Новые доктрины: Дарвин и Маркс

⇐ ПредыдущаяСтр 30 из 50Следующая ⇒

Великие социологические и биологические изменения, которые произошли в Западном мире в девятнадцатом веке и особенно после 1850 года, потребовали новой идеологии. Эпоха Романтизма, по-видимому, полностью закончилась. Просвещение так и не восстановило тот престиж, который у него был в конце восемнадцатого века. Тем не менее под влиянием его идей в России освободили крепостных, а в европейских колониях и Соединенных Штатах - рабов. Однако духу Просвещения все больше и больше противоречили новые культурные направления. Философия Промышленной революции - свободное предпринимательство, конкуренция, открытие новых стран и жестокая борьба за мировые рынки - по-видимому, нашла свое научное выражение в дарвинизме, в то время как марксизм дал философскую основу социалистическим партиям, которые появились в результате развития растущего промышленного пролетариата и усиления классовой борьбы. Огромное влияние обеих доктрин, дарвинизма и марксизма, проявилось после 1860 года. Это воздействие затронуло все сферы жизни, включая и динамическую психиатрию.

ЧАРЛЬЗ ДАРВИН (1809-1882).

Чарльз Дарвин впервые стал известен как подающий надежды молодой ученый, который принял участие в кругосветном плавании на «Бигле» в качестве натуралиста. Целью экспедиции было проведение геодезических и картографических исследований прибрежных областей южного полушария.¹³² Результаты наблюдений, сделанных на протяжении пяти лет путешествия (1831-1836), сразу поставили Дарвина в ряды выдающихся натуралистов того времени. Через несколько лет слабое здоровье заставило его уединиться в собственном поместье, находившемся недалеко от Лондона, где он посвящал несколько часов работе в области естественных наук, когда чувствовал себя достаточно хорошо. В октябре 1838 году случилось так, что Дарвин прочел работу Мальтуса «Опыт закона о народонаселении», где автор полагает, что «борьба за существование» является законом, управляющим развитием человеческого населения. Он предположил, что «борьба за существование» могла также объяснить и естественный отбор, в результате которого развиваются и преобразовываются виды. В 1842 и 1844 годах он вкратце набросал основные положения своей теории. В течение следующих двадцати лет Дарвин продолжал писать монографии на различные темы, касающиеся геологии и зоологии, в то же время медленно совершенствуя теорию эволюции видов и собирая огромное количество относящихся к ней фактов. Он приступил к созданию своего magnum opus в мае 1856 года и уже закончил половину к июлю 1858 года, когда получил рукопись от Альфреда Уоллеса, в которой развивалась та же самая теория эволюции видов в результате естественного отбора и борьбы за существование. Друзья Дарвина договорились о совместном представлении рукописи Уоллеса и выдержек из набросков Дарвина, сделанных в 1844 году, в Линнеевском обществе в июле 1858 года и о их совместной публикации.¹³³ Вслед за этим он начал писать сжатую версию книги. В 1859 году вместе с публикацией работы «Происхождение видов путем естественного отбора», к нему пришла мировая известность.¹³⁴ Он внезапно обнаружил, что находится в центре научных, философских и религиозных дискуссий, которые ученый пытался избежать всеми возможными способами. Среди его последних работ были «Происхождение человека и половой отбор», в которой Дарвин применял теорию, развиваемую в книге «Происхождение видов путем естественного отбора» к человеку, и «Выражение эмоций», где ключ к той старой проблеме ученый искал в анализе инстинктов, лежащих в основе разнообразных эмоций. Когда в 1882 году Дарвин скончался, в Парламент была подана петиция о захоронении его останков в Вестминстерском Аббатстве, где его могилу можно найти неподалеку от могилы Ньютона.

Известность Дарвина прежде всего ассоциируется с трансформизмом, который он называл теорией происхождения, эволюцией видов. Это противостоит концепции постоянности и неизменности видов. В действительности признаки теории трансформизма можно найти в трудах греческих философов Анаксимандра и Эмпедокла и их китайского современника Цон-Ци, который согласно Неру, в шестом веке до н.э. написал следующее:

Все организмы происходят из единственного вида. Этот единственный вид подвергался многочисленным постепенным и постоянным изменениям, а затем дал рост всем организмам разнообразных форм. Такие организмы не стали различаться немедленно, напротив, они приобрели отличия, постепенно изменяясь, из поколения в поколение.¹³⁵

Историки науки обнаружили ряд предшественников Дарвина начиная с семнадцатого века и заключили, что эволюционистические взгляды были довольно распространенными за век до него.¹³⁶ Слабым местом ранних систем было отсутствие убедительных аргументов, поддерживающих эту теорию, и вероятного объяснения механизма изменения видов. Ламарк (1744-1829) объяснял трансформацию видов посредством адаптации, продолжительного использования и неиспользования органов и передачей приобретенных качеств, но не мог предоставить доказательства. Заслуга Чарльза Дарвина не в том, что он ввел понятие трансформизма, а в том, что он предложил новое каузальное объяснение и подкрепил свою теорию огромным количеством доказательств, которые терпеливо собирал в течение двадцати лет.

