует его.
|
|
|
Сознание – это процесс, раскрытие некого потенциала, и одно сознание отличается от другого только наполненностью. Даже положение в пространстве и времени тоже своего рода одни из параметров. Есть некий трансцендентный потенциал к восприятию, он находится за гранью всех переменных. Сознание тогда можно уподобить точечному источнику света, вокруг которого расположены различной формы контуры, отбрасывающие тени на стены. Та или иная тень в данной метафоре – это динамика нашей сознательной жизни, «танцующих теней» может быть много, они отличаются, в том числе и пространственно, но вот то, что эту динамику обеспечивает и создает, оставаясь при этом в покое, источник света, – всего один. Этот «источник», наше «я», сознание, субъективность может быть в «количестве одной штуки», при том, что его реализаций может быть бесконечное множество. Наше «я», сознание, может выходить, трансцендировать за границы пространства и времени, поэтому я и вы можем быть одним и тем же существом. Вы так же относитесь ко мне, как я к себе минуту назад или через минуту в будущем. Я постулирую такую картину реальности, что всё наше «я» расширяется до бесконечности и заполняет собой всю реальность, и является одним целым.
|
|
|
Еще одна метафора, иллюстрирующая как все люди ( если сосредоточиться на них ) могут быть на самом деле «одним человеком» : Луна может отражаться как в океане, так и в мельчайшей капле росы, мы ( индивидуальности ) так относимся к нашему сознанию, как множество отражений одного объекта, Луны, к своему «источнику».
|
|
|
«Принадлежность» сознания к чему-либо/кому-либо зависит от того, что его наполняет. По сути, оно не может «принадлежать» объекту, через который происходит восприятие. Скорее наоборот – этот объект и его опыт принадлежит сознанию. А если человек теряет сознание, падает в обморок, то правильнее сказать, «сознание теряет этого человека». Кто-то справедливо возразит на все это, сказав, что его сознание все равно его и ничье больше, а «чужое», в свою очередь, всегда останется чужым. Или : «почему, если сознание едино, то я не могу стать никем кроме себя, скажем, другим человеком, а потом опять собой?». На это можно ответить так – а сможете ли вы стать самим собой минуту назад? Видеть и слышать то, что вы сами видели и чувствовали минуту назад? Или стать собой спустя минуту, но уже сейчас, ну или быть одновременно в двух местах. Пространство и время тесно связаны, поэтому можно рассматривать как аналогии случай, когда нельзя быть собой настоящим и прошедшим в одно время и случай, когда мне недоступно сознание другого, пребывающего со мной в одно время, но в другом месте. Я не могу быть двумя сознаниями сразу, и это не говорит о моей ограниченности, по крайней мере, не больше, чем то, что я не могу быть собой сейчас и вчера сразу. Поэтому все возражения, апеллирующие к нашей повседневной жизни легко опровергнуть, ибо они сродни возражению против того, что Земля вращается вокруг Солнца, потому что, стоя на Земле, кажется, что все наоборот.
«Побыть» сознанием другого, однако, - вполне доступное предприятие, совершенно как в вышеприведенном примере, когда оба испытывают одинаковые впечатления, эмоции, мысли. Я сам минуту назад и какой-нибудь другой человек в прошлом, чем они отличны друг от друга? Разница в том, что к своему прошлому у меня есть доступ через память, а к прошлому другого нет, только и всего. А если бы такой доступ был, то я мог бы отождествить себя с кем угодно, наряду с собой. Поэтому всё прошлое, всех людей, одинаково «мое». Представляя себя в прошлом, я воскрешаю «дорожку представлений», я помню от первого лица некие впечатления, но эта «бытийность» кем-то индифферентна по отношению к тому, чья она была на самом деле. Это просто данные в моей памяти, ни больше, ни меньше. Любая память – «виртуальна» по сути.
