ГЛАВА 1. ОСОБЕННОСТИ ИНТЕРПРЕТИРУЮЩЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В. НАБОКОВА
КОСТРОМСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. Н.А. НЕКРАСОВА
На правах рукописи
Глазунова Софья Ивановна
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX ВЕКА В ТВОРЧЕСТВЕ В. НАБОКОВА
Специальность 10.01.01 – русская литература
ДИССЕРТАЦИЯ
на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Научный руководитель
доктор филологических наук,
доцент Коптелова Наталия Геннадьевна
Кострома
2013
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………………..3
ГЛАВА 1. ОСОБЕННОСТИ ИНТЕРПРЕТИРУЮЩЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В. НАБОКОВА
§1. Проблема писательской критики в современном литературоведении……….. 20
§2. Генезис интерпретационного метода В. Набокова……………………………. 38
ГЛАВА 2: ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX В. В ИССЛЕДОВАНИЯХ В. НАБОКОВА
2.1. Специфика интерпретации русской литературы в «Комментарии к роману А.С. Пушкина “Евгений Онегин”»………………………………………………......73
2.2. Лекция как форма интерпретации литературного произведения в творчестве В. Набокова…………………………………………………………………………..105
ГЛАВА 3: ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX В. В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТВОРЧЕСТВЕ В. НАБОКОВА
3.1. Русская классика как «героиня» романов В. Набокова…...………………….125
3.2. Лирический текст как особый путь интерпретации художественной литературы в творчестве В. Набокова……………………………………………...151
|
|
|
3.3. Способы интерпретации русской литературы в эссе В. Набокова…………..172
ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………………... 188
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ…………………………………193
ВВЕДЕНИЕ
Владимир Владимирович Набоков оставил след в мировой культуре не только как писатель, автор провокационного романа «Лолита», но и как скрупулезный исследователь литературы, готовый потратить пятнадцать лет жизни на комментированный перевод пушкинского «Евгения Онегина». Первые опыты Набокова в качестве литературного критика связаны с его работой в эмигрантских изданиях: газете «Руль», литературных альманахах «Грани» и «Новь», журнале «Современные записки». Выступления в печати этого периода отражают эстетические принципы, нашедшие свое более полное выражение в художественном творчестве писателя. Попытки осмысления специфики литературного произведения, задач, стоящих перед искусством, и, соответственно, тех критериев, по которым его следует оценивать, становятся важнейшими темами художественных произведений Набокова, его критических работ и исследований по истории русской литературы.
В современном набоковедении намечаются подходы к изучению интерпретирующей деятельности Набокова, нашедшей отражение в его художественном творчестве. В настоящий момент наиболее полно освещены проблемы интерпретации Набоковым наследия А.С. Пушкина. В монографиях и статьях Б. Бойда[1], В.П. Старка[2], Т.Г. Шеметовой[3], А.О. Филимонова[4], Л.Н. Целковой[5], П. Тамми, Д. Джонсона, И. Паперно, S. Karlinsky[6], A. Field[7], S.J. Parker[8], I. Ronen[9], S.Davydov[10] и др. рассматриваются формы рецепции пушкинского текста в художественных произведениях Набокова, выявлены многочисленные аллюзии, цитаты, реминисценции из текстов Пушкина в таких романах, как «Дар», «Машенька», «Подвиг», «Отчаянье», «Истинная жизнь Себастьяна Найта», «Лолита».
|
|
|
Из работ, рассматривающих влияние пушкинской традиции на художественную систему произведений Набокова, следует отметить статью В. Старка «Пушкин в творчестве В.В. Набокова»[11], в которой автор убедительно доказывает, что пушкинскими мотивами насыщен весь корпус текстов Набокова, и характеризует автобиографическую прозу, художественное творчество, переводы и лекции по русской литературе как единую попытку интерпретировать пушкинское наследие. Выявление тем, восходящих к пушкинскому творчеству и являющихся общими как для историко-литературных, так и художественных текстов Набокова, позволяет говорить о необходимости их анализа как единой системы, в которой представлена разносторонняя и не всегда однозначная оценка творчества набоковских предшественников.