Дарвин оттолкнулся от того факта, что у растений и животных происходят многочисленные самопроизвольные, случайные изменения, которые передаются следующему поколению. Это хорошо известно специалистам по разведению растений и животных. Они отбирают изменения с некоторыми свойствами, скрещивают их и таким образом получают новые виды, обладающие искомыми качествами. Иногда селекционеры просто отбирают образцы, которые считают лучшими, скрещивают их и добиваются новых, неожиданных сортов (этот процесс Дарвин называл бессознательным отбором). Его же можно назвать и искусственным отбором. В отношении естественного отбора Дарвин предположил, что новые виды могут появляться посредством случайных изменений и их наследственная передача может происходить по тому же самому пути, как появляются новые виды. Но как природа осуществляет процесс отбора, сравнимый с отбором, регулируемым селекционерами? Дарвин полагал, что главным фактором является борьба за существование в природе - процесс, сходный с тем, к которому обратился Мальтус в области демографии. Это значило бы, что в данном виде растения или животного количество особей превышает ограничения, накладываемые величиной территории и количеством пищи, поэтому существует непрерывная борьба за существование, в которой выживут особи, претерпевшие такие произвольные изменения, которые сделали их более подготовленными к борьбе, в то время как неподготовленные будут уничтожены. Однако изменения, происходящие в окружающей среде, постоянно бросают вызов степени приспособленности живых существ.

Среди аргументов, предоставленных Дарвином в защиту теории трансформизма, были такие, как гомологическая структура у индивидов, принадлежащих родственным видам, существование рудиментарных органов (оставшихся от прежних, наследственных видов), явление реверсии, возрождение наследственных признаков и многочисленные факты, связанные с классификацией животных по геологическим периодам и месту обитания. Но для того чтобы сделать свою объяснительную теорию последовательной, Дарвин выдвинул несколько других гипотез: о том, что самопроизвольные изменения могут дать развитие новым видам (не только новым расам), что приобретенные признаки могут передаваться по наследству, что продолжительность геологических периодов была крайне велика и что развитие палеонтологии предоставит недостающие элементы, связывающие известные виды с их предполагаемыми наследственными формами.

В работе «Происхождение видов путем естественного отбора» Дарвин ничего не говорил о человеческом виде, но вскоре Томас Хаксли в Англии и Эрнст Геккель в Германии применили его теорию к происхождению человека. Во второй значительной работе «Происхождение человека и половой отбор» Дарвин выдвинул гипотезу о том, что «человек происходит от волосатого, хвостатого четвероногого млекопитающего, вероятно, привыкшего лазать по деревьям и являвшегося обитателем древнего мира».¹³⁷ Это существо настолько отличалось от большинства диких животных, живших тогда, насколько эти животные отличаются от цивилизованного человека. Дарвин пытался воссоздать внешний вид нашего предка и дать чисто биологическое объяснение его развития от дикого существа до современного человека. Общество, говорит он, произошло от инстинктов родительской любви и любви детей к родителям, от инстинктов взаимопонимания и взаимопомощи между животными одного вида. А язык начался с криков, сопровождающих некоторые эмоции и имитации криков, издаваемых другими животными. Нормы поведения в большей части произошли от вышеупомянутых инстинктов, дополненных чувствительностью человека к общественному мнению, а впоследствии разумом, образованием и привычкой. В работе «Происхождение человека и половой отбор» Дарвин не придает борьбе за выживание того исключительного значения, которое он приписывал ей в книге «Происхождение видов путем естественного отбора». Он говорит об инстинкте взаимопомощи и утверждает, что в эволюции человека наиболее важным фактором являлся половой отбор, который заключается в том, что более сильные мужские особи стремятся выбрать самых привлекательных женских особей и что самки оказывают предпочтение сильным самцам, и эти пары имеют наиболее многочисленное потомство.