Есть ли нечто, некая вечно пребывающая субстанция – носитель и создатель сознания, ну или, проще говоря, душа? Надеюсь, что и так понятно, что если допустить их существование, такие души будут одинаковы как две капли воды, в самой сокровенной своей основе это будет «субстанция», которая формирует из себя сознание, разные его виды, - готовность к восприятию, к мыслям и т.д. Это только потенциал, ждущий своего осуществления. И разные души будут отличаться только своими «неприступными суверенными границами». Но такая субстанция до своего разделения на части должна была быть изначально целой, потому что души как бы приходят из своего источника, и в чем же «трагедия» тогда для «души» вернуться в свой источник, потерять свою индивидуальность, если это состояние изначально?
Даже внутри границ сознание должно быть делимо, потому что эта субстанция не может быть бесконечно малой точкой. Если наша так называемая индивидуальность это лишь временно отграниченная область Единого сознания, которая, в свою очередь, тоже делима на более мелком масштабе, то в чем страх ее «потерять»? Да и есть ли «некто», кто должен бояться? Не так трудно представить, как несколько отдельных индивидов могут быть, тем не менее, одним существом на более высоком уровне. Если поставить кончики пальцев на стол, то они образуют пять отдельных кружков (это индивид), но в третьем измерении они имеют общий источник в кисти (Единое) Наше сознание так относится к нашему ограниченному, замкнутому опыту отдельно взятой жизни, как кисть руки относится к отдельным отпечаткам, которые оставляют кончики ее пальцев. Сознание имеет большую мерность, нежели наши трехмерные тела. Это грандиозная ошибка – переносить сознание в наш мир, принимать проекцию его за саму его суть. Такой перенос чреват тем, что считают, что либо мозг = сознание, что уже нонсенс, либо душа = сознание. Но это такой же нонсенс, потому что душа в данном случае просто «копия» мозга из некой «тонкой» материи, и опять сознание как бы пытаются ограничить, то есть поместить его в объект и поставить знак равенства между объектом и самим сознанием, которое на его базе разворачивается. Такое не возможно принципиально, потому что оно обладает большей мерностью и объект – мозг, к примеру, только его проекция.
Привязанность к нашему «я» можно сравнить с привязанностью к объекту любви, кажется, что кроме милого сердцу существа нет важней никого и ничего на свете, но когда любовь остывает, приходит понимание, что он (она) - такие же, как все люди и куда-то улетучилась эта эксклюзивность, этот аффект абсолютно такой же в отношении собственной жизни. Привязанность к самому себе, выделение себя на фоне «серой массы» и превозношение своего Эго на пьедестал исключительности происходит, если жизнь хороша и аффект силен как никогда, но в трудные времена его сила ослабевает вплоть до прямо противоположной эмоции.
Мысленный эксперимент (1)
Представим, что двум людям стало возможным имплантировать воспоминания друг друга и, скажем, временно медикаментозно блокировать собственные воспоминания. Субъективно они будут думать, что их «поменяли телами». p1 ( под p будем понимать «личность» - память, характер, интеллект и прочие ее характеристики ) будет существовать в теле p2 и наоборот. Допустим, один из них, p1, случайно умирает в процессе эксперимента, тогда «имплантированному p1» будет «некуда» возвращаться и прекращение действия блокирующего препарата будет ощущаться субъективно, как приближение смерти. То есть забвение искусственных для p2 воспоминаний, имплантированных от p1, и восстановление его собственных будет p2 ( точнее сознанием в теле, то есть мозге p2 ) восприниматься как умирание, хотя это нонсенс, он не p1, a p2 с временной памятью от p1 и прекрасно об этом осведомлен. Но вот беда, в процессе эксперимента он явно ощущает себя именно p1 и видит со стороны «смерть своего тела», и понимает, что его ждет скорое забвение. Разве этот пример не