|
|
|
Пушкин и Достоевский обычно рассматриваются литературоведами как своеобразные полюса набоковской интерпретации русской литературы: Пушкин как символ высокого искусства и Достоевский как автор безвкусных произведений, похожих на пошлые детективные романы[12]. Однако пристальное исследование творчества Набокова показывает, что подобная точка зрения не совсем верна. А.А. Долинин в статье «Набоков, Достоевский и достоевщина» определяет отношение Набокова к Достоевскому в контексте журнальной полемики в эмигрантской прессе 20-30-х годов и приходит к парадоксальному выводу: «По сравнению с резкими суждениями многих современников, набоковская оппозиция Достоевскому в 1920-30-е годы носит весьма мягкий и сдержанный характер. Обычно он дает понять, что Достоевский принадлежит к числу писателей, чье виденье мира ему чуждо, но при этом не оспаривает законность его места в литературном каноне»[13]. Подходя к исследованию восприятия Набоковым Достоевского непредвзято, Долинин обнаруживает в художественном творчестве Набокова берлинского периода эмиграции свидетельства его положительной оценки творческого наследия Достоевского: «<…> в “Защите Лужина” Достоевского считает вредным тот самый психоаналитик, который отлучает героя от шахмат и тем самым подавляет в нем творческое начало, – лучшее свидетельство того, что для Набокова в ранние годы Достоевский отнюдь не “третьесортный фельетонист”»[14].
|
|
|
Исследователями в определенной мере прояснена специфика преемственности Набоковым художественного наследия классической русской литературы. А.А. Долинин в статье «Поглядим на арлекинов: штрихи к портрету В. Набокова» отмечает традиционность набоковского творчества и убедительно доказывает, что критику, борьбу с литературной традицией в художественных текстах Набокова следует считать не отрицанием, а формой осмысления классической традиции. Литературовед категоричен: «Только имеющий пробку вместо уха может не расслышать признание неразрывной, кровной, органической связи писателя с родной культурой»[15]
И.А. Есаулов в монографии «Категория соборности в русской литературе» рассматривает творчество В. Набокова и И.С. Шмелева как «два типа завершения традиции»[16]. Демонстративное обнажение художественных приемов в текстах Набокова, отмеченное еще В. Ходасевичем[17], трактуется Есауловым как стремление избавиться от духовного измерения, «православного кода» русской классической литературы. Ощущение Набоковым, как и другими эмигрантами, конца русской культурной традиции не вызывает сомнения. Однако мы полагаем, что многочисленные цитаты и реминисценции из классической литературы, обнаруживаемые исследователями в текстах писателя, могут свидетельствовать о том, что Набоков старался сохранить, аккумулировать в своих произведениях основные мотивы и образы русской литературы XIX века и тем самым сохранить их для потомков. Органичное смешение в набоковских текстах классических традиций XIX века и новаторских приемов века XX можно рассматривать как попытку трансформации культурного до-советского наследия, которая могла бы способствовать воскрешению этих традиций в будущем.
Набоков преднамеренно усложняет проникновение в скрытый смысл своих творений, выстраивая литературное произведение подобно сложной шахматной задаче, решить которую сможет только искушенный читатель. Анализируя специфику художественного метода Набокова, Г. Хасин приходит к выводу об особой функции иронии в его текстах: «<…> ирония связана с многозначностью смысла и принадлежит к области дискурсивной экономии. Набоковская ирония другого рода. Ее центральным моментом является не умножение, а сокрытие смысла, <…> для получателя ирония является скорее проблемой, чем сообщением. Подобно шахматной задаче, она приглашает нас искать решение и, после того как оно найдено, оценить способ, которым оно маскировалось»[18].
Одним из способов раскрытия внутреннего смысла набоковской игры с читателем является понимание полигенетичной природы его текста. П. Тамми в статье «Заметки о полигенетичности в прозе В. Набокова» указывает на примеры историко-литературного анализа в художественных текстах писателя. Сделанное Тамми открытие возможностей выявления в одном произведении Набокова нескольких контекстов оказывается принципиально важным, поскольку позволяет проследить набоковскую игру с цитатами из текстов классической русской литературы. Эта игра применяется писателем для указания на некоторые преемственные связи его произведений с творениями авторов XIX века. Осознание полигенетичной природы художественных текстов В. Набокова оказывается необходимым элементом для понимания специфики функционирования аллюзий в творчестве писателя и выявления ряда особенностей его исследовательских работ по русской литературе.