История дарвинизма является типичным примером теории, которая отмежевалась от своего основателя и стала развиваться автономно и в неожиданном направлении. Работа «Происхождение видов путем естественного отбора» навряд ли была бы опубликована, если бы Дарвин обнаружил, что его теория встала в один ряд с ее многочисленными противоречивыми толкованиями и что он сам превратился в живую легенду.¹³⁸ Было сказано, что Дарвин, седобородый патриарх естественных наук, имеющий слабое здоровье, живущий изолированно и уединенно, совершил самую серьезную интеллектуальную революцию со времен Коперника.¹³⁹ Говорили, что он был первым, кто сформулировал теорию эволюции (бывших сторонников этой теории, включая и его деда, Эразма Дарвина, в лучшем случае называли предшественниками, если не игнорировали вовсе). Более того, забыв о том, что Дарвин выдвинул свою теорию лишь в качестве гипотезы, теперь полагали, что он доказал ее и поднял до уровня неопровержимой научной истины. Понятие борьбы за существование, слишком далекое от того, чтобы быть просто объяснительной гипотезой, теперь стали считать опорой дарвинизма. И совершенно проигнорировали то, что Дарвин предложил несколько других механизмов (одним из которых является половой отбор). Провозгласили, что борьба за существование, ныне понимаемая в более гоббсовском смысле как «война всех против всех», есть универсальный закон, который открыл и продемонстрировал Дарвин, «железный закон», управляющий живым миром и человечеством, который устанавливает основополагающий критерий для этики. Однако было несколько ученых, которые пытались объективно рассмотреть истинное значение идей Дарвина, оценить их с научной точки зрения и отказаться от неправильных толкований его теорий, сделанных восторженными сторонниками, а также ослепленными оппонентами.¹⁴⁰

Историческое значение любой теории не ограничивается тем, что первоначально закладывал в нее автор. Оно включает в себя ее разработку, дополнения, интерпретации и искажения, которым она подвергается, а также последствия, которые появляются в результате использования теории и извращенных толкований.

Настоящей областью применения теории дарвинизма была естественная история. Сам автор предложил ее в качестве гипотезы, направленной «а то, чтобы доказать теорию трансформизма. В этом смысле ее последствия разнообразны. Она дала сильный толчок развитию естественных наук. Поиск потерянных элементов для воссоздания последовательности изменений, которые претерпели виды, способствовал прогрессу палеонтологии, а эмбриологические доказательства в защиту трансформизма стали отправной точкой для новых исследований в области сравнительной эмбриологии. Но прежде всего публикация работы «Происхождение видов путем естественного отбора» поменяла господствующие мнения в среде натуралистов. Теория фиксизма потеряла практически всех своих сторонников, а трансформизм, называемый теперь Теорией эволюции, приняло подавляющее большинство ученых. Но означает ли это, что подтвердится та отдельная гипотеза, сформулированная Дарвином для объяснения механизма эволюции? Это был один из самых спорных вопросов современной науки. Несмотря на широкое признание его теории, все еще выражались некоторые сомнения по поводу истинной роли, которую играет борьба за существование^141,142 , а также по поводу ее влияния на эволюцию - могут ли случайные изменения привести к образованию нового вида (не только новой расы), и действительно ли существует большинство потерянных элементов?¹⁴³ Гертруда Химмельфарб приводит высказывание нескольких известных в то время натуралистов, которые заявили, что всеобщее принятие дарвинизма не означает его полную научную состоятельность, поскольку в основе лежат страх человека перед неизведанным и то, что ученые предпочитают любое неудовлетворительное объяснение отсутствию объяснения вообще.¹⁴⁴

Если бы дарвинизм оставался в рамках первоначальной области применения, он никогда бы не достиг той славы, которая у него была. Вскоре его принципы стали использовать и в других науках. Биологи называли «внутренним отбором» предполагаемую борьбу между частями организма на протяжении развития. Психологи допустили, что инстинкты и умственные способности также возникают в процессе естественного отбора. Подобным образом реконструировалась эволюция человеческого общества, семьи, языков, моральных норм или религии, и ни одна отрасль науки не осталась незатронутой этой доктриной.¹⁴⁵

Дарвин старался не вторгаться в область философии, но его последователи решили, что из его идей можно вывести философскую систему, и в особенности новую концепцию эволюции и прогресса. В эпоху Просвещения идею прогресса понимали как постоянный процесс, который проходит под руководством разума и имеет своей целью процветание и счастье человечества (включая и отверженных членов общества). Романтики размышляли о скрытом процессе, лежащем в основе природы, о бессознательных иррациональных силах, которые, тем не менее, служат рациональной цели. Теперь дарвинизм указывал на явление биологического прогресса среди живущих видов и социального, и даже морального прогресса в человечестве, который является результатом автоматического и механического действия случайных событий и слепой, всеобщей борьбы. За эту идею ухватились атеисты и использовали ее как оружие против религиозной веры в Создателя и против религии вообще. Но пока некоторые круги, отождествляемые с библейским фундаментализмом, продолжали сражаться с дарвинизмом, большинство теологов вскоре примирили идею эволюции с религией. Американский ботаник Эйса Грей (1810-1888), первая защитница идей Дарвина в Америке, с самого начала стала основателем «теистического крыла» идеи эволюции.¹⁴⁶

В Соединенных Штатах дарвинизм оказал сильное влияние на философию. В ней появился новый подход к мышлению, при котором мысли считали не перманентными сущностями, а скорее универсальной точкой зрения эволюции.¹⁴⁷ Инструментализм, прагматизм и утилитаризм являются лучшими выразителями такой философской позиции.