показывает иллюзорность границ между нами? Мы – это сны, которые сняться одному и тому же сновидящему субъекту. И в каком-то смысле p1 в теле p2 не менее «реален», чем в своем собственном, потому его ощущение приближения смерти вполне оправдано и не смехотворно, он «на самом деле» p1 , а не просто «искусственные воспоминания». Можно утверждать, что никто из нас, в качестве p, личности, индивидуальности, не более реален, чем просто временная информация, не важно какого происхождения, искусственного, или естественного. Мы просто осколки, фрагменты. Но каждый такой фрагмент имеет через сознание связь с источником всего бытия, а значит, он в каком-то смысле и есть всё ( голографический принцип, где каждая часть, фрагмент, несет информацию от всей картины целиком, хоть и с потерями, чем меньше фрагмент, тем «размытее» информация о целом объекте )
В неприятии смерти есть два момента, первый связан с тем, что забвение p1 сродни тому, как если персонаж сна вдруг поймет, что он и весь его мир – мираж, и сейчас он проснется другим человеком и окажется в «реальности», если сон был прекрасен, но такая реальность даже нежеланна. Второй момент в том, что страх исчезновения у p1 внутри мозга p2 обусловлен тем, что наш страх смерти ассоциируется с одновременным исчезновением самого субъекта. Это коренное заблуждение. Ведь субъект, сознание, вещь трансцендентная, оно не может исчезнуть, а может лишь перестать быть где-то. Как бы исчезающий p1 это не понимал, как бы мы это не понимали, все равно инстинкт есть инстинкт. Трагедия если тут и уместна, то ровно в той же степени, как и в случае пробуждения от сладкого сна. Если p1 сам по себе ценный персонаж с богатым жизненным опытом, знаниями, своим видением мира, то его исчезновение – потеря для сознания, для нелокального субъекта. Ведь он только и проявляется через разные p.
Если я решу пойти в зоопарк и встречу там девушку, на которой потом женюсь, после перееду в другой город, найду там новую работу и т.д., то я обрету совершенно новую жизнь, запустив цепь событий одним своим действием. Но не пойди я в зоопарк, останусь на том же месте и «потеряю» целую непрожитую жизнь. Для того гипотетического меня это будет равноценно смерти, так как его бытию не суждено сбыться, но я не переживаю это как трагедию, потому что его бытие за гранью моего сознания. Но в этом вся загвоздка - то, что наполняет сознание, то, что входит в его границы и определят причастность к жизни его обладателя. Точно так же, пойдя все-таки в зоопарк, можно заключить, что я «убиваю» себя нынешнего, потому что кардинально меняю содержание своего сознания, но и это не будет восприниматься как смерть. Нам кажется, что память о самом себе нечто гораздо более важное, чем новые события, которые еще только готовы ворваться ураганом в нашу жизнь, но ведь именно эти события и сформируют нашу будущую память и новые бусинки на ожерелье нашей индивидуальности. Тогда, логически, в приведенном примере один человек из двух все же «умрет» (будучи не рожден, «умерев во чреве возможности»), а значит, память и личность можно значительно упразднить и свести до уровня «впечатлений», как впечатления от прочитанных книг, рассказов, которыми и являются разные периоды нашей жизни, начиная с комедии и заканчивая horror’ом. Можно возразить, что важна не непрерывность сознания, не память, которая совершенно произвольна и случайна, и личность, произвольно подвергающаяся метаморфозам, а важна сохранность «носителя сознания», как будто бы, даже не смотря на универсальность его, носители все же отличаются. Ведь я же совершенно точно могу сказать, что не чувствую того, что другие с «ихними сознаниями». Но «ихние сознания» относятся к моему так же, как моя альтернативная личность в приведенном примере - только содержанием сознания. То есть если я умру, а другие останутся, это будет тоже самое, как если бы «умер» один из вариантов описанного мною жизненного пути, а другой остался бы.