Адекватное понимание особенностей интерпретирующей деятельности Набокова невозможно без анализа его критических работ и исследований по истории русской литературы. Нам представляется важным замечание Н.Г. Мельникова, который полагает, что современный российский читатель в основном знаком с Набоковым-романистом, в то время, как его критическое творчество остается мало изученным[19]. Действительно, интерес литературоведов в основном сосредоточен на художественном творчестве писателя, проблема интерпретации классической литературы в критике Набокова в целом разработана недостаточно глубоко.
На наш взгляд, повышенное внимание исследователей к художественной прозе Набокова связано не только с тем, что роман является основным жанром творчества Набокова, и именно романы принесли ему всемирную славу. В настоящий момент существуют объективные причины, затрудняющие изучение наследия Набокова, поскольку часть текстов до сих пор не только не переведена на русский язык, но и никогда не издавалась в России.
«Комментарий к роману А.С. Пушкина “Евгений Онегин”» впервые был переведен на русский язык в 1998 году и с тех пор не переиздавался. Следует отметить, что и издание Набоков В.В. Комментарий к роману А.С. Пушкина «Евгений Онегин». СПб.: «Искусство-СПб»; «Набоковский фонд», 1998. 928 с., и издание Набоков В.В. Комментарий к «Евгению Онегину» Александра Пушкина. М.: Интелвак, 1999. 1007 с. содержат значительные сокращения исходного текста. В настоящем исследовании мы используем перевод, выполненный под редакцией Н.М. Жутовской (издание Набоков В.В. Комментарий к роману А.С. Пушкина «Евгений Онегин». СПб.: «Искусство-СПб»; «Набоковский фонд», 1998), как наиболее полный. Однако, в тех случаях, когда это необходимо, мы прибегаем к оригинальному английскому тексту. Обращение к «Комментарию» представляется нам принципиально важным для изучения историко-литературного творчества писателя, поскольку он не только отражает взгляды Набокова на творчество А.С. Пушкина, проблемы перевода и интерпретации художественного текста, но и содержит многочисленные набоковские оценки русской и европейской литературы начиная с античности до XX века. Помимо этого, следует учитывать то обстоятельство, что английский текст «Комментария» был выверен автором, в то время, как другая историко-литературная работа – «Лекции по русской литературе» – составлена уже после смерти Набокова из фрагментов его лекций, прочитанных в Америке. Известно, что сам Набоков отказался от намерения издать свои лекции. Причины этого решения до сих пор остаются не проясненными в набоковедении. Можно только предполагать, что Набоков счел, что существующий вариант лекционного курса недостаточно хорош для публикации, а приведение его в надлежащий вид потребует слишком много усилий. После того, как издание «Лолиты» обеспечило ее автору стабильное материальное положение, он мог позволить себе отказаться от публикации текста, не отвечающего его высоким требованиям, к тому же он намеревался существенно переработать комментированный перевод «Евгения Онегина», что требовало много времени.
Лекционный курс по русской литературе был издан на русском языке дважды: в 1998 году, в издательстве «Независимой газеты», и в 2010 году в издательстве «Азбука-классика». Несмотря на то, что основной корпус лекций совпадает (оба издания включают лекции о творчестве И.С. Тургенева, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова и М. Горького), в каждое издание включены предисловия Набокова к некоторым произведениям русской литературы, а также статьи и тексты докладов, не входящие непосредственно в курс лекций. В настоящем исследовании мы обращаемся к изданию 2010 года, поскольку представленный в нем перевод кажется нам наиболее полным, но в некоторых случаях, когда этого требуют задачи исследования, мы обращаемся непосредственно к оригинальному английскому тексту. Учитывая то, что опубликованный текст лекций представляет собой расшифровку черновых вариантов Набокова и не является законченным произведением, мы полагаем, что относиться к нему следует с должной долей осторожности. Также следует учитывать, что главы о творчестве Н.В. Гоголя, входящие в оба существующих издания, – это фрагменты книги «Николай Гоголь», опубликованной Набоковым в 1944 году. Представляется возможным, что этот материал входил в курс лекций в несколько измененном виде.
Эпистолярное наследие и интервью Набокова публикуются в России с конца 90-х годов – в основном в журналах, в виде избранных фрагментов. Публикация в 2002 году сборника «Набоков о Набокове и прочем: Интервью, рецензии, эссе» стала значимым явлением в набоковедении, поскольку данный сборник включает материал, никогда ранее не издававшийся. До сих пор названный сборник предоставляет исследователю творчества Набокова уникальную возможность познакомиться с творчеством Набокова-критика американского периода, поскольку многие эссе и интервью, входящие в него, больше не переиздавались. Интервью 30-70-х гг. содержат ценные суждения Набокова не только о собственном творчестве, но и о русской классической литературе и литературе советского периода.