В Германии философский дарвинизм принял другую форму под влиянием Эрнста Геккеля. Он был биологом, достойным похвалы за великолепное исследование инфузорий, медуз и губок. Геккель провозгласил себя проповедником дарвинизма и старался подкрепить его новым доказательством, «фундаментальным биогенетическим законом».¹⁴⁸ В эмбриональной стадии, говорил он, любое живое существо претерпевает те же самые изменения, которые происходили с его предками на протяжении всей эволюции («онтогенез повторяет филогенез»). Однако впоследствии он понял, что этот закон непостоянен, поскольку серии превращений могут быть ограничены или даже изменены. Но Геккель включил дарвиновский трансформизм в широкую философскую систему, называемую монизмом. Природа, говорил он, - это место универсальных процессов развития от молекулы до клеточных организмов. Нет никакого различия между органической и неорганической природой, жизнь представляет собой физическое явление, характеризующееся особым видом вибрации в материи. Все живые виды в природе произошли из материи посредством вмешательства одной элементарной живой субстанции, «монеры», одноклеточного существа без ядра. Геккель утверждал, что видел ее через микроскоп. Весь процесс трансформизма, начиная с монеры, включает в себя три мира: мир «протист» (одноклеточных организмов), растений и животных. Геккель воссоздал целое генеалогическое древо человека, состоящее из двадцати двух ступеней, где монера была первой, человек - двадцать вторым, а все, что было между ними, являлись гипотетическими существами. Двадцать первым, то есть самым близким предком человека предположительно был «питекантроп», относящийся к обезьянам. Человек появился в Лемурии, на ныне затонувшем континенте между Индией и Африкой. Существовало двенадцать видов и тридцать шесть рас людей. Геккель учил, что клетки и даже молекулы наделены элементарным сознанием и предложил основать новую религию, основанную на поклонении космосу. Он так и не понял, что его система была лишь последним возрождением философии природы. Он полагал, что его теории являются абсолютно научными, и сегодня трудно представить тот фантастический успех, который сопровождал их на протяжении нескольких десятилетий, особенно в Германии, где эта система часто отождествлялась с дарвинизмом. Молодые врачи поколения Фрейда познакомились впервые с дарвинизмом именно в интерпретации Геккеля. Престиж ученого оставался настолько высок, что юный Роршахв 1904 году спрашивал его совета, когда колебался между тем, заняться ли ему искусством или естественной наукой.

Наиболее сильно влияние дарвинизма чувствовалось в социальной сфере, через учение социального дарвинизма, которое представляет собой огульное применение концепций «борьбы за существование», «выживание наиболее приспособленных» и «устранение непригодных» к явлениям и проблемам человеческих обществ. Именно натуралист Томас Хаксли, один из первых последователей Дарвина, в известном сообщении, сделанном в 1888 году, резюмировал эту философию, связывая ее с современной ситуацией в Англии:

С точки зрения моралистов, животный мир стоит примерно на том же самом уровне, что и шоу гладиаторов. С животными довольно хорошо обращаются и выводят на поле битвы, посредством чего самые сильные, быстрые и хитрые выживают для того, чтобы сражаться на следующий день. Зрителю не нужно опускать вниз большой палец, поскольку все равно пощады не будет. (...) В череде событий, которые составляют жизнь человека-животного, не обнаружить ни одной более моральной цели, чем та, которая гонит волка на беззащитного оленя. (...) Действительно, среди первобытных людей терпели поражение самые слабые и глупые, в то время как самые сильные и хитрые, лучше всего приспособленные к тому, чтобы справляться с обстоятельствами, но не самые лучшие в любом другом смысле, выживали. Жизнь была постоянной дракой, и за пределами ограниченных и временных отношений в семье, гоббсовская война всех против всех являлась нормальным условием существования. (...) Однако усилие нравственного человека, направленное на достижение моральной цели, никоим образом не умалялось, поскольку оно хоть немного изменяло глубоко укоренившиеся органические импульсы, которые заставляют естественного человека следовать своему аморальному кодексу. (...)¹⁴⁹