Разные воображаемые варианты моей жизни так же относятся ко мне, как и разные жизни других людей, которые я не проживу. Но в каком бы варианте я не оказался, там окажусь всегда я, а не кто-то другой, пойди ваша жизнь по другому сценарию, возможно, встретившись с самим собой, вы бы даже не узнали себя, настолько это мог бы быть другой, чужой вам человек, с другими взглядами, ценностями, внешностью и т.д. Но это были бы все равно вы, как бы далеко они не отстояли друг от друга. Может быть тогда другие люди и есть все эти «варианты», которые получили возможность быть, в отличие от принципиальной невозможности осуществления более одного варианта моей судьбы? ( в одной вселенной, по крайней мере) Тогда все мы – это Я (самотождественный субъект S) Не в том смысле, что вы это я, а в том, что Я это и вы и я и все на свете - данная точка зрения получила название теории открытого индивидуализма.
Можно дойти до крайности и сказать, что мы каждую миллисекунду умираем ( ну или сколько длится «квант сознания») и новое народившееся сознание просто «наследует» нашу память, вот только вместе с ней и все тревоги по поводу не видения собственной природы, что устранилось бы всего однажды, если посмотреть фактам в глаза ( легко сказать ). Наше чувство непрерывности на самом деле иллюзия, порожденная памятью, потому что сознание одного и того же человека, перемещаясь из точки А в точку Б, даже если это наносекунды и нанометры, умирает и вновь возрождается, как квантовые флуктуации вакуума…
Смерть для нас это прекращение функционирования сознания и прекращение потока информации, что вещи не тождественные, но, все же, неразрывно связанные, потому что даже небо, если кроме него ничего нет и по нему не плывут «облака» мыслей, не существует само по себе. Если нас смущает прекращение наполненности нашего отдельно взятого сознания после смерти, то почему не смущает нас уже его прижизненное ограничение наполненности, мы объемлем лишь малу часть всего, мы мертвы уже почти на 100% , имея лишь чудовищно малую часть всего, что может предоставить жизнь. Отдельно взятый человек, проживая свою жизнь, теряет при этом бесчисленное множество других жизней, которые он не проживает, скажем, места, в которых он не побывает и люди, которых он не полюбит. Ведь что-то не обрести и что-то потерять – вещи равноценные, как состояние до рождения и состояние после смерти.
Представить сознание можно в виде круга или сферы, которая принадлежит тому или иному субъекту, но тогда, если само содержание этой сферы не является субъектом, то его характеристики определяются только «размером» этой сферы, ее свойствами ( каковые универсальны ) и ее расположением в пространстве – времени. Иными словами, никакой индивидуальности не существует, про разных людей можно сказать - есть только одно сознание, существующее одновременно сразу в нескольких местах. Как если бы мы сами непрерывно «прыгали с места на место» и каждый «прыжок» не нес бы с собой памяти о предыдущих. Следовательно, следующий такой «прыжок» означал бы «смерть» для предыдущего «прыгуна», что абсурдно по определению, как и представление о том, что реальная смерть уничтожает сознание.
Приведу еще одну аналогию – пусть в роли «жизненной силы» выступает не индивидуальное электричество, а в роли «конкретных форм» – микроэлектронные, к примеру, элементы. Но электричество нельзя поделить на «мое» и «чужое», его не может быть какое-то счетное количество, как-то : «одно электричество», «два электричества», а если так, то оно, выполняя условную роль трансцендентного субъекта, не делимо и тождественно себе во всех бесчисленных и количественно различаемых уже роботах. Тоже самое и с водой, которая наполняет эластичные сосуды и придает им тургор и возможность функционировать. Самих сосудов может быть много, но вода в них не исчисляется количественными числительными, как-то: «одна вода», «две воды» и т.д., так как она представляет собой носитель функции, и эта функция не зависит от ее объема и от конкретной порции, так как они идентичны друг другу, она зависит только от факта ее наличия в сосуде. Можно сказать, что вода «одна и та же» везде, ее можно слить, смешать, разделить на порции, налить другую и т.п., то есть каждая порция делится и сама в свою очередь - порция от большего количества, любой ее объем в любом месте тождественен сам себе. Вся разница будет только в пустых сосудах. Сознание также сравнивали и с огнем, который суть процесс горения неких веществ, которые и обуславливают разницу пламени, но само горение качественно не различимо.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 263; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!