Из исследований, посвященных критическому творчеству Набокова, следует отметить монографию В.А. Черкасова «Литературная критика о В.В. Набокове и полемика с ней в творчестве писателя (20-30-е гг.)»[20]. Проанализировав критическое и художественное творчество Набокова соответствующего периода, исследователь делает важный для нас вывод – критические выступления современников Набокова оказывали влияние на формирование его эстетических взглядов, что находило отражение не только в художественной практике, но и в его литературно-критической деятельности. Таким образом, Черкасов приходит к правомерному выводу о необходимости изучения творчества Набокова в комплексе с анализом современной ему эмигрантской прессы, поскольку художественные произведения писателя становятся своеобразной формой участия в литературно-критической полемике.
Подобную же идею мы обнаруживаем в работе Т.Г. Петровой «Литературная критика русской эмиграции первой волны. Современные отечественные исследования: аналитический обзор»[21]. Автор монографии показывает, что роман «Дар» становится своеобразным ответом не только критикам творчества Сирина, но и выражением позиции Набокова в полемике между В. Ходасевичем и Г. Адамовичем. Поэтому для верного понимания важнейших тем романа необходимо знание литературной критики соответствующего периода. На необходимость вписать творческую рефлексию Набокова в контекст основных литературных течений начала XX века указывает также А.В. Леденев в монографии «Набоков и другие: Поэтика и стилистика Владимира Набокова в контексте художественных исканий первой половины XX века». Исследователь подчеркивает: «<…> не вызывает сомнений, например, перспективность изучения “диалогов” писателя с русскими классиками XIX века или его взаимоотношений с классиками европейского модернизма М. Прустом, Дж. Джойсом, Ф. Кафкой. Однако стилевая тональность этих взаимодействий и тем более их смысловая направленность во многом определялась творческими импульсами, рожденными ближайшей Набокову художественной эпохой»[22].
Раскрытию особенностей критического метода Набокова посвящена статья Н.Г. Мельникова «Сеанс с разоблачением, или Портрет художника в старости»[23]. Автор обосновывает особое значение американского периода критического творчества Набокова, связанное с тем, что свою литературную деятельность в Америке он начинал именно как критик, автор статей о русской и европейской литературе. Отмечая обусловленность критических выступлений собственным писательским опытом Набокова, исследователь указывает на тождество эстетических критериев, предъявляемых критиком в берлинский и американский периоды творчества.
Проблема интерпретации русской классической литературы В. Набоковым затрагивается в ряде диссертационных исследований. Так, в работе А.А. Шепелева «Ф.М. Достоевский в художественном мире В.В. Набокова. Тема нимфолепсии как рецепция темы “ставрогинского греха”» один из параграфов посвящен анализу оценки творчества Достоевского в лекциях Набокова. Нам представляется, что автор исследования не до конца осознал специфику опубликованного лекционного курса по русской литературе. Шепелев замечает: «Симптоматично, что в отличие от всех других автором, разбираемых Набоковым, только Достоевский представлен практически всем корпусом романов: “Преступление и наказание”, “Записки из подполья”, “Идиот”, “Бесы”, “Братья Карамазовы”. Для сравнения: например, из Толстого лектор берет только “Анну Каренину” и “Смерть Ивана Ильича”, из Тургенева – “Отцы и дети”, из Горького – один-единственный рассказ “На плотах”»[24]. Между тем, такое несоответствие объема лекций о творчестве Достоевского и исследований творчества других авторов объясняется в первую очередь фрагментарностью опубликованного курса. Из воспоминаний студентов, посещавших лекции Набокова, следует, что его курс отнюдь не был сосредоточен на анализе творчества Достоевского и включал достаточно большое количество материала, в настоящий момент не опубликованного. Шепелев же, игнорируя эти факты, рассматривает «Лекции по русской литературе» В.В. Набокова как целостный лекционный курс и приходит к выводу, что: «Парадокс этот, на наш взгляд, объясняется тем, что В. Набоков, хоть и задался целью “развенчать” своего великого предшественника, “хочет” (кавычки здесь означают бессознательность притяжения Набокова к Достоевскому – как бы против своей воли), чтобы студенты знали Достоевского»[25].