Если уж натуралист смог интерпретировать учение Дарвина таким образом, легко можно представить, как оно было искажено в работах социологов и политиков, которые изучали его только понаслышке. Связав этот фантастический универсальный закон с теорией дарвинизма, его использовали в качестве разумного объяснения, которое оправдывало истребление примитивных народов белым человеком. Марксисты применяли его как аргумент в защиту классовой борьбы и революции. Криминалисты итальянской позитивной школы Ферри и Гарофало использовали концепцию «устранения непригодных» в качестве аргумента за сохранение смертной казни. Аткинсон распространил понятие всеобщей борьбы на область семейных отношений и описал закон, существовавший у первобытных людей, по которому взрослый сын убивал престарелого отца.¹⁵⁰Милитаристы всего мира обратили это учение в научное доказательство необходимости войн и содержания армии. Псевдодарвинистская философия, которая убеждала европейскую элиту, что война является биологической необходимостью и неизбежным законом, признана ответственной за развязывание Первой Мировой Войны.¹⁵¹ Целая плеяда политиков провозгласила те же принципы, достигшие апогея с приходом Гитлера, который неоднократно цитировал Дарвина.¹⁵² Короче говоря, как установил Кропоткин, «Нет ни одного позорного поступка в цивилизованном обществе, будь то в отношении белого человека к так называемым низшим расам, или сильного к слабому, который не нашел бы своего оправдания в этой формуле».¹⁵³ Это направление мышления, которое можно проследить от гоббсовского принципа «человек человеку волк» до Мальтуса и от Дарвина до литературного описания «закона джунглей», сделанного Киплингом, наложило особый отпечаток на Западный мир, особенно на последние десятилетия девятнадцатого и начало двадцатого столетий. Влияние любой доктрины состоит также в извращенных толкованиях и появлениях противоречий, которые идут вразрез как с доктриной, так и с ее толкованиями. С самого начала возникла сильная оппозиция по отношению к идеологии, которую установил Дарвин. Во время тюремного заключения в Клерво (1883-1886) русский анархист Кропоткин увидел необходимость переоценки формулы Дарвина на основе данных, которые он обнаружил в работах русских зоологов Кесслера и Северцова. Он разработал теорию взаимопомощи как основного закона живых существ.¹⁵⁴ Характерно, что и эта теория, по-видимому, нашла точку соприкосновения с современными английскими натуралистами.¹⁵⁵ Другие натуралисты в течение долгого времени указывали на то, что даже если так называемая борьба за существование и применима к животному миру, то все еще нет никаких оснований применять ее к человеческому обществу, которое имеет особые законы и структуру.¹⁵⁶ Английский экономист Норман Энджелл перед Первой мировой войной говорил об ошибочности этого псевдозакона, который ведет народы Европы к катастрофе.¹⁵⁷

Сам закон эволюции не избежал противоречий. Французский биолог Рене Кинтон провозгласил «принцип константности». Он говорил, что если все живые существа, включая и человека, вышли из моря, то они в свою очередь сохраняли на протяжении всех фаз эволюции milieu interieur (внутреннюю среду), которая с физической и химической точки зрения очень похожа на состав морской воды.¹⁵⁸ Реми де Гурмон применил этот принцип к интеллектуальной жизни и отрицал, что в развитии человеческого мышления был какой-либо действительный прогресс. Изобретатели и художники, жившие в доисторическое время, говорил он, были много более одаренными, чем любой современный изобретатель и художник. На протяжении всех фаз культурной революции высочайший уровень человеческого интеллекта оставался одинаковым.¹⁵⁹

Закон «выживания наиболее приспособленных» и «устранение непригодных» представляет особый интерес для динамической психиатрии Действительно, не много нашлось бы людей, настолько же неприспособленных к жизни в условиях жестокой конкуренции, как сам Дарвин, детской мечтой которого было стать деревенским священником и посвящать свободное время любимому увлечению - естественной истории. Слабое здоровье препятствовало бы любой университетской деятельности. Он не смог бы довести до конца свою работу, если бы не счастливое стечение обстоятельств и не заботы преданной ему жены. Он избегал личного участия в дискуссиях, развернувшихся вокруг его теорий, оставляя это своим сторонникам.

Альфред Адлер систематически обращался к принципу «устранения непригодных». Он показал, что врожденные недостатки часто дают импульс для биологической компенсации. Затем он с таким же успехом распространил этот принцип на область психологии, сделав «компенсацию» основным понятием своей системы. Таким образом неполноценность, не имеющая никакого отношения к причине неудачи, могла оказаться лучшим стимулом для социальной борьбы и победы.