Исследование Бессоновой А.С. «“Истина Пушкина” в творческом сознании В.В. Набокова»[26], Немцева Л.В. «В.В. Набоков и Н.В. Гоголь: создание образа автора в художественном произведении»[27], Михайловой М.Р. «В.В. Набоков и Л.Н. Толстой: особенности эстетической и литературной рецепции»[28] содержат ценные наблюдения, касающиеся специфики интерпретации Набоковым отдельных представителей русской литературы. Особый интерес для нас представляет работа В.Г. Басмовой «Комментарий В.В. Набокова к “Евгению Онегину” А.С. Пушкина и “онегинский” код “Лолиты”»[29]. Обнаруженные исследовательницей аллюзии позволяют с уверенностью говорить об особом значении пушкинского романа в творчестве Набокова и свидетельствуют о взаимопроникновении художественных текстов писателя и его работ по истории русской литературы. Так же важными для адекватного понимания специфики интерпретирующей деятельности Набокова являются, на наш взгляд, диссертации, посвященные рецепции писателем различных отраслей художественного искусства[30] и особенностей диалога культур, присутствующего в его творчестве[31].
В работе М.А. Бакановой «В.В. Набоков – исследователь русской литературы: приемы организации макротекста» предпринята интересная попытка целостного анализа художественных и литературно-исследовательских текстов Набокова. Нам кажется плодотворным вывод исследовательницы о том, что «<…> и “гоголевский”, и “онегинский” тексты Набокова помимо выполнения своей непосредственной функции – выражения набоковской точки зрения на творчество обоих классиков – ориентированы также на создание своего рода автокомментария к произведениям самого Набокова»[32]. Мы считаем, что подобного рода автокомментарии, замаскированные под исследовательские тексты, характерны для творчества Набокова и непосредственно связаны со спецификой писательской критики в целом. В то же время нам представляется необходимым провести анализ внутренней структуры комментария к переводу романа «Евгений Онегин», что позволило бы глубже выявить особенности набоковской авторефлексии.
Несмотря на значительное количество работ (в том числе и последних лет[33]), посвященных анализу различных сторон набоковской интерпретации русской литературы, в настоящий момент исследователями не в полной мере выявлены истоки и особенности этой интерпретации. Литературоведами установлены многочисленные цитаты и аллюзии на произведения классической русской литературы, однако эти наблюдения в основном касаются прозы писателя, в то время как лирика Набокова содержит в себе не только отпечаток литературных влияний и заимствований из наследия XIX века, но выступает как одна из форм оценки и интерпретации художественных произведений. Исследователями не уделяется должного внимания и анализу комментированного перевода Набоковым романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин»[34]. Не выявлена специфика примечаний, входящих в его состав, детально не изучена внутренняя структура комментария. Также для адекватной характеристики особенностей интерпретирующей деятельности Набокова представляется необходимым постижение особенной жанровой природы опубликованных лекций по русской литературе. Мы полагаем, что на настоящем этапе развития набоковедения необходимо переходить от формального накопления частных случаев использования писателем «чужого» текста к разработке целостной концепции, отражающей специфику интерпретации Набоковым произведений классической русской литературы.
Актуальность исследования связана с повышенным интересом современного литературоведения к феномену русского зарубежья, неоднозначностью и дискуссионностью этого явления.
Актуальность настоящего исследования определяется также недостаточной изученностью критического и литературно-исследовательского творчества Набокова. Несмотря на то, что существует обширный перечень набоковедческих работ, их основная масса связана с изучением художественного творчества писателя. До сих пор непрояснененной остается специфика интерпретации Набокова: не описан ее генезис, не раскрыты ее механизмы, не изучены способы истолкования литературных явлений, задействованные в творчестве писателя. Нет ответа на вопрос, как воспринимать работы Набокова, имеющие литературно-исследовательский характер, и сочетающие в себе глубину литературоведческого исследования и полемический пафос критической работы.
Актуальность работы мотивируется и тем, что прояснение способов интерпретационной деятельности Набокова также позволяет углубить представление о явлении писательской критики.
Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые проведен комплексный анализ особенностей интерпретации произведений русской литературы XIX века на материале исследований и художественного творчества В. Набокова.