Как и многие его современники, Фрейд был восторженным читателем работ Дарвина, а влияние дарвинизма на психоанализ разносторонне.¹⁶⁰ Во-первых, Фрейд, как и Дарвин, сформировал свою психологическую теорию, основываясь на биологической концепции инстинктов. Такого рода психология уже была сформулирована Галлем и его последователями, а также несколькими психиатрами, такими как Ж.С. Сантлус.¹⁶¹ Но теория инстинктов Фрейда явно берет начало в работах Дарвина. Достойно внимания то, что Фрейд сначала приписывал исключительное значение либидо, а впоследствии решил разделить агрессивные и деструктивные инстинкты, в то время как Дарвин развивал свою теорию в противоположном направлении. В работе «Происхождение видов путем естественного отбора» он строит ее вокруг принципа борьбы за существование, между тем как в книге «Происхождение человека и половой отбор» дополняет ее и отдает ведущую роль в происхождении и развитии человека половой привлекательности. Во-вторых, Фрейд перенял генетическую точку зрения Дарвина относительно проявлений жизни. Дарвин выявил факт локализованной задержки развития и «реверсию», то, что Фрейд впоследствии назвал фиксацией и регрессией. В-третьих, Фрейд, по-видимому, перенес на психологию и антропологию «закон рекапитуляции» Геккеля. Положение о том, что «онтогенез повторяет филогенез» нашло эквивалент в толковании Фрейдом индивидуального развития человека, которое проходит через те же стадии, что и эволюция человеческих видов, и Эдипов комплекс является индивидуальным возрождением убийства старого отца, совершенного его сыном. И наконец, влияние Дарвина можно обнаружить в фрейдовской биологической теории происхождения человеческого общества и морали, где в основе лежит предположение о существовании раннего, гипотетического предка человека, который жил небольшими группами или стаями. Можно обнаружить и еще одно косвенное воздействие Дарвина на Фрейда. Поль Ре объяснял развитие морального сознания как выражение легализованной дарвиновской борьбы за жизнь, подобно той, что существовала среди древних исландцев.¹⁶² Они провозгласили, что у человека нет права, которое он не мог бы защитить, поэтому если кто-нибудь хочет обладать собственностью другого человека, он может вызвать владельца на состязание. Если владелец побежден или убит в битве, его собственность легально переходит к тому, кто бросил вызов. Но наконец пришло время, когда закон запретил этот примитивный обычай, а фрустрированная агрессия и стремление человека к обладанию стали источником раскаяния, в результате чего и возникла совесть. Эту теорию развивал Ницше в работе «К генеалогии морали», которая была прототипом понятий, впоследствии развиваемых Фрейдом в книге «Цивилизация и недовольные ею».¹⁶³

Франц Антон Месмер (1734-1815), родоначальник «животного магнетизма», один из величайших предшественников динамической психиатрии (Вена, Институт истории медицины)

Аман-Мари-Жак де Шастене, маркиз де Пюиссгюр (1751 - 1825), основатель «животного магнетизма» в форме генерала французской армии (Париж, Национальная Библиотека, кабинет эстампов)

«Магнетизированный» вяз в Бюзанси во время сеанса. Виктор Рас, опираясь на Пюисегюра, впадает в магнетический сон (Из кн.: А.М.S. de Puysegur. Mémoires pour servir à l'histoire et à l’etablissement du Magnétisme Animal. 3 ed. [1820])

Юстинус Кернер (1786-1862), врач и поэт-романтик (гравюра А. Дуттенхофера)

Фридерика Хауффе (1801-1829), магнетические состояния которой, описанные в книге Ю. Кернера «Die Seherin von Prevorst» («Прорицательница из Преворста»), принесли славу и самой «прорицательнице» и автору книги (Париж, Национальная Библиотека, собрание Laruelle)

Густав Теодор Фехнер (1801-1887), физик, натурфилософ, основатель экспериментальной психологии (фото Г. Брокеша, Лейпциг)

Иоганн Якоб Бахофен (1815-1887), основатель теории матриархата, оказавший значительное влияние на динамическую психиатрию Фрейда, Адлера и Юнга (собрание Библиотеки Базельского университета)

Жан-Мартин Шарко (1835-1893) (собрание проф. П. Кастень, Париж)

Автограф письма Шарко к родным. Шарко был вызван в Россию в качестве консультанта высокопоставленного деятеля. В своих письмах, иллюстрированных цветными рисунками, он живо рассказывал о своем путешествии (Париж, Национальная Библиотека, кабинет эстампов)

«Лекция в Сальпетрисре», картина А. Брюйе. Шарко демонстрирует случай «grande hysteric» избранной публике, состоящей из врачей и писателей; за ним - его любимый ученик, Бабинский (из «Le Salon de 1887», p. 62)

Йозеф Брейер (1842-1925), знаменитый венский врач; полулегендарная история его пациентки «Анны О.» стала одной из отправных точек психоанализа (Вена, Институт истории медицины)

Берта Паппенгейм (1 860-1936), загадочная «Анна О.», пациентка Брейера.

Уильям Джемс (сидит) и Теодор Флурнуа (1854-1920) в саду Флурпуа в Женеве, май 1905 г.

Мориц Бенедикт (1835-1920), практически полностью забытый родоначальник динамической психиатрии (Вена, Институт истории медицины)

Рихард фон Крафт-Эбинг (1840-1903), знаменитый австрийский психиатр, основоположник современной сексопатологии (Вена, Институт истории медицины)

Пьер Жане в своем саду (собр. Э. Пишон-Жане)

КАРЛ МАРКС (1818-1883)

Мы видели, как последователи Дарвина трансформировали дарвинизм, который первоначально представлял собой систему гипотез, сформулированных в поддержку Теории эволюции, в социальный дарвинизм. Он стал философией, давшей видимое научное разумное объяснение духу жестокой конкуренции, которая оживила промышленный, коммерческий, политический и военный мир в последние десятилетия девятнадцатого века. В противоположность социальному дарвинизму, марксизм с самого начала являлся философской системой. Вскоре он также стал философией истории, экономической теорией, политической доктриной и даже образом жизни. Его автором был Карл Маркс, который разработал эту систему в сотрудничестве со своим другом Фридрихом Энгельсом (1820-1895).