Новизна диссертации состоит:
– в определении генезиса интерпретационного метода В. Набокова;
– в соотнесении форм интерпретации в комментариях, лекциях, романах, лирических стихотворениях, эссе Набокова;
– в выявлении особой роли пародии как одного из основных путей интерпретации классической русской литературы;
– в классификации способов интерпретации, использованных В. Набоковым в «Комментарии к роману А.С. Пушкина “Евгений Онегин”»;
– в уточнении жанрового своеобразия лекционного курса по русской литературе и «Комментария к роману А.С. Пушкина “Евгений Онегин”»;
– в выявлении в некоторых лирических стихотворениях В. Набокова вкраплений литературно-критической оценки;
– в установлении особенностей интерпретационной деятельности В. Набокова, связанных со спецификой писательской критики.
Цель диссертационного исследования – охарактеризовать интерпретирующую деятельность Набокова, отразившуюся в разных сферах его творчества.
Для достижения поставленной цели в ходе исследования необходимо было решить следующие задачи:
– выявить генезис метода интерпретации литературных явлений, используемого В. Набоковым;
– сравнить теоретические воззрения Набокова на проблему интерпретации и их практическое применение;
– сопоставить интерпретацию русской классики, отразившуюся в произведениях Набокова, имеющих разную жанровую природу (комментариях, лекциях, романах, лирических стихотворениях, эссе);
– описать и классифицировать формы интерпретации в комментарииНабокова к произведениям русской литературы XIX века;
– соотнести интерпретационный подход Набокова с критическими концепциями русского зарубежья.
Объектом исследования стали те произведения Набокова, в которых содержатся элементы интерпретации русской литературы XIX века: комментарий к роману А.С. Пушкина «Евгений Онегин»; курс лекций по русской литературе; критические статьи; эссе; интервью; эпистолярное наследие; романы «Дар», «Бледное пламя», «Отчаянье»; лирические стихотворные тексты.
Предмет исследования – интерпретация Набоковым художественных произведений классической русской литературы XIX века в произведениях различной жанровой природы.
Цель, задачи и специфика материала исследования обусловили выбор определенной научной методологии анализа. Теоретико-методологической базой исследования стали труды ведущих представителей гуманитарной науки, заложивших основы теории интерпретации художественного произведения (М.М. Бахтина, Ю.Б. Борева, Э. Гуссерля, В.М. Жирмунского, Г. Зедльмайра, Ю.М. Лотмана, Э. Панофского, П. Рикера, Б.В. Томашевского, В.Е. Хализева).
В диссертации мы также опираемся на работы по теории писательской критики (А.Г. Бочарова, Б.И. Бурсова, С.П. Истратовой, В.Н. Крылова, А. Лаврецкого, И.С. Эвентова).
Кроме того, научная стратегия исследования строится с учетом достижений изучения творческого наследия В. Набокова, обобщенных в работах (В.Е. Александрова, Б. Бойда, А.А. Долинина, С. Карлинского, Н.Г. Мельникова, А.Н. Николюкина, Б. Носик, В.П. Старка).
Методология исследования построена на сочетании и интерпретации сравнительно-исторического, типологического и герменевтического методов, с использованием приемов сопоставительного и мотивного анализа.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Адекватная оценка историко-литературных представлений Владимира Набокова требует комплексного исследования его художественных и литературно-критических текстов. В этом случае становится возможным преодоление существующего в современном набоковедении недоверия к авторскому слову и прояснение отношения писателя к творческому наследию своих литературных предшественников.
2. Органически сочетая элементы концепций основных литературных направлений fin de siècle, Набоков вырабатывает собственную философию искусства. Писатель считает, что выверенная, доведенная до совершенства форма – это необходимый элемент высокохудожественного текста, но, вместе с тем, произведение искусства заключает в себе экзистенциальный опыт художника, способного в момент вдохновения подняться на уровень Творца.
3. Комментарий к переводу романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин» и лекционный курс по русской литературе нельзя считать, строго говоря, историко-литературными исследованиями. Анализ этих текстов показывает, что они сохраняют органическую связь с литературно-критической деятельностью автора и содержат черты, присущие писательской критике. Прибегая к автобиографическим комментариям, Набоков утверждает свое право говорить о литературе не как ученый, а как критик-художник.