Как учение марксизма, так и учение дарвинизма разделяют представление о прогрессе человечества, но эти доктрины расходятся в точке, касающейся природы основного процесса. Дарвинизм приписывает прогресс (не только эволюции видов, но и человечества) механическому и определяющему эффекту биологических явлений; марксизм приписывает его «диалектическому» процессу, которому, тем не менее, должны способствовать сознательные усилия людей.

Еще одной чертой, одинаково характерной как для марксизма, так и для дарвинизма, является идея о том, что справедливость и нравственность - это не абсолютные, неизменные принципы, как учили традиционные философские системы и философия эпохи Просвещения, а относительные. Для Дарвина они являются результатом социальной эволюции, Маркс понимает их в терминах «исторического материализма» и истории классовой борьбы.

Основным источником марксизма как философской системы стал непосредственно сам Гегель, а также некоторые его преемники. Философия Гегеля дала Марксу «диалектический метод», то есть метод анализа на вид противоречащих друг другу концепций и открытия общего принципа, который объединил бы их в общность более высокого порядка, поступательно развивающуюся таким образом от понятия к понятию вплоть до абсолюта. Но в то время как Гегель использовал диалектический метод для построения мощной системы философского идеализма, Маркс применял его к материалистической философии.

Маркс перенял от Гегеля и концепцию «отчуждения», в которой человек «отчужден» от самого себя. «Отчуждение» означает, что индивид овеществляет какую-то часть себя, которую он затем воспринимает как внешнюю данность. Эта концепция вызвала многочисленные дискуссии среди последователей Гегеля. Один из них, Людвиг Фейербах, утверждал, что человек «отчужден от самого себя» потому, что он создал Бога по собственному подобию, таким образом как бы спроецировав лучшую часть своей души во внешний мир и поклоняясь ей, как будто это некая высшая сущность. Положив конец этому состоянию, человек заново создает свою собственную единую сущность. Маркс модифицировал и расширил концепцию Гегеля. Существует не только религиозное и философское отчуждение, но также и политическое, социальное и экономическое отчуждение. Человек отчужден от самого себя, утверждает Маркс, из-за классового разделения общества, при котором руководящий класс подавляет и эксплуатирует руководимые классы. Следовательно, говорил он, бесклассовое, социалистическое общество уничтожит отчуждение и все его проявления.

Маркс утверждал, что вплоть до этого времени философия пыталась объяснить мир, в то время как истинная проблема заключается в его изменении. По этой причине его философия неотделима от деятельности, то есть особенно от революционной деятельности. (Фактически Маркс и Энгельс не удовольствовались управлением революционными организациями, а участвовали в различных революционных движениях в Германии.)

Как и Гегель, Маркс говорит, что человеческий вид подвергается диалектическому процессу эволюции, но он рассматривает этот процесс, по существу, совершенно иначе. Философия истории Маркса базируется на том, что историю можно интерпретировать как классовую борьбу, которую можно объяснить понятием идеологической надстройки, находящейся на социальном базисе.¹⁶⁴ Открытие средств производства обусловило перемены в социальной структуре, то есть в разделении классов и взаимоотношениях этих классов. Правящие классы подавляют низшие, с этой целью они навязывают им свою политическую систему и организации. Но правящий класс также создает и «идеологию», которая включает в себя религию, моральные ценности и философию, в то же самое время являясь отражением социальной структуры и способов подавления низших классов. Посредством этой идеологии руководящие классы устанавливают свод законов и судебный аппарат, необходимые для сохранения их превосходства над эксплуатируемыми классами.

Люди, принадлежащие к правящему классу, часто не осознают, что они делают, когда применяют эту идеологию. По словам Фридриха Энгельса, «Отражение экономических отношений в форме легальных принципов ... происходит без осознания теми, кто действует; юрист полагает, что действует, руководствуясь априорными принципами, в то время как они являются лишь отражением экономических отношений»¹⁶⁵. Таким образом, одно практическое правило марксистского анализа гласит: «За тем, что люди говорят, за тем, что они думают о себе, скрывается то, что они собой представляют, и это может быть выявлено посредством анализа их действий».¹⁶⁶ В работах Маркса содержится множество примеров анализа того, что он называл «мистификациями», то есть тех процессов, посредством которых люди обманывают как себя, так и других своим превосходством.