4. Основной формой интерпретации художественного произведения в комментарии к переводу романа А.С. Пушкин «Евгений Онегин» являются примечания: историко-текстовые, историко-литературные, критические, лингвистические, литературные и реальные. Особую группу представляют автобиографические комментарии, усиливающие субъективное, личностное начало текста.
5. Желание обнаружить такую форму выражения своих литературно-критических и историко-литературных воззрений, которая бы наиболее полно соответствовала авторскому замыслу, привело Набокова к экспериментам в жанре эссе. Синкретичный характер эссе, неопределенность его жанровых границ, позволил Набокову в работе «Николай Гоголь» объединить яркие художественные образы и элементы литературоведческого анализа. Автор смог передать не только информацию об особенностях гоголевского стиля, но и представить свое субъективное переживание текста. Подобный эксперимент ранее Набоков проводил в романе «Дар», где эссе о Чернышевском становится одним из основных элементов композиции и сюжета.
6. Художественные тексты Набокова содержат своеобразные критические вкрапления, свидетельствующие о специфике его интерпретации русской литературы. Не связанный требованиями научной доказательности своих выводов, Набоков предлагает в своих романах неожиданный взгляд на некоторые моменты истории русской литературы XIX века. Позднее многие заявления, сделанные первоначально в литературных произведениях, включаются писателем в его лекционный курс по русской литературе, что свидетельствует об определенной устойчивости его историко-литературной концепции.
7. Пародия в творчестве Набокова обладает функциями не только высмеивания другого литературного произведения, но служит постижению и преодолению чужого творческого опыта. Благодаря актуализации «второго плана» пародируемого текста и системе аллюзий на иные литературные произведения, Набоков получает возможность представить в художественном тексте интерпретацию творчества писателей XIX века. Помимо выражения субъективной оценки искусства своих предшественников, писатель раскрывает отдельные генетические связи в литературе XIX века и демонстрирует свое видение жанрового своеобразия пародируемых текстов. Помимо интерпретации литературы предшествующих эпох, Набоков активно использует пародию в качестве формы диалога со своими современниками. Учитывая, что прямое обращение к писателям, проживающим на территории СССР, могло повредить им в существовавшей на тот момент политической обстановке, Набоков прибегает к пародии как к форме скрытого диалога.
8. Стихотворная форма также используется Набоковым для выражения его литературно-критической позиции. Присущая лирике субъективность позволяет поэту открыто заявлять о своей оценке некоторых представителей классической русской литературы, не заботясь об убедительных доказательствах своей позиции. Используя дополнительные возможности лирического цикла, Набоков создает образ идеального художника, чей творческий метод и мировосприятие в рамках цикла «Капли красок» противопоставляется эстетике Ф.М. Достоевского.
Теоретическая значимость исследования состоит в углублении представлений о специфике интерпретации художественного произведения и формах писательской критики, а также в выявлении новых путей и способов освоения и интерпретации национальной литературной традиции, характерных для писателей русского зарубежья.
Практическое значение исследования состоит в том, что его результаты могут использоваться при дальнейшем изучении творчества Набокова. Итоги работы могут найти применение при рассмотрении проблем интерпретации русской литературы в творчестве писателей XX века, при изучении особенностей писательской критики. Материалы и выводы диссертации могут быть востребованы в практике вузовского преподавания: при чтении курсов «История русской литературы XX века»; «История и теория критики»; «Литература русского зарубежья».
Апробация работы. Основные положения диссертации излагались в докладах на международных, межвузовских, региональных научных конференциях в период с 2011-ого по 2013 годы, в том числе «Духовно-нравственные основы русской литературы» (г. Кострома, 2011, 2013), «Литература XX-XXI веков: автор, текст, интерпретация» (г. Иваново, 2011), «Genius Loci как историко-культурный феномен (г. Кострома, 2012), «Диалог культур – культура диалога (г. Кострома, 2011, 2012), «Литература в системе культуры» (г. Тверь, 2012), на конференции молодых ученых КГУ им. Н.А. Некрасова «Ступени роста» (г. Кострома 2011, 2012). Материалы диссертации обсуждались на аспирантских семинарах, проводимых на кафедре литературы Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова.
Основные положения исследования отражены в 12 статьях, 4 из которых опубликованы в научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.
Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав (7 параграфов), заключения и списка литературы, включающего 283 наименования.
ГЛАВА 1. ОСОБЕННОСТИ ИНТЕРПРЕТИРУЮЩЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В. НАБОКОВА
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 601; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!