Идеологическая надстройка, детерминированная социальным базисом, должна непреклонно следовать его изменениям. Однако, возможно, существуют задержки, расхождения и сопротивление этим изменениям. Это особенно верно в тех случаях, когда структура классовых взаимоотношений модифицируется таким образом, что высший класс приходит в упадок, в то время как низший класс находится в положении завоевателя. В таких случаях люди, принадлежащие к низшему классу, могут не осознать ситуацию, а люди из высшего класса могут сознательно сопротивляться изменению или разработать новую идеологию для того, чтобы обмануть низший класс. Согласно Марксу, любая война представляет собой «мистификацию» низшего класса высшим классом, который надеется, что таким образом отклонит надвигающуюся революцию.

Как политическая доктрина, классический марксизм, описанный Марксом и Энгельсом в работе «Коммунистический манифест» (1848) и в последующих произведениях, не верит в возможность последовательного и мирного перехода власти от одного класса к другому. Структура классовых отношений постепенно изменяется вплоть до той критической точки, когда в действие вступают революционные силы, вызывающие неизбежные перемены. Вмешательство этих сил, в первую очередь, подразумевает «диалектический анализ» экономического и общественного положения, для того чтобы оценить масштабы внутренних противоречий, направленность и цели революционного движения. С этого момента первая фаза революционного движения несет чувство классового сознания низшим классам общества или, по меньшей мере, их элите. Конечным шагом является возникновение революционной активности как таковой. Дальнейшим постулатом марксизма является утверждение, что при определенных обстоятельствах необходимо спровоцировать «революционную ситуацию», чтобы ускорить кризис.

Для наших целей нет необходимости развивать эти положения далее. В отношении динамической психиатрии вышесказанного достаточно для того, чтобы осветить некоторые положения концепций динамической психологии Фрейда и Адлера. Для Адлера отношение к Марксу совершенно очевидно, поскольку, хотя он не был коммунистом или ортодоксальным марксистом, но оставался сторонником социализма. В некоторой степени Адлер рассматривал невроз как отражение общественных отношений, которое индивид переносит на свою психику. В адлеровской концепции отношений между мужчиной и женщиной можно видеть влияние социалиста Августа Бебеля.

Между некоторыми основными положениями теорий Фрейда и Маркса существуют любопытные аналогии.¹⁶⁷ Как у одного, так и у другого среди предков были раввины. Каждый из них принадлежал к семье, входившей в ту часть еврейского общества, которая находилась под влиянием идей Просвещения. В трудах как Фрейда, так и Маркса теория неразрывно связана с практикой (у Маркса - в форме революционной деятельности, а у Фрейда - в форме психотерапии). И один и другой считали, что религия является «иллюзией». С точки зрения Маркса, религия - это всеобщая мечта, созданная правящими классами для подавленного пролетариата, чтобы эксплуатировать его и обречь на вечное угнетение. «Религия - это опиум для народа». С точки зрения Фрейда, религия представляет собой иллюзию, которая обусловлена тем, что человек принимает желаемое за действительное. Эта мысль развивается в работе «Будущее одной иллюзии». Хотя нет никаких доказательств того, что Фрейд читал работы Маркса либо его последователей, можно обнаружить сходство в их манере мышления. Если переложить некоторые марксистские концепции из политической и социальной области на область психологии и терапии, мы получим следующие аналогии:

Маркс

Фрейд

Акцент на экономических аспектах жизни человека

Акцент на сексуальной сфере жизни человека (теория либидо)

Культура общества является надстройкой, находящейся на базисе классовых отношений и экономических факторов

Сознательная жизнь является надстройкой, находящейся на фундаменте бессознательных и конфликтующих сил

Правящий класс создает идеологию, направленную на поддержание его классовых интересов, а индивид, под влиянием этой идеологии, бессознательно полагает, что действует и думает свободно

Индивид полагает, что действует и думает свободно, в то время как его сознательные мысли и действия детерминированы бессознательными комплексами (рационализация)

Подавленные классы являются жертвами «мистификаций», которые вводят в заблуждение и сами правящие классы (например, война)

Это было бы в тоже самое время и «рационализацией» и «механизмом защиты»

Человек «отчужден» от самого себя из-за разделения общество на классы, которые являются причиной классовой борьбы

Невротизированный индивид отчужден от себя из-за внутренних конфликтов, которые раздирают его

Чтобы совершить революцию, необходимо провести «диалектический анализ», достигнуть понимания и спровоцировать «революционную ситуацию»

Чтобы вылечить пациента, терапевт должен произвести «динамический» анализ, дать человеку понимание («Где было Ид, должно появиться Это») и спровоцировать трансфер невроза, чтобы расшифровать его

Целью является установление бесклассового общества, в котором человек не будет больше отчужден от себя

Целью является излечение пациента, бесконфликтное и полное осознание самого себя

Не следует слишком углубляться в подобные сравнения. Однако нет никаких сомнений, что существовала общая модель мышления, только Маркс применил ее к экономическим и социальным факторам, а Фрейд - к психологии индивида.

Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 245; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 293031 32 33 34 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!